Текст книги "Самозащита гражданских прав"

Представляется, что действующее законодательство не содержит ограничений, препятствующих восстановлению наступательной самозащиты в гражданском обороте. Напротив, несмотря на то, что в действующем гражданском законодательстве отсутствуют нормы, аналогичные § 229 ГГУ, можно с уверенностью констатировать, что дозволенное самоуправство в гражданском обороте все-таки существует. Теоретически это может быть обусловлено наличием восстановительного компонента в структуре самозащиты. С практической точки зрения необходимо учитывать острую потребность гражданского оборота в эффективных и оперативных средствах восстановления нарушенных прав. При этом принцип диспозитивности гражданско-правового регулирования позволяет обосновать необходимость внесения соответствующих поправок в ГК РФ, поскольку судебная практика доказывает существование такого способа самозащиты и обусловливает потребность в его правовом регулировании.

Например, признавая правомерным внесудебное выселение из нежилого помещения, суд указал на следующие обстоятельства. Из содержания ст. 11 и 14 ГК РФ следует, что защита гражданских прав и интересов может осуществляться в трех формах: судебной, административной и в форме самозащиты. Выселяя истца из занимаемого им нежилого помещения по причине отсутствия у него каких-либо прав на данное помещение, ответчик правомерно реализовал такой предусмотренный ст. 12 и 14 ГК РФ способ защиты своих гражданских прав, как самозащита права. Избранный ответчиком способ самозащиты прав является правомерным, поскольку соразмерен нарушению, т. е. отвечает требованиям ст. 14 Кодекса, охватывается правовым режимом защиты прав собственника от посягательств третьих лиц[433]433
  Постановление ФАС ВСО от 02.09.2005 г. № А19–31891/04–9-Ф02–4244/05-С2.


[Закрыть]. Представляется, что данное решение может иметь значение прецедента и оказать влияние на формирование судебной практики по разрешенному самоуправству.

Вместе с тем очевидно, что отсутствие специальной нормы, разрешающей самопомощь, создает значительные трудности для судов и правоохранительных органов, поскольку в действиях лица, использующего такой способ самозащиты, формально имеется состав правонарушения и (или) гражданско-правового деликта. Хорошей иллюстрацией служат следующие примеры.

Работники нефтяной компании в нарушение законодательства 14 сентября 2000 г. начали разрушать дорогу, соединяющую стойбища коренных малочисленных народов с поселком, что сделало бы полностью невозможным для нескольких семей коренных малочисленных народов выехать за пределы родовых угодий. Глава родовой общины Ю. К. Айваседа в порядке самозащиты гражданских прав разрубил колеса экскаватора, разрушавшего дорогу. По его словам, эти действия были вызваны крайней необходимостью и «желанием прекратить действия, травмирующие детей, прекратить действия, вызывающие у них психологический стресс». Правоохранительными органами по заявлению нефтяной компании в отношении Ю. К. Айваседа было возбуждено уголовное дело по п. 3 ст. 213 УК РФ (хулиганские действия с применением оружия)[434]434
  Яковлева О. А. Защита гражданских прав Ю. К. Айваседа // Мир коренных народов. Живая Арктика. 2000. № 4. С. 25–27; 2001. № 5. С. 31–37; Хмелева Е. Л. Стойбище Юрия Айваседы в осаде // Мир коренных народов. Живая Арктика. 2003. № 13; Материалы семинара «Защита прав коренных малочисленных народов Сахалина на традиционный образ жизни» (1–7 октября 2000 г., п. Ноглики Сахалинской области) // Бюллетень «Экология и права человека». 2000. 6 окт.).


[Закрыть]. Однако уже 28 ноября 2000 г. уголовное дело было прекращено за отсутствием состава преступления, «учитывая то обстоятельство, что подразделением нефтяной компании была произведена раскопка дорожного полотна дороги без согласования с главами родовых угодий и, тем самым, были нарушены права граждан Айваседа Ю. К. [и др.], предусмотренные ст. 8 Федерального закона „О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации“ от 30 апреля 1999 г. № 82-ФЗ»[435]435
  Письмо прокуратуры Ханты-Мансийского автономного округа президенту Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации С. Н. Харючи от 28 ноября 2000 г. исх. № 15–356ж00. – Цит по: Яковлева О. А. Указ. соч. // Мир коренных народов. Живая Арктика. 2001. № 5. С. 37.


