Текст книги "Любовный поединок"

Глава 34

Секретарь по фамилии Куинн вежливо постучал в дверь кабинета Мелвилла и жестом пригласил Финна и Кейт войти.

– Полный зал высокопоставленных чиновников, целая армия агентов, и все это может закончиться катастрофой! – раздался недовольный голос человека, сидевшего за огромным письменным столом, который был завален папками с документами.

Седовласый, с аккуратно подстриженными усиками, Мелвилл обращался к сидевшему здесь же Зено Кеннеди. Откинувшись на спинку кожаного кресла, он потрясал в воздухе телеграммой.

– И как мы, по-вашему, узнаем убийцу?

– Я могу опознать его, сэр, – промолвила Кейт, входя в помещение.

Мелвилл встал из-за стола.

– Насколько я понимаю, вы – сестра Эдуардо де Довиа.

Финн представил Кейт своих начальников.

– Это Уильям Мелвилл, руководитель специального подразделения, а справа от него главный инспектор Зено Кеннеди.

– Приятно познакомиться, – учтиво промолвила Кейт, кивнув импозантным джентльменам.

В кабинете стоял один-единственный свободный стул, и Финн предложил его Кейт.

– Я ожидал увидеть здесь также Фортеска и Кроу, – сказал он.

Кеннеди захлопнул папку, лежавшую у него на коленях.

– У них сломался экипаж по дороге сюда, они будут с минуты на минуту.

Кейт едва сдержалась, чтобы не засмеяться. Вчера вечером они переправились через Ла-Манш и прибыли в Портсмут, когда уже стемнело. В порту она слышала, как джентльмены спорили о том, какая дорога до Лондона короче. Утренний поезд доставил бы их в столицу к десяти часам, а экипаж со сменой лошадей в середине пути – к рассвету. Спор был очень горячим, мужчины никак не могли прийти к единому мнению, какой вид транспорта выбрать. И поезд, и экипаж имели свои недостатки.

В конце концов ей надоело все это слушать, и она вступила в разговор.

– Сержант Макгрегор не совсем здоров, ему будет трудно всю ночь бежать за экипажем, – сказала Кейт и повернулась к Эдриану. – Почему бы вам и мистеру Кроу не отправиться в Лондон в экипаже? Вам есть что обсудить по дороге. А мы с Финном поедем на поезде. Завтра утром встретимся в кабинете Мелвилла.

Кейт очень устала и мечтала только об одном – уснуть, свернувшись калачиком под боком любимого мужчины.

– Я думаю, мы договорились, джентльмены, – закончила Кейт свою речь.

И, как теперь оказалось, она и Финн только выиграли от того, что выбрали поезд. Во-первых, они отлично выспались, а во-вторых, опередили Эдриана Фортеска и Николаса Кроу.

Кейт подмигнула Финну.

– Итак, мисс Уиллоуби, – снова заговорил хозяин кабинета, – вы утверждаете, что узнаете в лицо предполагаемого убийцу.

– Прежде чем мы втянем мисс Уиллоуби в весьма опасное дело, – промолвил Финн, прислонившись к стене, – я хотел бы задать один вопрос. Определили ли вы, где и когда убийца намерен воплотить свой план?

– Мы думаем, что Снайпер, Франсиско Гуардиа, предпримет попытку убить высокопоставленных чиновников сегодня вечером в театре «Альгамбра», – сказал Кеннеди. – Это место хорошо вам знакомо, мисс Уиллоуби.

Кейт кивнула.

– Мы раздобыли технические чертежи архитектора, который недавно реконструировал сцену. Поскольку Финн является метким стрелком, хорошо разбирающимся в различных видах оружия, я хотел бы, чтобы вы оба взглянули на эти чертежи.

Финн быстро просмотрел чертежи и спросил, можно ли задействовать в операции Альфреда, знаменитую в Скотленд-Ярде собаку, которая легко обнаружила бы бомбу.

Кеннеди покачал головой.

– К сожалению, Альфред сейчас в порту Дандаса. По данным разведки, туда должен прибыть корабль с грузом оружия и взрывчатки на борту.

Финн нахмурился.

– Кто сможет заменить Альфреда?

Мелвилл улыбнулся.

– Мы подумали и решили, что с этим делом справится София. Щенки пару часов побудут без матери.

– Речь идет о суке Альфреда?

– Я бы предпочел слово «пассия», – заявил Мелвилл. – София прекрасно обучена и обладает великолепным нюхом. Наше счастье, что они с Альфредом понравились друг другу.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился молодой человек в прорезиненном лабораторном фартуке.

– Посмотрите, кого я к вам привел, – с широкой улыбкой сказал он, входя в кабинет.

За ним вошли Эдриан Фортеск и Николас Кроу. Финн представил молодого человека Кейт.

– Это Арчи Брюс, руководитель криминалистической лаборатории. Познакомьтесь, Арчи, это мисс Уиллоуби.

Кейт и Брюс обменялись любезностями. Брюс долго с восхищением смотрел на нее.

– Простите, не вы ли танцуете в… – проговорил он.

– Да, мое сценическое имя Катриона де Довиа, под ним я выступаю в театре «Гранд-Опера».

– О, не так давно я видел вас на сцене, вы танцуете так… – Он осекся, подыскивая нужное слово.

– Я рада, что вам понравилось представление, мистер Брюс, – с улыбкой сказала Кейт.

– Может быть, перейдем к делу, джентльмены? – промолвил Мелвилл.

Они провели утро за изучением чертежей сцены и зрительного зала театра «Альгамбра». Финн показал коллегам зоны обстрела из различных точек помещения.

– Сагаста и губернатор Пуэрто-Рико будут сидеть вот здесь, – сказал он. – Нам нужно обеспечить охрану этой ложи.

После небольшой дискуссии они определили вероятные позиции снайпера.

– Еще один вопрос, – сказал Мелвилл. – Позволим ли мы иностранным гостям присутствовать в театре или посадим вместо них своих людей?

– И то и это рискованно, – промолвил Финн. – Мы не вправе подвергать гостей смертельной опасности, но, с другой стороны, преступник может обнаружить подмену.

Кеннеди согласился с ним.

– И тогда мы лишимся возможности поймать их, – заметил он.

– Нам надо использовать двойников, – сказал Арчи Брюс.

– А что если убийца не знает премьер-министра в лицо? – задумчиво проговорила Кейт. – Что если он будет ждать сигнала? – Она обвела мужчин вопросительным взглядом. – Я, например, не уверена, что смогу в лицо узнать Сагасту. Но если мне скажут, в какой ложе он намерен сидеть, я, конечно, сориентируюсь.

Расхаживавший по кабинету Мелвилл резко остановился.

– А участникам представления известно, в какой ложе сидят почетные гости?

Финн встрепенулся.

– Скажи, Кейт, та шелковая лента, которую я поймал во время твоего выступления в театре, предназначалась не мне?

– Она предназначалась лорду Филипсу, меценату, который любит балет, – призналась Кейт. – Мне сказали, что он сидит в той ложе.

Арчи Брюс просиял.

– Брошенная лента могла бы послужить сигналом.

Финн кивнул.

– И это было бы наиболее удачно, хотя и несколько театрально. Все взгляды обратились бы на мишень, а стрелка никто бы и не заметил.

Мелвилл свел на переносице косматые брови.

– Могли бы вы объяснить, о чем идет речь, тем, кто не присутствовал на представлении мисс Уиллоуби?

Кейт вздохнула.

– У меня есть номер под названием «Освобожденный Феникс». Я спускаюсь на сцену по воздуху на позолоченной трапеции. Мой костюм украшен лентами, изображающими тянущиеся следом языки пламени. Трапеция раскачивается над залом, время от времени приближаясь к определенным ложам. Иногда по чьей-нибудь просьбе я бросаю ленты кому-то из сидящих в ложе джентльменов.

– Вы отсутствовали всю эту неделю, – промолвил Мелвилл. – Кто в таких случаях заменяет вас?

– Мисс Миллисент Трой, моя дублерша. Если нужно, я пошлю кого-нибудь узнать, обращались ли к ней с просьбой бросить ленту сегодня вечером в одну из лож.

– Прошу вас, мисс Уиллоуби, выясните это. – Хмурая гримаса на лице Мелвилла сменилась улыбкой. – Надо также связаться с людьми премьер-министра.

– Вы сможете это сделать? – обратился Зено Кеннеди к Эдриану Фортеску.

– Хорошо, – согласился тот. – Я нанесу визит в испанское посольство сегодня во второй половине дня. Что же касается мистера Кроу… или здесь, дома, вы – мистер Чемберлен?

– Я возьму на себя балерину. – Мистер Чемберлен широко улыбнулся. Этот человек умел быть обаятельным, когда этого хотел. Кейт не сомневалась, что ему удастся очаровать Миллисент Трой. – И пожалуйста, называйте меня Грей Чемберлен. В обозримом будущем это мои имя и фамилия.

– Будет ужасно жаль, если окажется, что вас раскрыли, – проворчал Мелвилл. – Два года упорной работы коту под хвост.

Зено захлопнул одну папку и открыл другую.

– Время покажет, так ли это, – промолвил он. – А пока мы не знаем точно, раскрыт ли Грей, мы не можем им рисковать. – Кеннеди взглянул на Финна. – Вместо него на континенте будет работать Хью Керзон.

У Кейт защемило сердце. Эти люди жили в странном мире опасных интриг. Финн называл себя консультантом, однако на самом деле он был настоящим искателем приключений, таким же, какими были ее родители. Кейт не знала, сможет ли кто-нибудь ужиться с Финеасом Ганном.

Впрочем, она никогда не мечтала о тихой семейной жизни. Кейт всегда хотела танцевать и гастролировать по всему миру. Возможно, в ней жил бродяжий дух ее родителей. Внезапно она призналась себе в том, в чем не признавалась раньше: она до мозга костей была авантюристкой.

Голос Мелвилла вывел ее из задумчивости.

– Никто не покинет эту комнату до тех пор, пока мы не согласуем план действий. У нас на это есть двадцать минут. – Мелвилл взглянул на карманные часы. – А потом я пойду в «Восход», чтобы выпить пива и съесть кусок рыбного пирога. – Он обвел взглядом всех собравшихся. – Вы можете присоединиться.

Финн выбрался из двухколесного экипажа на Честер-сквер у дома номер девятнадцать.

– Подождите меня, – попросил он кучера.

Открыв дверь, Финн взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступени.

– Бутс! – крикнул он, ворвавшись в свою спальню.

Выбрав вечерний костюм, Финн бросил его на постель. У него имелось достаточно времени, чтобы переодеться, вооружиться и доехать до театра. Он уже определил, какие позиции может занять снайпер. Театр должны были наводнить агенты. По предложению Кейт их переодели официантами. Финн сбросил одежду и позвонил в колокольчик.

– Бутс! Мне нужна ваша помощь!

– Как я рада, что вы наконец-то вернулись домой, сэр! – воскликнула вошедшая в комнату экономка и застыла с открытым ртом, едва не расплескав теплую воду, которую несла в тазу.

– Вы наверняка видели мистера Доти в исподнем, – пробормотал Финн и, взяв у нее таз, стал мыться.

Миссис Доти наконец пришла в себя и повернулась к нему спиной.

– Вы случайно не видели дворецкого или на худой конец моего брата?

– О, мистер Ганн, я ужасно беспокоюсь за них обоих. Они ушли из дома полчаса назад и сказали, что отправляются на дуэль. Мистер Мортон – для вас он Бутс, сэр, – заявил, что он будет секундантом вашего брата. – Расстроенная женщина зарыдала. – О, мистер Ганн, мы забрали ваш багаж с вокзала – дорожные сумки и ружья, а также отвели в конюшню вашу лошадь. Все в Лондоне думают, будто вы все еще на континенте. Сделайте же хоть что-нибудь, остановите этих безумцев!

Финн мысленно помолился, а потом выругался на брата. Вытершись полотенцем, он выдвинул ящик комода.

– Вам известно, куда они отправились?

Миссис Доти захлюпала носом.

– Думаю, место дуэли находится недалеко отсюда.

– Почему вы так считаете?

– Они пошли пешком.

Финн надел свежую рубашку. На Белгрейв-сквер располагался большой заросший сад. Там было множество укромных, подходящих для дуэли мест. Неужели Руфус позволит себя застрелить перед собственным домом?

– Будьте добры, миссис Доти, принесите белые подтяжки и брюки к вечернему костюму. – Он поднял подбородок. – И помогите мне завязать галстук.

Финн оделся и стал спускаться по лестнице. Экономка, всхлипывая, плелась за ним.

– Я не знаю, что сделаю, если с вашим братом что-нибудь случится, – причитала она.

Несмотря на то что Харди довольно зло подшучивал над ней, миссис Доти была к нему очень привязана.

