Текст книги "Не тяни тигра за хвост"

– Через час будет ждать меня у артистического входа.

– Прекрасно. Успокойся. Я подъеду к концу твоего выступления. Мы выйдем через главный вход. А о Манчини забудь.

Его спокойный тон неожиданно испугал Гилду.

– Ты ведь не причинишь ему вреда, Шон? Он опасен. Если он расскажет полиции…

– Все будет в порядке, – заверил ее О’Брайен. – Я знаю, как заставить его замолчать. Забудь о нем, детка. До встречи. – И повесил трубку.

Без двадцати пяти одиннадцать Луи вышел из казино, обошел его кругом и подошел к артистическому входу. Он был в приподнятом настроении.

«Завтра утром у меня будет что рассказать своим парням», – размышлял он, стоя в свете фонаря над входом. Луи всегда хвастался своими победами, и вот в первый раз в жизни ему позавидуют все его приятели.

Он взглянул на наручные часы. Он пришел минутой раньше назначенного времени. Ну, Гилда еще пожалеет, что заставила себя ждать! Он может быть нежным или грубым с девушкой. Пусть поостережется и не нарывается на грубость! Он диктует условия.

И в это время из темной аллеи показалась приземистая фигура Такса. Держа руки в карманах, он подошел к Луи:

– Привет. Какого… ты тут делаешь?

«Откуда тут взялся этот мерзавец?» – удивился Луи.

– У меня свидание. Жду девушку, – небрежно бросил он. – Исчезни, Такс. Ты лишний.

Такс улыбнулся. Это была зловещая улыбка, и Луи охватило беспокойство.

– Ты ведь не Гилду Дорман поджидаешь? – осведомился Такс.

– Тебя это не касается! – огрызнулся Луи, отступая на шаг в сторону.

– Касается, касается! – медленно проговорил Такс, вынимая руку из кармана. На Луи смотрело дуло короткоствольного револьвера. – Пошли. Разве ты не знаешь, что мисс Дорман девушка О’Брайена?

Луи окаменел, лицо его побледнело, а во рту пересохло. Он не мог отвести взгляда от пистолета.

– Пошли, – повторил Такс. – С огнем играешь.

– О’Брайена? – еле выговорил Луи. – Черт, почему она мне ничего не сказала?

– А зачем? – сказал Такс и ткнул дулом под ребра. – Пошел, идиот!

Луи на ватных ногах пошел по аллее. Он прекрасно знал Такса и не попытался бежать. В конце аллеи стояла машина. За рулем сидел Уайти, толстый жизнерадостный бандит с небритым подбородком и гладкими прямыми прядями волос, свисающими ему на уши из-под шляпы.

– Привет, Луи, – сказал Уайти, осклабившись ему в открытое окошко. – Давненько не виделись.

Луи сел на заднее сиденье автомобиля, все время ощущая пушку Такса у себя на спине. Его стала бить дрожь.

– Куда мы едем, Такс? – спросил он тихим, дрожащим голосом.

– Мы проводим тебя домой, идиот, – дружелюбно ответил Такс.

– Но я живу в другой стороне! – завопил Луи. – Послушай, Такс, честное слово, я не знал, что Гилда девушка О’Брайена.

– Век живи, век учись, – многозначительно заметил Такс. – Так что там за разговоры насчет того, что вчера вечером к тебе приходил Джонни Дорман?

Луи уставился на него, ощущая, как по лицу скатываются капли пота.

– Это просто разговоры, Такс. Я… я просто хотел припугнуть эту курочку. Только и всего.

– Босс не любит, когда лезут в его курятник, – сказал Такс. – Ладно, Уайти, остановись здесь.

Уайти нажал на тормоза, и машина проскребла колесами по асфальту, прежде чем остановиться.

Луи в ужасе смотрел на пустырь, простирающийся до реки.

– Такс, послушай! Я клянусь!..

– Оставь это, дурак, – сказал Такс, вылезая из автомобиля. – Пошли. – Он помахал пистолетом перед лицом Луи. – Вылезай, и побыстрее!

Уайти уже выбрался из автомобиля. Он вытащил из кармана велосипедную цепь и начал любовно наматывать ее на правую ладонь.

Луи вылез из машины. У него ноги подгибались, он споткнулся и чуть было не упал.

