Текст книги "Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2"

И как бы не желая отвечать на неудобные вопросы девушки, мистер Тримейн принялся закуривать сигарету. – Раньше, Дик, целых три месяца мы встречались с тобой каждый четверг, и ты обещал, что пригласишь меня на ужин в «Космический клуб» в Сиэтле, а привел меня в обыкновенную забегаловку. Ведь я-то думала, Дик, что у нас с тобой несколько иные отношения.

Дик скептично глянул на Люси, затянулся сигаретой и долго выпускал кольцами дым. – А особенным в наших отношениях был только тот момент, когда мы с тобой однажды выпили целые две бутылки шампанского и проснулись на кровати мебельного отдела универмага Хорна.

Дик недовольно поморщился и виновато отвернулся. – Я признаю, что это было приключение, но все же… все же я рассчитывала на большее. Ты хотя бы мог позвонить по телефону. – Люси, меня, конечно, все это очень расстраивает…– Это как же? В чем выражается твое огорчение, Дик? – Я помню, я помню, что обещал тебе устроить платье со скидкой на пятьдесят процентов, как для служащих универмага.

Люси изумленно поглядела на Дика. Ведь она хотела услышать совсем другое. – Завтра же я пойду и договорюсь в отделе дамского платья. – На лице Дика вновь засияла деланная улыбка. – Неужели? Ты, надеюсь, говоришь о платье для беременных? – Люси вскочила с высокого табурета и посмотрела прямо в глаза Дику.

С лица мужчины мгновенно исчезла деланная улыбка. – Что? – он изумленно вскинул брови. – Что? Люси, что ты сказала? – Я беременна, Ричард… – уже тихим голосом, в котором слышалась дрожь и слезы, произнесла Люси и медленно опустилась на высокий табурет. – Я беременна, беременна, Ричард…

Казалось, что мужчина вот-вот расплачется. Так он был изумлен новостью. Но он ничего не сказал, только вновь затянулся сигаретой и принялся смотреть куда-то в другую сторону, как будто Люси рядом с ним и не было.

Посетители, сидевшие невдалеке от Ричарда и Люси, прервали свой разговор. Они принялись рассматривать девушку. Но каких-то явных признаков беременности никто из них не обнаружил. Разочарованные посетители вновь принялись ковыряться в тарелках и обмениваться не обязательными фразами. За угловым столиком кафе, вдалеке от Ричарда Тримейна и Люси, сидели Джозеф и Мэдлин. Казалось, что Джозеф наслаждается вновь приобретенной свободой. Его даже не волновало то обстоятельство, что на их столике не было

Ни тарелок, ни стаканов, ни напитков. Джозеф смотрел на Мэдлин и говорил:– Тебе не кажется, Мэдлин, что Донна в последнее время сильно изменилась? – Он смотрел на Мэдлин и все ловил себя на мысли, что она очень похожа на Лору. – Донна? – изумилась Мэдлин. – Ну да, она в последнее время стала курить, да и вообще ведет себя как-то странно.

Джозеф чувствовал какую-то неловкость, разговаривая с Мэдлин о Донне. Мэдлин, уловив это, улыбнулась и вкрадчивым голосом сказала:– Джозеф, ну ты же знаешь Донну лучше, чем я. – Она навестила меня, когда я сидел в камере, и, по-моему, я… – Джозеф смутился, так и не окончив фразы.

Мэдлин, чтоб хоть как-то приободрить парня, подвинулась к нему ближе и спросила: – Что, Джозеф, говори. Я послушаю. – Она вела себя так… – сокрушенно покачал головой Джозеф, – она вела себя так, будто хотела, чтобы я любил ее, был с нею прямо там… в камере. Ее, по-моему, совсем не волновало, есть кто-то рядом или нет. Ведь Хогг смотрел за нами через окошечко в дверях. Джозеф положил на стол руку. Мэдлин смущенно потупила взгляд. – Знаешь, это было совсем не похоже на Донну… Раньше я такого за ней не замечал.

Джозеф перебирал пальцами угол салфетки. – Да, конечно, тебе виднее. Ты же знаешь Донну лучше, чем я. – Знаешь, Мэдлин, я перестал понимать. Иногда мне хочется сесть на мотоцикл и уехать куда-нибудь. Сам не знаю – куда.

Мэдлин стало жаль парня. Таким он был растерянным. Она положила свою руку на его и принялась поглаживать. – Джозеф, Джозеф… Неужели ты не понимаешь, бегством невозможно решить ни одной проблемы.

Джозеф ничего не отвечал. Он как-то весь сжался, ощутив на своей руке руку Мэдлин. Но он не пробовал освободится. А Мэдлин все гладила и гладила его руку и, наконец, Джозеф сжал ее ладонь в своей. Они так и сидели молча, глядя в глаза друг другу. А их соединенные руки так и лежали на столе.

Чуть слышно прозвонил звоночек входной двери, и в кафе вошла Донна. Она туту же отыскала взглядом Джозефа и Мэдлин. Донна зло скривил губы и, покачивая бедрами, направилась к столику, за которым сидели Джозеф и Мэдлин, не заметившие даже как появилась в кафе их подруга. – Успокойся, Джозеф, все будет хорошо, – вкрадчивым голосом говорила Мэдлин. – Конечно, конечно… – шептал Джозеф.

Наконец, они заметили Донну, и Мэдлин пугливо отдернула свою руку. Джозеф приподнял голову и напрягся. – Донна, где ты была? Ты опаздываешь, мы уже заждались тебя. – Я занималась программой «Обеды на колесах». – Встречалась со стариками? – спросил Джозеф. – Нет, – зло ответила Донна, – на этот раз я встречалась с молодым человеком. – А кто это такой? – насторожился Джозеф. – Трудно что-нибудь сказать, – с деланной игривостью произнесла Донна, – трудно что-нибудь сказать кроме того, что этот молодой человек красив, остроумен и умен. Так что, Джозеф, можешь понять, что он не похож ни на одного из моих знакомых. – Она пристально смотрела на парня. – Тогда, что это значит? – смутившись спросил Джозеф. – А вот вы с Мэдлин посидите тут и подумайте, что могут означать мои слова.

Посидите тут, взявшись за руки, и подумайте. Может быть, вам и удастся.

Донна резко развернулась и выбежала из кафе. Мэдлин виновато посмотрела на Джозефа. Тот пожал плечами.

В цветочной комнатке казино «Одноглазый валет» сидела, привязанная к креслу, с завязанным ртом, Одри Хорн. Она корчилась, пытаясь вырваться. Но все ее усилия был тщетны. Она стонала и дергалась.

Черная Роза со шприцем в руке, наполненном героином, расхаживала по комнате и вожделенно поглядывала на острую иглу. Она с преогромным удовольствием, и это было видно по ее глазам, вонзила бы эту иглу себе в вену. Но сейчас они занимались другим.

Управляющий парфюмерным отделом универмага Хорн мистер Беттис с видео камерой на плече снимал привязанную к креслу Одри Хорн. – Беттис, возьми, пожалуйста, план покрупнее. Сделай наезд.

Мистер Беттис послушно выполнял все приказания Черной Розы. На большом экране телевизора появилось лицо Одри Хорн, ее глаза были широко открыты. Казалось, что они вот-вот выскочат из орбит. – Послушай, Черная Роза, от этой девушки надо избавиться, – сказал мистер Беттис, передавая камеру одной из проституток, которая послушно принялась снимать Одри Хорн дальше. – Блэкки, ведь ты понимаешь, в какой щекотливой ситуации мы оказались.

Ведь это же заведение принадлежит ее отцу, – говорил мистер Беттис. – Вот этим Хорну придется заплатить за все! – Блэкки вертела в руках шприц, наполненный героином. – Когда-то Хорн приучил меня вот к этому…– Блэкки смотрела на шприц, – а сейчас я отыграюсь на нем, я ему отомщу! – Послушай, Блэкки, но я не хочу потерять свою работу! – Дорогой, – улыбаясь и растягивая слова, проговорила Блэкки, – ты можешь потерять больше, чем свою работу! – Блэкки, но мы одни с этим не справимся! – продолжал уговаривать Черную розу мистер Беттис. – Знаешь, я выкуплю долю этого ублюдка. – Но мы одни с этим не справимся! Бен Хорн очень опасен. – Слушай ты, безмозглый слизняк! – Черная Роза поднесла шприц к самому горлу мистера Беттиса, – ты в дерьме по самую лысину, так что перестань скулить. – Ну ты понимаешь… – хотел что-то сказать мистер Беттис. – Понимаю, ты должен делать то, что я тебе говорю, и тогда все будет в порядке.

Мистер Беттис нервно отбросил руку с нацеленным на него шприцем и вышел из комнаты. – Пускай Бен увидит, как она оседлала «белого тигра», – Черная Роза оперлась о край стола и с любопытством рассматривала корчующуюся в кресле Одри Хорн, – ничего, ничего, – говорила Блэкки, – через пару дней она сама этого захочет, сама будет просить… Тоже самое ее папочка когда-то проделал со мной. – Мстительно произнесла Черная Роза.

Глава 59

Однорукий Жерар и его выставка обуви. – Шприц, конвульсии и обморочное состояние торговца обувью. – Почему китаец прячется за газетным листом? – Бенжамин Хорн и Дэйл Купер говорят о телеге под чужими окнами. – Находка в туалете полицейского участка – Английская карамель – как раз то, что нужно девушке, выходящей из наркотического забытья. – Преступный заговор Черной Розы, Жана Рено и мистера Беттиса. – Песня о кроликах в исполнении Большого Эда и одноглазой Надин. – Откровение психиатра во время сеанса гипноза. – Монолог над могилой Лоры Палмер. – Как дневник убитой девушки оказался в оранжерее Гарольда Смита?

В кабинете шерифа Гарри Трумена на большом столе стояло около двух дюжин обуви. Однорукий продавец обуви, по имени Жерар, разговаривал с шерифом, демонстрируя преимущество каждого из привезенных им образцов. – Вот это замечательная обувь! Смотрите – это для полевых условий, носки этих сапог армированы сталью, они ничего не боятся. – Нет, – шериф осмотрел тяжелый сапог, – это нам не подойдет. – Тогда вот это, если ваши ребята участвуют в парадах. – Он поднял крепкую легкую пару прочных полуботинок. – Вот в них очень хорошо отбивать чеканный шаг на мостовой. Смотрите, шериф, до чего же они хороши, а если еще вставить в них шнурки с серебряной ниткой, то просто глаз не оторвешь.

Гарри Трумен взял в руки полуботинок и придирчиво принялся его рассматривать. – Знаете, мистер Жерар, они, конечно, очень хороши, но боюсь, что моему департаменту они просто не по карману. – Все понятно, все понятно, шериф. Тогда я подберу вам что-нибудь попрактичнее, на все случаи жизни.

Он вновь склонился над столом и приподнял один из башмаков. Под ботинком лежал портрет молодого длинноволосого мужчины, с броской надписью: «Кто знает этого мужчину?». Единственная рука мистера Жерара дрогнула, он уронил ботинок на пол. – Да, да, мистер Жерар, – сказал шериф, – вот это уже ближе к делу, – он поднял оброненный мистером Жераром ботинок и придирчиво осмотрел его. – Знаете, шериф, это очень популярная модель. И самое привлекательное в них… – мистер Жерар поморщился, как от острой зубной боли, его глаза закатились, он поднес руку к лицу. – Вам плохо? Вам плохо, мистер Жерар? – забеспокоился шериф. – Простите, простите, иногда у меня кружится голова. – Мистер Жерар сжимал переносицу и нервно дергал головой. – Может, вам дать воды? – Нет, нет… Скажите, здесь есть туалет? – Конечно, конечно, есть. По коридору налево, – сказал шериф, явно обеспокоенный недомоганием мистера Жерара, который буквально минуту назад еще весело с ним шутил, демонстрируя образцы обуви. – У меня с собой лекарство… – Хорошо, это немного дальше по коридору, – шериф проводил до двери своего кабинета мистера Жерара.

Тот пошатывался и вертел головой. Пошатываясь, мистер Жерар добрел до туалета, вошел в одну из кабинок и дрожащей рукой запер дверь. Он вытащил из нагрудного кармана кожаный несессер. Трясущимися руками расстегнул замочек, выхватил оттуда шприц, уже наполненный каким-то прозрачным веществом, зубами сорвал с иглы шприца упаковку и, корчась, ударяясь о стены, задрал штанину на ноге и попытался сделать укол в вену ноги. Но его руки так тряслись, и конвульсии так сильно сотрясали его тело, что он уронил шприц на пол и медленно осел, продолжая корчиться и сотрясаться, всем телом на унитаз. С треском и шумом полилась вода.

Мистер Жерар хрипел, хватал воздух побелевшими губами, его глаза закатились и, казалось, что он вот-вот потеряет сознание.

Через несколько минут дверь туалета медленно со скрипом приоткрылась. Белая трясущаяся рука отворила дверь шире, и, пошатываясь, мистер Жерар вышел. Его лицо было бледным, лоб усыпали крупные капли холодного пота. – Боб, Боб… – шептал мистер Жерар. – Я знаю, что ты где-то здесь… где-то рядом… я… я обязательно найду тебя… Боб…

В отеле Хорна было многолюдно. Сновали празднично наряженные музыканты, готовящиеся к очередному празднику. На низкой кушетке сидел в углу холла китаец с тугой косичкой волос на затылке и читал газету, бросая поверх нее взгляды на всех, кто проходил по коридорам.

Мистер Хорн стоял у стойки портье и разговаривал по телефону. – Да, да, я все понял. – Конечно. Нет, нет, это не надо делать. – Хорошо, я скоро буду, ты меня понял, Джерри? – Да? Ну все, тогда я скоро буду. – Правильно. Нет, ни в коем случае. – Джери, я же сказал, без меня ничего… – Я скоро буду.

Мистер Хорн скомкал конец телефонного разговора, увидев, как из лифта вышел специальный агент Дэйл Купер.

Он положил трубку и сделал шаг навстречу сотруднику ФБР. – Мистер Хорн, вы не получали известий от своей дочери? – сразу же спросил Дэйл Купер.

Бенжамин Хорн одернул полы пиджака, поправил лацканы и внимательно посмотрел на Дэйла. – Нет, ничего не получал, но я вчера разговаривал об этом с шерифом Труменом. – Знаете, мистер Хорн, вчера она мне звонила…

Мистер Хорн остановился. – Откуда звонила? – Этого она не сказала, но упомянула, что видела меня в смокинге. И как вы знаете, я был в смокинге в отеле ночью, когда в меня стреляли.

Бенжамин Хорн задумался. Чтобы хоть как-то выйти вновь на разговор, он потянулся к внутреннему карману пиджака и достал толстую гаванскую сигару. – Я уже говорил. Одри и раньше исчезала на день, на два. – Как и две другие местные девочки. – Дэйл Купер пристально посмотрел в глаза Бенжамину Хорну.

Тот на секунду замешкался и принялся раскуривать сигару. – Скажите, у вас в семье какие-то проблемы? – Дэйл смотрел очень внимательно, стараясь заметить малейшее движение на лице мистера Хорна. – Послушайте, мистер Купер, – вертя перед лицом специального агента зажженной сигарой, сказал Бенжамин Хорн, – мне кажется, что я улавливаю в этом разговоре нечто… ну, нечто такое, что выходит за рамки вашего чисто профессионального интереса. – Знаете, у нас с вашей дочерью просто знакомство. – Знакомство? – подхватил последнее слово Бенжамин Хорн, быстро вращая сигару. – Знакомство? Знаете, агент Купер, позвольте мне дать вам самый лучший совет за всю последнюю неделю, – Бенжамин Хорн взмахнул рукой с зажженной сигарой, как бы отметая возражения. – От чар моей дочери Одри мужчины валятся как утки в тире. И если вы не хотите, чтобы заряд дроби потрепал вам нервы, то советую не ставить свою телегу под чужими окнами. – Бенжамин Хорн снисходительно улыбался, глядя в лицо специальному агенту. – Мистер Хорн, если в своем беспокойстве я переступил какие-то границы, то прошу меня извинить. Это я делал с самыми лучшими намерениями. – Я обещаю, что поставлю на окно лампу и позвоню вам, мистер Купер первому, как только моя дочь вернется. – Спасибо, мистер Хорн. – Нет, вам спасибо за беспокойство. – Бенжамин Хорн, затягиваясь толстой гаванской сигарой, двинулся по коридору. За ним тянулись клубы голубоватого дыма.

Китаец, который пристально прислушивался к разговору специального агента с Бенжамином Хорном, вновь прикрылся газетой.

Дэйл Купер, несколько изумленный, пожал плечами, развернулся и неспеша двинулся к выходу из отеля.

Китаец отложил газету в сторону, поднялся и двинулся за ним следом.

Когда специальный агент ФБР Дэйл Купер вошел в кабинет шерифа, тот разговаривал по телефону. И Дэйл услышал только последнюю фразу:– Спасибо тебе, Пит. Я очень признателен за звонок.

Дэйл Купер держал в руках тарелку с домашними пирожными. Шериф медленно опустил трубку на рычаги. – Гарри, мне кажется, что тебе пора перекусить, – веселым голосом предложил Дэйл Купер, поставив на стол тарелку с пирожными и чашку кофе. – Звонил Пит, он сказал, что Джози приедет завтра. – Очень хорошо, очень хорошо, шериф. Значит, завтра ее и нужно вызвать к нам и допросить. – Знаешь, Дэйл, – шериф подошел к столу, взял в руки горячую чашку и как бы на несколько мгновений задумался, не зная с чего начать. – Знаешь что, Дэйл, – он вновь повторил обращение, – вначале я бы хотел с ней увидеться один на один. – Знаешь, шериф, а мне не хотелось бы, чтобы ваши личные отношения мешали работе, – веско, глядя прямо в глаза шерифу, сказал Дэйл Купер. – Дэйл… – Ладно, Гарри, поговори с ней и веди сюда. – Специальный агент отхлебнул кофе и довольно ухмыльнулся. – Послушай, Дэйл, но возможно она непричастна ко всему этому? – Стой, стой, Гарри, я уже дал тебе свое благословение. – Дэйл поднял руку. – И теперь поступай, как считаешь нужным.

Допить кофе шерифу и специальному агенту Дэйлу Куперу не дал Хогг. Он без стука вошел в кабинет, сжимая в руках блокнот. – Знаете что, на Жемчужных озерах, в самом деле есть небольшой белый дом в конце участка. Но там сейчас никого нет, а на почтовом ящике не значится фамилия владельца. – Вы выяснили, кому принадлежит этот дом? – поинтересовался Дэйл Купер. – Выясняем. Выясняем, специальный агент. И к тому же, я попрошу, чтобы электрическая компания подняла свои архивы. И тогда можно будет узнать, кому он принадлежал ранее.

– Послушай, Хогг, а когда будет ответ? – спросил шериф. – Знаете, не раньше завтрашнего дня. – Хогг развел руками. – Послушайте, а мистера Жерара никто не видел? – осведомился шериф. – Мистера Жерара, торговца обувью? – переспросил Хогг.

Лицо Дэйла Купера напряглось. – Торговца обувью? – Он заходил показать мне образцы ботинок. – Однорукий был здесь? – изумился Дэйл Купер. – Да, но он почувствовал какие-то недомогания, и мне пришлось проводить его в туалет, откуда он так и не вернулся. – Неужели ты забыл, Гарри?! Ведь Однорукий знал Боба. Почему ты мне не сказал, что Однорукий появился в Твин Пиксе?

Ничего не объясняя, Дэйл Купер буквально выскочил за дверь кабинета шерифа и побежал по коридору к туалету. Он вошел и принялся открывать одну за другой дверцы кабинок. – Что происходит? – спрашивал шериф, – что здесь случилось?

Хогг, как большая темная тень следовал за шерифом. Наконец, Дэйл остановился. Он увидел на полу возле унитаза оброненный шприц. Он быстро натянул перчатку на руку, склонился, и подмял шприц, заполненный голубоватой жидкостью.

«Если не будет химии – он укажет», – Дэйл Купер повторил слова великана, который приходил к нему во сне.

Шериф и Хогг изумленно смотрели на специального агента. – Послушай, Гарри, мы обязательно, обязательно должны найти Однорукого, – пристально вглядываясь в шприц, не поворачивая головы, приказал специальный агент ФБР Дэйл Купер.

Гарри кивнул Хоггу. Хогг склонил голову.

Одри Хорн медленно выплывала из тяжелого наркотического забытья. Постепенно предметы начинали приобретать свои привычные очертания, цвета. Комната переставала кружиться. Когда Одри окончательно пришла в себя, то она увидела, что рядом с ней на кровати сидит незнакомый ей мужчина. На нем был светло-бежевый пиджак с замшевыми наплечниками. Он пристально всматривался в лицо девушки.

Одри хотела что-то сказать, но язык ее не слушался. Тогда мужчина вынул из кармана пачку английской карамели, оторвал краешек пакета зубами и, взяв одну карамельку пальцами, поднес к губам Одри. Девушка хотела плотнее сжать губы, но те не слушались ее. И тогда мужчина прямо втолкнул в рот Одри конфету. – С возвращением, – проговорил мужчина.

Наконец, Одри еле выдавила из себя:– Где я?..

Но мужчина не ответил на вопрос девушки. Да Одри и сама поняла, где находится. – Я тебе кое-что принес. Это английская карамель. Сахар, Одри, то, что тебе сейчас нужно. – Пожалуйста, не надо… – чуть слышно прошептала Одри. – Не волнуйся, малышка, – говорил мужчина, заталкивая в рот Одри следующую конфету. – Карамель, ой какая вкусная! Тебе не долго ждать осталось.

Одри боковым зрением уловила, что в комнате еще кто-то есть в ярко-голубой одежде. Но перевести взгляд, или повернуть голову, у нее уже не хватило сил.

Она устало закрыла глаза.

Мужчина достал из пакетика еще одну карамель и отправил ее себе в рот. Он смаковал конфетку, перебрасывая ее языком от одной щеки к другой. Заметив, что Одри вновь погружается в сон, мужчина наклонился прямо к ее лицу и громко сказал:– Меня зовут Жан.

Одри чуть заметно кивнула головой. Тогда взмахом руки Жан подозвал девушку в ярко-голубом платье, которая стояла с подносом в руках. На подносе лежал, наполненный героином шприц. По всему было видно, что мужчине не привыкать делать инъекции.

Он взял шприц, выдавил из него остатки воздуха и резко вколол его, с первого раза попав в вену Одри. – Засыпай крепче, детка, – приговаривал Жан, – чувствуешь, как тепло расходится по всему твоему телу?

И Одри в самом деле почувствовала, как горячая волна бежит от руки по всему телу. И Одри вновь провалилась в сладкое наркотическое забытье. На ее лице возникла немного растерянная, блаженная улыбка.

Пока мужчина, назвавшийся Жаном, делал инъекцию Одри, в кабинете управляющей казино Блэкки шел разговор. – Это он, – сказала Черная Роза, указывая пальцем прямо в экран телевизора.

На экране был остановлен кадр. Дэйл Купер в смокинге и очках сидел за игральным столом напротив Жака Рено. – Я попросила, – продолжала Блэкки, – отыскать кассету с записью. – Это он, он, – оживился управляющий парфюмерным отделом универмага Хорна мистер Беттис. – Это он, он – я его узнаю! – Кто? – спросила Блэкки.

В это время открылись двери кабинета и вошли: мужчина, назвавшийся Жаном, и девушка в ярком голубом платье. Жан с интересом посмотрел на экран телевизора. – Он из ФБР. – Тыкал пальцем в изображение Дэйла мистер Беттис. – Я видел его на городском собрании после смерти Лоры. Я точно тебе говорю, Блэкки! Этот парень из ФБР! – Предоставь это мне, – веско сказал Жан.

От неожиданности мистер Беттис обернулся и с удивлением уставился на незнакомых ему мужчину и девушку. – Познакомьтесь, – произнесла Черная Роза, – это Жан Рено. А это Эндрю Беттис. – Жан Рено? – изумленно проговорил мистер Беттис. – Так Жак был твоим братом?

Блэкки перехватила удивленный взгляд мистера Беттиса, который был устремлен на девушку в голубом платье. Ясно, что тот боялся вести разговор дальше, не убедившись, что девушка абсолютно надежна. И тогда Блэкки представила и ее. – А это моя сестра Ненси. – У меня был еще один брат, – сказал Жан Рено, – у меня был еще один брат Бернард, но этот бизнес стоил мне обоих!

Мистер Беттис кивнул головой. – Я очень сожалею.

Жан Рено освободился от объятий Ненси и подошел к управляющему парфюмерным отделом универмага Хорна. – Что касается дела, мистер Беттис, то я готов быть вашим посредником. Папаша Хорн заплатит мне. Тридцать процентов будут моими. Я гарантирую вам, что Бенжамин Хорн никогда не узнает, кто на самом деле похитил его дочку.

Мистер Беттис задумался. А Жан Рено продолжил:– Но за это вы должны будете оказать мне одну услугу. – Какую? – спросил мистер Беттис. – Вы отдадите мне человека, из-за которого погибли мои братья. – Как его имя? – Жан Рено ткнул пальцем в экран телевизора. – Купер, – проговорил мистер Беттис. – Купер?.. – как бы задумался Жан. – Купер. – И потом резко добавил: – Вы, мистер Беттис, должны вывести его на меня. – Может быть, это сделает сам Бенжамин Хорн? – робко осведомился Эндрю. – Но ты ведь, козлик, ему в этом поможешь? – игриво проговорила Ненси и похлопала мистера Беттиса по лысине. – Я сделаю все, как вы скажете, – заспешил с ответом мистер Беттис, – все то, что нужно… Я сделаю все, что вы скажете.

Жан Рено оборвал его. – Где пленка? Принесите ее сюда.

Тотчас же мистер Беттис поспешно покинул кабинет Блэкки.

Черная Роза оперлась о свой письменный стол и, покачивая бедрами, принялась смотреть на Жана и Ненси, которые, обнявшись, стояли у включенного телевизора. – Послушай, Жан… – Что? – Рено недовольно повернулся к Блэкки. – Все будет сделано на юге? Или же она вернется на север?

В этом кабинете явно было принято говорить загадками, не договаривать все до конца, не называть вещи своими именами. Но эти люди были повязаны общим преступным бизнесом и поэтому понимали друг друга с полуслова. – Жан, – кокетливо заглядывая в глаза Рено, проговорила Ненси, – скажи моей сестренке, чтобы не лезла в твои дела. Ведь ты сам во всем разберешься, правда? – Не беспокойся, Блэкки, она останется здесь. Я получаю Купера, вы получаете деньги. И, по-моему, все будут довольны.

– Останется здесь? – переспросила Блэкки. – Конечно, – вздохнул Жан Рено, – девчонку теперь нельзя оставлять в живых.

Никто из присутствующих в кабинете Блэкки так и не возразил ему.

В палате, где лежала Надин, было многолюдно. У постели больной суетились санитары. Они привязывали руки женщины к металлическим поручням кровати. Надин, казалось, впала в забытье. Она лежала спокойно, только пальцы рук нервно подрагивали.

Доктор Хайвер и Эд Малкастер стояли у изголовья. Доктор недовольно кивал головой. – Извините, доктор Хайвер, но неужели это необходимо? – глядя на толстые кожаные манжеты на запястьях Надин и металлические цепи, которые тянулись от них к поручням, спросил Эд Малкастер. – Знаешь, Эд, у нее кровь выбрасывает такое количество адреналина, что это похоже на извергающийся вулкан. Это все сделано для ее же защиты. – Доктор посмотрел на толстые манжеты. – Вчера ночью она разорвала кожаные ремни, как будто они были бумажные. – Это ужасно, ужасно… – согласно закивал головой Эд Малкастер. – Послушай, может, если ты будешь с ней, то расскажешь, или лучше споешь, то она успокоится, – сказал доктор Хайвер. – Что? Что я могу спеть? – Ну, я не знаю, Эд… Что-нибудь, что ей нравится. Эд кивнул головой. – Хорошо, доктор, я попробую. Но только мне бы хотелось, чтобы все вышли из палаты. – Конечно, конечно, Эд. Я прикрою за собой дверь, – сказал доктор Хайвер и неспеша удалился из палаты.

Эд Малкастер присел у изголовья кровати Надин, взял свою жену за руку, крепко сжал пальцы, потом принялся поглаживать ладонь. – Надин, – обратился Эд к лежащей женщине, – доктор хочет, чтобы я спел тебе песню.

Надин вздрогнула, но глаз ее так и не открылся. – Прости, дорогая, я, конечно, не знаю, что бы ты хотела услышать, но я попытаюсь спеть тебе одну незатейливую песенку. – «На вершине древнего вулкана, окутанного белыми снегами, потерял я истинную любовь…», – тихо начал напевать Эд Малкастер.

Надин вздрогнула, медленно повернула голову к Эду. На ее губах появилась странная улыбка. – «А потерял я любовь, потому что был робок. Но как мне было радостно ухаживать за тобой…», – вспоминая на ходу забытые слова, напевал Эд Малкастер, кое-что добавляя от себя. – «Но как грустно расставаться», – запел следующую строку Эд.

В это время пальцы Надин до боли сжали руку Эда. Женщина напряглась и медленно начала приподниматься. Эд едва удерживал руку женщины. Наконец, Надин приподнялась, и стальные цепочки, связывающие манжеты и поручни кровати, лопнули, как будто они были сделаны из слабой пластмассы.

Эд в ужасе отшатнулся от своей жены. Надин сидела на кровати и судорожно хлопала в ладоши. Безобразная улыбка блуждала на ее лице. Глаз открылся. Изо рта текла слюна. Надин хриплым, прерывающимся голосом сказала:– Я кролик и ты кролик, и оба мы с этой горы… – хлопая в ладоши, начала выкрикивать Надин, – Боже, Боже… – шептал Эд.

Он боялся, что женщина схватит его сейчас за горло и задушит. Ему было страшно. Но Надин смеялась, хлопала в ладоши, подпрыгивала на кровати и громко вскрикивала:– Я кролик и ты кролик, мы оба с этой горы… Мы дойдем до вершины, мы взберемся на нее, и это будет наша победа! – Наша с тобой победа! – кричала Надин. Потом Надин внезапно увидела перед собой Эда, улыбка сделалась еще шире, стали видны розовые десны.

Эд вздрогнул. – Ты, муж, ты пришел, чтобы забрать меня домой?! Мы сейчас пойдем домой? – спросила Надин. – Да, – едва выдавил из себя Эд Малкастер. – Я должна быть в группе болельщиков нашего выпускного класса, ты понимаешь, Эд? Ведь восемнадцать лет бывает только раз в жизни! Только раз в жизни бывает восемнадцать лет! – счастливо улыбаясь, говорила Надин.

И Надин вновь принялась подскакивать, сидя на кровати, и греметь цепями.

– Боже, Боже… – только и мог прошептать снова Эд, глядя на обезумевшую Надин.

Когда специальный агент Дэйл Купер и шериф Твин Пикса Гарри Трумен вошли в палату, где лежал психиатр Лоуренс Джакоби, они едва сдержали возглас изумления. Вокруг доктора горели толстые восковые свечи. Их было никак не меньше трех дюжин. Доктор полулежал на большой цветастой подушке в шелковой наволочке. Рядом с ним сидела длинноволосая китаянка и массировала доктору Джакоби ступни ног.

Шериф и специальный агент переглянулись. Доктор Джакоби заметил гостей. – Входите, входите. Это моя жена Иолани. Не смущайтесь.

Китаянка слегка склонила голову перед вошедшими мужчинами. – Она живет в нашем домике в Ханалее. Мы сейчас совершаем с ней своего рода обряд исцеления. – Доктор Джакоби поднял развернутую на груди белую книгу.

Дэйл Купер, как большой поклонник Тибета, с уважением кивнул головой. – Вы готовы к сеансу гипноза? – осведомился Дэйл Купер. – Да, конечно. – Доктор потянулся к тумбочке и взял с нее небольшой, в половину ладони, камень. – Меня в этой жизни много раз гипнотизировали. Вот это программа самовнушения, которой я пользуюсь. – Он протянул специальному агенту сложенный вдвое большой белый лист.

Его жена, с уважением глядя на своего мужа, согласно закивала головой. Ей все эти чудачества были не впервой. – Иолани, включи, пожалуйста, пленку.

Женщина вновь кивнула головой, подошла к магнитофону и нажала клавишу. Из динамиков полилась заунывная восточная музыка. – Шериф, станьте у моих ног и держите этот камень, чтобы я мог его видеть.

Шериф вертел в руках гладко отполированный камень со сверкающим центром. Специальный агент ФБР Дэйл Купер сел у изголовья кровати и развернул сложенный вдвое лист. – Прекрасно, прекрасно, – увидев яркий блик на срезе камня, прошептал доктор Лоуренс Джакоби. – Поднимите его чуть выше.

Шериф послушно исполнил просьбу психиатра. Вы готовы? – поинтересовался агент Купер. Да, я уже готов. Можете начинать. – Доктор Джакоби снял ненужные для сеанса гипноза очки, отложил их в сторону и прикрыл глаза. – Вы стоите на гладком зеленом травяном ковре… – медленно, нараспев говорил специальный агент Дэйл Купер. – Мяч остановился в метрах пяти от лунки… Если посмотреть в сторону, то видны две песчаные ловушки для далеко отлетевших мячей и сверкающее жемчужное озеро.

Дэйл Купер бросил быстрый взгляд на доктора Джакоби. Тот лежал неподвижно. Казалось, что он уснул. – Сухие листья относит ветром к озерцу, и они исчезают вдали, медленно отплывая от берега…

Китаянка стояла с другой стороны кровати, широко разведя руки в стороны, повернув ладони кверху. На левой руке у нее лежал точно такой же камень, что сжимал в руке шериф Гарри Трумэн. – Озеро становится все шире и шире… зелени становится все больше и больше… и она постепенно обволакивает вас, – читал Дэйл Купер.