Текст книги "Древние Боги"

– Ты видишь то, что может увидеть не каждый. – Кивнул головой монах, и посмотрел на своего убитого друга. Было видно, что он с трудом сдерживает себя, чтобы не разрыдаться, находя где-то внутри себя небывалые силы.

– Смерть близкого человека всегда приносит сильную боль. – Заметил Барс. Ему хотелось произнести несколько ободряющих слов, но он не смог найти ни одного подходящего, и, замолчал. Он думал, что слова здесь лишние. Кому, как не монаху понимать это?

Лурфар ещё раз кивнул, и склонился над погибшим монахом. Он какое-то время вглядывался в посеревшее лицо, перекошенное гримасой боли, словно запоминал на века, и потом, сложив руки на груди, полуприкрыв глаза, зашептал молитву.

Стальной Барс стоял рядом, не слыша слов молитвы, а только догадываясь, о чём монах просит Бессмертного Тэнгри. Он был уверен, что слова Лурфара именно такие, что понравятся суровому Богу, и он, конечно, пустит к своему очагу тех, кто погиб сегодня, будь то воин, или монах. Ведь они пали в битве, не выпуская из рук оружия.

* * *

Глава 6.

Утро следующего дня выдалось хмурым, пасмурным. Словно Великий Бог ночью, в тайне, скрываясь от людей, затянул всё небо свинцовыми облаками, и только ждал более благоприятного момента, чтобы сыпануть мелким дождём. Казалось, что всё пропиталось влагой, и хватит всего несколько капель, переполнить чашу небосвода, чтобы она опрокинулась, и напоила изнывающее вчера от жары, плоскогорье.

Рутгер проснулся от того, что уже в сотый раз видел во сне, как его протыкает копьём какой-то челман. Это видение было так живо, так настояще, что он несколько раз за ночь вскрикивал, и просыпался, тупо глядя в полотняный потолок шатра, пока сон снова не побеждал его. Он засыпал с надеждой, что Бессмертный Тэнгри пошлёт ему какое-то другое видение, приятное, но тот упорно, ничего не желая знать, посылал к воеводе противника с копьём, и показывал то, чего не было, но вполне могло случиться.

Не в силах более выносить эту муку Стальной Барс накинул на плечи тегиляй, и вышел из шатра в хмурое утро, окунувшись в лёгкий, предрассветный туман. Он приблизился к костру, возле какого сидели несколько воинов, и опустился на чьё-то седло, когда ему предложили место, и кубок горячего взвара. Всполохи огня играли на угрюмых, суровых лицах бойцов, и они казались какими-то высшими существами, спустившимися с небес.

Где-то недалеко, невидимые, тяжело вздыхали буйволы, и сонно фыркали лошади. Еле слышно посвистывала какая-та пичуга, в предвкушении нового дня, радуясь жизни.

Воевода отпил из кубка, держа его в ладонях, согрелся, и, чувствуя, что молчание затягивается, спросил:

– Чего же вы все приуныли? Скоро наступит новый день!

– Пятнадцать наших братьев отправились к Очагу Бессмертного Тэнгри. Это была славная смерть. – Проговорил кто-то, и потом грустно добавил: – И всё же хотелось бы, чтобы они сидели с нами рядом…

– Нам их будет не хватать. Впереди ещё многие дни пути, и кто знает, что нам встретится? В такой дороге лишних мечей не бывает, и ещё одно дружеское плечо не будет помехой.

– Мы слышали, ты поведёшь нас на юг, в стороне от всех дорог? Туда, где никогда не были люди, и не ходили торговые караваны?

– Я хочу ещё до наступления зимы вернуться в страну Лазоревых Гор. Не забывайте, что наша родина на грани новой войны.

– Разве можно это забыть? Йеге рассказывал, что далеко на юге ещё водятся драконы, и там бродит Невидимая Смерть.

– Вы же знали, на что шли! Вы хотели, чтобы ваши имена были выбиты на Красной Стене Храма Бессмертного Тэнгри. Или не так? Может, вы не представляли, что вас ждёт впереди?

– Да, это я и хотел сказать. Погибнуть в бою от меча врага – честь, но умереть скрюченным от дыхания Невидимой Смерти – совсем другое дело.

