Текст книги "Кинжал и пудреница"

– Ты спятил! Старина Редферн ищет тебя повсюду. О'Риден отступился, но Редферн – нет. Сан-Луи Бич раскален добела. Если сунешь туда нос – сгоришь.

– Давай действовать вместе, Ник, а премию поделим по-братски. Идет?

– Я и бесплатно тебе помогу, да что там говорить, я готов потратить на тебя все деньги, которые у меня имеются.

– Никогда не поверю, что ты можешь отказаться от пятнадцати грандов! Ну как, входишь в долю?

– Пожалуй, Флойд, тебе удалось меня уговорить. Что я должен делать?

– Я думаю, настоящий убийца – Корнелиус Герман. Только он знал, что я собираюсь навестить Бретта. Я хочу для начала установить, где был Герман во время убийства. Если у него нет алиби, я вытрясу из него правду, чего бы это ни стоило.

– Подожди, судя по тому, что ты о нем рассказывал, это крепкий орешек.

– Я с ним справлюсь.

– Ладно, – он снова зашагал по кабинету. – Я поручу это Лу.

– Хорошо Он вызвал Лу по телефону, но тот еще не вернулся.

– Он прячет тачку, – продолжал я. – Полиция установила, кому принадлежит оружие, из которого застрелили Линдснея?

– А как же? Конечно, установили… Пистолет зарегистрирован на Бретта.

– На Линдснея Бретта?

– Да.

Я упал в кресло:

– Странно…

– Почему странно?

– Странно, что убийца стрелял из личного оружия Бретта. Миллионер, стало быть, должен был хорошо знать убийцу. А был ли знаком Бретт с Германом? Представь на минутку, что Бретт готовится меня встретить. Если у него есть пистолет, то он будет держать оружие при себе на тот случай, что я выкину какой-то фокус. Он ждал меня и принял меры предосторожности. Возможно, он положил пистолет под бумаги на столе, чтобы тот был под рукой. Убийца должен быть с ним хорошо знаком, иначе вряд ли Бретт позволил бы ему приблизиться, чтобы завладеть пистолетом. Ты понимаешь, что я тебе пытаюсь втолковать?

– Понимаю.

– Необходимо определить, был ли Герман знаком с Брег-том. Он устроил Веде выступление у Бретта, и не сомневаюсь, что переговоры вел сам Бретт.

– Скорее всего это сделала секретарша. Внезапно я вспомнил о блондинке, которая ворвалась в кабинет, когда я собирался оттуда рвануть.

– Ты ничего не говорил об этой девице, Ник. Это та, что обнаружила труп и видела меня?

– Да, ее зовут Шейла… Шейла… Дальше не помню. Несостоявшаяся мадам Бретт.

– Можешь вспомнить ее фамилию?

– У меня хранятся вырезки из газет.

В то время, пока он копался в вырезках, я размышлял о револьвере. Я не мог вообразить Бретта, разрешающего подойти Герману настолько близко, чтобы завладеть оружием. Этот пункт меня смущал. Конечно, Бретт мог допустить небрежность, но маловероятно, он был хитрым парнем.

Следовало учитывать и фактор времени. Охраннику понадобилось не больше десяти-двенадцати минут, чтобы проводить меня до лестницы, а мне – еще несколько минут, чтобы поискать пудреницу. За это время убийца должен был усыпить бдительность Бретта, убить его, схватить деньги и убежать. Стремительная работа, что и говорить… если только предположить, что все это провернул Герман.

Предположим, что это сделала будущая мадам Бретт. Она могла войти в кабинет, взять пистолет без особых трудностей. Но для чего ей это было нужно? Разве что между ними что-то произошло и она, узнав, что я приду, решила заполучить двадцать пять тысяч.

– Шейла Кондрик, – сказал Кэйзи, протягивая мне вырезку. – Имя невесты Линдснея.

На газетной фотографии она выглядела очень мило в купальном костюме. Похоже, без него она выглядела бы еще лучше. О ней говорилось немного: «…приехала из Сан-Франциско и могла бы стать мадам Бретт, останься он в живых. С успехом танцевала в оперетте „Я ищу иностранцев“, получила второй или третий приз на конкурсе красоты».

Я бросил вырезку на стол.

Вошел Лу. Кэйзи ввел его в курс дела.

– Последи за человеком по имени Корнелиус Герман и, если у него есть алиби, проверь. Выполнишь работу – получишь полгранда.

Лу встрепенулся, услышав сумму.

– И установи, не знал ли он Бретта лично? – добавил я, – это очень важно.

– Не волнуйся, дорогой, – улыбнулся Лу, нюхая василек в петлице. – Я намерен получить свои полтыщи долларов. Работа будет чистой.

– Этот парень меня уморит, – сказал я, когда Лу вышел.

– Он на всех производит такое впечатление, но он надежный друг и помощник.

– Что ж, до его возвращения мне делать нечего. Я не хочу стеснять тебя, Ник, и подожду Лу в тайнике.

– Нет, оставайся здесь. Без моего ведома сюда никто не войдет. Будь как дома. А что случилось с девчонкой?

– Мы расстались.

– Да ну! Вот это сюрприз! Мне казалось, что вы… – он прервал себя и улыбнулся. – Ну, не будем говорить об этом.

– Как будто ты не знаешь, как это бывает? Мы провели вместе неделю, и у нас не сложилось.

– С этими женщинами никогда не, знаешь… – он покачал головой. – У нее такая славная мордашка. В былые времена я знавал одну такую и клюнул… Никогда нельзя судить по мордашке. Та девчонка была как с обложки журнала, но ничего не стоила – холоднее айсберга. А какая была дурнушка Мэри? Плоская, как жердь, – он закатил глаза, – но до чего же горяча!

Я пошарил по карманам в поисках портсигара и вместо этого наткнулся на портмоне Макса. Я совершенно забыл о его существовании и сейчас, слушая излияния Ника о женщинах, начал рассеянно перебирать его содержимое. В нем находились: пятидолларовая банкнота, несколько автобусных билетов, письмо от матери и три непристойных фотографии. Я протянул их Нику: На обратной стороне письма были каракули, заставившие меня подпрыгнуть. Я припомнил письмо, которое Макс оставил под подушкой. Приписка была сделана тем же почерком. Она гласила: «От Верна Альме. Лучший друг мужчины – его жена». Я порылся в жилетном кармане и вытащил визитную карточку, данную мне Бреттом. Те же слова. Я напряженно размышлял. Двое мужчин пишут одинаковые слова и носят их с собой. Какой в этом смысл? Даст ли эти что-нибудь?

Я почувствовал на себе взгляд Ника.

– Что тебя заинтересовало?

– Не знаю…

Я сложил письмо и убрал в карман, вместе с визиткой.

– А ты становишься скрытным, не так ли? Я улыбнулся:

– Так и есть. Детектив остается детективом. Извини, Ник, ты тут не виноват. Он пожал плечами:

– Надо тебе – действуй, я рядом, если понадоблюсь. Лу вернулся под вечер.

Все это время я не находил себе места, и, когда он вернулся, я несказанно обрадовался его появлению.

– Наконец-то! Как дела? Он покачал головой.

– Это не его рук дело. Герман не убивал Бретта. Он целый вечер провел в казино, и его видели сотни людей. Он ушел только около двух ночи.

– Не могло случиться так, что он потихоньку ушел, а потом незаметно вернулся?

– Ни малейшей возможности. Он играл в рулетку и не отходил от стола. Я проверял до головокружения. Он не убивал Бретта… Он его даже и никогда не видел.

Что ж, одна версия была отброшена.

