Текст книги "Память о преподобном Мартиниане Белозерском"

Глава 21. Посмертные чудеса

«Велико дерзновение ко Господу имаши,

всеблаженне, и великому дарованию от него

сподобися, яко всяк недуг и всяку язю исцеляеши

приходяшем ти с верою».

Канон прп. Мартиниану

«Житие прп. Мартиниана» существует в двух редакциях. Вторая редакция, в отличие от более ранней, первой, имеет в конце запись чудес, происходивших у раки прп. Мартиниана, установленной над местом его погребения[171]171
  Там же. С. 196.


[Закрыть]. Сейчас трудно с точностью представить, как выглядело первоначально место погребения преподобного. В записи чуда о «Беснующемся дьяке Симеоне» говорится, что он «три дня подряд приходя в гробницу, со слезами молился он, непрестанно целуя гроб святого»[172]172
  Там же. С. 301.


[Закрыть] (выделено авт.). Из этого видно, что место погребения называют некой «гробницей», похожей, видимо, на склеп или небольшую часовню, скорее всего деревянную, зайдя в которую, можно было приблизиться к «гробу» святого. Поскольку гроб со святыми мощами преподобного был положен в землю или, как говорили, находился «под спудом», то молящиеся припадали к раке, поставленной над могилой, вероятно, довольно скоро после отшествия святого от земной жизни. Возможно, тогда же и был написан надгробный образ святого, еще официально не канонизированного всей Церковью, но местно чтимого в Ферапонтовом монастыре, где оставались многочисленные ученики и свидетели его монашеских подвигов.

Древняя надгробная икона преподобного Мартиниана (образ был переписан в середине XIX в.)

Рака преподобного Мартиниана XVI–XVII вв, сохранившаяся в церкви преподобного Мартиниана на месте его захоронения в Ферапонтовом монастыре

Икона преподобных Ферапонта и Мартиниана, XIX в. Музей фресок Дионисия

Икона преподобных Ферапонта и Мартиниана, XVIII в. Кирилло-Белозерский музей-заповедник

Икона преподобных Ферапонта и Мартиниана, XVIII в. Музей фресок Дионисия

Икона преподобного Мартиниана, конец XVIII – начало XIX в. Хранится в действующей церкви

Икона преподобного Мартиниана из местного ряда церкви преп. Мартиниана в Ферапонтовом монастыре 1836 г.

В 1489 году в монастырь неожиданно вернулся ученик и постриженик прп. Мартиниана ростовский архиепископ Иоасаф Оболенский. Причины, по которым он оставил епископскую кафедру, остаются до сих пор невыясненными. Архиепископ Иоасаф был близок к великокняжескому семейству и поддерживал Ивана III в вопросах церковной политики.

Поддержка Иоасафом Оболенским великого князя была отмечена в Независимом летописном своде 80х годов ХV века: «Но вси священикы и книжникы, и инокы и миряне по митрополите глаголаху, а по великомъ князе мало их, един владыка Ростовский князь Асафъ да архимандрит Чюдовьской Генадей»[173]173
  Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. С. 438.


[Закрыть]. Между великим князем и митрополитом произошла распря о Кирилло-Белозерском монастыре. Митрополит принял сторону Белозерского князя Михаила Андреевича, для которого власть над своим удельным монастырем была существенной прерогативой, за которой стоял определенный суверенитет всего удельного Белозерского княжества. Великий князь Иван III желал, чтобы Кирилло-Белозерский монастырь подчинялся его ставленнику, ростовскому архиепископу. Возможно, обстоятельства этой сложной борьбы и вынудили архиепископа Иоасафа покинуть свою кафедру и вернуться на место своего пострижения в Ферапонтов монастырь в 1489 году[174]174
  Я. С. Лурье. Идеологическая борьба в русской публицистике. С. 238.


[Закрыть].

Вместе с Иоасафом в Ферапонтов монастырь приехал его близкий друг, князь Константин Мангупский, служивший боярином у ростовского архиепископа. Родом князь Константин был из

Мангупа, расположенного на южном побережье Крыма. Его род происходил от царствующего византийского рода Палеологов[175]175
  Жития русских святых. Коломна, 1993. С. 3 (сноска 2).