Рутгер немного задумался. Он и сам давно размышлял об этом. Не то, чтобы он хотел отступиться и вернуться в горы. Об этом не могло быть и речи. Просто страшило то, что находится в неизвестных землях. Умереть в бою лучше, чем погибнуть неизвестно от чего, а уж тем более на зубах какого-нибудь чудовища.

– Неужели сотня умелых, выносливых бойцов может испугаться чего-то? Братья, вы меня удивляете! – Как можно беззаботнее сказал Стальной Барс.

– Рутгер, всё дело не в этом. – Проговорил Вальгер. – Если нам встретится то, что можно убить, то мы это убьём. А если на нас нападёт то, что не имеет тела?

– Духи? Призраки? Ты когда-нибудь встречал призрака или духа? Ты их видел? Разве они существуют?

– Но легенды вигов говорят, что после Апокалипсиса появились твари, не виданные ранее в Обитаемом Мире!

– Что толку гадать! – Рутгер отхлебнул взвара. – Когда встретим, тогда и посмотрим!

– Верно, воевода. – Зашумели воины. – Обагрим мечи кровью!

– Вальгер, чей десяток стоял ночью в дозоре? Ничего не случилось? – Стальной Барс спросил это просто так, чтобы только не молчать, чтобы сидящие возле костра молодые бойцы больше не думали о том, что может их ждать впереди.

– Нет. Всё в порядке. Челманы строят Башню Молчания в двух тысячах шагах отсюда, и, похоже, больше не помышляют о мести.

– Ты сам это видел?

– Нет. Это видел Хортер.

– Где же он?

– Ушёл осмотреться. Где-то здесь, в небольшом лесочке он нашёл шалаш, где кто-то совсем недавно поселился. Он говорит, что это, скорее всего какая-та ведьма. Он нашёл там всякие сушёные корешки, и растения.

– Ведьма? – Переспросил Стальной Барс. – А если она его найдёт? Может, она его заколдует?

– Времена магов давно прошли! – Со смехом ответил Вальгер. – А Хортера найти не так-то просто, если конечно он сам не захочет, чтобы его нашли. Он же на половину «тёмный»! Да и вождь Мёртвая Голова принял его за своего!

Жизнерадостное солнце так и не смогло пробиться сквозь хмурые облака, и завязло в них как в густом, сером киселе где-то на уровне горизонта. День обещал быть унылым и пасмурным, и всё равно, он был прекрасен. Как ещё один день жизни, и борьбы за будущее своего народа. Ночь нехотя отступала, уступая своё место новому дню, как и сотни миллионов раз до этого. Как было вчера, и как было тысячу лет назад.

Где-то уже слышался скрип телег, стук, и зычный голос Сардейла подавал какие-то команды. Откуда-то со стороны утренний, лёгкий ветерок принёс запах дыма, и сытый, сводящий с ума дух готового кулеша.

– Мой воевода! – К костру вышел Хортер. Но не он привлёк к себе всеобщее внимание, а тот, кого он привёл за собой.

Рутгер окинул взглядом стройную фигуру незнакомца, облачённую в тряпьё, и за скрывающими складками одежды безошибочно угадал тело девушки. Да, это была девушка. Это показалось чем-то необычным, почти мистическим, что он не сразу поверил своим глазам.

Между тем незнакомка спокойно выдержала оценивающие взгляды нескольких пар глаз, в свою очередь оглядела молодых воинов, и гордо откинув голову, произнесла на языке вигов:

– И долго вы меня будете разглядывать? Лучше предложите место у костра, и накормите!

Ей тут же кто-то уступил седло, вручили тарелку с парящим кулешом, и большой кус хлеба, куда она тут же вонзила крепкие, белые зубы. Сколько же она не ела? День? Два? Может неделю? На первый взгляд её можно было принять за нищую бродяжку. На вид лет пятнадцать, спутанные, давно не мытые, чёрные волосы, перемазанное сажей симпатичное лицо, вздёрнутый кверху аккуратный носик, живые, пронзительные карие глаза. И всё же она была не нищенкой. Стальной Барс почувствовал это сразу, будто смог заглянуть в её душу, и увидеть то, что она неумело пыталась скрыть.

Воевода подождал, пока она утолит первый голод, и, не пытаясь скрыть улыбку, спросил:

– Кто ты?

