Текст книги "Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2"

Купер внимательно посмотрел на Гарри. – Тогда откуда же у Лиланда такая информация? – спросил он. – Может быть, он решил нас ввести в заблуждение? – Не думаю… Хогг выяснил адрес одного из последних жильцов дома – его зовут Билл Квелис… – Гарри тяжело вздохнул. – Мы проверим его. – Когда?..

Трумен пожал плечами. – Как только найдем… Мне кажется, он может что-нибудь знать. В любом случае, я отдал распоряжение Томми, чтобы допросил его.

В этот момент в фойе появился Брендон. Держа на вытянутой руке пробирку со своим анализом, он направлялся в сторону дверей. Видимо, Энди был настолько погружен в свои мысли, что не заметил идущего навстречу Фрэнка Заппу – полицейский нес в руках охапку каких-то папок и поэтому не заметил движущегося на него Энди. От столкновения папки полетели на пол, а пробирка, вылетев из рук, закатилась за стоявшие в углу кресла. – Смотри, куда идешь, Энди!.. – воскликнул Заппа.

Энди, очень напуганный, что пробирка с драгоценным анализом могла пострадать при падении, быстро встал на четвереньки, чтобы подобрать ее,

Купер, бывший свидетелем этой сцены, невольно обратил внимание на подошвы сапог заместителя шерифа – они были в точности такие же, как и те, найденные при обыске у Лео Джонсона…

Купер воскликнул:

– Энди, не двигаться!..

Брендон замер на месте.

Поднявшись со своего места, Дэйл подошел поближе и спросил:– Энди, ответь мне, пожалуйста, откуда у тебя это взялось?..

Брендону едва не стало плохо – он посчитал, что агента ФБР интересует его сперма. – О, Дэйл, очень прошу тебя – не спрашивай меня об этих вещах… Пожалуйста, не делай мне больно!.. Это очень, очень личный, очень интимный вопрос, я не хотел бы на него отвечать…

Купер очень удивился такому объяснению. – Что значит – личный? С каких это пор сапоги стали интимной принадлежностью?..

У Энди отлегло от сердца. – А, сапоги? Значит, вас интересуют мои сапоги?.. – Купер кивнул. – Да…

Энди, наконец, отыскав пробирку с анализом и, убедившись, что она цела, медленно поднялся с пола, отряхнул с форменных брюк пыль и улыбнулся. – Что, они вам тоже понравились?..

Купер посмотрел Энди в глаза и медленно произнес:– Энди, я тебя еще раз спрашиваю – откуда у тебя эти сапоги?.. – А я купил их вчера у агента по торговле обувью, этого однорукого, его зовут, кажется, Жерар… Он даже сделал мне небольшую скидку – утверждает, что полицейским и детям всегда немножко уступает в цене, – охотно начал Брендон; успокоившись, что агента ФБР не интересуют его анализы, он неожиданно проявил необычайную словоохотливость. – А вам что, они тоже понравились? Если хотите, я могу связаться с одним небольшим магазинчиком в нескольких милях от города, недавно, будучи на дежурстве, я заходил и видел такие же…

Дэйл коротким жестом прервал это словоизлияние заместителя шерифа. – Хорошо, хорошо… – обернувшись к Трумену, Дэйл произнес: – В моем видении тот, кого я назвал «стариком Хилтоном в молодости» сказал, что в доме Джонсона я найду какую-то подсказку… Может быть, этот призрак имел в виду сапоги, как ты думаешь?..

Энди растерянно смотрел на Купера. – Агент Купер, – пробормотал он, – агент Купер, скажите, могу ли я идти?..

Дэйл коротко кивнул. – Иди, если тебе это так необходимо…

Пройдя к шерифу, Дэйл уселся рядом и продолжил спою мысль:– Нам необходимо как можно быстрее разыскать этого торговца обувью, однорукого Жерара…

Трумен пожал плечами. – Я думаю, речь идет о кокаине

– При чем тут эти сапоги?..