[Закрыть]. Далее нефтяная компания обратилась в суд с иском о возмещении ущерба, причиненного Ю. К. Айваседа. При рассмотрении дела, несмотря на поддержку со стороны прокуратуры, усмотревшей в действиях ответчика наличие признаков необходимой обороны, суд удовлетворил иск нефтяной компании, обязав ответчика выплатить компенсацию компании в сумме 25 870 рублей[436]436
  Решение Нижневартовского городского суда // Самотлор-Экспресс. 2001. 17 марта.


[Закрыть].

Решение российского суда было обжаловано в Европейский Суд по правам человека. Однако Европейский Суд отказал в принятии жалобы, отметив следующее. Заявитель обжаловал справедливость решения мирового судьи от 15 марта 2001 г., утвержденного апелляционным определением Нижневартовского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа от 6 июня 2001 г. (окончательного судебного решения), о взыскании с Ю. К. Айваседы материального ущерба в пользу ООО «Лукойл-Западная Сибирь» за выведение из строя экскаваторов путем порубки их колес топором, так как, по заявлению Ю. К. Айваседы, это был «единственно возможный» путь остановить «противоправные действия» работников компании по разрушению проезда через реку к поселку. Само уголовное дело против заявителя было прекращено еще 4 ноября 2000 г. В жалобе заявителя нет указаний на процессуальные нарушения, незаконный состав суда, на отсутствие условий по ознакомлению с материалами дела и т. п. Обжалуется только «справедливость» самого судебного решения по ст. 6 in abstractio, т. е. «вообще». Кроме того, жалоба в Европейский Суд была направлена 10 января 2002 г., более чем через 6 месяцев после вынесения окончательного решения (6 июня 2001 г.). Очевидны мотивы решения Европейского Суда о неприемлемости данной жалобы. Более благоприятным (для заявителей) был исход рассмотрения жалобы оленеводческой общины шведских саамов против Швеции (Muonio Saami Village v. Sweden, N 28222/95, judgment 9 jan. 2001), когда жалоба была признана приемлемой, а сама община и власти Швеции пришли к «дружественному урегулированию», что дало Суду основание снять дело с рассмотрения ввиду устранения последствий нарушения Конвенции[437]437
  Ковлер А. И. Европейский Суд по правам человека как средство судебной защиты прав коренных народов // Олень всегда прав. Исследования по юридической антропологии: Сборник статей. М.: Стратегия, 2003. С. 237–241.


[Закрыть].

Поскольку приведенный выше случай является далеко не единичным и представляет теоретический интерес для учения о самопомощи, следует остановиться подробнее на самозащите права безвозмездного пользования родовыми угодьями[438]438
  Право «безвозмездно владеть и пользоваться в местах традиционного проживания и хозяйственной деятельности малочисленных народов землями различных категорий, необходимыми для осуществления их традиционного хозяйствования и занятия традиционными промыслами», предусмотренное п. 1 ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 30.04.1999 г. № 82-ФЗ «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации».


[Закрыть]. Указанное право появилось в системе субъективных прав в 1992 г.[439]439
  Постановление Президиума Верховного Совета РФ от 30.03.1992 г. № 2612–1 «Об упорядочении пользования земельными участками, занятыми под родовые, общинные и семейные угодья малочисленных народов Севера» // Ведомости Съезда н/д и ВС РФ. 1992. № 16. Ст. 868.


[Закрыть] и представляет разновидность вещного права на землю, принадлежащего группе лиц (родовая община), что подтверждается судебной практикой[440]440
  Постановление ФАС Дальневосточного округа от 09.03.2004 г. № Ф03-А59/04–1/307.


[Закрыть]. Множественность обладателей вещного права влечет возможность его одновременной защиты несколькими заинтересованными лицами.

Юридической основой для самозащиты права пользования родовыми угодьями в 1992–2007 гг. являлись отдельные нормы регионального законодательства. Например, согласно ст. 32 Положения о статусе родовых угодий в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре («Требование покинуть угодье»), утратившего силу в 2007 г., владельцы родовых угодий вправе потребовать покинуть территорию угодья любых лиц, находящихся на ней в нарушение установленного порядка. При отказе покинуть угодье владелец может прибегнуть к помощи соответствующих государственных органов, а также применить к правонарушителю иные разрешенные законом меры (курсив наш. – Д. М.)[441]441
  Утверждено решением Совета народных депутатов Ханты-Мансийского автономного округа от 07.02.1992 г. (Новости Югры. 1992. № 44. 3 марта).


