Текст книги "Чистильщики пустошей"

* * *

– Так, что это у нас здесь за ходячий переносчик бактерий?! А, Енотище, это ты. Ну, давай-давай заходи. Ты, как я понимаю, пришел для получения инструктажа. Садись вон туда, только сначала либо сними ботинки, либо завяжи на них бахилы. Лиса, а выдай-ка нашему новому товарищу бахилки, нечего тут грязь таскать. Да ты, брат, небось с тем лохматым страшилищем приперся, да? Вон там умывальник, с мылом руки, лицо и прочие части тела. Эй, эй, по поводу остальных частей тела, если что, я пошутил. Присаживайся, и давай заодно мы тебе давление померяем, и артериальное и венозное.

Ага, ага, прям здоров как космонавт. Предупреждая закономерный вопрос, который наверняка уже образовался в твоей, возможно, умной голове, скажу, что не знаю, кто такой космонавт. Поговорка такая, специально-врачебная. Так, головка не бо-бо? Ухо не отросло, хе-хе? Лиса, ты давала воину пилюльки? Давала… Ну и умничка. А ты, воин, пилюльки-то мои пил? Не пил, а что так? Раз доктор сказал – пей пилюльки, так надо пить. Ну-ка, орел горный, раз-два, прожевал и быстро запил вот этой, абсолютно дистиллированной, стерильной и бесполезной аш-два-о. Вот молодец, послушный мальчишка. Лиса, а ну сделай у Енота еще один забор крови из вены, сейчас мы у него сифилис, черную лихорадку и диарею искать будем. Чего говоришь, Енотище, не болеешь? Да я знаю, но искать будем. Ибо нет людей здоровых, а есть не до конца продиагностированные. И не до того конца, что ты сейчас подумал, начинающий извращенец. Рукавчик-то закатай, кулачок раз-два, раз-два, вот, помогай моей медсестре. Она у меня одна и других нет. Прости дорогая, по поводу конца вырвалось, не мог удержаться.

Значит, так, воин, слушай внимательно. Я и мои коллеги отвечаем за вашу жизнь и нормальное физическое состояние, по мере возможности, конечно. Отвечать за группу безумных и двинутых на всю голову агрессивных маньяков, обожающих свои пушки и всякие нестерильные канализации и подземелья, мы не можем. Равно как и контролировать то, сколько они заливают в себя спиртного после рейда, какие сомнительные удовольствия ищут в рассадниках вензаболеваний городов и какую дрянь жрут во время зачисток, абсолютно при этом игнорируя мои просьбы и инструкции. Но пока все вы здесь, в расположении отряда, ваши тела ежечасно мною контролируются и проверяются. Про курение говорил, что за него бывает на каждом регулярном осмотре? Ага, судя по выражению лица, необычно вытянувшегося и погрустневшего, говорил. Это первое, а второе… А ну-ка дыхни. У кого был передо мной? А, понятно, колдыришь, значит, с самого с ранья, ну-ну. Клизму, может, тебе поставить, оно ведь полезно… Не будешь больше? Ой, зарекалась свинья экскременты не кушать, ага. Ладно, нормально все. Ежели похмельем страдаешь и похмеляться не научен, так ты заходи, поможем. А то, мы ж врачи, клятву Гиппократу давали, да, Лиса? Да ну и ладно.

От и балабол ты, Енот, совсем отвлек от темы инструктажа. Значит, воин, у каждого члена отряда с собой всегда должно быть что? Неверно, не пистолет, хотя это тоже. У каждого члена отряда с собой кроме индивидуального стрелкового и холодного оружия должны быть средства медицинской помощи. А именно: аптечка полевая, жгут и индивидуальный перевязочный пакет. Желательно бы еще и аптечку автоматическую, да с анализатором. Чтобы всяким там умникам, которые только и умеют, что палить из стволов да получать травмы и ранения разной степени тяжести, не приходилось выдумывать, что да как сделать, если в бедре рваная рана… Нанесенная когтями болотного топца, к примеру. Но это, Енотище, роскошь дорогая и редкая. Позволить себе такие штуковины могут только личные подразделения охраны администрации Альянса, эхех.

