Текст книги "Великолепие чести"

Дункан понимающе кивнул.

– Я не сказала ему, что заметила это, – продолжала она. – Притворилась, что ничего не замечаю, однако подумала, что надо бы не забыть рассказать все тебе. Но я сообщила ему, что ты получил письмо из его монастыря и после обеда хочешь поговорить с ним. Тут была моя ошибка, хотя, конечно, я этого не предполагала, – добавила Мадлен. – И вдруг священник впал в ярость. Он прямо сказал, что его подослал к нам Луддон. Дункан, но как же у Божьего человека может быть душа дьявола? Полагаю, отец Лоренс понял, что его игра окончена. Он крикнул, что тотчас же сбежит из Векстона, но сначала воспользуется мной и прикончит меня. – Мадлен поежилась. – А ты испугался, Дункан? – прошептала она.

– Я никогда ничего не боюсь, – резко произнес барон. Он был так поражен услышанным, что не мог собраться с мыслями.

Мадлен улыбнулась.

– Я хотела спросить не о том, был ли ты напуган, а о том, переживал ли ты за меня? – пояснила она.

– Что-о? – Векстон помотал головой, силясь взять себя в руки. Он сейчас был очень нужен жене. – Переживал? – переспросил барон. – Черт, Мадлен, да я, конечно, перепугался за тебя и рассвирепел!

– Так я и думала, – промолвила женщина. – Ты напомнил мне моего волка, когда напал на насильника.

Дункан осторожно поцеловал разбитые губы жены.

Но тут Мадлен соскочила с его колен и потянула мужа на кровать.

Векстон снял куртку – ему было невыносимо жарко в натопленной комнате. Усевшись на кровать возле жены, он обнял ее и прижал к себе. Ему хотелось всегда быть рядом с ней и говорить ей о своей любви.

– А тебе было очень страшно, дорогая?

– Немного, – ответила Мадлен.

– Как, неужели всего лишь немного?

– Я была уверена, что ты придешь за мной. Но вообще-то я начала беспокоиться из-за того, что тебя нет так долго. Этот человек уже рвал на мне платье.

– Но он мог убить тебя, – прерывистым от гнева голосом промолвил барон.

– Нет, ты бы не позволил ему этого, – возразила Мадлен.

Господи, она так слепо доверяла мужу! Дункан был тронут.

Сама того не замечая, Мадлен водила рукой по животу барона, постепенно приближаясь к его естеству. Ответ его плоти не заставил себя ждать.

– Господи, как здесь жарко, – прошептала женщина. – Зачем топить камин в такую погоду?

– Ты так дрожала, вот я и подбросил дров в очаг.

– Мне уже лучше.

– Тогда я спущусь вниз и принесу это письмо из монастыря. Интересно, что мне сообщили оттуда, – сказал барон задумчиво.

– Но я не хочу, чтобы ты сейчас уходил, – испугалась Мадлен. – Ты поможешь мне раздеться? – таким невинным голосом попросила она мужа, что тот сразу заподозрил подвох.

Встав перед Дунканом, Мадлен позволила мужу заняться этой процедурой.

– А почему ты все-таки пришел в часовню? – вдруг спросила она.

– Сынишка Мод сообщил мне, что этот мерзавец избивает тебя, – ответил Дункан.

– А я и не заметила, что Вилли идет следом за мной в часовню. Наверное, он успел выбежать, прежде чем Лоренс запер дверь. Представляю, как мальчик испугался. Ему ведь только пять лет. Ты должен как-то наградить его за то, что он вовремя позвал тебя.

– Черт возьми, но это же моя вина! – выругался Векстон. – Я должен был внимательнее наблюдать за людьми в собственном замке.

– Нет, мой супруг, – возразила Мадлен, – это моя обязанность – присматривать за нашим домом. Теперь, когда я думаю обо всем этом, мне кажется, что ничего бы не случилось, если бы…

– Знаю, что ничего бы не произошло, будь я рядом с тобой, – перебил ее Векстон с горечью в голосе.

– Я не это хотела сказать, – заявила Мадлен. – Не кори себя понапрасну, Дункан. У тебя полно дел, не можешь же ты предугадать все сразу и следовать за мной по пятам.

– Так или иначе, ты у меня на первом месте, – горячо произнес барон.

– Я-то хотела сказать, что ничего бы со мной не случилось, если бы я умела сама защитить себя.

– О чем это ты? – недоуменно спросил барон, не представлявший, на что намекает жена.

– Отец Лоренс был ненамного выше меня, – заметила Мадлен. – А Ансель вообще одного со мной роста.

– При чем тут мой оруженосец? – спросил Дункан.

– Но Ансель же учится приемам самозащиты. Ты должен и меня посвятить в эту науку. Ты сможешь сделать это?

Барону не очень понравилось ее предложение, но он не стал спорить с женой.

– Мы поговорим об этом позже, – сказал он.

Мадлен кивнула.

– Что ж, пусть так, а теперь ты должен выполнить мое желание. Я приказываю, – игриво промолвила она.

– И что же ты смеешь приказывать своему господину?

В ответ Мадлен медленно развязала ленту, поддерживающую ее сорочку, и она тут же соскочила у нее с плеч. Но Дункан лишь отрицательно покачал головой.

– Ты же избита, ты вся в синяках! – воскликнул он. – Как ты можешь думать о…

– Вот и придумай, как именно, – перебила его жена. – Знаю, что я сейчас не очень привлекательна, скорее я ужасна, да?

– Ты безобразна, как твой любимый циклоп, мне даже смотреть на тебя противно.

– Что ж, тогда тебе придется зажмурить глаза, когда ты займешься со мной любовью.

– Я как-нибудь сумею пережить этот кошмар, – пообещал барон.

– Мне кажется, я все еще чувствую его прикосновения, – прошептала Мадлен. Ее голос задрожал. – Ласкай меня, я хочу, чтобы твои ласки заставили меня забыть пережитое. Только тогда я опять почувствую себя чистой. Понимаешь, Дункан?

В ответ Векстон поцеловал ее. Вскоре Мадлен забыла обо всем на свете…

Ее душа и тело очистились.

Глава 19

И познаете истину, и истина сделает вас свободными.

Новый Завет, От Иоанна Святое Благовествование, 8–32

Как ни странно, происшествие с Мадлен толкнуло Аделу и Джеральда в объятия друг друга.

Мадлен настояла на том, чтобы спуститься вниз и сесть за стол со всеми домочадцами. Когда они с Дунканом вошли в зал, Адела уже сидела за столом, а Джеральд в задумчивости ходил перед камином.

Дункан тяжело вздохнул, давая жене понять, что он не в состоянии присутствовать при еще одной сцене, устроенной Аделой. Мадлен хотела было посоветовать ему быть терпеливее, но потом передумала. Ей тоже не хотелось очередной ссоры.

Увидев Мадлен, Адела вскрикнула, забыв про Джеральда.

– Что с тобой приключилось? Неужто Силен все-таки сбросил тебя?

Мадлен, нахмурившись, поглядела на мужа.

– Как же так? Ведь когда мы выходили из комнаты, ты сказал мне, что я выгляжу вполне прилично, – прошептала Мадлен.

– Я солгал, – ухмыльнулся Векстон.

– Мне надо было прежде посмотреться в зеркало в комнате Аделы, – запечалилась Мадлен. – У нее такой вид, словно ее сейчас стошнит. Неужели я так безобразна, что порчу всем аппетит?

– Да ничего подобного, – покачал головой барон. – Со мной все в порядке, я, например, просто умираю от голода. Ведь все мои силы ушли на то, чтобы удовлетворить твои…

Мадлен подтолкнула мужа, делая ему знак замолчать, так как их могла услышать Адела.

– Понимаешь, мне нужна была твоя любовь, твои ласки помогли мне забыть о прикосновениях Лоренса. Поэтому я и была необычайно… раскованной.

– Раскованной? – усмехнулся Векстон. – Мадлен, любимая, да ты превратилась в настоящую…

Жена толкнула его еще сильнее, а затем повернулась к Джеральду и Аделе.

Джеральд уже успел рассказать сестре барона о случившемся с Мадлен.

– Мадлен, милая, – сочувственно промолвила Адела, – у тебя и впрямь чудовищный вид.

– Лгать грешно, – в упор глядя на мужа, проговорила Мадлен.

Дункан приказал, чтобы имя отца Лоренса ни в коем случае не упоминалось за обедом. Все согласились с ним. Адела держалась довольно спокойно, продолжая игнорировать Джеральда. Когда тот сделал ей комплимент, она, как обычно, ответила на него грубостью.

Терпение Векстона лопнуло.

– Я хочу поговорить с вами обоими! – заявил он громко.

Адела испугалась, Джеральд удивился, а у Мадлен был такой вид, словно она вот-вот расхохочется.

Все двинулись за Дунканом к камину. Барон уселся на свой стул, но когда Джеральд тоже собрался сесть, Векстон остановил его.

– Нет, Джеральд. Встань рядом с Аделой, – приказал он.

Повернувшись к сестре, Дункан спросил:

– Доверяешь ли ты мне настолько, чтобы понимать, что я желаю тебе добра?

Девушка медленно кивнула.

– Тогда позволь Джеральду поцеловать тебя. Прямо сейчас.

– Что-о?! – вскричала Адела.

Векстон нахмурился.

– После того как этот священник напал на мою жену, ей захотелось, чтобы я своими ласками помог ей забыть о пережитом ужасе. А тебя, Адела, ни разу не целовал и не обнимал любящий тебя мужчина. Поэтому я и предлагаю, чтобы Джеральд поцеловал тебя, а потом ты решишь, нравится ли тебе это или нет.

Мадлен пришла в восторг от предложения мужа.

Смущенная Адела залилась краской.

– Что, целоваться перед всеми? – хриплым от волнения голосом спросила она брата.

Джеральд улыбнулся и взял ее за руку.

– Да я готов перед целым миром поцеловать тебя, если только ты разрешишь.

Дункан подумал, что Джеральд поступает неразумно, спрашивая у Аделы разрешения на поцелуй; впрочем, он промолчал.

К тому же его пожелание было выполнено. Не успела Адела отпрянуть, как Джеральд наклонился и крепко поцеловал ее в губы.

Адела смущенно смотрела на жениха. А потом он еще раз поцеловал ее, не позволяя себе притронуться к ней руками.

Мадлен почувствовала себя неловко. Подойдя к мужу, она присела на подлокотник его стула и уставилась в потолок, лишь бы не смотреть на происходящее.

Когда Джеральд оторвался от Аделы, Мадлен опустила глаза. Сестра Дункана смутилась, покраснела и казалась удивленной.

– Джеральд целуется совсем не так, как Мор… – Кровь тут же отхлынула от ее лица, она побледнела и беспомощно взглянула на Мадлен.

– Адела, он должен обо всем узнать, – твердо сказала та.

Джеральд и Дункан недоуменно переглянулись, не понимая, о чем говорит Мадлен.

– Я не могу сама сказать ему, – прошептала Адела. – Не сделаешь ли это ты? Помоги мне. Пожалуйста, Мадлен, я очень тебя прошу.

– Я сделаю это, если ты позволишь мне сказать об этом и Дункану, – промолвила Мадлен.

Адела, встревоженно глянув на брата, утвердительно кивнула.

– Ты никогда больше не захочешь целовать меня, если узнаешь, что со мной на самом деле случилось, – заявила Адела, повернувшись к Джеральду. – Прости меня, мне следовало… – Девушка разрыдалась. Джеральд хотел было обнять ее, но Адела оттолкнула его. – Мне кажется, я люблю тебя, Джеральд. И мне очень жаль, что все… – Не договорив, девушка выбежала из зала.

Мадлен была далеко не в восторге от внезапно свалившейся на нее обязанности рассказать мужчинам о случае с Аделой. Она знала, что им будет больно слышать это, ведь оба так любили Аделу.

– Джеральд, пожалуйста, присядь и выслушай меня, – наконец начала Мадлен. Ее голос звенел от волнения. – Дункан, пообещай мне, пожалуйста, что ты не рассердишься на меня за то, что я не поставила тебя в известность обо всем раньше. Адела взяла с меня клятву молчать.

– Обещаю, – твердо произнес барон.

Мадлен кивнула. Не в силах смотреть на Джеральда она опустила глаза и открыла наконец всю правду. Она не преминула подчеркнуть, что Адела приняла ухаживания Луддона по той причине, что была огорчена отсутствием Джеральда.

– Мне кажется, она просто пыталась наказать тебя, – сказала Мадлен, обращаясь к Джеральду. – Хотя сомневаюсь, что отдавала себе в этом отчет.

Она осмелилась взглянуть на их гостя, который молча кивнул ей, а затем перевела взор на мужа. По правде говоря, по окончании рассказа Мадлен ожидала взрыва гнева, но мужчины молчали. Потом Джеральд, так же молча, поднялся и вышел из зала.

– Как он поступит? – обратилась Мадлен к Дункану. Только сейчас она почувствовала, что слезы ручьем льются у нее из глаз.

– Не представляю, – тихо ответил барон.

– Ты сердишься на меня за то, что я не рассказала тебе всей правды раньше?

Дункан покачал головой, и вдруг его осенило:

– Так это Моркара ты хотела убить, не так ли? Помнишь, ты говорила мне, что хочешь убить какого-то человека! Ты имела в виду Моркара?

Мадлен кивнула.

– Я не хотела, чтобы его подлость осталась безнаказанной, но ведь я пообещала Аделе молчать, – прошептала она. – Дункан, я не знаю что делать. Карать грешников должен Господь, и мне это известно. Я не должна желать кому-то смерти, но я… мне хотелось бы убить его. Прости меня, Господь…

Наступило молчание. Мадлен беспокоилась о Джеральде. Уедет ли он немедленно или вопреки всему продолжит ухаживать за Аделой?

Дункан собирался с мыслями. Он не винил сестру: она была так невинна и просто не понимала, что делает. А мерзавец Луддон решил воспользоваться ее невинностью.

– Я сам займусь Моркаром, – заявил наконец барон.

– Нет, ты этого не сделаешь. – Это был голос Джеральда, который только что вбежал в большой зал. Его трясло от гнева. – Убью его я, Дункан, и тебя – тоже, если ты посмеешь встать на моем пути.

Вздрогнув, Мадлен посмотрела на мужа. Его лицо было бесстрастным. Он бросил на Джеральда долгий взгляд. Потом медленно кивнул.

– Да, Джеральд, это твое право, – наконец промолвил он. – Я встану рядом с тобой, когда ты бросишь этому подонку вызов.

Джеральд немного успокоился и сел напротив барона.

– Мадлен, пожалуйста, скажи Аделе, что я хочу поговорить с ней.

Мадлен кивнула. Она послушно направилась в комнату золовки, но ее не оставляла тревога: что задумал Джеральд?

К тому времени когда Мадлен пришла в комнату Аделы, та уже была убеждена, что Джеральд оставит ее.

– Все к лучшему, – сквозь рыдания промолвила она. – Пусть он и целовал меня, но… К тому же большего я сама не смогу ему позволить. Я бы никогда не пустила Джеральда в свою постель.

– Ты не знаешь, пустила бы или нет, – возразила Мадлен. – Конечно, тебе будет нелегко, Адела, но Джеральд, мне кажется, – очень терпеливый человек.

– Это не важно, – всхлипывала Адела. – Он все равно оставит меня.

Но Адела ошибалась. Джеральд поджидал ее у лестницы и, молча взяв девушку за руку, повел вниз.

Векстон подошел к жене и обнял ее.

– У тебя усталый вид, дорогая. Пора спать.

– Я, пожалуй, подожду, пока вернется Адела. Я могу ей понадобиться.

– Это мне ты нужна, женушка, а об Аделе позаботится Джеральд, – сказал Дункан. – Пойдем наверх. Мадлен, завтра мне придется уехать, – сообщил барон. – Правда, ненадолго.

– Куда ты едешь? – спросила она. – Какие-то важные дела? – Мадлен старалась скрыть охватившую ее тревогу, успокаивая себя тем, что Дункан – очень занятой человек, трудно надеяться, что он ни на минуту не оставит жену одну.

– Есть у меня одно дельце, – коротко бросил Векстон, решив не вдаваться в подробные объяснения – его жене и так сегодня досталось. Дункан не хотел волновать ее, а если она узнает о письме Вильгельма, то, несомненно, не уснет до утра.

Повернув за угол, барон наткнулся на Мод, спускавшуюся сверху. Служанка сказала, что сейчас займется ванной для миледи, но барон, покачав головой, ответил что на этот раз обо всем позаботится сам.

Мод вежливо поклонилась.

– Мод, твой сынишка совершил сегодня очень храбрый поступок, – заявил Векстон.

Женщина засияла от удовольствия. Она уже слышала о том, что сделал Вилли. Родители могли гордиться своим сыном. Как же, ведь мальчуган спас жизнь баронессе!

– Я подумываю о том, как наградить его, – пообещал барон.

Мод была слишком взволнована, чтобы говорить. Она еще раз поклонилась и наконец с трудом пробормотала:

– Это вам спасибо, милорд. Мой Вилли просто души не чает в баронессе. Конечно, он наверняка мешает ей, когда бегает за ней по пятам, да миледи ничего не говорит, больше того, у нее всегда находится доброе словечко для моего сынка.

– Он умный паренек, – еще раз похвалил мальчика барон.

От этих похвал у Мод буквально закружилась голова. Едва слышным голосом она еще раз поблагодарила своего господина, покачнувшись, подобрала юбки и бросилась вниз по лестнице. «Вот уж Герти удивится!» – мелькнуло у нее в голове. Мод спешила рассказать обо всем лучшей подруге.

Мадлен погладила щеку Дункана.

– Какой ты хороший, – шепнула она ему на ухо. – Я люблю тебя все больше и больше.

– Я лишь выполняю свой долг, – смущенно пробормотал Дункан.

Мадлен улыбнулась, подумав, что муж почувствовал себя от ее слов столь же неловко, как и Мод.

– Стало быть, ты лишил меня ванны, – поддразнила она Дункана. – Может, мне поплавать в озере? Как ты думаешь?

– Отличная мысль, жена. И я поплаваю с тобой.

– Да нет, куда мне, – заявила Мадлен. – Не хочу я плавать! – Она поежилась. – Однажды, когда я была еще совсем маленькой, я прыгнула в пруд. Там было неглубоко, и я умела плавать. Но мои ноги увязли в жидкой глине, а намокшее платье, казалось, весило целый пуд, так что я едва смогла выбраться. Я с трудом смыла с себя грязь, даже все волосы были у меня в глине.

Векстон рассмеялся.

– Ну во-первых, в моем озере каменистое дно, – промолвил он. – И вода там чистая, все камешки на дне видны. Во-вторых, тебе не придется плавать в платье, дорогая. Странно, что ты тогда не утонула в своем пруду.

Они подошли к спальне. Мадлен разделась и легла в постель, поджидая мужа.

– Так ты не хочешь поплавать со мной? – с усмешкой спросил Дункан.

– Нет, – ответила Мадлен. – Во дворе полно воинов. Да и Джеральд с Аделой тоже вышли из замка и, возможно, направились к озеру. Не смогу же я показаться перед ними неодетой… Нет, Дункан, оставим эту затею…

– Мадлен, так поздно никто не ходит к озеру. К тому же сегодня луна не такая яркая, чтобы…

– Что ты делаешь, Дункан? – возмущенно перебила его жена.

Впрочем, сомневаться в том, что он делает, не приходилось. Дункан стоял у кровати, протягивая ей плащ.

– Завернись в него, а я отнесу тебя к озеру, – предложил он.

Мадлен отчаянно замотала головой, хотя, признаться, поплавать ей хотелось, ведь ночь была такой теплой и душной. Главное, что ее беспокоило, – кто-нибудь их увидит.

Барон терпеливо ждал. Сейчас жена со всеми своими синяками и царапинами казалась ему привлекательной как никогда. Она прикрылась лишь простыней, сквозь которую проступали округлости ее грудей с острыми сосками.

– Ты же сам сказал, что у меня усталый вид, – пробормотала Мадлен. – Может…

– Я солгал.

– Грешно лгать жене, – заметила Мадлен, натягивая простыню по самое горло. – Возьми мое мыло в сундуке, – добавила она, намереваясь украдкой от него поплотнее завернуться в плащ: она, за некоторыми исключениями, все еще не привыкла оставаться перед мужем обнаженной.

Дункан усмехнулся, но направился к сундуку. Мадлен потянулась за плащом, но сделала это недостаточно проворно. Дункан уже вернулся к кровати. В одной руке он держал мыло, а в другой – маленькое зеркальце.

– Согласись, этот синяк очень похож на тот, которым ты наградила Эдмонда, – сказал он, протягивая ей зеркальце.

– Мне никогда не приходилось делать этого, – возразила Мадлен. – Ты просто дразнишь меня.

Взяв зеркальце, она вскрикнула, посмотрев на себя.

Дункан расхохотался.

– Я похожа на циклопа, – кричала Мадлен. Отбросив зеркальце, она попыталась прикрыть лицо волосами. – Как ты только мог целовать меня? Да у меня же синяк под глазом и…

Улыбка на лице барона погасла. Взяв жену за подбородок, он заставил ее взглянуть на себя.

– Я люблю тебя, – сказал он. – В тебе есть все, о чем я мечтал, и даже больше. Неужели ты думаешь, что сердце мое дрогнет от какого-то синяка? Неужели ты думаешь, моя любовь так убога?

Мадлен молча отбросила простыню в сторону. Она больше не стеснялась. Дункан любит ее. Все остальное не имеет значения.

– Я пойду с тобой на озеро, Дункан. Но нам лучше поторопиться, прежде чем я начну умолять тебя остаться со мной в постели.

– Мы ведь обязательно вернемся сюда, Мадлен, – пообещал он, – ты ничего не потеряешь.

Завернув жену в плащ, Дункан взял ее на руки и вынес из комнаты.

На пути к озеру они никого не встретили, и барон не ошибся: луна светила не ярко, порой скрываясь за облаками.

Барон отнес жену на дальний берег. Опустив в воду руку, Мадлен заявила, что она холодная.

Дункан предложил ей потерпеть. Стоя рядом с ним, она наблюдала, как барон снимает с себя одежду.

Затем Векстон нырнул. Сев на землю, Мадлен начала постепенно заползать в воду. Она с радостью накинула бы на себя плащ, но тут Дункан, вынырнув из воды, схватил плащ и отбросил его в сторону.

Мадлен потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к прохладной влаге, которая нежно щекотала ее разгоряченную кожу. Она торопливо вымыла голову, а затем нырнула. Когда ее голова вновь появилась на поверхности, Дункан стоял рядом.

Он хотел просто поговорить с ней, но жена улыбнулась ему призывной улыбкой. Вода мягко плескалась вокруг ее грудей; барон начал ласкать их. Запрокинув голову для поцелуя, Мадлен подалась к нему всем телом. Не в силах противиться этому соблазну Дункан жадно впился в ее рот.

Вообще-то он поцеловал бы ее только разок, а затем отнес в их теплую спальню, чтобы там, на удобной кровати, предаться любви, но груди Мадлен щекотали его грудь, а ее руки требовательно ласкали его восставшую плоть…

Когда ее ноги обвили его, он медленно вошел в ее влажное, манящее лоно.

– Дункан… – только и смогла выдохнуть Мадлен.

Векстон нежно поцеловал ее в висок.

– Я пытаюсь быть осторожным, – хрипло прошептал он.

– Потом, любимый, – отозвалась Мадлен. – Осторожным будешь потом.

И барон не выдержал. Их тела закачались в безумном танце любви, и вскоре прозрачные воды озера унесли их в океан блаженства…

Ослабев, Мадлен прижалась к мужу, согревая его теплотой своего дыхания. Дункан самодовольно улыбнулся:

– Да ты настоящая распутница, Мадлен.

Она довольно засмеялась, но тут же умолкла, вспомнив, где они находились.

– Господи, Дункан! Думаешь, кто-нибудь видел нас? – Она казалась очень напуганной.

Векстон усмехнулся:

– Нет, любимая, нас никто не видел, – прошептал он ей на ухо.

– Ты уверен?

– Уверен, дорогая, ведь сейчас темно и вокруг нас никого нет. Темно, конечно, но твои крики, вероятно, слышны далеко. Ты так громко стонешь, любимая. Чем больше распаляешься, тем громче стонешь.

– Боже мой! – вскрикнула Мадлен, пытаясь нырнуть.

Барон удержал ее.

– Я ведь не жалуюсь, птичка моя, – посмеиваясь, поддразнивал он жену. – Поскольку ты стонешь для меня, то делай это как можно громче.

Мадлен только собралась упрекнуть мужа в чрезмерной самоуверенности, как вдруг тот упал навзничь, увлекая ее за собой.

Под водой он еще раз поцеловал ее, а потом принялся брызгаться, советуя ей делать то же самое. Мадлен надулась и заявила, что это совершенно нелепая игра, но не прошло и минуты, как она уже весело плескалась рядом с мужем.

Они развлекались в озере почти час. Барон начал учить жену плавать, заметив при этом, что, когда Мадлен пытается плыть, невольно кажется, что она вот-вот камнем упадет на дно.

На этот раз Мадлен не обиделась и даже поцеловала Дункана…

Когда барон принес жену в спальню, она едва дышала от усталости и ей смертельно хотелось спать.

Барону, напротив, хотелось поболтать. Растянувшись на кровати и закинув руки за голову, он задумчиво наблюдал за тем, как жена причесывается.

– Мадлен, – наконец заговорил Дункан, – меня пригласили к королю. – Он старался говорить равнодушно, чтобы жена не догадалась, как он относится к этому приглашению. – Я поеду завтра.

– Тебя пригласили? – побледнев, спросила женщина.

– Ну-у… Вернее, не пригласили, а приказали прибыть ко двору, – признался Векстон. – Я мог бы сказать тебе об этом и раньше, но мне не хотелось тревожить тебя.

– Это из-за меня? Да, Дункан? Имей в виду, что ты не имеешь права молчать и что-то скрывать от меня! Я должна знать, что происходит.

– Я и не пытался ничего скрыть от тебя. Я просто не хотел тебя тревожить.

– Поездка будет опасной? – Барон не успел ответить, как Мадлен продолжила: – Конечно, опасной. Когда мы едем?

– Мы никуда не едем, – отрезал Дункан. – Ты остаешься здесь. В замке с тобой ничего не случится.

Мадлен собралась заспорить, но Векстон лишь выразительно покачал головой:

– Если мне придется всю дорогу беспокоиться о тебе, я не смогу действовать в зависимости от обстоятельств. Я принял решение, Мадлен. Ты останешься здесь.

– Ты вернешься ко мне?

Похоже, его удивил ее вопрос.

– Конечно.

– Но когда?

– Не знаю даже, сколько времени займет поездка, Мадлен.

– Скажи лишь – неделю, месяц, год?

Увидев в ее глазах страх, барон вспомнил, что Мадлен многие годы провела в одиночестве, и нежно поцеловал ее.

– Я всегда буду возвращаться к тебе, дорогая. Ты моя жена перед Богом и перед людьми.

– Твоя жена… – прошептала женщина. – Как только я начинаю тревожиться о чем-то, я тут же вспоминаю, что навеки связана с тобой. – Ее взгляд стал спокойнее. – Если тебя убьют, я отыщу твою могилу и покончу с собой, – заключила она.

– Я буду осторожен, – промолвил барон.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Мадлен взяла его лицо в свои ладони.

– Ты возьмешь с собой мое любящее сердце, дорогой…

Одевшись еще до восхода солнца, Дункан вышел в зал, чтобы дождаться там Энтони.

Тот не заставил себя ждать. Когда он появился, барон ломал печать на уже забытом им послании из монастыря. Энтони сел напротив своего господина, ожидая, пока тот прочтет письмо. Тут в зал вошла Герти с подносом хлеба и сыра.

Энтони отдал должное еде и снова взглянул на господина. Казалось, содержимое письма расстроило барона. Скомкав пергамент и бросив его на стол, Дункан ударил по столу кулаком.

– Ты огорчен? – спросил Энтони.

– Да нет, вообще-то я так и предполагал, что никакого отца Лоренса не существует.

– Но человек, которого ты убил…

– Этот человек был подослан Луддоном, – заявил Дункан. – Мне это было известно, но я все-таки надеялся, что он священник.

– Что ж, по крайней мере ты не убивал человека в сутане, – пожал плечами Энтони. – И еще, Дункан, тебя должно утешать то, что он ничего не смог сообщить Луддону. Ведь Лоренс ни разу не выезжал из крепости, с тех пор как приехал сюда. Иначе мне бы это стало известно.

– Черт, будь я повнимательнее, я бы пораньше обратил внимание на его странное поведение. Моя небрежность едва не стоила жене жизни.

– Но все, к счастью, окончилось не так уж плохо, Дункан, – заметил Энтони. – Подумай-ка, что, если бы нам пришлось исповедоваться ему и он услышал бы все наши признания! – Энтони даже содрогнулся от этой пугающей мысли.

– Стало быть, я все еще не женат, – заметил Векстон, опять ударяя кулаком по столу.

Письмо подскочило и упало возле кувшина с цветами.

– Господи, вот об этом-то я и не подумал!

– И Мадлен не замужем, – промолвил барон. – Но так долго продолжаться не может, я найду выход. Будь у меня сейчас время, я тотчас привел бы сюда настоящего священника, который бы обвенчал нас с Мадлен до моего отъезда.

– Но тебе может потребоваться на поездку несколько недель…

Векстон горестно кивнул.

– А ты говорил Мадлен, куда направляешься? – поинтересовался Энтони.

– Да, но она еще не знает, что этот Лоренс оказался самозванцем. Впрочем, в замок я вернусь с настоящим священником, можешь не сомневаться. И скажу Мадлен о том, что наш брак был недействителен, лишь за минуту до настоящего венчания. Вот черт!

Векстон заставил себя на время забыть историю с Лоренсом и принялся обсуждать с Энтони более неотложные дела.

– Ты хорошо обучен всему, – заключил барон, дав Энтони необходимые наставления. – Я верю в твои способности и доверяю тебе. – Этим замечанием Дункан хотел хоть немного поднять собственное настроение, ведь он сам наставлял и обучал Энтони.

Тот усмехнулся.

– Тебе вообще не о чем тревожиться – ты оставляешь в замке так много воинов, что они смогли бы завоевать всю Англию, – заметил он.

– А ты уже видел Джеральда?

Энтони покачал головой.

– Нет, впрочем, я видел, что воины уже строятся перед конюшней. Может, он там?

Векстон повел Энтони к конюшням и там обратился к воинам, напомнив им, что они должны быть начеку и что Луддон может устроить им ловушку.

– К тому же, – добавил барон, – не исключено, что Луддон хитростью выманил меня из замка, чтобы напасть на него в мое отсутствие.

Закончив говорить, Дункан направился в большой зал. Мадлен, спускавшаяся вниз по лестнице, увидев мужа, радостно заулыбалась ему. Векстон крепко прижал ее к себе и поцеловал.

– Ты не забыл, что обещал соблюдать осторожность? – прошептала она Дункану на ухо, когда тот отпустил ее.

– Я хорошо помню обещание. – Обхватив Мадлен за плечи, барон вышел с ней из замка.

По пути к конюшням находилась полусгоревшая часовня. Дункан остановился, чтобы осмотреть пожарище.

– М-да, – задумчиво промолвил он. – Все придется полностью перестраивать.

Мадлен тут же вспомнила про послание.

– Дункан, у тебя есть время показать мне письмо из монастыря, который прислал сюда отца Лоренса? Мне безумно интересно, о чем оно.

– Я сам уже прочел его.

– Так ты умеешь читать?! Вообще-то я так и думала, только ты никогда не говорил об этом. Видно, я еще недостаточно хорошо тебя знаю.

– Конечно, мы не так уж давно вместе, – улыбнулся барон.

Мадлен кивнула:

– Да, но кое в чем насчет тебя я ничуть не сомневаюсь. Господи, как бы мне не хотелось, чтобы ты уезжал! Я думала, ты научишь меня защищаться. Если бы я умела делать это – хотя бы как Ансель, – я смогла бы поехать с тобой.

– Я ни за что не позволил бы тебе этого, – заявил барон. – Впрочем, обещаю начать заниматься с тобой, как только вернусь. – Он сказал это совершенно искренне. В самом деле, существовали такие приемы самозащиты, которые любой женщине знать совсем не мешало. Мадлен была не очень сильной, но ее решимость нравилась барону.

Векстон заметил, что Джеральд все еще не появлялся, а значит, он мог провести с женой еще несколько коротких мгновений. Повернувшись к Мадлен, он сказал:

– Знаешь, первый урок я, пожалуй, дам тебе немедленно. Раз уж ты носишь с собой кинжал, то должна подвешивать его слева: ведь ты правша. – С этими словами барон перевесил изящный кинжал, который его жена держала на поясе. – Так тебе будет легче вытащить его при необходимости. Случается, каждая секунда имеет значение.

– А ты носишь меч на правой стороне, Дункан… Ага! Теперь я, кажется, поняла: ведь в бою ты обычно держишь его левой рукой. Да, и ступеньки! Наверное, и ступеньки в твоем замке расположены не так, как им положено, по той же причине?

Векстон кивнул:

– Мой отец тоже был левшой – как и я. Если враг нападал на крепость, то пробирался он, естественно, снизу, а не сверху, вот отец и задумал спланировать замок так, чтобы иметь преимущество перед врагом. Он мог опираться правой рукой о стену, а левой наносить удары мечом.

– Он был весьма хитер, – улыбнулась Мадлен. – Ведь большинство людей владеют свободно как раз правой рукой! Это была замечательная мысль – изменить планировку замка!

– По правде говоря, отец заимствовал эту мысль у одного своего дядюшки, – признался Векстон.

Дункан понадеялся, что своими разговорами ему удалось отвлечь внимание жены от письма, но не тут-то было: Мадлен снова вспомнила о нем: