Текст книги "Мифы и легенды Святой земли"

– Этот прохвост лишился своего хвоста, – сказал себе леопард, – теперь при встрече я легко узнаю его. Ну что ж, как только он попытается выйти из своей засады, я позабочусь о том, чтобы он ответил за свое плутовство.

Леопард подождал, пока на лес спустилась ночь и все звери уснули, затем выкопал осиное гнездо и положил его у входа в лисью нору. Когда на следующее утро лис проснулся и хотел выйти из норы, он услышал, как у самого входа раздается жужжание, которое он принял за рев леопарда. Вместо того чтобы выйти наружу, лис вернулся в нору и забился в самый дальний угол. Шум не умолкал несколько дней, и все это время рыжий плут боялся и нос показать из норы.

Сначала голод заставил его съесть по очереди всех своих детенышей, потом лис уговорил свою жену устроить с ним состязание с тем условием, что победитель съест побежденного. Несмотря на то что лис несколько раз уступал своей супруге в силе, каждый раз он умолял ее пощадить его и дать ему еще один шанс, а потом внезапно набросился на нее и съел.

После этого он голодал еще несколько дней, пока, наконец, голод не стал настолько невыносимым, что лис решился рискнуть жизнью и выйти наружу. Он тихонько подкрался к выходу и пулей выскочил из норы. И что же? Оказалось, что шум, заставивший его съесть всю свою семью, был не более чем жужжание ос. Однако что сделано, то сделано, поздно было теперь горевать. Сейчас нужно было придумать, как спастись от мести леопарда, который теперь мог узнать лиса где угодно, ведь тот лишился хвоста.

Лис, пораскинув мозгами, пригласил всех своих рыжих собратьев в роскошный виноградник полакомиться фруктами. Когда гости прибыли, лис подвел каждого к отдельному кусту и, сославшись на то, что, если каждый будет свободно разгуливать по винограднику, шум может разбудить белок и таким образом подвергнуть всех опасности, крепко привязал каждого лиса за хвост к его виноградному кусту.

Когда все были привязаны и тихо поглощали виноград, лис тихонько забрался на высокий холм и заорал во все горло: «Придите, о сыны Адама, придите и посмотрите, как грабят ваш виноградник». Лисы хотели броситься наутек, услышав его крик, но привязанные хвосты не давали им двинуться с места. Однако они продолжали тянуть до тех пор, пока хвосты не оторвались. Теперь все лисы в округе были бесхвостыми и бедный леопард при встрече с нашим героем не мог доказать, что это и есть тот самый лис, задолжавший ему куртку из овчины.

Одна бедная старая вдова, у которой умерли все родственники, вела одинокую жизнь в маленькой хижине с саманной крышей, стоявшей посреди пустыря. Была темная ненастная ночь, когда крыша ее жалкой лачуги начала протекать и вода закапала прямо на развалившуюся кровать. Женщина встала, перетащила свою циновку и лежавший на ней старый матрас в другой угол хижины, однако напрасно, потому что скоро и в этом углу из крыши стала сочиться вода, которая, падая на пол, издавала странный звук, нечто вроде «диб-диб-диб-диб». Старуха снова поднялась на ноги и перетащила свою постель в третий угол, но и там с потолка капала вода, беспрестанно повторяя свое «диб-диб-диб-диб». В конце концов, доведенная до изнеможения и отчаяния, женщина взмолилась: «О Господи! О Аллах! Спаси меня от этого проклятого «диб-диб-диб-диб». Посмотри, как он мучит меня, не дает мне уснуть. Завтра у меня будет ломить все кости. Ничего я так не боюсь и ничто так ненавижу, как это «диб-диб-диб-диб». Я не боюсь диких зверей – ни льва, ни леопарда, ни волка, ни медведя, ни гиену – так, как я боюсь этого ужасного «диб-диб-диб-диб», который не дает мне спать сейчас и, конечно, будет мучить меня завтра».

А в это время прямо за дверью хижины притаился дикий зверь, который дожидался, когда старая женщина уснет, чтобы войти и съесть ее. Услышав старухины мольбы, зверь задумался, кем бы мог быть этот загадочный «диб-диб-диб-диб», и после долгих размышлений пришел к выводу, что будет благоразумнее с его стороны не входить в старухину лачугу, пока там сидит «диб-диб». Одно было ясно притаившемуся дикому зверю: «диб-диб» – это наверняка какой-то страшный монстр, с которым лучше не связываться. «Я знаю, что такое дуб[191]191
  Араб, «медведь».


[Закрыть], – рассуждал сам с собой дикий зверь, – и я знаю, что такое диб[192]192
  Араб. «волк».


[Закрыть], но я никогда прежде не слышал о животном по имени диб-диб, а так как я не хочу идти на неоправданный риск, оставлю-ка я лучше эту старуху в покое. Не так уж много на ней мяса. А если диб-диб считает ее таким лакомым кусочком, так пусть забирает ее себе, а я поужинаю где-нибудь в другом месте. Но тшшшшш! Что это за шум? Я не удивлюсь, если это диб-диб собственной персоной явился за нашей старушкой. Притаюсь-ка я лучше, пока он не уйдет, а не то он увидит меня и съест вместе с ней».

Приближавшееся в темноте существо был не кто иной, как торговец водой из соседней деревни, у которого в ту ночь убежал осел. Это был самый несносный в мире осел, который постоянно сбегал и уже лишился обоих ушей… ну, или значительной их части… потому что его постоянно за них оттаскивали владельцы кукурузных полей, на которые он забредал. Короче говоря, это был осел с самым скверным характером, чей хозяин вот уже битые несколько часов бродил в эту ненастную ночь в поисках своего питомца.

Мужчина был в самом дурном расположении духа, поэтому, когда он приблизился к тому месту, где лежал дикий зверь, у которого от страха перед ужасным диб-дибом тряслись все поджилки, и увидел карнаухое животное примерно такого же размера, как его осел, он тут же разразился проклятиями, поклялся, что переломает несносному ослу все кости, проклял его отца и всех его прадедов, религию его хозяина и его предков и, даже не остановившись, чтобы убедиться, что перед ним действительно лежит его осел, принялся изо всех сил колотить дикого зверя, у которого душа совсем ушла в пятки, палкой. Дикий зверь, у которого теперь исчезли все сомнения по поводу того, что он оказался во власти диб-диба, был так напуган, что лежал, всем телом прижавшись к земле и даже не пытаясь противостоять столь жестокому нападению, а когда мужик, ни на минуту не переставая сыпать проклятия, заставил его подняться, а сам уселся сверху, зверь кротко снес это унижение и покорно повез его туда, куда он показывал.

Крестьянин же, несколько поостыв и выехав на дорогу, которая вела в деревню, почувствовал, что сидится ему не так, как обычно, да и поступь у животного, на котором он ехал, была бесшумной, то есть совершенно не такой, как у нормального осла. Тут-то он, наконец, понял, что едет вовсе не на осле, а на каком-то диком звере. «Однако раз уж я сижу на его спине, – рассудил мужик, – он не сможет убить меня». К тому же было видно, что зверь боится своего наездника, поэтому мужик решил продолжать оставаться в таком положении, пока не удастся выяснить, что под ним за зверь и как от него избавиться. Итак, всякий раз, когда животное замедляло ход, крестьянин посильнее ударял его палкой и разражался целым потоком проклятий.

Наконец, начало светать, и мужик увидел, что едет верхом на огромном леопарде. Теперь он не на шутку испугался и еще крепче задумался, как бы ему соскочить с леопарда, чтобы тот не растерзал его на мелкие кусочки. Леопард же так и не понял, что везет на себе человека, и продолжал думать, что находится во власти диб-диба.

Через некоторое время им случилось проезжать под деревьями, низко склонившими над дорогой свои ветви. Недолго думая, мужик ухватился руками за ветку и соскользнул с леопарда, оставшись висеть на дереве. Леопард, обрадовавшись столь неожиданному повороту событий, даже не остановился взглянуть на своего мучителя и пустился бежать что было духу. Отбежав на значительное расстояние, он наткнулся на лису, которая, немало удивившись встрече с напуганным леопардом, вежливо поинтересовалась, что у того стряслось. Леопард, почувствовав, что он в безопасности, остановился и в подробностях рассказал, каких страстей ему пришлось натерпеться от лап диб-диба.

– Хм, я знаю все виды животных, но никогда не слышала о звере, который бы звался диб-диб, – вежливо сказала лиса и предположила, что леопард мог попросту повстречать человека. – Пойдем вместе к тому дереву, где ты оставил его, и проверим. Если я ошибаюсь, мы успеем убежать, пока он спрыгнет с дерева; если же я права и это и вправду человек, ты легко сможешь убить его, отомстив за все, что он тебе сделал.

– Откуда мне знать, что ты говоришь искренне, – сказал в ответ леопард. – Все говорят, что ты плутовка и обманщица; как ты докажешь, что тебя не подкупил диб-диб, чтобы ты заманила меня в ловушку?

– Привяжи свой хвост к моему, – отозвалась лиса. – Если окажется, что я вру, ты легко сможешь расправиться со мной.

Эта заманчивое предложение пришлось леопарду по вкусу. Связав свои хвосты морским узлом, звери двинулись к заветному дереву, на котором леопард оставил висеть торговца водой.

Тот все еще был на месте, потому что, несмотря на то что к тому времени уже совсем рассвело, все еще боялся спускаться и ждал, пока весь мир придет в движение и леопард не сможет притаиться где-нибудь за кустом. Итак, несмотря на то что день выдался таким, когда повелитель хамелеонов выдает замуж свою дочь[193]193
  Хамелеон по-арабски называется hardun, мн. ч. haradin. Это образное выражение означает день, когда проливной дождь неожиданно сменяется проблесками солнца.


[Закрыть], наш промокший до нитки бедняк продолжал трястись от холода, сидя на дереве.

В конце концов, как только крестьянин решил, что настало время слезать вниз, из-за кустов показался леопард в сопровождении лисицы. Парочка направлялась прямо к нему. Сначала мужик не мог понять, почему у животных связаны хвосты, однако, будучи от природы неглупым, он быстро смекнул, что к чему, и, не дожидаясь, пока парочка подойдет к нему совсем близко, принялся орать во все горло:

– Ах, Абу Сулейман, зачем ты заставил меня так долго ждать? Тащи скорее сюда этого старого мародера, чтобы я переломал ему все кости.

Леопард свирепо посмотрел на лису, услышав эти страшные слова, и сказал:

– Разве я не говорил, что ты подлая негодяйка и предательница и наверняка обманешь меня?

С этими словами он резко взмахнул хвостом и бросился уносить ноги, таща за собой злополучную лису, которая скоро испустила дух, побившись до смерти о многочисленные камни и пеньки, мимо которых стремительно промчался леопард. А торговец водой благополучно спрыгнул с дерева и вернулся домой. Так Аллах, мир ему и хвала, наказал лису за ее старые грехи, а леопарда – за его злые намерения и в то же время защитил старушку и научил мужика быть более осмотрительным.

Образ змеи, как и следовало ожидать, также играет заметную роль в палестинском фольклоре. Согласно представлениям евреев, «позвоночник человека, который не становится на колени во время чтения молитв, начинающихся словом «Модим», через семь лет становится змеей; когда змея достигает тысячелетнего возраста, она спускается в море и становится китом».

Согласно Талмуду, «гадюке, чтобы воспроизвести потомство, требуется семьдесят лет, столько же нужно рожковому дереву, а проклятой змее – семь лет»**.

Следующая история очень хорошо характеризует змею.

Змея – самое проклятое животное из всех тварей и самое вероломное. Змея – корень всего мирового зла. Кто не знает, что, когда Иблиса не пустили в рай, он спрятался за изгородью и долго бродил вокруг да около, пытаясь уговорить кого-нибудь из животных, чтобы они провели его внутрь?

Однако в конце концов ему удалось подкупить змея, пообещав ему взамен самое сладкое лакомство в мире, которым, по словам дьявола, была человеческая плоть. Тот провел Иблиса в рай, спрятав его в дупле одного из своих зубов. Из этого укромного места дьявол вступил в разговор с Евой, которая решила, что говорит со змеем. Беды, обрушившиеся на мир после этого случая, хорошо всем известны.

Змей же не получил обещанной ему награды. Змей – который еще до того, как его искусил дьявол, завидовал Адаму, прохлаждавшемуся в раю, где другие ангелы подносили ему жареное мясо и вино. После грехопадения, когда одному из ангелов было поручено распределить между живыми существами их пищу и места обитания, змей нагло потребовал, чтобы его пищей сделали человеческую плоть, в соответствии с уговором. Наш отец Адам возразил на это, сказав, что прежде никому не доводилось вкусить человеческой плоти или крови, поэтому невозможно доказать, что это и есть лучшая пища на земле. Тогда Адаму и всей человеческой расе дали отсрочку, а тем временем комару поручили облететь весь мир и попробовать кровь каждого живого существа, а потом доложить на небесном совете, чья кровь самая сладкая в мире. Комар должен был сообщить на открытом суде результат своего исследования по истечении двенадцати месяцев.

У Адама был добрый друг – священная птица ласточка, которая ежегодно совершает паломничество в Мекку и к разным священным местам. Ласточка, незаметно для комара, следовала за ним повсюду на протяжении всего года, пока не пришел наконец день приговора. Когда комар летел в суд, ласточка подлетела к нему и спросила, чью плоть и кровь он нашел самой сладкой.

– Человеческую, – ответил комар.

– Что? – переспросила ласточка. – Пожалуйста, повтори, а то я не расслышала: туга на оба уха.

Комар пошире раскрыл рот, чтобы прокричать ответ, как вдруг птица с неимоверной быстротой подлетела к нему и откусила комару язык. После этого оба продолжили свой путь в здание суда, где, согласно уговору, собрались все живые существа, чтобы выслушать окончательный приговор.

Когда комара попросили огласить результат его опытов, тот не смог вымолвить ни слова и лишь громко зудел, так что ничего невозможно было разобрать. Тогда вперед выступила ласточка и, назвавшись пресс-секретарем комара, заявила, что самой сладкой в мире комар нашел кровь лягушки. Дабы подтвердить правоту своих слов, птица сказала, что повсюду следовала за комаром, а многие животные, прибывшие на суд из самых отдаленных уголков мира, подтвердили, что видели комара и ласточку вместе, когда они путешествовали по их странам. Тогда было решено, что пищей змея будет не человек, а лягушка. Змей, полный гнева и отчаяния, прыгнул, чтобы укусить ласточку, однако та оказалась проворнее, и злодею удалось отщипнуть лишь несколько перьев от ее хвоста. Вот почему у всех ласточек хвост напоминает вилку. Так планы змея были разрушены.

Уязвленный до кончика хвоста, змей, который в те времена имел четыре лапы, хотя и не мог ни съесть человека, ни попить его крови, старался при каждой возможности ужалить его. Так продолжалось до времени Соломона, великого царя и мудреца, который осыпал змея такими проклятиями, что у него отвалились лапы и он превратился в рептилию. Конечно, он упорно просил о пощаде, но царь, знавший цену собственному слову, остался непреклонен.

Однажды, когда Соломон был в Дамаске, к нему пришли змей и крот. Первый просил, чтобы ему вернули лапы, а второй – чтобы его наделили зрением. На это царь ответил, что приехал в Дамаск по делу и что все петиции выслушает только в Иерусалиме, куда он прибудет через неделю. Первыми просителями, о которых ему объявили, когда царь вернулся в Аль-Кудс, были змей и крот. На их повторную просьбу Соломон ответил, что раз они сумели проделать путь из Дамаска в Иерусалим за то же время, что и он, у кого в распоряжении были колесница и лошади, то змей не нуждается в лапах, а крот в зрении.

На третьем месте среди драгоценных даров, которые послал человеку Аллах после жизни и здоровья, стоит хлеб – аиш – пища жизни; восточные люди относятся к нему с глубочайшим почтением. Увидев кусок хлеба лежащим на полу или на земле, его немедленно поднимают, целуют как святыню и кладут на такое место, где никто не сможет наступить на него и где птицы, мыши или насекомые смогут им полакомиться. Вот одна поучительная история, которая показывает, к чему ведет неуважительное обращение с хлебом.

Как-то раз одна женщина шла в составе свадебной процессии, направлявшейся в Малху, деревушку, расположенную к юго-западу от Иерусалима. За спиной у нее был небольшой гамак, в котором лежал младенец, а на голове она несла круглый деревянный поднос, полный горячих лавашей, покрытых сверху круглым соломенным блюдом.

По дороге ребенок заплакал, и мать поняла, что ему нужно сменить пеленку. Не имея ничего подходящего под рукой, женщина, которую словно бес попутал, взяла в руки лаваш и вытерла им малыша. В ту же минуту налетели тучи. Поднялся ужасный шторм, и все люди, участвовавшие в процессии, превратились в скалы, которые можно увидеть и по сей день. Женщину сбило с ног ветром, сверху на нее упал поднос, который врос в ей спину, а плетеное блюдо, оказавшееся под ней, срослось с подносом, образовав нечто напоминающее панцирь, сковавший женщину, которая небесным возмездием была обращена в черепаху, ставшую прародительницей черепах. А сын ее стал обезьяной, прародительницей всех обезьян***.

XI
О растениях

Харруб (рожковое дерево), наряду с еще несколькими деревьями и кустарниками, такими как фиговое дерево, тутовая смоковница и каперсовый куст, используют в своих целях демоны, поэтому их считают «нечистыми» растениями.

Оливковое же дерево, напротив, относится к священным растениям, не только из-за того, что оно дает ценное оливковое масло и вкусные плоды, но и потому, что с ним связана следующая легенда.

После смерти пророка Мухаммеда все деревья, за исключением совсем немногих, например дуба, сосны, апельсина и лимона, начали скорбеть, сбросив свои листья, подобно тому, как это происходит, когда наступает зима. Когда остальные деревья спросили, почему они не в трауре, вперед вышла олива, которая, будучи самой старшей, выступила от них представителем и сказала: «Вы выражаете свою скорбь внешними признаками, а вот наша печаль, которая не нуждается ни в чьем мнении, кроме Аллаха, не менее глубока, хотя и не видна с первого взгляда. Расколите мой ствол на две половины, и увидите, что его сердцевина почернела от горя».

Еще одно священное дерево называется по-арабски абхар (стиракс).

Его почитают за то, что из его орехов делают четки, а также за то, что он спас Моисея, бежавшего от преследований фараона.

Моисей, изнемогая от усталости посреди безжизненной пустыни, воткнул свой посох, сделанный из стиракса, в песок и уснул в падавшей от него скудной тени. Однако Аллах сделал так, что посох покрылся почками, которые быстро превратились в раскидистые ветви, обильно покрытые листьями и цветами.

Шалфей почитается также высоко. Высушенные листья этого дерева жгут в курильницах во время эпидемии холеры, чумы, кори и других заразных болезней. Инфузии из их сока обладают специфическим лечебным эффектом против различных заболеваний. Однако люди почитают шалфей не только благодаря его целебным свойствам. Дева Мария, охваченная усталостью во время своего бегства в Египет, присела отдохнуть в тени шалфея. Сорвав с куста несколько листьев, она отерла ими лицо. Поднявшись, Мария почувствовала необыкновенную свежесть. Она благословила чудесное растение и наградила его теми замечательными свойствами, которыми оно теперь обладает.

Нубк (зизифус колючий) – еще один священный кустарник.

Его частенько можно встретить на границе между двумя деревнями; считается, что из него состоит изгородь райского сада. Когда нубк достигает сорокалетнего возраста, он нередко становится обителью какого-нибудь умершего святого, поэтому опасно пытаться срубить его в это время: святой может обидеться. Путешествуя по Палестине, часто можно видеть целые группы растущих рядом священных деревьев, не только зизифуса. Это излюбленное место духов почивших святых. Можно заметить, что от некоторых деревьев по вечерам, особенно в четверг, исходит свет и доносятся обрывки священной музыки. Огоньки перебегают от дерева к дереву: это верный знак, что святые устроили какой-нибудь праздник или наносят друг другу визиты.

Одно из деревьев, которому святые духи отдают особое предпочтение, это тамарикс.

Если вы внимательно прислушаетесь, проходя глубокой ночью мимо этого дерева, то услышите сквозь шелест его листвы священное имя Аллах.

Мало кто знает, что одним из подтверждений того, что православные греки в правильное время отмечают Рождество, а католики и другие жители западных стран ошибочно выбрали время этого праздника, является то, что в канун Рождества по православному греческому календарю все деревья и другие растения, в особенности те, что растут по берегам Иордана, возносят хвалы Спасителю. Это важное открытие было сделано при следующих обстоятельствах.

Одному человеку случилось приехать в Лидду почти в полночь в самый канун греческого Рождества.

Добравшись до своего квартала, он привязал осла к стволу пальмового дерева, лежащего посреди двора, решив, что его свалил сильный ветер. Проснувшись на следующее утро, хозяин вышел посмотреть на своего осла. Каково же было его удивление, когда он увидел, что за ночь дерево выпрямилось, и теперь животное свисает с его ствола. Подойдя поближе, хозяин понял, что осел мертв. Это послужило лучшим доказательством того, что за ночь дерево действительно изменило свое положение.

А вот еще одно замечательное растение, которое у всех на слуху и которое называют «ушбет аль-Куркаа», что значит «черепашья трава».

Человек, которому удастся его найти, обретет свое счастье. Во-первых, стебельки и листочки этого растения сделаны из чистого золота. Во-вторых, тот, кому посчастливится найти и сорвать его, сможет оказывать влияние на людей и управлять ими, словно рабами. Наконец, если какой-нибудь человек просто наступит на это растение, даже не срывая его, сам того не подозревая, сможет завоевать любовь и уважение окружающих.

Если коза случайно ощиплет эту траву, ее зубы превратятся в золото. Растение это, к сожалению, большая редкость. Несколько лет назад я повстречал одного крестьянина из Иудеи, который знал о нем абсолютно все – где оно растет, в какое время года его можно найти, как оно выглядит и т. д. Один богатей из Вифлеема сулил этому крестьянину большие деньги за то, что он поведает ему свой секрет, однако тот, будучи человеком высоких принципов, предпочел оставаться бедняком, нежели предать честь своей деревни, наделив христианина подобной властью. Теперь этот человек уже умер, и его знания похоронены вместе с ним.