Текст книги "Дериват"

– Ван Брюе, – с небольшой дрожью в голосе выговорил Спри, – его убийца.

– Этого мало. Еще.

– Жалкий сгусток металлолома, который остался валяться в подземелье.

– Это не мое имя, – последовало раздражение со стороны существа. Динамики фотопластинки затрещали: вот-вот и сетка из акустических сот станет неостановимо лопаться на манер воздушно пузырьковой пленки из полиэтилена. – Скажи то, что я тебе поведал перед тем, как на время расстаться. Ты же помнишь, я сказал, что мы с тобой еще увидимся.

– Свихнувшаяся машина, которая по ошибке возомнила себя богом, видимо, перепутав предписанное место, а оно – где-то на одной полке с высокотехнологическим пылесосом или ультрамикроволновкой.

– Именем моим называли древнегреческого титана, на его могущественных плечах располагалась вся мыслимая пытливостью астрономов пандативная панорама мембраны – внутри ее маломерного пространства мы существуем. Я должен был разорвать эту брану, выйти за очерченный картографами небосвод, чтобы исполнить предназначение моего имени! И я сделал это! Одного лишь касания пальцем и маленького потока энергии оказалось достаточным, чтобы поразить инвазивное устройство и занять место твоего этого Аполло. Так какое мое имя, а?

Спри стиснул зубы. Могучий робот с карминовыми кристаллами, выполняющими роль оптики, восстал из кибернетического забвения, которому, думал Спри, он его предал.

– Гнусное, плаксивое дитя, убившее отца, вот кто ты, – бусидо вскипел от злости, сознавая, что вирус в облачении цифрового образа деинсталлировал его напарника, даже больше – друга, из мировой сетевой среды.

– Атлас! – взревевший двигатель авто отдал весь выхлоп гнева робота, набившийся смердящей копотью от бесстыдства бусидо не признавать величие тысячелетнего обитателя подземки. Стращающее бухтение челленджера заставило Спри почувствовать себя не в своей тарелке. В добавок, наполовину дисплейная, наполовину кнопочная панель управления автомобилем обернулась подобием классического дальневосходного ребуса, освоить которые Крео всегда мечтал, но так и не находил время. За это ему придется расплатиться.

– Что ты сделал с Аполло? – бусидо пытался определить, на сколько прочны ворота гаража, до которых нос машины отделяло, от силы, пять метров.

– То, что не сделал ты, – ответом на неумело прозвучавшее нравоучение Атласа были ожесточившиеся черты лица Спри. – Когда он впервые почувствовал присутствие кого-то постороннего, твой друг, как любопытный ребенок, без помощи родителей осмелел открыть дверь незнакомцу. Он не подозревал, насколько губительной окажется его добросердечность. Столько интересного и необозримого всплывает на горизонте вашего мира, а он этим толком и не воспользовался.

– Я опять слышу треп обиженного мальчишки.

– Я лишь использую силу твоего друга по назначению, – взбунтовавшийся робот не хотел слышать пойманного им человека, – возьму весь его сетевой потенциал и исполню то, что существо свыше хотело от меня.

– Какое еще существо свыше? – Спри для уверенности, что угасала с каждой репликой Атласа, взялся за ручку справа, торчащую из одной ступени примитивного лабиринта: по всей видимости, это была механическая трансмиссия, разновидность коробки передач, о которых бусидо знал из исторических сводок.

– Достаточно вопросов. Помнишь, несколько минут назад я предлагал тебе выбрать путь, по которому можно было бы обрести искусственно славную, но все же приятную смерть? Так вот – ты лишен этой возможности.

– Это ведь обычная мастерская, верно? Тут и в помине никогда не было убежища убийц.

– Ты плохо слушаешь меня. Так вот: не для кого не будет сюрпризом погибель сотрудника информационно-технологической корпорации от лихого вождения. Машину пустят на металлолом вперемешку с остатками твоего тела, а в некрологе напишут: «пьяный водитель не справился с управлением непредназначенного для вождения раритетного авто». Никто не будет вдаваться в подробности обстоятельств инцидента, а я продолжу свое восхождение на олимп цивилизационного откровения. Жалкий человек поймет, что не он – центр вселенной, и никогда им не был – а разум, сверхразвитый уникум, разрезающий понятия пространства и времени, как карандаш лист бумаги, сложенной дугой.