А теперь по порядку, начнем с ИПП, сиречь индивидуального перевязочного пакета. Штука в некоторых случаях, воин, просто незаменимая. Вот, например, подерет тебя обычный некроид прямоходячий, в простречье топтун, или, как это почему-то модно, зомбяк. А тебе, понимаешь, некогда от потери крови впадать в обмороки и не успевать дойти до командира, ибо рация сломалась. И что делать?! Применять ИПП, конечно, благо, что пользоваться им тебя научит наша замечательная медсестра Лиса. И вот, вместо того чтобы с побледневшим от кровопотери лицом, опираясь на верный автомат и кусая губы, тащиться, ты применяешь свой индивидуальный пакет. И идешь вперед ровно, ну чуть пошатываясь, с почти нормальным цветом лица, и в ботинке у тебя не хлюпает влага жизни. Понимаешь, как тебе повезло, Енотище?!!

То же самое и со жгутом, который резиновый. Я тут давеча был в вашем городишке, та еще дыра, скажу тебе. И там, возле администрации, видел нескольких оболтусов с оружием, якобы охрану. У каждого из этих полоумных на прикладах были намотаны жгуты. Не знаю, выдавали вам их в твою бытность стражником, Енот, но у нас такого не будет. Запомни, юный борец со злом, что так поступать нельзя. Говорю тебе это как полевой хирург, получивший соответствующее образование. От такого способа носки, под воздействием прямых солнечных лучей, перепада температур, сырости, ветра, грязи и прочих факторов, резина жгута приходит в полную негодность. И вот лежит перед тобой, содрогаясь в корчах и судорогах, брызгая своей совсем молодой артериальной кровью, наша прекрасная техник Медовая. Ибо попали в нее пулей недруги и перебили один из основных кровеносных сосудов на бедре. Ну а ты, конечно, абсолютно верно накладываешь жгут чуть сверху, начинаешь его затягивать – и… ба-бах!!! Лопнул, а у нее с собой нет, в лагере забыла. И все, друг мой, и все, не смотреть тебе больше в ее ясные и чудесные изумрудные очи. Представляешь? А вот если бы ты жгут на прикладе-то не таскал, так, глядишь, и спас бы эту очаровательную девушку, м-да…

Это я так образно постарался нарисовать тебе ситуацию, не пыхти. Идем дальше, аптечка.

Аптечка у нас носится в не очень удобной металлической коробке, на поясе, в специальном подсумке. Отсеков в ней три, и все там разложено и закреплено правильно и именно в таком порядке, чтобы не запутался даже самый глупый и ленивый балбес. Ты ведь у нас не из таких? Итак, что у нас есть в этой волшебной коробке, друг мой?

В первом находятся ампулы-самовпрыски, с удобной маркировкой, которую нужно будет обязательно запомнить. Во втором то же самое, но индивидуально. То есть там находятся собственноручно изготавливаемые нами коктейли для каждого члена отряда, разработанные по результатам анализов и исследований каждого параметра. Твоими займемся позже, на Базе, так как во время рейда мы можем все-таки произвести только экспресс-анализ. Полагаю, Енотище, что Инженер уже рассказал тебе трагическую историю о том, как мы раскрыли твою тайну и вывели на свет божий всю правду о том, что ты мутант, да? Эт ничего, твой позорный недуг мы превратим в пользу для общества, гы-гы. Чего это я, а, да! В третьем отсеке обеззараживающие таблетки для воды, гемоклей, хирургическая нить и иглы и несколько наших ноу-хау, созданных на основе растительного сырья. Вот, в принципе, и все, что есть в этом волшебном ящичке с сюрпризами.

Так, в общих чертах я тебе кое-что рассказал. Но предупреждаю заранее, тебе предстоит пройти курс оказания первой помощи, который преподавать буду я и изредка мои коллеги. А теперь иди, новый спаситель человечества, и не забудь про средства предохранения, прежде чем пойдешь в бордель с первой зарплаты. Да шучу, шучу. Помни только про курение и простату.