[Закрыть]. На практике самозащита прав владельцев родовых угодий осуществляется путем «перекрытия строительства трубопроводов, дорог и мостов, созданных нефтяными компаниями без согласования с владельцами родовых угодий». Такой способ, в частности, был утвержден Решением V съезда коренных малочисленных народов Севера Сахалинской области от 29 октября 2004 г., что вынудило нефтяные компании, разрабатывающие месторождения на территории Сахалина, вступить с представителями родовых общин в переговоры о пересмотре условий пользования участками родовых угодий[442]442
  Аборигены Сахалина и нефтяники сели за стол переговоров // Магадан, лента новостей, 2004, 20 дек. URL: http://www.regnum.ru/news/378703.html


[Закрыть]. Впоследствии, когда переговоры были прерваны нефтяными компаниями в одностороннем порядке, представители коренных народов с 20 по 24 января 2005 г. блокировали дороги к строительной площадке Объединенного берегового технологического комплекса по проекту «Сахалин-2» (Ногликский район Сахалинской области)[443]443
  Аборигены Сахалина начинают блокировать дороги нефтяников. URL: http://ikd.ru/Campaign/Eco/sakh-resist


[Закрыть], в результате чего 25 января 2005 г. переговоры были возобновлены. Действия участников акции и решение Съезда были поддержаны Ассоциацией коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации в Обращении к Президенту РФ и органам власти от 26 января 2005 г.[444]444
  Еще одним примером эффективного применения самопомощи при защите права пользования родовыми угодьями стало блокирование дорог к объектам инфраструктуры нефтедобывающих компаний в ответ на перекрытие дорог к родовым угодьям, произошедшее при следующих обстоятельствах. Служба безопасности газоснабжающей компании, охраняющая объект на территории одного из районов Ханты-Мансийского автономного округа, установила контрольно-пропускной пункт (КПП) на единственной дороге из родового угодья к реке под предлогом пожароопасной обстановки в прилегающих лесах. Жители района блокировали КПП, перекрыв выезд транспорту предприятия. Через некоторое время администрация компании разрешила въезд и выезд через КПП (По сообщению телерадиокомпании «Регион-Тюмень» от 25 июня 2004 г.).


[Закрыть]

Представляется, что блокирование источников повышенной опасности, каковыми для экосистемы мест традиционного обитания коренных и малочисленных народов, безусловно, являются незаконно размещенное нефтепромысловое оборудование и тяжелая техника, следует квалифицировать как самостоятельное приостановление деятельности, представляющей повышенную опасность для окружающих (по аналогии с нормой п. 2 ст. 1065 ГК РФ). Такой способ самозащиты, как уничтожение или повреждение источника повышенной опасности, можно отнести к действиям в состоянии крайней необходимости (ст. 1065 ГК РФ), тем более что именно такая оценка была дана правоохранительными органами действиям Ю. К. Айваседы. Однако de lege ferenda, учитывая неблагоприятный опыт самозащиты права пользования родовыми угодьями в условиях правового вакуума, представляется необходимым, во-первых, дополнить п. 2 ст. 1065 ГК РФ абзацем 3 следующего содержания:

«Допускается самостоятельное приостановление деятельности, представляющей повышенную опасность для окружающих в случае, когда невозможно незамедлительное приостановление такой деятельности в судебном порядке, при условии, что продолжение такой деятельности существенным образом нарушает право граждан на благоприятную окружающую природную среду, угрожает причинением существенного вреда экологической безопасности».

Во-вторых, следует дополнить ст. 1067 ГК РФ абзацем 2:

«Допускается уничтожение или повреждение источника повышенной опасности, деятельность которого угрожает жизни и здоровью окружающих, если это необходимо для предотвращения имеющейся опасности и грозящий ущерб значительно превысит ущерб, причиненный воздействием на вещь».

При этом следует учитывать, что норма германского законодательства, на основе которой сконструированы приведенные выше положения, содержит более категоричное указание. Согласно § 904 ГГУ «собственник вещи не вправе (курсив наш. – Д. М.) запретить другому лицу воздействие на вещь, если это необходимо для предотвращения имеющейся опасности и грозящий ущерб значительно превысит ущерб, причиненный воздействием на вещь», однако он «может потребовать возмещения понесенных убытков»[445]445
  Гражданское уложение Германии. С. 258.