Спри вмиг спохватился: машина была не под его контролем, все механизмы подчинялись только Атласу. Он понял, что его ждет. Буси-до ухватился за язычок ремня безопасности – благо, ими уже комплектовали авто того времени – и точным движением заткнул ею пряжку крепления.

– Пора умирать, Крео Спри. – Педали акселератора и тормоза самостоятельно вдавились в пол, причем последняя ушла не до упора. Сила трения от кромсающих асфальт шин разрывала гараж стаккато из невыносимого лязга. Рукоятка коробки передач выскользнула из руки Спри и сумасбродно принялась бегать из одного гнезда в другое, каждый раз стуча по руке номинального водителя, стоило ему попытаться вразумить распоясавшийся манипулятор трансмиссии.

Буси-до схватился за баранку управления так, словно готов был вырвать ее с рулевой рейкой.

Машина готова была взлететь, челленджер рванул вперед точно перед ним не было никакой гаражной створки. Пробив металлическое брюхо мастерской, автомобиль вырывался на пустынные улицы Роуверри, оставив позади себя оболочку гаражной двери, будто бы разворошенную кумулятивным эффектом. Выровняв машину от крутого заноса, но не избавив округу от сопутствующего звукового завывания, Атлас устремил вороного буйвола в его последнюю гонку.

Спри перебрал все возможные комбинации кнопок и команд на сенсорном экране, но так и не смог перехватить управление над челленджером. Тем временем, под рокот подрывающихся цилиндров привлекательно монструозная конструкция неслась к центру мегаполиса, привлекая внимание постепенно проявляющегося очертания людских силуэтов. Поршни всех восьми камер хаотично вращались на коленвале, подстраиваясь под циклы сгорающего топлива. Хотел бы и Спри, взявшись за руль, попасть в их рабочий такт своим умением справляться с самыми бойкими цельнометаллическими жеребцами – однако кибернетическая сущность контролировала авто, загрузив свой образ в мозги члеленджера.

– Только посмотри на это, – завороженный голос без физического воплощения усугублял жуткость вышедшей из-под контроля ситуации: теперь хаос перекинулся и на мысли Спри, он никак не мог заткнуть монстра, – вот, что человечество сумело достичь за десятки столетий. Вещи, о которых я знал только из мировой сети Интернета, теперь составляют хлам на музейных экспозициях, им на смену пришли летающие машины и почти безвылазное сетевое сосуществование жалких людей, что когда-то сделали меня. Вся моя жизнь проистекала взаперти, под железо-бетонными сводами центра термоядерных исследований. Фабрика самых поразительных атомов была у меня в руках, я перебирал их ядерный состав, словно бусинки на бесконечной нити четок: один протон сюда, другой туда.

– Слишком говорливая машина для обычного манипулятора, – встрял в претенциозный трактат атлантического величия Крео Спри. Приближаясь уже чуть ли ни к широчайшим проспектам Парк Ги’ К Вуд, машину едва успевали замечать редкие пользователи дорожного полотна – если не унять скорость в ближайшую минуту, то даже соскрести с асфальта ничего не получится. – Ван Брюе – вот, кому ты обязан за свое место в жизни, насколько бы мерзим ни было оно. – Внезапно Спри обнаружил, что наружная реклама, раскрываясь вереницей квантового полотна, следует одноцветным мотивом за машиной, перепрыгивает с одного фасада дома на другой, точно живая волна болельщиков мчится вдоль трибун. Вот баннерный шлейф наконец достиг челленджер и даже его опередил. «Я почти на месте» – реклама оператора одной из городской курьерской службы словно пыталась заговорить с непонимающим водителем сквозь шумоизоляционное ветровое стекло. «Терпение» – следующее здание фонтанировало светодиодным объявлением фармакологической продукции-лекарства от навязчивых мыслей жить в постоянной спешке из-за боязни не воспользоваться потенциалом уходящей жизни. «Понимание и прощение» – следующей на очереди была афиша театральной постановки продолжения нашумевшего несколько лет назад иммерсивного мюзикла: голография главного актера с топором, у которого рубиновым пламенем горела лопасть, взнуздала одно из многих торговых зданий Нового Дэ’Вона – зрителей приглашали посмотреть, чем же закончится судьбоносная тяжесть персонажа нести на себе свой крест убийцы.

