Текст книги "Пятое время года"

– Тебя уже слышат, – негромко заметила она. – Начинай…

Евгений едва не застонал вслух – от стыда и от бессилия. Ведь минуту назад он опасался, что Тонечка не отзовется ему – а теперь… да что же это происходит?! Что делать?!!

Он чувствовал – даже не чувствовал, просто знал! – что может сейчас уничтожить «проснувшийся» астрал. И для этого ему надо всего-навсего искренне возненавидеть Тонечку… Хотя бы на несколько минут: этого будет достаточно.

Евгений уже перестал улавливать присутствие астрала, но по сосредоточенному молчанию Сары понимал: Тонечка по-прежнему находится с ним в контакте…

«Да прекрати ты отзываться, идиотка! – едва не закричал Евгений. – Уйди, затаись, затихни… Или погаси к чертовой матери этот проклятый усилитель, если хоть на что-то способна!»

Внезапно Евгений почувствовал легкое электрическое пощипывание прямо напротив сердца… и перепугался до холодного пота!

– Сара! – отчаянно позвал он. – Ты уверена, что со страховочной системой все в порядке?!

Сара среагировала мгновенно: щелчок тумблера – и напряжение отключилось. Евгений облегченно вздохнул.

– Что это было? – спросил он.

Сара выбралась из-за стоек, внимательно оглядела его… потом тихо спросила:

– Ты ничего не пытался сейчас делать?

Евгений замотал головой, чуть не стряхнув обруч. Сара усмехнулась:

– Тогда извини! Вероятно, мне стало плохо просто от волнения…

Евгений вытаращил на нее глаза: этого только не хватало – умереть от чужого страха! А если еще и Гуминский запсихует, тогда что?!

– Да не дергайся ты так! – Сара попыталась успокоить его. – У предупреждающих импульсов напряжение слабое… в общем, кричи, если что!

– Хорошо, – уже без эмоций отозвался Евгений. – Спасибо…

Сара кинула на него быстрый испытующий взгляд:

– Может быть, попробуем еще раз?

Евгений вяло кивнул. Не все ли равно! Сколько бы раз он не пытался возненавидеть Тонечку, вряд ли у него что-то получится! Но может быть, все-таки получится?..

* * *

Смена поста произошла без лишних вопросов: сдал-принял. Сергей несколько приободрился, поняв, что раздача шишек в любом случае состоится не раньше полного завершения операции. «Если останется кому эти шишки раздавать!» – пришла вдруг ему в голову странная мысль…

До центрального корпуса шагать было неблизко, и когда Сергей достиг цели, в нем окончательно созрела решимость узнать наконец, что же происходит на базе. Пусть всем остальным глубоко безразлично, что творится вокруг – он больше не мог оставаться пассивным наблюдателем!

Но вначале следовало освободиться от «группы девятнадцатого», к которой его прикомандировали. Впрочем, из радиосообщения не было ясно, зачем именно его направили к зданию, и он вполне мог сделать вид, что имеет какое-то особое поручение.

…Охранники бестолково топтались у входа в корпус. Они очень обрадовались появлению Сергея – из-за режима радиомолчания оставшиеся у базы плохо представляли себе ситуацию «снаружи». Сергей кратко описал обстановку на периметрах, но когда дело дошло до подробностей, отмахнулся – подождите, мол, у меня дело! – и, быстро вбежал на крыльцо. Блеф сработал: его никто не окликнул.

Но оказавшись в коридоре, Сергей нерешительно остановился, только сейчас осознав, что понятия не имеет, что именно он собирается делать – и надо ли вообще делать что-нибудь? Впрочем, Веренков тут же пришел на помощь: «Что с Миллером?» В самом деле, для начала надо выяснить, где Евгений и что с ним…

Сергей откинул стойку и вошел в пустое помещение вахты. Увы, пульт наблюдения оказался полностью отключен. Однако! Неужели Гуминский уже считает излишним наблюдать за Евгением?

