Текст книги "Тайник на Кутузова (сборник)"

Да, Лиза не промах. В том, что она не дурочка, я не сомневалась. И это не есть хорошо... Была бы она такой же, как те, с кем я болтала пять минут назад, все было бы проще. Но она была другой. И мне предстояло хорошенько подумать над тем, как вытащить ее отсюда.

Покрутившись среди гостей, я почувствовала усталость. Меня клонило в сон. Это было неудивительно – столько пережить за сутки! Я подошла к Люка и аккуратно тронула его за локоть.

– Ах, это вы, моя милая... – Он посмотрел на меня отнюдь не по-отечески.

– Я, пожалуй, пойду отдохну, – сказала я. – Замечательный вечер...

– Надеюсь, завтра вы будете чувствовать себя бодрее. Кстати, в воскресенье у нас пенная вечеринка...

– Что?

– Увидите...

На прощание он нежно поцеловал меня в щеку. Я не стала сопротивляться. Покуда не лезет дальше, пусть хоть обцелуется. Не жалко.

Неспешно шагая по дорожке к дому, я размышляла над случившимся. Вернее, пыталась размышлять. Голова начала гудеть от комбинации усталости, шампанского и громкой музыки. Ничего, обо всем подумаю завтра. Утро вечера мудренее...

Поднявшись по красивой лестнице, я прошла по коридору, дошла до своей комнаты (она была третья от лестницы), но потом передумала. Любопытство оказалось сильней усталости. Обернувшись, я убедилась, что, кроме меня, в коридоре никого нет. И направилась дальше.

Дальше были комнаты. Слева и справа. Одинаковые двери, ничего особенного. В конце коридора я обнаружила какой-то закуток, в котором стояли мягкий уголок и телевизор. Что-то вроде «общественной комнаты отдыха». Как раньше на заводах... Увидев телевизор, я не удержалась. И только я нажала кнопку на пульте, как тут же увидела свою физиономию во весь экран.

Естественная реакция – я тут же обернулась, дабы убедиться, что за моей спиной никто не стоит. Фотография была та самая, из паспорта. Голос дикторши за кадром вещал:

«...Труп был найден горничной после обеда. Г-жа Ромашкина (то бишь я) исчезла из отеля в неизвестном направлении. Вещи подозреваемой находятся в отеле, полиция ищет свидетелей...»

Дальше дикторша зачитывала номера телефонов, куда стоит обращаться сознательной публике. Ниже эти же номера показывали на бегущей строке. Выключив телевизор, я быстро прошла в комнату и закрыла дверь. Усталость сняло как рукой...

Теперь я была в панике. Пока еще легкой, но панике. Меня ищут, я подозреваюсь в убийстве. Весело, дальше некуда. И почему-то ни слова о Катрин! Неужели никто не заметил ее в кафе? А как мы бежали, прыгая через преграды? Тоже никто не оценил? Так или иначе, дело было плохо. Искали меня, а не ее. Намотав локон на палец, я начала мерить комнату шагами...

Пойти в полицию и все им рассказать? Но тогда, во-первых, накроется дело, ради которого я сюда прибыла и за которое я получу приличную плату. Во-вторых, где гарантия, что мне поверят и не упрячут за решетку? Ведь я сбежала с места преступления, а это, пардон, сразу наводит на мысль, что человек виноват... Продолжать сидеть тут и прикидываться веником? Допустим, можно, меня даже никто не узнает. Но опять-таки мне когда-то придется отсюда выбираться. Да и потом, черт знает эту Катрин – что ей еще взбредет в голову? Я ее уже боялась. К тому же она явно знала, где я теперь нахожусь. Мне надо было срочно позвонить Жаку. Но у меня, увы, не было телефона! Рухнув на кровать, я подумала, что, возможно, это даже хорошо, что у меня сейчас под рукой нет трубки. Я очень часто совершаю совершенно необдуманные поступки. А потом жалею, что не подождала немножко. Надо поспать, а утром что-нибудь прояснится. Слишком многое на меня навалилось за один день... Возможно, завтра на рассвете мне придет в голову умная мысль.