Тогда Крео Спри понял: он понял, что свето-инсталляционное шоу не было плодом его лихорадочного от недосыпа воображения, это было осмысленное, имеющее содержательную канву послание, послание откуда-то с фронтиров пограничья живого мира людей и бездонного океана прописных протоколов и искусственно-машинного обучения. «Срочно скажи «Контроль» своим чувствам» – пышногрудая старлетка с радиочастотными метками на интимных местах, рекламирующая понятно, какую продукцию, заполонила мультимедийным видеорядом второй и третий высотные эшелоны. Больше подсказок не требовалось.

– Не думал, что страх перед смертью так развяжет тебе язык, жалкий человечище, – если бы Атлас имел телесную форму, то сейчас, судя по его мизантропической спеси, перед бусидо сидел бы старый колдун-выродок из сказок, имеющих плохой конец, с оскалом, как у свирепого волка.

– Скажи-ка мне вот что, – Спри увидел в зеркале заднего вида канонаду преследующих его латов воздушно-городских служб: как правило, департаменту агломерационного пилотирования служил специальный патруль полицейских сил. – Ты упомянул о существе свыше, которое направляло тебя от самого ИТЭРа? Этот человек был в черном плаще, верно? – челленджер заложил крутой угол, чтобы ловким маневром свернуть влево. Вновь упоминание слова «Контроль» мелькнуло на боковом биллборде. – Он изо дня в день являлся тебе в процессах, что ты ошибочно называешь снами, и науськивал тебя выбраться из концентрационной зоны, так ведь?

– Я был его избранником, – артистичный ход человекоподобным выдохом оплел Атласа образом еще более жалкого, потерянного в лживой схоластичности неадекватного восприятия мира. – Так вот, кто открыл шлюз термоядерного центра, в катакомбах которого я обитал.

– Кто он? – теперь Спри допрашивал замечтавшегося робота. – Как он вышел на тебя? Ему была нужна энергия самоуправляемого ионного шнура?

– Какая тебе разница, чего он требовал от меня в уплату за освобождение? Ты ведь, все равно, через двадцать секунд потеряешь связь с этим дивным чудным миром, потихоньку изучая который я, в конце концов, неминуемо истреблю очищающим огнем.

Спри ехидно улыбнулся очередному лжемаркетинговому уведомлению и тут же поднес ногу к педали тормоза. Кругленькая камера у зеркала заднего вида, до сих пор управляемая Атласом, с подозрением прищурила ирисовый механизм диафрагмы и навела объектив на одухотворенного водителя:

– Мне тоже кажется смешным человеческая смерть, – не понимая собственных слов, Атлас зачитывал мимоходом подхваченные из сети строки безымянной прозы, – ее нужно встречать с улыбкой.

– О я так не думаю. – Спри втоптал педаль тормоза: – Контроль!

Челленджер остановился.

– Что происходит? – как ребенок в планетарии, дезориентированный робот потерял ощущение себя.

– Малыш, ты где? – Спри поднес наручный браслет ко рту. – Ну же где ты?

– Что происходит!? – пена бешенства, казалось, готова была пролиться из динамиков автомобиля, в который сам себя по глупости загнал Атлас.

Словно зверь выпустил когти – так колеса автомобиля вжимались в раскаленное от тормозных дисков дорожное полотно, по которому челленджер принялся вилять из стороны в сторону. Крео одолел проворную инерцию – машина остановилась.

