Текст книги "Полевой цветок"

ГЛАВА 12

Старик повел их через помещение магазина. Его свеча слабо освещала полки вдоль стен, заваленные обувью, коробками и жестянками, смутно отражающимися в витринах. Они следовали в темноте за Вестбургом, двигавшимся с уверенностью хозяина мимо ящиков, бочек, мимо железной печи в задней части магазина, которая давно остыла.

Дэни начала подниматься по лестнице, видя перед собой потертые задники кожаных башмаков старика, медленно взбирающегося по ступенькам впереди нее. В конце концов они оказались в маленькой комнате, заставленной мебелью и переполненной вещами Соломона Вестбурга. Дэни уже решила, что им придется стоять, когда старик, шаркая ногами, подошел к обеденному столу, занимавшему середину комнаты, и указал на стоящие вокруг него стулья с прямыми спинками.

– Извините, что у меня тут не прибрано. – Он пожал плечами и провел рукой по своей лысине, словно у него там были волосы. – Ко мне редко кто заходит, и я уже в том возрасте, когда не придаешь большого значения порядку. Вы садитесь, садитесь. – Он начал убирать стопки книг и бумаг с одного стула и жестом предложил Дэни садиться. Трой и Грейди сами очистили для себя места, перенеся груды книг и одежды на пристенный столик. Когда мужчины расселись у стола, Дэни оглядела комнату.

Из мебели, помимо обеденного стола и кровати, был еще письменный стол, стоявший между двумя высокими окнами, выходящими на улицу. Длинные обвислые занавески на окнах были задернуты, видимо, для того, чтобы закрыть доступ в комнату холодному декабрьскому воздуху, проникающему сквозь щели в подоконнике.

– Итак… – Голос старика привлек внимание Дэни, и она повернулась к нему. Его живые глаза смотрели на нее поверх очков проницательным взглядом. Несмотря на согбенное и слабое тело, Соломон Вестбург обладал острым умом. Дэни сразу поняла это.

– Что я могу сделать для вас или для моего старого друга Джейка Фишера? – Положив руки на стол, он наклонился вперед.

– Мистер Вестбург, – Трой кивком указал на девушку, – это Дэни. Дэника Уиттикер.

Он представил старику Грейди и представился сам, а потом коротко рассказал, как они встретили Дэни в Скалистых горах.

Торговец начал всматриваться в Дэни, и Трой, протянув руку, снял с нее шляпу, затенявшую ее лицо, чтобы тот мог лучше разглядеть ее. Она окинула Троя убийственным взглядом и снова повернулась к старику.

– Девочка Джейка… – произнес тот шепотом в наступившей тишине. В глазах его вспыхнул интерес. – А как поживает мой старый друг?

– Он…

Трой перебил Дэни, собравшуюся было выпалить правду.

– Видите ли, мистер Вестбург, я боюсь, мы принесли вам печальную новость.

Трой протянул письмо, но старик не взял его, и он положил письмо на скатерть.

– Джейк? – Глаза Соломона затуманились.

– Он скончался, мистер Вестбург, – сказал Грейди. Голос его смягчился, когда он увидел, что глаза старика наполнились слезами. – Дэни сказала, что он умер спокойно, во сне.

Дэни показалось, что партнер Джейка сейчас не выдержит и разрыдается, как ребенок, но вместо этого он вытащил из заднего кармана смятый льняной платок, медленно, словно это причиняло ему мучение, снял очки, вытер глаза, очки, высморкался, снова надел их и покачал головой.

– Кто мог подумать, что Джейк уйдет раньше меня?!

– Вы долго были с ним знакомы? – спросил Трой.

Глаза Вестбурга загорелись, и он заговорил, словно увидел прошлое. Глядя на него, Дэни не могла поверить, что Джейк – грубовато-простодушный дюжий Джейк – дружил с этим тщедушным человечком.

Я познакомился с Джейком Фишером около восемнадцати лет назад, – начал он, – точнее – в 1812 году. Мы вместе плыли на плоскодонке вниз по реке Огайо. Он только что похоронил жену, а чуть раньше умер его сын. Они обрабатывали землю на холмах Кентукки. – Он пожал плечами. – Из всех мужчин, что находились в лодке, только я и он были одинокими. Остальные перебирались на Запад вместе с семьями. У нас с ним никого не было. Это была моя мечта – открыть свой собственный магазин. Прежде я всегда работал на других. – Вестбург наклонился вперед, желая подчеркнуть свою мысль. – Я копил и копил деньги, пока не собрал их достаточно, чтобы открыть свое дело. Но Джейк… Его потянуло на Запад. Он хотел увидеть незаселенные девственные места. Он сказал, что в Кентукки стало слишком людно, но по выражению его глаз я понял, что он не может больше жить там, где все напоминает ему о жене и сыне.

Дэни слушала рассказ старика, затаив дыхание. Джейк никогда не говорил ей о жене и о сыне.

– Джейк непременно хотел стать траппером, – продолжал Соломон. – Кто-то сказал ему, что звери на Западе чуть ли не сами ложатся на землю и просят, чтобы с них сняли шкуру. Но он не хотел работать на Хадсон Бэй или на какую-то другую пушную компанию: он хотел оставлять себе деньги, которые заработает, хотя сам еще не был уверен, что на продаже шкур можно заработать. – Вестбург наклонился к ним над столом и прошептал, словно раскрывал им тайну. – Оказалось, что можно. И немало!

– И вы с ним заключили сделку? – спросил Трой, которому не терпелось узнать что-нибудь о прошлом Дэни.

– Да. Он охотился, а я стал его посредником – продавал шкуры, которые мне доставляли сюда, в Сент-Луис. Первые три года Джейк сам приезжал сюда весной и привозил свою добычу. Но потом, по мере того, как он все дальше уходил на запад, где было больше бобров, он начал посылать мне свои шкуры с людьми, которым доверял. Я продавал их по выгодной для него цене и клал в банк его долю – семьдесят пять процентов от вырученной суммы. Джейк больше не приезжал в Сент-Луис, но регулярно, раз в год, писал мне письма, из которых я и узнал о Дэни. Так мы держали с ним связь. Я посылал ему деньги, когда он просил. Впрочем, это были ничтожные суммы. – Сол встал, подошел к письменному столу, порылся в ящичке для бумаг и достал аккуратно перевязанную пачку. – Я сохранил все его письма, которые получил за эти годы. Теперь все они твои, Дэни.

Он прошаркал обратно и хотел отдать письма Дэни, но она только посмотрела на них, не отрывая рук от колен.

– Я не умею читать…

Трой наклонился и взял письма за нее.

– Пусть они пока побудут у меня. Спасибо, мистер Вестбург. Я уверен, Дэни благодарна вам за то, что вы отдали ей письма Джейка. Просто она немного растерялась.

Дэни повернулась к Трою, чтобы сказать, чем она никогда в жизни не терялась – или почти никогда – но сдержалась, когда он строго взглянул на нее.

Грейди спросил:

Джейк говорил вам хоть что-нибудь о прошлом Дэни, мистер Вестбург?

Старик нахмурил лоб и, медленно опустившись на стул, посмотрел на Дэни.

– Выходит, Джейк никогда не рассказывал тебе об этом?

Дэни покачала головой. Она боялась того, что мог рассказать этот человек, и в то же время ей очень хотелось узнать, какими людьми были ее родители.

– Боюсь, это еще одна печальная история. В этих письмах все написано, но я думаю, что смогу рассказать вам о ней в нескольких словах.

Трой очень сомневался, что рассказ будет столь коротким, но ему хотелось услышать его не меньше, чем Дэни и Грейди. Он искоса посмотрел на Дэни, пытаясь определить, что она чувствует, прекрасно сознавая, что она не покажет своих истинных чувств. Он хотел дотронуться до нее, чтобы успокоить и напомнить ей, что она не одна, но не решался это сделать. Как отнесется Вестбург к такой фамильярности? И что подумает Грейди, которому он обещал, что не будет искушать девушку? В этот момент старик заговорил, и Трой, забыв обо всем, начал слушать.

– Дэни, Джейк встретил твоего отца, когда тот жил с индейцами племени мандан в верховьях реки Миссури. Джейк хотел выменять у индейцев шкуры животных, и в разговоре с ним вождь племени упомянул о двух белых, мужчине и женщине, которые жили среди них. Они пришли, чтобы рассказывать индейцам о Боге белых людей. Но, увы, они оба заболели лихорадкой, и незадолго до приезда Джейка женщина умерла. Мужчина, как оказалось, тоже был уже при смерти.

– Вы помните, в каком году это было? – спросил Грейди.

– В восемьсот семнадцатом. Когда Джейк вошел в индейскую хижину, больной подумал, что видит его во сне. Потом, когда он понял, что Джейк – не видение, он заявил, что Бог внял его молитвам. Его звали Генри Уиттикер, и он знал, что умирает. Он сказал Джейку, что его близкие, проживающие в Нью-Йорке, щедро отблагодарят его, если Джейк отвезет к ним его маленькую дочку. Ей тогда было только четыре года, и она тоже была больна. Одна индианка забрала ее к себе и ухаживала за ней. Уиттикер дал Джейку свою семейную библию и умолял его, чтобы он забрал девочку. – Вестбург устало вздохнул. – Как вам уже известно, Джейк выполнил его просьбу и забрал девочку у индейцев. Она стала жить с ним. В своих письмах ко мне он с любовью писал о Дэни, как он ее называл, и о том, что она принесла ему радость.

Дэни слушала, устремив взгляд на небрежно оштукатуренную стену за спиной старика. Она ни за что не заплачет! Не заплачет перед Троем и Грейди. Перед другом Джейка.

– В одном из своих писем, – продолжал Соломон, – Джейк писал: «Возможно, я поступил нехорошо, оставив ее у себя, но я очень привязался к ней и уже не представляю, как буду без нее жить». Джейк считал, что Бог дал ему эту девочку вместо сына, который умер, когда ему было двенадцать лет.

Услышав, что Дэни кашлянула, Трой понял, что она отчаянно пытается не заплакать. Он опустил руку под скатерть и положил ее ей на колено.

Когда теплая тяжелая рука Троя легла ей на ногу, Дэни поняла, что погибла. Она быстро замигала и попыталась незаметно поднести руку к лицу, чтобы смахнуть предательские слезы. Слушая рассказ о своем прошлом, она поняла, как много значила для Джейка, и в то же время прикосновение Троя вызвало в ее душе целую бурю чувств. Ей захотелось встать и убежать, но вместо этого она сделала то единственное, что могло хоть как-то успокоить ее чувства: она сбросила руку Троя со своего колена.

– Таким образом, выходит, – заключил Вестбург, глядя на Дэни поверх очков, – что я потерял своего друга, а ты потеряла отца. Будь я помоложе и покрепче, я с радостью отвез бы тебя в Нью-Йорк к твоей родне, но, как ты, наверное, уже заметила, я с трудом поднимаюсь по своей лестнице. – Он со смущенным видом пожал плечами.

– Я не собираюсь ехать на восток, Сол, – сказала Дэни, неожиданно почувствовав симпатию к человеку, который через столько лет продолжал оставаться другом Джейка.

Он опустил очки на кончик носа и внимательно посмотрел на нее своими блестящими голубыми глазами.

– Не собираешься?

– Не собираюсь.

– Понятно.

– Я думаю, тебе не следует сейчас принимать решения относительно твоего будущего, Дэни, – заметил Трой холодно.

Давно уже он так с ней не разговаривал. Интересно, чем она его разозлила?

– А тут и решать нечего! – возразила она. – Я знать не знаю этих Уиттикеров, и они меня не знают. Мои родители умерли, и, если хотите, я считаю Джейка своим отцом. Так что, никуда я не поеду.

– Но они твои родственники, Дэни, – напомнил ей Соломон.

– У меня хватает родственников, Сол. Мои родственники – это моя лошадь, моя винтовка и горы.

– А как же любовь? – спросил ее Сол.

– Иногда любовь может быть помехой и источником беспокойства, Сол. – Она выразительно посмотрела на Троя, и Грейди деликатно отвернулся.

– Что ж, Дэни, какое бы решение ты ни приняла, у тебя есть довольно много денег, которые накопились на банковском счету Джейка. – Соломон встал снова, подошел к письменному столу и вернулся с книгой счетов. – Я уверен, он хотел, чтобы его доля, досталась тебе.

– Как раз об этом он пишет в своем письме. Это завещание Джейка, адресованное вам, мистер Вестбург. – Трой пододвинул письмо старику, тот взял его, прочитал и отдал Дэни.

– Так я и думал. А теперь давайте посмотрим… – Он начал листать страницы толстой книги, отыскивая последнюю запись. – Все эти годы я вел строгий учет капитала Джейка. Некоторые годы были хорошие, некоторые – плохие. Но такова жизнь.

– Мне много не надо, – сказала Дэни. – Я была бы рада, если бы смогла купить немного кофе, пули и порох и, может быть, новую шляпу. Одежду я могу шить сама. – Она вновь бросила на Троя сердитый взгляд, означавший, что она не намерена подчиняться его воле и надевать платье.

Партнер Джейка усмехнулся, отчего затряслись его тонкие плечи.

– О, я думаю, ты вполне сможешь купить на эти деньги немного кофе, Дэни. Сейчас мы посмотрим. – Он толкнул очки на переносицу и стал водить взглядом по столбцам цифр. – Так, согласно последней квитанции, на счету Джейка в банке Сент-Луиса сто двадцать четыре тысячи пятьсот два доллара и двадцать три цента.

– Это много? – спросила Дэни, которая никогда не держала в руках больше пяти долларов.

Грейди громко рассмеялся, а Трой нервно заерзал на стуле.

Сол поднял глаза на Дэни.

– Это целое состояние, моя дорогая.

– Почему бы вам не оставить их себе?

Потрясенный, Сол на мгновение лишился способности говорить.

– Они мне не нужны, Дэни. Я сам сумел заработать много денег. О, – он обвел руками тесную комнату, – конечно, в этом можно усомниться, глядя на эту обстановку. У меня скромные вкусы, но уверяю тебя, денег у меня больше, чем достаточно. Деньги Джейка принадлежат тебе.

– Но что я буду с ними делать? – Дэни оперлась локтями на стол и стала массировать виски кончиками пальцев.

О, Джейк, кажется, я снова влипла!

– Дэни. – Трой наклонился к ней. Он не мог оставаться равнодушным, когда она была так явно обеспокоена новостью, которая привела бы в восторг любого другого, более искушенного в жизни человека. – Тебе не нужно сейчас ничего решать. Завтра мы снова придем к Солу. Ты подумаешь и примешь правильное решение.

– Я буду очень рад, если ты останешься здесь, Дэни, – сказал Соломон.

Дэни улыбнулась. Она была благодарна ему за готовность разделить с ней свое тесное жилище.

– Спасибо, Сол, но я не хочу оставлять одних этих молодых людей. – Она кивнула в сторону Троя и Грейди. – Со мной они дошли сюда благополучно, но непременно попадут в какую-нибудь историю, если я предоставлю их самим себе.

– Могу я надеяться, что увижу тебя завтра, Дэни?

– Можете быть в этом уверены, Сол. Это так же точно как то, что Миссисипи течет с севера на юг.

Трой бросил взгляд через плечо. Они возвращались втроем в гостиницу по темной улице, и Дэни отстала от него и Грейди на несколько шагов. Она ненадолго задержалась у магазина Соломона Вестбурга, чтобы пожелать ему доброй ночи и еще раз заверить его, что придет завтра.

Грейди кашлянул. Сухой кашель продолжал беспокоить его после болезни. Он поднял воротник своего пальто, и Трой неожиданно почувствовал, что на улице довольно прохладно. Морозный декабрьский воздух пощипывал лицо. Фонтейн оглядел пустынную улицу без особой надежды увидеть наемный экипаж. Шел десятый час, а они все еще находились в прибрежной части города, где в это время было очень трудно поймать извозчика.

– Я не могу в это поверить, – сказал Грейди вполголоса. – Дэни получила целое состояние!

– А меня это не удивило. – Трой незаметно оглянулся, чтобы убедиться, что Дэни их не услышит. – С тех пор, как мы встретили ее, у нас появилась масса всяких проблем.

– Это неправда, Трой, – возразил Грейди. – Разве это проблемы? Конечно, она немного своевольная, но ты должен признать, что она сделала ваше путешествие более приятным.

Решив, что Грейди намекает на его отношения с Дэни, Трой резко остановился и сердито взглянул на друга.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Совсем не то, что ты думаешь. Честно говоря, я пытаюсь забыть о… том, что произошло между ней и тобой.

– Я тоже пытаюсь забыть, Грейди, но это чертовски трудно! Тем более что она постоянно крутится перед глазами. Теперь, похоже, мы по-прежнему несем за нее ответственность.

– Почему ты так думаешь?

Стук их сапогов по деревянному тротуару гулким эхом отдавался на пустынной улице. Занятые беседой, мужчины свернули за угол и продолжали идти дальше. На улице появилось больше транспорта, но наемных экипажей по-прежнему не было видно.

Трою хотелось высказать свои соображения.

– Мы привезли ее сюда, в Сент-Луис, чтобы разыскать партнера Джейка Фишера. Мы полагали, что он сможет пролить свет на прошлое Дэни, и я надеялся, что он возьмет на себя заботу о ней.

Грейди, на которого снова напал приступ кашля, откашлялся и сказал:

– Но разве мы не разыскали его только что?

– Разыскать-то разыскали, но неужели ты думаешь, что Дэни согласится остаться с ним и жить в этом маленьком магазинчике? Она и недели там не выдержит. К тому же, Вестбург слишком стар, чтобы взвалить на себя такую большую ответственность. Он уже ходит с трудом. Если оставить ее здесь одну, то через неделю-другую она сбежит обратно в горы, и уже некому будет ее защищать.

– Но теперь у нее есть деньги, Трой.

– Верно. И это еще больше усложняет ситуацию. Она не представляет, как много у нее денег, и легко может стать жертвой какого-нибудь проходимца.

– А как же ее родственники?

– По твоему, нам следует посадить ее в почтовую карету, направляющуюся в Нью-Йорк? Просто дать ей билет, большую сумку с деньгами и помахать рукой на прощанье – так, что ли?

– Нет, но…

– А что, если ее родственники окажутся непорядочными людьми? А может быть и так, что их уже никого нет в живых. Дэни отказывается применяться к обстоятельствам, Грейди. Она даже платье надевать не хочет! В Сент-Луисе это еще куда ни шло: здесь никто не обращает внимания на паренька в коже. Но ты можешь представить ее в Нью-Йорке?

– А ты? – тихо спросил Грейди.

Они находились всего в квартале от гостиницы «Республиканская». Трой повернулся и посмотрел на друга.

– Что ты сказал?

– Ты можешь представить Дэни в Филадельфии или в Нью-Йорке? Ты вообще можешь представить ее вдали от себя, Трой? – Прежде, чем Трой отреагировал, Грейди сам ответил за него, – Я сомневаюсь, что можешь. Ты намеренно все усложняешь, Трой. Я с радостью поеду с Дэни в Нью-Йорк. Она поживет с моей семьей, пока мы будем разыскивать ее родственников. Я избавлю тебя от этого тяжкого бремени ответственности за нее.

Даже в темноте Грейди увидел, что лицо Троя помрачнело.

– Нет, – продолжал он, – я не верю, что ты позволишь Дэни отправиться со мной на восток, а сам спокойно поедешь домой в Луизиану. И я могу назвать причину, если ты сам боишься себе в этом признаться.

– Ну и какова причина, мистер философ?

Грейди остановился перед дверью гостинцы.

– Ты не оставишь Дэни, потому что ты очень к ней привязан.

Трой некоторое время молча смотрел на Грейди. Их освещал слабый золотистый свет, проникавший сквозь матовое стекло двустворчатой двери.

Трой вдруг обнаружил, что он может представить Дэни с Грейди в Нью-Йорке. Он впервые почувствовал, что ему невыносима мысль о том, что она может уехать без него. Неужели он лгал себе, когда говорил, что оберегает ее и несет за нее ответственность, в то время как на самом деле выгораживал свою черствую душу?

– Трой!

Внезапный голос Грейди вывел Троя из раздумья.

– Что?

Он повернулся и посмотрел туда, куда смотрел Грейди. Темный тротуар перед гостиницей был пуст.

– Она исчезла, – тихо произнес Грейди.

ГЛАВА 13

Веселые, чарующие звуки скрипки, распространяющиеся в воздухе, обволокли Дэни, поманили ее к свету, льющемуся из открытых дверей салуна.

Трой и Грейди, идущие впереди нее быстрым шагом, вскоре удалились от нее на целый квартал. Свернув в узкий переулок, Дэни пошла туда, откуда доносилась музыка. На всякий случай она оглянулась, чтобы убедиться, что Трой и Грейди не идут за ней: ей хотелось побыть одной и отдохнуть от них обоих. Она была уверена, что легко сможет потом отыскать гостиницу, если воспользуется рекой или отправной точкой.

Из освещенных дверей салуна появились две внушительных размеров фигуры, загородившие собой весь вход, и пошли навстречу Дэни. Мужчины смеялись громким утробным смехом, в то время как один хлопал другого по спине. К радости Дэни, оба они были в одежде из оленьей кожи. Ей показалось, что бахрома на рукавах их курток, покачивающаяся в такт их шагам, приветливо машет ей. На одном была енотовая шапка, очень похожая на ту, которую всегда носил Джейк; длинноволосую голову другого венчала шапка из медвежьего меха. Лица обоих заросли длинной косматой бородой. Довольная тем, что ей так легко удалось найти своих сотоварищей-трапперов, Дэни подошла к ним и, приняв мужскую позу, спросила, стараясь говорить низким голосом:

– Скажите, что это за заведение?

– Это заведение, сынок, – ответил тот, что повыше, и покачнулся, протянув руку в сторону пивной, – называется салун «Скалистые горы».

Другой траппер нетерпеливо потянул друга за руку, и они пошли дальше по тротуару. У входа в пивную Дэни замигала, чтобы привыкнуть к яркому свету, и затем решительно переступила порог.

Заведение, о котором Дэни так часто приходилось слышать на осенних сборах трапперов, было заполнено людьми и заставлено столами. Все громко разговаривали, перебивая звуки скрипки. Дэни вдоль стены прошла к длинной отполированной стойке, что находилась недалеко от входа.

Стена за стойкой была покрыта зеркалами: не маленькими, искажающими изображение, которые использовали для обмена, но большими сверкающими зеркалами, ясно отражавшими зал салуна, удваивающими его размеры и количество посетителей, прибавлявшими света.

Желая остаться незамеченной, Дэни прислонилась спиной к стойке и стала наблюдать за всем происходящим.

За столом недалеко от нее пять горожан были заняты игрой в карты. Некоторые из них сняли куртки, которые теперь висели на спинках стульев. У противоположной стены вокруг играющего скрипача собралась группа трапперов: они притопывали в такт музыке, хлопали и пили эль из больших кружек.

Возле высокой сцены, отгороженной кроваво-красными занавесками, траппер и лодочник, окруженные каждый своими болельщиками, мерились силами в армрестлинге. Естественные цвета одежды трапперов блекли перед белыми муслиновыми рубашками, синими шерстяными брюками и ярко-красными поясами речников, чьи мышцы затвердели и налились оттого, что они постоянно передвигали килевые шлюпки шестами против течения.

– Что желаешь заказать, парень?

– А?

Дэни испуганно повернулась и увидела перед собой буфетчика, массивное тело которого было почти совсем скрыто высокой стойкой. Он смотрел на нее выцветшими голубыми глазами с усталым выражением на землистом лице. На мгновение внимание Дэни привлекло ее собственное отражение в зеркале над его плечом.

– Заказывай или проходи дальше.

– О! – Дэни огляделась, не зная, что выбрать. – А что вы посоветуете?

– Недавно в Сент-Луисе?

Да.

– Тогда лучше попробуй пиво. Мы делаем его прямо здесь, в городе.

– Пиво так пиво.

Она сунула руку в небольшую сумку, висевшую у нее на поясе, ту, что она называла «всякой всячиной», и достала единственную монету, которая у нее была. Двадцатидолларовая золотая монета блеснула на свету, когда Дэни пододвинула ее буфетчику.

Он подал ей бокал с пенистым золотистым напитком. Дэни взяла его, подняла к свету и смотрела на скачущие пузырьки газа, пока не услышала звон монет на деревянной стойке позади нее.

Она обернулась и посмотрела на груду монет.

– Твоя сдача, – кивнул буфетчик.

– Благодарю.

Приятно удивленная, Дэни улыбнулась ему, собрала монеты и положила их в сумку.

Ей не понравились горький вкус и запах пива, но она высоко подняла бокал, как это делали другие, и выпила золотистую жидкость до дна, после чего у нее появилось сильное желание рыгнуть.

– Еще один? – предложил появившийся неизвестно откуда буфетчик.

Лучше виски.

– Пиво не понравилось, сынок?

– Не очень, – призналась она.

Наполовину заполненный стакан, который он ей подал, был значительно меньше первого, но стоил дороже. Виски было превосходным, и к тому времени, когда Дэни его допила, она чувствовала себя так хорошо, как давно уже не чувствовала.

Ей приятно было находиться в теплом уютном салуне, где пахло кожей и шерстью; дым, витавший в воздухе, не пахнул соснами, но все равно напоминал ей о прошлом.

Дэни скрестила руки на груди и прислонилась к стойке. Шум в зале постепенно смолк, когда из-за красных плисовых занавесок на широкую сцену вышел мужчина в узких шерстяных брюках и начищенных до блеска сапогах. Мужчины толкали друг друга локтями, призывая к молчанию, и вскоре установилась тишина, прерываемая лишь скрипом стульев; все обратили свои взгляды на площадку. Мужчина на сцене сделал шаг вперед и широко расставив руки в знак приветствия. Он сразу возбудил интерес Дэни, потому что был похож на Троя.

У него были карие глаза и темно-каштановые волосы, которые блестели на свету, словно были чем-то смазаны. Своим телосложением он тоже напоминал Троя Фонтейна, но если смуглое лицо Троя часто омрачалось, принимало задумчивый или рассеянный вид, то лицо этого человека источало радость и предвкушение чего-то чудесного. Забыв обо всем, что ее окружало, Дэни, словно завороженная, глядела на странную сцену, окаймленную свечами в оловянных подсвечниках.

– Добро пожаловать, джентльмены! Добро пожаловать! Пришло время представить вам еще одну знаменитую певчую пташку салуна «Скалистые горы». Слушайте, смотрите и наслаждайтесь! На этот раз… – Он сделал паузу и оглядел зал, чтобы убедиться, что все глаза обращены на него. – На этот раз, – повторил он, – мы представляем вам мисс… Глори… Аллилуйя!

Раздались бурные аплодисменты, сопровождаемые криками и топотом. Дэни последовала примеру ликующей толпы и восторженно захлопала, ожидая обещанного появления мисс Глори Аллилуйя.

Красивый мужчина, представивший мисс Аллилуйя, исчез в щели между занавесками. Аплодисменты и крики постепенно стихли, и в душном зале установилась полная тишина. Дэни затаила дыхание. Когда занавески, словно по волшебству, раздвинулись, открыв взорам публики стоящую на середине сцены красивую женщину в роскошном золотом платье, Дэни выпрямилась и подалась вперед, чтобы лучше видеть это необыкновенное создание.

Эта женщина не была похожа на тех, кого Дэни когда-либо видела или могла себе представить. Глядя на ее блестящее золотистое платье, Дэни решила, что перед ней какая-то королева. Кожа ее была белой, как самая лучшая полотняная сорочка Троя, щеки розовые, словно спелые яблоки: ее сомкнутые губы, напоминавшие по форме сердце, были ярко-красными, краснее раскаленных углей.

Больше всего Дэни поразили волосы этой женщины: золотистые, как ее платье, они свисали ниже талии. Лицо ее обрамляли более короткие локоны – воздушные пряди, придававшие ей неземной вид.

– Глори Аллилуйя… – прошептала потрясенная Дэни и стала ждать, что мисс Аллилуйя будет делать дальше.

Женщина подняла руку, отбросила с лица прядь волос и сделала медленный, изящный шаг вперед. Мужчины вновь разразились бурными аплодисментами.

Как странно, – подумала Дэни. – Она просто стоит там, а мужчины ведут себя так, словно спятили.

Мисс Глори вновь подняла свою тонкую белую руку. На этот раз ее движение напомнило Дэни нежное трепетание крыльев бабочки. Мужчины сразу стихли, словно околдованные индейским шаманом.

Заиграла скрипка. Пианино издало несколько дрожащих звуков. Дэни раньше не видела этого инструмента, но сразу узнала, так как ей рассказывали о нем.

Когда Дэни поняла, что женщина на сцене собирается петь, она быстро вздохнула и вся превратилась в слух. Пунцовые губы разомкнулись, и Глори запела высоким, чистым голосом: «В городе Скарлит, где я родился, жила красотка по имени Барбари Аллен, которая всех парней сводила с ума».

Дэни никогда не думала, что голосом можно брать такие высокие ноты. Она поймала себя на том, что повторяет за певицей слова песни, петь которую Джейк научил ее давным-давно. Она не могла оторвать глаз от златокудрой певицы до тех пор, пока песня не кончилась и посетители салуна не разразились оглушительными аплодисментами. Обводя взглядом столики, Дэни видела, с каким благоговением и восторгом мужчины смотрят на Глори Аллилуйя.

А что, в сущности, она сделала? – подумала Дэни с удивлением. – Всего лишь открывала рот и пела.

О, конечно, – призналась Дэни себе, – мисс Аллилуйя, стоящая на сцене с каскадом волос цвета пламенеющего заката, сама по себе красавица. Ее золотистое платье открывало чистую белую кожу плеч, а выпячивающиеся груди были похожи на широкую полку, но больше всего Дэни восхитил ее высокий чистый голос.

Я тоже смогу так спеть!

Эта непрошеная мысль неожиданно, словно вспышка молнии, пришла к ней в голову, побудив к немедленным действиям. Дэни резко повернулась и махнула буфетчику, цедившему пиво из дубового бочонка. Он заставил ее ждать, но в конце концов неторопливо подошел к ней.

– Еще виски, сынок? – Ему пришлось кричать, поскольку мужчины реагировали на выступление мисс Глори невообразимым шумом.

– Нет! – прокричала Дэни ему в ответ. – Я хочу петь, как Глори Аллилуйя!

– Что?

– Я сказала… – она крикнула в тот момент, когда толпа стихла в ожидании следующей песни, и закончила фразу шепотом: – я хочу петь.

Так в чем же дело? Пой, парень, но только не здесь. Выйди на улицу и пой, сколько тебе вздумается.

Буфетчик повернулся, чтобы уйти.

– Подождите! – вскричала Дэни. Мужчина снова повернулся к ней, желая избежать скандала. – Я хочу поговорить с тем темноволосым парнем, который выходил на сцену.

– Это бесполезно.

Дэни впилась в него сердитым взглядом прищуренных глаз и рявкнула:

– Сейчас же!

– Джонсон за сценой. – Буфетчик кивком указал в сторону боковой двери в дальнем конце зала. – Но если вздумаешь куролесить, парень, тебя выгонят отсюда в шею, так и знай.

Дэни не слышала его угрозы, потому что уже проталкивалась сквозь толпу, собравшуюся у стойки. Мужчины не обращали внимания, когда она протискивалась между ними: все, как завороженные, смотрели на мисс Глори Аллилуйя.

– Я отвезу тебя в гостиницу, – объявил Трой, когда на Грейди напал очередной приступ кашля. Он постучал тростью Грейди в потолок коляски, и когда экипаж остановился, сказал извозчику, куда нужно ехать.

Они уже больше часа безуспешно пытались найти Дэни. Снова заехали к Соломону, разбудили его и сообщили, что Дэни исчезла. Эта новость очень огорчила старика. К нему Дэни не возвращалась.

– Лучше мне одному поискать ее, Грейди. Ты подожди в гостинице. – Заметив, что друг собирается возразить, он добавил: – Если Дэни вернется в гостиницу и не найдет нас там, то она может отправиться на поиски. Один из нас должен ждать ее там.

От усталости и беспокойства под глазами Грейди появились темные круги.

– Ладно, Трой, но только возьми с собой мою накидку и пистолет. Кто знает, где ты ее найдешь?

– То есть?..

– У меня предчувствие, что тебе следует искать ее там, где тебя могут ждать всякие сюрпризы. Ты знаешь Дэни.