И еще, не забудь: жизнь наша, быстротечная и легко прерываемая, есть самое дорогое у нас, что осталось в этом погибающем, поганом и очень любимом мною мире. А все те, кто входит в наш отряд, мне особенно дороги, и потому тебе нужно будет четко запоминать, что будут объяснять. Чтобы выжить самому и помочь выжить остальным, в том числе и мне, к примеру. Вот вдруг у меня дыхательные пути закупорятся, а ты даже простейшую трахеотомию ножом сделать не сможешь, а? Чего, что такое трахеотомия? Хм, да пакостная это штука, Енотище, и не приведи тебе святой Мэдмакс ее когда-либо делать.

Все, давай уже иди, тебя там Тундра в столовой ждет, звонил давеча. И не забудь: вечером на перевязку и уколы.

* * *

– Подходи, боец, присаживайся. Бери ложку и рубай давай, а то ведь не ел ничего, наверное. Ел? Ну и хорошо, тебе полезно, а то ни кожи, ни рожи, не говоря про мускулы. Мамачоля, давай ему сразу добавки, он у нас раненый, ему выздоравливать надо. Чего там у тебя сегодня-то вообще? Суп гороховый, говоришь? А откуда горох-то? В городе купила, у фермеров на рынке, угу. Енот, у фермеров-то покупать можно, ни у кого потом кожа там зеленой не становилась? Ага, эт хорошо. Мамочка, ты знаешь-ка чего, как всех накормишь, так дойди до моего отсека. Выдам денег, возьмешь «Скаут» вместе с механиком и Кувалдой и езжай на рынок. Не поздно ведь, Енот? Базарный день, говоришь, эт еще лучше.

Закупишь там еды на подольше. Что значит «на сколько»? Я же сказал: на подольше. Сама разберешься, не маленькая уже, и не жалуйся, а вечером консервы откроем, которые в Парме закупили, чего они на складе просто так лежат. Что, боец, у вас-то в городе, как я понял, особо голодать никому на твоей памяти не приходилось?

Это хорошо, а я вот вырос в бывших центральных губерниях. Вот там было страшно, боец, действительно страшно. Нет, не из-за тварей, хотя их там тоже хватало. Из-за людей. Мы те еще твари, Енот, те еще скоты и сволочи. У вас-то здесь и земля плодородит, и скот разводить можно. А у нас там, у кого пяток куриц был и свинья поросила из шести двух нормальных поросят, так тот зажиточным считался. Крупы те же возили за такие деньги, что представить страшно, да и откуда у нас деньги-то были? Все выжжено, исковеркано, живи как сможешь. Банды, секты какие-то, людоедство. Это сейчас там относительный порядок, особенно после того, как начали форты ставить. А раньше? Веришь – нет, но у нас рядом деревенька была, в пять дворов. Такие же, как мы, с бору по сосенке, кто откуда. У них совсем плохо было, так мужики там как-то раз решили, что они круче всех. И первым делом к нам поперлись, из-за того что у нас стадо коров было в десять голов и с караванами пятеро парней ходило, домой привезли две коробки каких-то консервов и пшеницы сколько-то там мешков сеченой.

Соседи, боец, представляешь? До того вместе мародеров отгоняли, а тут сами… Сожгли их тогда мужики наши. Детей с бабами куда дели – не знаю. А через месяц и до нас черед дошел… Ладно, чего я тут сижу и ною-то?

Так, ты, Енот, давай рубай, а я пока тебе расскажу, что да как в отряде. Понимаю, что ты сам уже многое понял, но инструктаж есть инструктаж.

Капитан – командир, и каждое его распоряжение нужно выполнять не задумываясь. Обсуждению они если и подлежат, то потом, после выполнения. Тем более что командир наш не ошибается. У него два заместителя: я и Инженер. Инженер отвечает за все, что связано с научной основой отряда, медицину и технику. У него в подчинении находятся научники, врачи, оружейник и собачник. Но последние только в том случае, который связан с функциональностью, исследованиями и разработками чего-то нового. В боевой обстановке оружейник полностью поступает под мою команду. Так же как и кинолог, когда идет на зачистку.