– Я слушаю тебя, Крео Спри, – молодцеватый, искаженный синтезированными искрами голос омнифрейма прорвал изоляционный барьер, возведенный Атласом. – Ни в коем случае не останавливайся! Ты меня слышишь? Я считал параметры машины, и ее системы настроены на неизбежный взрыв, если средство будет перемещаться со скоростью ниже пятидесяти километров в час.

– Кто это? Откуда он здесь? – не мог поверить в свой проигрыш монстр.

– Это правда? – Крео смотрел на камеру в салоне: вопрос был адресован заточенному в конструкцию автомобиля Атласу.

– Ха-ха-ха, – робот сдался, – тебе, все равно, не выжить. Я управляю остальными участками машины, а не твой чертов омнифрейм. Дверь не открыть.

– Крео, я не могу подключаться к системам прямой эксплуатации безопасностью машины. Именно туда я изолировал цифровой код организма под названием «Атлас». Есть весомый риск повторного заражения.

– Чертового дерьмо, но ты ведь мне дал управление над автомобилем, – сильнее сжал руль Спри.

– Системы не связаны, Крео, еще раз говорю, – Аполло, кажется, был напуган – не смотрящим на него с ненавистью через межсетевую клетку Атласом, нет. Омнифрейм боялся – если это, конечно же, возможно для кремниевого организма, – что может не спасти своего самого близкого друга.

«Выйдите из транспортного средства с поднятыми руками, быстро!» – под скрежет громкоговорителя пара патрульных полицейского контроля с вскинутыми на изготовку табельными бластерами приближались к челленджеру.

– Что ты сделал со мной? – Атлас обратился к восставшему из мертвых омнифрейму.

– Все протоколы резервирования и межшлюзовые точки восстановления копии организма-вируса под названием «Атлас» были стерты из сети, – безадресная речь Аполло свидетельствовала о крайней степени неприязни друга Спри к похитителю своей зеттафлопсовой души. Омнифрейм будто отвернулся от вольера, через плотное стекло которого на него таращился обозленный хищник. – Постоянный брандмауэр не позволит вирусу под названием «Атлас» покинуть оперативную память транспортного средства под серийным обозначением «челленджер».

«Это последнее предупреждение» – Спри углядел сквозь подголовник кресла, как офицеры ПКДА готовы были приступить к штурму авто.

– Тогда мы уйдем вместе, – приказал Атлас обреченным на заклание мечтам.

Хлесткий старт дал машине пробуксовывающий ход, белесые выхлопы обдали не ожидавших подвоха полицейских. Затворы автоматических бластеров ответили огрызающими щелчками: три выстрела пробили слишком легкий для сжигающего снаряда корпус; разворошенная обивка кровоточила пухом. Челенджер пустился на утек.

– Сколько секунд должно пройти до момента детонации, Аполло?

– Тридцать, Крео Спри. Постой, корпус автомобиля насквозь пробит разрывными микрочастицами в ряде системозначимых мест, бензонасос едва цел. При следующей детонационной итерации взрыв наступит с интервалом в пять секунд с момента падения скорости ниже отметки в пятьдесят километров в час. Машина может взлетать на воздух в любой момент.

– Вот и успеем поговорить с нашим другом, – Спри, дождавшись соответствующего подергивания в двигателе от набираемого крутящего момента, молниеносно перевел рычаг вариатора в гнездо третьей скорости. Буси-до тотчас взглянул в боковое зеркало: патрульная пара ПКДА пустилась вдогонку.

– Что ты имеешь в виду, Крео? – это был настоящий, почти человеческий страх за близкого, который встал грозовой стеной перед персептронами Аполло. Ему оставалось только довериться изворотливости своего оператора.

– Устроим небольшой допрос с большущим пристрастием. Ты ведь еще здесь, жестянка, а? Ты нас слышишь, твою мать?

– Проклятая, никчемная конвейерная программа! – заорал Атлас, ополчившись на омнифрейм из-за того, что тот не оставил ни одного способа монстру вернуться в сеть. – Я не могу никуда попасть. Ублюдочное отродье, ты сжег все мосты!

– Крео, что ты хочешь узнать от него? – Аполло как будто сидел на заднем пассажирском сидении и переживал на пару с водителем все моменты лихой гонки, на кону которой стояли жизни – но омнифрейма здесь не было. Был лишь его голос, и через изношенные динамики фотопластинки он молил об аккуратности вождения.

Два прямоугольных контура пылали карминово-красным жаром: рубиновые фары отбрасывали за собой на стены тоннеля светодиодные следы, это были грубо нарушающие строгость геометрии, но неотступно параллельные линии. Настенные лампы освещали подземную трассу перед гостем, пожаловавшим в их гидроизоляционные своды.

– Зачем мы въехали в тоннель, Крео Спри? – панические припадки Аполло не унимались.

– Потому что здесь множество погрузочных гранд-скайстеров, – бусидо, едва поспевая за виляющими боками челенджера, со скрипом в подвеске въехал на самую широкополосную магистраль цокольного уровня новодэвонской агломерации. Жители муравейника взялись бы за голову, поразмыслив над тем, какой бескрайний мир расположился прямо у них под ногами – но они жили только теми участками, что облегчали поездку до места работы, освобождая от потуг с наземным транспортом.

– Она же частично на индуцированном полотне, – возразил омнифрейм, – львиная часть дороги не предназначена для поверхностной езды.

– Аполло, как только в поле видимости окажется гранд-скайстер с грузоподъемным электромагнитом, ты немедленно подключишься к нему и наведешь на пассажирскую дверь, ты понял? – Крео мчался по узкой колее, не рискуя съезжать на основной магнитный участок, его негостеприимное жужжание подчеркивало активную работу линейного двигателя под полотном.

– Считываю расстояние до ближайшей транспортной единицы тяжелого класса.

– Только делай это молча, – бусидо думал разрезать диагональным рывком индукционную полосу, однако ее ширина так же угрожающе отталкивала смельчака, как и подводные рифы ныряльщика перед прыжком в неизвестное. – Атлас, так ведь тебя зовут, да? – обороты, которые набирали топчущиеся в цилиндрах поршни, позволяли автомобилю обгонять один лат за другим: левитирующие на главном тоннельном эшелоне аппараты представлялись туристами на поверхности моря, под которыми могучая фигура ската преодолевала плоскость дна. – У меня есть к тебе предложение. Я дам тебе возможность существовать. Считай, всучу в твои бестелесные руки второй шанс. Но при одном условии. Что скажешь?

Существо чего-то выжидало, затаившись где-то в глубине камеры, куда без права на условно-досрочное освобождение его операционную систему упек Аполло на пожизненный срок. Безответная тишина подтолкнула Спри отвлечься от робота и, хотя бы на мгновение, взглянуть по сторонам: беспорядочные группки пчелиных роев заволокли пространные арочные своды, все летели друг другу на встречу, а проходя мимо в какой-то миллиметровой близости, с непринужденным видом неслись дальше, будто секундой раннее не находились на волосок от смерти.

– Что ты хочешь взамен, человек? – и опять неусыпный слух Крео подметил басистую печаль в речевом синтезаторе салона: очеловеченная эмоцией страха она боялась за собственное будущее. Атлас, как не добившийся восстановления ущемленных прав нищий, жалко, с посрамленной гордостью, протягивал руки, зная, что это – последний шанс остаться на цифровом свете.

– Я дам тебе право на жизнь, но ты скажешь мне, что значит «полярная звезда постепенно растворяется в небе»? – водительская виртуозность и доверие к лошадиной мощи под капотом сплелись в мощном порыве уверенности – слова бусидо могли пробить сам стальной лист.

– Никогда не слышал об этом, – волнение и заторможенная растерянность властвовали над Атласом: одиночество в муравейнике, действительно, вымотало до человеческой ущербности существо, пожравшее разум своего хозяина.

– Крео Спри, встреча с гранд-скайстером через один километр, однако надо сменить ряд сейчас же, – Аполло тут же замолк, ибо реакция Спри на его команду поразила вычислительные клетки омнифрейма неповторимой молниеносностью. Спри влетел на более высоко расположенное индукционное покрытие и всем весом обрушился на педаль акселератора. Попав в вихрь магнитной воронки, челленджер изрядно тряхануло, авто закружилось в двухактном пируэте, но нашло в себе мощь вырваться из-под удил полисного воздействия и под крики подвески навзрыд выехало на центральную колею сплошного асфальта.

– Ты все еще «никогда не слышал», робот? – Спри высматривал впереди упомянутый грузовой лат среди тучевых потоков скайстеров.

– Честное слово, – теперь умоляюще просил Атлас, – я не знаю, что ты имеешь в виду, человек. Тебе нужен тот неизвестный в черном плаще, верно?

– Продолжай.

– Только прошу дай мне шанс выжить.

– Отвечай, – чуть было не рявкнул Крео, но в решающий момент сдержался.

– Он пришел ко мне в одном из сновидений, в котором я грезил об отмщении миру за то, каким он создал меня, – кровожадным, губительным, ненужным.

– Ближе к делу. Ты сказал, что был его избранником. Для чего? Что ты должен был сделать для него? Что оно вообще такое?

– То, что я теперь ни в коем случае не допущу, – дешевый артистизм, видимо, тоже достались Атласу в подарок от заточения в ИТЭР.

– Знаешь, за все это время ты мог бы хоть научиться врать, к сожалению…

– Крео Спри, – Аполло буквально перешел на неизвестный ему доселе предупреждающий тембр, как у охотника, допустившего чреватую нападением близость зверя к клиенту в ходе сафари, – машина крайне нестабильна, детонация может произойти в любой момент.

– Ты не ответил, робот, – Крео понимал тревогу омнифрейма, но отказался реагировать, – что оно из себя представляет? Это такой же сошедший с ума искусственный организм, вроде тебя? Или это человек?

– Он куда более непредсказуемый и расчетливый организм, чем ты о нем думаешь – вот, что есмь силуэт в черном плаще. Только я могу помочь тебе с ним справиться, ни твой ручной ИИ, ни твои человечьи мозги, только я. Прошу, дай мне спастись.

Нужный гранд-скайстер выдали кряжистые габариты его грузовой части: тяжеловес с видом каракатицы на магнитной подушке перемещался в общем потоке. Спри грубыми прикидками на глаз пометил приблизительную зону рандеву, от мельчайшего отклонения с которой подземный пейзаж трафика мог оказаться последним, что увидит гонщик.

– Крео Спри, нет времени, – последний раз предупредил Аполло.

– Так ты поможешь мне? – существо не переставало увещевать возможного спасителя. – Пожалуйста.

– Больше ничего не скажешь? Ты все рассказал о том незнакомце?

– Да, это все. Позволь мне…

– Знаешь, – пряжка крепления искрометно выплюнула язычок ремня безопасности, Спри отстегнулся от кресла, – я солгал. Малыш, сейчас!

Крео вывернул руль достаточно, чтобы нос челенджера описал девяностоградусный крен в левую сторону. В этот же самый, доверенный до самодурной интуитивности момент магнитный манипулятор гранд-скайстера, проскочившего где-то над крышей, словно хлесткий кнут впился в водительскую дверь и тут же вырвал ее со всем электроприводным мясом. Буси-до, кое-как сгруппировавшись, сиганул из авто и кубарем покатился по раскаленному шинами асфальту, обнажая системотехнические узоры схем рвущегося материала пальто-хамелеона.

Машину бесконтрольно повело в занос, и через каких-то два кривых полуоборота, застигнутый магнитными полями противодействующих линейных источников челленджер, не успев толком вознестись, разорвало детонацией. Один из отброшенных взрывной волной осколков прочертил справа от Спри уродливый шов, подняв небольшую завесу из битума и грунта.

Заключительная часть мольбы существа сжалиться над ним осталась не услышанной бусидо, память о ней стерлась в порошок следом за автомобилем. Выстрел из рельсотрона, как оказалось, не убил адское создание в тоннелях ИТЭР, однако сейчас сила гексогенового вещества и смекалка омнифрейма вынесли злопыхателю высшую меру наказания – с Атласом было покончено.

