Текст книги "Тайник на Кутузова (сборник)"

Глава 7

Когда я проснулась, было уже позднее утро. Свет заливал комнату, где я, к моему удивлению, находилась одна. С минуту я полежала в постели, прокручивая события вчерашнего дня, но потом, осознав, что я действительно ОДНА, вскочила с кровати как ошпаренная.

Мешкать было глупо. Надо было делать ноги, причем немедленно. Но не успела я схватить со стула какие-то штаны, как замок щелкнул. И на пороге возникла Катрин.

– Собирайся, – сказала она. – У нас сегодня много дел...

Я недоверчиво и с опаской посмотрела на нее и поинтересовалась, для меня ли эти штаны. Она убедительно кивнула, и я облачилась в обновку. Надо же, третий день в стране и хожу уже черт знает в чем! Где теперь мой багаж, так тщательно выбранный Жаком? Только деньги на ветер выкинули!

Пока я умывалась, Катрин меня торопила, напоминая, что у нас какие-то дела. Мне очень хотелось добраться до телефона... но, увы, на данном этапе это было невозможно.

Через несколько минут мы покинули отель. Катрин выглядела очень озабоченной и в то же время какой-то вдохновленной. На вопрос «Куда мы едем?» я получила ничего не объясняющее: «Приедем, увидишь». Но в том, что Катрин была отлично знакома с местностью, я не сомневалась. Она не путалась, не смотрела на указатели. Она уверенно ехала. За город.

Через полчаса мы оказались где-то в сельской местности. Через лесок, налево, направо... Я, конечно, понятия не имела, где мы находимся и зачем едем куда-то к черту на кулички. Но вскоре мы обогнули какой-то лесной массив, въехали в рощицу, и тогда я увидела небольшой деревянный домик. По спине у меня пробежал холодок. «Убьет и фамилии не спросит» – первое, что пришло на ум. Но со второго захода мысль изменилась. Нет, убивать она меня не хотела. Она бы это могла сделать и позавчера, и вчера... Я была нужна для другого. Но для чего?

«Домик в деревне» произвел на меня довольно угнетающее впечатление. Там было темно, неуютно, а на стенах красовались какие-то вырезки из газет и журналов. Модных журналов. Как только я зашла вовнутрь, Катрин захлопнула дверь, а я вздрогнула.

– Садись, – деловито сказала она, кидая сумку на пол, под стол.

Я села на указанное место и уставилась на ненормальную женщину. Она села напротив меня и теперь выглядела просто ужасно. Вернее, ужаса юще. От светской дамы, которая развлекала меня в Париже еще пару дней назад, не осталось и следа. Теперь на меня смотрели два сумасшедших глаза, горящие каким-то странным, дьявольским огнем. Выдержав взгляд, я прокашлялась. А Катрин взяла мои руки в свои и тихо сказала:

– Теперь нас двое. Ты и я.

– Ага, – согласилась я, так как нас действительно было двое.

– Зара меня предала, – продолжила Катрин.

– Кто, прости?

Повествование о Заре заняло не более трех минут, но от услышанной истории волосы на всем моем кожном покрове не то что зашевелились, они зашумели, как зрелые колосья в поле...

Зарой оказалась одна несчастная, которая нынче покоилась где-то под сараем данного ранчо. И все потому, что она не оправдала доверия Катрин и не захотела помогать ей в «миссии». Она хотела сбежать. И не могла...

Теперь я уже ни на грамм не сомневалась, что передо мной сидит настоящая маньячка – убийца. Убийца мужчин. В том и заключалась ее «миссия». Сама Катрин была уверена, что кто-то свыше дал ей такое задание – очистить землю от «всякой нечисти». Уточнять, сколько именно «козлов» она укокошила за свою «карьеру», я не стала. Но статьи на стенах очень красноречиво говорили сами за себя. Возможно, часть лиц, глядевших на меня со страниц журналов, еще очень даже жили и здравствовали. Но, увы, они даже не подозревали, что их гламурным жизням грозит вполне реальная опасность.