Такс спрятал свой пистолет, тоже вынул из заднего кармана брюк велосипедную цепь и, следуя примеру Уайти, стал медленно накручивать цепь на правую руку.

– Я хотел пристрелить тебя, идиот, – тихо сказал он, – но босс не одобряет пальбы. Он попросил меня чуть-чуть прочистить тебе мозги, чтобы ты больше не надоедал его девушке и не совался к копам со своими баснями. Ну а если только попробуешь, дружок, в следующий раз я приду к тебе с пушкой, и ты получишь пулю прямо в живот.

– Не подходи! – завопил Луи, закрывая голову руками. – Не подходи!

Но оба бандита стали приближаться к нему.

Глава 5

Кен находился в спальне, когда услышал звонок в дверь. Он застыл на месте, не в силах сделать шаг. Неужели полицейские вернулись? Неужели этот сержант будет его расспрашивать? Разве он себя чем-ни-будь выдал? Кен посмотрел на часы на прикроватной тумбочке. Стрелки показывали десять минут десятого. Если это не полиция, то кто же? Кен подошел к окну и осторожно выглянул из-за занавески. У калитки машины не было. Значит, это не полиция. Он подошел к двери, открыл ее и вышел в коридор.

Если он выглянет из-за угла и посмотрит через прихожую, то сможет увидеть через стеклянную панель двери, кто пришел, в то время как его самого с улицы видно не будет.

Кен осторожно прошел вперед, но замер на месте, увидев рыже-коричневого пекинеса, поднявшего на Кена свои выпученные бессмысленные лягушачьи глазки. Кен похолодел. Он был парализован страхом, не в силах сдвинуться с места.

Потом услышал тихие шаги в прихожей, и из-за поворота появился Свитинг. Он бросил на Кена лукавый взгляд, потом наклонился и взял собачонку на руки.

– Прошу прощения за Лео. Ему не стоило вот так к вам врываться, но, полагаю, вы ему понравились.

Кен попытался было что-то сказать, но слова застряли у него в горле.

– Я хочу с вами переговорить, мистер Холланд, – продолжал тем временем Свитинг. – Вы ведь мистер Холланд, не так ли? В прихожей лежали письма, я не удержался и бросил на них взгляд. Ведь они адресованы вам, или я ошибся?

Кен был не в состоянии притворяться. Его мозг парализовала паника.

– Что вам нужно? – прохрипел он.

– Всего несколько минут вашего времени, – ответил Свитинг, поглаживая голову Лео кончиками пальцев. – Может быть, мы присядем? У меня был очень утомительный день. Я вас долго не задержу. Я к вам по одному дельцу. – Он посмотрел в гостиную. – А у вас очень мило. Может, пройдем туда?

Не дожидаясь ответа, он прошел в комнату.

– Очень мило! – сказал он, осматриваясь. – Просто замечательно! Я вам завидую, мистер Холланд. Иметь такой восхитительный дом!

Его глазки-бусинки остановились на фото Энн в серебряной раме.

– Это ваша жена? Очаровательная женщина! Красивая!

Кен смотрел на этого толстого сального коротышку, который расхаживал по его гостиной так, словно она уже принадлежала ему. И постепенно приходил в себя от изумления, наблюдая за этим мерзавцем. Как Свитинг его нашел? Что от него можно ожидать? Станет ли он шантажировать Кена?

– О, я вижу, у вас есть виски, – сказал Свитинг, протискиваясь к бару. – Замечательно! Знаете, мистер Холланд, мне всегда хотелось заиметь вот такой же бар. Это ведь не только удобно, но и придает дому и хозяину значимость, не так ли? К сожалению, мне в жизни не слишком везло. Некоторые более удачливы, нежели другие. Будет очень нескромно, если я выпью стаканчик? Сидя в удобном кресле со стаканом виски в руке, гораздо приятнее обсуждать дела, как вы считаете?

Он усадил Лео на кушетку, налил себе изрядную порцию виски, прихватил стакан с собой и устроился в кресле. Потом снял шляпу, которую положил на пол рядом с креслом, и сделал глоток.

– Очень освежает, знаете ли, – сказал он, глядя на Кена снизу вверх. – А вы не хотите присесть, мистер Холланд?

Кен медленно вошел в гостиную и сел.

– Что вам от меня надо?