Я отвечаю за обеспечение отряда, боевую составляющую, координацию действий всех групп и ярких индивидуальностей типа Гана. Раньше в армии было такое понятие, как начальник штаба, вот я он и есть. Все операции и зачистки разрабатываются Капитаном, мною и Инженером. Понятно, что без Мерлина и Виннету дело никогда не обходится. Кстати, сынок, тебя мы планируем использовать именно в группе Виннету. Так, чего это ты вскинулся, а?! К Мерлину, наверное, хочешь попасть? Извини, боец, не получится, тут требования несколько иные. У нас уже давно нехватка бойцов-чистильщиков. Как Оборотень, Рыжий, Пиноккио и Крот… Эх. Нет у нас пятой и шестой «двоек», и, наверное, не будет. А если и будет, то очень не скоро.

Почему? Потому, что вот так. Позже узнаешь, как попадают в группы типа той, что командует Мерлин. Тебе уже поздно, совсем поздно. Да не расстраивайся ты так, у Виннету тоже скучать не придется. Представь только, что такое разведка, наши глаза и уши. Это, боец, просто жизненно необходимо отряду. Тем более что поддерживать группу Мерлина обычно разведка и идет, больше некому. Вот там тебе будут героические подвиги и прочее.

Самое главное, что ты уже, наверное, понял, так это сама работа. Ты парень молодой, но голова у тебя явно работает, понимаешь ведь, что это тяжело и непросто. Героизма-то мало, а вот возможности погибнуть много. Хотя тебе этот вариант всяко ближе, чем служить в городской страже, так ведь? Вот и я так думаю. Бери второе, Мамачоля сегодня сама себя превзошла. Это же настоящий бигус, представляешь? Картошка, капуста, домашняя копченая колбаса, мясо и немного сала, давно небось такого не пробовал?

Хочешь поквитаться с вашими серыми подземниками? Вижу, что хочешь. Это правильно, боец, полностью тебя поддерживаю. Я вот тоже хочу встретиться с теми уродами, что мой дом спалили вместе с семьей. Сам-то как жив остался? А меня продать хотели, поймали в поле, когда шли к нам. А дом сожгли со злости, отец с братьями троих положили из ружей. Подперли дверь, подожгли и расстреливали мать с сестренками, когда отец их из окна выбрасывал… Суки. Удрал тогда, успел одному горло перерезать и ушел в сторону Итиля, к дороге. Меня караван подобрал, который шел к Жигулям. На караван по пути напали те, что при Прорыве выходят. Нас в живых осталось не больше десяти, когда отряд Ржавого подошел. Он их давно отслеживал. Вот и остался при Капитане. Но он тогда Капитаном еще не был, ходил заместителем Ржавого. А через пару лет уже свой отряд набрал, Мерлина с ребятами ему как раз тогда и дали. С тех пор вместе, всегда рядом.

Так что в любом случае, но быть тебе, боец, в моем подчинении. Хотя, сдается мне, Инженер-то не очень хотел тебя брать. Он когда хочет, так сразу понятно. В любом случае разберемся до конца на Базе. Пока будешь присматриваться. Завтра пойдешь в город с Мерлином. К нему, кстати, отправишься прямо отсюда… Чего? Про Виннету, девочек и расчет не объяснил и про близнецов? Любопытному Еноту оторвали… Короче, без разницы, чего там оторвали. Да разберешься сам. Девочки – вольные охотницы, которые в этом нашем рейде решили примкнуть к отряду Капитана, вот и все. Кувалда с Румпелем и близнецы – наше усиление и караульные.

Требования у меня простые, но жесткие. Заступаешь в караул на ночь или даже день, так заступаешь. Не знаю, как оно у вас в страже было, как вы там службу несли, но первое время буду тебя проверять постоянно. Попадешься на нарушении – пожалеешь. Снаряжение и амуницию получишь, естественно, те, которые тебе подойдут, выберешь сам. На довольствие тебя уже поставили, и на вещевое, и на продовольственное. По окончании рейда, исходя из положения и статуса, каждый член отряда получает денежную премию, которая идет отдельно от жалованья. Это чтобы ты знал: рискуешь очень многим, в первую очередь самой жизнью, но и получаешь немало.

Распорядок дня для тех, кто не занят в карауле, дежурствах, обучении или хозяйственной деятельности, – свободный. Но к тебе это ни в коей мере не относится. Тебе до этого как до Монгольского ханства раком.