Девушка что-то промычала в ответ набитым ртом, и ей на помощь пришёл Хортер:

– Она скрывалась в том шалаше, что я нашёл вчера вечером. Если не считать волкодава, охраняющего её, то она была одна. Не знаю, кто она, и что там делала, но едва услышав имя Стального Барса, сразу же пошла со мной, привязав собаку у дерева.

– Так кто ты? – Повторил свой вопрос воевода, как только незнакомка прожевала последний кусок.

– Я – Эррилайя! Дочь рода Ровво!

Рутгер улыбнулся. В голосе девушки звучала гордость, словно она сообщала нечто такое, что было известно во всём Обитаемом Мире. Словно услышав об этом, все были обязаны боготворить, и поклоняться ей.

Заметив, что не произвела своими словами на вигов вообще никакого впечатления, Эррилайя досадливо прикусила нижнюю губу, и чуть слышно добавила:

– Я ведьма из рода Ровво.

– Не бойся нас. «Ведьма из рода Ровво». – Стальной Барс не смог удержаться, и чуть передразнил девушку. Вышло так похоже, что завтракающие воины довольно засмеялись. – Скажи, от кого ты пряталась в своём шалаше?

– Я не пряталась. Я ждала воеводу Рутгера.

– Вот как? – Воевода удивлённо вскинул брови. Он не сомневался, что Эррилайя придумала это только что, но не мог понять для чего ей это. Что же ей это даст? Как бы там ни было, надо продолжать разговор, а там будет видно. В конце концов, она гаарка, и знает эти места лучше, чем кто-либо, к тому же Йеге ещё вчера сказал, что никогда здесь не бывал. Может, она сможет чем-нибудь помочь? Доверять карте монахов как-то не хотелось, слишком много было на ней ошибок. – Откуда же ты знала, что воевода Рутгер пройдёт здесь со своим отрядом?

– Мне сказали об этом духи! Я вижу то, что будет, и могу сказать то, что было. Ты – Стальной Барс, и я пришла к тебе, чтобы с тобой отправиться к Древним Богам.

Воевода озадаченно почесал затылок, но так и не нашёлся что сказать. Всё это казалось странным, и непонятным. Он не верил ни в колдунов, ни в ведьм, и всё же перед ним сидела пятнадцатилетняя девчонка, утверждающая, что обладает какой-то сверхъестественной силой. Мало того, она уже смогла доказать это! Как она узнала, что виги пройдут недалеко от этих мест? И цель! Откуда она могла узнать, куда двигаются воины, и для чего? Не иначе ей сказали об этом духи. К тому же всё это было сказано таким тоном, что Стальной Барс сразу же понял, что спорить с ней бесполезно, и убедить в чём-то обратном – невозможно.

– Что ты ещё знаешь? – Спросил Рутгер, и встретился взглядом с Хортером. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, после чего «тёмный», кивнув головой, отошёл от костра.

– Я знаю ваш путь, и могу сказать, что там вы не пройдёте. Только я смогу указать вам верную дорогу, и помочь обойти земли, где бродит Невидимая Смерть.

– Так значит о том, что говорят легенды – правда?

– Смотря что, ты называешь легендами. – Эррилайя улыбнулась, и Рутгеру вдруг показалось, что пасмурное утро стало чуть светлее, что ещё немного, и из-за хмурых облаков вынырнет солнце, чтобы осветить грешную, многострадальную землю.

– Что ты знаешь о драконах?

Тонкая рука скользнула под лохмотья, и на свет была извлечена белая кость, напоминающая клык какого-то огромного зверя. Вздох удивления пронёсся над костром, и все глаза были прикованы к острому, чуть изогнутому зубу.

Воевода протянул дрогнувшую руку, и взял отполированный клык древнего животного. Это казалось невероятным! Значит, они всё же существовали! Или есть ещё, и живут где-то там, в глубине неизведанных земель? Ему показалось, что он смог прикоснуться к чему-то мифическому, к тому, чего не может быть, и всё же это существует. Сердце, как перед битвой было готово разорвать грудь, в голову ударила кровь, а от волнения задрожали руки.

Из оцепенения всех вывел скрипучий голос Йеге:

– Мой воевода! Этой ведьме нельзя верить!