– Ваши вещи отнесли в кабинет, сэр, – сообщила она.

Спустившись в прихожую, Финн достал из подставки для зонтиков двустволку – самое надежное свое ружье, а затем направился в кабинет. Здесь он сунул в карман коробку с патронами и револьвер. Миссис Доти встревоженно наблюдала за ним.

– Как себя чувствует Сержант Макгрегор? – спросил он.

– Думаю, хорошо, сэр. Конюх вызвал кузнеца.

Наконец Финн вышел из дома и сел в ожидавший его экипаж. Когда коляска тронулась, Финн бросил взгляд на расстроенную экономку, стоявшую на крыльце.

– Не волнуйтесь, миссис Доти! – крикнул он ей. – Харди попадал и в худшие переделки!

Глава 35

– Что происходит? – спросила Кейт, проталкиваясь сквозь толпу, окружившую молодую балерину. – Миллисент, что с тобой?

Ее дублерша лежала на спине, задыхаясь от боли. Ее нога была неестественно вывернута, в области лодыжки выпирала кость. Кейт взвизгнула. На Миллисент было больно смотреть.

Грей Чемберлен, встав на колени, перевязывал полотенцем поврежденную ногу балерины. Кейт горестно покачала головой.

– Как это произошло?

Грей поверх полотенца перевязал ногу Миллисент носовым платком.

– Мы спускались по лестнице, она поскользнулась и неудачно упала.

Он провел рукой по русым волосам.

– Мистер О’Доннелл, – обратилась Кейт к импресарио, – мы должны отвезти Миллисент к доктору.

– Генри уже едет сюда, мисс де Довиа, – ответил он и, раздвинув людей мощными руками, поднял Миллисент с такой легкостью, словно та была куклой.

Кейт последовала за ним, сжимая руку дублерши.

– Ты в надежных руках, Миллисент. Генри останется с тобой, а я пришлю к вам Френсиса.

Они вышли на улицу через служебный вход. Кейт назвала кучеру ожидавшей их кареты адрес врача, который обычно лечил травмы и ушибы танцовщиков и балерин. Импресарио уселся на сиденье рядом с Миллисент и положил ее поврежденную ногу себе на колени.

– Боюсь, сегодня вечером придется выступить тебе, Кейт, – сказала Миллисент с грустной улыбкой.

У Кейт упало сердце. Миллисент схватила ее за руку.

– Будь осторожна!

Кейт с удивлением посмотрела на дублершу.

– О чем ты, Милли?

– Меня кто-то толкнул на лестнице, – понизив голос, промолвила балерина.

Экипаж тронулся, и Миллисент выпустила руку Кейт. Мысли и чувства Кейт пришли в смятение. Она проводила экипаж тревожным взглядом.

– Она права, вам придется выйти сегодня на сцену, – раздался рядом с ней мужской голос.

Кейт резко повернулась и увидела Чемберлена.

– Я обещала Финну, что не буду танцевать при сложившихся обстоятельствах.

Она с трудом выдержала взгляд Грея. Повернувшись, Кейт направилась к служебному входу. Она понимала, что Чемберлен прав. Несмотря на обещание, данное Финну, Кейт должна была выйти сегодня вечером на сцену. На кону стоял успех операции.

Торопливо поднимаясь по ступеням крыльца, Кейт чувствовала на себе пристальный взгляд Чемберлена. В холле на первом этаже уборщик замывал пятна крови на полу. Сможет ли Милли когда-нибудь снова танцевать? Этот вопрос не давал Кейт покоя. На ее глаза навернулись слезы.

Обернувшись, Кейт увидела, что Чемберлен идет за ней, держась на приличном расстоянии. Он помахал ей рукой. Кейт смущали его нескромные взгляды. Она позволяла так смотреть на нее только одному человеку. И этот человек сейчас ехал в театр, надев вечерний костюм и вооружившись ружьем.

Кейт прибавила шагу и, вбежав в гримерную, закрыла дверь на ключ.

Финн установил ружье, положив его на нижний сук невысокого дерева, и прицелился. Харди был на голову выше остальных мужчин, собравшихся на зеленой поляне для того, чтобы еще раз обсудить правила поединка.

– Поторапливайтесь, джентльмены, – тихо пробормотал Финн.

Ему надо было ехать в театр «Альгамбра».

– Двадцати шагов будет достаточно, – донесся до его слуха бодрый голос Харди, – поскольку граф забыл дома очки.

Финн стиснул зубы. Дом Леннокса находился неподалеку, и он вполне мог послать слугу за своими очками. Финн не хотел, чтобы у графа Леннокса появилось преимущество.

– Итак, Руфус, начнем? – промолвил Харди, закатывая рукава рубашки.

Взяв из ящика для оружия пистолет, он осмотрел его. Финн хорошо знал брата и не сомневался, что тот будет стрелять выше плеча соперника. А вот Руфус вполне может попасть в Харди. Дуэль – дело непредсказуемое, и пуля близорукого пожилого Леннокса может сразить Харди. Неужели его брата убьют за связь с леди Леннокс, в постели которой перебывала половина Лондона?

Харди и Гвен нарушили неписаное правило поведения в высшем обществе: они не скрывали свой роман. Общество закрывало глаза на адюльтер, если любовники встречались тайно.

Бутс отмерил расстояние.

– Семнадцать, восемнадцать… – громко считал он шаги.

Встав на свои позиции, оба дуэлянта повернулись боком и направили дула пистолетов друг на друга. Финн прицелился и нажал на курок. Пуля задела правую руку графа, в которой тот сжимал оружие. Финн переложил ружье и навел его на брата. Он видел, что Харди целится выше плеча Руфуса, но все равно выстрелил. Его пуля ранила Харди в руку.

Рукава обоих дуэлянтов окрасились кровью. Финн прислонил ружье к стволу дерева и позвал брата и дворецкого, выйдя из своего укрытия.

– Бутс! Харди!

Слуга быстро явился на его зов, на лице Бутса играла довольная улыбка.

– У меня хорошие новости, сэр: оба джентльмена получили легкие ранения.

– Ах, это вы, Финн! – воскликнул Леннокс, удивленно разглядывая кровь на своем рукаве. – Что здесь, черт возьми, произошло?

Финн положил на ладонь Бутса два патрона.

– Мое ружье стоит за деревом. Зарядите его.

– Слушаюсь, сэр.

Бутс отправился выполнять распоряжение своего господина.

– Требования моей чести не удовлетворены! – взревел Руфус, почувствовав себя обманутым. – Я не получил сатисфакции!

– У вас еще есть силы кричать, Руфус? – спросил Финн, разглядывая его обагренный кровью рукав. – Мне нужно осмотреть вашу рану.

Судя по выражению лица Харди, он был сначала недоволен тем, что брат снова оставил его в дураках. И все же он счел за лучшее подыграть Финну в данных обстоятельствах.

– Какой меткий выстрел, Руфус, – промолвил Харди, поглядывая то на кровавое пятно на своем рукаве, то на соперника.

Пораженный Леннокс вынужден был пробормотать ответный комплимент.

– Вот и прекрасно, – с улыбкой сказал Финн. – А сейчас, джентльмены, прошу прощения, но я вынужден откланяться. Меня ждут в другом месте. В настоящее время Лондон наводнен анархистами, которые готовят крупную акцию. – Он повернулся к брату. – Скотленд-Ярду нужна твоя помощь, Харди. Ты сможешь поехать со мной?

– Конечно, разве я могу пропустить такие события?

Один из лакеев графа подал Харди сюртук.

– Как официальный секундант своего брата я объявляю дуэль законченной, – заявил Финн. – Инцидент исчерпан.

Когда братья вышли из сада, Харди снова взглянул на свою рану.

– Пуля слегка царапнула кожу, – заключил Финн и перевязал руку Харди носовым платком.

– Я и не знал, что ты такой меткий стрелок.

На улице их ждал наемный экипаж.

– Ты можешь выступать с этим номером в цирке, – промолвил Харди, садясь в коляску рядом с братом.

– Ты считаешь, что мы давно не дрались? – раздраженно спросил Финн, которому надоели шуточки брата.

Харди отодвинулся подальше от него.

– Прости, я забираю свои слова о цирке обратно.

– То, что я сейчас скажу, очень важно, Харди. Слушай внимательно. По нашим расчетам, сегодня вечером в «Альгамбре» анархисты устроят покушение на испанских официальных лиц, прибывших в Лондон с визитом. Мы заменили гостей двумя переодетыми агентами. – Финн почувствовал сильное сердцебиение и перевел дыхание, прежде чем продолжить. – Кейт против моей воли вызвалась участвовать в операции. Она – единственная, кто может опознать снайпера. Но я запретил выходить ей на сцену, она будет следить за всем происходящим с безопасного расстояния. Если со мной что-нибудь случится, обещай, что ты позаботишься о ней.