Поднявшись со своего места, Гарри пошел в кабинет, оставив Дэйла в глубокой задумчивости…

Приблизительно в это же время Бенжамин Хорн бодро шагал по коридору гостиницы «Флауэр». Навстречу ему выбежала Барбара – черноволосая девушка лет двадцати трех – двадцати пяти, которую он недавно взял на работу. – Мистер Хорн, мистер Хорн!.. – закричала она на ходу, размахивая руками, – мистер Хорн, у меня для вас новости…

Хорн, похотливым взглядом оценив фигуру Барбары и, остановившись на ее широких бедрах – ему всегда нравились именно такие – заулыбался. – Новости?..

– Да… – Хорошие или плохие?.. – Пока трудно сказать…

Хорн направился к выходу. Барбара последовала за ним, приговаривая на ходу:– Короче, дело вот в чем, у меня есть одна хорошая подруга в Сиэтле, она в свое время училась в одной школе с моей двоюродной сестрой, так вот, теперь она работает

секретаршей в «Сиэтл Ньюс» и говорит, что к нам в город едет Вэнс…

Бенжамин удивленно посмотрел на девушку. – Вэнс? А кто такой Вэнс?.. – Как? – Всплеснула руками Барбара, – как, мистер Хорн, неужели вы действительно не знаете, кто такой Вэнс? – Барбара, недавно поступив на службу к Хорнам, при разговорах с хозяевами стремилась не упустить ни малейшей подробности, чтобы оставить о себе самое благоприятное впечатление. – Вэнс – это очень известный журналист, наверное, самый известный обозреватель в штате Вашингтон… – Вот как?

Барбара лепетала без умолку:– Да-да, мистер Хорн, это очень влиятельный человек… Я думала, что вы наверняка наслышаны о нем… Его читают от мала до велика…

Хорн остановился и, наморщив лоб, попытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь в жизни эту фамилию в газетах. – Что-то не припомню, – произнес он, – что-то не помню, чтобы я читал его… А чем же он так знаменит? – поинтересовался Бенжамин. Барбара округлила глаза. – Как? Вы не знаете, чем прославился этот замечательный человек? – Нет… – Он пишет о путешествиях. Он пишет такие сногсшибательные, такие умопомрачительные очерки… – Бенжамин оборвал ее:– О путешествиях, говоришь?.. – Да-а-а… И теперь он специально приезжает в наш город, чтобы подготовить серию материалов о жизни в Твин Пиксе.

Бенжамин на короткое время задумался. – Та-а-ак, – протянул он, – путешествия – это интересно…

Барбара несмело вставила: – Вот и я о том же говорю… – Я думаю, что несколько очерков о Твин Пиксе нам бы не помешали, – произнес Бенжамин, – особенно – о моих совместных с норвежцами планах и, особенно – об «Одноглазом Джеке»… А то в последнее время вокруг этого заведения создается какая-то нездоровая атмосфера… Будто бы это моя вина, что в казино работал какой-то жирный ублюдок – имею в виду Жака Рено… – Этот Вэнс, как мне сказала моя подруга – очень загадочная личность, – продолжала Барбара, – до сих пор никто не может сказать с полной уверенностью, кто это – мужчина или женщина, об этом неизвестно никому, даже в его газете…

Бенжамин прищурился. – А как же мы его определим?.. – Подруга сказала, что этот человек никогда не пользуется ни чековыми книжками, ни кредитными карточками. Он расплачивается исключительно наличными деньгами…

Бенжамин щелкнул пальцами. – Отлично! – Воскликнул он. – Отлично!.. Значит, так, Барби, я поручаю тебе следить за всеми посетителями, и если кто-нибудь из них станет расплачиваться наличностью, будь уж добра, прояви к нему максимум уважения и внимания, и, конечно, дай понять мне…

Барбара в знак согласия наклонила голову. – Хорошо, шеф!..

Дождавшись, пока Барбара уйдет, Бенжамин развернулся и направился на второй этаж, в номер, который был специально забронирован для конфиденциальных разговоров.

Открыв двери, Бенжамин увидел некоего человека, сидящего в кресле перед камином. Лицо сидящего показалось Хорну чем-то знакомым.

При виде вошедшего тот поднялся и, обернувшись к Бенжамину, поздоровался.

Хорн кивнул в ответ и, подойдя поближе, поинтересовался:– Мы не могли видеться где-нибудь раньше? Тут, например, или в «Одноглазом Джеке»? А, может быть, в «Доме у дороги»?..

