Текст книги "Тайник на Кутузова (сборник)"

Убедившись, что вокруг все тихо, я вышла к дороге, переживая, что простою здесь очень долго в ожидании какой-нибудь машины. У нас в городе в такое время машин мало. Все спят. Но только не в Калининграде! Не успела махнуть рукой, как какая-то иномарка затормозила у обочины.

– Куда? – весело спросил молодой парень, глядя на меня оценивающим взглядом.

– В отель. Плачу. Интим не предлагать, – сказала я.

– Ладно, садись, – разочарованно вздохнул тот. Видимо, у него была определенная цель, с которой он разъезжал по ночному городу.

В отель я зашла, как шпионка, оглядываясь. Мне очень не хотелось застать Клауса сидящим, например, в холле. Я бы с удовольствием поехала куда-нибудь в другое место, но куда я могла по ехать?

Сонная девушка, которая сидела на ресепшне, сказала, что он у себя, пришел час назад, был очень пьян. А потом добавила, что с ним женщина...

– Вы же не пускаете посторонних? – изумилась я, зная строгие правила наших отелей.

– Да они заплатили, – тихо сказала та и чуть смутилась. – Вы же с ним это... Должны знать... Дамочка толстая такая, рыжая...

– Я с ним не это, – сказала я. – Но знать, конечно, должна. Спасибо.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я натурально кипела. Нет, ну гад! Мало того что вся эта история уже не то что попахивает, а откровенно воняет, так у него еще хватает наглости давать мне какие-то указания в тот момент, когда сам он развлекается с дамой! Таня – тоже мне дама... Леди с овощной базы. Мадам Помидоркина!

Влетев к себе в номер, я бросила пакет на кровать. Потом прошлась пару раз от окна до двери и наконец достала телефон. Ничего, если Жак спит, пусть просыпается. Такое дело не терпит отлагательства.

Но Жак не спал. «Алло» прозвучало вполне бодро.

– Как дела, моя дорогая? – справился босс.

– Относительно, – ответила я.

– Не понял...

– Жак, скажите мне, а как выглядит ваш друг, Клаус?

– Среднего роста, темноволосый, кареглазый, довольно приятный малый. Женщины находят его очень привлекательным. А что?

– Дело в том, что Клаус, которого я нынче сопровождаю, далеко не брюнет...

Я рассказала Жаку все с самого начала. Он слушал не перебивая, что случается с ним крайне редко.

– Что же вы раньше мне не позвонили? – сухо спросил он.

– Пардон, когда? Занята была, знаете ли...

Жак был очень удивлен и никак не мог поверить, что какой-то самозванец набрался наглости и приехал вместо его друга Клауса. Также он никак не мог понять, кто именно этот самозванец и каким образом он узнал о намерениях настоящего Клауса. Стоит отметить, что мы оба были поражены, как нагло само званец гнул свою линию! И ведь не боялся, что кто-то из нас догадается, что он – это вообще-то не он?

– Родственник, – выдвинула я версию.

– Думаете?

– Уверена на девяносто процентов. Какой-нибудь пятиюродный брат, неудачник, завистник... Жак, вы действительно не знали про тайник?

– Клянусь вам. Речь шла только о том, чтобы найти дом.

– Думаю, вам стоит найти настоящего Клауса, – заметила я.

– Завтра же утром, – деловито сказал босс.

– Что прикажете делать с камнями?

– Все, включая камни, везите в Москву. Вылетайте завтра же вечером. Я вас встречу в «Балчуге», на ужине.

Глава 6

Я заснула прямо так, как была, – в одежде. А проснулась от настойчивого звонка телефона. Нащупав аппарат где-то около подушки, просипела «слушаю».

– Вы были правы, – раздался голос Жака. – Этот мерзавец действительно дальний родственник. А зовут его, по совпадению, тоже Клаус. Клаус Крюгер.

В этот момент в дверь постучали.

– Я в ванной, – крикнула я, на цыпочках проходя в ванную комнату.

– Зачем вы сообщаете мне такие детали? – удивился Жак. – Еще скажите, что вы там делаете...

– Я не вам, – прошептала я, прикрывая трубку. – Это он стучится...