Глава 16

Горячее послеполуденное солнце, проникая через жалюзи, рисовало орнамент на полу. Этот рисунок с того места, где я сидел, представлялся мне тюремной решеткой, и это подстегивало мои мысли. Я торчал в кабинете Ника уже целый час. Двери были заперты на ключ, и я не боялся, что меня потревожат. Я сидел в кресле за письменным столом, а в пепельнице дымилась забытая сигарета. Забытый стакан виски сиротливо стоял на столе, а я напрягал мозги так, что они начали скрипеть.

Герман не убивал Бретта. Так. Но ведь кто-то же это сделал!

Я отправил Лу выяснить алиби Бойда, но это была пустая формальность. Я не думал, что Бонд совершил убийство – у него не было мотива. Тот, кто это сделал, отчаянно нуждался в деньгах. Если это не Бойд, то кто же остается на подозрении? Шейла Кондрик – будущая мадам Бретт? Возможно. Один из слуг или охранников Бретта? Или мистер икс… Я не знал. Самый простой способ прийти к чему-то – это начать все сначала, стараясь игнорировать то, что было проблематично, и подробно останавливаясь на том, что лежит на поверхности.

Если я не поспешу найти убийцу, полиция найдет меня, и вопрос будет решен. Что же я знал? Немного. Бретт должен был знать убийцу, без этого тот не смог бы приблизиться к столу с пистолетом. Причина убийства – двадцать пять тысяч. Дальше – эти таинственные слова, касающиеся и Бретта и Макса. «От Верна Альме. Лучший друг мужчины – его жена». Что хотели этим сказать? Сыграло ли это какую-то роль в убийстве Бретта? Почему Макс написал эти слова? Кто такие Берн и Альма?

В дверь постучали. Голос Ника тихо позвал меня.

Я отодвинул кресло и открыл дверь.

– Есть какой-нибудь прогресс?

– Никакого. Мой мозг работает так, словно решил тысячу задач про бассейны, в которые по одной трубе втекает, а по другой вытекает.

– Над чем работаешь?

– Я жду Лу. Он должен узнать насчет алиби Бойда. Время упущено, но я попытаюсь докопаться до истины. А вдруг? Всякое может быть. А ну-ка, посмотри сюда… – я перебросил ему карточку Бретта. – Ты что-нибудь понимаешь?

Он прочитал, нахмурился, а потом сказал:

– Ты думаешь, это код? Я не считаю, что лучший друг мужчины – это его жена. Думаю, что лучший друг – это собака.

– Не будь циником. Мысль, подобная этому девизу, посещает мужчину накануне свадьбы , верно?

– Я бы не стал жениться.

– Я говорю не о тебе, а о парне, влюбленном в свою жену. Это вещь, которую понять нельзя до тех пор, пока не женишься.

– Я так не считаю, – он запустил пальцы в волосы и нахмурился. – Как это все касается тебя и твоего дела?

– Бретт дал мне свою визитную карточку. Он хотел, чтобы я ему позвонил. Я нашел эти слова на обороте визитки, и они меня заинтриговали.

Ник пожал плечами:

– Ради всего святого, я не понимаю, почему это связано с его смертью?

– Это должно иметь смысл, поверь нюху старой ищейки, и я обязан до него докопаться. Если бы я знал, кто такие Верн и Альма! Тогда это могло бы вывести меня на верную дорогу. Как же мне узнать?

Ник подумал и снова покачал головой:

– Что ж, есть еще Бейи, но толстосумы, как Бретт, не водятся с парнями такого сорта.

– Ты хочешь сказать о Берне Бейи, специалисте по сейфам?

– Я подумал именно о нем, но это пустой номер. Вряд ли он замешан.

– Да, – согласился я с Ником и потянулся за сигаретой. – У него ведь была жена Альма, так?

– Ну да, поэтому я о нем и подумал.

– Этого не может быть – Бретт не стал бы знакомиться со взломщиками банков, к тому же этой пары нет в живых.

– Да, Верн был убит федеральной полицией года два назад, а Альма погибла годом позже в автомобильной катастрофе. Я успокоился.

– Знаешь, минуту назад я думал, что у меня в руках появилась тончайшая нить. Однако это просто совпадение. Ты уверен, что они оба погибли?