Мне очень не хотелось заканчивать свой короткий жизненный путь здесь, в глуши французской как несчастная Зара. И присказка: «Увидеть Париж и умереть» – полная лажа. Умирать мне вовсе не хотелось, несмотря на то что Париж я уже видела. А потому я быстро вошла в роль.

– Так, значит, журнал – прикрытие? – вроде как догадалась я.

– Конечно. – Катрин улыбнулась. – Ведь эти скоты даже не подозревают, что вся их жизнь у меня на ладони...

Да, разумно, но, увы, не гениально. Тоже мне – открытие Америки! Использование работы и конфиденциальной информации как орудие преступления. Но Катрин была уверена в своей уникальности. Интересно, почему ее до сих пор не поймали? Ответ пришел тут же: да потому, что она женщина. Вряд ли французские власти ищут серийного маньяка – бабу. Искать-то они, скорее всего, ищут. Но, увы, не «шерше ля фам».

Через двадцать минут я была посвящена в «рыцари» и клятвенно обещала, что буду всегда и во всем помогать Катрин очищать землю от «козлов», «кобелей» и всякой прочей мрази. Все это время у меня на подсознательном уровне крутился один простой вопрос: а почему я? Я что, похожа на мужененавистницу? Если так, то очень печально. Я об этом и не подозревала. И даже хотела выйти замуж! Или это простая случайность?

Чуть позже мы перешли к обсуждению конкретного плана. А именно – ликвидации Люка Бене. Бедный старый Казанова... Если бы он только знал!

– Эта сволочь – как заноза, – прошипела Катрин. – Он заслуживает тяжкого наказания. Согласна?

Не согласиться я не могла и поэтому горячо затрясла головой в знак согласия.

– Пусть помучается, – продолжила Катрин и вдруг отбросила с пола половицу. – Пойдем...

Когда я спустилась вниз по скрипучей лесенке, мне чуть не стало дурно. Погреб являл собой нечто вроде камеры пыток. На стенах висели какие-то веревки, плети, клещи, цепи. На полках вдоль стен стояли банки, канистры и еще черт знает что. Мои ноги подкосились...

Я плохо слышала, что говорила Катрин, но соглашалась абсолютно со всем. Где-то, как в тумане, звучали слова «кислота», «глаза» и, пардон, «яйца», но я только кивала и кивала. Вникать в происходящее мой утомленный мозг отказывался.

Когда мы вернулись в комнату, я приуныла. Если еще утром мне казалось, что я запросто обведу ее вокруг пальца и смоюсь, теперь я в этом сильно сомневалась. И какого черта я позвонила ей вчера вечером? О чем я думала? Надо было дожидаться Люка, а там бы... А там бы как-нибудь выкрутилась. Уж по крайней мере, он просто сдал бы меня в полицию, и дело с концом. И даже если бы меня посадили, я бы осталась жива. А там – суд, встречный иск... Теперь же я сама вляпалась благодаря собственным смекалке и усердию. Да еще как вляпалась! Но в полный ужас меня повергла даже не камера пыток, а мысль о том, что ночью, скорее всего, она начнет ко мне приставать! Секс с женщиной? Нет, это просто ужасно! Уж лучше быть изнасилованной тремя бандитами в темном переулке Саратова или Тамбова, чем зани маться любовью с женщиной. Пусть и француженкой.

До вечера время пробежало как-то незаметно. Скорее всего, от ужаса, увиденного мной в этом чудном загородном домике, я воспринимала все как в некоем тумане. Мы о чем-то говорили, перебирали какие-то журнальные подборки, потом что-то готовили. И только когда на столе появилась бутылка вина, мое сознание вдруг прояснилось. Не могу сказать, что мне пришло в голову что-то супергениальное, но, по крайней мере, идея моя была проверена веками. И доказывала свою живучесть.

– До дна, – сказала я, когда мой стакан наполнился вином. – За удачу.

Катрин взглянула на меня с толикой недоверия, но потом подняла стакан и сказала: «За удачу!» Видимо, мои широко раскрытые глаза не оставляли места для недоверия.