[Закрыть]. Вместе с тем прямое заимствование указанной нормы представляется нецелесообразным из соображений правового консерватизма и необходимости взвешенного подхода к инкорпорации в ткань отечественного законодательства инородных правовых инструментов. Предоставление гражданам беспрецедентно широких правомочий по воздействию на чужие вещи может повлечь злоупотребление данным правом с целью причинения несоразмерного вреда собственникам источников повышенной опасности (ст. 10 ГК РФ).

На основе анализа примеров осуществления разрешенного самоуправства субъектами гражданского права России представляется, что восстановление нарушенного права путем дозволенного самоуправства должно допускаться законом при условии, если отсутствует возможность своевременно прибегнуть к содействию органов власти либо органы власти не реагируют на обращение заинтересованного лица и при этом есть опасение, что без самостоятельных действий заинтересованного лица осуществление притязания станет невозможным или будет значительно затруднено. Например, гражданам и представителям юридических лиц должно быть разрешено задержание причинителя вреда для установления его личности – тем более что институт правомерного насилия при задержании лица, подозреваемого в совершении преступления, предусмотрен уголовным законодательством (ст. 38 УК РФ). Мы предлагаем восстановить в научном обороте термин «самопомощь» для обозначения самостоятельного восстановления нарушенных гражданских прав в чрезвычайной обстановке, совершенного без обращения к юрисдикционным органам, и закрепить обозначаемый им способ самозащиты гражданских прав в законодательстве. Чтобы исключить негативное восприятие правовой нормы, регулирующей так называемое «разрешенное самоуправство», представляется целесообразным заменить это понятие термином «самопомощь», поскольку в русском языке понятие самоуправства имеет отрицательный подтекст[446]446
  Ожегов СИ. Словарь русского языка. С. 694.


[Закрыть]. В действующем германском законодательстве акт самоуправства преследуется лишь в том случае, когда выливается в форму наказуемого деяния (нарушение неприкосновенности жилища, уничтожение или повреждение чужой вещи, насилие над личностью). Понятия самоуправства как наказуемого деяния в германском праве не существует. Отсутствие явной несоразмерности причиняемого вреда предотвращенному, а средств защиты – ее условиям выступают в качестве дополнительных признаков[447]447
  См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1991. № 11. С. 3.


[Закрыть]. Однако самопомощь не должна переходить в самостоятельное удовлетворение оспариваемого притязания, поскольку она охватывает лишь защиту, но не осуществление права.

Следует учесть, что применение насилия само по себе не означает выхода за пределы самозащиты. Например, насильственное задержание лица, совершающего квартирную кражу, владельцем этой квартиры должно быть признано самозащитой, а не самоуправством. Определяющими признаками являются действительность защищаемого права (что видно из названия и содержания ст. 14 ГК РФ), соразмерность и уважение чужого права. Подобный подход является типичным в отечественной[448]448
  Постановление ФАС ЗСО от 13.05.2004 г. по делу № Ф04/2602–544 /А46–2004.


[Закрыть] и зарубежной (§ 5.1 настоящей работы) судебной практике.

Ярким примером выхода за пределы владельческой самозащиты ввиду нарушения прав другого владельца (арендатора) является следующее судебное дело. После прекращения договора аренды нежилых помещений предприниматель (арендодатель) факсограммами предложил обществу осуществить демонтаж установленного арендатором летнего навеса. Не дождавшись ответа арендатора и не выждав срока, указанного в факсограммах, арендодатель самостоятельно произвел демонтаж принадлежащих арендатору отделимых улучшений арендованного имущества (летнего навеса) и не обеспечил их передачу собственнику. Суд указал, что поскольку в договоре аренды иное не установлено, арендатор как собственник отделимых улучшений вправе их изъять (п. 1 ст. 623 ГК РФ). Устное поручение о демонтаже летнего навеса дано предпринимателем 10.12.2010 г., т. е. до истечения срока на демонтаж, установленного в факсограмме. Поэтому у предпринимателя отсутствовали основания для использования такого способа защиты гражданских прав, как самостоятельный демонтаж имущества[449]449
  Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 12.01.2012 г. по делу №А32–9721/2011.


[Закрыть].

Другими примерами выхода за пределы самозащиты путем нарушения чужого права являются: возведение ограждения на принадлежащем собственнику земельном участке с частичным выходом за границы этого участка, что повлекло невозможность организации водостока с производственного здания собственником соседнего участка и возведение ограды на территории земельного участка, находящегося в совместной собственности[450]450
  Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 25.02.2011 г. по делу № А63–4820/2010 и решение Мясниковского районного суда (Ростовская область) от 18.04.2011 г. по иску Ищенко В. П. к Ищенко С. П.


