Текст книги "Красное Зеркало. Конец легенды"

Несмотря на попытку использования противотуманного и ультразвукового сканера (все же армейский шлем не чета кустарным), я не видел дальше вытянутой руки – на разных длинах волн были легкие помехи, и я с трудом слышал и Джей и Отшельника в наушниках. Зато вой ветра я слышал и чувствовал каждый его порыв. Было впечатление, что перед моим забралом стоит стеклянный аквариум с водой, в который опрокинули стакан сливок, и теперь они клубятся и бурлят в воде, словно облака на ветру, перемешиваясь в хаотичном порядке. От этого мельтешения голова слегка кружилась, и вновь подступал страх – страх от движения вслепую, непонятно куда. Счетчики радиации опять ожили, деловито потрескивая на разные лады…

Так прошло около часа. Я старался бороться с паникой по поводу того, что мы в этой мучнистой мгле сбились с направления и ползем вокруг самой вершины. Электронный компас был бессилен, так как работал не по магнитному полю Марса, которое было довольно нестабильным и разрозненным, а по привязке к карте, на которой Холхочох отмечен не был, и направление он указывал примерное… Я старался не думать, что будет с нами в этой аномальной буре, если мы просто элементарно заблудимся…

Внезапно мои локти, которыми я отталкивался от снежной равнины, разъехались в разные стороны, и я сильно стукнулся забралом шлема о промерзшую землю, покрытую скользким льдом. Раздался громкий пластиковый стук, и я на секунду обмер, опасаясь, что экран треснет.

В наушниках послышались возгласы Отшельника и проклятия Джей, из чего я заключил, что с ними произошло нечто подобное.

– Какой идиот решил тут сделать каток?! – досадливо произнесла дочка Хмурого сквозь треск датчиков и вой ветра.

– Каток? – недоуменно переспросил Отшельник. – Это которым катают?

– По которому катаются, – рыкнула Джей.

– Все целы? – спросил я.

– Кажись, да, вот так, – ответил за всех Отшельник.

– Тут лед, блин, и снег, кстати, мокрый, – проворчала Джей.

– Это добрый знак! – ободряюще крикнул я. – Мы приближаемся к теплой макушке! Привет, Гора Трупов!

– Вот умеешь ты ляпнуть не к месту, – со смехом в голосе произнесла запыхавшаяся Джей. – Я как чувствовала: с тобой свяжешься – огребешь развлекательную программу по полной…

– Между прочим, – сказал я мрачно, вспомнив мертвое лицо Лайлы, – я вас обоих отговаривал… Я вам не аниматор и не массовик-затейник…

– Не-не, – горячо возразила Джей, – все ништяк. Я же говорю: засиделась я в Ржавках под папкиным крылышком!..

– Любишь со своей жизнью играть? – скептически осадил я ее.

– Люблю, когда со смыслом все… – туманно ответила Джей.

– Я вот, однако, – сказал Отшельник, в паузах между словами жадно заглатывая воздух, – думал, что у Тохча тяжело, а теперь я не думаю, вот так.

– Ну, – сказал я, стиснув зубы. – Вжарим гангстер-рэп в этой заднице!

Не знаю, что на меня нашло в этот момент, но я включил внутренний плеер, найдя там самую злую и забойную композицию группы «Ласковый Бур» с DJ Мегадозом. Зазвучал жесткий бит, взвыл синтезатор, а Отшельник хмыкнул.

Жаль, тут нет Азиза с его неизменным косяком, как на «Изумруде»… Да… И покурить-то тут было бы проблематично…

– Эх-х-х! – бодро взревела Джей. – Вот такой музон я люблю!

Вплыла в морозную мглу песня, которая вертелась в моем мозгу с того момента, как мы влипли в районе Башни… Песня, которую напевал позывной «Ящер».

Хриплый голос запел под гитарный рокот:

 
Лопасти ломают лиловые лучи…
 

Пробежала по телу легкой дрожью волна тепла, волна адреналина. Пальцы отталкивались от снега, словно желая его соскоблить с поверхности земли.

– Лопнули нервы, взорвался мир…

Все как-то подобрались, пошли в единый ритм и поползли, как вараны на параде, несмотря на то что локти и колени скользили, а стекло шлема залеплялось мокрым снегом. Хоть различал только смутные силуэты, я чувствовал нутром, что всем стало легче и пободрее.