– Думаю, да. Во всяком случае, Лу сможет рассказать об этом более подробно, так как они с Верном были приятелями.

– Не думаю, что это существенно повлияет на мои рассуждения. Как бы мне вырваться и допросить несостоявшуюся мадам Бретт. Она, думаю, много интересного могла бы рассказать.

– Ты не можешь этого сделать, Флойд. Тебе и носа нельзя высунуть. Будь я на твоем месте, и не помышлял бы об этом. Эта баба не имеет к убийству никакого отношения, да и слова эти ничего не значат, сам посуди.

Ник не знал, что Макс тоже интересовался ими. Но о Максе я не хотел говорить никому.

В дверь постучали. Это был Лу.

– Ну как?

Он покачал головой.

– Это не Бойд. Я могу еще что-либо для вас сделать?

– Это не Герман и не Бойд. Кто же еще? Шейла? Она была на месте преступления, но доказать ее причастность… Это может быть еще кто-то, кого мы не знаем. Большой выбор, а?

Лу понимающе улыбнулся:

– Я понимаю, что вы чувствуете. Опять все по новой, да?

– Да, – я встал и принялся ходить по комнате. – Вы ведь знали Бейи?

– Довольно хорошо. Мы вместе ходили на дело, года три или четыре назад. После того как он женился, я не виделся с ним так часто, как раньше. Но при чем здесь он?

– Не знаю, – я протянул ему визитку. – Ты что-нибудь понимаешь?

Лу смотрел, разинув рот.

– Конечно, это Бейи. Он всегда говорил, что Альма его лучший друг. Они обожали друг друга. Я заволновался:

– Ты в этом уверен, Лу, это очень важно.

– Уверен. Берн произносил эти слова сотни раз. Всем дружкам надоело их слушать, мне тоже.

– Он мог знать Бретта?

– Верн? Нет, это невозможно. Он не водился с миллионерами.

– Однако Бретт записал его слова на своей визитке.

– Верн никогда не знал Бретта, – убежденно сказал Лу. – Он никогда не ездил в сторону Тихого океана дальше Канзаса, а это, согласитесь, на приличном расстоянии от того места, где жил Бретт. Нет, Бретт и Верн никогда не встречались, в этом я убежден.

– Что с ним произошло?

– Его убили. Это случилось после ограбления банка. Может, вы помните банк Тюльзи? Верн удрал с сотней тысяч долларов. Это была прекрасная работа. Он и Альма были счастливы, но потом… Деньги вскружили ей голову. У Верна был с собой автомат. Он подстрелил двух копов, одного ранил, убил двух банковских сторожей…

– Да, теперь вспоминаю. Это было года два назад.

– Именно так. Федеральная полиция ополчилась против него. Верна искали днем и ночью. В конце концов его засекли в одном доме в Далласе, окружили это место и начали пальбу. Когда полиция ворвалась в дом, то обнаружила его, нашпигованного двадцатью пулями, но он был еще жив и умер по дороге в больницу. Альма же удрала.

– Ас ней что сталось? – поинтересовался я.

– Она как раз уезжала за покупками, когда поймали Верна. В чемоданах нашли сто тысяч долларов, так что они знали, что у нее мало денег. Все бросились по ее следам. Через год полиции удалось установить, что она живет в Элк-сити, но, когда примчались туда, она уже уехала. Два дня спустя шериф Галлапа узнал Альму и дал сигнал о ее местонахождении. Она, должно быть, спряталась в Альбукерке, а почуяв облаву, снова пустилась в путь. Ее тело нашли в нескольких километрах от Галлапа в автомобиле, потерпевшем аварию. Машина загорелась, так что Альма была неузнаваема, когда ее обнаружили. Но это точно была Альма, заявили копы. С того времени прошел год.

Я подумал и покачал головой:

– Это точно Альма? Сомнений нет?