Далее – дело техники. И пусть смеются иностранцы, когда в канун Нового года по центральному российскому телевидению учат народ, как пить всю ночь напролет и не упасть мордой в салат. Им смешно, эх, дураки. А у нас каждый подросток знает, что сначала надо «размяться» – то есть между первой и второй перерывчик небольшой, опустить в желудок чего-нибудь жирненького (для фундамента), потом выдержать недолгую паузу... А уж потом...

Катрин таких премудростей, конечно, не знала. Откуда ей? Их во Франции не тому учат. Тоже мне великая наука – вино пробовать. Можно подумать, от того, под каким углом ты стакан наклоняешь, вкус меняется.

Через час Катрин сидела раскрасневшаяся, язык заплетался. Она плохо кушала, я же налегла на хлебушек с маслом и закусывала каким-то непонятным мясом.

– Ты не следишь за фигурой, – заметила она, когда я отправила в рот очередной бутерброд.

– Не, не слежу, – согласилась я. – До дна?

Бутылка опустела, и мы вместе сходили в погреб за второй. Сначала Катрин хотела спуститься одна, но в последний момент передумала. Испугалась... Это говорило только об одном – она еще хорошо соображала.

После второй бутылки она сидела уже бордовая, рука ее вяло крутила стакан, а речь была малоразборчива. Я продолжала есть и повторять: «За удачу!» После очередной «удачи» Катрин пошла в туалет, откуда уже не вернулась. Я услышала грохот и, даже не видя, что произошло, поняла – клиент готов. Выждав еще минут пять, прошла в туалет, который был рядом с домом, и обнаружила ее на ступеньках, головой вниз, громко храпящую.

Схватила ее за ноги, поволокла в дом. Оставлять ее на улице было делом рискованным. Кто знает, как быстро она оклемается? Сначала я решила оставить ее в комнате, но потом передумала и столкнула в погреб. Пусть поспит в камере пыток собственного дизайна... На всякий случай я втянула наверх лестницу. Но замка на погребе так и не нашла.

После этого я кинулась искать ключи от машины. Когда через десять минут я их так и не нашла, меня бросило в пот. А вдруг они у нее в кармане? И сейчас, когда я полезу их доставать, она проснется... Нет, лучше не думать, что тогда будет. И вдруг мой взгляд упал на гвоздик, прибитый рядом с дверью. Там совершенно спокойно висел ключик...

Сорвав ключ со стенки вместе с гвоздиком, я вылетела на улицу. А увидев машину, встала как вкопанная. Наивно было с моей стороны думать, что сейчас я просто сяду, заведу ее и, спокойно поставив ногу на педаль, поеду... Я и техника – вещи несовместимые. Но, увы, в данной ситуации особого выбора не было. Ехать надо было. Эх, еще бы знать – куда!

Трясущимися руками я открыла машину и, перекрестившись, опустилась на сиденье. Пошарив в темноте, вставила ключ зажигания, зажмурилась и повернула. Как ни странно, машина тут же завелась. А я опасливо взглянула на дом. Все было спокойно.

С большим усилием я все-таки постаралась взять себя в руки и относительно успокоиться. Теперь дело оставалось за малым – вспомнить, где тормоз, где газ. Хорошо еще, что машина оказалась «автоматом», иначе бы я вряд ли тронулась с места. Проделав пару пробных нажимов, я все-таки выяснила, где какая педаль. И поехала...

Сначала я ехала в полной темноте и, лишь наехав на какой-то куст, поняла, что забыла включить фары. Вот она, женская забывчивость! Но, как всегда, обнаружить, где включаются фары, с первого захода не удалось. Сначала «дворники», потом по-воротники... И уж потом, после аварийных огней, наконец мной были обнаружены фары. Теперь передвигаться стало несколько веселей – по крайней мере, я видела, куда ехала. Но вот куда я ехала, я не имела ни малейшего понятия.

Я всегда завидовала людям, которые, пройдя по какому-то определенному маршруту один раз, четко помнили, как идти обратно. У меня с этим была проблема с рождения. Я даже в школу сама стала ходить только к концу третьего класса. И это несмотря на то, что школа в принципе была почти за углом... Я почему-то все время приходила не туда! А потом звонила маме то из булочной, то из автомата, чтобы меня забрали.