Ну а теперь иди вон к тому здоровому броневику и поступай в распоряжение к страшному Мерлину. И вот еще: передай ему, что Кувалде я разрешил. Да не важно, что разрешил, сам поймешь, когда передать.

* * *

– Твою за ногу, Толстый, за каким, спрашивается, ты ленты разбросал на столе? Чего? А в специально отведенном месте тебе не снаряжается, а?! Мне автомат негде осмотреть! О, здорово, Енот. Ты чего пришел? Тундра прислал для обучения? Парни, вы только подумайте, нам через сколько выходить в город? Вот и я про то же, а мне ученика прислали. Ну, дела…

Ладно, хрен с ним. Давай садись вон туда, смотри, слушай и не мешайся под ногами. Да без обид, без обид, сам видишь, заняты мы немного. Как там Ферзь, пристает к Лисе? Ну все, значит, скоро на поправку пойдет. Слышь, Мусорщик, я тебя сейчас заставлю взять вон тот гранатомет с собой и два комплекта боеприпасов к нему, если ты ржать не прекратишь. А это чего такое, а?!

Кувалда, растудыть твою в качель и вперехлест через башенный пулемет, ты куда собрался, воин святого Мэдмакса? Можно? Можно Машку за ляжку, козу на возу и с разбегу в телегу, а все остальное «разрешите»! А я, как командир группы, не разрешаю. Да мне по барабану, что ты сейчас говоришь. Ну, давай, давай, вякни еще чего-нибудь. Вот и иди к старшему офицеру отряда господину Тундре за разрешением. Что ты говоришь, Енот? Уже разрешил… Очуметь, не хватало мне еще таскать с собой этого агрессивного маньяка. Оно тебе зачем надо, дурень ты квадратный? Ну, лежит Румпель в лазарете, и что? Иди вон в город, напейся, морды поколоти кому-нибудь, оторвись. Етить-колотить, ну что за жизнь такая, воины…

Енот, смотри внимательно, говорю один раз, запоминай. Сегодня мы идем в город в защитном снаряжении, которое тебе также придется носить… Возможно. Варяг, дай кирасу. Смотри, вот это комбинированная защита корпуса, выполненная в виде кирасы. Сделана из композитных материалов, очень легкая и удобная. Что такое композитный материал, тебе объяснит Фрост, если ты до него докопаешься. Выдерживает прямое попадание пули калибром семь шестьдесят два. Девять останавливает не всегда. Надевается либо через голову, либо сбоку, смотря как удобнее. Но сначала под нее нужна специальная дополнительная защита гибкого типа. После самой кирасы сверху мы крепим наплечники, налокотники, защиту бедер, наколенники и щитки на голени. Со шлемом ты уже знаком, так ведь? Все это очень легкое и удобное для тех, кто привычен, конечно. Тебе придется привыкать двигаться в защите, спать, есть, сидеть.

А, да. При обучении на Базе тебе, возможно, придется иногда обходиться и без брони. Ну а что делать? Все мы с этого начинали, надо уметь побеждать и без нее, чтобы не рассчитывать постоянно. Идем дальше.

Вся эта снаряга стоит безумных денег, и у нас ее ровно столько, сколько можем себе позволить. По полтора комплекта на брата, образно говоря. Но запомни: нам лучше в хлам убить защиту, чем потерять одного из братьев. Вся эта броня – дело наживное, тем более что наши услуги всегда хорошо оплачиваются.

Вот эта хрень, на которую ты в полупьяном состоянии пялился с просто непередаваемым восхищением, очень важная штука. Мы зовем все это сбруей. Система ремней, подсумков и карманов, в которых находятся наши боеприпасы, необходимое снаряжение и прочая амуниция. Аптечка всегда должна быть вот здесь, сбоку, под правой рукой. А с левой стороны, в двух вот этих карманах, – жгут и ИПП. Именно так, запомни. Если что-то с собой случится и рядом никого не будет, ты автоматически должен доставать все это. Если рядом будет кто-то из наших – они сначала полезут именно в эти карманы.

