Текст книги "Девушка на выданье"
Автор книги: Дороти Элбури
Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Глава 22
Совершенно измученная, но очень довольная результатами своей работы за один день, Хелена стояла на заднем дворе, с улыбкой глядя вверх, на сверкающие чистотой окна. Выбор рабочих, сделанный Рубеном Корриганом, оказался чрезвычайно удачным.
Многие из них были солдатами и, отслужив восемь лет, оказались уволенными с полным безразличием к их будущему благосостоянию и даже, во многих случаях, без денег на обратную дорогу домой.
Большое число этих бывших солдат вынуждены были пойти против закона, чтобы выжить; многие сколачивали банды и терроризировали местное население, сея смуту среди рабочих и подстрекая их к борьбе против работодателей.
Другие, такие как Рубен Корриган, Бен Фуллер и им подобные, изо всех сил старались найти работу и, несмотря на постоянные неудачи, сумели остаться честными людьми. Их дневной рацион состоял из хлеба и супа, раздаваемых различными бесплатными столовыми, организованными многочисленными маленькими благотворительными организациями по всему королевству.
– Отличная работа, мистер Фуллер! – воскликнула Хелена, улыбаясь жилистому молодому человеку, стоящему рядом с ней. – Если у нас каждый день будут такие успехи, как сегодня, то мы очень быстро приведем старый дом в порядок.
– Это отличное старое здание, – кивнул тот, отступая назад, чтобы полюбоваться новыми оконными рамами, которые только что закончил вставлять. – Эти панели в большом холле просто потрясающие. Мой старый мастер отдал бы, наверное, свой зуб мудрости, чтобы взглянуть на них. Он был большим почитателем работ Джиббона, этот мой мистер Тобиас.
Хелена рассеянно кивнула, поскольку ее внимание было отвлечено внезапным появлением ее мужа, направлявшегося к ней от конюшен. Но, заметив, что из комнаты на первом этаже его позвал Чарльз, принимавший активное участие в работах, она глубоко вздохнула и постаралась сосредоточиться на том, что говорит ее собеседник.
– Я поняла, что вы ученик мистера Тобиаса, Бен? – спросила она, вспомнив статью о резчике по дереву, которую недавно прочла. – Это не мистер ли Гектор Тобиас из Эндерби?
– Ну да, конечно, он самый, миледи, – обрадовался тот. – Он был просто волшебник, миледи, так ловко орудовал ножами по резьбе.
Хелена задумчиво кивнула, а потом спросила:
– Вы думаете, что ему было бы интересно приехать сюда, чтобы взглянуть на наши панели и сделать копии тех, которые пострадали больше других?
В глазах Фуллера вспыхнула радостная искра.
– Я думаю, что это могло бы понравиться мистеру Тобиасу, ваша светлость. Я пошлю ему письмо. Спасибо за то, что вы подумали о нем, миледи! Теперь, когда с крышей и оконными рамами покончено, мы можем заняться панелями и отличить хорошее от плохого.
Продолжая улыбаться, он взглянул наверх, чтобы порадоваться зрелищем уже законченной крыши, и тотчас же улыбка на его лице сменилась страхом. С криком:
– Осторожно, сэр! – он бросился через двор к графу.
Услышав предупредительный крик, Ричард обернулся и сделал шаг вперед. Спустя несколько секунд, в тот момент, когда Фуллер метнулся к нему, оттолкнув в сторону, рядом с ними обрушилась тяжелая шиферная плита.
Почти целую минуту стояла гробовая тишина, и свидетели этого инцидента силились понять, что произошло, но затем, когда до них дошло, что случилось, закричали, и сначала Хелена, а за ней десяток рабочих бросились к груде черепков, засыпавших двоих мужчин.
Не обращая внимания на порезы и царапины на своих руках, Хелена исступленно разгребала осколки разбитой плиты. И наконец увидела лицо мужа, покрытое кровью и грязью!
– Осторожней, осторожней! – умоляла она, когда толпа помощников старалась извлечь кажущегося безжизненным Ричарда из-под груды осколков. «Господи, не дай ему умереть, – молча молила она, – пожалуйста, не дай ему умереть! Господь Всемогущий, я так его люблю!»