Итак, я ехала наугад. Но если рассуждать логически, этот проселок просто обязан был в конечном итоге упереться в какую-то более-менее приличную дорогу. И через минут пятнадцать мое упорство и вера в светлое будущее были вознаграждены: я выехала на асфальтовое покрытие. Притормозив, довольно резко, стоит заметить, я задумалась – нале во или направо? Сначала я даже попыталась вспомнить, с какой стороны мы приехали. То есть с какой стороны город. Но это, увы, не дало никаких результатов. Словно в моей памяти стоял какой-то непробиваемый блок! А потому, следуя своему жизненному правилу, я повернула налево. Будь что будет...

Очень скоро мои глаза стали слипаться. Вино давало о себе знать. Клюя носом, я пару раз чуть не съехала в кювет, но вовремя вырулила. А потом на дороге вдруг замаячило нечто. Всматриваясь в темноту, я пыталась отгадать: что же это? И только когда мимо проскочило испуганное лицо в форменной фуражке на фоне синей сирены, я поняла, что чудом не сбила полицейского. Сирена тут же взвыла и двинулась за мной. Перепутав поворотник с «дворниками», я облила лобовое стекло изрядной порцией воды и остановилась.

– Руки на руль! – закричал выскочивший из машины полицейский. Боковым зрением я увидела, что на меня нацелили пистолет.

– Конечно, конечно...

Через минуту я была извлечена из машины, причем довольно грубо. Теперь я полулежала на капоте с широко расставленными ногами. Руки мои тут же украсили наручники.

– Документы, – потребовал человек в форме.

– Нету, – призналась я.

– Вы пьяны, – сообщил второй полицейский.

– Угу. – Я не стала отрицать очевидного.

– Вы знаете, что ехали зигзагом, чуть не сбили офицера полиции?

– Так я его не заметила... Заберите меня в участок, а?

Об этом можно было и не просить. Но мне ужасно хотелось скорее попасть в помещение с решеткой. От этой ненормальной Катрин можно было ждать чего угодно.

По дороге в участок я, к моему изумлению, узнала, что ехала правильно. То есть в город. Надо же, и такое случается... Также я поведала полицейским, откуда я еду, но на меня посмотрели с большим сомнением. А когда мы приехали в участок и меня закрыли в каталажке, я поняла, что мне просто не поверили.

Ждать до утра было опасно. Катрин могла проснуться в любой момент, выбраться наружу, и тогда... И тогда кто знает, сколько еще будет трупов? Включая мой...

И я принялась орать. Повисла на решетке, как макака на пальме, требовала, чтобы мне прислали главного. Или детектива. Или директора... Сначала на мои вопли никто не реагировал. Но потом нервы у дежурного сдали, и он, раскалившись, как самовар, подошел к решетке.

– Я требую аудиенции! – заявила я толстяку в фуражке.

– Вы пьяны, – ответил мне тот, будто я этого не знала.

– А вы – дурак, – наконец выкрикнула я. – Я вам говорю, что знаю, где скрывается маньячка, а вы не реагируете!

– Не хамите мне, оскорбление полицейского...

– Ну, как знаете, – пожала плечами я. – Следующий труп будет на вашей совести...

Не знаю, достучалась ли я до сознания этого толстяка, или он просто испугался – «как бы чего не вышло?» – но через полчаса ко мне в каталажку прибыл молодой человек в сером костюме, выглядел он очень раздраженным и без остановки зевал.

– Хочу сказать вам сразу, – начал он, даже не представившись. – Если вы просто развлекаетесь то за это ответите по всей строгости закона. Французского закона!

Ой, мамочки, испугал... По строгости французского закона! Знал бы ты, милок, наши законы!

Мне очень хотелось состроить ему гримасу, но тогда бы он точно принял меня за шутницу и ушел бы.

– Я не развлекаюсь, – убедила я его. – Уж какие тут забавы...

Из каталажки меня проводили в какую-то комнату, где, кроме стола, стула и маленького окошечка под потолком, ничего больше не было. Молодой человек демонстративно кинул на стол свою папку, сел на стул и кивнул мне садиться напротив. Всем своим видом он показывал, как недоволен тем, что его подняли с постели в такой поздний час... Или уже ранний?!