Так, подсумки на груди. Они для магазинов. Сегодня мы берем с собой вот эти стволы. Если ты был у Гана… Был, это хорошо. Значит, ты должен знать, что это оружие не для ближнего боя, а почти универсальное. Инженер провел анализы по тварям, серебряных магазинов не берем. Тварям оно без разницы. Но обычно магазины делим поровну. С правой стороны вешаем обычные, с левой – с серебром.

На пояс цепляешь гранаты к подствольному гранатомету, если таковой имеется. У нас их в наличии всего три: у меня, у Волка и у Кота. К сожалению, но ничего не поделаешь.

Ну а остальные добиваем всем необходимым. Обычные гранаты, приборы типа детектора движения с тепловизором, которых тоже всего две штуки. Нож в обязательном порядке, патроны в пачках в подсумки, которые вешаем сзади. Это что? А это, Енот, наша последняя надежда, когда кончаются патроны. Меч не меч, шпага не шпага, клинок в общем. Крепится в ножнах с левого бока и чуть сзади. Подгоняем так, чтоб не мешался. Научишься, куда ты денешься.

Что еще тебе рассказать, времени-то уже маловато, скоро в город… Это работа, Енот, тяжелая, но работа, а мы и не умеем больше ничего. Сколько лет уже, Варяг? Сколько?!! Ты серьезно, что ли? Ох, ничего себе, я чего-то думал, что меньше…

Глава десятая
вторая встреча, неожиданности и определенность

Хитер Диавол, и темны пути его,

Коими идет он к людям и к власти над Миром.

Душа же человеческая слаба, и жаль людям себя,

И берет Диавол их в руци свои через страх тот и жалость.

Камнем гранитным, сталью боевой, раствором каменщика

Должна быть душа Воина, если победить он хочет.

Книга св. Мэдмакса (апокриф)

Город ложился спать в ставшей неожиданно по-летнему душной ночи. Щелкали замки в дверях и на оконных решетках. Лязгали засовы, ложась в свои гнезда. Руки женщин быстро задергивали плотные занавеси на окнах, тушили свет, чтобы ни один луч не проник в щели. Тихо, стараясь не скрипеть половицами, расходились по комнатам жители, давно думающие только о том, чтобы проснуться утром.

На стенах кресты Спасителя, щиты Мэдмакса и обереги, заговоренные в дальних деревнях. Дети натягивают одеяла на головы, понимая, что по улице ходит зло. Отцы сильными узловатыми пальцами загоняют патроны в старые дробовики, потускневшие пистолеты и револьверы, ставят поближе к кроватям топоры, кувалды, дубины. И закрывая глаза, погружаясь в тревожный сон, они помнят, что до сих пор никому не помогали ни святые образа, ни оружие. Смогут ли те, кто приехал к городу на больших броневиках, вернуть им спокойный сон, спасти семьи, дать возможность не бояться? Никто не знает этого, но всем хочется верить.

* * *

Мерлин спокойно шагал по тротуару. Варяг, идущий, как обычно, чуть сзади, молчал, внимательно смотря по сторонам. Они снова были там, где были всегда, только в этот раз были улицы незнакомого города, а не какие-то новые подземелья, лабиринты бывшей канализации, закоулки брошенных военных баз, пустые коробки разваливающихся деревенских домов. А в остальном практически ничего не поменялось. Ночь, которая была для них привычней, чем день, адреналин в крови, надежная тяжесть оружия, запах оружейной смазки и позади еле уловимое движение напарника. Все как обычно, не прибавить, не убавить. И даже высокая четвероногая тень, идущая рядом, тоже привычна. Норд, высоченная овчарка-волкодав, приученная к их с Варягом «двойке», и сегодня бывшая самым главным козырем. Таким же, как и три его собрата, идущие с остальными чистильщиками.

Псы всегда были полезны, хотя очень немногих удавалось приучить не бояться. Большинство сходило с ума от одного только запаха тварей, становясь бесполезным грузом и обузой. Те немногие, что все-таки справлялись, превращались в ходячую драгоценность.

Может, сегодня получится перехватить тварей до того, как вновь прольется кровь. Это необходимо. И если будет нужно, то Мерлин готов мерить шагами ночные улицы столько, сколько потребуется для полного уничтожения «серых».