[Закрыть].

Во избежание терминологической путаницы и неправильной юридической квалификации способов самозащиты необходимо четко систематизировать использованные в настоящем параграфе термины с учетом взглядов отечественных и зарубежных цивилистов.

Российская дореволюционная цивилистика выработала несколько различных подходов к систематизации способов самозащиты гражданских прав. Так, И. М. Тютрюмов считал термин «самозащита» общим для необходимой обороны, крайней необходимости, удержания и самопомощи[451]451
  Тютрюмов И. М. Гражданское право. Юрьев, 1922. С. 102.


[Закрыть]. Е. В. Васьковский и Д. И. Мейер, напротив, подразделяли самопомощь на активную (самоуправство) и пассивную (самооборону), при этом последний относил к самоуправству удержание, самовольное установление права залога и осуществление залогового права[452]452
  Васьковский Е. В. Указ. соч. С. 190; Мейер Д. И. Указ. соч. С. 301–302.


[Закрыть].

Германская доктрина[453]453
  Подробнее см.: Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 73–76.


[Закрыть] объединяет все виды неюрисдикционной защиты гражданских прав термином «самопомощь» (Selbsthilfe). Самопомощь складывается из самозащиты (Selbstverteidigung) и разрешенного самоуправства (Srlbstbefriedegimg), а самозащита – из необходимой обороны (Notwehre), включая оборону третьих лиц (Nothilfe), и крайней необходимости (Notsand)[454]454
  Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. Т. 1. М., 1950. С. 446 и сл.


[Закрыть]. К данной точке зрения примыкают взгляды некоторых отечественных цивилистов[455]455
  Винавер А. М. Указ. соч. С. 80–81; Савельев В. А. Гражданский кодекс Германии (история, система, институты). М., 1994. С. 17.


[Закрыть]. Другие разделяют самозащиту на самооборону (защиту личности) и самопомощь (защиту имущества)[456]456
  Веретенникова С. Н. Меры самозащиты в российском гражданском праве: Дис… канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004. С. 37.


[Закрыть].

В странах системы «общего права» самозащита (self-help) является весьма распространенной формой внесудебной защиты прав, поэтому законодательство Великобритании и США не содержит четкого различия между самозащитой (self-defense) и самопомощью (self-help), объединяя их термином «внесудебные меры защиты» (extra judicial remedies). В частности, в Главе 6 Раздела 9 (§ 9601–9627) Торгового кодекса Калифорнии и ст. 9–601–9-627 Единообразного торгового кодекса (ЕТК) США предусмотрены такие способы самопомощи (nonjudicial remedies), как зачет требования должника к третьему лицу в погашение обязательства должника (collection and enforcement, § 9607), распоряжение предметом залога (disposition, § 9610), удержание вещи (retention, § 9620–9622) и задержание (захват) чужого имущества в обеспечение требований (possession, § 9609). Статьей 93.002 Кодекса штата Техас о праве собственности (Texas Property Code) в отношении арендатора, просрочившего уплату арендных платежей, предусмотрены такие внесудебные меры воздействия, как: отключение энергоснабжения, опечатывание помещений и удержание движимых вещей, внесенных арендатором в помещение[457]457
  Andrew M. An Introduction to Article 9 Remedies (Lecture text). San Diego: California Continuing Education of the Bar, 2004. P. 1–12; Davis R. Remedies for Breach of Commercial Lease. URL: http://www.brownmccarroll.com/articles; Lawson F.H. Remedies of English law. London, 1972. P. 47; Матвеев Ю. Г. Англо-американское деликтное право. М., 1973. С. 144–147.


[Закрыть].

Обобщая вышеизложенные точки зрения с учетом новых способов самозащиты, не известных правоведам начала XX в. (меры оперативного воздействия), автор предлагает следующую систему способов самозащиты гражданских прав. Самозащита является формой неюрисдикционной защиты гражданских прав, объединяющей все способы неюрисдикционной защиты, которая может быть условно разделена на три базовых группы способов: самооборону, самопомощь (разрешенное самоуправство) и меры оперативного воздействия. Самооборона, в свою очередь, подразделяется на действия в состояниях необходимой обороны, крайней необходимости и владельческую оборонительную самозащиту. Самопомощь включает в себя самостоятельное исполнение судебного решения, а также мирового соглашения (в том числе утвержденного третейским судом[458]458
  Перспективы развития самозащиты в данном направлении определяются невозможностью принудительного исполнения мирового соглашения такого рода в юрисдикционном порядке (см.: Рожкова М. А. О некоторых вопросах принудительного исполнения мирового соглашения, утвержденного третейским судом // Вестник ВАС РФ. 2004. № 9. С. 168–176).