– Рассказывайте, – бросил он, доставая из папки лист бумаги. – И не тяните резину.

– Послушайте. – Я начала терять терпение. – Я понимаю, что вам очень хочется спать. Но поверьте, оттого, что вы будете мне грубить, вам легче не станет. К тому же мне действительно есть что вам рассказать. А после раскрытия этого дела вас просто обязаны будут повысить... Вас, простите, как звать?

– Рене, – сухо ответил тот. – Я слушаю...

Как любая нормальная женщина, я начала сначала. По порядку. Как приехала в Париж, как поселилась в отеле, как пошла гулять, как вляпалась в дерьмо...

– Вы издеваетесь? – поинтересовался Рене, отложив в сторону ручку. – На дворе ночь, а вы мне тут вещаете, как вляпались в дерьмо возле какого-то фонтана?

– Так именно в тот момент я и встретила ее! – Я наконец выложила свой главный козырь. Я, конечно, ожидала бурной реакции и живого интереса. Но увы...

– Кого – ее? – Рене устало посмотрел на меня и зевнул.

– Как «кого»? Маньячку! Катрин!

– Она показала вам справку, где было написано «Катрин. Маньячка обыкновенная». А внизу стояла подпись доктора?

Теперь я вспыхнула. Вскочив со стула, я в сердцах отбросила его в угол комнаты, и тот с треском приземлился. Рене немало удивился и вроде как даже проснулся.

– Нет, справку она мне не показывала. Но я думаю, вы в курсе, что два дня назад в отеле «Х» произошло убийство молодого человека? Он был в бежевом плаще, шелковом шарфике... Ну? Ему перерезали горло в моем номере. И сделала это – Катрин. Вы в курсе, что за последние полгода странной смертью погибли несколько знамени тостей мужского пола? Вы в курсе, что в данный момент под прицелом ходит Люка Бене? Вы ищете серийного маньяка. А у вас, пардон, мань ячка!

После моего недлинного, но довольно бурного монолога Рене окончательно проснулся. Теперь он не зевал и смотрел на меня ясными голубыми глазками.

– И вы хотите сказать, что знаете, где она находится?

– И если вы поспешите, возможно, успеете взять ее тепленькой, – добавила я.

– Поехали. – Рене вдруг вскочил со стула. – Если все, что вы мне тут наплели, – это правда, то...

– Тогда вы снимаете с меня всякие обвинения за езду без прав в пьяном виде и так далее...

Ночь была на исходе. Небо нежно светлело, чирикали первые пташки. Но вокруг загородного домика Катрин было довольно людно и очень шумно. Из полицейских машин хрипели рации, по которым то и дело переговаривались усталые стражи порядка. На крышах машин беззвучно вращались сирены, окрашивая все вокруг в синий цвет. Я сидела на зад нем сиденье одной из машин, тряслась от отходняка и холода и пила уже третий стакан кофе. Рене бегал как заведенный, давал какие-то указания, звонил по телефону... Теперь он выглядел бодро и напоминал собаку на охоте. Даже уши у него, казалось, стояли торчком.

Катрин давно увезли. Я издали видела, как ее выводили из «поместья» очень сонную и крайне удивленную. Она чуть было не упала со ступенек и, видимо, до последней секунды не верила в то, что это не сон. Да, вряд ли она ожидала такой печальной концовки. Ведь у нее было еще столько невыполненных дел! «И вот пришла лягушка и съела кузнеца. Никак не ожидал он такого вот конца...» – почему-то прозвучало в моей утомившейся голове.

– Ну как вы? – справился Рене, пробегавший мимо машины. – Еще кофе?

– Отвезите меня куда-нибудь в отель, – попросила я. – Я очень устала.

– Насчет отеля – это вряд ли, – покачал он головой. – Думаю, до завтра побудете в участке.

– Вы что – издеваетесь? – Я швырнула в открытое окно пластиковый стакан с недопитым кофе. – После всего, что я пережила за последние сутки, вы хотите отвезти меня в участок?

Рене изобразил на лице что-то вроде сочувствия, но тут же пояснил:

– Дело в том, что в этой истории еще много темных пятен... Я не могу вас отпустить. Ну, пока... Понимаете...