– О Боже, ты говоришь так, как будто готов на ней жениться. – Харди с изумлением смотрел на брата. – Черт подери, Финн, да ты, я вижу, решил связать с этой женщиной свою жизнь!

– Он ушел почти три часа назад, – прошептала Кейт, глядя на себя в зеркало.

Люси, костюмерша, надела ей на голову тиару с перьями.

– Вы что-то сказали, мадемуазель?

Кейт глубоко вздохнула и провела кончиком языка по губам.

– Я беспокоюсь об одном джентльмене, который куда-то запропастился.

– Это о том, с которым я видела вас в ложе? – спросила Люси, подмигнув балерине.

Кейт усмехнулась.

– Да, наверное, это был он.

Люси припудрила ей носик.

– Сегодня театр полон симпатичных мужчин. Некоторые из них что-то вынюхивают, задают странные вопросы так, как будто бы они явились из Скотленд-Ярда.

Кейт закатила глаза.

– Именно оттуда они и пришли, Люси. Держись сегодня подальше от сцены.

Костюмерша взглянула на нее круглыми от изумления и страха глазами.

– В зале могут взорвать бомбу?

Кейт нахмурилась.

– Я ничего не знаю, Люси, но прошу тебя держаться подальше от сцены, – повторила она.

Раздался стук в дверь.

– До вашего выхода осталось десять минут, мисс де Довиа!

Как только наемный экипаж свернул на Лестер-сквер, оба стекла на его дверцах разбились вдребезги. Оказавшаяся под градом пуль лошадь громко заржала и встала на дыбы, чуть не перевернув экипаж. Выхватив пистолет, Финн начал стрелять из окна поверх голов прохожих.

– Кучер убит! – крикнул он и взглянул на Харди. – Тебя не задело?

– Нет, если не считать твоей пули. – Харди выбил остатки стекла прикладом ружья Финна. – Мы здесь у стрелка как на ладони. Кто в нас стрелял?

– Понятия не имею.

Электрические лампочки театра ярко освещали площадь. Но из-за этой иллюминации было трудно разглядеть, откуда велся огонь. Перепуганные прохожие, направлявшиеся в театр, бросались врассыпную. Лошадь, которой никто не управлял, повернула и помчалась прямо в толпу.

Финн высунулся из окна экипажа по пояс, но не смог дотянуться до поводьев. Люди разбегались в стороны перед обезумевшим от страха животным. Стрельба не прекращалась. Экипаж мог перевернуться в любую минуту. Они промчались мимо фонтана и оказались на боковой улице, позади здания Национальной галереи. Финн отстреливался, высунувшись из окна, хотя не видел нападавших.

– Выбей переднее стекло! – крикнул он брату.

Харди разбил стекло прикладом ружья, и Финн наконец-то дотянулся до поводьев кеба. Но не успел он остановить лошадь, как экипаж сильно тряхнуло и он стал крениться на одну сторону.

– О Боже, у нас сломалось колесо!

Отодвинув щеколду, Финн на ходу вытолкнул брата из экипажа, а затем стремительно выпрыгнул сам. Кеб заваливался набок.

Упав на землю, Финн покатился по мостовой к дверям какого-то магазина. Бросив взгляд на вывеску, он прочитал: «Редкие монеты и первые издания». Повернув голову в другую сторону, Финн проводил взглядом кеб, который мчался по улице на боку. Из-под ступицы сломанного колеса, царапавшей мостовую, летели искры.

Вытянув шею до боли в позвонках, Финн огляделся вокруг. Он увидел, как из-за перевернутого мусорного бака выползла темная фигура. К голове Финна подкатилась пустая консервная банка.

– Это ты, Харди?

Темная фигура поднялась на ноги и зашаталась.

– Где ружье? – спросил Финн.

– В этом ты весь! Вместо того чтобы спросить брата: «Не сломал ли ты себе чего-нибудь, Харди? Не получил ли сотрясения мозга? Хорошо ли ты видишь?», ты сразу налетаешь на меня с вопросом: «Где мое ружье?»