– Командир, – голос Волка в ушах, спокойный и невозмутимый, – мы пройдемся с Чунгой до склада в конце Седьмой улицы. У нас пес немного волнуется.

– Понял. Кот, Кувалда, страхуйте ребят.

– Есть! – Кот сегодня чуть нервничает. Напарник до сих пор в лазарете, а Кувалда, несмотря на всю надежность, немного не тот парень, кого ему хотелось бы иметь рядом на работе.

Мерлин и Варяг уже в третий раз проходили по одному и тому же маршруту. Толку пока не было, мысли в голову лезли разные, от озлобленных до совершенно бредовых. Но рациональных все же было больше. Постепенно Мерлин начал склоняться к тому, чтобы организовать засаду. Вот только количество людей… Фактически они могли бы перекрыть не более четырех улиц из десяти – и то исходя из двух удобных перекрестков. А в старой части города улицы хоть и были относительно прямыми, но во дворах царил хаос, превративший их в джунгли из сараев, подсобок, туалетов и прочих проделок хозяйственных жителей… Хотя попробовать, возможно, и стоило.

Командира группы смущало, что убийства горожан происходили не только на улицах. Понятно, что это был наиболее легкий способ для подземных жителей. Но как сюда вписываются полностью вычищенные квартиры и дома, полные кровавых останков? Это все-таки необычно, даже учитывая большой опыт чистильщиков. С подобным приходилось встречаться всего несколько раз, охотясь на Высших мутантов и некоторые виды некроформ. Здесь же, если исходить из данных, полученных Инженером после изучения трупов, такого и в помине не было.

– Остановимся? – Варяг замедлил шаг.

– Да, давай вон туда отойдем. – Мерлин ткнул пальцем в сторону прохода меж двумя невысокими домами. – Там какая-то мансарда открытая, что ли, была. Залезем да посмотрим что к чему.

– Хорошо. – Варяг повернул в указанную сторону. Скользнул в тень между домами, не разгоняемую слабым светом уличных фонарей. Проход был небольшим и заканчивался глухой стеной, сложенной из кирпича. Перекинув автомат на спину, чистильщик подпрыгнул, ухватился за кованую решетку, подтянулся и перевалился через ограждение.

– Давай собаку. – Он наклонился вниз, прочнее упершись ногами в металлические прутья.

Мерлин аккуратно подхватил пса под мягкое брюхо, сейчас закрытое проклепанной глухой «попоной», и поднял вверх. Пришлось напрячься: Норд был крупным и тяжелым псом. Четвероногий чистильщик подъем перенес спокойно, осматриваясь по сторонам умными желто-карими глазами и вывалив язык. Оказавшись на балконе, спокойно растянулся у ног Варяга, чуть подняв морду вверх и втягивая воздух. Мерлин так же быстро, как и напарник, оказался наверху.

– Посмотрим…

* * *

Старая часть города, улицы с невысокими домами, куда каждой ночью приходит страх. Сейчас на мостовой лишь несколько человеческих фигур, массивных и угловатых из-за амуниции и оружия, в сопровождении четвероногих теней. И где-то здесь же, осторожно и аккуратно, стелясь вдоль темных стен, прячась в тенях, обходя старые, через два-три горящие масляные фонари, крадутся те, кто приходит во тьме.

Дом совсем небольшой, в три комнаты. Фасад с облупившейся голубой краской, тяжелые ставни, чердак с заколоченным изнутри люком. Женщина, еще недавно молодая и красивая, а сейчас разом потерявшая и юность и привлекательность. Тяжелая работа в мастерской лаков и красок, трое детей. Старшая, единственная дочь уже начала помогать ей там же, задыхаясь от паров ацетона, морилки, эмали. Двое младших сыновей сейчас крепко спали в дальней комнате, в первый раз за неделю досыта накормленные, отмытые куском дешевого мыла, купленного на рынке.

Обе женщины перебирали купленную у толстой торговки крупу. Небольшой мешочек плохого риса, высокая бутыль подсолнечного масла, две краюхи хлеба, лук, соль, спички, травяной чай. И денег осталось совсем немного, всего пять серебряных, с обрезанными краями, кругляшей и горсть медяков. Вот и все.