– Вы боитесь, что я сбегу? – усмехнулась я.

– Возможно.

– Без денег? Без паспорта? Без ничего?!

Через час я все-таки была в отеле. Правда, с другой стороны моей двери дежурил человек в форме. Рене хотел подстраховаться.

– Завтра утром я за вами заеду, – сказал он на прощание.

– Уже утро, – заметила я, выходя из машины. – Давайте ближе к полудню?

– Хорошо, – согласился тот.

Оказавшись в номере какого-то дешевого отеля, я первым делом схватила телефон и потащила его в ванную. Потом позвонила на ресепшн и уточнила телефон городской справочной.

– Какой номер вам нужен? – ласково пропела девушка-администратор. – Я могу его для вас найти...

Ага, нашли дурочку. «Я могу его найти...» А потом взять трубку и тут же позвонить месье Рене с докладом о том, куда я названиваю.

– Нет, спасибо, – вежливо отказалась я. – Мне нужен просто номер справочной.

Получив номер городской справки, я очень сильно засомневалась, что там раздают всем желающим телефонный номер резиденции Люка Бене. Какой абсурд! Но, вздохнув, решила попытать счастья. И каково же было мое удивление, когда номер там действительно оказался!

– Записывайте, – лениво сказала девица на коммутаторе. – Три пять три...

Записав номер, я вышла из ванной и посмот рела на встроенные в тумбочку часы. На табло было шесть утра. М-да... Не самое подходящее время для звонков. Но у меня не было выбора. Мысленно перекрестившись, я набрала продиктованный номер.

– Алло. – Голос на том конце провода звучал сонно.

– Люка Бене, – потребовала я.

– Вы с ума сошли? – поинтересовался голос, который, по всей видимости, принадлежал той полной даме-мулатке, которая приносила мне вещи. – Вы знаете, который сейчас час?

– Знаю. Но это дело особой важности. Если вы сейчас же не позовете его к телефону, вас уволят за халатность!

Дама задумалась. Я слышала, как она тяжело дышала в трубку, переваривая мои слова и плохо понимая, что все это значит. Я тоже дышала, но едва-едва... Она запросто могла бы послать меня куда подальше и бросить трубку. А потом вообще вырубить телефон до полудня. Но, к моему великому счастью, она этого не сделала.

– Ждите, – сказала она.

Ждала я довольно долго. Еще бы – поднять хозяина дома в шесть утра, да еще без каких-либо конкретных объяснений! Я слышала отдаленные голоса, очень недовольные, пару раз хлопнула дверь или двери... Потом приблизились шаги, и наконец раздалось долгожданное:

– Какого хрена?

– Месье Бене, это я... – сообщила я старику.

– Ты?

Видеть его лицо я, конечно, не могла. Но зато я отчетливо его себе представляла. Надо же – он узнал меня по голосу! Я ведь даже не успела представиться... Ну что поделаешь – веселая ночка, причем у всех. И у меня, и у него, и у остальных...

– Да я тебя...

– Подождите! – Я тут же перебила его желание повесить меня на первом встречном суку. – Выслушайте меня! Я ни в чем не виновата. Наоборот, я совсем недавно спасла вам жизнь! Но звоню я вам не поэтому. Я знаю, кто вас обокрал.

– Нет, это издевательство какое-то... – Старик явно закипал.

– Слушай и не перебивай, – шепотом закричала я, прикрывая трубку. – Я в отеле, который находится напротив рынка. У двери дежурит полицейский. Этаж второй. На балконе будет висеть большое желтое полотенце. Посигналите...

Честно говоря, я уже плохо соображала, что делала. Был ли мой план хорош? Был ли плох? Был ли просто смешон? Я не знала. Я знала одно: мне надо выбраться отсюда до полудня, потому что мне нужна Лиза, которая могла исчезнуть с арены в любой момент. И где мне ее потом искать? А если пропадает Лиза – пропадает все. Все дело, все мои денежки и весь смысл заваренной каши. Нет, я не боялась того, что меня надолго задержат в полиции. Мое пьяное вождение вчерашней ночью было сущими цветочками, и максимум того, что мне за него навешали бы, – это штраф. Но дело в том, что меня запросто могли оставить под охраной на пару-тройку дней. Так, до выяснения обстоятельств... Хотя о чем я? Какие пару дней? Я ведь получаюсь самым натуральным свидетелем по делу! Причем, скорее всего, самым главным. Потом еще докопаются, что я была у Люка... А потом в мотеле «Десятый поворот» с Джорджем и К^о, где, пардон, осталось два трупа. И такое начнется!