Словно очнувшись, Рутгер перевёл взгляд на гаара. Глаза того блестели, и в них без труда можно было заметить страх. Его тело сотрясала крупная дрожь, будто вот-вот он мог упасть на землю и забиться в каком-то припадке.

– Почему же?

– Я узнаю в ней дщерь рода Ровво! Они знаются с самим Дьяволом, и знают дороги в Пустоши! Там бродит Невидимая Смерть и убивает любого, только не их! Если не Дьявол, то кто же помогает им? Она заведёт нас в дебри, и бросит на съедение драконам!

– Молчи! – Эррилайя вскочила с места. В её взгляде сверкнуло презрение, и она брезгливо скривила свои пухлые губы. – Что ты можешь знать о роде Ровво? Червь! Ты повторяешь то, что когда-то слышал от наших врагов! Ровво не знается с Дьяволом! А этот клык мой дед вырвал из пасти дракона, что смог убить много лет назад!

Стальной Барс будто и не слышал всей их перепалки. Его оглушили и поразили последние слова ведьмы: «этот клык мой дед вырвал из пасти дракона, что смог убить». Едва он это смог осознать, то поднял руку, призывая продолжающих препираться к тишине, но те не обратили на него никакого внимания.

– Молчать! – Крикнул воевода поднимаясь. Это возымело действие, и в установившейся тишине, повернувшись к девушке, глядя ей в пылающие яростью глаза, тихо спросил: – Это правда? Драконы существуют?

– Ты держишь в руке зуб! Так какое же ещё тебе нужно доказательство? – Эррилайя зло посмотрела на шамана, недовольно хмыкнула: – Если чего-то люди не понимают, то всегда связывают это с Дьяволом.

– Ты говорила, что можешь видеть будущее?

– Да. Это так. Ты хочешь знать, что будет завтра?

– Нет. Я хочу знать, что будет в далёком будущем.

– Хочешь ли ты знать это? Готов ли ты к этому? Правда может тебе не понравиться.

– Виг не боится смерти.

– Смерть – не самое страшное в нашем мире. – С усмешкой проговорила ведьма. – Есть вещи гораздо ужаснее, и о многих я даже и не догадываюсь. Но каждый человек решает это для себя сам.

– Хорошо. – После небольшого раздумья сказал Рутгер. – Мы обязательно поговорим об этом. Чуть позже.

– Так ты берёшь меня в свою дружину?

– Откуда ты знаешь про Древних Богов?

– Я же уже сказала тебе! Я – ведьма! Я многое умею!

Стальной Барс огляделся, и, увидев Вальгера, приказал:

– Пошли гонцов за царём россов, Ярвом, Сардейлом, Герфуром, и Лурфаром с Увгардом. Пусть не мешкая идут в мою палатку. – Воевода повернулся к гаарке: – Эррилайя, поскольку ты уже утолила голод, давай пройдём в мой шатёр, где нам никто не помешает спокойно поговорить.

Ведьма, гордо подняв голову, с достоинством кивнула, что совсем не вязалось с её одеждой, и что слегка позабавило воинов у костра. Она смерила их презрительным взглядом, и, фыркнув, направилась за Рутгером.

Странно. Едва перемолвившись несколькими словами, Стальной Барс был готов верить каждому слову девушки, и думал, что она может быть весьма полезна дружине. Она может видеть будущее! Что может быть ещё полезнее в этом мире? Зная, что их ждёт, можно будет попытаться изменить это, и у них появляется гораздо больше шансов найти убежище Древних Богов. Воевода даже и не подумал о том, чтобы оставить её здесь. Что её может ждать тогда? Только смерть в разорённом войной крае.

– Мне надо тебе многое рассказать… – Начала Эррилайя, но Стальной Барс остановил её движением руки.

– Сейчас придут мои друзья.

– Друзья? Почему они должны слушать то, что предназначено только для одного человека? Это касается только тебя!

– У меня нет секретов от друзей.

Девушка недоверчиво хмыкнула, и в ожидании воинов, стала разглядывать обстановку шатра. Собственно, обстановкой это было трудно назвать. Рутгер был воеводой, но не требовал себе каких-то особых привилегий. Как и все воины, он спал на земле, подстелив под себя попону коня, укрываясь плащом, положив голову на седло. В центре палатки, на столбе, поддерживающем свод, висело оружие и доспехи. Всё как у каждого из вигов, с той лишь разницей, что Стальной Барс занимал эту палатку один, а воинов набивалось в такой шатёр от пяти человек до десятка.

– Довольно-таки убого, для будущего Владыки страны Лазоревых Гор. Мог бы поставить для себя пару кресел.

– Воин довольствуется малым. Что ты сказала? – Слова маленькой ведьмы словно обожгли огнём, и воевода почувствовал какую-то смутную тревогу. Будто кто-то, не спрашивая у него разрешения, бесцеремонно заглянул в его душу. – Откуда ты это знаешь?

– Ты будешь Владыкой. – Эррилайя улыбнулась, и осторожно взяла в руки серебряный жезл воеводы. – Мне много чего рассказали духи. Даже то, чего ты про себя и не знаешь. Это знак твоей власти?

– Да. – Стальной Барс кивнул головой. Над всем этим стоило поразмышлять. Что же получается? Прямо какие-то мистические, невероятные обстоятельства! Эта девчонка совсем не могла знать, что отряд идёт на поиски Древних Богов, и уж тем более даже не могла предполагать, что воины хотят посадить своего человека на трон Владыки. Откуда она всё это знает?

– Твои духи очень могущественны, если смогли рассказать тебе то, чего не знают и многие воины. Что же ты ещё знаешь?

– Это может показаться тебе бредом, и всё же это правда… – Девушка вздохнула, собираясь с мыслями, и на одном дыхании выпалила: – Духи сказали, что я буду женой Владыки Вольфбура!

Мгновение воевода смотрел в лицо ведьмы, пытаясь разглядеть в нём тень улыбки, но оно было серьёзным как никогда. Милым, симпатичным, и до ужаса сосредоточенным. Какое-то время он боролся с приступом смеха, потом всё же не удержался и рассмеялся.

Эррилайя обиженно надула пухлые губки, и отошла от него, сев на седло:

– Чего же смешного я сказала? Ты грубый, неотёсанный мужлан, к тому же нисколечко мне не нравишься, но такова моя доля, и я с честью вынесу это испытание….

Рутгеру пришлось торопливо наклониться и поднять с земляного пола кувшин с разбавленным вином, чтобы не захохотать в полный голос. Он налил в кубок вина, и долго, медленными глотками пил, чтобы оттянуть время, и успокоиться. Он не хотел обижать девушку, и потому изо всех сил пытался сдержаться.

– Будь я проклят! Рутгер! Никогда не видел, чтобы ты по утрам прикладывался к кубку! Девчонка? Кто такая? Что здесь делает? – Сардейл, как всегда, не мог говорить тихо, и сразу начал сыпать вопросами, едва зашёл в палатку. Он остановился, принюхался, и озадаченно протянул: – Я чувствую гаарский дух!

Стальной Барс подождал, пока в шатёр зайдёт Лурфар, последний из тех, кто должен был прийти, и заговорил:

– Знакомьтесь. – Он повернулся к девушке. – Это – Эррилайя. Гаарка, и ещё ведьма, как она сама говорит.

– Ведьма? – Сардейл расхохотался. – Времена магов и колдунов давно прошли! Я был ещё мальчишкой, когда сожгли последнюю ведьму!

– Подожди… – Тихо попросил Аласейа, и, сделав шаг к воеводе, взял у него из рук зуб. – Что это? Это то, о чём я думаю?

– Да. Это клык дракона. – С улыбкой ответил Рутгер.

– Невероятно! – Потрясённый царь россов рассматривал клык, и только спустя какое-то время смог от него оторваться. Он поднял на воеводу сверкающие, счастливые глаза и спросил: – Откуда он у тебя? Где ты его взял?

– Мне дала его Эррилайя.

– Эрли! Друзья называют меня Эрли. Вернее, называли… – Грустно поправила сама себя маленькая ведьма, и обречённо вздохнула. – Теперь так будешь называть меня ты. Привыкай!

– Не люблю гаар. – Пробормотал Сардейл. – Кроме зуба дракона, есть у этой девчонки ещё какие-либо достоинства?

– Я ведьма из рода Ровво, и как свои пять пальцев знаю все здешние места вплоть до Железных Змей, уходящих на юг, и Проклятых Стен, откуда они начинают свой бег!