Схватив руку мужа, Хелена прижала ее к своим губам, прежде чем рабочие, освободив графа, перенесли его на другую сторону двора и бережно положили на лужайку. Едва смея дышать от страха за его жизнь, она упала возле него на колени и прижалась ухом к его груди. Уловив благословенный стук бьющегося сердца, она отчаянно и в то же время с облегчением зарыдала и обвила его руками. Он был жив!
В этот момент глаза Ричарда открылись, и, подняв руку, он вытер кровь с носа и рта и уставился на нее.
– Что случилось? – спросил он хрипло.
– Произошел несчастный случай, – едва дыша, произнесла Хелена, стараясь выпрямиться и поняв, что ее муж обнял ее и не отпускает. – Шиферная плита упала с крыши… Мистер Фуллер пытался…
– Да, я теперь припоминаю, – ответил Ричард, поспешно отпуская ее и пытаясь подняться. – Молодой парень, который оттолкнул меня в сторону, где он? Он пострадал?
Бен Фуллер лежал неподалеку, на траве. В отличие от своего хозяина он лежал неподвижно, и рыдающая Сиси Причард изо всех сил пыталась остановить поток крови, который струился из глубокой раны на его голове.
Ричард не чувствовал боли, но кровь на его руках указывала на то, что он тоже пострадал. Он потрогал голову и лицо, но не обнаружил ни одной серьезной раны. Это была не его кровь, а Фуллера! Осознав это, он встал на ноги и неровными шагами подошел к своему спасителю. Молодой человек по-прежнему не проявлял признаков жизни, черты его лица заострились, кожа на щеках стала совсем белой. Граф быстро опустился перед ним на траву, достал из кармана носовой платок и прижал к ране.
– Рану нужно плотно прижать, чтобы остановить кровотечение, – объяснил он столпившимся вокруг зрителям и, кивнув Хелене, знаком попросил ее помочь ему развязать его шейный платок, чтобы обмотать им голову Фуллера. – У меня есть кое-какой опыт в сабельных ранениях, и я знаю, что такой порез нужно зашить как можно скорее. Кто-нибудь догадался послать за доктором?
– Мистер Стэндиш поскакал за врачом, как только увидел, что случилось, – сказал один из зрителей.
– Боюсь, что нам не повезло, – раздался голос Стэндиша.
Услышав его голос, толпа расступилась и пропустила его вперед.
– Оба местных врача на вызовах, – сообщил он кузену, стараясь отдышаться. – Я послал мальчика в Хилвертон узнать, есть ли там врач, но если мы не остановим кровотечение… – Его голос сорвался, и он отвернулся. – Я могу только благодарить Бога, что он отвел от тебя удар, Ричард.
– Тем более мы должны сделать все возможное, чтобы спасти беднягу, – сказал Ричард. Затем поднял голову и без особой надежды спросил: – Есть ли кто-нибудь среди вас, кто умеет накладывать швы?
– У меня есть небольшой опыт, – раздался тихий голос возле него.
Повернувшись, Ричард с изумлением уставился на свою жену.
– Ты не можешь… – начал он, но она подняла руку, заставив его замолчать.
– Я видела много раз, как это делается во время моих посещений больницы Святого Георгия, когда Джейсона привезли домой, – объяснила она тихо. – К тому же Шарлотта и я часто помогали доктору Редферну в трактире «Ласточка», когда он не мог справиться сам. Я хочу попробовать.
– Но такая рана! Я не могу позволить тебе!
– А что, лучше стоять и смотреть, как бедняга истечет кровью? Я понимаю, что ты считаешь мой опыт недостаточным, но разве у нас есть другой выход?
Рубен Корриган при тихом одобрительном ропоте толпы вышел вперед.
– Я знаю, что не имею права выступать здесь, сэр, – сказал он, нервно комкая в руках кепку, – но я думаю, что Бен был бы рад любому шансу. Стыдно было бы увидеть, как он умрет здесь, после того как за восемь лет не погиб на поле боя. Позвольте леди попробовать. Мы знаем, что она сделает все, что в ее силах, чтобы спасти его, и если ей это не удастся, сэр, то уверяю вас, никто из нас не станет ее винить. – И, отступив на шаг назад, он добавил: – Я всегда верил, что в таких делах окончательное решение принимает Всевышний.