С трудом борясь со сном, я то и дело выходила на балкон. Но улица, увы, была пустынна... Несколько раз я на цыпочках подкрадывалась к двери и прислушивалась, надеясь услышать сладкий храп полицейского. Но, к сожалению, товарищ в форме никак не хотел засыпать. Я постоянно слышала его шуршание... Ответственный, блин. И чего он там возится? Но в очередной раз, когда я вышла на балкон, обнаружила, что с другой стороны улицы, прислонившись к дереву, стоит какой-то подозрительный молодчик в кепке, натянутой на самые глаза. Стоит и внимательно смотрит на мой балкон. Увидев меня, он сделал какой-то странный жест рукой...

– Что? – прошептала я.

Молодчик посмотрел по сторонам, перешел улицу и, встав под балконом, едва слышно сказал:

– Машина за углом.

То, что машина была за углом, было просто замечательно. Но мне каким-то образом надо было до нее добраться.

– У вас нет веревки? – изумилась я, так как почему-то была уверена, что человека, присланного за мной, просто обязаны снабдить веревкой и чем-то типа аркана...

Молодчик отрицательно покачал головой и указал на водосточную трубу рядом с балконом.

Я? По трубе? Ну, знаете... Второй этаж – это, конечно, не Эйфелева башня, но промахнись я мимо трубы, и сломанная нога или рука мне точно обеспечена.

Молодчик поправил кепку и нетерпеливо по стучал по часам. Ясно, время – деньги. Но ноги жалко!

Улица тем временем оживала. Я видела, как в третьем доме от отеля какой-то толстяк, гремя связкой ключей, открывал бакалейную лавку. В конце улицы появился дворник. «Промедление смерти подобно...» Да-с, еще немного, и поедет первый автобус. Будь что будет! Лихо закинув ногу, я перелезла через перила балкона и добралась до трубы.

Труба издала весьма неприятный звук. И, как мне показалось, чуть поехала в сторону... Ну вот, еще не хватало, чтобы она оторвалась от крепления и вместе со мной приземлилась поперек гостиничной клумбы! Представляя, как я валяюсь среди цветочков в обнимку с куском железа, я поспешила вниз. В этот момент внизу проезжал какой-то туристический автобус. Судя по тому, что все окна были облеплены любопытствующими лицами, я решила, что это группа только что прибывших туристов. Развозят по гостиницам. Какой-то молодой человек, увидев меня, радостно ткнул пальцем в стекло, призывая к вниманию своего соседа. Я сдуру решила помахать ему рукой...

Мое приветствие незнакомца несколько ускорило приземление. А также изменило его траекторию и мягкость. Приземляясь в кустах, я чувствовала, как ветки царапают мне лицо...

– Вы в порядке? – Молодой человек в кепке пролез ко мне в гущу куста и протянул руку.

– Бывало и лучше, – призналась я, поднимаясь и отряхиваясь.

– Давайте скорее, мы и так привлекаем внимание.

Через пять минут мы уже ехали в сторону резиденции Люка. Знакомые места, очей очарованье... Меня мотало из стороны в сторону, бороться со сном было выше моих сил. Откинувшись на кресло, я закрыла глаза. И тут же отключилась...

– Да проснитесь вы, наконец! – Кто-то отчаянно тряс меня за плечо.

Я с трудом открыла глаза и увидела перед собой полную мулатку.

– Мы и так оставили вас тут спать, – недовольно сказала она. – Уже час спите! Люка ждет. Он очень недоволен. Надеюсь, что у вас, голубушка, действительно что-то серьезное...

Я потерла глаза и вылезла из машины, в которой спала. На улице ярко светило солнце, и я тут же прикрыла глаза рукой.

– Где он? – спросила, зевая.

– В столовой.

В столовой нога на ногу, с очень недовольным лицом сидел хозяин дома.

– Черт знает что! – воскликнул он, когда я появилась в дверях. – Сначала вы будите меня в шесть утра, несете какую-то чушь, я посылаю за вами машину, а вас невозможно разбудить!

– Простите, – прокашлялась я. – Но я всю ночь не спала. К тому же ночка была веселая...

– У меня тоже, – рявкнул он. – Ну, говорите, что там у вас?

Я присела в кресло и сразу решила расставить точки над «i». А потом уже вдаваться в детали.

– Я вас не грабила. Это сделал ваш любезный сердцеед Джордж с помощью ваших милых гостий – Лизы и Мари. Думаю, вы уже в курсе того, что они исчезли.

– Джордж? – Люка усмехнулся. – Меня? Полный абсурд... Да он бы никогда на такое...

Не дав ему договорить, я начала сначала. Наверное, уж о-о-чень сначала...

– Да какое мне дело до какой-то там Лизы и ее папаши? – Люка вскочил с кресла и стал буравить меня маленькими темными глазками.

– Дайте мне три минуты! – Я тоже вскочила и уставилась на него в упор. – Вы же даже не хотите меня выслушать!

Несколько стушевавшись, Люка сел обратно в кресло и устало сказал:

– Ну, валяйте...

Когда я дошла до пожара, несколько сбавила ход. Нет, говорить ему, что всю заварушку устроила я, все-таки не стоило. Кто его знает, как он отреагирует?

– Так вот, – продолжила я после небольшой паузы. – Когда в доме начался переполох, я решила пойти и посмотреть...

– Интересно. – Люка снова посмотрел на меня с недоверием. – Вы что, были абсолютно уверены, что именно в тот момент они и пойдут на дело?

– Конечно, я бы именно так и сделала...

– Черт знает что... – прошептал старик, мотая головой.

После сцены «пожар» его интерес к моему рассказу заметно оживился. А когда я дошла до момента «удар по голове», он издал какой-то неопределенный вздох и больше уже меня не перебивал.

Когда я наконец закончила свое повествование, мне показалось, что меня просто выжали. Натурально, как лимон. Откинувшись в кресле, я вытянула ноги и тихо спросила:

– Теперь вы мне верите?

– Где сейчас Джордж? – просто спросил старик.

– Я слышала, куда они собирались, – сказала я. – Но... услуга за услугу.

– Говорите, – поторопил Люка, постукивая ногой по паркету.

– Во-первых, мне нужна Лиза. Во-вторых, мне нужно отправить ее в Лондон. Ну и в-третьих, мне надо будет уехать из Франции. А паспорта у меня нет...

– Но вас же очень скоро начнет искать полиция! Наверное, уже ищут.

– Вот именно...

– Если вы ни в чем не виновны, почему бы вам с ними не договориться?

– Это займет много времени, – пожала я плечами. – А время – деньги.

– Вообще-то ты, детка, слишком много спрашиваешь...

– Вообще-то не забывайте, что я избавила вас от маньячки. По плану вы были следующей жертвой...

Уже через полчаса я, Люка и небольшая группа молодчиков спортивного телосложения двигались по шоссе в сторону «Б». Сидя на заднем сиденье черного лимузина, я чувствовала себя несколько... неловко. Дело в том, что я, как говорится, только краем уха слышала, куда собрался ехать Джордж. Но поехал ли он и остальная компания именно туда, я вовсе не была уверена. Ведь он мог все переиграть и направиться совсем в другую сторону... Тогда я буду выглядеть... Я даже не знала, как буду выглядеть. Сжав кулаки, я молилась, чтобы он был там.

Люка был мрачен и то и дело ругал Джорджа. Он, однако, до конца так и не верил, что за всем, что произошло, стоит именно он.

– Мерзавец, гаденыш, – шипел Люка, как змея. – Я его...

Навстречу нам несколько раз промчался полицейский патруль, и каждый раз я натурально врастала в сиденье.

– Вас не видно. Окна почти черные, – успокоил меня Люка, когда мимо в очередной раз промчалась машина с синей мигалкой на крыше.