– Я относительно прошлой ночи. В квартире как раз над моей была убита одна молодая женщина. А я располагаю некоторыми сведениями, которые могут заинтересовать полицию. – Свитинг замолк и понимающе улыбнулся. – Однако я не горю желанием информировать полицию, мистер Холланд. Я, конечно, понимаю, что мой долг сообщить о том, что мне известно, однако полицейские редко когда бывают благодарны. Я лично считаю, что человек должен заботиться в первую очередь о собственных интересах.

Значит, это шантаж! Кен протянул дрожащую руку за сигаретой и прикурил.

– Я не имею никакого отношения к этому убийству, – твердо сказал он.

Свитинг наклонил голову:

– Конечно, и я в этом абсолютно уверен. Если бы я считал вас убийцей, меня бы здесь не было. Я не идиот. Я никогда не стал бы укрывать преступника. Конечно же вы не имеете ни малейшего отношения к этому убийству. Тем не менее вы были в квартире мисс Карсон, когда оно произошло, не так ли?

Кен молчал.

– Уверен, вы, мистер Холланд, достаточно рассудительны, чтобы не отрицать этого факта, – продолжал Свитинг после небольшой паузы. – Я видел, как вы уходили. И заметил время. – Он сочувственно покачал головой. – Вы попали в пренеприятное положение. Вы сами понимаете, что убедить полицию в вашей непричастности к убийству – дело почти невозможное. Ведь им так хочется найти убийцу!

Кен чувствовал, как в нем поднимается злоба против этого жирного лицемера, который так явно наслаждается своей властью над ним.

– Хорошо, в этом я с вами совершенно согласен, – сказал он резко. – Перейдем к сути. Какие ваши намерения?

Свитинг пожал своими жирными плечами:

– Все зависит только от вас, мистер Холланд.

– Это ведь шантаж?

Свитинг улыбнулся.

– Некоторые это называют так, – сказал он, качая головой, – но какое неприятное слово! Я предпочел бы сказать, что это скромное вознаграждение за сохранение конфиденциальной информации.

– Сколько?

Свитинг не смог скрыть своей радости. Разговор шел как по маслу. Точно так, как он задумал.

– Я – человек бедный, мистер Холланд. Буду с вами откровенен: мне сейчас крайне необходима некоторая сумма. Я подумал, что вы могли бы передать мне пару сотен долларов в качестве первого взноса, а потом я ограничился бы небольшой суммой ежемесячно.

– Небольшой, это какой? – спросил Кен, едва сдерживаясь.

– Ну, возможно тридцать – тридцать пять долларов.

Кен понимал, что, если он согласится заплатить Свитингу, конца этому не будет. Он высосет из него все, до последней капли. Нужно твердо стоять на своем. Он должен подумать об Энн. Возможно, ему придется выложить все, до последнего цента, своему защитнику.

– Я этим только выиграю время, – сказал Кен спокойно. – Полиция отыщет меня и без вашей помощи. Лучше выложите копам все, что вам известно. От меня вы ничего не получите!

Свитинг, который несколько лет профессионально занимался шантажом, был удивлен тому, что Кен сопротивляется, принимая во внимание, что тот попал в очень опасное положение. Тем не менее Свитинг был готов к подобному поведению. Многие его жертвы тоже пытались возражать, но в конце концов всегда послушно совали голову в петлю.

– Не рубите с плеча, мистер Холланд. Мои свидетельские показания могут отправить вас на электрический стул. В общем, я – единственный свидетель, который собственными глазами видел, как вы уходили из дома именно в то время, когда, по словам полицейских, была убита мисс Карсон. Если я буду молчать…

– Вы ошибаетесь. – Кен вскочил на ноги. – Вы – не единственный. Женщина, живущая на первом этаже, тоже видела меня. Ваши показания не столь исключительны, как вы предполагали.

Свитинг уставился на него, явно сбитый с толку:

– Послушайте, мистер Холланд! Все не так просто! Этой женщине неизвестно, кто вы такой. А я-то знаю! Глупо рисковать своей жизнью из-за каких-то паршивых нескольких долларов. И кроме того, вам следует подумать о вашей жене. Полагаю, ей будет больно, когда она узнает, какой номер вы тут без нее выкинули?

