Текст книги "Как разбогател мир. Исторические истоки экономического роста"

После завоевания Средиземноморья римская экономика пережила период экономического роста, обусловленного расширением рынка. Адам Смит (Smith, 1776/1976; Смит, 2007) заметил, что чем больше рынок, тем больше возможностей для специализации и разделения труда. Это значит, что увеличение размеров рынка само по себе может послужить источником повышения производительности и экономического роста. Этот тип роста часто называют смитовским. Со временем смитовский рост стимулирует инвестиции. Люди инвестируют в более длительные и сложные производственные процессы. Эти инвестиции, в свою очередь, повышают производительность труда и отдачу от торговли, запуская тем самым благотворный круг экономического развития. Благоприятное географическое положение или улучшение инфраструктуры могут стать источником смитовского роста. Войны и стихийные бедствия, ломающие рынки и нарушающие специализацию, могут подорвать смитовский рост. В отсутствие устойчивых инноваций он наталкивается на ограничения и в конечном итоге на убывающую отдачу.

РИС. 2.6. Римская дорожная сеть

Карта предоставлена Эриком Хорнунгом из (Fluckiger, Hornung, Larch, Ludwig and Mees (в печати)). Серые линии обозначают дороги, сплошные черные линии – судоходные участки рек, пунктирные линии – прибрежные морские пути.

В случае Рима процессу смитовского роста способствовали благоприятные климатические и геополитические условия, о которых говорилось выше. Тем не менее решающую непосредственную роль в экономическом росте Рима сыграли инвестиции в транспортную инфраструктуру. Изучая распространение терра сигиллата, красной глянцевой посуды, изготовлявшейся из глины, Флюкигер, Хорнунг, Ларч, Людвиг и Мес (Flückiger, Hornung, Larch, Ludwig and Mees, 2022) находят доказательства того, что интенсивность римской торговли этим товаром отражала транспортные расходы. В регионах с более низкими, благодаря римской инфраструктуре, транспортными расходами активнее развивалась межрегиональная специализация, а районы с лучшим сообщением больше торговали. Римская империя стала приходить в упадок, тем не менее дорожная сеть сохранилась. Новая транспортная инфраструктура почти не создавалась вплоть до XVIII века. Флюкигер и др. обнаруживают, что влияние римской транспортной сети пережило Римскую империю и до изобретения парового двигателя было связано с гораздо большей интенсивностью торговли.

Транспортная инфраструктура имела значение и для экономического развития Китая. Экономическому росту Поднебесной в значительной степени способствовало появление Великого канала, построенного династиями Суй (581–618 гг. н. э.) и Тан (618–907 гг. н. э.), и улучшенного их преемниками. Канал, ширина которого достигала, как думают, 40 метров, соединял реки Янцзы и Хуанхэ. Для его строительства потребовались тысячи рабочих, и связанные с ним огромные расходы привели к краху Суй. По каналу доставлялось зерно в столицу Лоян; он играл решающую роль в снабжении армии, охранявшей северную границу. Во времена династии Тан ежегодно на север перевозилось 130 000 тонн зерна (Ball, 2017, p. 120).

Хотя основной смысл Великого канала был политическим и военным, его постройка принесла и экономические выгоды. Согласно Вальтеру Шайделю (Scheidel, 2019, p. 263), между реками Янцзы и Хуанхэ «Великий канал и несколько меньших рек и вспомогательных каналов создали… огромный Плодородный полумесяц, объединенный дешевым и безопасным транспортом…. Ни одна система внутренних водных путей в мировой истории и близко не может сравниться с этой – как с объединяющей огромные и продуктивные пространства». Как мы увидим в главе 3, до второй половины XVIII века по степени рыночной интеграции Китай был сравним со многими частями Европы. Одной из причин этого были огромные инвестиции в Великий канал, сделанные несколькими династиями.

Последний пример важности транспортной инфраструктуры связан с индустриализацией Великобритании. До 1700 года Британия (как и другие доиндустриальные экономики) страдала от чрезвычайно высоких транспортных расходов. К 1870 году эта ситуация радикально изменилась. Как документируют Дэн Богарт и его коллеги (Bogart, 2014; Bogart, Alvarez-Palau, Dunn, Satchell and Taylor, 2017; Bogart, Satchell, Alvarez-Palau, You and Taylor, 2017), отчасти эта трансформация была связана с паровым двигателем и строительством железных дорог. Кроме того, ее подстегнули инвестиции в сеть дорог и каналов начиная с XVIII века.

История этих инвестиций в транспортную инфраструктуру – это отчасти история технологий, а отчасти история институтов. Институциональная сторона истории будет обсуждаться в главе 3. Здесь мы сосредоточимся на последствиях этих улучшений. Средняя скорость передвижения дилижанса увеличилась с 1,96 мили в час в 1700 году до 7,96 мили в час в 1820 году. Это произошло благодаря улучшению дорожной сети, совершенствованию конструкции дилижанса и росту количества промежуточных станций. К 1840 году плотность дорог в Британии была в 2 раза выше, чем во Франции или Испании. На рис. 2.7 показано расширение дорожной сети в Англии и Уэльсе. Самое значительное улучшение в сфере наземного транспорта произошло с появлением железной дороги: передвижение по железной дороге в 1870 году было в 10 раз быстрее, чем в дилижансе в 1700 году. Товары, идеи и люди могли перемещаться по Британии со скоростью, которая прежде была бы невозможной.

Другой важной сферой, где во времена индустриализации в Великобритании происходили значительные улучшения, была сеть каналов. Водный транспорт был намного экономичнее, чем сухопутный. Каналы сыграли важную роль в соединении растущего центра промышленности Великобритании на северо-западе с углем.