[Закрыть]); восстановление владения, задержание нарушителя вещных прав, уничтожение самовольной постройки, уничтожение или повреждение источника повышенной опасности, принадлежащего нарушителю или третьему лицу, и другие действия.

Хочется верить, что по мере выработки судебной практикой цивилизованного применения самопомощи тенденция отождествлять ее с физической расправой[459]459
  Приведем эту характерную цитату полностью: «При невыполнении частноправовых сделок стороны, не уповая на эффективность государственно-правовых средств, обращаются к самопомощи, к физическим расправам, вплоть до наемных убийц» (Вельяминов Г. М. Международное экономическое право и процесс (академический курс): Учебник. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 23).


[Закрыть] отойдет в область курьезов. Именно тогда настороженное отношение к самопомощи должно смениться ее адекватным восприятием в качестве одного из инструментов защиты права.

Глава 4
Самозащита в гражданском праве европейских стран

В рамках настоящей работы невозможно дать исчерпывающую характеристику институту самозащиты в странах различных правовых систем. Ввиду огромного объема материала это должно стать темой для самостоятельных монографических исследований.

Необходимо отметить, что система стран «общего права» является объектом, допускающим лишь обобщенный обзор, но крайне сложным для детального анализа. Причина заключается в обилии источников и даже гражданско-правовых систем, действующих на территории этих государств (в различных штатах США, провинциях Канады и в государствах – членах Британского содружества действуют собственные акты гражданского законодательства), что низводит анализ правового режима самозащиты по гражданскому кодексу Квебека или Флориды до уровня частного примера. Кроме того, правовое регулирование владельческой самозащиты Англии и США уже получило освещение в диссертации А. В. Куделина[460]460
  Куделин А. В. Самозащита в форме восстановления утраченного владения недвижимостью в праве: Дис… канд. юрид. наук. М., 1997.


[Закрыть]. Среди правовых систем континентальной Европы ведущее место принадлежит французской и германской моделям, более или менее полно воспринятым другими странами (Италия, Испания, Нидерланды и т. п.). Гражданское право Франции уделяет мало внимания самозащите и не дает обширного материала для изучения (достаточно сказать, что в тексте ГК Франции термин «самозащита» или его аналоги отсутствуют). Вот почему автор считает не только возможным, но и желательным сосредоточить внимание на законодательстве стран германской правовой семьи, с обширными ссылками на законодательство других стран по тексту работы – для иллюстрации соответствующих примеров, положений и выводов.

Чем продиктован выбор германского права? По словам Е. А. Суханова, российское гражданское право в силу ряда исторических причин «традиционно развивалось под сильнейшим влиянием германской цивилистики, будучи общепризнанной ветвью "германской семьи" континентального европейского права»[461]461
  Суханов Е. А. О понятии и видах вещных прав в российском гражданском праве // Журнал российского права. 2006. № 12. С. 42–50.


[Закрыть]. Не является секретом, что ныне действующий Гражданский кодекс России создавался под значительным влиянием немецкой цивилистической науки (К. И. Скловский). В этом контексте оптимальным методологическим приемом представляется обращение к опыту правового регулирования самозащиты в странах германского права – Германии, а также Латвии и Эстонии. Опыт последних является тем более ценным, что гражданское право указанных стран испытало двойственное непрерывное влияние – германского законодательства и доктрины (начиная с XIII в.), с одной стороны, и российского права и цивилистики (с середины XIX в. до середины XX в.) – с другой. Причем российское влияние, несмотря на его сравнительную кратковременность, было весьма интенсивным и плодотворным. После революции 1917 г. многие достижения российской цивилистической мысли, включая Проект Гражданского уложения 1910 г., нашли адекватное воплощение не в Гражданском кодексе РСФСР 1922 г., а в законах Латвии и Эстонии, вновь введенных в действие в 1992–1993 гг.

Таким образом, настоящая глава, не претендуя на полноту обзора правового регулирования самозащиты за рубежом, представляет собой очерк современного состояния самозащиты в трех странах, чье гражданское законодательство наиболее близко к отечественному (Германия, Латвия и Эстония), а также во Франции как образце для сравнения подходов к самозащите в современном праве.