– Не впутывайте в эту историю мою жену! Я не заплачу вам ни цента! Убирайтесь!

Сладкая улыбочка сползла с лица Свитинга. Его физиономия приобрела жесткое и злобное выражение.

– На вашем месте я не стал бы разговаривать со мной в подобном тоне, мистер Холланд. В вашем положении я не стал бы грубить. Если мы не договоримся, я пойду прямо в полицию. Двести долларов – мое последнее слово. И я отказываюсь от ежемесячной выплаты. Это справедливая цена, правда? Всего-то двести баксов!

Терпение Кена лопнуло. Он сделал шаг к Свитингу и вырвал стакан с виски из руки толстяка. Его искаженное гневом лицо испугало Свитинга, ужасно боявшегося физической расправы.

– Мистер Холланд! – выдохнул он, сжавшись в своем кресле. – Нам вовсе не обязательно…

Лео, словно почувствовав, что его хозяин не достиг желаемой цели, спрыгнул с кушетки и потрусил, поджав хвост, к двери.

Кен схватил Свитинга за лацканы пиджака и, встряхнув, поставил на ноги.

– Ты, ничтожная крыса! – закричал он вне себя от ярости. – Ты от меня не получишь ни цента! Ты мне надоел! Я не позволю издеваться над собой ни тебе, ни полиции!

– Мистер Холланд, – задыхаясь, прошипел Свитинг. – Давайте обойдемся без насилия. Если у вас такое настроение…

Кен отпустил его, сделал шаг назад и кулаком ударил Свитинга в правый глаз. И почувствовал удовольствие, когда костяшки его пальцев погрузились в лицо Свитинга.

Свитинг завизжал от боли, запнулся о ковер и упал на спину с таким грохотом, что задрожали бутылки и бокалы в баре.

– Вон отсюда! – заорал Кен. – И если только я тебя снова увижу, я из тебя всю душу вытрясу!

Свитинг встал на четвереньки, потом поднялся на ноги и, не отрывая руки от глаза, сделал отчаянный рывок к двери, распахнул ее и сбежал с крыльца по ступеням вниз.

Лео уже мчался по улице, и его хозяин последовал его примеру.

Тяжело дыша, Кен смотрел в окно, пока Свитинг не скрылся из виду. Он не сомневался, что тот выложит все полиции. Через несколько часов его арестуют. Эта мысль приводила Кена в ужас, но он понимал, что теперь от этого ему никуда не деться.

О том, чтобы убежать и где-нибудь скрыться, у него не возникало и мысли. Он достаточно натворил глупостей, настало время пожинать плоды своей глупости. Единственный выход – пойти в полицию, рассказать всю правду и надеяться на то, что ему поверят. Надежда у него была крохотная, но ведь это лучше, чем жить в страхе, который он испытывал последние несколько часов.

Нельзя тратить времени. Он должен прийти в полицию, чтобы опередить Свитинга.

Кен оглядел свою гостиную и тоскливо подумал, вернется ли он когда-либо сюда еще. Потом посмотрел на фотографию Энн, и сердце у него сжалось. Какой это будет для нее удар! Каким безмозглым и безответственным болваном он был! Еще он подумал о том, будет ли у него возможность написать ей. Однако времени размышлять не было. Надо идти в полицейский участок немедленно.

Кен быстро прошел в прихожую, запер за собой дверь и, увидев проезжающее мимо такси, помахал ему рукой, пробежал по дорожке и распахнул дверцу.

– В полицейский участок! И скорее! – крикнул он ошеломленному шоферу.

Детектив Дейв Дункан бросил взгляд на часы и вздохнул. Был десятый час. Он надеялся попасть домой на ужин, но эта надежда развеялась, словно дым. Он уныло размышлял: о чем подумает его жена? Когда он задерживался, она всегда обвиняла его в том, что он обманывает ее с другой женщиной. Ему так и не удавалось убедить ее в том, что у офицеров полиции ненормированный рабочий день. Может, она станет больше доверять ему, если он расскажет, что работает с Донованом над убийством, но понимал, что надежды на это мало.

