Текст книги "Ретт Батлер"

ГЛАВА 39

Короткое мгновение райской жизни Скарлетт и Джона улетучилось как на крыльях ангела, пришел конец их прогулкам среди холмов, вокруг маленького озера, сладким ночам в крепких объятиях. Это время напоминало им вспышку, ярко ослепившую и погасшую. В Лондон – возвращались молча, без особого желания. Они и так задержались на два дня, понимая, что им нужно непременно возвращаться и возобновить поиски Кэт и все оттягивали момент разлуки. Скарлетт находилась в странном состоянии. Она полагала, что дочь совсем не мечтает, чтобы ее нашли. В письме Кэт уверяла мать, что они с Боксли поженились. Были моменты, когда Скарлетт даже завидовала своей дочери, потому что у нее было все, чего ей хотелось. Хотя Скарлетт было сложно представить, что привлекательного нашла Кэт в Боксли, но вполне возможно, что дочь и на самом деле полюбила его. Скарлетт все еще не решила, что скажет Бо, когда они встретятся и скажет ли вообще что-нибудь. Но пока она не думала ни о Кэт, ни о Бо. Все ее мысли занимал Джон. В его объятиях она желала провести всю жизнь. И хотя с самого начала Джон говорил ей, что она должна вернуться в Штаты, к той жизни, которую вела прежде, Скарлетт знала, силу своего обаяния и надеялась на то, что Джон вскоре изменит свое решение. Она постарается сделать это!

Они шли к отелю, где остановилась Кэт. На руке Скарлетт сиял бриллиантовый браслет, как память о проведенных вместе днях, о любви, в которую они окунулись, о мгновениях, ставших бесценными.

В отеле Джон спросил Криса Боксли. Портье был уже другой, он сообщил, что Боксли в номере. Джон вопросительно взглянул на Скарлетт.

– Ты пойдешь со мной или мне лучше встретиться с ним одному?

– Мне нужно пойти, – решила Скарлетт, – иначе Кэт испугается, – хотя трудно было предположить, что ее можно еще чем-то испугать после той жизни, которую она вела последние четыре недели. Прошел почти месяц с тех пор, как она уехала из Нью-Йорка. И уже скоро должен был вернуться Бо. Скарлетт надо было поторопиться, чтобы вернуться с Кэт до его приезда, если она хотела оставить все это в тайне. Они с Джоном поднялись в указанный номер. С трясущимися руками Скарлетт ждала, пока Джон стучал в дверь. Оба не знали, что они найдут в номере.

Джон взглянул на Скарлетт, улыбнулся ей и постучал громче. Не прошло и минуты, как на пороге возник высокий, красивый, босоногий мужчина с сигаретой. В одной руке он держал бутылку виски. За спиной мужчины стояла молоденькая девушка. И только немного погодя до Скарлетт дошло, что эта молодая особа – ее дочь. Узнать ее было трудно. Копна черных волос была искусственно завита и уложена. На лице лежал толстый слой пудры, губной помады и прочей косметики. Но даже под этой уродливой, грубой маской, можно было определить удивительное молодое лицо. Джон понял, что Скарлетт была права, девушка – настоящая красавица.

Кэт вскрикнула, увидев мать, а Боксли низко шутливо поклонившись, пригласил их войти. Он очень удивился, что Скарлетт пришла не одна.

– Моя семья пожаловала так быстро, – с сарказмом сказал Боксли подогретый ирландским виски. – Я не думал, что вы окажете нам такую любезность навестить нас в Лондоне, миссис Батлер. – У Джона был такой вид, как у Бо, когда тот влетел в «Глорию» несколько месяцев тому назад, но Джон пока сдерживался и не проронил ни слова.

– Кэт, будь добра, упакуй вещи, – решительно приказала Скарлетт, с угрозой глядя на Криса Боксли, дымившего дешевой сигаретой. Скарлетт даже содрогнулась, до какой степени деградации могла дойти ее дочь с этим типом. Но Кэт даже не двинулась с места, она как будто окаменела с той минуты, как мать и незнакомый мужчина вошли в номер.

– Вы намерены куда-то увезти мою жену? – ухмыльнулся Боксли.

– Вашей «жене» нет еще и 17-ти лет, и если Вы планировали жениться на ней, Вам следовало бы обратиться, в первую очередь, ко мне, мистер Боксли, – холодно произнесла Скарлетт.

– Но это не Америка, миссис Батлер. Это Англия. А это моя жена. Вам нечего возразить на это.

Скарлетт посмотрела на Боксли, как на пустое место, и опять обратилась к дочери.

– Кэт, ты готова?

– Мама, а может быть, мне не стоит ехать? Я люблю Криса. – Слова дочери прозвучали для Скарлетт словно удар грома, и Джон почувствовал это. Он изумился самообладанию Скарлетт и той воле, которую она проявляла в отношении этого строптивого ребенка.

– И вот так ты хочешь прожить всю жизнь? – спросила Скарлетт дочь с вызовом, взглядом окидывая комнату, ничего не упуская из виду: открытые двери туалета, разбросанную по полу одежду, пустые бутылки из-под виски, окурки сигарет и наконец самого Боксли.

– Разве это то, чего ты все время хотела? – тон, каким был задан этот вопрос, заставил покраснеть не только Кэт, даже Джона он привел в смущение, да и самого Боксли, хотя он ни за что не признался бы в этом.

– И это твоя мечта, Кэт? А как же остальное? Судьба звезды… наш дом… любовь. Во что все это превратилось? – Девушка начала всхлипывать и отвернулась. В душе Скарлетт понимала поступок дочери. Все это не было случайностью, и то, что это произошло на следующий после свадьбы Бо день, тоже было не случайно. Кэт всю жизнь находилась в поисках потерянного отца.

Ведь так же получилось и тогда, когда девочка хотела убежать после отъезда Уэйда в Тару… Кэт нужен был какой-нибудь мужчина, совсем не любовник или муж, а просто мужчина, отец. Девушка плакала, глядя на мать.

– Мама, – рыдала Кэт, – я так виновата, – то, как она жила теперь, совсем ей не нравилось. Бегство с Боксли представлялось ей чем-то веселым и радостным, но правда открылась перед ней сразу же после побега. Она совсем не так представляла свои отношения с любимым мужчиной. Даже Париж не порадовал Кэт. Боксли был чаще всего пьян, и Кэт знала, что не раз он развлекался с другими девушками, хотя она нисколько не была против его отлучек и даже чувствовала облегчение, что оставалась одна. Боксли был совсем неинтересен ей, и только в глубине души она все-таки хотела, чтобы он любил ее. И когда Крис обращался к ней, называя «крошкой», девушка была готова сделать все, о чем Боксли прекрасно знал.

– Одевайся, – тихо произнесла Скарлетт, и Джои снова удивился ее выдержке.

– Миссис Батлер, Вы не имеете права забирать мою жену, – Боксли сделал шаг в направлении Скарлетт, хотя тут же и остановился, краем глаза заметив, что насторожился Джон, которого Скарлетт задержала движением руки. У Скарлетт возникла мысль потребовать от Боксли, чтобы он все-таки сказал ей правду. Боксли не был похож на человека, который, сломя голову, кидается в омут. Скорее всего, сообщение об их женитьбе было выдуманным, а, может быть, Кэт и сама этого не знает.

– Есть ли у Вас доказательства женитьбы на моей дочери, сэр? – вежливо задала вопрос Скарлетт. – Вы не заставите меня поверить в этот факт, пока не представите какого-либо подтверждения. А между прочим… – Скарлетт повернулась к Кэт, которая в это время быстро одевалась, натягивая красное вульгарное платье, вид которого заставил Скарлетт содрогнуться, но она радовалась хотя бы тому, что дочь одевается. – Между прочим, Кэт, как тебе удалось попасть в Англию и Францию без паспорта, или ты получила его в Нью-Йорке?

– Крис говорил везде, что я потеряла паспорт. А я так плохо себя чувствовала, что меня не хотели расстраивать.

– Ты была больна? На корабле? – сочувственно спросила Скарлетт, она понимала, насколько болезненно было это путешествие для Кэт, и как только вообще она перенесла это.

– Мне все время делали наркотические уколы, пока я была на «Мюнхене», – невинно сообщила Кэт, надевая туфли.

– Наркотические? – Брови Скарлетт резко взметнулись вверх. – А собирались ли Вы, мистер Боксли, вернуться в Америку… наркотики…кража ребенка…изнасилование семнадцатилетней девочки… интересный хвост притащили вы за собой в суд.

– Вы заблуждаетесь, – Боксли медленно приходил в себя, – Вы, в самом деле, думаете, что мистер Уилкс и его блистательная нью-йоркская жена пойдут на то, чтобы широко разгласить происшедшее? Точно зная, какой удар будет нанесен репутации? Нет, миссис Батлер, мне не суждено предстать перед судом. Ни Вы, ни мистер Уилкс, ни Кэт не потащите меня туда. Мистеру Уилксу придется дать мне работу, это единственное, что он сделает для своего шурина. А если он не захочет дать мне работу, он может просто дать мне денег. – Боксли смеялся, а Скарлетт с ужасом слушала его, затем взглянула на Кэт, до которой наконец дошла вся истина. Она заплакала, вся красная от стыда за человека, с которым уехала почти что на край света. Кэт подозревала все время, что Боксли не любил ее, но сейчас это стало очевидным и спрятаться от правды было некуда.

– Кэт, вы правда поженились? – Скарлетт прямо посмотрела в глаза дочери. – Скажи мне правду. Я должна знать. После всего, что ты слышала сейчас, ты должна признаться мне, ради памяти отца, ради себя. – А Кэт уже отрицательно качала головой, к большому облегчению Джона и Скарлетт, и плакала.

Боксли божился, что они женаты, в душе проклиная Скарлетт, которая так повернула дело. Он не мог и подумать, что она приедет за дочерью в Англию.

– Сначала Крис сказал, что мы поженились, а я была слишком пьяна и ничего не помнила. Потом он признался, что мы не женаты. Мы были намерены пожениться в Париже, но Крис все время пил, и мы не смогли этого сделать, – Кэт плакала, а Скарлетт почти смеялась от радости, глядя на Джона.

– Вы не имеете права забирать ее, – Боксли продолжал блефовать, настаивать, надеясь изменить что-нибудь. – Она моя жена в гражданском браке. Я не позволю увезти ее, – Боксли пришла в голову блестящая в своей мерзости мысль, – а кроме того, вдруг Кэт беременна.

– Я не беременна, – уверенно ответила девушка к великому облегчению матери. – Кэт встала рядом с ней и с горечью посмотрела в глаза Боксли.

– Ты никогда не любил меня? Ты никогда не любил свою маленькую крошку…

– Любил, уверяю тебя… – Боксли казался смущенным и снова взглянул на Кэт. – Мы, по-прежнему, можем пожениться. Ты же знаешь. Если ты не хочешь уходить с ними, останься. – Но Скарлетт, взглянув сначала на Боксли, потом на дочь, не оставила им никаких заблуждений на этот счет.

– Я применю физическую силу, если потребуется.

– Вы не имеете права, – Боксли снова приблизился к Скарлетт, а затем неожиданно его взгляд упал на Джона, как будто он только что его заметил.

– А это еще кто такой?

Скарлетт уже была готова ответить, как она находила нужным, но Джон остановил ее, презрительно глядя на Боксли.

– Я судья. Если вы произнесете еще одно слово, или приблизитесь еще раз к этому ребенку, я помещу Вас в тюрьму и ускорю Вашу высылку из страны. – При этих словах Боксли съежился и стал совсем жалким, он обреченно наблюдал, как Джон открыл дверь, и Скарлетт с дочерью вышли. Кэт оглянулась через плечо и тут же исчезла. Через минуту они спустились вниз, кошмар закончился. Скарлетт благодарила Бога, что Кэт и Боксли не поженились. И ей оставалось молить Бога, чтобы он" позволил им благополучно вернуться домой, и никто не узнал бы о случившемся. А что касается карьеры Кэт в театре, она может спокойно попрощаться с ней. С этого момента Скарлетт пообещала себе никуда не отпускать Кэт из дома, где она будет вместе с Салли учиться печь пироги и жарить омлеты. Скарлетт печалило больше всего только то, что она вложила в дочь за все эти годы так много любви, но ее оказалось, видимо, недостаточно, раз она безоглядно бросилась в объятия этого мерзавца, спутав его со своим идеалом в поисках отца.

Скарлетт так много сказала Джону в ту ночь, когда Кэт спала в ее номере в гостинице. Перед этим была сцена рыданий, истерических извинений, Кэт умоляла мать простить ее, хотя об этом можно было и не просить, Скарлетт обнимала дочь и плакала вместе с ней, наконец Кэт уснула, Скарлетт вышла в гостиную, поговорить с Джоном.

– Как она? – Джон тоже волновался. Вечер показался им всем чересчур длинным, но все закончилось намного лучше, чем Джон ожидал. С девочкой было все в порядке, а от Боксли сравнительно легко удалось избавиться.

– Она уснула, слава Богу! – со вздохом облегчения сказала Скарлетт, присаживаясь рядом с ним. Джон налил ей бокал шампанского.

– Что за ночь!

– Какой мерзкий тип, этот Боксли. Как ты думаешь, он не вернется с новыми притязаниями или угрозами в твой адрес? – Скарлетт и сама раздумывала над этим вопросом, сомневаясь в том, что он посмеет это сделать, и размышляя, что она могла сделать еще. Разве что сказать Бо, чтобы он занес Боксли в черный список. Но даже этого Скарлетт уже не хотелось делать.

– Не думаю. Вряд ли что еще он может предпринять. Нужно благодарить Бога, что Боксли оказался настолько ленив, что не оформил брак с Кэт. Конечно, мы бы все равно аннулировали его, но тогда бы это трудней было бы сделать, и, наверняка, разразился бы скандал в газетах.

– А сейчас?

– Я тайно доставлю Кэт в Штаты, и никто ничего не узнает. Как ты думаешь, смогу я найти здесь паспорт для нее?

– Я поговорю завтра в посольстве, думаю, что сумею помочь, – Джон был хорошо знаком с американским послом, поэтому надеялся оформить для Кэт паспорт без большого труда, просто он скажет то же самое, что говорил Боксли – девушка потеряла его, путешествуя с матерью.

Пора было расставаться, и Джон с сожалением поцеловал Скарлетт на прощание.

– Увидимся завтра.

– Я люблю тебя, – прошептала Скарлетт, а Джон улыбнулся и крепко прижал ее к себе.

– А я тебя, – но оба прекрасно знали, что расставание уже близко. Если Скарлетт не хотела, чтобы Бо узнал об исчезновении Кэт, ей нужно было поторопиться. Она старалась не думать о разлуке с Джоном. Сама эта мысль была невыносима.

ГЛАВА 40

На следующее утро Кэт пришла в ужас, увидев Джона. Она открыла ему дверь и бросилась бежать в поисках матери.

– Снова пришел судья! – зашептала девушка с глазами полными страха, и Скарлетт пошла спросить, что нужно от них судье. Но тут же расхохоталась, когда поняла, в чем дело.

– Это же не судья. Это Джон Мак-Гроув, мой друг, – и добавила, объясняя, – это кузен Ричарда.

– А я думала… Вы же сказали… – Кэт снова стала ребенком, с умытым от косметики лицом, с просто причесанными волосами, хотя уложить их на естественный манер было практически невозможно, настолько испортили их в Париже. Кэт заулыбалась ясной чистой улыбкой, прекрасная и успокоенная после того, как Скарлетт объяснила, что Джон просто назвался судьей, чтобы напугать Боксли.

– Ведь Ваш друг причинил нам столько хлопот, – объяснил Джон, а затем сказал, обращаясь к Скарлетт, что ей нужно получить паспорт в посольстве.

Они завтракали в «Ритц», после чего отправили багаж на «Италию» и пошли забирать паспорт для Кэт. Им повезло: «Италия» отправлялась на следующее утро, и Скарлетт неожиданно почувствовала волну паники, накатившую на нее при мысли о разлуке с Джоном. Она быстро взглянула на него, он кивнул ей в ответ, и взял два билета в смежных каютах первого класса для Скарлетт и Кэтти.

Вечером, когда Кэт заснула, Скарлетт проскользнула в каюту к Джону.

– Ты не думаешь, что Кэт снова ускользнет? – озабоченно спросил Джон, когда они собрались на ужин в посольский клуб.

Скарлетт засмеялась, успокоив Джона, что, наверняка, в этот раз Кэт получила хороший урок.

И снова вечер пролетел мгновенно, они были вынуждены вернуться в отель, где у них не было возможности разделить нежность и близость, как они делали это в Ирландии. Скарлетт хотела, чтобы Джон снова ласкал и любил ее, но оба понимали, что это невозможно.

– Я не представляю себе разлуки с тобой, Джон. Я ведь только что нашла тебя. – Столько времени потребовалось для расставания с Реттом, а жизнь требовала от нее, чтобы она простилась с Джоном в считанные мгновения. – Ты проводишь нас завтра в Саутгемптон? – Но Джон покачал головой. – Это будет слишком болезненно для нас обоих. И совершенно непонятно для Кэт.

– Я думаю, она и так догадывается.

– Тогда вы обе возвращаетесь домой с сердечными тайнами, – Джон нежно поцеловал Скарлетт.

– Увижу ли я тебя когда-нибудь снова? – спросила Скарлетт на прощание. – Она понимала теперь, что ничто не изменит решения Джона.

– Может быть. Если ты вернешься сюда. Или я приеду в Штаты. Я никогда не был в Сан-Франциско. – Но Скарлетт уже не верила в то, что когда-нибудь Джон там будет. Именно это и говорил он с самого начала: им предстояло расстаться и продолжать свободный полет. Скарлетт ощущала подарок Джона на своей руке, где ему всегда будет место, так же как Джон навсегда останется у нее в душе, останутся счастливые воспоминания о нескольких неделях радости, неделях, которые освободили Скарлетт от тех цепей, сковавших ее последние годы.

– Я люблю тебя, – прошептал Джон, прежде чем уйти. – Я люблю тебя бесконечно… и всегда буду любить… всегда буду улыбаться при воспоминаниях о тебе… об Ирландии. – Джон поцеловал Скарлетт в последний раз и вышел, не оборачиваясь. Скарлетт долго-долго стояла, глядя на дверь, в которую он ушел, потом вернулась в спальню, чувствуя, как ей одиноко без Джона. «Когда все неприятности кончатся, я постараюсь, чтобы он стал моим. Я подумаю об этом потом, а сегодня я должна подумать о Кэт…»

ГЛАВА 41

Отплытие «Италии» было назначено на 12 часов следующего дня, как и много лет тому назад. Но сейчас их было двое, мать и дочь, как две подружки. По дороге в Саутгемптон обе молчали, Кэт предполагала, что им обеим есть о чем подумать. И впервые за долгое время Скарлетт спокойно сидела, глядя в окно.

Они в положенное время ступили на палубу «Италии», немного волнуясь от того, что снова оказались на корабле, прошли в свои каюты. Потом Скарлетт удивила дочь, когда сказала ей, что выйдет на палубу посмотреть, как они будут отправляться от причала. Скарлетт поднялась на палубу одна, так как Кэт не имела никакого желания выходить из каюты.

Скарлетт стояла на палубе, огромный лайнер покидал причал, и только это произошло, только корабль начал медленно удаляться от берега, она увидела его. Как будто у нее всегда была надежда, что он непременно придет. Джон одиноко стоял на причале и махал рукой, глядя на взволнованную новым и последним свиданием Скарлетт. Так же взволнован был и Джон. Пока было можно, Скарлетт смотрела, как он махал ей вслед. Но корабль удалялся все дальше и дальше от причала, Скарлетт уже не видела Джона, она просто знала, что он там.

Много времени прошло, пока Скарлетт вернулась в каюту и нашла Кэт уже спящей в своей кровати.

Для них обеих путешествие было утомительным.

Скарлетт вспоминала свой недавний путь в Англию. И она была с Джоном, не с Реттом… их прогулки по палубе, бесконечные разговоры… вечера, когда они ходили танцевать. Она выглянула в иллюминатор и увидела птицу, летящую к берегу, возвращающуюся домой, вспомнив при этом слова Джона: неважно, что произойдет между ними, но он отпустит Скарлетт как свободную птицу, домой. У Джона и Скарлетт были свои собственные жизни, свои пути, свои миры, и не создал Бог для них общей дороги, общей судьбы. В своей жизни она любила только двух мужчин и была любима ими. Она вернется к Джону, он совершенно необходим ей. От этой любви Скарлетт почувствовала себя намного спокойнее, возвращаясь домой. Кэт заметила это.

– Ты полюбила Джона? – спросила она на второй день их поездки, Скарлетт долго смотрела вдаль, прежде чем дать ответ.

– Он очень помог мне, – хотя это и не было ответом на вопрос, и Кэт поняла это, но промолчала. Дорогой ценой досталось Кэт понимание того, что иногда бывает лучше, когда некоторые вопросы остаются без ответа. Не поняла она только одного, какую помощь имела в виду мать.

– Как ты думаешь, Бо узнает? Я имею в виду Боксли, – Кэт боялась этого больше всего.

– Может быть, нет, если ты сама сохранишь все в секрете, и не проболтаются дети.

– А если они скажут? Или кто-нибудь другой?

– А что сделает Бо? Он ничего не сможет сделать. Вред причинен тебе, твоей душе, это имеет значение, в первую очередь, только для тебя. Если ты переживешь это зло, ты победила. Ты получила серьезный урок, о котором должна помнить всю жизнь. И главное, чтобы ты смогла с достоинством выбраться из этого. Остальное не имеет значения. – Кэт с облегчением вздохнула. Мать протянула к ней руку, дочь нагнулась к ее руке и поцеловала.

– Спасибо, что ты спасла меня от всего этого, – это была правда. Как и то, что за время этого путешествия Скарлетт и сама получила урок, за который благодарила судьбу.

– Я и впредь буду спасать тебя, – Скарлетт улыбнулась, закрыла глаза, откинувшись в кресле, но тут же молниеносно открыла их снова. – Нет уж, никогда впредь больше так не делай.

– Я постараюсь, – засмеялась Кэт.

Большую часть времени Скарлетт с дочерью проводила в каюте, читали, спали, разговаривали и лучше узнавали друг друга в своем новом для них обеих состоянии. Кэт по-прежнему мечтала о карьере в театре. Скарлетт говорила, что нужно немного подождать, пока не исполнится 18 лет, и пока Кэт не будет вести себя лучше. Девушка безропотно соглашалась. Эксперимент с Боксли напугал ее и заставил задуматься о тех мужчинах, с которыми ей приходилось встречаться. Ей хотелось, чтобы с этих пор ее всегда и везде сопровождала мать.

– Придет время, и ты разберешься, как поступать с мужчинами, – но Кэт была уже не уверена в этом, и говорила, как она завидует Салли, которая не хотела ничего, кроме семьи, дома и детей. И ничего более волнующего, чем приготовление ужина для мужа.

– Но выдающаяся судьба не для каждого, – сказала Скарлетт, – только для единиц. И тот, кто находится за границами этого магического круга, не может этого понять.

Наконец их путешествие закончилось, и они вздохнули с облегчением, когда корабль причалил в порту Нью-Йорка. Кошмар кончился, и обе знали, что он тяжелым воспоминанием останется в их памяти. Сходя с парохода, Скарлетт все еще скучала о Джоне, который послал ей цветы на палубу судна с запиской: «Я люблю тебя и буду любить всегда. Прощай. Д.» То же самое она получила в отеле Нью-Йорка. Она стояла, глядя на цветы, трогая браслет на запястье, потом положила записку в сумочку.

Они с Кэт только ночь провели в Нью-Йорке и через четыре дня были уже дома, где их радостно встретили Салли и Фрэдди поцелуями и слезами и большим шоколадным тортом.

Они наслаждались покоем и больше всего мечтали о том, чтобы подольше оставаться дома и никуда не уезжать. Но скоро от Бо пришла телеграмма, они с Джейн вернулись из свадебного путешествия и ждали Скарлетт с детьми к себе на празднование Дня Благодарения.

У Джейн и Бо было все хорошо, и ни от кого уже не было секретом, что Джейн ждет ребенка. Дэвид был от этого в восторге и заказал внука. Салли приготовила свою индейку, она умоляла Джейн разрешить ей приехать к ней через несколько месяцев, чтобы помочь с младенцем.

– А что буду делать я все лето, пока ты нянчишься? – возразил Фредди, но его успокоил Бо, вмешавшись в разговор:

– Я думаю, ты не будешь возражать, если я предложу тебе на лето работу в театре.

Фредди, даже не спрашивая, какую работу Бо предложит ему, завизжал от радости, уплетая за обе щеки пирог, испеченный Салли.

Салли преуспела в кулинарии, и Дэвид, не уставая, хвалил девочку за вкусные угощения. Скарлетт нравилось его внимание. Он вел себя так, как будто все они уже были членами одной семьи. Скарлетт хотелось поблагодарить его за внимание к детям. И уже позже, когда Бо с Кэт увлеклись обсуждением нового спектакля, а Салли, Джейн и Фредди уселись играть в карты, Скарлетт с Дэвидом решили прогуляться в саду.

– Спасибо за доброту и внимание к нам. Это так много значит для меня, – улыбнулась Скарлетт.

– Вы отказались от личной жизни ради них. Но должен Вам сказать, Вам есть чем гордиться. – Дэвид тепло взглянул на Скарлетт и, немного помедлив, заговорил снова. – Что Вы намерены делать, когда они вырастут, Скарлетт?

– То же самое, что и Вы сейчас, когда Джейн выросла. Будем ждать внуков. – Скарлетт засмеялась, а Дэвид покачал головой.

– Внуки – это хорошо. Но я не о том, – его голос тихо звучал в ночном воздухе, и Скарлетт очень уютно чувствовала себя рядом с ним, как будто они были старыми друзьями и могли свободно обо всем разговаривать.

– У меня была целая жизнь много лет назад с женщиной, которую я любил, но которая нанесла мне ужасную боль… Радостная, счастливая жизнь была и у вас, но… в прошлом. А что было в последние годы за исключением любимых вами детей, которым вы отдавали все? И когда же вы снова начнете жить своей жизнью? Когда наступит ваш черед? Что будет, когда все дети вырастут? – Дэвид говорил серьезно, а Скарлетт рассмеялась, слушая его.

– Почему в последнее время мне все только и говорят об этом? – …Рон… Джон… – Но я не знаю… Я не хочу об этом думать.

– Но думать надо. И надо реально смотреть на вещи. Я знаю, вы продолжаете любить мужа… Но его нет… Бо говорил, что вы не теряете надежды на его возвращение… Простите меня, но это… абсурд. Прошло столько лет…

– Да, теперь я это тоже понимаю…

А потом Скарлетт спросила Дэвида о том, о чем он только что обмолвился.

– Почему вы сказали, что ваша жена причинила вам такую боль? Я думала, она умерла.

– Да, она погибла.

Скарлетт грустно посмотрела на него. – Она уехала с другим мужчиной, и они погибли в железнодорожной катастрофе. Джейн было только 9 месяцев, и она ничего не знает. – На мгновение Скарлетт остолбенела.

– Это, вероятно, было ужасно для вас, – сказала Скарлетт, пораженная тем, что Дэвид ничего не рассказал дочери. Он был добрым и порядочным мужчиной, именно это так и привлекало в нем Скарлетт. Она восхищалась им с самого начала, как только узнала его.

– Это было ужасно. Я расстраивался долгое время, – продолжал Дэвид, – я держал все это в себе, почти сошел с ума от этого. Но в один прекрасный день я подумал, что достаточно, она не стоит моих переживаний и выбросил ее из головы. Она оставила мне Джейн, я думал, что это может оказаться достаточно. В самом деле, так оно и оказалось.

– Удивительно, – подумала Скарлетт, что он так и не женился вновь.

После этой трагедии Дэвид так долго жил в одиночестве. Скарлетт знала, что он имел дело с самыми известными актрисами Бродвея, но она ни разу не слышала об этом. Дэвид Бредбери жил ради своего дела и ради дочери. И вдруг она с удивлением услышала вопрос Дэвида:

– Как Европа, между прочим?

Скарлетт встала, как вкопанная, посмотрев с изумлением на него.

– Почему Вы решили, что я была в Европе?

– Я наводил справки пару раз, чтобы узнать, как дела. Вы были так внимательны к Джейн на свадьбе, как мать, я хотел поблагодарить. Но малышка Салли усиленно выгораживала вас, говорила, что вы очень загружены делами. – Дэвид очень похоже передразнил Салли. Скарлетт рассмеялась, глядя на его мужественное лицо и седые волосы, сияющие в лунном свете, вновь как и прежде, подумала, что он необычайно привлекателен. И опять, в который уже раз вспомнила ту теплую лунную ночь.

– Я понял, что что-то случилось, осторожно поспрашивал окружающих, узнал, что, Крис Боксли пропал из города и вместе с ним Кэт. Поэтому сделал вывод, что нет и вас. Я хотел приехать к вам по одному вопросу, но потом передумал, решив, что если бы был нужен, вы бы дали знать, во всяком случае, я бы хотел на это надеяться. Мне казалось, мы стали друзьями. – Дэвид осторожно взглянул на Скарлетт. – Я был искренне разочарован, что вы этого не сделали. Вы отправились на пароходе в одиночестве? – Скарлетт кивнула, но она не хотела долго останавливаться на этой теме. – Вероятно, было много хлопот, – продолжил Дэвид. – И где же она была?

– В Лондоне, – Скарлетт улыбнулась, вспомнив сцену встречи с Кэт вместе с «судьей» Джоном.

– Она была с Боксли?

Скарлетт на миг заколебалась, потом кивнула: – Но Бо не знает об этом, и я обещала Кэт не говорить ему ничего. – Скарлетт озабоченно взглянула на Дэвида, но он только с пониманием кивнул головой. Скарлетт была буквально в шоке от того, что Дэвид знал ее секрет, который она никому не рассказывала. Он был удивительно порядочным и заботливым. Но все равно она расстроилась, и Дэвид заметил ее состояние.

– Это не в моих интересах рассказывать зятю или своему партнеру, что случилось с его кузиной. Пока вы держите происшедшее в секрете, то же буду делать и я. Между прочим, где сейчас Боксли?

– Мне кажется, он там и остался. Вряд ли он поторопится обратно. Боксли слишком боится Бо.

– Он прав. Бо, вероятно, убьет его, если узнает. Моя бывшая жена проделывала со мной такие штучки, поэтому я не удивился, что Кэт уехала. Но она уже взрослая, чтобы самой принимать решения.

– Согласна. Она хочет на следующую весну вновь приехать в Нью-Йорк, когда ей исполнится 18 лет. Может быть, Бо даст ей роль, если у нее не пропадет к этому времени желание. – Скарлетт была уверена, что желание у Кэт останется, она только и говорила о своей карьере в театре.

– А вы? Что вы намерены делать? – глаза Скарлетт и Дэвида встретились и на мгновение задержались, погружаясь друг в друга.

– Я не знаю, Дэвид, – вздохнула Скарлетт. Но выглядела она счастливой. – Я буду делать то, что от меня будет требоваться, продолжать то, что и делала, заниматься делами, вести хозяйство и так далее. – Скарлетт мало беспокоилась о своей будущей жизни. Уже несколько лет она делала то, что требовалось, и ничего другого ей не оставалось. Но Дэвид намекал на что-то другое, не зная, как подойти с этим вопросом к Скарлетт. Он много думал об этом, но не знал, с чего начать, и впервые за многие годы волновался, как юноша.

Они остановились немного отдохнуть. Дэвид вновь взглянул на Скарлетт, лицо которой освещал лунный свет, отражавшийся в ее прекрасных изумрудных глазах. Бледность кожи подчеркивало черное обрамление волос.

– А вы, Скарлетт? Когда вы начнете жить для себя? У детей свои жизни, они уже почти взрослые. Вы даже не заметили этого. Знаете, когда я осознал, что Джейн выросла? В тот день, когда она вышла замуж. Совершенно неожиданно я передал ее в руки Бо. Я создал для Джейн за все годы целый мир, а она неожиданно покинула его. И знаете, что еще я ощутил в тот день, пока все суетились вокруг Джейн, когда вы ей подарили удивительную фату… фату, которая должна была украсить голову вашей дочери, если бы ее жених не погиб тогда вместе с вашим мужем… я ощутил, что этот мир я строил и для себя, но сейчас его некому со мной разделить. И после всех лет, после проделанной кропотливой работы, после вложенной в Джейн любви… неожиданно я остался в одиночестве. Конечно, скоро будут внуки, и Джейн всегда рядом, но это совсем другое. Никого нет, чтобы мне было о ком заботиться, за исключением дочери. А в тот день рядом были вы, такая прекрасная и молодая, – мягко сказал Дэвид, взяв нежную руку Скарлетт в свою большую надежную руку. И Скарлетт поняла, что Дэвид нравился ей с самого начала. Его нежность, сила, доброта, мудрость. Дэвид был очень похож на Ретта. Он был естественным и искренним, и на мгновение Скарлетт ощутила, что, наверное, любит его.