Эти названия ни о чём не говорили воинам, и они недоумённо переглянулись. Это сразу же заметила гаарка, и презрительно засмеялась:

– Я совсем забыла! Вы же виги, и единственное, что вас интересует это вы сами, и то, как вас будут вспоминать потомки! Вы же не умеете жить в мире, и готовы пожертвовать всем, лишь бы ваши имена выбили на Красной Стене в Храме Бессмертного Тэнгри! Варвары!

– Я убил многих гаар, так что мне может помешать убить ещё одну?!– Зарычал, обычно сдержанный Сардейл, и потянулся за секирой, висящей у него за спиной.

Эрли вскочила, но на её лице не было и тени какой-либо тревоги, словно была уверена, что ей ничего не угрожает, и она находится в безопасности.

Не на шутку встревожившийся воевода положил руку на плечо ветерана, и почувствовал, как под кольчугой напряглись тугие связки мышц:

– Глупо отвечать на выпадки пятнадцатилетней девчонки! А ты могла бы не портить отношения с теми, с кем тебе предстоит пройти часть пути!

– Ты хочешь взять её с собой?– Спросил Аласейа.

– Дорога всегда короче с тем, кто её знает.– За Рутгера ответил Лурфар, и улыбнулся.– Память ребёнка цепка, и в её глубинах лежит много чего, что нам может пригодиться.

– Я не ребёнок! Я – ведьма!– Опять выкрикнула Эрли.

– Мы это уже слышали.– Недовольно поморщился Стальной Барс, и чтобы как-то сменить тему разговора, задал вопрос:– Как так получилось, что ты осталась одна, и пряталась в лесу, в шалаше?

Эррилайя помрачнела, и тихо ответила:

– Ещё две недели назад челманы вырезали весь мой род. Они думали, что поедая сердце колдуна, вся его сила перейдёт к ним. Наивные! Наши души защищены страшным заклятием!

– И всё же, все ваши заклятия бессильны против стали?

– К сожалению, это так.– Девушка кивнула, и как-то сникнув, и как показалось, став меньше ростом, села обратно на седло, храня угрюмое молчание.

– Ты проведёшь нас до Железных Змей?

– Для чего же я тогда ждала тебя в лесу? Но предупреждаю сразу – Железные Змеи уходят в земли, где бродит Невидимая Смерть, где стоят разрушенные города Древних Богов. Там живут дикие племена, поедающие себе подобных, и там, среди холмов и лесов обитают мутанты.

– Мутанты?– Переспросил Стальной Барс, будто осторожно пробовал неизвестное слово на вкус.– Кто это?

– Это древнее слово. Так Древние Боги называли всех живых, изменённых Невидимой Смертью.

– Значит там можно встретить и дракона?– В голосе царя россов слышалась едва прикрытая надежда.

– Мой дед убил его где-то там. По крайней мере, он так говорил. Наверняка там можно увидеть и не только драконов, а кое-что и ещё страшнее!

– Смертью нас не напугаешь!– Воскликнул Сардейл и расхохотался, довольно потирая руки.– Наконец-то найдётся настоящее дело для моей секиры!

Это было сказано с такой безумной радостью и воодушевлением, что все, находящиеся в палатке, переглянулись между собой, и не смогли удержаться от того, чтобы не рассмеяться. Старого, опытного бойца, мечтающего покрыть своё имя бессмертной славой, будет непросто удержать от драки, и всё же нужно будет это сделать.

* * *

Глава 7.

Каким-то шестым чувством Норд ощутил опасность, и поднял щит. В то же мгновение в него хищно вонзилась стрела, и, пробив дерево, обтянутое кожей, замерла, так и не сумев достигнуть слабого, человеческого тела. В голове мелькнула мысль, что ему повезло, раз стреляли из лука, а не из арбалета. Арбалетная стрела пробила бы щит насквозь, и её стальной наконечник не смогла остановить никакая кольчуга.

Все воины прекрасно понимали, что попытка прорваться из осаждённого замка Корте заранее обречена на провал, но сидеть за неприступными стенами уже просто не было сил. Среди наёмников начались беспричинные ссоры и злые шутки друг над другом, что нередко приводило к дракам. Сивды требовали боя, и лорд приказал открыть ворота, чтобы как-то спустить напряжение, вызванное вынужденным затворничеством. К вылазке готовились два дня, и, казалось, учли каждую мелочь, и всё же попали в засаду, из какой было невозможно выбраться. Харвеллов из Тайной Стражи было очень много, гораздо больше, чем рассчитывали, и скоро красные плащи заполонили собой и без того узкую тропу, вьющуюся между крутых скал.

Уже понимая, что никакие команды не помогут, что воинов уже не построить в боевые порядки, Норд закричал, и, перехватив меч поудобнее, бросился туда, во всеобщую свалку, где сверкала и гремела сталь. Теперь он мог только одно – продать свою жизнь как можно дороже. Он наносил удары ставшим слишком длинным и тяжёлым в тесноте клинком, отбивал выпады врага щитом, пытался как-то маневрировать в бою, но всё было напрасно. Это было невозможно среди хрипящих, яростно кричащих тел, беснующихся в диком танце смерти. Краем глаза он заметил, как на ближайший валун заскочили двое харвеллов, и в то же мгновение в воздухе пролетело что-то большое и чёрное. Толстая, прочная сеть обрушилась на сражающихся воинов. Кто-то упал, потянув за собой остальных, и скоро выжившие сивды лежали на земле лишившись всякой возможности сопротивления.

Норд зарычал, выхватил нож, и попробовал перерезать несколько верёвок сети, увидев подходящих к ним стражей. Сеть, переплетённая несколькими тонкими металлическими нитями, не торопилась сдаваться. Враги осторожно подходили ближе и ближе, вот уже до них можно дотянуться мечом, и… Страшный удар обрушился на голову защищённую шлемом. Сотник не потерял сознания, нет. Он чувствовал, как его связывают, куда-то тащат, как потом бросили на траву под дерево. Сопротивляться не было сил, и не было возможности. Что может ждать в будущем? Смерть. Сивды и харвеллы враги, и не стоит на что-то надеяться. Его жизнь кончится на лобном месте, где-нибудь на улицах Вольфбура, в назидание другим наёмникам из далёкой страны Сангар.

Перед глазами всё плыло, и никак не удавалось на чём-то сосредоточиться. Норд с трудом сел, попробовал разорвать верёвки, стягивающие руки за спиной, и чувствуя, что это невозможно, в бессилии заскрипел зубами. Голова закружилась ещё больше, и через мгновение он упал на траву, провалившись в бездонную, долгожданную темноту.

Вода привела его в сознание, и, превозмогая жуткую головную боль, Норд открыл глаза. Дёрнулся, уже во многий раз пытаясь разорвать верёвки, и в очередной раз убеждаясь, что связали его со знанием дела. Так просто их не развяжешь, и не порвёшь.

– Сколько наших погибло?– Прохрипел он, поворачиваясь к связанному воину, с перевязанной головой. Всё его лицо было залито кровью, и сотник никак не мог узнать его.

– Не знаю. Я видел, как убили двоих, а потом меня чем-то оглушили. Мне кажется, что нас хотели взять живыми, потому и потери так малы.

– Зачем мы им живые? Только для того, чтобы провести показательную казнь в Вольфбуре? Но тогда они здорово рискуют! Наши соплеменники не дадут отрубить нам головы.

– Они могут и изгнать нас… – Угрюмо предположил Сантер. Да, это был он, хотя под маской запёкшейся крови узнать его было невозможно.– А что может быть ещё хуже изгнания?

– Дурацкая была затея!– Откликнулся ещё один раненый воин.– Сразу же было понятно, что нам будет не прорваться. Да и куда пробиваться? Кругом харвеллы из Тайной Стражи! Если они взяли след, то уже никогда не отстанут, и будут преследовать свою жертву, пока не загонят. Вряд ли кто-то в стране Лазоревых Гор поможет нам.

Да, это была правда, и от этого на сердце становилось ещё горше и больнее. Норд посмотрел в небо, вдруг поняв, что скорее всего, видит его в последний раз, и улыбнулся. Как оно похоже на глаза Альте! Такое же безмятежно-голубое, чистое, ничем не замаранное… Жаль. Теперь он уже никогда не увидит свою невесту. Долго ли она будет оплакивать его? Сколько времени будет посыпать голову пеплом? Сколько дней, или недель будет носить траур?

– Вы все будете казнены на рыночной площади Вольфбура как изменники, и ваши имена будут прокляты до скончания веков! Бессмертный Тэнгри не пустит вас к своему Очагу.– На середину небольшой полянки вышел сотник харвеллов, в загорелом лице коего Норд уловил что-то знакомое. Нечто такое, отчего совершенно незнакомый человек кажется чуть ближе и роднее. Почему сивд не видел в нём своего врага? Что в нём был не так?

Харвелл медленным, тяжёлым взглядом обвёл пленников, и остановился на Норде… О Бессмертный Тэнгри! Как же он похож на его Альте! Тот же блеск в глазах, и тот же прищур, словно пытается влезть в душу, тот же, только чуть крупнее нос, и грубее очерченный подбородок. Не может быть! Она никогда не говорила, что у неё есть брат! Может, просто чуть похож? Впрочем, что это меняет?

– Из-за вас я потерял десяток своих лучших воинов, и за это ваш сотник будет казнён сейчас же. На что вы надеялись? Неужели рассчитывали прорваться? А дальше что? Куда бы вы пошли? Страна Лазоревых Гор не примет вас, и никто не окажет помощи мятежникам!

Норд усмехнулся, и попытался подняться. Раз цепь жизни выкованная Бессмертным Тэнгри вот-вот порвётся, он хотел ответить стоя, гордо повернувшись лицом к смерти, от какой никогда не бегал, но смог лишь только завалиться на бок, и ткнуться разгорячённым лбом в прохладную, шелковисто-зелёную траву.

Его куда-то поволокли, поставили на колени выворачивая руки, и сивд услышал, как запела вытаскиваемая из ножен сталь. В голове пронеслось, что не хочется умирать, когда есть для кого жить, что его ненаглядная Альте так его и не дождётся. Он рванулся, чтобы ещё раз посмотреть на небо, так похожее на синеву глаз любимого человека, но ему не дали поднять головы. Всё. Конец. Прощай, Альте…

– Стойте! Что ты сказал, сивд? Ты сказал, Альте?

Хватка стражей слегка ослабла. Норд с трудом поднял голову, и увидел сидящего на корточках перед ним сотника харвеллов. Как же он похож на его невесту! Неужели он выкрикнул её имя вслух?

– Откуда ты знаешь Альте?– Продолжал выпытывать тот же резкий голос, наполняя гудящую голову новой болью.

– Она моя невеста!– Ответил сивд, и обессилено повис на руках стражей. Эти слова отняли у него все оставшиеся силы, и уже теряя сознание, он услышал:

– Развяжите его, и принесите вина! Да пошевеливайтесь! Дьявол вас раздери!

Он уже не чувствовал, как его развязывали, как куда-то несли. Кто-то осторожно раскрыл ему рот, и влил глоток горячего, терпкого вина. Это вернуло его к жизни. Темнота отступила, и на её место снова пришла жуткая головная боль. Сивд с трудом открыл глаза, и увидел ветки свода шалаша. Бессмертный Тэнгри! Почему ты не даёшь ему спокойно умереть, раз за разом возвращая в этот мир боли и безнадёжности?

– Вот уж не думал, что мы встретимся не на свадьбе, а в битве.

Норд повернул голову, и увидел харвелла, что совсем недавно хотел его казнить. Тот сидел на красном, деревянном щите, и с любопытством, словно хотел запомнить его во всех подробностях, рассматривал сивда.

– Ты очень похож на свою сестру.

– На свою двоюродную сестру.– Сотник улыбнулся.– Как она? Я очень давно у них не был. Как дядя Огри? Всё ещё машет своим молотом, и так же встаёт ни свет, ни заря?

– Две недели назад именно всё так и было. Разве могут старика Огри успокоить какие-то годы?– Норд усмехнулся, вспоминая ворчливый, безобидный характер будущего тестя, его медвежью походку, и недюжинную силу в руках.

Сотник засмеялся, подумав о чём-то своём, потом, уже более серьёзно проговорил:

– Альте рассказывала мне о тебе. Только вот я даже и не предполагал, что нам придётся встретиться вот так. Как же так получилось, что ты служишь изменнику? Неужели в стране Лазоревых Гор не нашлось более достойного лорда?

– Разве я кого-то предал? Я служу своему лорду, поклявшемуся в своей верности. Разве не так должен поступать достойный муж и воин?