Дункан посмотрел на листки бумаги, лежащие на письменном столе перед ним. Сержант Донован приказал ему подготовить отчет по делу об убийстве Карсон для комиссара, и он только что его закончил. Ему потребуется еще минут сорок, чтобы отпечатать. Потом прочитать еще раз, поскольку он был убежден, что сделает кучу опечаток. Потом отчет придется перепечатывать. Дункан подсчитал, что вернется домой не раньше половины первого ночи. Но вместо того, чтобы спокойно лечь спать, ему придется выяснять отношения с женой.

Дункан закурил и, усевшись в удобном кресле за письменным столом, стал перечитывать то, что написал.

Перепечатав почти половину написанного, он пришел к одному чрезвычайно важному выводу. Дункан радостно выпрямился. У него не оказалось времени, чтобы хорошенько поразмыслить над своей находкой, потому что в этот момент открылась дверь и вошел сержант Донован.

– У меня есть кое-что! – заявил он с порога и, хлопнув дверью, подошел к письменному столу. – Нашли серый костюм того парня. На нем пятна крови! А какие новости у тебя?

С трудом сдерживая возбуждение, Дункан отложил рапорт в сторону, закурил сигарету и спросил:

– И где вы его нашли?

Донован усмехнулся:

– Во время обеденного перерыва я стоял с охранником из универмага «Газа», и он случайно обмолвился, что в отделе мужской одежды обнаружили серый костюм с пятнами крови. О’Мелли пошел туда и допросил продавца. И в то время, когда он с ним разговаривал, продавец из отдела мужской обуви нашел пару поношенных ботинок. На одном из них красовалось какое-то пятно. О’Мелли произвел поверхностный осмотр и обнаружил, что это тоже кровь. Кровь и на костюме, и на ботинках! Продавец описал парня, который купил серый костюм и пришел в магазин со свертком, а ушел без него. Описание совпадает с тем типом, которого мы подозреваем в убийстве Карсон, а кровь на костюме и ботинках принадлежит к той же группе, что и у нее. – Донован бросил на стол листок. – Вот подтверждение. Отчет О’Мелли с опросом свидетелей. Это приложится к рапорту. Поторопись. Комиссар ждет моего доклада перед уходом домой.

Дункан отложил рапорт в сторону:

– У меня тоже есть кое-что, сержант. Могу поспорить на пять баксов, что знаю, кто убийца.

Мясистое лицо Донована побагровело. Он, сощурив маленькие глазки, пристально посмотрел на своего сослуживца:

– Ты шутишь? Что ты хочешь этим сказать?

– Ее убил этот тип Холланд!

– Ты что, спятил? – взорвался Донован. – Слушай, если у тебя нет ничего более умного, заканчивай рапорт. Я сегодня хочу ночевать дома.

Дункан пожал плечами:

– Ладно, как скажете. Если я раскручу эту версию в одиночку, вся слава достанется мне!

Лицо Донована стало багровым.

– И это ты мне!.. – начал было он в ярости.

– Говорю, тот, кого мы ищем, Холланд. И я могу это доказать!

Донован с трудом сдержался. Он подошел к своему столу и сел.

– Ну… – прорычал он.

– Вы помните, как Холланд испугался, когда мы пришли к нему домой?

Донован хмыкнул:

– Это еще ни о чем не говорит! Ты прекрасно знаешь, что, когда на пороге неожиданно возникает полицейский, тот, кто открывает дверь, от страха готов наложить полные штаны. Если не можешь сказать ничего более умного, лучше заткнись!

– Тот парень не только наложил в штаны. Я не спускал с него глаз, пока вы с ним разговаривали, – спокойно продолжал Дункан. – Он прямо с ума сходил со страха. Сразу видно, у него совесть не чиста. Конечно, это еще ничего не доказывает, но его вид заставил меня задуматься. Он похож под описание того типа, которого мы разыскиваем? Высокий темноволосый, около тридцати лет. Разве это не точное описание того типа, за которым мы охотимся? Нет? И вот еще самый главный довод. Видели его розы? В его саду ничего нет, одни розы. И довольно изысканные. Вы помните?

Донован сделал медленный насмешливый вздох:

– И какое отношение ко всему этому имеют розы?

Дункан взял написанный им рапорт.

– Вот показания сторожа с автомобильной стоянки. Он заявил: «Этот парень сказал что-то насчет первого дождя за последние десять дней. Я был с ним согласен. Я спросил его, не выращивает ли он розы». «Только розы и выращиваю, – ответил он. – Розы да траву на газоне». – Дункан торжествующе посмотрел на Донована. – Все сходится, разве нет?