Можно было попробовать включить пульт – но возиться с настройкой мониторов в двух шагах от кабинета Гуминского было рискованно. Хотя идти наверх без предварительной разведки тоже небезопасно…

Несколько секунд Сергей стоял в нерешительности, потом взял ключ от комнаты Евгения и медленно направился к лестнице. Он не знал, кого может застать в комнате, и стоит ли ее открывать, но томиться в неведении больше не мог.

…Еще издали он увидел, что комната не заперта – дверь лениво покачивалась на сквозняке. Сергей осторожно заглянул внутрь… и сердце его упало при виде жуткого разгрома: сдвинутая кровать, опрокинутые стулья, разбросанная по полу одежда, карниз со шторой, криво повисший одним концом перед распахнутым окном… Уцелевший каким-то чудом компьютер смотрелся среди этого кошмара совершенно чужеродно.

Так вот оно как было… Сергей не знал обстоятельств бегства Юли – а здесь, похоже было настоящее побоище! Вот только чем оно закончилось для Евгения?

Проще всего было вернуться наружу и выспросить подробности у охранников – наверняка они участвовали в ночных событиях! Сергей уже повернулся к выходу, но взгляд его снова упал на компьютер. А что, можно попробовать! Это, конечно, не мониторы, но при грамотном обращении… Главное – уровень доступа, а системный пароль Майзлиса в отряде никогда не был секретом. Конечно, им никогда не пользовались открыто, прелесть заключалась просто в факте обладания, в осознании интеллектуального превосходства над начальником… Кто мог подумать, что это когда-нибудь пригодится?.. Только бы компьютер был исправен!

…Компьютер был исправен. Тщательно заперев дверь, Сергей быстро вошел в систему под именем Майзлиса, вызвал программу видеоконтроля и, «заглядывая» по очереди в разные комнаты, добрался до двести первой лаборатории…

Он подозревал, что увидит что-то не очень приятное – но все равно был поражен. Допрос, разворачивавшийся на экране, походил на дурной сон, на дешевый боевик… это был даже не допрос, а какое-то изощренное издевательство над человеком, который не мог ни ответить достойно, ни даже просто шевельнуться лишний раз!

Первым движением Сергея было рвануться в лабораторию и немедленно прекратить этот кошмар! Он с трудом заставил себя сдержаться: благородные порывы – вещь хорошая, но не всегда практичная! Он ответил на вопрос Веренкова – но выполнит ли он просьбу Юли, если будет действовать столь необдуманно?

Да, они опасались не зря: помощь Евгению действительно нужна! Хотя до сих пор трудно поверить, что это все происходит на самом деле! Сергей вдруг с ужасом представил, что это увидят журналисты… можно ли будет тогда без стыда признаваться, что работаешь в СБ?!

Но как же помочь Евгению? Сергей еще раз, уже более внимательно, вслушался в разговор, невольно осознав суть вопросов Сары – и был поражен в очередной раз: речь шла о каких-то невероятных, просто-таки мистических вещах! А раньше-то он считал все эти слухи преувеличениями…

Он одернул себя – не хватало еще и ему свихнуться на мистике! – и сосредоточился на технической стороне дела. Вскоре он в общих чертах разобрался в устройстве дьявольской системы – конечно, назначение всех приборов было непонятно, но активные электроды в области сердца говорили сами за себя. Сергей видел, как Евгений время от времени морщится от боли, и судя по коротким комментариям Сары, боль эта была напрямую связана с ее самочувствием. Ее и Гуминского…

«Да ведь они его совсем доконают! – испуганно подумал он, когда Евгений в очередной раз закусил губу. – Что же делать? Сара одна, но лаборатория заперта, пока выломаешь дверь, она десять раз позовет на помощь…»

Почувствовав, что впадает в панику, Сергей заставил себя успокоиться. Решение наверняка есть, надо его только найти. Хотя бы самое простое: обрезать провода! Не будет тока – не будет и опасности… по крайней мере, сразу. А еще лучше – подняться на технический этаж и разломать распределительный щит: тогда будет обесточена вся база!