Тот медленно произнес:– Да. Я агент по страхованию мелких предприятий. Меня зовут Жан Рено…

Бенжамин улыбнулся, всем своим видом показывая, сколь приятна для него эта встреча. – А, Жан Рено? Конечно, конечно, как это я мог забыть… Конечно, я вас помню…

Подойдя к камину, Хорн уселся в кресло и, обернув к Жану улыбающееся лицо, спросил:– Итак, мистер Рено, насколько я понял, у вас ко мне какое-то дело?..

Жан Рено, вежливо улыбнувшись в ответ Бенжамину, слегка кивнул. – Да, небольшое… – Может быть, агент неправильно оформил бумаги? Проблемы со страховкой?..

Не отвечая, Рено взял лежавший на столе пульт дистанционного управления и, направив его в сторону стоявшей тут же видеосистемы, щелкнул кнопкой.

На экране появилось изображение Одри – во рту у нее был кляп, лицо девушки обезображивали невыносимые страдания, по щекам текли слезы…

Вскочив, Бенжамин замахнулся на Рено, но тот, крепко взяв Хорна за запястье, произнес:– Это было бы ошибкой…

Хорн, бледный от гнева, с трудом сдерживал себя. – Негодяй!.. Подонок!.. Грязная сволочь!.. Где она?.. Где моя дочь?..

Рено чуть ли не насильно усадил Бенжамина в кресло и продолжил:– Не следует на меня обижаться… Мистер Хорн, вы не совсем правильно оцениваете ситуацию… Я всего только посредник… – Чего вы хотите? – Едва слышно спросил Бенжамин упавшим голосом. – Они, – Жан сделал ударение на это слово, – они хотят, как и положено в таких случаях, денег… А я, как посредник, хотел бы получить другое…

Бенжамин поднял голову. – Кто же такие эти загадочные они? – Спросил он. – Я не совсем понимаю, о чем вы тут говорите… Кто уполномочил вас…

Рено тут же перебил Хорна:– Давайте обойдемся без имен. Помня о щепетильности ситуации, давайте не называть конкретных людей. – Он выключил телевизор – изображение на экране исчезло. – Итак, мистер Хорн, есть ситуация: ваша дочь находится в руках похитителей… Правильно?

Бенжамин нехотя кивнул. – Да… – Вы наверняка хотите получить ее обратно, не правда ли?.. – Да…

Жан, внимательно посмотрев на собеседника, продолжил:– Похитители требуют деньги, а я в данной ситуации – всего только посредник…

Это слово – «посредник», более уместное при коммерческих сделках, сильно резануло слух Бенжамина – его любимая дочь Одри превращалась в предмет купли-продажи, и это не могло понравиться Хорну. – Если вы действительно, как говорите, посредник, – медленно произнес он, – то деньги должны требовать не у меня, а у тех негодяев, что вас ко мне сюда направили…

Улыбнувшись, Жан покачал головой. – А меня не интересуют деньги…

Бенжамин с немалым удивлением посмотрел на Рено. – Тогда что же вам нужно?..

Не отвечая на этот вопрос, Рено продолжал:– Меня в настоящее время интересует совсем другое… Вы знаете, что вашим бизнесом – и этой гостиницей, и «Одноглазым Джеком» – управляют полные дебилы и идиоты, которые, ко всему прочему, при любом удобном и неудобном случае обкрадывают вас?.. Вам известно, что из десяти долларов чистой прибыли в ваш карман, мистер Хорн, попадает только пять?..

Бенжамин не совсем понял, к чему это Рено принялся говорить о его доходах, но, тем не менее, ответил:– Догадываюсь…

Рено удовлетворенно покачал головой. – Вам нужен партнер – нормальный партнер, не то, что эти уроды, которые ошиваются здесь вокруг вас.

Взгляд Бенжамина приобрел необычайно злобное выражение. «Ага, так вот куда он метит, – подумал Хорн, – набивается в компаньоны…»– У меня есть нормальные партнеры, – резко оборвал Бен размышления Рено. – И вообще, позвольте мне самому решать, как и с кем мне вести мои дела…

Рено равнодушно пожал плечами. – Хорошо. Ваше право – я его не оспариваю, – произнес он и после небольшой многозначительной паузы добавил: – Пока не оспариваю… Готовьте деньги, мистер Хорн.

Бенжамин, не глядя Рено в глаза, спросил:– Это все?.. – Нет, – после этого Жан взял пульт дистанционного управления и, отмотав кассету назад, нажал на стоп – на экране появилось изображение Дэйла Купера. – Вы ведь наверняка знаете этого человека?.. – Да…

Рено, оставив видеосистему включенной, положил пульт на стол и произнес:

– Так вот, мистер Хорн, я бы хотел, чтобы деньги непременно доставил именно этот человек. Таково мое условие. – Но это же, – пробормотал Хорн, – это же… он ведь агент Федерального Бюро Расследований… Я не понимаю, для чего…

Рено резко оборвал Бенжамина. – Если вы действительно хотите получить свою дочь, вы должны выполнить это требование во что бы то ни стало… Вам понятно?..

Хорну ничего другого не оставалось, как согласиться с Рено. – Да… – Вот и отлично, – произнес Рено, явно повеселев, – значит, мы договорились… Я ведь знаю, что вы, мистер Хорн – весьма неглупый человек, а с любым неглупым человеком всегда можно договориться… Так что, готовьте деньги, – улыбнулся Жан, – готовьте деньги, дорогой компаньон… Думаю, мы найдем с вами общий язык, – фамильярно похлопав Бенжамина по плечу, он добавил: – Бен, не все так уже и плохо, как может показаться

на первый взгляд… Все образуется… Только, – мгновенно тон Рено приобрел угрожающие интонации, – только, надеюсь, обойдемся без глупостей, не так ли? – Так…, – нехотя пробормотал Бенжамин. – Все будет именно так, как вы хотите. – Вот и отлично! – Рено, выключив видеосистему, направился к дверям, – значит, завтра в полдень вам позвонят, мы, возможно, встретимся еще разок, договоримся более подробно об условиях обмена, о месте и прочих вещах…

После того, как Рено, наконец, покинул комнату, Бенжамин дал волю накопившемуся гневу – вскочив, он со всей силы швырнул стул на пол. Отдышавшись, Хорн взял телефон и, набрав номер Барбары, произнес:– Срочно разыщи агента ФБР Дэйла Купера и скажи, что я его разыскиваю… Дело касается моей пропавшей дочери Одри…

Глава 61

Хэнк Дженнингс готовится к приезду в город журналиста Вэнса. – Беседа Донны Хайвер и Гарольда Смита. – Бенжамин Хорн обращается за помощью к Дэйлу Куперу. – Джози узнает о пожаре на лесопилке.

В небольших городках, подобных Твин Пиксу, новости распространяются мгновенно. Поэтому уже спустя полчаса после того, как Барби сообщила Хорну о предстоящем визите Вэнса, об этом знал весь город.

Вэнс действительно был очень популярным обозревателем – настолько популярным, что благодаря его статьям тираж газеты, где он, как правило публиковался – это была «Сиэтл Ньюс» – за последние два года увеличился почти вдвое. Барбара сообщила Хорну сущую правду – Вэнс действительно был фигурой если и не полу-мифической, то, наверняка, очень загадочной. В штате Вашингтон об этом человеке ходили самые разнообразные легенды: одни рассказывали, как будто Вэнс, приехав в какое-то арабское княжество, умудрился целый месяц прожить в гареме под видом евнуха; другие утверждали, что как-то раз этот журналист проник на тщательно охраняемый полигон НАСА на мысе Канаверал, чтобы написать отчет о запуске многоступенчатого «Шатла»; третьи были уверены, что он, никем не узнанный, под видом мелкооптового покупателя наркотиков проник в резиденцию короля кокаиновой мафии Паоло Эскабара, чтобы взять у него интервью и будто бы тот, придя в восторг от отчаянной смелости журналиста, не только рассказал ему все, чего последний от него добивался, но даже рассказал о производстве наркотиков такое, чего не знали даже секретные службы…

Вэнс был настоящим Джеймсом Бондом от журналистики. О его похождениях, о его невероятных успехах слагались легенды. И поэтому вполне объяснимо, что известие о посещении знаменитостью Твин Пикса стало главной темой разговоров горожан, вытеснив на короткое время даже покушение на Купера, пожар на лесопилке и все остальные страшные и загадочные истории…

Стоя в кожаном фартуке на кухне, Хэнк сосредоточенно шинковал капусту. Подошедшая Норма, с удовольствием посмотрев на своего мужа, негромко произнесла:– А ты все трудишься…

В последнее время отношения между Нормой и Хэнком заметно улучшились. Миссис Дженнингс видела, что ее муж изменился, и изменился к лучшему – кафетерий и все, что связано с его содержанием, целиком поглотили его внимание. Норме очень хотелось верить, что и дальше все будет столь же хорошо…

Отерев рукавом лоб, Хэнк произнес:– Тружусь, Норма… Надо же чем-то заниматься… Кстати, все ли счета за прошлую неделю мы оплатили? Кажется, там еще какой-то счет водопроводной компании, надо бы уточнить кое-что…

Ладонь Нормы легла Хэнку на плечо. – Не утруждай себя, я сама обо всем позабочусь… Ты и так слишком много делаешь…

Хэнк обернулся, отложил нож для шинковки и, вытерев о передник руки, сказал:– Нет, все счета должен держать в своих руках только один человек…

Норма, наконец вспомнив, для чего она подошла, произнесла:– Ты знаешь, к нам в Твин Пике едет знаменитый журналист Вэнс…

Хэнк удивленно воскликнул: – Не может того быть!.. – Но это действительно так…

Хэнк слегка наклонил голову. – А ты откуда знаешь?.. – Я только что столкнулась в зале с Люси Моран, а уж она знает наверняка… В нашем городе нет более осведомленного человека, – ответила Норма, – может быть, только доктор Джакоби…

Хэнк на минуту задумался. – Хорошо. Позвони-ка Большому Эду.

Лицо Нормы выразило удивление. – А это еще для чего?..

Хэнк хитро посмотрел на жену. – Ну, мне так показалось, ты по-прежнему продолжаешь с ним встречаться, не правда ли?..

Норма выжидательно молчала. – Так позвонишь? – улыбнулся Хэнк. – Посмотрим, – Норма как-то неопределенно махнула рукой. – Только никак не могу понять, для чего?..

Хэнк прекрасно понял, что сейчас Норма ожидает от него чего-то важного, что она никак не готова выслушивать вещи, не относящиеся к их семейным отношениям. Поэтому, немного выждав, он сказал:– Ну как же!.. Вэнс наверняка приедет сюда на своей машине, в Твин Пиксе только одна бензоколонка, он заправится у Малкастеров, а Эд, в свою очередь, на вопрос этого парня, где лучше всего пообедать, порекомендует нашу закусочную…

Норма облегченно вздохнула– Хорошо. Позвоню. – Да, и вот еще что, – произнес Хэнк, – нам необходимо как следует приготовиться к этому посещению… – он потянулся к стоявшей неподалеку блестящей никелированной кассе и, нажав кнопку, вытащил из выехавшего ящичка несколько крупных банкнот, – я думаю, сейчас следует все отложить и смотаться в универмаг…

Норма, которая следила за действиями мужа с нескрываемым удивлением, поинтересовалась:– А для чего?..

Хэнка несколько обескуражила такая непонятливость. – Послушай, дорогая, – ответил он слегка раздраженным тоном, – во-первых, следует купить новые скатерти, во-вторых, краски, чтобы закрасить царапины на дверях туалета, в-третьих побольше свечей… Насколько мне известно, вечером, если этот Вэнс посетит нас именно вечером – многие любят отдыхать при свечах…

Однако Норму это объяснение так и не удовлетворило. – Ну да, я все понимаю… Я только никак не пойму одного – для чего ты все это затеял?..

Снимая фартук и на ходу одевая кожаную куртку, Хэнк принялся объяснять:– Ну какая же ты непонятливая!..

Норма несмело спросила:– А что я должна понимать?.. – Этот Вэнс, если ему все понравится, в одном из своих отчетов обязательно напишет, как замечательно провел он вечер в нашем кафе… Представляешь, какая это реклама, к тому же – по всему штату, если не по всей Америке… А самое главное бесплатная…

До Нормы наконец дошел смысл сказанного. – Это ты хорошо придумал… – ее рука потянулась к кассе. – Может быть, дать тебе еще немного денег?.. – Спасибо, того, что я взял, думаю, будет достаточно, – кивнул Хэнк и направился на выход.

Проходя через зал, он столкнулся с Донной – в руках девушки был большой поднос, накрытый блестящей никелированной крышкой.

Хэнк бросил ей на ходу:– Что, втянулась в программу «Обеды на колесах»? Не понимаю, что ты там нашла. Все эти старые маразматики вроде трясущегося старика Хилтона, выжившие из ума престарелые леди наподобие миссис Тернер, их бессмысленная старческая болтовня, их зловонные ночные горшки…

Донна скромно улыбнулась. – Ты не прав, Хэнк. Иногда можно повстречаться с очень интересными людьми. Как раз сегодня я и собираюсь на такое свидание…

Донна уже заметила, что хозяин, Гарольд Смит не любил садиться на стулья и в кресла, отдавая предпочтение большому цветастому ковру, расстеленному посреди гостиной. Сидя напротив Смита, Донна держала в руках бокал с каким-то легким вином и, опершись спиной о стену, внимательно слушала Гарольда. – Ну что, – Смит поднял свой бокал, – за что же мы выпьем?..

Донна улыбнулась. – Конечно же, за Лору… За кого же еще?..

Гарольд, сделав небольшой глоток, поставил бокал с недопитым вином рядом с собой и печально сказал: – Она так любила тебя…

Донна посмотрела на тетрадку в кожаной обложке с блестящими медными застежками – ей уже было известно, что это еще какой-то дневник ее покойной подруги.

Перехватив ее взгляд, Смит, протянув руку за дневником, передал ее Донне. – Тут она писала о своей жизни…

Донна поинтересовались:– Но ведь, насколько я знаю, у нее был еще какой-то дневник… Тот, который попал в полицейский участок после того, как… – она запнулась, сознательно не желая произносить слово «умерла», – после того, как ее не стало рядом с нами… – Да, – медленно ответил Гарольд, – действительно так. Но в том дневнике она, по ее собственному признанию, писала разную чушь… Я видел его, я держал его в руках, я читал его – нет, это была ненастоящая Лора… Настоящая Лора, – он помахал тетрадкой в кожаном переплете в воздухе, – вот тут… Она сама оставила мне его… На память… Словно знала, что уйдет из жизни… – голос Смита был тусклый и печальный. – А о чем она писала? – поинтересовалась Донна. – Мне кажется, что…

Гарольд мягким движением руки остановил ее. – Может быть, ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь прочитал?

Донна опустила глаза. – Не знаю… – Но почему?..

Девушка поджала под себя ноги и, потерев ладонью щеку, произнесла:– Не знаю, как посмотрела бы на это Лора… Ее уже нет с нами. Может быть, в том дневнике она писала про что-нибудь очень личное, про то, что стремилась сокрыть ото всех нас… Мне кажется, читать чужие письма и дневниковые записи не очень-то красиво… по отношению к тем, кто их писал. – Но ведь Лора сама оставила мне этот дневник! – воскликнул Смит. – Она сама оставила его мне на память, значит, считала, что ее записи могут быть прочитаны… Кроме того, мы ведь не были для нее посторонними людьми… Лора очень любила тебя, Донна…

Девушка слегка улыбнулась в ответ. – Спасибо… – Значит, я прочитаю что-нибудь, хорошо? – Смит вопросительно посмотрел на свою гостью и, не дождавшись никакого ответа, раскрыл дневник на первой попавшейся странице и начал читать: «Я очень люблю свою дорогую подругу Донну. В мире так мало людей, которые меня по-настоящему понимают, и Донна – одна из них». – Гарольд мельком посмотрел на сидевшую напротив девушку – та задумчиво улыбалась. – «Мы выросли с ней вместе, у нас есть самое главное общие воспоминания… Иногда у меня бывают в жизни такие моменты, что мне хочется закрыть глаза и бежать куда-нибудь,

бежать, бежать, бежать, пока я не обессилю и не свалюсь… Тогда мне не хочется видеть никого, особенно этих гнусных выродков… Я хочу видеть одну только Донну, которая одна меня понимает…» – Смит, перевернув страницу, читал дальше: «Правда, в последнее время я как-то отдаляюсь от своей лучшей подруги… Нет, я понимаю, что в этом виновата не она, виновата только одна я… Наверняка Донна многого не принимает в моем теперешнем образе жизни… Если честно, я и сама не все понимаю, мне надо много, очень много времени, чтобы как следует во всем разобраться… Эти бесконечные

пьянки, эти наркотики, эти гнусные хари, которые…» – Смит из-за уважения к памяти покойной не стал читать следующие абзацы и перевернул еще одну страницу. – «В такие моменты я боюсь, что чего-то не выдержу, что сломаюсь, что меня просто не станет… Мне страшно только при одной мысли, что если Донна узнает о том, что у меня внутри, то она отвернется от меня… Она не захочет со мной не то, что просто дружить, она не будет со мной даже разговаривать, даже здороваться… Этого я боюсь больше всего в жизни – потерять мою подругу… А внутри у меня – черная зияющая пустота, пронизанная желанием, чтобы мною обладало как можно большее количество мужчин… Я стараюсь выглядеть в их глазах как можно гаже, как можно грубее, как можно вульгарнее, наверное, таким образом я подсознательно стремлюсь оттолкнуть их от себя, но с ужасом замечаю, что им это даже нравится… Я пытаюсь доказать, и, прежде всего, – самой себе, что я гораздо хуже, чем есть на самом деле… Иногда у меня это получается, иногда – не очень. Я с ужасом жду того момента, когда вся моя жизнь раскроется, когда весь Твин Пикс узнает истинное лицо Лоры Палмер…» – дочитав до конца страницы, Смит не спеша закрыл тетрадь в черном кожаном переплете и положил ее на стол.

В комнате повисло тягостное молчание. – А для чего тебе этот дневник? – наконец-то спросила Донна.

Гарольд, взяв с ковра свой бокал, сделал несколько глотков. – Я и сам не знаю… – он печально посмотрел на сидевшую напротив девушку. – Как-то так само собой получается, что мне все вокруг очень доверяют. Ко мне все приходят исповедоваться, со мной все делятся самым сокровенным… И вот Лора тоже…

Донна, вспомнив о докторе Лоуренсе Джакоби, слегка улыбнулась. – И кто же к тебе приходит на исповедь? – поинтересовалась она.

Смит пожал плечами. – Многие, очень многие люди… Друзья, подруги, любовницы, – Гарольд посмотрел девушке в глаза и совершенно неожиданно для нее добавил. – Думаю, что и ты когда-нибудь тоже…

«Он сказал так, будто бы имел в виду – „и ты когда-нибудь тоже станешь любовницей“, – подумала Донна. – …тоже расскажешь мне о своей жизни, – закончил Смит. – Ты хочешь этого? – спросила Донна, подразумевая не сказанное, а то, что собеседник вложил в подтекст.

Тот пожал плечами. – Не знаю… – И часто к тебе приходят люди ну, о которых ты только что сказал – друзья, подруги, любовницы, чтобы рассказать тебе о своей жизни?.. – Нет… Конечно, когда они рассказывают о себе, а они всегда рассказывают только о себе, о своих проблемах и неприятностях – это получается маленькая новелла… Однако если их, эти новеллы, рассматривать в контексте, то слагается огромный роман с совершенно неожиданным сюжетом, с закрученными ходами… И я начинаю лучше понимать людей, – закончил Гарольд…

Купер, стоя в том самом гостиничном номере, где всего несколько часов назад состоялась беседа между Жаном Рено и отцом похищенной Одри, в очередной раз просматривал видеокассету лицо Одри крупным планом, во рту девушки – кляп, по щекам текут слезы…

Резко обернувшись к Бенжамину, Купер спросил: – Так, все понятно… Только почему же вы обратились именно ко мне, а не в полицию?.. Согласитесь, мистер Хорн, куда логичнее было бы, если бы вы сперва обо всем проинформировали шерифа Трумена…

Бенжамин, прекрасно поняв, что теперь без Купера ему не обойтись, произнес с просительными интонациями:– Но, мистер Купер… Послушайте меня, мистер Купер… Эти негодяи сказали, что если я обращусь в полицию, то я больше никогда не увижу мою бедную Одри… Они предупредили, чтобы я ни в коем случае этого не делал… Мистер Купер, войдите в мое положение…

Дэйл выключил телевизор и обернулся к Хорну. – Не вижу логики, мистер Хорн. Значит, похитители сказали, чтобы вы обращались не в городскую полицию, а к агенту Федерального Бюро Расследований, то есть -

ко мне?.. Я правильно понял ход ваших мыслей, или же нет? – В голосе Дэйла сквозило явное недоверие. – Эти похитители, они что, так и сказали – «привлечь к освобождению вашей дочери специального агента ФБР?..»

Поняв свою очевидную ошибку, Бенжамин решил избрать другую тактику. – Мистер Купер, – проникновенно сказал он. – Извините, я не хотел говорить вам этого… Ну, мне показалось, да и сами вы об этом как-то говорили, что между вами и моей дочерью сложились… м-м-м… как бы это поточнее выразиться… Ну, сложились какие-то особые, доверительные отношения… К кому же мне еще обратиться, как не к вам, мистер Купер?

Такое объяснение более походило на правду, но все-таки не до конца устроило Дэйла. – Да, но еще совсем недавно, кажется, вчера или позавчера вы утверждали, что вас не устраивают эти, как вы только что сказали, особые отношения, – произнес Дэйл. – Позвольте же тогда узнать, почему вы так внезапно сменили мнение?.. Может быть, на это есть какие-то свои причины? Я хотел бы узнать, какие именно…

Хорн замялся.

«А что, – подумал он, – а что, если этот тип уже догадался, что по условиям договора, я должен принести его в жертву?..» – Хорн внимательно посмотрел в глаза Куперу и несколько успокоился. «Вроде не похоже, – решил он, – скорее всего, он интересуется этим просто так, из чисто профессионального интереса…»– Понимаете, мистер Купер, – заюлил Бенжамин, – наверное, мы просто не так попили друг друга, может быть, я не точно выразился… Скажу вам вы мне очень, очень нравитесь, более того, я признаюсь, что вы понравились мне сразу же, как приехали в наш город… Я совершенно справедливо считаю, что ваше общество будет полезно и для моей дочери… Если, конечно, вы согласны помочь мне в ее розыске…

Купер перебил бессвязный монолог Бенжамина: – Хорошо, я помогу вам… – Спасибо, мистер Купер, я не ожидал от вас другого ответа… – Что вы можете сказать конкретно по условиям, поставленным перед вами похитителями?..

Бенжамин, отойдя к окну, вытащил из кармана сигару и, закурив, нервно затянулся. – Обмен должен состояться завтра… – Во сколько?..

Хорн, не оборачиваясь, ответил:– Еще не знаю… Мне сказали, чтобы завтра с утра я ждал звонка… – Что они хотят?.. – Мою дочь оценили в сто двадцать пять тысяч долларов, – ответил Бенжамин, – наличными, разумеется, в подобных случаях не пользуются чековыми книжками и кредитными карточками…

Купер, внимательно глядя на стоявшего к нему спиной Хорна, что-то прикидывал в уме. – Хорошо, – ответил Дэйл. – И какова же, на ваш взгляд, моя задача?..

Бенжамин закашлялся дымом и, затушив сигарету, бросил окурок в мусорник. – Мне бы хотелось, чтобы деньги вымогателям передали именно вы…

Питер Мартелл, сидя в кресле-качалке, отрешенно смотрел в окно. Заметив подъехавшую к подъезду машину, он равнодушно подумал: «Вот и Джози…»

Спустя минуту двери его комнаты раскрылись, и на пороге появилась китаянка, приехавшая из Сиэтла. В руках у нее были многочисленные свертки, коробки, пакеты, их было так много, что Джози с трудом удерживала их.

Поставив поклажу на стол, Джози, заметив поднимающегося ей навстречу Пита, воскликнула:– Пит!.. – Джози!..

Обняв Питера, китаянка с печалью в голосе сказала:– Я все знаю… Я прочитала о пожаре на лесопилке в газете.

При упоминании о пожаре на глаза Мартелла навернулись слезы.

Джози со скорбью в голосе произнесла:– Я все время думаю, будь в этот момент тут покойный Эндрю, как бы поступил он…

Питер, отерев рукавом слезу, ответил:– Не знаю… – Хорошо, что хоть Кэтрин была тут… Я думаю, все не так страшно…

Стараясь не смотреть на китаянку, Питер скорбно произнес:– Кэтрин уже нет с нами…

Даже посторонний человек заметил бы, что китаянке едва не стало плохо от этого сообщения. – Не может быть…