– В таком случае зачем нам вмешиваться? – пробормотал почти шепотом Стэндиш, но Ричард, уловив его слова, смерил его таким осуждающим взглядом, что тот вспыхнул и отвернулся.
Понимая, что нельзя терять ни минуты, Ричард принял мгновенное решение.
– Есть ли у нас необходимые условия для такой процедуры? – спросил он Корригана, понимая, что нет смысла пытаться перевезти раненого в Вест-парк.
На этот раз вперед выступила Бет Муни.
– На кухне чисто, как в больнице, – сказала она, глотая слезы. – И благодаря Бену у нас нет недостатка в горячей воде.
– Хорошо. Четверо мужчин пусть возьмут носилки – снимите с петель одну из дверей, если понадобится, – и отнесите этого парня на кухню. – Повернувшись к Хелене, граф взял ее руки в свои, заметив, какие они холодные. – Ты уверена, что справишься, моя дорогая? – спросил он мягко. – Никто тебя не осудит, если ты решишь, что не можешь этого сделать.
– Он спас твою жизнь, – ответила Хелена слегка дрогнувшим голосом, не в силах сдержать слез при воспоминании о чувстве невыразимого одиночества, охватившем ее, когда она испугалась, что потеряла Ричарда. – После этого нет ничего в мире, чего бы я не сделала для этого человека.
Еще одно доказательство того, что она испытывала к нему искреннее чувство. Ричард с надеждой взглянул на нее. В последнее время было несколько моментов, когда он почти верил…
Но затем, осознав, что сейчас не время для таких размышлений, он вздохнул и повел Хелену к дому со словами:
– Скажи, что тебе нужно, дорогая. Я могу послать в Вестпарк за всем, что тебе может понадобиться.
Хелена остановилась и задумалась. Затем с решительным кивком ответила:
– Виски или бренди. Как можно больше для промывания раны и для обезболивания, потом, конечно, иглы и нитки, порошок базилики, если он есть у миссис Вейнрайт, простыни для бинтов и еще керосиновые лампы. Нам понадобится много света!
– Я прикажу все доставить, – заверил граф, поднося ее руку к губам. – Я знаю, что сейчас неподходящий момент говорить об этом, но я просто хотел, чтобы ты знала, как я…
– Мы готовы, миледи, – прервал его робкий голос. – Мы перенесли Бена на кухонный стол, но он ужасно молотит руками, миледи, вам лучше скорее прийти.
Не обращая внимания на стон мужа, Хелена с сожалением отняла свою руку и обернулась к Сиси:
– В таком случае пойдем к нему. – Пройдя несколько шагов вниз по тропинке, она обернулась и произнесла с мольбой в голосе: – Пожелай мне удачи, Ричард, и помолись за меня.
При виде ее взволнованного лица, когда она обращалась к нему с этой простой просьбой, Ричард с трудом сдержался, чтобы не подскочить к ней, не схватить ее в охапку и не унести от той ужасно трудной задачи, за которую она собиралась взяться. Но в данных обстоятельствах лучшее, что он мог сделать, это ободряюще улыбнуться и сказать несколько слов для поддержки.
– Каждым ударом моего сердца, любимая, – проговорил он с потемневшими от переполнявшего его чувства зрачками.
Едва веря своим ушам, Хелена с сильно бьющимся сердцем, не в силах отвести глаза от сжигавшего ее взгляда, сделала несколько нетвердых шагов к нему, но, повинуясь Сиси, настойчиво тянувшей ее за руку, улыбнулась своему мужу трепетной улыбкой и, с трудом отвернувшись от него, пошла к двери.
Усилием воли подавив бушевавшие в нем эмоции, Ричард смотрел, как она вошла в дом, а потом поспешил в направлении конюшен. По крайней мере, он выполнит все ее просьбы.
Вытерев усталой рукой мокрый от пота лоб, Хелена сделала глубокий вдох, отошла от стола и взглянула на кухонные часы. Без десяти час. Ей понадобилось почти полтора часа на то, чтобы зашить рану Бена, хотя большая часть этого времени ушла на то, чтобы успокоить его. Чарльз, который стоял позади нее и держал одну из керосиновых ламп, советовал не обращать внимания на его бессвязное бормотание и сосредоточиться на работе.
– Бедняга бредит, – говорил он, покачивая головой. – Неудивительно при такой потере крови. Чем быстрее мы закончим и положим его в кровать, тем у него будет больше шансов на выздоровление.
Миссис Вейнрайт, которая привезла вместе с графом заказанные Хеленой вещи, оказалась очень полезной помощницей. Она выставляла из кухни всех людей, за исключением нескольких, чья помощь была необходима, и убирала окровавленные простыни без единой жалобы.
Ричард заранее рвал льняные простыни на длинные бинты и скатывал их, но несколько раз должен был оставить это занятие, чтобы держать пациента и не давать ему упасть со стола. Не имея в своем распоряжении ни опиума, ни наркотиков, им приходилось вливать в горло больного огромные дозы бренди в попытке угомонить его, но, по мнению Хелены, алкоголь приносил больше вреда, чем пользы.
Внезапно Фуллер буквально лягнул Стэндиша, от чего тот отскочил, едва не уронив лампу и не вызвав пожар. Увидев, что Хелена сердито нахмурилась, он промямлил извинение и в дальнейшем держался подальше от ног пострадавшего.
Но наконец все было кончено. Рана была зашита и перевязана, к ней были приложены компрессы, так что оставалось только молиться, чтобы не открылось повторное кровотечение и не была занесена инфекция, что было вполне возможно, учитывая, в каких условиях проходила вынужденная операция. Так как транспортировать Фуллера в таком состоянии было нельзя, было решено привезти из Вестпарка удобную кровать и поместить больного в комнату, служившую когда-то комнатой экономки и которая показалась Хелене вполне для этого подходящей.
Когда возник спор о том, кто проведет ночь возле больного, Хелена заявила, что она должна наблюдать за результатами своей работы, и твердо стояла на своем. Стэндиша уговорили отвезти миссис Вейнрайт в Вестпарк, а затем вернуться домой с тем, чтобы после завтрака они оба заступили на вахту вместо Хелены.
Рубена, Бет, Сиси и других помощников послали спать и предложили им считать следующий день выходным, чтобы оправиться от шока, и наконец Хелена и Ричард остались одни в так называемой спальне.
– Я притащу один из свободных соломенных тюфяков, и мы сможем по очереди спать на нем, – предложил Ричард. – Сидеть всю ночь в кресле ужасно неудобно.
– Ты так говоришь, будто знаешь это по горькому опыту, – ответила она сонным голосом, наблюдая за тем, как он сооружает постель. Внезапно она почувствовала робость.
Он тихо рассмеялся и, взяв ее за руку, подвел к тюфяку.
– Условия солдатской жизни не всегда располагают к удобствам, моя дорогая, – напомнил он. – Но я всегда находил место для ночлега, а теперь пора и тебе сделать то же самое. – При ее попытке протеста он прижал палец к ее губам. – Больше ни слова, прошу тебя. Я настаиваю, чтобы ты отдохнула. Можешь положиться на меня, я буду честно нести вахту и разбужу тебя через два часа.
Со слипающимися от усталости глазами Хелена все еще разрывалась между необходимостью исполнять свой долг у постели больного и желанием побыть наедине с мужем. В конце концов она послушно легла на соломенный тюфяк, а граф заботливо подоткнул вокруг нее одеяло и запечатлел легкий поцелуй на ее лбу, прежде чем сесть в кресло у огня.
Минуту или две сквозь сон она видела, как он устраивается поудобнее, а в следующую – уже крепко спала.
Глава 23
Стэндиш медленно двигался; дойдя до дощатой двери, он приложил ухо к узкой щели в ней. Чарльз смог разобрать тихий голос своего кузена, ласково уговаривающий кого-то. Если судить по доносившемуся до него фырканью и радостному ржанию, Копперледи наконец произвела на свет жеребенка. Для Стэндиша это не явилось неожиданностью, поскольку за два часа до этого он сам принес кобыле пропитанное слабительным яблоко, до того как отвезти миссис Вейнрайт обратно в Вестпарк.
Удовлетворенно кивнув, он осторожно выбрался наружу, довольный тем, что такое событие, как благополучное появление на свет еще одного жеребенка в коллекции Маркфильда, могло гарантировать его отсутствие у постели Фуллера на довольно значительное время. Этого времени будет достаточно для того, чтобы навсегда заставить замолчать этого парня, если только удастся убедить блаженную Хелену на несколько минут выйти из комнаты.
Если бы не вмешательство этой свиньи – столяра, который посмотрел наверх и увидел, как он, Чарльз, убирал обвисшую веревку как раз в тот момент, когда тяжелая плита шифера накренилась и полетела на землю, – то шестой граф был бы уже на том свете, как и должно было случиться по его детально продуманному плану. Но этот идиот вмешался и все испортил, прыгнув в решающий момент, оттолкнув Маркфильда из опасного места и приняв весь удар на себя.
То, что эта свинья ухитрилась выжить после такого удара, было чудом. Стэндиш, естественно, и не пробовал связаться с местными врачами, когда в состоянии паники бросился к конюшне и, вскочив на лошадь, понесся прочь. Но любопытство в конце концов взяло вверх над страхом, и он тайком вернулся и наблюдал за происходящим с безопасного расстояния. Только когда ему показалось, что раненый находится при последнем издыхании, он появился и постарался произвести впечатление, что его, так же как остальных, глубоко волнует состояние рабочего.
Но теперь, к сожалению, стало очевидно, что, если ничего не предпринять, чтобы заткнуть ему рот, Фуллер мог разгласить то, чему стал свидетелем. Однако, проведя последние четыре года в погоне за достижением своей цели, он ни за что на свете не собирался позволить этому ничтожеству расстроить его тщательно выстроенный план!
Смерть дедушки, последовавшая вскоре после смерти его отца и двух дядей – и все в течение пяти лет, – навела Стэндиша на мысль, что, если бы не два старших кузена, графский титул вместе со всем имением и прилегающими к нему владениями перешли бы к нему. К своим кузенам он питал чувство обиды с самого детства, потому что они не принимали его в свои игры и постоянно дразнили.
Чарльз Стэндиш почти три года осуществлял свой план уничтожения Саймона. После серии искусно подстроенных «несчастных случаев», из которых пятый граф сумел выйти невредимым, Стэндишу наконец удалось осуществить свое намерение. Напоив кузена крепким спиртным напитком, к которому был втайне примешан опиум, он предложил ему пари, что его лошадь не сумеет взять девятифутовый барьер, – вызов, который азартный игрок Саймон не мог не принять и который в конце концов привел его к смерти.
То, что Ричард вернулся домой с войны в целости и сохранности, не вызвало у Стэндиша радости. Поскольку оставшийся в живых кузен был скроен по совершенно другому лекалу, чем предыдущий, все попытки Чарльза вызвать его разорение не увенчались успехом. Умеренно пьющий, считавший азартные игры времяпрепровождением для дураков и шарлатанов, бывший майор умел никогда не терять головы.
Когда все его попытки подстроить несчастный случай – то при помощи плохо привязанного седла, то путем подталкивания Ричарда под колеса запряженной медведем телеги в особенно туманный день – потерпели фиаско, Стэндиш был близок к тому, чтобы отказаться от своего плана, но тут внезапно возникло дело о женитьбе Маркфильда. Вначале, когда ему рассказали о возможной сделке между его кузеном и дочерью Витли, он расстроился, но потом решил, что в связи со все возрастающими долгами графа это ответ на его молитвы. Не желая взваливать на себя бремя таких больших долгов, когда он сам станет графом, Стэндиш решил, что стоит дать кузену отсрочку, чтобы решить худшие из его финансовых проблем, прежде чем приступить к новым попыткам способствовать его смерти.
После того как инцидент в Альмаке ускорил поспешную женитьбу его кузена, Стэндиш стал ломать голову над тем, как завладеть деньгами Хелены. Подстегиваемый мыслью о пятидесятитысячном приданом, поджидавшим его на банковском счете его кузена, он сосредоточил все внимание на том, как поссорить новобрачных.
Это он написал и послал приглашение Рейчел Каммингс, послал его с припиской «Приходи, любимая», будучи уверенным в том, что ни одна женщина не сможет сопротивляться такой просьбе. Кроме того, он подкупил одну из служанок Рейчел, чтобы она «одолжила» ему одну из серег, которые Маркфильд подарил ее хозяйке, придумав, что его светлость хочет заказать своей жене ожерелье по такому же дизайну. Засунуть эту серьгу в постель Хелены не составляло труда, поскольку миссис Вейнрайт с удовольствием показывала ему заново обставленную спальню, подчеркивая, на какие траты пошел его светлость ради будущей жены!
Очень скоро Стэндиш с удовлетворением увидел, что его трюки воздвигли барьер между супругами, хотя он не мог не заметить скрытого источника с трудом сдерживаемых эмоций между Хеленой и Ричардом каждый раз, когда он их видел. Этого наблюдения, а также того, что Маркфильд с некоторого времени начал сильно пить и грубо себя вести, было достаточно, чтобы он решил удвоить свои усилия. Это решение особенно укрепилось после того, как он стал свидетелем объятия супругов в то утро, такого объятия, которое в глазах Стэндиша носило все признаки назревающей любви! А это было все равно что услышать похоронный звон по его амбициям.
Вспомнив о том, как его презренный кузен Саймон сыграл с ним подобную шутку в детстве, – хотя зрелые персики, высыпавшиеся из корзины, были невинными снарядами, – Стэндиш провел большую часть дня, водружая груду черепичных плиток на верхний парапет Холла и закрепляя конец толстой веревки под первой из этих плиток. Устроившись у окна первого этажа, он сумел завлечь Ричарда почти в идеальное место под тщательно уложенными плитками. Он с трудом сдержал злорадную усмешку, когда, одним быстрым движением дернув за веревку, сбросил вниз всю кучу плиток.
Но все его усилия оказались напрасными. Ему не только не удалось положить конец жизни своего кузена, но теперь его собственная жизнь могла оказаться в опасности, если Фуллеру позволят описать то, что он видел.
Робко постучав в дверь временной спальни, он вошел и, поздоровавшись с удивленной Хеленой, прошептал:
– Как дела у бедняги? Есть улучшение?
– Не особое, – вздохнула она, бросив горестный взгляд на тихо постанывающего Фуллера, беспокойно метавшегося по кровати. – Но по крайней мере, нет лихорадки, за что я очень благодарна. Я только хотела бы, чтобы приехал один из тех докторов, к которым ты заезжал, и прописал какое-нибудь болеутоляющее.
– Да, конечно, – сочувственно кивнул Стэндиш. – Не повезло, что они оба уехали на сложные случаи, но наверняка один из них скоро появится.
– О, я очень надеюсь! – воскликнула она горячо. – Не хочу думать, что все мои неумелые действия причинили больше вреда, чем пользы, и я не успокоюсь, пока мистером Фуллером не займется профессиональный врач.
– Это вполне понятно, моя дорогая, и я понимаю твою озабоченность.
Увидев ее усталый вид, Стэндиш внезапно предложил:
– Тебе надо подышать свежим воздухом. Почему бы тебе не выйти на несколько минут? Ты можешь положиться на меня – я подежурю у больного и позову тебя, если случится что-нибудь непредвиденное.
– О, спасибо, Чарльз, ты так добр! – сказала она, вставая. – Ричард должен был с час назад пойти на конюшню – я поняла, что одна из его кобыл рожает.
– Да, я видел свет, когда проходил мимо, но решил, что лучше не мешать.
С трудом сдерживая нетерпение, Стэндиш взял ее руку и подтолкнул к двери.
– Не спеши, дорогая, – произнес он с ободряющей улыбкой. – Твой пациент будет в полной безопасности в моих руках.
Выскользнув из двери, Хелена осторожно ее закрыла и направилась к заднему входу, рассчитывая встретиться с мужем. Однако, дойдя до двора, почувствовала озноб от утренней прохлады и повернула обратно за шалью.
Бесшумно открыв дверь, она застыла, не веря своим глазам. Несмотря на то что Чарльз стоял спиной к ней, не оставалось сомнений в том, что Стэндиш изо всех сил старается задушить подушкой глухо мычащего и извивающегося Фуллера.
– Прекрати! Прекрати! – завизжала Хелена, вбежала в комнату и схватила Стэндиша за рукав пальто. Тот от неожиданности пошатнулся и отпустил подушку.
Однако, восстановив равновесие, Стэндиш повернулся и пошел на нее. Его глаза сверкали такой нескрываемой яростью и ненавистью, что Хелена попятилась от него в смертельном ужасе.
– О нет, не уйдешь, моя дорогая, – прошипел он, хватая ее за запястье и пытаясь притянуть к себе. – У тебя был шанс: тебе следовало пойти повидаться со своим любимым супругом, как я советовал, а теперь слишком поздно!
– Но я… я не понимаю, – выдохнула она, хватаясь за столбик кровати, отчаянно стараясь избежать наказания, которому он собирался подвергнуть ее за то, что она застала его за попыткой убийства. – Почему ты так ведешь себя, Чарльз?
– Он… хотел… убить… его светлость! – донесся хрип полузадушенного Фуллера. – Я видел, как он… он… потянул за веревку и…
– Заткнись, ты! – заорал Стэндиш, но затем, прикинув расстояние между пораженной ужасом Хеленой и мужчиной в кровати, быстро понял опасное положение, в котором по неосторожности оказался. Он был слишком далеко от Фуллера, чтобы заткнуть ему рот, и не мог отпустить бешено вырывающуюся Хелену.
Наконец, он выпустил ее руку, но, прежде чем она успела сделать хоть один шаг, Стэндиш прыгнул вперед и обеими руками схватил ее за горло. Она вынуждена была отпустить столбик кровати и, вцепившись в его пальцы, попыталась оторвать их со своей шеи. По мере того как сжимались его пальцы, ей все труднее становилось дышать; потом комната закружилась, в глазах потемнело, и она почувствовала, что медленно покидает этот мир…
– Отпусти ее, Чарльз!
Стэндиш был так занят своим делом, что не заметил, как Ричард тихо вошел в комнату, и, только почувствовав пальцы графа на своем горле, осознал его присутствие. Моментально отпустив Хелену, он оттолкнул ее от себя и, ловя ртом воздух, сделал тщетную попытку освободиться из железных тисков Маркфильда.
Схватив кузена за шиворот, Ричард оттащил его назад и, повернув лицом к себе, нанес ему апперкот с такой силой, что тот, как мешок, свалился на пол, воя от боли.
В два прыжка граф оказался рядом с Хеленой, где, подняв ее на ноги, заключил в объятия со словами:
– О, моя любимая! Что он тебе сделал? Прости меня, я не должен был оставлять тебя одну!
– Я… я в порядке, Ричард, честное слово, – постаралась она его успокоить, хотя невозможно было скрыть хрипоту в ее голосе. Прижавшись к нему, она отдалась радости снова очутиться в его объятиях и услышать слова, подтверждающие то, на что она боялась даже надеяться.
– Он уходит, сэр!
Хриплый крик Фуллера моментально вывел Ричарда из состояния восторженного ликования. Он был так счастлив, ощущая теплоту ее стройного тела, прильнувшего к нему в предвкушении ласки, что треволнения внешнего мира полностью испарились из его головы.
С приглушенным проклятием он заставил себя выпустить ее из своих объятий и, повернувшись на каблуках, посмотрел на дверь как раз вовремя, чтобы застать быстрое отступление своего кузена. Он приготовился броситься за ним, чтобы призвать к ответу за необъяснимое нападение на Хелену, когда до него дошло, что, желая успокоить потрясенную жену, он даже не попытался выяснить, чем вызвано совершенно нехарактерное для Чарльза поведение.
– Я не думаю, что ты можешь рассказать мне, что здесь произошло, пока я отсутствовал, – обратился он к мужчине в кровати, который, потеряв до этого много крови, пытался оставаться в сознании, несмотря на сильное желание погрузиться в забытье.
– Я… уже сказал… ее светлости, – проговорил он, запинаясь. – Стэн… Стэндиш намеревался убить вас. – Он ухитрился сесть и, сделав несколько глубоких вдохов, заговорил более окрепшим голосом:
– Я взглянул наверх и увидел веревку, свисавшую из-под огромной груды плиток, а потом заметил его руку, которая потянула за веревку. Я попытался предупредить вас, сэр, но в этот момент все обрушилось…
Чарльз пытался убить его?
Не веря своим ушам, граф вопросительно взглянул на Хелену, которая, временно лишившись поддерживающей силы мужниных рук, опустилась на ближайший стул.
Она кивнула:
– Я застала его, когда он пытался удушить Фуллера. Полагаю, что он пытался помешать ему рассказать то, что видел. Но затем… – Она умолкла и задрожала, прежде чем заставила себя продолжить:
– Когда он понял, что я тоже представляю опасность, он… он…
Стоявший у нее в горле комок мешал говорить. В глазах вдруг закипели слезы. Отвернувшись от него, она закрыла лицо руками и зарыдала.
В ту же секунду Ричард упал перед ней на колени и прижал к груди. С тяжелым стоном он начал укачивать ее, как маленького ребенка.
– О боже! – задыхаясь, проговорил он, пряча лицо в ее пахнувшие фиалками волосы. – Это все моя вина! Как мне убедить тебя в своей любви, после того как я заставил тебя пережить этот кошмар?
– Это правда? – послышался тихий звук где-то в глубине его сердца, и, взглянув на Хелену, он увидел, что она смотрит на него с удивлением и дрожащей на губах улыбкой.
– Что я люблю тебя? – Издав нечто между смехом и рыданием, он наклонил голову и нашел ее губы, напряженные от предвкушения волшебного мгновения слияния. – Клянусь каждым драгоценным волосом на твоей голове. Я влюбился в тебя в первый же раз, когда мы встретились, а потом мое чувство становилось все глубже и глубже. – Он поцеловал ее глаза. – Но у меня нет шансов на взаимность, я полагаю? – прошептал он провокационно, касаясь губами сначала мочки ее уха, а затем щеки.
– О, Ричард, – вздохнула она, прижимаясь к нему всем телом. – Я не могу даже передать, как сильно я тебя люблю! Подумать только, что я могла умереть, так и не услышав… о господи! – Оторвавшись от него, она вскричала: – Довольно! Тебе надо отыскать Чарльза, пока он не натворил каких-нибудь бед!
– Да, наверное, – согласился Ричард, неохотно вставая. – Но я просто не могу понять, почему ему вдруг взбрело в голову отделаться от меня.
Хелена уставилась на него с удивлением:
– Из-за Маркфильда, конечно, простофиля! Если бы тебя не стало, имение вернулось бы к его первоначальному размеру, а он бы остался единственным претендентом на графский титул! – Она замолчала, когда внезапно ей в голову пришла ужасная мысль, а затем прошептала со страхом: – Ты не думаешь, что он мог быть каким-то образом причастен к смерти твоего кузена Саймона?
– О, вряд ли! – возразил Ричард, покачав головой. Но затем, вспомнив то, что слышал о несчастном случае с Саймоном, начал сомневаться. – Я постараюсь найти его, – сказал он, направляясь к двери. – Но прежде всего, я думаю, тебе надо пригласить несколько человек снизу… э… для компании.
Она поняла, что он имел в виду «защитить тебя», но, не желая пугать ее, быстро подобрал другие слова. Хелена кивнула и благодарно улыбнулась, провожая его любящим взглядом.
– Во всяком случае, пора сменить Бену повязку, – сказала она, – и мне пригодится помощь, если Бет или Сиси согласятся оказать ее.
– Я позову их, – ответил он, выходя из комнаты и плотно закрывая за собой дверь.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