Поняв, что нашел оптимальный вариант, Сергей отпер дверь, выглянул в пустой коридор, освещенный яркими лампами, и вдруг представил, как они все погаснут. И не только они: отключатся компьютеры, мониторы, системы охраны, связи…

Сергей улыбнулся про себя, представив, какие физиономии будут у Гуминского, Майзлиса и Сары. Жаль только, что их уже нельзя будет подсмотреть на мониторе!

Он торопливо вышел из комнаты Евгения, направляясь к лестнице на чердак – как вдруг где-то позади прогремел выстрел. Потом еще один, и еще!.. На мгновение Сергей замер от неожиданности, потом опрометью бросился назад. «Это в палате „монстра“, – мелькнула мысль. – Но что там случилось?!»

* * *

Пока оперативники бродили по саду, разыскивая сбежавшую Юлю, дежуривший в палате Сэма охранник благодарил судьбу, за то, что она избавила его от этого занятия. Но потом, когда отряд был внезапно переброшен на периметры, его настроение упало. Было ясно, что при любом раскладе событий пост в палате не снимут – но и «смену караула» проводить тоже явно никто не торопился! Неужели теперь придется здесь торчать, пока не закончится весь бардак снаружи?!

Охранник, усталый и злой, нетерпеливо мерил шагами надоевшую до смерти комнату, бросая полные ненависти взгляды на неподвижное тело Сэма. Все лишние разговоры в эфире были запрещены, и он не мог узнать у коллег, что происходит на периметрах. Три других охранника, дежуривших в здании, ничем не могли ему помочь: они знали столько же, сколько и он…

Однако когда на дальней аллее показался Сергей, дежурный не выдержал. Оглянувшись еще раз на Сэма – хотя кой черт с ним случится! – он подошел к окну, открыл замок и отодвинул тяжелую раму с пулезащитным стеклом. В палату ворвался свежий воздух, наполненный запахами сада. Дежурный высунулся в окно и попытался привлечь внимание Сергея, но было слишком далеко – и тот, не заметив отчаянных сигналов, скрылся за углом.

Дежурный с досадой отвернулся от окна. Ну ясно, теперь будут трепаться между собой! Он вспомнил, что открывать окно категорически запрещалось, но махнул рукой: похоже, тут уже никому ни до чего нет дела!

…Впрочем, стоять у окна и дышать по-весеннему свежим воздухом было все же приятнее, чем пялиться на неподвижное тело «монстра». К тому же через пару минут он увидел-таки тройку охранников, отправившихся в обход здания – и наконец-то смог узнать последние новости с периметра.

Увы, новости оказались неутешительными – Теперь было окончательно ясно, что в ближайшее время рассчитывать на смену не приходится. Охранники удалились, а дежурный со вздохом подумал, не стоит ли закрыть окно. Конечно, постоянный видеоконтроль снят, но вдруг кому-нибудь из начальства придет в голову проверить, на месте ли «монстр»…

…За его спиной вдруг раздался непонятный шорох. Он инстинктивно замер… и тут же по напряженным нервам ударил оглушительный металлический грохот!

Дежурный подскочил, как ужаленный, ноги сами отбросили его от окна, развернули лицом в комнату, и он с ужасом увидел всю картину сразу: опрокинутая стойка капельницы, пол, усеянный продолжающими разлетаться по углам осколками стекла, сбившаяся на пол простыня, а над ней – широко раскрытые живые глаза монстра!

В это невозможно было поверить, этого просто не могло быть… но Сэм не спал! Он застыл в неестественной позе, словно пытаясь подняться, приподняв голову и опираясь на локти. Подвижными были только руки – они дергались беспорядочно и резко, видимо, один из этих рывков и опрокинул капельницу – и глаза, бессмысленно блуждающие по комнате…

Зрелище было настолько жуткое и противоестественное, что дежурный застыл от ужаса. В голове крутился винегрет из обрывков мыслей, слухов о невероятных способностях этого странного эспера и каких-то совсем уже древних, первобытных страхов, вылезших из подсознания, и поверх всего этого всплывала одна громкая, как крик мысль: «Но это же невозможно! Такой наркотик нельзя пересилить! Как он сумел?! Как?!»

Застывший взгляд Сэма шарил по комнате, как ослепший радар, а на энцефалографе плясали сумасшедшие пики альфа-ритма. Дежурный кинул взгляд на прибор. «Что же он делает? – подумал он. – Что будет?» Его рука будто сама потянулась к пистолету, щелкнул передергиваемый затвор… Уже понимая, что сейчас произойдет, он выставил перед собой грозное оружие, словно пытаясь отгородиться им от внезапно ожившего монстра. И когда рассеянный взгляд Сэма наконец остановился на нем, пальцы будто сами судорожным движением нажали спуск.

Руки дернуло отдачей, от грома выстрела заложило уши. Сэма отшвырнуло к стене, он страшно задергался, по простыне расползлось большое красное пятно. Альфа-ритмы на экране на миг успокоились, и вдруг взлетели куда-то вверх, за пределы шкалы! Проклятый эспер не хотел умирать! Дежурный шарахнулся назад, наткнулся на стену, прижался к ней, снова поднял пистолет и начал посылать пулю за пулей, словно отбрасывая от себя эту темную неведомую силу, которая продолжала смотреть на него через глаза полубезумного эспера…

* * *

…Когда Сара очередной раз выключила систему страховки, Евгению показалось, что взгляд ее стал виноватым. Может быть, все-таки удастся уговорить ее? Ну, с Гуминским все понятно… но ей-то зачем грех на душу брать?!

– Сара! – начал было Евгений… но не договорил: где-то на этаже, слегка приглушенный дверьми, отчетливо прозвучал выстрел.

Сара недоуменно оглянулась, но когда раздался еще один выстрел, а потом еще и еще, испуганно попятилась назад и прислонилась к стойке, заслонившись ей от двери. Затем кто-то пробежал по коридору, и стрельба оборвалась.

Сара одним прыжком оказалась у двери и торопливо проверила замок – заперт! Евгений с ужасом представил, что было бы, если бы страховочная система была включена минуту назад! Тогда его скорее всего уже не было бы в живых: Сара просто убила бы его своим внезапным испугом…

– Что это было? – резко спросил он. – Где?

Сара ошалело посмотрела на него.

– Это в палате, – сдавленно произнесла она. – Только там есть пост с огнестрельным оружием… Господи! Надо же посмотреть…

Она кинулась было к двери, но вспомнила о видеоконтроле и вернулась к компьютеру…

…Видеокамера висела прямо над кроватью Сэма, и Евгений невольно отшатнулся от экрана. Страшная картина расстрела глубоко потрясла его – но тем не менее какая-то часть рассудка холодно проанализировала увиденное. Нет, это не было похоже на спланированное убийство: все говорило о какой-то трагической случайности…

Сара переключила обзор на вторую камеру. Теперь можно было увидеть лежащего без сознания дежурного охранника, лицо которого неузнаваемо исказил смертельный ужас…

– Чего же он так перепугался? – пробормотала почти про себя Сара, снова переключая камеру. Евгений отвернулся – но кровавая сцена все равно стояла перед глазами… и вдруг, как будто внутреннее зрение было яснее реальности, он увидел то, на что не обратил внимание раньше: глаза у убитого были широко открыты! Но что это значит? Неужели Сэму могли позволить проснуться?!

– Что там произошло? – почти шепотом спросил Евгений у Сары.

– И он еще спрашивает! – она гневно взглянула на него, но тут же внезапно успокоилась и уже будничным голосом, как о чем-то самом обыкновенном, сказала: – Он просыпался. Очевидно, ты как-то сумел разбудить его…

– Я?!

– Ну а кто же? – искренне удивилась Сара. – Во всяком случае, другого объяснения я не вижу: капельница была в порядке…

Евгений замер. Все-таки он оказался виновником гибели Сэма! «Ох Сэм, Семен, – едва не расплакался Евгений, – зачем ты меня услышал?..» Боль вины и потери была оглушающе острой, казалось, она заполнила весь мир…

…Евгений опомнился, когда Сара резким щелчком кнопки выключила компьютер. Он поднял голову… и лицо Сары поразило его: настолько оно было безразличным – и словно бы смертельно усталым от собственного безразличия.

– Сара… – тихо позвал Евгений. Она обернулась, посмотрела на него, словно бы не узнавая… потом быстро подошла.

– Господи, если бы ты знал, как вы мне все надоели! – выдохнула она, глядя Евгению прямо в глаза. – Если бы ты только это знал…

Евгений не в силах был отвести взгляд… Что Сара сделает с ним теперь? Ведь он полностью в ее власти!

Однако ничего страшного не произошло. Сара только поправила не его голове «обруч» и проверила, хорошо ли держатся электроды. Потом отошла и, судя по звукам, снова включила страховочную систему и усилитель альфа-ритма.

– Делай теперь все, что хочешь… – ее голос прозвучал подстать взгляду. – Все, что хочешь… А я… Честное слово, я просто устала от всего этого!

Она, видите ли, устала! А Евгений, окаменев от бессильного ужаса, снова ощутил напряжение на электродах. Пока оно было слабым, едва заметным – но кто знает, что будет дальше?..

Господи, да что же это? За что?! Страшно было говорить, страшно было чувствовать, страшно было даже думать…

…Евгений не знал, сколько минут прошло. И только услышав далекий, но постепенно нараставший шум вертолета, понял: его время кончилось!

Ну, что ж… значит, не повезло! Он огляделся и со странной ясностью, словно в первый раз, увидел всю обстановку лаборатории – блестящие металлические стойки, приборы на них, выключенный компьютер… Все знакомое, привычное, надоевшее – но уже ощутимо чужое!

Потом он медленно опустил глаза, пошевелился, насколько позволяли ремни. Полученный во время неудачного прыжка вывих еще чувствовался – но скоро этого уже не будет… и вообще ничего не будет?

Евгений замотал головой: нет, нет, нет!!! Пусть лучше ним случится то же, что и Тонечкой!..

Он позвал Сару – громко, отчаянно, как никогда никого не звал… но в ответ почувствовал только новый всплеск боли! Ну за что ты меня так, Сара?..

…Это было последнее, о чем он успел подумать. Напряжение в страховочном контуре, до этого еще переносимое, вдруг возросло – резко, скачком! – и дикая нечеловеческая боль пронзила Евгения, безжалостно вытолкнув его из времени и пространства. Невозможно было остановить это падение в никуда – но несколько долгих мгновений Евгений еще помнил, как только что был живым…

* * *

…Нужное здание Валерий узнал еще издали: уж очень сильно отличалось серая прямоугольная постройка от изящных домиков, украшавших соседние сады. На аэрофотоснимке это было не так заметно, но сейчас он понял: в таком виде база вряд ли могла бы сойти за частную виллу – скорее всего, она маскировалась под какую-нибудь лечебницу…

Он быстро начал снижать высоту, одновременно гася лишнюю скорость, и вскоре «Алуэтт» уже скользил над самыми верхушками деревьев. На этой высоте они пролетят над периметрами и отыщут подходящее дерево. Только бы не зацепиться винтом! Но чем ниже он сможет опустить вертолет, тем безопаснее будет прыгать Инге и Дэну…

…Промелькнула внизу и осталась позади дорога, запруженная автомобилями, толпа у ворот. Дэн что-то крикнул, показывая на них, но Валерий не расслышал. «О прыжке надо думать, а не глаза пялить», – недовольно подумал он и повернулся к Дэну:

– Пора! Одевайте шлемы!

Однако эсперы были уже полностью экипированы… Валерий еще сбросил скорость и, напряженно глядя вниз, попытался определить, миновали ли они уже внутренний периметр видеоконтроля. Черт его знает! Агенты, которых гипнотизировал Дэн, сказали, что периметр идет «по кругу вдоль широкой аллеи», и на снимке Валерий обозначил эту аллею, но сейчас он решительно не мог узнать ее среди множества других, разнообразно пересекающихся и кое-где скрытых деревьями.

…Но вот до здания осталось не больше сотни метров. Теперь периметр наверняка позади, да и ближе подлетать опасно: из окон могут заметить прыгнувших…

После нескольких неловких виражей, окончательно погасивших скорость, Валерий завис над подходящим, с его точки зрения деревом. Убедившись в неподвижности вертолета, он оглянулся на эсперов. Инга стояла у двери, готовая к прыжку, Дэн внимательно изучал пейзаж внизу.

– Ориентируйся по солнцу, – крикнул ему Валерий. – Солнце должно быть позади и справа!

Дэн кивнул, потом сделал жест рукой, имея ввиду, что вертолету пора «погружаться в дерево». Валерий призвал на помощь все свое везение, и аккуратно потянул газ на себя…

…Упругие кроны оттеснило мощным потоком воздуха, и вертолет смог опуститься почти на четверть высоты дерева, туда, где уже начинались надежные толстые ветки.

– Можно прыгать! – прокричал Валерий.

На миг Инга почувствовала к нему острую ненависть: им «можно прыгать» в этот сумасшедший сбивающий вниз ветер на тонкие ненадежные ветви, а он останется в уютном безопасном вертолете! Но она тут же вспомнила о дальнейшей задаче Валерия и устыдилась своих мыслей. Потом распахнула дверь, невольно шарахнулась, как кошка, от ударившего ветра и шума, но пересилила страх и решительно метнулась вниз, на уже примеченную ветку.

Дэн не увидел, «попала» ли Инга в цель – избавившийся от лишнего веса вертолет подпрыгнул вверх с таким ускорением, что он едва не вывалился наружу, ухватившись в последний момент за край двери. Холодный пот прошиб Дэна, когда он запоздало представил себе, что было бы, если… С трудом переведя дыхание, он повернулся к Валерию и зло обругал его идиотом.

Валерий не возражал даже мысленно. Конечно, он должен был заранее догадаться о таком «фокусе»! Он успокоил вертолет и снова погрузил его «в деревья». Кроны разошлись, и Дэн с огромным облегчением увидел вцепившуюся в ветку Ингу. Он сделал глубокий вдох и оттолкнулся от борта…

…Оглушенная и перепуганная, Инга не видела неожиданных пируэтов вертолета. Она буквально приросла к ветке, вцепившись в нее изо всех сил и крепко закрыв глаза. Она даже не услышала, как во весь голос позвал ее удачно «приветвившийся» Дэн. И только когда вертолет удалился, и ветер от винта стих, она вспомнила, где находится, оглянулась, кивнула Дэну – мол, все о'кей! – и начала торопливо спускаться по стволу…

Защитные костюмы почти не мешали при спуске, но в шлемах было невыносимо жарко. Очутившись наконец на твердой земле, Инга первым делом сбросила свой шлем. Дэн с сомнением на нее посмотрел:

– А иглы?

– Черт с ними! – откликнулась Инга. – Я раньше в нем задохнусь!

Дэн молча бросил свой шлем в соседний куст. Потом оглянулся, вспомнил, что «солнце должно быть позади и справа», сориентировался, в какую сторону бежать. Шум вертолета слышался уже далеко впереди (еще один ориентир!), и скоро внимание охраны, оставшейся в здании, будет полностью отвлечено на него. Это хорошо!

– Ну, вперед! – воскликнула Инга нетерпеливо, но Дэн остановил ее.

Он спокойно взглянул ей в глаза, добиваясь сосредоточенности, передохнул несколько секунд, сказал:

– Помнишь? Голубая спираль, агрессивность, защита… Будь уверенна!

Ключевые слова подействовали подобно стимулятору. Страх, смятение и растерянность прошли, и Инга уверенно двинулась вперед, не сомневаясь больше в успехе. Дэн скользнул за нею, не забывая оглядываться, готовый отразить неожиданное нападение психически или, если понадобится, физически…

Но по дороге им никто не встретился, и это было неудивительно: охранники едва справлялись на периметрах, чтобы еще и бегать по саду! А впереди Валерий вовсю старался отвлечь внимание тех, что патрулировали «последний рубеж»: когда эсперы осторожно выглянули из-за кустов на последнем поворот аллеи, они увидели, что «Алуэтт» беспорядочно крутится у дальнего конца здания, то приближаясь к нему, едва не тараня крышу, то снова удаляясь, набирая высоту – душераздирающее зрелище, особенно для людей без воображения! И даже если охранники не имели права оставлять своих постов, такое вопиющее воздушное безобразие заставило их забыть о дисциплине. Вход был свободен!

На крыльце Дэн остановился на секунду, до предела усиливая интенсивность психологической защиты – кто знает, что окажется за этой дверью? Может быть, не всех охранников отвлекло странное поведение вертолета? Наконец, когда голубая спираль стала почти видимой, он решительно толкнул дверь…

…После солнца и жаркого дня от прохлады перехватило дыхание. Внутри тоже слышался грохот вертолетных двигателей, казалось, здесь он был даже громче, чем снаружи – здание буквально содрогалось, и казалось, что все сотрудники должны толпой бежать выяснять, что случилось – однако в холле было пусто… не было никого и в смежном с ним караульном помещении!

В караулке Дэн задержался чуть подольше, пытаясь оценить обстановку. Но обзорные мониторы были выключены, а множество ключей в стеклянном шкафу вряд ли могли пригодиться, потому что эсперы понятия не имели, от каких они дверей.

Ситуация складывалась парадоксальная: встреча с кем-то из персонала базы была теперь благом, а не опасностью – требовался проводник по этому осиному гнезду!

Дэн, уже без особого беспокойства, открыл следующую дверь и заглянул в коридор. Пусто… Множество дверей с номерами – и никаких признаков жизни. Однако Дэн помнил – об этом он догадался спросить загипнотизированных агентов, – что на первом этаже находятся кабинет шефа и прочие административные помещения, а лаборатории и комнаты пленников – наверху… «Так может быть, – подумал он, – нам вообще удастся добраться до них без шума?»

– Пошли наверх, – дернул он Ингу. – Как бы там ни было, лучше быть ближе к пленникам!

* * *

…Кинувшись на звук выстрелов, Сергей рывком распахнул дверь в палату – и сразу увидел дежурного охранника, который с перекошенным лицом расстреливал еще вздрагивающее окровавленное тело на кровати. Не раздумывая, Сергей бросился вперед, перехватывая руку с пистолетом и одновременно наваливаясь всем телом на охранника, сбивая его с ног.

Это удалось, даже слишком легко. Ужас настолько парализовал охранника, что тот не видел никого и ничего, кроме Сэма. Он даже не пытался сопротивляться и, потеряв сознание, рухнул на пол. Не ожидавший такой легкой победы Сергей тоже не удержался на ногах. Пистолет с грохотом отлетел в угол.

Сергей тут же вскочил, бросился к Сэму, но понял, что опоздал. Вся кровать была забрызгана кровью, изрешеченное тело больше не шевелилось. Широко раскрытые мертвые глаза смотрели в пространство, и было в этом последнем взгляде Сэма что-то такое, от чего Сергей вдруг вспотел и невольно отступил от кровати. В наступившей тишине было отчетливо слышно тихое шуршание самописцев, продолжавших чертить на лентах безжизненные нулевые прямые.

«Что же здесь произошло?! Что?» – мучительно подумал Сергей, глядя на охранника. Тот лежал в глубоком обмороке, но лицо его до сих пор хранило печать непередаваемого ужаса. Сергей подобрал пистолет, вынул обойму: осталось только три патрона. Однако! Он загнал обойму на место и, стараясь не встретиться с мертвым взглядом Сэма, внимательно осмотрел самописцы. Запись альфа-ритма заставила его присвистнуть: несомненная парапсихическая деятельность, да какая! Но вот какого рода? Такая ли на самом деле ужасная? Неужели убийство было единственным выходом? Сергей застонал, мысленно проклиная тот день, когда поступил на службу в СБ…

Но как бы там ни было, из палаты следовало убираться, и чем скорее, тем лучше! Сергей вспомнил свое намерение оставить базу без электричества, сунул в карман пистолет, осторожно приоткрыл дверь, и убедившись, что в коридоре никого нет, одним прыжком преодолел расстояние до лестницы на технический этаж…

…Наверху оказалось темно, и он не сразу сориентировался – обычно сюда заходили через другой вход. Сергей постоял немного, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, и можно будет ходить, не опасаясь на что-нибудь наткнуться. Поискать бы выключатель… но ведь возвращаться все равно придется в темноте!

Неожиданно щелкнула рация и голос Майзлиса произнес: «Говорит второй. Внимание центральному корпусу! На вертолет не обращать внимания! Повторяю: вертолет не трогать! Конец сообщения.»

«Какой еще вертолет?» – встревоженно подумал Сергей и, прислушавшись, действительно уловил быстро приближающийся шум двигателя.

Он бросился к маленькому слуховому окну – как раз вовремя: вертолет стремительно выскочил слева из-за деревьев на бреющем полете и остановился в воздухе. Шум мгновенно перешел в рев, окно задребезжало от ветра. «Алуэтт», двухместный – машинально определил Сергей – Кому это он тут понадобился? Впрочем, ясно, кому! Но неужели после всего, что случилось, Гуминский еще надеется улизнуть?»

Тем временем вертолет скрылся из поля зрения, медленно переваливая через здание, и послышался скрежет полозьев по крыше – прямо над головой! «Он что, летать не умеет или жить надоело?!» – с ужасом подумал Сергей, инстинктивно втягивая голову в плечи и пятясь обратно к люку…

Впрочем, пилот, похоже, изменил свои намерения, и, обогнув здание по дуге, вновь появился перед окном. Глядя на его неуверенные развороты, Сергей почувствовал неожиданное презрение: для аварийной эвакуации Гуминский мог бы найти пилота и получше!..

Он снова подошел к окну: трое оставшихся охранников, которые должны были охранять вход в здание, выскочили на лужайку и, невзирая на только что прозвучавший приказ, смотрели на вертолет. Впрочем, вряд ли кто-нибудь смог бы остаться равнодушным при виде такого воздушного безобразия!

Сергей смотрел, как его они бестолково суетятся внизу, пытаясь показать пилоту, где надо приземляться, и вдруг почувствовал неодолимое бешенство. Вот сейчас вертолет опустится, Гуминский сядет в него… а они все останутся здесь расхлебывать кашу! И объясняться по поводу расстрелянного «монстра»… а может, уже и не только «монстра»?!

Рука сама потянулась к пистолету, и Сергей понял, что не сможет просто так отпустить Гуминского…

…Окошко открылось с трудом, словно нехотя. Вертолет медленно поворачивался в воздухе. Он словно почувствовал опасность и теперь раздумывал – садиться или улететь, пока не поздно. «Уже поздно!» – отрешенно подумал Сергей, поднимая пистолет. «Только три патрона!» – напомнил он сам себе.

Сквозь стекло кабины был прекрасно виден пилот. Сергей прицелился в него… но тут же понял, что не сможет выстрелить. Кто бы ни был этот парень, вряд ли он в чем-то виноват: судя по «воздушному почерку» – явный любитель! Такой не станет рисковать из-за денег, тут что-то личное. Но такой молодой – что у него может быть общего с Гуминским?..

…Мысль пришла неожиданно, словно со стороны: а почему обязательно стрелять в пилота? Достаточно будет просто как следует повредить вертолет – например, перебить хвостовую тягу! Машину закрутит волчком, это перепугает и дезориентирует пилота – и поделом, впредь думай, кому помогаешь! Ну, а высота совсем маленькая: падение почти не опасно…

…Сергей никогда не слышал об «аварии» Евгения над замком Горвича. Иначе он очень удивился бы – откуда взялась в его голове идея с хвостовой тягой? Кто мог подсказать ему ее? А главное – как?..

Ни о чем таком он не подумал. Вместо этого он поднял пистолет, аккуратно поймал хвост «Алуэтта» на мушку, – и три последних пули точно легли в цель…

Вертолет резко дернулся… и тут же его завертело и с угрожающей скоростью понесло прямо на здание! Сергей отпрыгнул от окна, оглядываясь в поисках люка – и все еще надеясь, что пилот сумеет выправить падение! Но похоже, парень перепугался настолько, что совершенно перестал соображать – полозья снова заскребли по крыше, тонкий пластик затрещал, разламываясь, в трещине блеснул дневной свет…