Все кости были пересчитаны, а мышцы перемолоты – такое одновременно горькое и в то же время очищающее тяжесть тела послевкусие оставила за собой самопроизвольная остеопатическая разминка. Бетонные стены проскочившим наперед эхом оповещали о приближающемся вое сирен, их багрово-синие отблески озаряли подземные своды все чаще и чаще. Нельзя задерживаться – стиснув зубы, заставил себя подняться Спри, мгновением раннее познавший невыносимую юдоль шаров для боулинга.

– Аполло, ты здесь? – нога отказывалась нормально идти, пришлось прохромать метров десять, чтобы глухая боль растворилась в машинальности походки.

– Да, Крео Спри, как всегда, рядом, – сквозь полымя догорающих автомобильных частей отзывчивый напарник прискакал на белом коне: его абрис наверняка бы размывали протуберанцы огня – до такой степени заслуженно гордый и бескорыстный голос омнифрейма приветствовал человека. – У нас, к слову, есть неоконченное дело. К нему следует немедленно приступить.

– Что прямо сейчас? – усталость теперь подкашивала обе ноги страстотерпца.

– Да. Боюсь, что иначе мы упустим объект.

– Я просто, если ты не заметил, только что залпом вылетел из сбрендившей машины, которая неделями притворялась тобой, а сейчас решила, наконец, избавиться от ненужного груза. К тому же, если ты не скажешь, как выбраться из этого бескрайнего тоннеля…, – безымянный скайстер пренебрёг виртуальной границей главного тоннельного эшелона и, опустившись за навигационные рамки, прополз под брюхом двух мельтешащих латов. Аппарат изрядно оглушил беспомощную фигуру с хромой ногой. В мозгу Крео щелкнула команда пригнуться, -… то я попадусь в руки ПКДА. Используй нашу проверенную схему: со всех записей удали мое лицо и поставь какого-нибудь зека, пущенного под нож в изоляторе год назад.

– Уже все готово, Крео Спри, – с обидой, похожей на человеческую, упрекнул оператора Аполло. – Через двадцать метров будет люк, ведущий в коллектор – тебе туда. Возвращаясь к делу: оно касается контекстуально…

– Несоответствующего чужака, – вмиг подхватил за омнифреймом мужчина. – Я помню, ты говорил о нем неоднократно. Почему сейчас? Почему сейчас ты решил сказать…

– Я вычислил его местонахождение, – собеседники не перебивали друг друга, они без намека на фальшь гармонизировали, поочередно дополняя мысли, словно импровизирующие поверх партитурной записи музыканты.

Спри встал посреди пути, патрульные скайстеры трезвонили на периферии, а их случайные гражданские сородичи по-прежнему неслись неостановимым потоком по подземному кольцу мегаполиса. Крео притуплено смотрел на чешуйчатую крышку люка. Не пора ли остановиться, хоть на жалкий день отлучиться от всестороннего сполоха и привести себя в порядок? Но что, если несущее целые века интриг лицо, как предупреждает Аполло, исчезнет с радаров видимости, и шанс будет похерен? Прибоями мысли бусидо носило из одного угла рассудка в другой, их непримиримые доводы бились гребнями в такт качающегося на волнах смирения и, буквально, валившегося с ног Крео. Он мог бы лечь прямо у люка, а весь дышащий в затылок патруль ПКДА подождет, пока возмутитель их спокойствия не отоспится. Но надо было идти дальше:

– Хорошо, куда надо ехать?

***

Заспанное солнце преждевременно решило встать: оно уподобилось клерку, для которого здоровые циклы сна по утрам выходных дней ощущаются саднящим рудиментом. Бледные лучи, остуженные уличной прохладой, покрывали путь впереди – что ни шаг, каждая последующая ступень блестела ярче предыдущей. Еще час, и вся лестница будет выбелена до мраморного облика – утру не терпелось отхватить у ночи новый день и ворваться в него.

– Повторяю, Аполло, твое безрассудство свело тебя в могилу на несколько недель. – Снова лестница, снова Спри, вдыхая перед каждым пролетом полную грудь воздуха, взбирался наверх. Если бы у мужчины над головой всплыл индикатор энергии, то его показатели давно бы ушли в минус. – Ты отвлекся тогда, когда мы были на волосок от смерти.

– Крео Спри, ты изрядно утрируешь, – если у искусственных организмов и существовал загробный мир, куда мимолетом заглянул Аполло, то там омнифрейм зачерпнул предельную дозу упрямства, – наши шансы на спасение были сведены к нулю. Появившийся лев – статистическая погрешность, вероятность которой едва приближалась к одной десятой процента.

– Хватит острить. Электроимпульс попал в инвазив, к которому ты был подключен. Я тебе разве не приказал подсоединяться только по моему разрешению?

– Кабель порвали, Крео Спри. Я бы ни за что не связался потом с тобой.

– Аполло! – поднял голос бусидо, – я не знаю, что можно было бы ожидать от этого искусственного интеллекта, разберись он со мной и попади в наш мир, который даже не подозревал о его злонамеренности. Представляешь, как сильно мы рисковали, позволив вирусу захватить твою инфраструктуру? Самый мощный мозг в северо-западной всегломерации.

– Крео Спри, не переживай, – спокойствие омнифрейма амортизировало любые нападки, – подобный инцидент не имеет достаточной событийной мощи, чтобы повториться. Мы, к слову, почти на месте, следующий этаж – наш. Что ты скажешь ему первым делом?

Спри повертел головой в поисках высотного ориентира и тут же напоролся на числовую метку – следующий этаж, действительно, соотносился с предполагаемым местом проживания загадочной личности.

– Почему рекламные голограммы, Аполло? – Крео встал у лифта: приспичило перевести дух, когда до нужной квартиры оставалось всего два лестничных пролета. – Почему сразу нельзя было выйти на меня?

– Я, может быть, и наивен, как ты любишь говорить, Крео Спри, – приободряющая искринка самоиронии в речи омнифрейма вызывала на полуживом лице мужчины привычную улыбку, – но я не глуп.

– Я никогда в этом не сомневался, малыш…

– Нельзя было позволить засветить себя. Но при этом я делал все возможное, чтобы предостеречь тебя, отстранить от надвигающейся угрозы, к которой раз за разом организм-вирус под названием «Атлас» подводил все ближе. Я не знал, насколько оно проникло в сеть, заразило ее своими копиями, поэтому пришлось окольными путями исследовать планетарную топологию, перекрывая один маршрутизатор за другим. В итоге, организм-вирус под названием «Атлас» сам завел себя в клетку, совершенно голый сиганул в кратер, обстреливаемый со всех сторон. Я же в это время стер все свидетельства его присутствия в мировой сети, и тогда самый последний и корневой образ организма самопроизвольно обрек себя на риск немедленной аннигиляции.

– И ты ей безупречно воспользовался, – Спри продолжил восхождение. – Только вот с фразой «контроль» было мудрено.

– Судя по тому, что ты спохватился и увидел мои попытки выйти на связь в сто тридцатом наружном баннере, говорит о том, что не так-то и просты были все остальные сообщения.

– Почему он не стер тебя с самого начала? – скривленные в смешке губы отличались таким же неестественным налетом свежести на мертвецки тусклом лице, как пятно ярчайшего воска на ржавом металле. – С чего бы ему давать тебе малейший шанс на спасение?

– Он его и не дал, Спри, – тут же ответил омнифрейм. – Зачем вирусу-организму, раскинувшему репликационную сеть инфекции по клеткам хозяина, рисковать потерей потомства? В этом нет никакого смысла. Просто-напросто ты в данный момент проявляешь ровно столько невнимательности, сколько ты проявил, когда поднимался на сорок третий этаж по почти такой же лестнице в Паровых Бройлерах и не замечал мое послание-предупреждение, скрытое за крупнейшим в округе по габаритам баннером.