Донован молчал, его медленно работающий мозг пытался переварить эту неожиданную информацию.

– Но ты ведь не называешь это доказательством, верно? – наконец выдавил он, бросив на Дункана уничтожающий взгляд.

Дункан себя уязвленным не чувствовал. Он прекрасно понимал, что, если бы Доновану самому пришла в голову подобная мысль, он с ума бы сходил от радости.

– Этот парень насмерть перепуган. Кроме того, приметы сходятся и он выращивает розы, – спокойно подвел итог Дункан. – Для меня достаточно, чтобы под него копнуть. Я хочу узнать, какая у него марка машины. Если это зеленый «линкольн», я бы на вашем месте попросил у комиссара ордер на арест.

– Если у него зеленый «линкольн», он в ловушке, – сказал Донован, пожимая плечами, – но надо точно выяснить.

Дункан отодвинул стул и встал:

– Что ж, давайте выясним?

– Можно, – неохотно согласился Донован.

Двадцать минут спустя Дункан остановил машину в двадцати ярдах от дома Кена.

– Не пройтись ли пешком? – спросил он. – Не стоит его предупреждать о нашем появлении заранее.

– Согласен.

Донован вылез из машины, и полицейские быстро пошли вниз по улице к калитке. Донован прошел по нестриженому газону к гаражу.

Уже стемнело. В доме не было ни единого огонька.

Они подошли к гаражу. Двустворчатые ворота были заперты. Пока Донован пытался открыть навесной замок, Дункан обошел гараж и посветил фонариком в боковое окошко, осветив машину внутри.

– Сержант! Зеленый «линкольн»! – взволнованно воскликнул он.

Донован подошел и заглянул в окошко.

– Убийца в ловушке! – воскликнул он. – Вот мы и утерли нос этому Адамсу! Мы раскрыли убийство за каких-то восемнадцать часов!

– Неплохо бы осмотреть этот «линкольн», – сказал Дункан.

– И что тебя останавливает?

Донован снова обошел гараж и вернулся к запертым на висячий замок воротам.

– У нас в машине есть домкрат, принеси.

Поджидая, когда вернется Дункан, он всем телом навалился на гаражные ворота.

«Адамс будет сражен, – думал он. – И комиссар полиции тоже. Дело принимает отличный поворот!»

Ему не надо будет писать рапорт. Он лично увидится с комиссаром и сам доложит ему. А с Дунканом делиться славой не стоит. В конце концов, у Дункана впереди еще полно времени, чтобы продвинуться по службе. И совсем не нужно говорить комиссару, чья это заслуга. Если он ничего не скажет о Дункане, комиссар решит, что раскрытие преступления целиком его заслуга.

Вернулся Дункан с домкратом. Они сломали засов и открыли ворота. Донован выключил фонарик и включил в гараже свет.

Пока Дункан осматривал заднее сиденье «линкольна», Донован осматривал место водителя.

– А вот и последний штрих! – неожиданно воскликнул Дункан. И он вручил Доновану потрепанный блокнот. Это был блокнот сторожа автостоянки. – Лежал на полу за сиденьем водителя. Должно быть, выпал из заднего кармана брюк.

Донован осклабился:

– И номер его машины тут тоже указан. Еще одно доказательство!

– Давайте войдем и потолкуем с ним, сержант.

Полицейские пошли по дорожке к дому. Донован нажал большим пальцем на кнопку звонка. Они подождали несколько минут, звонок звонил непрерывно. Потом Донован отошел от двери, презрительно пробормотав:

– Похоже, его нет дома.

Дункан уже обходил дом кругом, стараясь заглянуть в окна. Обойдя дом, он вернулся к Доновану:

– Вроде никого.

Донован посмотрел на часы. Было почти десять.

– Нам лучше подождать его здесь.

– Думаешь, у парня сдали нервы, и он смотал удочки?

– Все может быть! Придется объявить розыск. Давай посмотрим, нельзя ли как-нибудь попасть в дом.

Вскоре Дункан нашел открытое окно. Он забрался в дом, прошел к двери и впустил Донована.

– Пока вы будете звонить в участок, осмотрю квартиру.

Передав дежурному по телефону распоряжение о розыске, Донован прошел в прихожую посмотреть, чем занят Дункан.

Дункан, широко улыбаясь, выходил из спальни. Он нес серый костюм и пару туфель.

– Что вы на это скажете, сержант? Из универмага «Газа». Этому парню готово местечко на электрическом стуле.

Донован что-то буркнул. Его раздражал постоянный успех Дункана.

Они прошли в гостиную, и Дункан подошел к мусорной корзине. Он вытряхнул ее на пол, а Донован с кривой ухмылкой наблюдал за ним.

– Мне сегодня везет, разве нет? – вдруг сказал Дункан. – Вы только посмотрите! – И он положил на стол два обрывка визитной карточки. – Вот еще одно доказательство, – подвел он итог. – Я был уверен, что прав. На оборотной стороне карточки Паркера записан номер телефона Карсон. Этот Паркер дал телефон Карсон. Все сходится, не так ли?

Лейтенант Адамс, откинувшись на стуле, зевнул, решив, что еще один рабочий день закончен. Теперь ему ничего не оставалось, как ждать рапорта Донована, чтобы определить, как далеко продвинулось расследование. Сведения о Джонни Дормане Дарси соберет не раньше завтрашнего утра, так что особых событий не ожидалось.

Он встал, собираясь выйти из кабинета, но тут зазвонил телефон. Недовольный Адамс вернулся к столу и снял трубку.

– Это дежурный, сэр. Тут пришел один тип, который желает немедленно переговорить с офицером, ведущим расследование убийства этой Карсон. Сержанта Донована в участке нет. Вы не поговорите с ним?

– Пропустите его ко мне, – сказал Адамс, снимая шляпу и усаживаясь за свой стол.

Прошло несколько минут, и раздался стук в дверь. Вошел дежурный полицейский, а за ним высокий темноволосый мужчина, бледное лицо и отчаянный вид которого поразили Адамса.

– Чем могу быть вам полезен? – осторожно спросил он.

– Меня зовут Кенвей Холланд, – выдавил из себя Кен. Он подождал, когда выйдет полицейский, и продолжил: – Я – тот человек, которого вы разыскиваете. Прошлой ночью я был в квартире Фей Карсон.

У Адамса перехватило дыхание, он бросил на парня удивленный взгляд, потом, отодвинув стул, встал. Несколько минут он молчал, настолько был изумлен, и не мог сообразить, шутка это или перед ним сумасшедший.

Он пристально осмотрел Кена. Да, описание совпадает. Да и выглядит парень таким запуганным, что вполне возможно, это правда.

– Вы сказали дежурному, кто вы такой? – резко спросил Адамс.

– Нет, а что? – изумился Кен. – Он меня не спрашивал.

Теперь Адамс полностью овладел ситуацией.

«Какое везение! Если бы этот дурак Донован был на месте, парень пришел бы к нему, и я узнал бы обо всем, но слишком поздно. Что же теперь делать с парнем? Если Донован заполучит его до того, как я арестую Дормана, меня отстранят от дела, а этот чудак и глазом не успеет моргнуть, как попадет на электрический стул».

Для того, чтобы принять решение, ему потребовалось не более двух секунд.

– А почему вы не обратились к нам раньше?

– Я… я надеялся как-нибудь выкрутиться, – ответил Кен. – Но оказалось, что это не так-то просто. Я хочу заявить, что я не убивал. Я хочу рассказать, как это произошло в действительности.

– Хорошо, но это неподходящее место для разговора. Все время звонит телефон, заходят полицейские. – Он протянул руку за шляпой и сказал: – Пойдемте со мной. Вы приехали на своей машине?

Кен ничего не понимал:

– Нет. Я приехал на такси.

Адамс кивнул. Еще раз повезло! Если бы парень оставил свой зеленый «линкольн» перед полицейским участком, какой-нибудь умник наверняка вспомнил бы об этом важном факте.

– Пойдемте со мной, – бросил Адамс и вышел из кабинета.

Кен последовал за ним. Они вышли на улицу и подошли к автомобилю Адамса.

– Садитесь.

– Но я не понимаю… – недоуменно произнес Кен.

– А что тут понимать? Садитесь в машину!

Кен влез в машину, и Адамс отъехал. Он не произнес ни слова, пока они не подъехали к дому на Кранбурн-авеню.