– Конечно, это могла быть и не она, – сказал Лу с иронической улыбкой. – Но федеральная полиция решила, что это Альма, а федералы практически никогда не ошибаются. Машина была ее, один из чемоданов отброшен в сторону. Он был полон ее носильных вещей. Отпечатков пальцев взять не удалось, так как труп сильно обгорел. Но если это была не она, то кто же?

– Никто не исчезал в то время?

– Об этом ничего не говорилось.

– Я, должно быть, выгляжу ненормальным, но что известно о Шейле Кондрик?

– Мне ничего.

– Неплохо было бы разузнать о ней подробнее. Займитесь, Лу. Мне хотелось бы выяснить, зачем она приехала сюда и чем занималась в последнее время. Она приехала из Сан-Франциско. Вам следует туда съездить и навести справки.

Лу посмотрел на меня удивленно.

– Я буду заниматься этим?

– Обязательно.

– Хорошо, но это, по-моему, ложный ход.

– Может быть, ты и прав, но это единственная зацепка, которая у меня есть. Я попытаюсь кое-что разузнать и сам.

– Не понимаю, какое Альма и Верн имеют отношение к этому, – сказал Ник, качая головой. – Но поступай, как считаешь нужным.

– Минутку, Лу, – сказал я, когда он направился к двери, – вы когда-нибудь видели Альму?

– Однажды, но я с ней не разговаривал. О ждала Верна в машине.

– Вы ее помните?

– Смутно. Она была блондинкой, и это все, что могу вспомнить.

– Хорошо, Лу.

Когда он вышел, я сказал Нику:

– Первое, что я завтра сделаю, – это уеду отсюда. Возьми и спрячь мои деньги. Если погибну, они останутся тебе.

На следующее утро я уехал из Санта-Медины в Альбукерк. По дороге я остановился в Галлапе и пошел повидать шерифа.

Это был упитанный, добродушный человек в возрасте, у которого было полно свободного времени. Он принял меня с распростертыми объятиями, когда я объяснил, что собираюсь писать книгу о Бейи.

– Я не могу вам подробно рассказать о нем, – сказал он. – Садитесь и чувствуйте себя как дома. У меня, к сожалению, кончилось спиртное, но, думаю, это нестрашно.

Я сказал, что переживу, а сам усиленно размышлял, что можно выжать из этого субчика.

Он хорошо помнил этот несчастный случай со сгоревшей машиной. Для его городка это было крупное происшествие.

– Вот как это произошло, – сказал он, потянувшись за трубкой. – Я стоял на пороге, греясь на солнышке, когда она проезжала мимо. Приметы, которые дала федеральная полиция, не были подробными. Я знал, что ищут девушку-блондинку в темно-коричневом пальто, сидящую за рулем зеленого «крайслера». Что ж, машина, которую вела девушка, была именно такой, но номер не совпадал. На девушке было кожаное пальто. Я обратил внимание на красотку, но не более того.

Она покупала в магазине что-то, а я все спрашивал себя, не Альма ли это. Я слишком стар, чтобы играть в перестрелки, но позвонить-то мог. Когда она уехала, я дозвонился до полицейского управления и сказал им, что видел Альму. И вот результат! Ее нашли в полутора километрах от города в машине, разбившейся о дерево.

"Хорошо иметь шерифа, который выполняет так формально свою работу», – подумал я.

– Кто мог доказать, что в машине была Альма? Он зевнул:

– Но это же очевидно. За ее поиск и поимку была назначена награда. По справедливости она принадлежала мне, но офицер федеральной полиции вытребовал ее для себя. Он все же оказался достаточно честным малым и поделился со мной частью вознаграждения. Сомнений быть не могло. Имелись все доказательства. Нашли кожаное пальто. Оно обгорело, но его можно было опознать. В чемодан были сложены вещи Альмы.

– А отпечатки пальцев?

– К чему вы клоните, молодой человек? У федералов в картотеке не хранилось ее отпечатков. Не стоит интересоваться такой ерундой. Если будете таким подозрительным, то не успеете оглянуться, как состаритесь.

Я поблагодарил его и вышел на солнышко, далеко не удовлетворенный.

Из Галлапа я поехал в Альбукерк, где повидал шефа местного отделения печати. Я рассказал ему ту же сказку о своих писательских замыслах и спросил, нет ли у него сведений об Альме, которые мне нужны для романа.

– Что именно вы хотели знать, мистер Декстер?

– Мне хотелось увидеть дом, где жила Альма, и узнать, она ли сидела за рулем машины в момент аварии. Он заморгал:

– Смешно слушать вас. Было время, когда я тоже сомневался, но потом это прошло. Ее опознал офицер федеральной полиции. Повезло ему – отхватил премию в две тысячи долларов.

– А что с ним потом стало?

– Ушел в отставку. Теперь разводит кур.

– Почему вы сомневались вначале, что это Альма? Он улыбнулся:

– Мы, журналисты, люди подозрительные, да и кое-кто в Галлапе поговаривал, что в машине было две девушки. Но шериф заявил, что это ложь, а значит, так оно и было.

– А кто поговаривал?

– Я забыл его имечко, да он и уехал из города.

– Вы знаете, куда он уехал?

– В Амарильо. Но это ненадежный свидетель. Он вечно был пьян, полжизни потратил в поисках денег на выпивку, так что его показания ничего не стоят.

– Я буду вам очень признателен, если вы дадите мне его имя и адрес.

Эта процедура заняла немного времени, и в конце концов я получил то, что хотел.

Я поехал к дому, где жила Альма, но новые владельцы не захотели со мной разговаривать.

Из Альбукерка я отправился в Амарильо, где разыскал Несби, который надирался в баре.

Он был сильно под мухой, соображал с трудом, но, когда я заказал солидную порцию виски, он встрепенулся. Да, он помнит, что видел Альму в Галлапе. Нацелив на меня грязный палец и выкатив блеклые голубые глаза, Несби заявил:

– Я знаю, что та авария была подстроена. Коп из федеральной полиции давно намеревался получить премию и получил. В машине было две девушки. Я видел это так же ясно, как вас. Одна была богатая, другая победнее. Шериф тоже видел, но скрыл, так как коп из федералки кинул ему кусок. Когда я проболтался, они стали мне угрожать.

Я посмотрел на него с сожалением. Шеф отдела печати был прав, говоря, что это ненадежный свидетель – никто не поверил бы ему на суде.

– Вторая девушка, она была…бедная?

Он задумался, борясь со слабеющей памятью, и отступился.

– Не знаю, – признался он. – Я не обратил внимания. Женщины меня не интересуют, мистер. Но их было две, в этом я могу поклясться.

– Она тоже была блондинка?

– Не думаю. Скорее брюнетка, в этом я уверен.

– Почему вы сказали, что одна богатая, а другая бедная?

– Из-за одежды. – Казалось, его удивил мой вопрос. – Она была в грязном плаще, без шляпы. Ну, вы представляете.

Больше из него ничего нельзя было вытянуть, поэтому, заказав ему еще порцию виски, я вышел из бара.

Забравшись в машину, я долго не трогался с места. Я не спешил с выводами, припоминая все с тех пор, как познакомился с Германом.

Это заняло у меня больше часа. Я составил версию, от которой у меня по спине побежали мурашки. Я все еще был в гнусной переделке, но впереди наметился просвет. Я чувствовал, что если предприму поиск в этом направлении, то обязательно к чему-то приду.

Я вспомнил, что Веда рассказывала мне о своей прежней жизни. Она проезжала по дороге, соединяющей Баконис с Голливудом, национальная дорога № 65. Где-то поблизости должен быть расположен ресторан, в котором она работала. Я решил попытаться узнать это.

Я провел в дороге два дня, останавливаясь в каждом ресторане, и наконец нашел нужное заведение в Клинтоне.

Мне стало понятно, что это то самое место, потому что позади ресторана был амбар.

Оставив машину на улице, я толкнул дверь и вошел. Худой угрюмый человек стоял за стойкой и смотрел в пустоту.

Когда он поставил перед собой чашку кофе и принялся отрезать кусок яблочного пирога, я спросил:

– У вас работала Веда Руке?

– Ну и что?

Он положил мне пирог и посмотрел вопрошающе.

– Я пытаюсь ее разыскать. За сведения назначена награда в десять долларов.

– Она что-нибудь натворила?

– Нет. Кто-то завещал мисс Руке двести долларов, и я пытаюсь ее найти.

Я вытащил десятидолларовую банкноту и положил на видное место.

– Что ж, она здесь работала, – сказал он оттаивая. – Но где она теперь, не знаю. Она отправилась в Голливуд, но дать гарантии, что она до него добралась, не могу.

– У вас нет ее фотографии?

– Нет.

– Красивая девушка? Он кивнул.

– Шлюха, не оставляла в покое мужиков, вечно таскала их в амбар. Дармовая потаскуха.

– Брюнетка, голубые глаза, прекрасная фигурка? – спросил я.

– Глаза не голубые, скорее темные.

– Когда она уехала отсюда?

– Примерно с год.

– Вы не можете вспомнить поточнее? Мне нужна точная дата, – я положил на стойку еще пять долларов.

Он посмотрел на деньги, подумал немного и покачал головой.

– Не могу вспомнить, но подождите немного, я веду записи.

Когда он вернулся, я допивал кофе.

– Нашел. Она уехала пятого июля прошлого года. Это произошло за три дня до катастрофы в Галлапе. Я дал ему обещанные деньги и вышел.

«Ясно, – сказал я себе, – просвет расширяется». Посмотрев на дорожную карту, я выехал из города. Следующей моей» остановкой был Окмалги в Оклахоме. Я приехал туда в сумерки. Это был типичный провинциальный городок, и я сразу направился в первый же бар.

– Я ищу семью Руке, – сказал я, обращаясь к бармену, – они все еще живут в городе?

Он наморщил лоб, словно упоминание об этой семье доставляло ему неприятность:

– Только старшая сестра Катарина. Она замужем и живет на горе. Все остальные разбрелись, когда умер старик. И это было правильно. Семейка полоумных. Всем горожанам они доставляли одни неприятности.

Я улыбнулся:

– Я ищу Веду Руке. Вы ее помните?

– А вы кто – полицейский?

– Нет. Она унаследовала небольшую сумму. Я должен ее вручить. Вы ее помните?

– Будьте уверены, Веда – самая сумасшедшая из их семьи. Она не могла пропустить спокойно ни одного мужика, – он покачал головой. – Значит, она получила наследство?

– Где живет ее сестра?

Он подробно объяснил, и я поднялся на вершину горы, где находилось несколько домиков.

Сестра походила на Веду не больше, чем я. Это была толстая, краснощекая баба.

Когда я рассказал ей, почему разыскиваю Веду, она отнеслась ко мне по-дружески.

– Я не видела се год, – сказала она, вытирая руки о грязную салфетку. – Что вы говорите? Кто же завещал ей деньги?

– Один парень, которого она знала. Пока мне не удалось разыскать вашу сестру. У вас есть ее фотография?

– Только детская.

Она показала мне старую карточку чрезвычайно плохого качества. Я вглядывался в худое детское лицо, пытаясь узнать Веду, которую знал Флойд Джексон.

– У нее нет каких-нибудь родимых пятен, шрамов?

– Есть. Одно красное и круглое, величиной с десятицентовую монетку, но его неудобно демонстрировать. – Она показала, где родинка находится. Она была права, такие места не выставляют на всеобщее обозрение.

– У нее голубые глаза?

– Нет, черные.

Я поблагодарил женщину. Вопрос был решен, и я не собирался больше тратить время. Я узнал все, что мне было нужно. Теперь предстояло найти Веду. Я двинулся в долгий, но обнадеживающий путь.