 
Саламандра – это та, что танцует в огне…
 

Вой ветра будто исчез – теперь он казался просто частью звукового оформления нашего пути, чем-то неотъемлемым по сюжету, словно я опять снимался в каком-то фантастическом фильме, но теперь уже про снег, холод и горы…

 
Мертвые звезды глядели на нас…
 

Да, глядели и не только звезды… Чего только не случилось – смешно и стыдно, вспомнилась мне вдруг моя вспышка слабости и отчаяния возле бочек с горючим, и не только стыдная, но и бессмысленная.

 
Взведи свой курок и держи наготове…
 

Смысл бояться смерти сейчас, если мы все сделали для того, чтобы это случилось с нами? Ничто на нашем пути не указывало на то, что все кончится благополучно… Разберемся, что там будет!

 
Саламандра – это та, что купается в огне!
 

Огонь и лед, лед и огонь – они уже навсегда теперь с нами. Не знаю, почему так получилось, – но так со мной постоянно, с нами… Наверное, этого мне и не хватало, наверное, к этому я и шел всю дорогу, еще на Земле…

Если бы было предначертано – я бы погиб уже несколько раз, но этого не произошло – а значит, не от трудностей и опасностей пути будет моя смерть, – я везучий сукин сын? Возможно, но, кажется, дело не в этом… Совсем не в этом…

Пару раз мы огибали торчащие изо льда камни и другие неровности, что было не так-то просто, учитывая нашу в буквальном смысле взаимосвязь. Мы чертыхались, путались в веревке, барахтаясь на льду. Несколько раз приходилось отстегивать карабины троса от поясов, чтобы выпутаться и вновь выстроиться в боевой порядок на карачках.

В конце концов подъем заметно выровнялся и сделался более скользким, а на забрало шлема стала оседать мелкими капельками вода… Настоящая вода, как во время дождя!

Следующее, что произошло, включало в себя сразу несколько событий, следовавших одно за другим: в какой-то момент ровная ледяная поверхность сменилась уклоном вниз и мы, как и следовало предвидеть, поехали вперед, в неуправляемом скольжении, сквозь туманную влажную дымку, ветер в которой был уже не таким сильным. Джей вдвоем с Отшельником закричали, а я ругался на все лады, пытаясь хоть как-то остановиться и продолжая запутываться в тросе, стучась лбом об унты Отшельника.

Впереди сквозь туман стало пробиваться какое-то золотистое сияние, и почти сразу же у меня заныл затылок, а в мою душу начал проникать панический страх…

Раздался громкий шелест, удар… И мы очутились на мокрых шершавых камнях, складывавшихся в ровную площадку явно рукотворного происхождения…

Перед нами высился небольшой пушистый бугор… Точнее, даже вал…

– Демоны Фобоса! – простонала Джей. – Ногу ушибла… Черт…

– Это что тут? – взволнованно спросил Отшельник, озираясь по сторонам.

Сзади нас клубилась знакомая нам белесая мгла, и было слышно, как завывает где-то ветер, окружавший вершину Холхочох своеобразной крепостной стеной метели.

Приглядевшись, я понял: «пушистый» вал представлял собой вполне упорядоченное образование разросшихся блестящих и сверкающих в золотистом сиянии кристаллов, напоминавших нечто вроде живой изгороди, только минерального происхождения.

Золотистое сияние исходило из-за него, скрываясь в простирающемся дальше тумане. Снега не было, а температура на датчиках была плюс шесть по Цельсию! Вот это скачок давления! И, видно, эта разница температуры создает здесь этот ураганный барьер, который мы только что преодолели!

Почему-то при взгляде на туманный свет за валом кристаллов возникало чувство беспокойства, которое я старательно пытался подавить.

– Тут и живут духи, – часто закивал Отшельник, стряхивая с себя остатки снега.

– Я почему-то сразу так и подумал, – ответил я, разглядывая теряющийся в тумане мерцающий кристаллический вал.

Он был высотой около полутора метров. Кристаллы, словно диковинные цветы, торчали наростами во все стороны.

– Можно здорово изорвать одежку, – глубокомысленно изрекла Джей.

– Пожалуй, – согласился я. – Есть две идеи.

– Так? – Джей повернула голову ко мне.

– Первая, – начал я. – Это пойти вдоль этого замечательного геологического цветника и поискать в нем проход, а вторая – кинуть какого-нибудь тряпья поверх этой каменной щетки и перелезть… Какие будут предложения?

– Что-то мне подсказывает, – ответила Джей, – что прохода тут искать не стоит…

– Отчего же? – спросил я.

– Просто не стоит, и все, – обрубила Джей. – Поверь женской интуиции.

– Ну, тогда, – я пожал плечами, – давай положим две пары лыж, а сверху развернем наши палатки…

– Давай, – согласилась она.

Так мы и сделали. Первым полез я и спрыгнул на такой же выровненный влажный каменный пол с другой стороны, теряющийся в тумане. Потом помог перебраться Отшельнику, а затем и Джей.

Я обратил внимание, что стык этого минерального вала с камнями площадки был непосредственным и сплошным – кристаллы, больше напоминающие сталагмиты, «росли» из самой каменной поверхности.

– Насколько я понимаю, – сказал я, – этот кристаллический вал, вросший в камень или же выросший из него, опоясывает вершину вокруг. Вершина имеет чашевидную структуру – наверное, застывшее жерло одного из малых вулканов. Вулкан на вулкане… Да… И вулканом погоняет…

– Спасибо, Странный, за увлекательную обзорную экскурсию, – сказала Джей скептически. – Но, может, пойдем уже?

– Самое интересное, – продолжил я, не отреагировав, – что все это реально напоминает древние легенды папуасов, которые рассказывали, что Город Змей опоясан застывшей каменной змеей, Наггат, кажется, его называли… блин… Да… Мы по адресу пришли…

– Странный, в тебе погиб великий историк-исследователь…

– Ну, так сами посмотрите, – кивнул я, – этот кристаллический палисадник блестит, словно чешуя на огромном хвосте змея. У Лайлы покойной ключ был в виде амулета со змеей, как и у Ирины: муж ее, тоже покойный, отдал ей половину своего ключа-змея, который у него в виде восьмерки был. На базе подземной, возле НИИ «Эол», я знак видел: змей с буквой «М» и цифра «девять». «М» – сокращенное от mirror, по-английски «зеркало». А змей такой же, который сам себя за хвост кусает. Символ такой, алхимический, вечное возрождение – Уроборос называется… У «них» вообще креза по этим змеям какая-то…

– У «них»? – Джей сощурилась.

– Ну, – я замялся, – не знаю, честно говоря, к кому конкретно мы забрались и кто тут кроме глюков водится. Насколько я понял – мутанты, которых я видел на «Зеркале-9», – это еще цветочки…

Говорили мы негромко, вполголоса, будто действительно забрались в чужой дом…

Туман мягко обволакивал нас, и в основном (кроме слабого мерцания света впереди) мы видели только рукотворные каменные плиты под своими ногами, с нанесенной на них кое-где геометрической насечкой довольно странного характера. Стыки на камнях были сырыми и местами упирались в слякотные лужи, натекшие из конденсированной влаги в воздухе.

– Что могут означать, интересно, эти змеи? – спросила Джей вслух, как бы обращаясь к туману.

– Я думал над этим, – негромко сказал я. – Вообще Уроборос опоясывает собою Землю… Может, это намек на сеть психотронных спутников, которые висят на орбите Земли и Марса? Но для простого намека это выглядит слишком претенциозно, не находишь?

– Да черт их знает, этих военных, чего они там намудрили, – отмахнулась рукой Джей.

– Да, но описание Города Змей, – возразил я. – Этот кристаллический вал был принят кем-то очень давно за хвост гигантского змея. Вот и думай тут…

– Может, это какой-то намек на природное явление? Типа ключа там или подсказки, как попасть в объект. Может, этот змей – намек на бурю, которая опоясывает вершину?

Отшельник крутил головой то к Охотнице, то ко мне, и сквозь забрало шлема на его заросшем лице можно было увидеть что-то похожее на недоумение…

– Ты думаешь, зона локального давления, которая и создает бурю, и является причиной возникновения этого кристаллического барьера? – спросил я у Джей. – Ну версия вполне здравая, по крайней мере пока сойдет за объяснение…

Мы двинулись дальше, вперед, к тревожному золотистому сиянию… Впереди, в тумане, показалось какое-то темное пятно. Мы остановились – пятно стало приближаться. Холодный пот прошиб меня: оно обретало силуэт человеческой фигуры трех метров роста…

– Что за… – Слова застыли в горле Джей, а у меня вновь заболел затылок и стали трястись руки…

Силуэт имел покатые плечи, неестественно круглую голову и короткие ноги. Он сливался с туманом и, казалось, двигался, не шевеля ногами…

И тут… в наших шлемофонах раздалось многоголосое птичье чириканье, явно исходящее от призрачной фигуры… Затем оно сменилось каким-то рокочущим скрежетом и свистом…

Я изо всех сил боролся с приступом дикого животного ужаса…

– И что? – вдруг раздался в моей голове безликий голос с низким тембром.

Я замер, чувствуя, что мое тело деревенеет…

– И что? – повторил голос. – Ты? Кто? Нет… Тебя нет и… О-о-о-о-о-о-о!!! Ы-ы-ы-ы-ы-ы!!!

От этих протяжных звуков забегали по телу мурашки – захотелось убежать и спрятаться…

– Б-бу-уартуро-о-о… Гру-у-у-уххора-а-а-а… – словно пробуя звуки на вкус, произносило это нечто непонятно как и непонятно что…

Заныло сердце… Я понял, что не могу пошевелиться, а главное – силуэт пугал не только звуками, но и размером, и абсолютной безликостью, нечеткостью очертаний… Казалось, что это просто сгусток темного тумана.

Где-то прозвенел глухой и раскатистый медный гонг…

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – завизжало нечто.

Звук начал набирать высоту, и нестерпимо заболела голова и зазвенели барабанные перепонки…

Я вдруг неожиданно вспомнил все те моменты в своей жизни, когда был неправ, те моменты, которые я так хотел забыть, стереть из памяти, вычеркнуть… Обида на самого себя сдавила мне горло, а из глаз брызнули слезы и потекли по щекам горячими ручьями…

Как я ошибался! Вся моя жизнь состояла из одних ошибок… Боже… Идиот… Кретин… Я недостоин… Недостоин жить… Да… Смерть – вот что спасет меня… Спрячет, укроет в милосердной тьме! Да! Спасибо, спасибо тебе!..

Я вдруг рухнул на колени, продолжая со страхом и благоговением взирать на пугающий силуэт в тумане.

– Мм!!! – тоскливо завыло нечто, плавно покачиваясь в клубящейся атмосфере, словно соглашаясь с моими мыслями…

Моя рука явно совершала какое-то движение… Я аккуратно расстегнул кобуру на поясе, медленно вынул из нее револьвер, медленно, как в кошмарном сне, взвел курок и поднял на уровень забрала, развернув к себе черную пасть дула…

Спасибо тебе, Гора Мертвых: в твоей смерти есть жизнь – ожидание покоя и совершенства… И зачем нам нужна эта мелкая возня?

Вот в чем и есть тайна всего сущего! Я внезапно все понял! Смерть! Люди боятся ее, избегают, клеймят на разные голоса – и это логично: совершенство и истина не должны быть у всех на виду! Чтобы принять их, надо пройти через сомнения, отказаться от собственного несовершенного эго, которое способно только на ошибки, действия которого не влияют на мир, который оно так отчаянно пытается менять… Мы называем сокровенные мечты снами, а что есть сон, как не модель смерти? Уход от бытия? И об этом никто не задумывается! Все кричат о жизни, которую нужно беречь, и убивают за нее! Значит, результат важнее самой идеи – иначе все уже поняли бы полный абсурд человеческой сущности! Наконец-то я все понял!!! Истина всегда была рядом со мной, а я избегал ее! Жизнь – это вспомогательный этап перед настоящей смертью! И все древнейшие цивилизации так и считали! Это ВЕЛИКАЯ ПРАВДА!!! Если Ирина умерла, значит, она уже спасена, вырвалась из цепи противоречий! За нее можно быть спокойным! Это как страх в ожидании своей очереди в кабинет зубного врача – а ведь достаточно его просто пересилить! Я тоже хочу умереть! Так хочу! И эта мысль не рождает у меня ничего, кроме океана вселенского счастья…

Я продолжал сосредотачиваться на черной точке ствольного дула, которая затягивала меня в эту бесконечную бархатную бездну радости… Благословенны убийцы, что высвобождают души убиенных! Благословенны упрощающие материю! Их миссия трудна и не оценена людьми… Недаром стихийные бедствия убивают как бы случайно, без злобы или радости – сама природа пытается подсказать нам выход к гармонии…

Я словно бы видел вокруг себя затылком, ушами, мозгом… Отшельник и Джей лежали вповалку на каменной площадке, слегка вздрагивая в конвульсиях… От кристаллического вала во влажном воздухе пробегали короткие змейки электрических разрядов, цепочкой тянущиеся к милой и прекрасной спасительной фигуре. Ее округлая верхняя часть стала вытягиваться наподобие щупальца, на кончике которого появилась плоская клиновидная голова… Разряды потрескивали. Энергия! Смерть высвобождает массу энергии! Я чувствовал приближение всемогущества… Я растягивал удовольствие, как мог, – мой палец медленно коснулся курка, слегка надавливая на него… Неотвратимо приближая вечность… Неотвратимо…

– У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у! – выло прекрасное создание Холхочох, открывшее мне тайны мироздания…

– Странный, – раздался в моей голове знакомый голос, звучащий с легким эхом, бесцеремонно вторгшийся в ласковую Песнь Смерти. – Не слушай ты Сета[35]35
  Сет (Сетх, Сутех, Сута, Сети) – в древнеегипетской мифологии бог ярости, песчаных бурь, разрушения, хаоса, войны и смерти. Первоначально почитался как «защитник солнца-Ра», покровитель царской власти, его имя входило в титулы и имена ряда фараонов. Позже был демонизирован, стал антагонистом в дуалистичной борьбе Гора и Сета, персонификацией мирового зла. В одном из мифов Сет убивает Осириса – бога жизни, брата богини Исиды, который после своей смерти становится владыкой царства мертвых. Также Гор и Сет могут сливаться в единое двухголовое божество Геруифи. Был также покровителем далеких стран и чужеземцев.


[Закрыть]: он гонит…

Я, не отрываясь от глядящего мне в глаза ствола пистолета, переключил внимание на источник звука: в тумане так же призрачно сгустилась фигура Дарби, с его неизменной улыбочкой в виде канцелярской скрепки. Только в его груди была почерневшая дыра от пули, с запекшейся кровью по краям.

Я почувствовал сильнейшую досаду и полную неуместность появления здесь этого персонажа.

– Тебя же убили, Дарби? – почти не разжимая губ, сказал я.

– Я тебе про что и толкую, – поморщился тот, – вот убили меня, к примеру, из-за всей этой вот дребедени… Я сейчас столько всего понял, чего тебе пока не понять…

– Ну, конечно, – скептически ответил я под вой замечательного существа, – ты ведь у нас самый умный!

– Я не умный, – возразил Дарби с тоской в голосе, – я – мертвый, понимаешь? Мертвый!

– Не кричи, ты обидишь Хозяина Горы, – полушепотом попросил я.

– Сета, что ли? – скривился Дарби. – Да никакой он не хозяин: обыкновенная волновая флуктуация, к тому же персонифицированная. Я тебе хочу сказать, что тебе умирать сейчас нельзя. Если бы я не был таким глупцом, меня бы не убили, а ты бы не потерял Ирину, и уехал бы сейчас с ней, как собирался, далеко-далеко, понимаешь? А не торчал бы сейчас тут, в Городе Змей, с пистолетом во лбу… Не соверши ошибки, как я, прошу тебя – я не могу ничего изменить или повлиять, просто послушай свой разум… Он у тебя есть…

– Замолчи, – прошептал я, в благоговейном ужасе глядя на приближающуюся ко мне змеиную голову. – Не верю ни единому твоему слову, сгинь…

– Может, тогда поверишь мне? – произнес низкий бархатный баритон.

Я бросил на Дарби, как мне показалось, уничтожающий взгляд, но это был уже не Дарби. Кожа его стала пепельно-серой, черты лица резкими и массивными, брови черными и густыми.

– Дядя? Это ты? – растерянно пробормотал я.

– А ты думал, это налоговый инспектор? – Сатана нахмурился. – Дарби-то тебе все правильно изложил: его не послушал, так меня послушай…

– Дядя, я прошу тебя, не мешай, – я умоляюще поглядел на него, чувствуя, как мой палец сильнее надавливает на спусковой крючок. – Я познаю Истину, а ты со своими разговорами…

– Ну ты, милый мой, и хам, – протянул Сатана. – Значит, все, что я тебе рассказывал, – это так, фигня, а вот эта свистулька электромагнитная, значит, истину тебе впрягает, да? Единую и непогрешимую? Дэн, ты что, придурок?

Я молча отвернулся от него…

– Дэн…

Я резко обернулся: вместо Сатаны в тумане колыхалась хрупкая фигурка в оранжевом экстрим-комбезе, и серые глаза Ирины, полные слез, глядели на меня с упреком…

– Ира?! – воскликнул я.

– И-и-и-и-и-и-и-и-и! – засвистел Хозяин Горы Холхочох на высоких раздраженных нотах.

– Дэн, не бросай меня, – тихо, дрожащим голосом произнесла она. – Ты же обещал защитить меня… Ты же можешь, я знаю… Ты можешь очень-очень много…

– Ира, – я начал говорить, почти захлебываясь словами, – Ира, я все понял! Хозяин Горы мне все объяснил! Мы должны умереть, Ира, – это свобода, понимаешь? Свобода навсегда! Навсегда и вместе… Ира, пойми… Ты тоже…

– Нет, – она грустно покачала головой, – нет, мы должны жить… просто жить…

– Жить?! – вырвалось у меня. – Но зачем? Все равно мы умрем! Это же такое счастье! А потом… потом… Жизнь так глупа, жестока и цинична… Это как подготовка, как ясли или школа для тех, кто не понимает, в чем вечность и совершенство, – это же очевидно!

– Всему свой черед, – сказала Ирина тихим ровным голосом. – Мы должны жить, просто по-другому, понимаешь? Жить тоже можно в гармонии и равновесии – этому и учит бытие, а не смерти. Смерть надо еще заслужить… Понимаешь? Незаслуженная смерть – это настоящее НИЧТО! А если ты поймешь ее и осознаешь, это будет уже не смерть…

– Не смерть, а что? – недоуменно переспросил я.

– Другое… – ответила Ирина и стала медленно растворяться в тумане…

– Эй, постой! – крикнул я.

– Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! – взревел Хозяин Горы.

Я вдруг понял, что стою на коленях, с револьвером в руке, а рядом со мной лежат два недвижимых тела – это Джей и Отшельник. А прямо передо мной, метрах в десяти, извивается и воет темная воронка сгущающегося тумана, напоминающая небольшой смерч. Она слабо пульсировала, со свистом закручивая в танце мелкий щебень, и я никак не мог понять – что происходило сейчас? Было какое-то смутно тягостное ощущение, будто произошло что-то неправильное, хотя с момента, как мы преодолели кристаллический вал, по хронометру прошло не более сорока минут…

Меня всего трясло, как мокрого кролика…

– Эй! Ребята! – кричал я в микрофон, дергая за плечи своих спутников. – Эй! Очнитесь! Джей! Чувак! Давайте пойдем отсюда! Эй!..

Почему-то лицо мое было мокрым, и нос забит соплями, которые я пытался отхаркивать в подгубник.

– Где это мы? – сонным голосом спросила Джей.

– В очень дерьмовом месте! – выкрикнул я. – Пойдем отсюда куда-нибудь…

– Зачем, Странный, ты так кричишь? – зашевелился Отшельник.

– Тут что-то не так, – убежденно сказал я. – Надо линять отсюда…

– Ураган! – закричал вставший на ноги Отшельник, указывая на воронку, танцующую в клочьях тумана.

– Это еще ерунда, – тихо пробормотал я.

Медленно мои спутники приходили в себя.

– Что было-то, Дэн? – спросила Джей.

– Да я сам плохо помню, – сказал я неуверенно. – Здесь что-то странное происходит, что-то здесь типа… Ну… магнитных бурь…

– Ладно… – проворчала Джей, – я так поняла, что нас отключило всех… Да?

– Вроде того. – Я кивнул, а она повернула ко мне голову в шлеме, и я мог поклясться, что в ее взгляде сквозило недоверие.

– Да меня тоже зацепило! – возмущенно воскликнул я. – Я чуть не пустил себе пулю в лоб! Сам!

– Но тебя не отключило, – с подозрением сказала Джей.

– Меня прозвали все же Пастухом Глюков, – заметил я. – Да и лучше бы меня отключило…

– А что, по ощущениям было похоже, как у тебя с глюками бывает?

– Да, – кивнул я, тяжело вздохнув. – Только тяжелее…

Я вспомнил, как совсем недавно чувствовал упоительное и глубокое счастье при мысли о смерти, – по коже моей пробежали мурашки. Я представил себе, как лежал бы тут, с развороченной затылочной костью, как шлем наполнился бы кровью, которая стекала бы ручейком на влажные каменные плиты, и содрогнулся…

Глюки, доводящие до самоубийства! Это что-то новенькое. Это значит, что приходится признать – данный тип аномалий способен воздействовать своим излучением не грубо и вслепую, а непосредственно на центральную нервную систему вообще и на высшую нервную деятельность в частности! Это… Как это объяснить? Как электромагнитная аномалия могла отдать моему мозгу приказ вынуть из кобуры пистолет и выстрелить себе в голову?!

Может быть, именно такая аномалия и заставила выскочить из палатки людей Криса в диком паническом ужасе, распоров синтефибровое полотно купола ножом, побросав снаряжение и оружие. Глюк вошел в контакт с их мозгом, а ведь ничего страшнее собственных страхов человек представить себе не может… Вот побежали они в разные стороны… Пока глюк не догнал их… Да, не хотел бы я там оказаться… Бедная моя девочка, как она все это пережила? Крис – мощный телепат, возможно, он смог блокировать излучение аномалии, экранировав своим полем тех уцелевших, которые вырвались с ним… И Ирину тоже… Это было ужасно, но в эту минуту я был Крису благодарен…

– Давайте скорее уходить отсюда – плохое место, – неожиданно тонко проскулил Отшельник.

– Да, – кивнула Джей в сторону гудящей извивающейся воронки, – я вообще не из пугливых, но когда появилось оно, у меня от страха онемело туловище – никогда раньше так не боялась, разве что за отца… А тут такая шальная мысль в голове – вдруг папа пойдет меня искать и заберется на эту гору? Увидела прямо его бледное мертвое лицо в снегах, аж в глазах потемнело…

Отшельник отчаянно тянул меня за рукав, тихонько поскуливая, как ручной цербер.

– Куда ты меня тащишь? – спросил я.

– Отсюда, подальше, вот так вот… – со слезливыми нотками в голосе простонал он.

– Я вовсе не против отсюда свалить, – сказал я, аккуратно отлепляя его цепкие пальцы от своей руки. – Но надо подумать, куда идти…

– Можно ориентироваться по направлениям плит и прочесать всю эту площадку, – предложила Джей, – метр за метром…

– Не надо чесать, – жалобно захныкал Отшельник, – надо идти отсюда… Найти где спрятаться…

– Кстати, излучение возросло на несколько сотых, – сказал я, поглядев на жидкокристаллический экранчик КПК со встроенным счетчиком, – мне кажется, что надо двигаться в сторону его источника…

– Тихо, кто-то идет, – Джей предостерегающе подняла руку вверх.

Действительно, в тумане темнело пятно, напоминающее человеческий силуэт… он слегка покачивался, медленно приближаясь к нам…

Мы вновь замерли, затаив дыхание, и только стук сердца нарушал тишину…

Все ближе и ближе… Я надеялся, что испугать меня уже невозможно… Но я ошибся…

Второй раз за сегодня из тумана появился силуэт девушки в оранжевом экстрим-комбезе, без шлема, с колышущимися светло-русыми волосами и серыми глазами…

Глаза мои вылезли из орбит, но я старался молчать, стиснув зубы, не шевелясь…

Ирина смотрела прямо в мои глаза с немым укором и упрямо шагала в мою сторону, словно решившись на какой-то серьезный шаг…

Неожиданно кожа ее потрескалась лучиками морщин, лицо моментально состарилось, глаза потускнели, потеряв остроту взгляда. Седые волосы клочьями опадали на сгорбившиеся плечи. Кожа на лице трескалась и отваливалась вместе с волосами, обнажая желтовато-серые кости черепа с фрагментами засохших мышц и сухожилий, а глаза провалились внутрь, обнажив черные провалы глазниц, которые вкупе с отвисшей нижней челюстью выглядели зловеще-насмешливо…

Я сдавил в горле крик, и мороз пробежал по моей коже. Скелет в полуистлевшем комбезе сделал несколько неуверенных шагов вперед, затем споткнулся и, вскинув руки, рухнул в туман с неприятным стуком костей о камень…

Все молчали, только Отшельник тихонько выл от ужаса…

В следующую минуту я не понял, что случилось, но мы побежали… Мы бежали просто вперед, наобум… Хорошо еще, что нам хватало ума не разбежаться в разные стороны, придерживаясь друг друга… В какой-то момент я споткнулся и чуть не упал. Поглядев себе под ноги, я увидел труп с пробитой головой, в комбезе Военно-космических сил. Я только отметил про себя, что это труп мужчины, и побежал дальше, громко выругавшись…

– Вот уроды, – сказала Джей, тяжело дыша на бегу, – думают, они нас своими спецэффектами запугают…

– Главное, чтобы их спецэффекты были не опасны для жизни и здоровья, – ответил я, напряженно вглядываясь в непроглядную молочно-серую мглу тумана.

– Флуктуация нейтринного поля, – неожиданно спокойно и четко произнес Отшельник.

– Слушай! – не выдержав, крикнул я. – Поделись, что ты там жуешь? Я тоже хочу, чтобы меня так перло…

Вокруг, в мутной пелене тумана, мерещилось движение темных силуэтов, что перегружало мозг ощущением опасности, пусть и эфемерной, но, как показывали последние события, – вполне серьезной.

Единственное, что удерживало меня от полного и дезориентирующего приступа ужаса, так это дурацкая мысль: «Я не должен терять лица окончательно рядом с теми людьми, которые мне помогают и которым тоже, я знаю, страшно…»

Яркое золотистое сияние приближалось, а под ним темнел массивный силуэт. Счетчики радиации трещали все сильнее.

В какой-то момент мы, не сговариваясь, умерили свою прыть и стали медленно приближаться к этому объекту…

Когда из молочной дымки начали проступать каменные блоки, уходящие вверх треугольником к расплывшемуся в тумане сияющему пятну, похожему на светящуюся акварельную кляксу, я даже и не удивился: перед нами появилась высоченная пирамида с клочками мха по стыкам ноздреватых, но весьма ровных каменных плит.

В центре кладки зиял черным четырехугольником вполне габаритный вход вовнутрь, но рядом с ним и вокруг… Господи…

Бесформенными кульками и пугающе-знакомыми линиями перед входом в каменное пирамидальное строение лежали трупы… тела… скелеты и высохшие мумии в истлевших одеждах и разнообразных, иногда до ужаса абсурдных позах. Рядом с ними валялось в произвольном порядке заржавленное оружие: пистолеты, винтовки, ножи и прочие орудия для убийства. Иногда кусок заржавленной арматуры торчал прямо из кости или пустой глазницы мертвого черепа того или иного трупа…

Это зрелище ввело нас в тяжелый ступор: краем глаза я заметил, что все остановились и замерли, разглядывая это импровизированное кладбище и тревожно глядя по сторонам…

– Пипец, – медленно выдавила из себя Джей, – надо же, сколько народу сюда попадало…

– И пропадало, – мрачно срифмовал Отшельник. – Мы живые, и это неясность…

– Стойте, не шевелитесь, – сказал я тихо, хотя никто шевелиться и не думал.

Я поднял с земли мелкий камушек, размахнулся и швырнул его по направлению ко входу…

Тот пролетел по вытянутой дуге и шлепнулся с тихим щелчком о монолитную каменную плиту сантиметрах в двадцати от входа… Ничего не произошло…

Три пары жадных глаз внимательно наблюдали за его полетом, но все было тихо…

– По крайней мере, – тихо сказала Джей, – если тут и есть защитное поле, то на минералы оно не действует…

Я кивнул и облизал пересохшие губы. Все переглянулись…

– Короче, – сказал я слегка дрожащим голосом, – постойте тут на шухере…

– Странный, ты давай-ка без глупостей… – начала было Джей, но я сделал два размашистых шага.

На секунду мне стало страшно, когда взгляд мой уперся в группу сидящих мертвецов, которые словно отдыхали, облокотившись друг на друга спинами. Я остановился… Затем глубоко вздохнул, зажмурил глаза и сделал еще несколько шагов…

Тело обожгло волной жара – и тут же окатило леденящим холодом, да так, что я невольно вздрогнул: было непонятно – это реакция на какое-то незримое поле или же просто страх?

Вновь тишина. До входа несколько метров, а некоторые мертвецы уже окружали меня с флангов…