– Я здесь живу, – сказал он, вылезая из машины. – В моей квартире вы можете рассказать мне все, и никто нас не услышит.

Они прошли в квартиру на первом этаже.

– Чувствуйте себя как дома, – сказал Адамс, провожая Кена в гостиную. Адамс бросил шляпу на стул. – Хотите выпить?

– Я вас не понимаю, – пробормотал Кен, глядя в глаза Адамса. – Почему вы привезли меня сюда? Я хочу сделать официальное заявление офицеру, ведущему расследование убийства Фей Карсон.

Адамс слушал его улыбаясь. Приготовил два бокала хайбола.

– Я – лейтенант Адамс из отдела по расследованию убийств. Успокойтесь. Вы и не подозреваете, но сделать заявление сержанту Доновану для вас небезопасно. Это инспектор-тугодум. А теперь усаживайтесь и рассказывайте все по порядку. Все. Кто вы такой, как вы познакомились с Фей Карсон? Что произошло прошлой ночью в ее квартире? И не торопитесь. Выкладывайте все до мельчайших подробностей, о которых вспомните. А теперь я вас слушаю.

И Кен стал рассказывать. Он рассказал Адамсу все, что произошло прошлым вечером, не опустив ни одной подробности, и когда наконец добрался до финала, то заметил в лице лейтенанта Адамса нечто, что вселило в него некоторую надежду.

– Я понимаю, что вел себя глупо, – заключил Кен, – и теперь расплачиваюсь за свою глупость. Но я не убивал Фей Карсон. Надо было прийти к вам сразу же, но я струсил. И не столько из-за себя, сколько из-за жены. Не хотел, чтобы она узнала о том, что я провел вечер вне дома, а получилось, что я оказался замешанным в убийстве.

Адамс пристально посмотрел на Кена, а потом задумчиво почесал нос.

– Если бы я был женат, а я счастлив, что не связал себя семьей, – сказал Адамс, – и, если бы я, как вы, пошел провести вечер к женщине по вызову, я бы поступил точно так же, как и вы.

– Так, значит, вы мне верите? – с надеждой спросил Кен.

Адамс пожал плечами:

– Верю я вам или нет, не имеет ни малейшего значения. Последнее слово скажет суд присяжных. А теперь давайте уточним некоторые детали. Вы ведь не подозревали, что кроме вас в квартире был кто-то еще, пока не погас свет?

– Нет!

– А вы не видели этого парня?

– Нет. Было так темно. Я слышал, как он прошел по комнате и сбежал по лестнице, но не видел.

– Фей даже не вскрикнула?

– Была гроза. Даже если она и вскрикнула, я не мог ее услышать.

– Гм-м…

Адамс положил ногу на ногу, а потом спросил:

– А тот толстяк с пекинесом? Он ведь лысый, и нос у него крючковатый, а уши заостренные, верно?

Кен был поражен.

– Ну да. Это точное его описание. Вы его знаете?

– Знаю. Выбросьте его из головы. Он не будет вам досаждать. Шесть месяцев назад он вышел из тюрьмы. Можете не волноваться. Он трус.

– Вы хотите сказать, он брал меня на пушку?

– Естественно. Вчера ночью Свитинг видел, как вы поднимались по лестнице и как спускались вниз. Возможно, он видел и того, другого парня. Вы у него об этом не спросили?

Кен отрицательно замотал головой:

– Мне и в голову не пришло!

– Ладно, я сам его об этом спрошу, – с угрозой сказал Адамс. – А вы все рассказали? Ничего не забыли?

– Вроде нет, – сказал Кен, подумал минутку, а потом вспомнил о высоком светловолосом молодом человеке, который, увидев их с Фей, спрятался в тени деревьев.

– Я заметил одного подозрительного парня у «Голубой розы». Он прятался за деревьями, старался, чтобы мы его не заметили. Высокий светловолосый, очень симпатичный. Когда он понял, что я его увидел, то сразу же убежал.

Адамс нахмурился.

– Высокий светловолосый и симпатичный? – переспросил он, думая о Джонни Дормане. – А вы бы его узнали?

– Полагаю, что да. Освещение было довольно плохое, но думаю, я смогу его опознать.

– Больше ничего?

Кен отрицательно покачал головой.

Они помолчали, потом Кен спросил: