Текст книги "Белая лилия"

Глава 28

Сережа заправил «Мерседес» и сказал, усаживаясь за руль:

– Вот теперь мы всю Москву объездить сможем.

– Ну и куда мы поедем? – спросила Лиза. – Лично я проголодалась. Может в кафе заедем?

При этих словах Анатолий едва не подавился собственной слюной. Он не ел со вчерашнего вечера, почти сутки. За суетой сегодняшнего дня он забыл о еде, теперь чувство голода вышло у него на первый план.

– Не будет тебе никакого кафе! Сходи купи что-нибудь в этом киоске, – сказал Сережа, притормаживая.

– Не пойду, сам иди, – ответила Лиза.

– Навязалась ты на мою голову, – сказал Сережа и вышел.

Вскоре он вернулся и вручил всем по мороженому, пачке чипсов и банке сока.

Савельева сделала недовольную мордочку, но все же принялась за мороженое.

– А куда мы все-таки едем? – спросила она, приступая к чипсам.

– В «Склиф», – коротко ответил Сережа.

– Фи, – проговорила Лиза. – А я уже про нее забыла.

Ей никто не ответил, да и до самой больницы имени Склифософского ехали молча.

– Так, кто знает фамилию Ольги? – спросил Сережа. Анатолий пожал плечами, а Лиза сказала:

– Она мне говорила, но я не помню.

– Вспоминай!

– Попроси, что попроще, – недовольно ответила Савельева. – Хотя, кажется, Калинова.

– Пойду узнаю, что с ней, – сказал Сережа. – А ты здесь давай без фокусов, Лиза!

Савельеа недовольно фыркнула и отвернулась в окно. Она не знала, как себя вести с Сережей. Сначала ей показалось, что он проявил к ней интерес, но потом все пошло наперекосяк. Теперь Ольга интересовала его больше, чем она. Не бросаться же тоже из машины, как Ольга!

Лиза напрягла все извилины головного мозга, но кроме глупого предложения Сереже – погулять по ночной Москве и посмотреть звездопад, который бывает в августе, ей ничего не шло в голову.

– Гхм, – прокряхтел Анатолий. – Лиза, ты знаешь, где найти Тамару? Да?

– Ну разумеется, – ответила она, оборачиваясь назад.

– А если с Ольгой что-нибудь случится, ты сможешь остановить действие энергетических слепней?

Анатолий смотрел прямо в глаза девушки и видел, как сгущается интенсивность их окраски. Вот из бледно-зеленых они стали почти черными с изумрудным отливом. Наконец, они сверкнули и по темно-зеленому цвету пошли изумрудные волны. Лиза стала делать круговые вращения головой, потом вскрикнула на выдохе: «Аом!»

– Да, – сказала Савельева. – Я знаю, что надо делать. Но…

Лиза загадочно замолчала. Как Анатолий не пытался выяснить у нее, что стоит за этим «но», он не смог.

– Может, не Калинина, а Калинова Ольга Антоновна? – недовольно спросила медсестра Сережу. – К этой уже пришла одна посетительница.

– Да, верно, Калинова, – ответил он и отправился туда, где лежала Ольга Антоновна.

Он знал, что Побережнова обязательно будет интересоваться здоровьем этой девушки. К тому же у него оказался Ольгин мобильник, и Сережа хотел его вернуть. А еще он так проникся рассказом бомжа Анатолия, что решил разузнать, каковы перспективы этого дела. Ведь, по словам Анатолия, опасность угрожала и Альбине Эдуардовне… Нет, Сережа не мог не навестить Ольгу!

Едва он зашел в отделение, как мимо него пронеслась целая толпа врачей. По обрывкам их фраз он понял, что случилось что-то невероятное. Сомнений не было, что именно с Ольгой и могло такое случиться, ведь она – экстрасенс.

Сережа подошел к дверям той палаты, за которыми скрылись люди в белых халатах. Он попробовал прислушаться сквозь оставленную щелочку, но к нему обратилась Даша:

– Вас подглядывать поставили, а вы подслушиваете…

– Подслушиваю, – согласился он. – Хочу понять, там ли Ольга Калинова.

– Там, – ответила Даша. – А вы кто?

– Знакомый. Она одним делом занималась, а я помогал ей… Возил по городу…

– А я ее подруга. У меня машина сломалась, и я не смогла ей помочь. Думаю, что сейчас наша помощь ей очень пригодится. Я Ольгу знаю, она не будет валяться на больничной койке, а захочет сбежать отсюда… Ой, что это я с вами разоткровенничалась? Вдруг вы – тот, на кого она охотится?

– Нет, Ольга охотиться на какую-то Тамару. Она насылает на людей энергетических слепней, и они становятся бомжами. Эта Тамара угрожает моей начальнице… Послушайте, а это не вы – Тамара? – в свою очередь усомнился Сережа, правильно ли он делает, что откровенничает с незнакомой девушкой.

Даша улыбнулась.

– Ну вот с больной головы на здоровую, – сказала она. – Нет, меня зовут Даша.

– А меня Сережа.

Дверь открылась, и медики стали выходить из палаты.

– Я о такой пациентке всю жизнь мечтал, – говорил молодой врач. – Калинова – настоящая находка для моей диссертации.

– Да, повезло, – подтвердила женщина-врач.

– Как бы не так, – прошептала Даша своему новому знакомому. – Наивные, думают, что из Ольги можно сделать подопытного кролика…

Затем Даша спросила разрешение у медсестры, чтобы войти в палату.

– Пожалуйста, Калинова пришла в сознание. Но недолго, через десять минут заканчивается время приема посетителей…

* * *

Я снова увидела Дашу, а за ней Сережу. Я очень им обрадовалась, и в моей голове сразу созрел план, как выбраться отсюда.

– Представляете, сюда сбежался весь персонал больницы! – сообщила я. – И все твердили одно, что случай со мной особенный, и меня надо всесторонне обследовать…

– Но ты хочешь отсюда слинять, – сказала Даша, всегда понимающая меня с полуслова.

– Вот именно, – подтвердила я. – Мне бы только одежду раздобыть, а то в пижаме, в которую меня здесь нарядили далеко не уйдешь… Ну что, Даша, ты давай за одеждой, а ты Сережа жди нас внизу…

– Ольга, если я сейчас пойду за одеждой, то я сюда больше сегодня не попаду. Нас предупредили, что время для посещений больных заканчивается. Так что тебе придется либо ждать до завтра, либо прямо сейчас пускать в ход свои парапсихологические штучки…

– А она сможет? – недоверчиво спросил Дашу Сережа. – Может лучше подождать до завтра…

Я подумала, что, действительно, я была еще очень слаба. А головокружение и мошки перед глазами свидетельствовали о том, что у меня сотрясение мозга. Мне еще не приходилось, при таком плохом физическом самочувствии применять свои экстрасенсорные способности. Хотелось бы верить, что я смогу сделаться невидимой для персонала больницы и беспрепятственно выйти из этого здания.

– Хорошо, что меня отсоединили от этих приборов, – сказала я и попыталась встать. Я знала, что здесь не задержусь, поэтому настояла на своем. Профессор был категорически против, но я повлияла на его подсознание, и он согласился меня отсоединить…

Я подумала, что для того, чтобы стать невидимой, надо затратить гораздо больше энергии, но все же решила рискнуть, тем более, что я уже дошла до двери.

– Знаешь, Ольга, а тебе эта пижама идет, – смеясь сказала Даша.

Сережа проявлял деликатность и старался не смотреть на меня открыто.

То, как я сейчас выглядела, меня волновало меньше всего. Я нисколько не обиделась на Дашин подкол, хотя понимала, что эти широкие короткие штаны и рубаха примерно пятьдесят восьмого размера никак не могли украсить меня. Я думала только о том, что оставаться здесь не хочу, да и просто не имею право упускать след Тамары.

Я максимально подчинила себе всю свою волю и почувствовала, что готова к любым энергетическим воздействиям.

– Идемте, нельзя терять ни минуты, – строго сказала я и увидела сомнение на лице Сережи. – Ты, Сережа, иди первым и жди в машине. Потом пойду я, потом Даша.

Я видела, что Сережа хотел что-то спросить, но не думаю, что он уже не видел меня. Он чуть помедлил, потом сказал: «Эх, была – ни была!» Потом открыл дверь и вышел. Я прошмыгнула за ним, причем босиком, а Даша – за мной.

Мы проследовали мимо медсестры, она не обратила на нас никакого внимания. «Значит, все получилось», – с облегчением подумала я. Наверняка, Сережа и Даша были такого же мнения.

Из больницы мы вышли беспрепятственно. Но на улице для меня началось сущее мучение. Я ведь была босиком! «Почему около кровати не было тапок? – думала я. – Неужели они решили, что я никогда не поднимусь с постели? Ну и чудаки! Они узнают, на что способна экстрасенс Калинова Ольга Антоновна! Пусть ломают себе голову, как я депортировалась из палаты!»

Я почувствовала, что наступила на осколок стекла, который больно впился в мою пятку. Я остановилась, в это время в меня врезался какой-то прохожий и едва не свалил меня с ног. Он удивленно посмотрел сквозь меня. Наверно, этот мужчина почувствовал столкновение, но я оставалась по прежнему невидимой для всех.

Сережа и Даша не предполагали, что я задержалась, и ушли далеко вперед от меня. Я, ковыляя на подраненной ноге, бросилась их догонять и снова столкнулась с женщиной. Так плохо я себя еще не чувствовала! Я и без того была очень слаба и тратила массу энергии на поддержание себя в невидимой форме, а тут еще эта пятка и люди, идущие каждый по своим делам…

Я почувствовала, что у меня больше нет сил, что я не в состоянии преодолеть даже двух метров, оставшихся до «Мерседеса». Снова кто-то толкнул меня, и я, не удержавшись, села на асфальт. «Все, – сказала я себе, – пора обнаружить себя».

Первой меня заметила Даша, которая в отличие от Сережи, еще не села в машину. Она бросилась ко мне, довела до «Мерседеса» и посадила на заднее сиденье рядом с Анатолием.

– Не ждали? Это опять я, – сказала я Лизе и Анатолию.

– Да уж, – ответила Лиза. – Ты точно с неба свалилась.

Я не стала ей отвечать, а принялась рассматривать пораненную ногу. Даша, усевшаяся рядом со мной, вскрикнула, но тут же взяла себя в руки и сказала:

– Рану надо обработать. Здесь, наверняка, есть аптечка… А вот и она!

– Даша, из тебя получилась бы классная медсестра, – сказала я, когда она обработала рану зеленкой и приклеила пластырь. – А теперь объясни, как ты нашла меня в больнице?

– Мне Васик помог, хотя мне его совет показался наиглупейшим…

– Васик? – удивилась я. – Это еще более странно, чем я могла предполагать…

– Да уж, здесь все очень странно, – сказал Сережа, который отвез всех нас уже за квартал от больницы Склифосовского. – Ну куда мы теперь едем? Одеваться или к Тамаре?

Я взглянула на свой «прикид» и босые ноги. Меня вдруг осенило, что мои вещи, включая ключи от квартиры, документы и мобильник остались в больнице. Я с большим неудовольствием подумала, что туда придется возвращаться, правда, не сейчас, а потом, когда я доведу начатое до конца.

– Знаешь, что Ольга, – сказал Сережа. – Я тут многое обдумал, переосмыслил и решил, что мне не нужны твои сто долларов. Возьми их обратно, от греха подальше…

Он оглянулся и отдал мне мои баксы, а потом мобильный телефон.

– Ты уж прости, я его случайно заныкал. Он выпал из сумки, а я взял, чтобы позвонить Альбине Эдуардовне. Потом кто-то звонил тебе, но я его отключил и машинально положил к себе в карман…

– Это я звонила, – призналась Даша. – А когда услышала мужской голос, то почувствовала недоброе…

– Прощаю, – ответила я и прижала к груди обретенные сокровища.

Кроме мобильника и «зеленых» я сейчас ничего не имела, даже одежда была казенной и подлежала возврату в Склиф.

– У меня идея! – сказала я, протягивая баксы Даше. – Купи мне на них что-нибудь из одежды, можно из Second Hand, кроме белья разумеется. А на ноги какие-нибудь сланцы.

– Хорошо, – ответила Даша. – Только чур, не капризничать! Что куплю, то и куплю!

– Без разговоров, – согласилась я. – Да и поесть что-нибудь захвати, какие-нибудь гамбургеры или хот-доги…

– Мне без горчицы, – вдруг вставила в наш разговор Лиза Савельева.

Надо сказать, что до этого она сидела тихо, как мышка, и о ней все забыли. Даша ушла за покупками, и мы остались в том же составе, что и до… моего падения из машины. Оказавшись в аналогичной ситуации, я вспомнила, как все произошло.

Я прислушалась к себе. Чертик молчал, точно его больше не было в моей голове. Настроение у меня было спокойное – никакого раздражения и недовольства. Было только сомнение, смогу ли я справиться с Тамарой. Я смогла, используя свои экстрасенсорные способности, выбраться незамеченной из больницы. Это здорово подорвало мои силы. А схватка с Тамарой предполагала еще большие энергетические затраты. «Мне надо каким-то образом восстановить свои силы, – думала я. – Поэтому можно набрать энергию от деревьев – доноров. Или…»

– Ольга, – прервал мои размышления Анатолий. – Ты, наверно, плохо себя чувствуешь. Я вижу, что не очень… Мы тут с Лизой разговаривали. Она сказала, что тоже может остановить действие энергетических слепней. Так ведь, Лиза?

Лиза молчала, словно обращались не к ней.

Глава 29

Рабочий день закончился, все сотрудники страховой фирмы «Золотая саламандра» разошлись по домам. Альбина Эдуардовна сидела в офисе одна и ждала Кирилла, который должен был подъехать за ней с минуты на минуту.

После того как Побережнова получила сообщение от Сережи о трагической случайности с Ольгой Калиновой, она точно встряхнулась. Она по иному смотрела на свои финансовые проблемы. «Надо преодолевать жадность», – вспомнила она вчерашние слова Ольги и приняла для себя окончательное решение, о котором сразу же сообщила юристу.

После ухода Маши, в ее кабинет больше никто не заходил и никто не звонил. Альбина Эдуардовна сидела в тишине и все думала, думала, думала. Прежде всего об Ольге. Она спрашивала себя, почему это случилось и надеялась на чудо, что все обойдется, что Ольга не только не умрет, но и быстро поправится.

Она думала о Сереже, который больше не звонил ей и не возвращался на ее «Мерседесе». Побережнова не могла понять, куда он тратил деньги, почему он не может приобрести себе сотового телефона, которые, по словам Тани, есть у половины ее одноклассников.

Альбина Эдуардовна, разнервничалась от того, что не может узнать, как обстоят дела у Ольги и у Сережи с милицией. Воспоминание об уволенной Лизе Савельевой, снова всплывшей на ее горизонте, также добавило в ее кровь адреналина. Директриса «Золотой саламандры» почувствовала, что сердце стало биться учащенно. Такое в последнее время с ней случалось часто.

Альбина Эдуардовна налила в маленькую серебряную рюмочку бальзам и выпила. Она уже не помнила, кто подарил ей бутылочку этого удивительного бальзама, он появился в ее кабинете накануне 8 марта среди прочих даров – цветов, вин и конфет, и только несколько дней назад оказался востребованным. Его даже не унесли с собой воры, позарившиеся на картины и бутылку настоящего французского вина.

Альбина Эдуардовна почувствовала облегчение, мрачные мысли отошли на второй план, и она подумала о хорошем: о Тане и Кирилле. Она вспомнила, что Кирилл всегда находил общий язык с ее дочерью, чего нельзя было сказать о ней самой. На сегодняшний вечер Альбина Эдуардовна возлагала особые надежды. Она думала, что легкий ужин в ресторане втроем станет началом их семейной жизни. «А для чего же все начинать с начала? – спрашивала она себя и отвечала сама себе. – Чтобы все было по-новому».

Побережнова услышала, как громко хлопнула металлическая дверь, закрывающаяся на кодовый замок, а потом тяжелые торопливые шаги. Она узнала, что это не шаги Кирилла. Это были шаги ее отца.

– Ты зачем здесь? – спросила Альбина вместо приветствия.

– Пришел посмотреть на полную дуру, – ответил Эдуард Михайлович.

Такого тона она не слышала от отца ни разу с тех пор, как она стала руководить «Золотой саламандрой». Она не могла сразу сообразить, в чем дело. Перед его приходом она думала о Кирилле. «Неужели он узнал, что мы помирились, и это его рассердило?»

– Не притворяйся, что ты не понимаешь, в чем дело! Дура безмозглая!

– Да ты сам сошел с ума! Врываешься ко мне, обвиняешь меня!

– Значит ты не понимаешь, в чем я тебя обвиняю? Я тебе объясню, доченька моя золотая. Я нажал на все рычаги, поднял все связи, чтобы тебя, дуру, из ямы вытащить…

– Какие рычаги, какие связи? – растерянно спрашивала Альбина, на самом деле не понимающая, куда клонит отец.

– На те, которые могут повлиять на решение немецкой ассоциации страховых обществ, – отчеканивая каждое слово, говорил отец. – думаешь, они просто так решили благотворительностью в твою пользу заняться?

– Признаться, я удивилась, что они решили повлиять на «FSG». Но что к этому руку ты приложил, мне в голову не пришло…

– Не пришло! – крикнул Эдуард Михайлович и стукнул кулаком по столу. – А отказаться от их помощи, тебе пришло в голову!

– Что! – крикнула Альбина Эдуардовна и, в свою очередь стукнула кулаком по столу, от чего серебряная рюмка подпрыгнула и упала на пол. – Я не отказывалась от их помощи, как раз наоборот…

– Как не отказывалась? Мне только что позвонили и сказали, что пришел от тебя факс, в котором сообщается, что проблемы с фирмой «FSG» у тебя больше не существует, что найдены другие способы уладить дела с авиакомпанией.

Альбина Эдуардовна подняла рюмку с пола, посмотрела на нее, достала бутылку бальзама и, отбросив все амбиции, налила в рюмку дозу больше обычной. Пока она пила и приходила в себя от такого поворота событий, Эдуард Михайлович рассматривал этикетку на бутылке.

– Хорошая вещь, – сказал он. – Ты хочешь сказать, что не отказывалась?

– Нет, – протяжно произнесла Альбина. – Надо было сначала выяснить это, а потом обзывать меня, кричать и стучать по столу.

Снова послышался стук металлической двери, а потом шаги. Побережнова знала, что на этот раз эти шаги принадлежат Кириллу. «Хорошо, что он не слышал, как отец разговаривает со мной», – подумала она.

Мужчины пожали друг другу руки. На лицах обоих было легкое удивление. Отец думал, что Альбина рассталась с Кириллом, а Лебедев просто не понимал, зачем здесь Эдуард Михайлович.

Альбина же, перенеся новый удар, ждала когда бальзам смягчит его, но тот подействовал не сразу. Она лихорадочно соображала, откуда мог взяться такой факс. Кроме молодой юристки Маши, она подозревала и свою безмозглую секретаршу и даже нечистую силу энергетических слепней.

Лебедев узнал свою бутылку. Именно он подарил ее Альбине на Восьмое марта, потому что она как-то пожаловалась на нервы. А после пошел разлад…

– Кирилл, ты немного подожди, – сказала Альбина, – у меня тут небольшая проблемка…

– Ничего себе небольшая проблемка! Проблемище будь здоров! Аля, если ты послала этот факс и сейчас одумалась, или кто-то из твоих «золотых» работничков так пошутил, я попробую завтра утром уладить это дело, аннулировать этот факс.

– А почему ты вообще заварил эту кашу и не сказал мне ни слова?

– Потому что я был у тебя два дня назад, увидел лицо этой хищницы из «FSG» и понял, что тебя надо спасать.

– Какой хищницы? – спросила Альбина и рассмеялась.

Отец не понял, что именно вызвало смех. Он ведь не догадывался, что видел в этом кабинете не представителя немецкой страховой фирмы «FSG», а Ольгу Калинову, пришедшую сюда требовать оплату счета. «Да, – подумала Побережноа. – Я не зря оставила Ольгу. Определенную роль она сыграла. Папаша подсуетился и нашел выход из ситуации».

– Знаешь, папа, я тебе так скажу, когда ты все затеял с немецкой ассоциацией, то ты меня не спрашивал. Я тебе честно скажу, что я от ее помощи не отказывалась, но и на все сто процентов не надеялась, что она повлияет на «FSG». Поэтому сам решай, что тебе делать: снова лезть людям в глаза, извиняться, унижаться и прочее, или закрыть этот вопрос. Раз кто-то за меня отказался, значит так нужно!

Эдуард Михайлович пребывал в полной растерянности от сказанного. Он осмысливал каждое слово своей дочери и понимал, что она взяла над ним верх.

Альбина подошла к Кириллу, потом обернулась к отцу и сказала с достоинством:

– Нам пора, мы пойдем! Свои планы на вечер я отменять не буду.

Эдуард Михайлович смотрел на дочь и впервые понимал, что она – взрослая и вправе принимать самостоятельные решения. Да, он понял это именно теперь, не тогда, когда Аля решила создать свою фирму, а сейчас, когда она стала настоящей бизнес-леди, способной не пасовать перед трудностями и не терять самообладания даже в безвыходной ситуации.

Он понятия не имел, что Альбина пережила за последнее время, и что позволило так красиво ответить ему.

Глава 30

Когда к Тамаре Георгиевне пришла слепота, она попросила Лизу купить ей часы с боем. Конечно, она могла узнавать о том, который был час, слушая программы радио и телевидения, но этим часам она отводила в своей теперешней жизни особую роль.

Они стали делить ее жизнь на ровные промежутки времени длиной в шестьдесят минут. Раньше, также как и для всех людей, время для Тамары текло по-разному. Иногда оно тянулось серо-желтой густой массой, напоминающей резиновый клей, а иногда пролетало как столбы в окне скоростного поезда. Именно такие ассоциации возникали в ее голове, когда она вспоминала о своем прошлом. Теперь время ассоциировалось с кругом минутной стрелки. Она безошибочно угадывала, что через секунду часы будут бить…

«Сейчас пробьют пять часов вечера, – подумала Тамара Георгиевна. – А Лиза так и не пришла ко мне». Часы отделили еще один час ее жизни. Тамара предприняла неимоверные усилия и села на кровати. Она отдохнула, нащупала ногами мягкие тапочки и обулась. Еще одно усилие воли – и она встала на ноги. «Я должна попробовать сделать это сама, – сказала себе Тамара. – Главное – найти все те предметы, которые мне необходимы, но я не знаю, где они лежат, да и остались ли в моем доме. Ведь здесь хозяйничала Лиза. Наводя порядок, она могла что-то выбросить, а что-то убрать на другое место. Она ведь не знала назначения многих предметов, хранящихся у меня. Почему я ее не посвятила во все это?»

Тамара сделала несколько шагов до книжного шкафа, нащупала рукой стеклянную дверцу и открыла ее. Она скользила своей ладонью по переплетам книг. Среди них были бумажные, коленкоровые, матерчатые и огромные фолианты. Тамара прошлась один раз по всем четырем полкам, но не обнаружила ту, которая ей была необходима. Это ее не очень удивило, потому что древняя рукопись была переплетена в коленкор самого стандартного размера. Таких здесь была почти половина. Тамара надеялась, что рука сама остановится там, где надо, но этого не произошло. Да, она потеряла свои экстрасенсорные способности, ее физическое тело перестало быть проводником информации.

Тамара стала действовать иначе. Она выбирала книгу, подходящую по толщине и переплету, вынимала ее, раскрывала и принюхивалась к страницам. Она искала запах старины. Одна – не та, вторая, третья… десятая… Она роняла все эти книги на пол и принималась за следующие. Двадцатая… тридцатая… тридцать восьмая…

Тамара на мгновение забыла о книгах и подумала: «Сейчас часы пробьют шесть вечера». Часы начали бой. Тамара снова принялась за книги. Последняя пятьдесят вторая книга также оказалась ненужной. Она не знала заклинание на память, но она помнила, на какой странице оно находилось. Она знала, что текст заклинания необязательно произносить вслух, при определенном обряде даже написанное заклинание имело бы свое магическое действие. Ведь от того, сказано слово или написано, оно не меняло свой смысл, и Тамара, да и любой маг, и черный и белый, это прекрасно знал.

Она не нашла заклинания, а без него ничего для ослабления силы своих детищ – энергетических слепней, Тамара предпринять не могла. Да, заклинание полностью бы не остановило и не повернуло бы вспять разрушительное действие слепней, оно могло бы только ослабить его. Тамара хотела сделать хотя бы это, но пока не могла. Ей очень нужна была Лиза, но девушка не появлялась уже который день.

Тамара стала искать книгу по всей квартире. Медленно переставляя ватные ноги и придерживаясь одной рукой за мебель и стены, она ощупывала другой рукой все подряд. Искала везде – во всех ящиках, на всех полках и горизонтальных поверхностях, но не находила.

Она наделала жуткий беспорядок в квартире и вернулась к своей кровати. Она села и сказала вслух: «Не нашла». В ее голосе была обреченность и досада.

Тамара почувствовала усталость и задремала, но не надолго. Ей приснился ярчайший калейдоскоп, картинки плавно переходили одна в другую. И на этот раз появился новый цвет, недоступный для видения человеческому глазу. Тамара давала таким цветам свои названия. Став слепой, она увидела такие цвета, как «Одиночество», «Озарение», «Ложный путь», «Ветер перемен», «Возмездие» и «Одухотворенность». Сегодня появился новый седьмой цвет, и подсознание Тамары дало ему название – «Единение».

Теперь ей предстояло расшифровать содержание, заключенное в только что увиденном калейдоскопе. Она мысленно отталкивалась от названия нового цвета, содержащегося в этих картинках. Это было очень трудной работой, на расшифровку уходили порой не одни сутки без еды и сна. Теперь Тамара чувствовала, что так много времени у нее нет. Часы пробили семь вечера.

Прошедший час подстегнул мысленную работу Тамары. Она начала понимать, что означает цвет «Единение». Тамара была крайне удивлена, что такое возможно, и боялась, что совершила ошибку. Но она тут же осознала, что цвета «Ложный путь» сегодня не было и в помине, и это означало, что своей интуиции надо доверять безоговорочно!