– Не открывайте ему ни в коем случае! Мало ли, какой он больной... Вылетайте сегодня же, поняли?

Понять-то я все поняла, но Клаус продолжал стоять за дверью и стучать громче и громче. Бросив трубку, я заметалась по ванной. Потом быстро разделась, закуталась в полотенце. Мне нужно было время, чтобы придумать хоть что-то.

– Ну что вы барабаните? – недовольно спросила я и открыла дверь, не снимая цепочки.

– Откройте, – потребовал Клаус, толкая дверь.

– Вы что, не видите, я в ванной?

Клаус уставился на меня недовольными серо-голубыми глазами. Белки у него были красные, как у рака. Видимо, вчера хорошо набрался.

– У вас есть панадол? – спросил он, корчась. – Мне ужасно плохо...

– У меня нет, – сказала я. – Спросите на ресепшне.

– Вы все привезли?

– Вы позволите, я домоюсь? – рассердилась я. – Идите к себе в номер и полежите. Я приму душ и принесу вам ваши реликвии.

Не желая более продолжать разговор, я захлопнула дверь у него перед носом.

– Я пойду в бар пить пиво, – сообщил Клаус из-за двери.

– Отличная идея, – крикнула я и принялась собирать вещи.

Через полчаса я была готова. Душ, макияж, чемодан. Билет до Москвы был заказан и ждал меня в кассе. Но теперь у меня появилась задача – покинуть отель и не наткнуться на Клауса. Я не боялась его. Он бы все равно мне ничего не сделал. Просто мне казалось, что было бы лучше, если бы я исчезла... Тогда мне в голову пришла очень простая, на мой взгляд, гениальная мысль. Я позвонила на ресепшн и попросила девушку подняться ко мне в комнату. Через две минуты по стучали. Я распахнула дверь. И тут же, получив удар в нос, отлетела на кровать. В коридоре стоял Клаус.

Захлопнув за собой дверь, он набросился на меня, принялся душить.

– Где вещи? – захрипел, сжимая пальцы кольцом вокруг моей шеи.

Я тут же отметила, что внешний вид порой обманчив. Я бы никогда не могла предположить, что Клаус обладает такой силой! Но теперь я в этом убедилась.

– От...пусти, – простонала я сдавленным голосом.

Нет, черт возьми, за три года моей карьеры на меня ни разу не нападали дважды за сутки! Но отпускать Клаус явно не собирался. Он давил все сильней и сильней, а у меня перед глазами заплясали красно-фиолетовые круги. И если бы мой уже затуманенный взгляд не упал на утюг, которым я десять минут назад подглаживала брюки, я бы, скорее всего, потеряла сознание. Глядя Клаусу в ненормальные глаза, я свесила руку с кровати, дотянулась до утюга. Тепленький, еще... Потом из последних сил размахнулась и опустила утюг на голову подлеца. Надо же, второй раз за сутки меня спасает утюг. Вечная слава его изобретателям!

Клаус мгновенно разжал пальцы, осел прямо на меня. Брезгливо столкнув его на пол, я с жадностью вдохнула. Горло болело, наверняка все было в синяках! Не успела я подумать, что делать с негодяем, в дверь опять постучали. Ну, блин, день стучащих дверей!

– В душе, – крикнула я.

– Это с ресепшна, – сообщила девушка. – Вам что-то надо?

– Шоколада! – прошептала я. А вслух сказала: – Закажите мне такси. Я уезжаю через десять минут.

– Вы не могли мне сказать это по телефону? – раздраженно спросила та.

– Нет, это тайна...

Девушка ушла. Клаус застонал. Не теряя ни минуты, я быстро разрезала большое махровое полотенце, связала ему руки и ноги. Едва успела закрепить последний узел, он открыл глаза.

– Ну, доброе утречко, – улыбнулась я, а потом, схватив за жидкие белые волосы, с радостью стукнула его об угол кровати. Странно, но в последнее время во мне проснулась какая-то жестокость. Надо же, накануне Сашу об пол била, теперь Клауса о кровать... Профессиональный рост, не иначе. Клаус вскрикнул. Вполне понятно – ему было очень больно. Из носа потекла кровь. Я принесла из ванной другое полотенце, подложила ему под голову – мне стало жалко гостиничный ковер нежно-бежевого цвета.

– Что же ты, сволочь немецкая... Не стыдно?

– Я тебя убью, – прошипел Клаус.

– Ну, постарайся. – Я, развлекаясь, села в кресло и пнула его ногой в бок.

Было забавно смотреть, как Клаус пытался развязать мои узлы, перекатываясь с одного бока на другой. Это было бесполезным занятием. В свое время вязать такие узлы меня научил Ганс. А уж он-то знал толк в деле.

– Где камни? – спросил он, перестав кататься по полу.

– Как – где? У меня.

– Отдай!

– Ну конечно...

Я подошла к зеркалу и ужаснулась. Шея моя была малинового цвета. Слава богу, на улице зима – это безобразие я легко прикрою шарфом. Поправив волосы и макияж, я засунула обрезки полотенца Клаусу в рот. Конечно, он сопротивлялся. За что и получил еще раз мордой об пол. Потом накинула пальто, взяла чемодан и покинула номер.

Гостиницу я покинула быстро, незаметно, через служебный вход. Правда, после того, как я прочесала через сугробы гостиничного двора, мне пришлось лезть через забор и попыхтеть с чемоданом, но это мелочи. Возле центрального входа меня, наверное, ожидало такси, вызванное девушкой с ресепшна. Но я предпочла уйти по-английски. Ведь когда они обнаружат Клауса в комнате связанным, тут же начнется суматоха, вызовут милицию...

Через пару часов я была в аэропорту. Я несколько волновалась, боялась, что меня могут искать. Но меня никто не искал, все было спокойно. Старенький, не внушающий доверия Ту-134 оторвался от земли и устремился в синее небо, дребезжа старинными моторами.

Когда я добралась до «Балчуга», уже натурально валилась с ног. К тому же я вдруг вспомнила, что ничего не ела целый день. Жак позаботился – заказал мне номер. Быстро покончив с отельными формальностями, бросила чемодан и спустилась в ресторан, не переодеваясь.

– Вы очень устало выглядите, – заметил босс, покачав головой. – Господи, что у вас с шеей?

Я рассказала, самую малость приукрасив историю.

– Какая сволочь, – в сердцах сказал Жак, мрачнея. – Надо было его убить.

– У меня, босс, нет табельного оружия...

– Я вам непременно выдам. Напомните мне завтра утром...

За ужином Жак рассказал мне все, что сумел узнать за последние двадцать четыре часа.

Оказалось, что настоящий Клаус лежал в больнице, и уже давно – два месяца назад он попал в серьезную аварию. До того как он попал в аварию, он действительно списывался с Жаком и рассказывал ему о своем желании навестить Калининград, найти дом его деда. О тайнике он знал, но тогда, в переписке, ничего Жаку не сказал. Не хотел беспокоить заранее.

Жак рассказал ему, что кто-то, тоже по имени Клаус (я видела паспорт!), набрался наглости списаться с ним, выдавая себя за настоящего Клауса. И даже приехал! А что хуже всего – хотел прикарманить себе содержимое тайника!

Клаус настоящий был так поражен услышанной историей, что не сразу нашелся что сказать. А потом тихо произнес: «Не может быть...» Он извинился перед Жаком, сказал, что ему необходимо сделать пару телефонных звонков, дабы проверить кое-что. Через двадцать минут он перезвонил.

Выяснилось, что лже-Клаус являлся ему каким-то очень далеким родственником, не то троюродным кумом, не то четвероюродным племянником, не то бог знает кем. Работал у него в банке в отделе технического снабжения. Когда Жак упомянул кого-то, кто выдавал себя за настоящего владельца тайника, Клаус тут же подумал, кто это может быть. И не ошибся. Он позвонил в банк, и ему сообщили, что Клаус четыре дня назад очень резко «заболел» и куда-то исчез. Дома его не было, на телефонные звонки он не отвечал. Он был кому-то нужен по работе – вот его и искали пару дней. А потом перестали...

– Так, значит, этот негодяй – его дальний родственник. – Я не ошиблась в своих догадках.

– Да. – Жак покачал головой. – Как ни парадоксально, родственники почти всегда готовы перерезать друг другу глотку за деньги.