Продолжая ворчать, Харди стал рыться в мусоре. Финн покрутил головой, проверяя, не получил ли он травму при падении. Харди наконец извлек двустволку из мусорного бака.

– Посмотри, на ней ни царапины.

– Давай уходить отсюда.

Они задворками пробрались к театру, вошли внутрь здания через служебный вход и затаились в нише напротив дверей, ведущих на сцену. Финну было ясно, что кому-то очень не хотелось, чтобы он возвращался в театр. Но как его вычислили? Внутренний голос подсказывал Финну, что здесь не обошлось без Кейт.

Финн взглянул на ружье.

– Я не буду спрашивать, не сломал ли ты себе руку или ногу, – ухмыльнулся Финн, – поскольку меня интересует всего лишь один вопрос: хорошо ли ты видишь? Не двоится ли у тебя в глазах?

Харди пожал плечами.

– Я смогу стрелять, если тебя интересует именно это.

– Давай уточним. Насколько метко ты сможешь стрелять после сегодняшних событий?

– Достаточно метко. Хотя я, конечно, не такой ас в стрельбе, как ты, Финн.

Опустив голову и стараясь ни с кем не встречаться взглядом, Кейт выпорхнула из своей гримерной. Миновав артистическое фойе, она поднялась по лестнице, по которой сновали артисты и рабочие, и оказалась за сценой. Пройдя мимо декораций на колесиках, Кейт подошла к кирпичной стене, вверх по которой тянулась шаткая лестница. Она вела на узкий мостик, с которого через люк можно было попасть на балкон.

– Мисс де Довиа, – окликнул ее мужской голос.

Кейт резко повернулась и сердито взглянула на Чемберлена. Однако выражение ее глаз не смутило его. Он кивком головы показал на мостик вверху.

– Кто это там?

На узкой верхней площадке лестницы сидел рабочий сцены. Он ждал Кейт.

Она вздохнула.

– Это Рики Дей. Он страхует меня, следит за тем, чтобы я приняла безопасную позу на трапеции. Мне надо идти.

Она начала подниматься по узкой шаткой лесенке, но на середине остановилась и перегнулась через перила.

– По дороге в больницу Милли взяла меня за руку и сказала, чтобы я была осторожна, поскольку кто-то толкнул ее на лестнице.

– И в результате этого сегодня на сцену выйдет не Милли, а Катриона де Довиа, – промолвил Чемберлен. Его взгляд стал суровым. – Я, конечно, вовсе не намекаю на то, что…

– Давайте прекратим этот разговор, Грей.

Кейт быстро взбежала по ступеням и взглянула сверху вниз на Чемберлена. Он стоял, запрокинув голову, и смотрел на рабочего сцены.

– Берегите ее! Смотрите, чтобы она не упала! – крикнул он.

Молодой человек с улыбкой коснулся пальцами козырька кепки.

– Не беспокойтесь, сэр, я не дам разбиться этой хорошенькой птичке.

– Неужели это правда? – Финн обескураженно смотрел на Кеннеди. Ему казалось, что его сейчас хватит удар. – Кейт сегодня выйдет на сцену? Кто, черт подери, разрешил ей это?

– Я разрешил, Финн, – ответил Зено. – Пойми, у нас нет другого выхода. – Обычно уверенный в себе и стойкий, Кеннеди на этот раз выглядел несколько растерянным. – Примерно час назад дублерша Кейт получила травму, упав с лестницы.

Финн взглянул на него круглыми от изумления глазами.

– И вам это не показалось подозрительным?

Его слова заглушила громкая музыка. Мелодия, которую выводили арфа и скрипки, была хорошо знакома Финну.

– Дебюсси… – проговорил он. – Это музыка, под которую Кейт исполняет свой номер.

– Время для споров кончилось! – стараясь перекричать оркестр, воскликнул Кеннеди.

– Я хочу внести кое-какие коррективы в наши планы, – заявил Финн и похлопал Харди по плечу. – У нас тоже будет снайпер. Вот он! Мы должны определить для него позицию. – Финн повернулся к брату. – Помни, что задача Кейт опознать стрелка. Если все сложится удачно, мы уберем этого человека. Но если вдруг…

– Я все понял, – перебил его Харди. – Я уложу этого парня прежде, чем он успеет выстрелить.

– Дай мне закончить! – потребовал Финн. – Итак, если вдруг что-то не заладится и начнется перестрелка, я хочу находиться рядом с…

Он вдруг повернулся и помчался через оркестр по проходу между музыкантами.

– Зачем, Финн? Что ты сможешь сделать? – крикнул ему вслед Кеннеди.

Однако Финн уже не слышал его. Выбежав в зрительный зал, он миновал партер, где рассаживались джентльмены, предвкушая удовольствие, которое они рассчитывали получить от представления, и поднялся по ступеням, покрытым ковровой дорожкой, на балкон. Балкон состоял из лож, расположенного за ними прохода, а также нескольких рядов мест для зрителей. Спрятавшись за бархатную портьеру, Финн наблюдал за Кейт, которая в это время делала арабеск. Он был очарован ее танцем точно так же, как и зрители в ложах. Заметив стоявшего внизу в проходе Грея Чемберлена, одетого в костюм официанта, Финн помахал ему.

Грей тут же подошел к Финну.

– Заметили что-нибудь подозрительное? – спросил Финн, крутя барабан своего револьвера.

– Мне не нравится вон тот джентльмен. – Грей кивнул на одиноко сидевшего зрителя, – у него странная трость. Возможно, в ней он прячет оружие.

Финн взглянул Грею в глаза.

– Что здесь происходит, Чемберлен? – прямо спросил он.

Агент ответил не сразу.

– Похоже, кто-то хочет повесить на Кейт преступление, подставить ее, так сказать, – наконец промолвил он.

– Значит, вы не верите, что она на самом деле преступница…

Кейт тем временем подошла к позолоченной трапеции, поднялась на перила балкона и приготовилась встать на перекладину.

– Как только она начнет раскачиваться на трапеции, мы двинемся к ложам, – сказал Финн.

Кейт грациозно взмахнула руками, похожими на крылья птицы, приготовившейся к полету. При каждом взмахе шелковые красные и золотистые ленты на ее костюме взмывали вверх и медленно ниспадали. Под звучавшую крещендо музыку Кейт встала на перекладину трапеции и оттолкнулась от перил балкона.

Публика взорвалась восторженными криками. Финн прошел по проходу в одну из лож. Великолепная птица сначала парила над оркестром, а потом стала приближаться к ложам. Они договорились, что Кейт сделает столько кругов над залом, сколько ей потребуется для того, чтобы разглядеть всех присутствующих. И вот наконец она, завершив очередной круг, стала приближаться к ложе, в которой сидел Финн. Их взгляды встретились, и Кейт едва заметно покачала головой. Это могло означать только одно: «Его здесь нет».

Финн быстро переглянулся с Греем, и тот тоже покачал головой. Трапеция качнулась назад и полетела к противоположной ложе. И тут Кейт внезапно бросила в нее одну из своих ярких лент. У Финна упало сердце. Это была ложа, в которой находились «подсадные утки». Финн догадался, что Кейт увидела кого-то в проходе за ней. Значит, убийца решил атаковать испанских чиновников с тыла.

Загрохотали выстрелы, и в зале началась паника. Финн с ужасом увидел, как по белому трико Кейт растекается алое пятно. Зрители теснились в проходах, пробиваясь к выходу.

Дальше все происходило как во сне. На самом деле события развивались молниеносно, однако Финну казалось, что время течет медленно и каждая секунда равна минуте. Он видел, что Кейт сумела сесть на нижнюю перекладину и вцепиться в боковые штанги трапеции. И когда раненая птица снова стала приближаться к его ложе, Финн вскочил на перила. Ее лицо покрывала мертвенная бледность. Казалось, Кейт вот-вот сорвется с огромной высоты.

Не раздумывая, Финн прыгнул на верхнюю перекладину трапеции и схватился за канат. Он видел давку охваченных паникой зрителей внизу. Под весом его тела трапеция задрожала. Рабочие, удерживавшие канат, напрягали все силы, чтобы не дать Кейт и Финну упасть. Финн спрыгнул с верхней перекладины трапеции на нижнюю, на которой сидела Кейт, находившаяся в полуобморочном состоянии, и крепко обнял ее.

– Я держу тебя, Кейт!

Трапеция плавно снижалась, паря над зрительным залом, и вот наконец-то Финн и Кейт смогли спрыгнуть с перекладины на сцену. Вокруг них сразу же собрались встревоженные балерины и танцовщики. Финн осмотрел рану на ноге Кейт. Несмотря на слабость, она старалась не терять присутствия духа.