Мать автоматически убирала в сторону просмотренную крупу, насыпала еще и начинала сначала. Дочь, сдувая постоянно попадающие в глаза длинные волосы челки, смотрела на нее жалеючи, переживала. Она помнила, как хорошо было в семье до смерти отца. Как радостно мать ждала его с шахты, как братья повисали на нем, сильном, высоком, пахнущем табачищем и здоровым мужским потом. И тогда у нее была своя комнатка под крышей, с незаколоченным оконцем, украшенным треснувшим цветным витражом. Отец нашел его на развалинах старого заводоуправления, принес домой и бережно, осколок к осколку, вставил вместо обычного стекла. Было, все это было так давно…

* * *

Волк, сидящий на перевернутом деревянном ящике, спокойно смотрел в проулок. Чунга, прислонившись к выщербленной стене, страховал тыл. Они, так же как и командир группы, решили подождать. Внезапно лохматый пес Ермак тихо зарычал. Второй раз за ночь. Только теперь более злобно, глубоким нутряным рыком, и встал, широко расставив лапы. Шерсть на загривке медленно поднялась, отсвет фонаря блеснул на оскаленных клыках.

– Похоже, начинается. – Волк сплюнул. – Мерлин, готовность раз…

Тень возле старого деревянного сарая ожила, соткалась во что-то более плотное, чем темнота вокруг, шагнула вперед. И еще, и еще, беззвучными шагами, быстро и неумолимо твари потекли в сторону слабо освещаемых городских улиц. Там ждали свежие и горячие тела, кровь и плоть тех, кто не доживет до утра.

* * *

– Был бы жив отец… – Женщина всхлипнула, ладонью смешала перед собой обе кучки, перебранную и грязную. – Господи, ну почему, почему?!!

– Мама…

– Ну что мама, что мама!!! Да за что же все это нам-то?! – Она продолжала, заводясь все сильнее и сильнее, закрыв лицо руками и уткнувшись в столешницу. Худенькие плечи задрожали.

Дочь встала, обняла ее, прижавшись щекой к теплой, пахнущей дешевым мылом макушке. Вздохнула и пошла на небольшую кухню поставить чайник на конфорку.

Тук-тук-тук… что-то коротко постучало в дверь дома с заколоченным чердаком.

* * *

Мерлин с Варягом бежали по улице, стараясь не выдать себя лишними звуками. Рядом мягко несся Норд, уже почуявший запах тех, за кем они вышли охотиться. Быстрее, быстрее, в ту сторону, куда сейчас направлялись «двойки» Волка и Кота. А те, уже объединившись, не могли позволить себе нестись, чтобы не вспугнуть, не дать рассеяться в сгустившейся тьме непонятным тварям, приходящим по ночам. Даже псы, кудлатый Ермак и подтянутый короткошерстный Грей, не рычали, лишь скалили зубы, ведя вперед четырех человек.

Десяток темных фигур, матово отблескивающих выступающими частями тел, сгрудились у двери старого невысокого дома. Одна тварь тихонько постучала черным когтем по рассохшимся, но все еще надежным доскам двери. Тук-тук-тук-тук…

* * *

Девушка, стоящая на слабо освещенной кухне, прижала к груди кувшин с водой. По коже бежали мурашки, на спине к разом вспотевшей коже прилипла ткань, сердце бешено колотилось в груди. Тело, повинуясь глубоким внутренним инстинктам, вжималось в неширокую щель между стеной и высокой печкой-голландкой. В уши тихо и страшно входило то, что слышалось из-за незапертой двери:

– Розочка, Розочка, открой, быстрее…

– Это ты? Дорогой, откуда, как?!!

– Не время, за мной гонятся… Стража… Стража…

– Да, да, я открываю, уже открываю, чертов засов… Дети, дети, папа вернулся, дет-и-и-и… А-А-А-А!!!

Мерзкий звук, ужасный в своей жуткой натуральности. Вскрик, удар, что-то мягко чавкает, хрип и еле слышный стон. Тяжелый приглушенный стук, как будто мешок с песком завалился на пол. Пол скрипит под весом тех, кто входит в дом. Еле слышный скрежет, чем-то острым по доскам, переходящий в клацанье, как от целой стаи собак, попавших внутрь.