– Но как же он узнал о тайнике и о переписке? Ведь, насколько я понимаю, родственная связь у них – седьмая вода на киселе. Да и не друзья они...

– Клаус подозревает, что тот, «ремонтируя» его компьютер, покопался в нем. Знаете, когда один родственник – глава банка, а другой – так себе, технарь, последнему завидно. Я не знаю, какую цель он преследовал, копаясь в компьютере. Но как мы видим – результат превзошел все ожи дания.

– Но ведь вы сами сказали, что о тайнике в вашей переписке не было ни слова!

– Значит, там было что-то другое... Что, возможно, натолкнуло братишку на мысль провести более детальное расследование. Откуда мне знать, может, Клаус вел какую-то переписку с одной из своих тетушек, решивших перед смертью рассказать ему о тайнике? Кстати, я уточнил – его деда действительно звали Иоган. А бабку Анна... Вещи у вас?

– В номере, – кивнула я, доедая огромную креветку в винном соусе, которая томилась у меня на тарелке.

Удивилась ли я тому, что услышала? Вряд ли. Но меня поразила наглость самозванца. Ладно, приехал. Ладно, решился на обман и предательство. Но так себя вести! Чего стоила одна сцена с багажом! К тому же теперь я понимала: чемоданы были, скорее всего, пустые. Они были нужны для содержимого тайника, которое он надеялся вывезти. А отели? Да и вообще все эти претензии в мой адрес! Если бы я только знала...

После ужина мы поднялись в номер, я открыла чемодан.

– Вот, смотрите, – кивнула, выкладывая на диванчик трофеи.

– Это все мишура, – быстро сказал Жак. – Камни где?

– Конечно. – Я улыбнулась и выудила из кармана брюк сверточек.

Развернув его, Жак изменился в лице. Взглянув на меня разочарованными глазами, спросил:

– И это все? Я-то думал, тут алмазы величиной с кулак, а здесь...

– Ну уж извиняйте, – фыркнула я. – Что было!

Утром следующего дня я проснулась со странным ощущением какой-то неопределенности. Словно я что-то не доделала. ЧТО? Где-то на подсознательном уровне я знала, что я хотела сделать. Но все откладывала. Зачем? Надо ли? Уехала себе – и уехала...

До встречи с Жаком оставалось еще целых три часа. На улице было морозно, но солнечно. Решив не скучать в отеле, я оделась и спустилась вниз.

Я шла бесцельно. Просто так гуляла, наслаждаясь зимой. Проходя мимо магазина одежды, не удержалась и зашла. А через пятнадцать минут вышла оттуда с приличным пакетом. Там лежали зимнее пальто, добротные сапоги без каблука и теплая шаль. На улице я взяла такси и сказала водителю: «На почту».

На почте я сложила все покупки в коробку и написала адрес получателя: «Калининград, ХХХ переулок, д. 7, кв. 1. Сергеевой Вере Петровне». Мне было искренне жалко старушку.

После обеда черт знает где за городом Жак учил меня стрелять из пистолета. Не могу сказать, что после наших занятий я смогу попасть в пчелку на цветке, но в живот какому-нибудь негодяю точно попаду. Сначала Жак хотел дать мне пистолет с собой. Но потом передумал:

– Жалко будет, если вас поймают на таможне... Главное, что вы освоили кое-какие навыки и знаете, где курок. В следующий раз мы организуем вам оружие на месте.

А перед тем как отправить меня в аэропорт, вспомнил:

– Да, Клаус все так же хочет найти дом деда. Несмотря на то что тайник вы уже обнаружили.

– И вы поверили? – усмехнулась я. – Там наверняка еще что-то зарыто.

– Думаете? Даже если это так, мне все равно. Просто имейте в виду, что через пару недель его выпишут из больницы, он малость оклемается дома, а потом...

– А потом я буду сопровождать его в Калининграде, – докончила я фразу.

Усевшись в свое кресло в самолете, я откинулась на спинку и закрыла глаза. Очень хотелось домой, отоспаться. Рядом никого не было – я сидела одна. Убедившись, что за мной никто не наблюдает, достала из кармана беленький платочек, развернула его. Три разноцветных камушка блеснули, отражая вечерний луч солнца. Каюсь – не смогла удержаться... Не права я была в своих размышлениях о них накануне вечером.

«Ничего, – подумала я, – Клаус и так владелец банка. И отелей. Не обеднеет». А еще я подумала, что эти переливающиеся стекляшки начинают мне нравиться все больше и больше. Особенно когда я думаю, сколько получу, когда их продам...

Французская неожиданность
Повесть

Глава 1

Через пару месяцев, в апреле, настоящий Клаус все-таки приехал в Калининград. Меня, конечно, отправили сопровождать его. Клаус настоящий оказался несколько приятней самозванца, но только несколько. Он не был так жаден, как его родственничек, но назвать его щедрым было нельзя. Он не был таким нудным и дотошным, но веселья от его компании я получила ровно на грош больше, чем от компании лже-Клауса. А потому я сделала вывод: немец русскому не товарищ. Слишком уж разнятся наши национальные особенности...

Проводив Клауса, я перекрестилась. И вдруг поняла, что ужасно устала. От таких нудных, скучных типов всегда устаешь. Кровопийцы проклятые! Но отдохнуть мне не удалось. Работа, как говорится, кипела...

Опять Москва, опять роскошный отель. Нет, что ни говори, а я ни разу не пожалела, что согласилась работать на Жака. Он умел жить красиво, с размахом, и я постепенно привыкала к такому же образу жизни.

Встретив в кафе, Жак как-то очень внимательно осмотрел меня. Словно прикидывал что-то.

– Что-то не так? – удивилась я такому тщательному осмотру.

– Нет, все в порядке, – мило улыбнулся босс. – Просто прикидываю, получится ли из вас девушка легкого поведения?

– Ага. – Нет, я не удивилась. – Опять будем кого-то совращать?

– Не совсем... Слушайте..

У Жака был давний, хороший друг. Британец по имени Джон Брендон – человек богатый, умный, с хорошей репутацией и... разбитной, непутевой дочкой. Жена его умерла от какой-то тяжкой болезни много лет назад, когда девочке было всего десять лет, и потому папаша воспитывал ее сам. Как мог. Джон очень старался вырастить девочку в лучших консервативных английских традициях. Но получил совершенно противоположный результат...

Когда Лизе стукнуло пятнадцать, она сбежала из родительского дома впервые. Тогда ее нашли быстро – на вокзале, в компании каких-то уличных наркоманов. Причем на следующий же день. Почти полгода она просидела под домашним арестом, но это не изменило ровным счетом ничего. Второй побег был совершен в день ее шестнадцатилетия. Рано утром Джон поднялся в комнату к любимому чаду, чтобы преподнести подарок, но обнаружил пустую постель и записку в два слова: «Не ищи».

На этот раз поиски заняли неделю, и девочка была обнаружена в другом конце страны, с группой каких-то рокеров, после чего стала посещать психолога два раза в неделю.

Но посещения психолога ничего не дали. Спустя полгода она сбежала опять. Так, с завидной регулярностью, она убегала каждые пять-шесть месяцев. Находили ее всегда в разных местах, но все чаще – в компании людей с очень сомнительной репутацией.

– Дайте отгадаю, – предложила я. – Она опять сбежала, и мне надо ее найти?

– В общем-то вы правы, – согласился Жак, отпив кофе из маленькой беленькой чашечки.

– Интересно, если все время ее искала полиция, почему в этот раз ее должна искать я? Да и как я ее найду?

– Я вам скажу почему. – Жак кивнул. – Во-первых, месяц назад ей исполнился двадцать один год. То есть она теперь совершеннолетняя, и искать ее никто не будет. Во-вторых, ее папаша приблизительно знает, где она, и не хочет вовлекать в это дело полицию. Ему просто стыдно... К тому же он человек небезызвестный, и, как только кто-то из желтой прессы пронюхает об очередном исчезно вении его ненаглядной девочки, тут же разыграется настоящая «газетная буря». А он человек тихий. И каждый раз очень сильно переживает, когда его имя и имя его дочери муссируют в прессе. К тому же вы сами знаете, как любят приврать наши собратья по перу и пишущей машинке. Ну, понимаете?

– Это я понимаю. Не понимаю другого, – я пожала плечами, – если он знает, где она, почему не поедет туда и не заберет ее?

– Потому что она плюнет ему в лицо и скажет, что хочет оставаться там, где она есть.

– И где это?

– Вам знакомо имя Люка Бене?

Я нахмурилась и напрягла память. Люка Бене... Нет, я ничего не припоминала. Это имя я слышала впервые.

– Нет, – призналась я.

– Неудивительно, – согласился Жак, – я и не думал, что имя создателя и владельца сети порножурналов может быть вам знакомо...

Я тут же вытянула шею: такая фигура явно заслуживала любопытства!

Люка Бене было семьдесят, он давно уже находился на заслуженном отдыхе. Много-много лет назад, плюнув на порядочность и нравственность, он сделал то, на что никто не решался ранее. А именно: организовал первый в Европе порнографический журнал. В него полетели камни, в него плевали на улицах, ему слали угрожающие письма, его поливали грязью... С момента выхода в свет первого номера журнала имя Люка было окружено скандалами и передрягами. Но Люка лишь посмеивался – на журнал был спрос, а значит, дело будет процветать!

И дело Люка действительно процветало. Девушки, желавшие сняться в журнале, тянулись к нему беспрерывным потоком. Он даже сам себе признавался, что не ожидал такого наплыва. Журнал раскупался, денежки капали на банковский счет, Люка строил свою империю. К тому же он был страстным любителем женщин и, богатея, утопал в женских внимании и любви.

Спустя несколько лет в свет вышел еще один журнал, потом следующий. Потом Люка решил попробовать свои силы в кинобизнесе и даже снял несколько картин. Порнокартин, разумеется. Но кино его не увлекло – он передал дело своему напарнику. Сам Люка продолжал умножать свои миллионы благодаря знаменитым журналам.

И вот теперь Люка было семьдесят. А может, и больше. Точной даты его рождения никто не знал, свои праздники он отмечал без обозначения конкретного возраста. Просто «день рождения» и праздничный торт. Ну и вечеринка до рассвета – само собой разумеется. Зачем кому-то знать, сколько именно накапало старику? Он уже давно не работал, передал бразды правления своим преемникам. Купив роскошное поместье на юге Франции, Люка перебрался туда и больше не выезжал. Оно было и понятно – ему незачем было выезжать. В поместье было все. Абсолютно все.

В огромном доме было десять спален, пятнадцать туалетных комнат, три зала, две огромных кухни, теннисный корт, два бассейна, спортзал, прачечная, кладовые, сауна... Вместе с Люка там всегда проживало шесть-семь его подружек. Одновременно.

Молодые красавицы попадали к Люка разными путями. С кем-то знакомился в ресторане, кого-то он высматривал, прогуливаясь по пляжу, кто-то искал встречи с ним сам. Но так или иначе, девушки находились у него по собственному желанию. И были свободны покинуть роскошный дом в любое время дня и ночи. Их никто не держал. Но покидать дом Люка никто не хотел.

– Фу. – Я поморщилась. – Им нравится ублажать этого старпера?

– Ублажать? – Жак вскинул вверх брови. – Дорогая моя, я не думаю, что ему уже что-то надо. Хотя, учитывая успехи мировой науки и медицины, он, скорее всего, еще что-то может. Но я сомневаюсь в том, что он этого хочет... Подумайте сами – этот человек видел столько женских тел, сколько не видел никто другой. Причем в самых откровенных позах. Мне бы на его месте секс набил оскомину.

– Тогда зачем ему эти девушки?

– Я так думаю, он просто привык, что вокруг него всегда много молодых красавиц. Они живут у него, загорают, купаются, почти ежедневно устраивают вечеринки. А он человек не жадный – дарит им подарки. К тому же жизнь в его имении – то же, что бесконечный отдых на Гавайях... Бесплатный.

– А откуда вы, простите, знаете, сколько у него там спален? – поинтересовалась я.

– Если вы намекаете на то, что я там был, я вас разочарую – я там не был. Просто Люка входит в десятку самых богатых холостяков мира. И о его «хоромах» любят писать разные глянцевые сплетники. А теперь перейдем к делу. Вы, надеюсь, уже поняли, что вам надо будет любыми способами попасть к нему в «наложницы»?

– Это-то я поняла, но как вы себе это видите?

– Пока никак, – признался Жак, – а вы?

Попасть к Люка, вокруг которого вьются десятки, если не сотни любительниц веселой жизни и легкой наживы, в моем понимании было далеко не просто. Тем более что почти все девушки, обитавшие у него под старческим крылом, были либо моделями, либо певичками, либо танцовщицами. Я не входила в данную категорию.

– Допили? – спросил Жак, кивая на пустую чашку на столе. – Тогда поедемте. Вас надо приодеть...

В бутике, в который мы приехали, Жак нежно чмокнул продавщицу в ярко напудренную щечку и сказал:

– Сашенька, нам надо сделать из этой дамы... шлюху.

Сашенька, дама не первой свежести, приподняла тонкие брови, но уточнять не стала.

– Сделаем? – спросил Жак, присаживаясь в кресло.

– Постараемся, – сказала Саша на удивление низким голосом. – Но это будет сложно.

Я мысленно улыбнулась. Меня порадовал факт, что шлюху из меня сделать сложно. Видать, герцогиней была моя прабабушка, и течет во мне голубая, знатная кровь.

Саша обошла меня кругом, потом остановилась, наклонила голову то влево, то вправо.

– Снимайте штаны, – деловито сказала она и кивнула в сторону примерочной.

Я прошла в примерочную и сняла джинсы.

– Ну, уснули? – раздался голос Саши из-за шторы. – Мне же надо посмотреть на ваши ноги! Может, они у вас кривые...

Я отдернула штору. Саша окинула меня профессиональным взглядом. Потом подошла к стойке с вешалками, быстро пробежалась по ним рукой. Наконец остановилась и извлекла на свет что-то очень миниатюрное.

– Примерьте-ка, – сказала она, протягивая мне вещицу. – Эта юбочка должна быть в самый раз.

Узнав, что это – юбочка, я очень сильно удивилась. Кусочек материи, который я держала в руках, никак не походил на юбочку. Ну, разве только для куклы.

Натянув юбку на себя, я ахнула – она едва прикрывала мое мягкое место.

– Выходите, я взгляну, – раздался голос Жака.

Оттягивая юбку книзу, я вышла из раздевалки бочком.

– Это же порнография, а не юбка, – сказала я, глядя на набедренную повязку. – А уж если я нагнусь, вид сзади...

– Кстати, пройдитесь и нагнитесь, – сказал Жак.

Я опешила. Но Жак не шутил. Закинув ногу на ногу, он повторил:

– Пройдитесь и нагнитесь. Что вы ломаетесь, как девочка? Я вас отправляю к самому коварному Казанове всех времен и народов! Ну же!

Потоптавшись на месте, я вздохнула и пошла. Описав полукруг по магазину, остановилась в паре метров от Жака, медленно нагнулась, глядя на него между ног.

– Хочу вам сказать, что вид сзади просто потрясающий, – заключил Жак. А потом добавил: – А я и не знал...

Меня бросило в краску. Быстро встав, я смахнула со лба прядь волос и прошла в раздевалку.

– Сашенька, найдите ей топик, – послышался голос Жака. – Такой, чтобы все прелести были наружу...

Когда Саша принесла топики, я ужаснулась еще больше. Если юбка была порнографией, топики были... чем-то хуже порнографии.

– И не забудьте снять ваш бюстгальтер, – донеслись до меня слова Жака. – Думаю, без него вы в сто раз аппетитнее.

Через пару минут я стояла посреди зала в юбочке и топике, который буквально лопался у меня на груди. Скажу честно – я чувствовала себя ужасно неуютно. Почти голой. А потому то и дело одергивала юбку и поправляла топик.

Оценив меня издалека, Жак вдруг встал и подошел ко мне почти вплотную. Я почувствовала аромат его туалетной воды. Очень вкусной туалетной воды. Обойдя вокруг меня пару раз, он вдруг сорвал с моего хвоста резинку, и волосы разлетелись по плечам.

– Ну что вы вечно с этим хвостиком? – сказал он с сожалением. – У вас такие красивые волосы...

Я посмотрела на себя в большое зеркало и невольно улыбнулась. От обычной Риты не осталось и следа. Странно, но в таком амплуа я себя не представляла...

Через час мы покинули магазин, вооружившись несколькими пакетами. Юбочки, топики, платья, босоножки на высоком каблуке... Последнее наводило на меня страх. Нет, не то чтобы я всю жизнь протопала в лаптях и не умела ходить на каблуках. Просто Жак настоял на о-о-очень высоких каблуках.

– Вы просто обязаны носить открытые босоножки на высоком каблуке, – заметил он. – Мужчины очень любят именно эту деталь дамского ту алета.

Поднявшись к себе в номер, я вытряхнула пакеты на кровать. Да, покупки были приобретены. Дело оставалось за малым: научиться носить все эти юбочки и топики так, словно я ходила в них всю жизнь.

Пока я мерила свой новый гардероб еще раз, зазвонил телефон. Это был Жак.

– Жду вас на ужин через полчаса, – сообщил он и повесил трубку.

Наспех приняв душ, я решила, что, раз уж мне стоит учиться носить эти вещи запросто и непринужденно, начать стоит прямо сейчас. Немедленно. Пересмотрев новый арсенал, я остановилась на черной юбке, ярко-красном топе и босоножках, отделанных черными камнями. Довершала наряд короткая кожаная куртка. Покончив с макияжем, я уже собиралась по привычке собрать хвост на макушке, но, вспомнив слова Жака, остановилась. Отложив резинку, взбила волосы, чуть сбрызнула шедевр лаком. Нет, хороша, черт возьми!!!

Около лифта стояла пара – мужчина лет пятидесяти, с женой. Когда я подошла, мужчина тут же пробежался по мне взглядом. А жена, заметив, пнула его в бок.

Спустившись в холл, Жака я там не обнаружила. Возможно, я пришла немного раньше, а может, его задержал какой-то важный телефонный звонок. Предупредив девушку на ресепшне, я прошла в бар и уселась у стойки. Не успел бармен поставить передо мной бокал вина, как над ухом раздался чей-то незнакомый голос:

– Сколько?

Я повернулась и увидела брюнета с маленькими усиками. Он стоял так близко, что я чувствовала его частое дыхание на своей шее.

– Простите? – Я посмотрела ему в темные глаза.

– Сколько? – повторил незнакомец. – Сколько вы берете за ночь? Я дам вам двести.

Мои глаза невольно округлились, а рот приоткрылся. Не мигая я смотрела на наглеца и не находила что сказать. Сколько я беру за ночь? Бог ты мой, так ведь он принял меня за... проститутку!

– Вы ошиблись, – сдерживая волну раздражения, ответила я. – Я проживаю в отеле. С мужем...

– О! – Незнакомец сделал шаг назад. – Вашему мужу очень повезло...

И ушел. Ушел быстро. Наверное, ему стало стыдно. Чертыхнувшись, я отпила вина. А бармен, наклонившись к стойке, подмигнул мне:

– Что, мало предложил?

– Ну, знаете ли...

Я резко встала, взяла бокал и, уже выходя из бара, крикнула бармену:

– Стакан заберете в ресторане!

Ресторан гудел как улей. Жак стоял возле дверей и поглядывал на часы. Увидев меня, он изменился в лице и как-то хитро улыбнулся.

– Вас не узнать, – сказал он, когда я поравнялась с ним. – Кстати, вы заметили, как на вас смотрят мужчины?

– Мне только что предложили деньги, – сообщила я боссу, проходя в зал.

– Да? Сколько?

– Двести, – фыркнула я.

– Какой мерзавец!

– Именно, – согласилась я, следуя за метрдотелем к нашему столику. – Нахал!

– Это очень мало, – покачал головой Жак. – За такую красоту – не меньше трехсот!

– Что-о-о?

– Видимо, вам недостает золотых украшений. Этот момент мы проработаем завтра. Что вы будете сегодня – рыбу или мясо?

Заказав рыбу в винном соусе, я вдруг подумала, что на самый крайний случай без куска хлеба я не останусь...