Спала я плохо. И это было вполне объяснимо. Я часто просыпалась, мне снилось, что за мной гонится то Катрин, то полицейская машина. Даже слышалась сирена... Но потом я проснулась и поняла, что слышится вовсе не сирена. Просто откуда-то доносилась музыка. Веселое имение, что сказать. Ночью музыка, утром музыка... И ни у кого не болит голова?

Встав с постели, я зачем-то выглянула в коридор. Там было тихо и пусто. Внизу, видимо на кухне, гремели тарелками, кастрюлями, пахло кофе и свежим хлебом. Наспех приняв душ, я быстро оделась и прошла к телевизору в коридоре. Показывали новости но я там больше не фигурировала. А может, меня показали раньше?

Утро не оказалось мудренее вечера, как я рассчитывала. И если накануне в голове была просто неразбериха, теперь там был настоящий туман. И никаких ясных очертаний. Что делать, с чего начать, куда идти? Я не знала ничего. Кроме одного – я ужасно хотела кофе. Идя, как собака, по запаху, я спустилась вниз и оказалась у дверей кухни, где, к моему полнейшему изумлению, обнаружила более двадцати рабочих! Интересно, во сколько же могло оцениваться состояние владельца дома, если у него только на кухне работает целая команда поваров и кухарок?

Работа на кухне кипела – народ носился с кастрюлями, баками, кто-то что-то кричал, где-то ругались... И все были так заняты, что мое появление довольно долго оставалось незаметным. Наконец какой-то молодой парень, напоминавший метиса, взглянул в мою сторону. Отставив в сторону огромную сковороду, он подошел ко мне и спросил:

– Вы что-то хотели?

В его голосе я уловила нотки презрения, в глазах была явная усмешка. Ясно, он, конечно, принял меня за одну из «наложниц» Люка Бене. И в принципе был прав. Иначе как объяснить мое нахождение в его доме? Было хорошо видно, как он относился ко всем жителям этого дома...

– Я хотела кофе, – сказала я, разглядывая незнакомца.

– Завтракают в столовой, – сухо ответил он и кивнул куда-то в коридор.

– Я не знаю, где столовая, – объяснила я.

– Так спросите, – пожал плечами тот и нагло повернулся ко мне спиной.

Вслух обозвав его придурком, я уже развернулась, чтобы уйти, но вдруг услышала:

– Ты что, русская, что ли?

Молодого человека звали Дима, и за пять минут нашей беседы я узнала только то, что он был москвичом и работал у Люка уже несколько месяцев. Сюда он попал после того, как сделал не совсем удачную попытку поработать где-то в Ирландии, где чуть не умер от тоски и невыносимого ирландского акцента. Потом он скитался по Европе в поисках работы и счастья. Но ни первого, ни второго так и не нашел. А потом, как это всегда бывает, кто-то знал кого-то, тот кто-то знал еще кого-то... Так он оказался здесь.

Я слушала и думала. Раскрывать карты первому встречному, даже соотечественнику, я, конечно, не собиралась. Мало ли что... Но подумала, что присмотреться к нему не помешает.

– Можешь достать мне телефон? – спросила я, понимая, что без трубки моя жизнь сильно осложнится.

– Какой? – деловито спросил новый знакомый.

– Любой. Главное, чтобы работал. Деньги через пару дней. Очень надо. Желательно через час.

Дима как-то странно взглянул на меня из-под густых черных бровей, усмехнулся, но потом все-таки сказал:

– Да сделаем. Какие проблемы?

Выяснив наконец, где находится столовая, я мило улыбнулась и поспешила на завтрак. Дима очень хотел расспросить меня, как я сюда попала, а я очень хотела есть. В животе бурлило. Расплывчато сказав: «Поговорим позже», я оставила его продолжать свою не самую интересную работу в мире. Работу, наверняка хорошо оплачиваемую.

Столовая впечатляла. Это была огромная комната с тремя окнами, выходящими в сад. В каком именно стиле она была оформлена, я так и не поняла. Возможно, я далека от тонкостей дизайна. А может быть, от таких тонкостей был далек тот, кто оформлял эту комнату...

Первое, что бросалось в глаза, – огромнейшая хрустальная люстра, висящая над большим столом. Люстра напоминала театральную и отличалась лишь одной деталью. Вернее, деталями... Она была увешана... женскими трусиками всех мастей, цветов и фасонов. Вся конструкция напоминала «неординарную» новогоднюю елку. Под люстрой стоял стол, явно не на двенадцать персон. Здесь бы с легкостью разместилось человек тридцать, не меньше. Стулья были обиты красным шелком и тоже походили на театральные. Но вот картины в стиле модерн, висевшие здесь в явном избытке, на мой взгляд, плохо сочетались с мебелью... Тяжелые шторы на окнах темного цвета перехватывали золотые крученые тесемки с кисточками. В углу красовались последний писк электроники – музыкальный центр, похожий на космический, и плоский телевизор неприличных размеров. В углу, над телевизором, висело несколько африканских масок. А на колонках стояли сфинксы...

– Дорогая, проходите, – Люка возник словно из-под земли и взял меня под руку, – вы – ранняя пташка! Обычно мои девочки выходят перекусить после одиннадцати.

За столом и правда было пусто. Лишь две полусонные красавицы вяло жевали бутерброды и тыкали пальцами в свои телефоны. Люка жестом показал мне садиться и сам сел рядом.

– Кофе? – вежливо поинтересовался он.

– С удовольствием.

Люка налил мне кофе, подвинул молочник и, от кинувшись на спинку стула, стал пристально меня рассматривать. Сонные красавицы дожевали бутерброды, поднялись и, помахав Люка, покинули столовую. И тогда я не выдержала:

– Что вы на меня так смотрите?

– Это ведь тебя показывают по всем новостям? – улыбаясь, спросил он.

Я поперхнулась, он заботливо постучал мне по спине.

– Я никого не убивала, – мрачно сказала я, отставив чашку с кофе. Мне моментально расхотелось и есть, и пить. – Вы меня сдадите полиции?

– Я не знаю, – задумчиво сказал тот, рассматривая свои ногти. – Жалко мне тебя...

Я была в полной растерянности. Взглянула на окно – мне показалось, что на нем уже стоит решетка. «Не жди меня, мама, хорошего сына...» Как наивно с моей стороны было думать, что меня никто не узнает по старой фотографии! Ведь если узнал он, значит, узнали и другие?

– Я думаю, вас надо перекрасить в другой цвет, – неожиданно для меня сказал Люка. – Как насчет того, чтобы стать блондинкой?

– Вы это серьезно? – Я так удивилась, что даже перестала дышать.

– Вполне, – улыбнулся тот. – Здесь вас мало кто видел. А кто видел – вряд ли запомнил. Я сейчас пошлю за мастером.

– Я... так вам благодарна! А если...

– Полиция сюда не приезжает, – перебил меня хозяин роскошного дома. – Они охотятся за мной за пределами моих владений.

Меня отослали в комнату и велели оттуда не выходить до прихода мастера. Из каких именно соображений Люка делал мне такое поистине необъяснимое одолжение, я так и не поняла, хотя передумала все варианты. Ничего не подходило. Неужели просто не верил, что я – убийца? И захотел помочь бедной девочке? Так или иначе, я сочла разумным не лезть с расспросами. Главное было, что на какое-то время я спасена. А там жизнь покажет...

Через час явился мастер. К моему удивлению, он был вполне нормальным мужиком – без крашеных глазок и полированных ноготков. Он не делал томных взмахов руками, не закидывал голову, не называл меня «голубушка». Осмотрев меня, просто спросил:

– Что именно вы хотите?

– Чтобы меня было трудно узнать, – сказала я. А потом добавила: – Ну и чтобы было не совсем страшно...

– Ясно, – кивнул тот и полез в свой саквояж с инструментами. Я перекрестилась и закрыла глаза.

А через час он тронул меня за плечо и сказал: «Смотрите». Я глубоко вздохнула и с опаской приоткрыла глаза. Я никогда не была блондинкой и очень плохо представляла, что могу таковой быть. И вряд ли бы стала. Но судьба распорядилась иначе. И вот теперь из зеркала на меня смотрела эдакая штучка а-ля Мерилин Монро. От прежней Маргариты Ромашкиной не осталось и следа.

– Ну как? – поинтересовался мастер, складывая ножницы и дуя на расчески.

– Ага... – Это все, что я могла сказать. Я не знала, нравилось ли мне то, что я видела, или нет. Но это определенно было далеко от моего прежнего образа. Я – блондинка с короткими завитушками...

– Голубые тени, яркая помада – и образ готов. Кстати, вы чем-то похожи на нее...

– На кого? – не поняла я, разглядывая непривычное отражение в зеркале.

– На Монро, – буркнул мастер, захлопнул саквояж и был таков.

О том, что я похожа на Монро, я слышала впервые. И, честно говоря, сильно в этом сомневалась. Но главное было не в том, что я на кого-то похожа, а в том, что я больше не была похожа на себя.

Люк застал меня все еще стоящей перед зеркалом. Обошел меня со всех сторон, довольно улыбнулся:

– Восхитительно!

– Не знаю, как вас благодарить, – сказала я, чувствуя, что глаза у меня влажнеют.

– Послезавтра ночью отблагодарите, – подмигнул мне Люка и вышел из комнаты.

Широко раскрыв глаза, я уставилась на закрытую дверь. Дурочка! Даже прослезилась из чувства глубокой благодарности. И при этом совсем забыла, кто он. Ну конечно! Послезавтра ночь... Ну, попала...

Выругавшись, я принялась наматывать круги по комнате, ругая себя за глупость и доверчивость. Да как я могла подумать о его бескорыстии? Неужели я никогда не поумнею?

В дверь постучали. Я решила, что это вернулся старик. Но, распахнув дверь, обнаружила на пороге все ту же полную мулатку. Она улыбнулась и протянула мне небольшой бумажный сверток.

– Передал Дима с кухни, – сказала она и тут же ушла.

Я развернула бумагу. Внутри оказался телефон. Он работал! О боги! Спасибо за то, что послали мне Диму. Ну и за то, что он не оказался пустобрехом. Быстро набрав телефон Жака, я прижала трубку к уху и застыла в ожидании.

– Откуда вы звоните? – справился босс, вместо приветствия. – Где ваш телефон?

Я вздохнула и без энтузиазма доложила обстановку.

Жак молчал, тяжело дышал в трубку, и это было для меня хуже пытки. Уж лучше бы закричал что-нибудь. А то сопит, молчит, гневается...

– Жак, я не винова...

– Я знаю, – перебил меня тот, воздержавшись от обычных комментариев типа: «Ну, от вас я ничего другого не ожидал...» – Мне надо подумать. Перезвоните вечером.

Расстроенная до крайности, я рухнула на кровать и накрыла голову подушкой. Интересно, проверну ли я хоть одно дело, не обращаясь к Жаку за помощью? Это становится уже не смешно. Каждый раз приходится звонить ему... Возможно, он прав. Я, как он выражается, липучка для уродов. Бывают же такие люди, к которым неприятности всякого рода так и липнут, так и липнут? Не знаю, как бы долго я размышляла над тем, что и как часто ко мне липнет, но с улицы раздался голос.

– Лиза, – кричал кто-то вполголоса.

Вскочив с кровати, я быстро подошла к окну и, не отодвигая тюлевой шторы, посмотрела вниз. Там, возле клумбы, стояла та самая рыжая девица, с которой вчера болтала Лиза. Я не могла понять одного: зачем она кричала? Ведь можно было подняться по лестнице и просто постучать в дверь. Окно рядом с моим распахнулось. Лиза сказала:

– Да не ори ты, сейчас иду! – и тут же захлопнула раму.

Метнувшись к двери, я прислушалась. Соседняя дверь хлопнула, потом звякнули ключи – и больше ничего. Лизины шаги утонули в толстом коридорном ковре.

В два прыжка я оказалась у окна. Теперь я могла видеть обеих – рыжую, Мари, и Лизу. Обе были в спортивных костюмах, с ракетками. Они опять о чем-то заспорили и так, споря, быстро удалились куда-то в сторону теннисных кортов.

Не теряя времени, я выбежала на улицу и направилась туда же. Правда, у меня не было ракетки. Но играть я не собиралась.

Прикидываясь, что наслаждаюсь отличной погодой, дошла до кортов. Там, кроме Лизы и Мари, никого не было. Я издалека видела: игра у них явно не клеилась, потом Лиза в сердцах швырнула ракетку в сторону и уселась на лавку.

Обойдя корт на приличном расстоянии, я очень обрадовалась, когда увидела, что с одной стороны его растет огромный куст. Стараясь ступать как можно тише, я дошла до куста, прислушалась.

– Сегодня рискованно, – возбужденно говорила Лиза. – Он может вернуться рано. И что тогда?

– Не вернется, – убеждала ее Мари. – После презентации будет коктейль, и он обязательно останется там! Даже если вернется, все равно будет достаточно времени, чтобы быстро уйти!

– Но охрана?

– Да что охрана? – не унималась Мари. – Я все улажу.

– А если сработает сигнализация?

– Не сработает.

Я была заинтригована. Девочки явно были не промах, и здесь они находились вовсе не потому, что им нравилась веселая музыка и бесконечные вечеринки. Насколько я могла понять, они просто собирались обчистить жизнелюбивого Казанову. И сделать это они собирались сегодня.

– Сюда идут, – сказала Лиза. – Давай играть.

Я тихо ретировалась и вернулась на дорожку.

К корту действительно подходила небольшая компания девушек. Но скорее всего, они следовали дальше, к бассейну, так как ни у одной не было ракетки.

Я улыбнулась им, пошла по направлению к дому. Теперь у меня начала зарождаться мысль...

Возле дома я наткнулась на Люка. Он стоял у парадного входа и давал какие-то распоряжения своим людям. Увидев меня, он хитро подмигнул одним глазом. А потом сказал:

– Вам в комнате оставили кое-что из одежды...

Я сухо поблагодарила старика и поднялась наверх.

Одежда была со смыслом. Кроме двух весьма откровенных платьишек, здесь было несколько комплектов белья, причем такого... как бы это назвать? Иными словами, так одеваются профессиональные проститутки перед тем, как заступить в ночную смену. Видимо, старик хотел, чтобы именно как профи я выглядела послезавтра ночью. Глядя на рюшки и кружавчики, я вдруг задумалась: а он действительно еще что-то может? И тут же ужаснулась своей мысли. А вдруг он пьет «Виагру»?!

Но и старик, и «Виагра» – все отходило на задний план. На первом плане были Лиза и Мари с их довольно глупой идеей ограбить старика, находясь у него дома. Хотя, черт его знает, может, идея не такая уж глупая? Я стала думать, как бы повела себя, если бы решилась на такое? И пришла к выводу, что, скорее всего, ограбила бы и затаилась. Здесь же. Кому придет в голову, что это я ограбила старика? Кроме меня, тут еще куча девиц. Пойди докажи, что это я? Но с другой стороны, это дом Люка, а все остальные тут просто гости. И если он вовремя обнаружит пропажу чего бы там ни было, он в полном праве перерыть комнаты всех своих «гостий». И тогда... Но ведь возможен еще один вариант – украденное передадут кому-то, кто здесь не живет. Например, приезжает на вечеринку... Вчера здесь было достаточно много народу. Среди гостей запросто могли быть сообщники Лизы и Мари. К тому же я знала относительную био графию Лизы, она вряд ли решилась бы на такое дело сама. Я была почти на сто процентов уверена, что за ней кто-то стоял. Кто-то, кого она боялась. Но кто?

Размышляя над будущим ограблением и его возможными режиссерами, я вдруг вспомнила о Диме с кухни. Интересно, а его можно как-то задействовать? Для помощи, например. Ведь не зря он мне тут попался. Моя судьба – она такая. Зря людей мне на путь не бросает. И раз уж она толкнула меня под колеса машины, Дима уж тут точно не просто так. Но куда его приткнуть и как он может быть полезен? Этого я пока не придумала. Но уже знала, что у меня здесь есть «свой человек».

Переодевшись в платье, я оглядела себя в зеркале. Да, теперь мимо не пройдешь, это точно. Была бы я с прежним цветом волос, выглядела бы просто вызывающе. Теперь я выглядела кричаще. Что ж, так сложились обстоятельства. Чертова Катрин и парижское дерьмо! Не наступи я куда не надо в парке, все вышло бы совсем не так...

Еще сама не зная зачем, я спустилась на кухню и нашла Диму. На кухне был перерыв, работники отдыхали, рассевшись по углам и задрав ноги на стол. Кто-то ел, кто-то курил, было тихо, никто не громыхал посудой и, по-моему, даже не разговаривал.

На этот раз Дима заметил меня не сразу. Вернее, не сразу узнал. Допив стакан сока, промокнул губы ладонью, снял фартук и вышел в коридор.

– Иди сюда, блондинка, – сказал он и быстро прошел куда-то по служебному проходу. – Если этот старпер увидит меня с тобой, мне достанется.

Я засеменила за Димой, и вскоре мы вышли на задний двор кухни, где стояли какие-то коробки и большие баки. Дима сел на какой-то ящик, достал пачку сигарет и воровским, небрежным жестом выбил одну сигарету из пачки. Прикурил. Не знаю зачем, но он пытался изображать эдакую презрительную небрежность ко всему вокруг, а в частности ко мне. Или ко мне как к блондинке?! Мне стало смешно – за всей этой небрежностью прятался обыкновенный столичный мальчик. Мало чего добившийся в жизни мальчик.

– Будешь? – спросил он, выпустив струю дыма уголком рта.

– Нет, спасибо, – отказалась я.

– Монро, – усмехнулся он.

– Нравится? – поинтересовалась я.

Он ничего не ответил.

Пару минут мы молчали. В принципе я знала, о чем хотела спросить, но никак не решалась. Мне не хотелось выглядеть подозрительной. Сделав еще пару затяжек, Дима наконец прервал тишину:

– Ну, говори. Ты же что-то хотела?

– Да ничего особенного. – Я пожала плечами. – Во-первых, спасибо за телефон. А нужна мне просто справка. Люка сегодня едет на какую-то презентацию? Ты что-то знаешь?

Дима поднял на меня темные глаза:

– И тебя не взял? Все хотят, да не всех берут...

И он разразился смехом. Отчего вдруг ему стало так смешно, я, честно, понять не могла. Возможно, он знал что-то, чего не знала я. Или у него были какие-то свои мысли.

– А куда? – спросила я.

– На показ моды. Будут все звезды. Вы же все одного хотите...

На слове «вы» был сделан сильный акцент, и я поняла это вполне однозначно. «Вы», то есть все «мы», то бишь все дамочки, обитающие здесь, относились к категории некоей мрази, отбросов общества, грязи. Эх, Дима, Дима... Я мысленно улыбнулась – он меня откровенно веселил. При упоминании о звездах Дима смачно сплюнул на землю, будто они, эти звезды, испоганили ему всю жизнь. А возможно, он был из той серии людей, которые постоянно всем завидуют. А еще они, эти люди, до коликов в животе хотят быть на их месте, хотят быть богатыми и известными. Но не могут. А потому и плюются.

– Когда он уедет? – спросила я.

– Около семи.

Дима опять одарил меня пренебрежительным взглядом. И тут меня осенило. Я сделала серьезное лицо и понизила голос:

– Хочешь хорошо заработать?

– Хорошо – это сколько? – Дима посмотрел на меня, приподняв бровь.

Я сдержала улыбку и заметила:

– В жизни все относительно. Разная работа подразумевает разную хорошую оплату. Я тебе предлагаю тысячу зеленых просто за то, чтобы сегодня вечером устроить на кухне маленький спектакль типа «пожар». Ну, чтобы все всполошились, включая охрану, и были заняты только кухней.

Я прекрасно видела, как подействовала «тысяча зеленых», хотя Дима пытался сделать вид, что такие деньги для него – что пять копеек для меня. В глазах у него, тем не менее, загорелся огонек неподдельного интереса к моей особе.

– Ты кто? – спросил он, затушив окурок.

– Агент 007, – улыбнулась я. – Так что?

В принципе я и так знала «что». Он не мог себе позволить отказаться от такой суммы за минимум работы. Тем более что задача не включала в себя никакого риска. Ну, подумаешь, пожар! На кухне всякое бывает... Главное, чтобы фантазия работала. А там все может произойти – и замыкание, и возгорание, и еще черт знает что.

Через пять минут мы ударили по рукам, и я ввела «напарника» в курс дела. Итак, соответственно моему плану сразу после отбытия Люка в город на кухне должно будет что-то загореться. Сильный пожар мне был ни к чему, но в Димины обязанности входило голосить во всю глотку «Пожар! Пожар!». Таким образом, по моим расчетам, все должны были кинуться на кухню. А Лиза и Мари, пользуясь таким случаем, кинутся туда, куда они и планировали... Да, я хотела дать им возможность провернуть дело и обчистить старика... А уж потом действовать...