[Закрыть], а также состоял в родстве с потомками Комнинов. В юности он находился при константинопольском дворе, а после завоевания турками византийской столицы бежал в Морею к деспоту Фоме, где и провел он 7 лет. За эти годы он мог общаться с кругом наиболее образованных ученых греков, так же как и он, бежавших от турок в Морею[176]176
  А. Н. Горстка. К вопросу о формировании мировоззрения Кассиана Учемского. Учемский сборник. Вып. 1. Мышкин, 1998. С. 5.


[Закрыть]. В 1460 году Морея оказалась под угрозой захвата турками, и князь Константин вынужден был снова бежать на венецианский остров Корфу, потом в Италию, откуда в свите Зои Палеолог в 1473 году прибыл на Русь. Великий князь предлагал ему земли во владение, но князь Константин предпочел жить при ростовском архиепископе, за которым и последовал в Ферапонтов монастырь.

Живя в уединении в небольшой северной обители, князь прибегал к духовным советам старца священномонаха Филарета. Однако принимать монашеский постриг он долго не хотел. Его судьба решилась под влиянием чуда, связанного с почитаемым в обители святым Мартинианом. Описание этих чудесных событий сохранилось в древней рукописи XVI века, хранящейся в Государственной публичной библиотеке[177]177
  Выражаю благодарность директору Музея фресок Дионисия М. С. Серебряковой за предоставление возможности ознакомиться с копией этой рукописи. ОР ГПБ, Погод 1563. Сборник XVII в. Л., 62–79.
  Житие святого Константина князя Манкупского, в иноках Кассиана.


[Закрыть]. В ней говорится, что однажды, утомившись после всенощного бдения, князь Константин задремал в своей келье. В тонком сне ему было некое откровение, очнувшись от которого он стал громко звать своего старца Филарета. Когда Филарет пришел к нему, то увидел князя в большом потрясении, от которого он не мог ничего говорить. Филарет пошел к архиепископу Иоасафу и рассказал ему о случившемся. Вместе они стали расспрашивать князя Константина о причине его волнения. Князь, казалось, будто просыпаясь от сна, постепенно начал приходить в себя и рассказал, что видел он большую каменную украшенную церковь, полную монахов, окружавших сидящего на возвышении преподобного Мартиниана.

В руках Мартиниан держал жезл и, обращаясь к князю, повелительно сказал ему: «Постригись!» Он же ответил ему: «Не постригусь!» Так он долго прекословил святому, наконец Мартиниан поднял свой жезл и пригрозил побить им непокорного князя. От страха душа его пришла в смятение, и он проснулся. Со слезами рассказывая о своем видении, князь Константин стал просить, чтобы его немедленно постригли в монахи. Тогда архиепископ призвал игумена и повелел совершить постриг. Князя Константина облекли в ангельский образ с наречением ему нового имени Кассиан.

Впоследствии Кассиан основал новую обитель при впадении в Волгу реки Учмы и был прославлен в лике святых под именем Кассиана Грека.

Во время пребывания в монастыре на покое архиепископа Иоасафа случился пожар. Загорелась сначала монашеская келья, от нее огонь перекинулся на остальные постройки. Иоасаф пожалел о том, что в его келье погибает в огне некая драгоценность, которую он хранил для нужд монастыря. Услышав об этом, юродивый Галактион оградил себя крестным знаменьем и вошел в пылающую келью. Скоро он вышел из нее, неся в руках спасенное сокровище, которое и положил к ногам владыки Иоасафа. На эти средства вскоре и началось строительство нового каменного собора Рождества Богородицы, который и освятили в 1490 году.

Место погребения прп. Мартиниана располагалось у южного фасада собора и было отмечено небольшой постройкой в виде склепа, называемой в житии прп. Мартиниана гробницей. Во время росписи стен собора, выполненной знаменитым художником Дионисием с сыновьями в 1502 году, у могилы прп. Мартиниана также была написана небольшая фресковая композиция с изображением Богоматери в окружении двух архангелов и Николая Чудотворца и коленопреклоненными основателями Ферапонтова монастыря прп. Ферапонтом и прп. Мартинианом. Иконография надгробной фрески имеет смысловую связь с внутренними росписями собора. Здесь читается аналогия между великим пастырем и чудотворцем Николаем и деяниями пастыря и устроителя монастырей прп. Мартинианом[178]178
  Е. Р. Стрельникова. Рака Мартиниана. Ферапонтовский сборник. Вып. 2. 1988. С. 126–139.


[Закрыть].

Место захоронения преподобного Мартиниана. Современный вид

Иоасаф Оболенский окончил свой земной путь в месте своего пострижения в Ферапонтовом монастыре. В кратком Кирилло-Белозерском летописце, созданном в 30-е годы XVI века, есть запись: «В лето 7021 преставися Иоасаф Оболенскый, бывшиа архиепископ Ростовскы, месяца ок(тя)бря в 6, на память святого апостола Фомы в год //…вечерни в своем пострижении в Ферапонтовом монастыре»[179]179
  А. А. Зимин. Краткие Кирилло-Белозерские летописцы. Исторический архив. Т 5. 1950. С. 29.


[Закрыть]. С этим событием оказалось связано обретение святых мощей прп. Мартиниана, что подробно описывает его «Житие».

«Преблагий Господь Бог наш, желая прославить своего угодника и показать, какую тот обрел у Него милость и смелость перед Ним, сделал и показал это следующим образом.

В 7022 (1514) г. случилось в обители Пречистой Богородицы Ферапонтова монастыря преставиться от тела и отойти к Господу бывшему архиепископу Ростовской земли Иоасафу. Игумен же той обители – а это был постриженик Спасо-Каменного монастыря по имени

Селивестр, – посоветовавшись с братией, решил похоронить этого мужа рядом с преподобным Мартинианом, памятуя о его родовитости, ибо тот был родственником великого князя, а также то, что он был пострижеником и учеником преподобного Мартиниана, – потому-то и захотели они положить его вблизи святого, если Бог изволит.

И вот игумен и братия собором, сотворив молитву, начали выкапывать гроб святого и очищать землю кругом. И открыв гроб, увидели они чудесное видение, умиления достойное, ибо не только славное тело его сохранилось целым и невредимым, но даже его одежда, в которой он был погребен, осталась совершенно целой и ничуть не затронутой тлением.

И вот что было удивительно: когда они открыли эту честную раку, с обоих сторон ковчега была видна вода, но ни телу святого, ни его ризам она не причинила никакого вреда, – как и прежде, давно, вода, оказавшаяся в гробе Сергия. И увидев это, все прославили Бога и Пречистую Его Богоматерь за то, что столько лет тело святого сохранилось в гробу, ибо после 30 лет они увидели это чудное видение».

С этого времени и начались в монастыре исцеления тяжелобольных, прибегавших к помощи угодника Божия преподобного Мартиниана. Первым исцелился монах Ферапонтова монастыря Памва, бывший учеником старца Силуана. Лежа в тяжелом недуге, он решил принять освященной воды, взятой из раки преподобного Мартиниана. Попив этой воды и помазав ею все тело, он сразу же почувствовал облегчение, и болезнь полностью исчезла. Рассказы об этом чуде распространились по всей округе.

Крестьянин из деревни Иткла по имени Тарсан, имея тяжелую болезнь живота, по совету своего духовного отца тоже решил прибегнуть к этой чудодейственной воде и получил полное исцеление, свидетелями которого была вся братия монастыря.

Это же средство испробовал на себе дьяк приходской церкви по имени Губа, а за ним и еще многие мирские люди, принимая освященную воду, исцелялись от различных недугов.

В числе монастырской братии был монах по имени Селиверст, лежавший парализованным в своей келье, находившейся поблизости от гроба святого Мартиниана. Сильно печалился он о своей жизни, и как-то, после горячей молитвы Богу и Пресвятой Богородице, решил он ползти ко гробу преподобного Мартиниана. Прижимая голову к гробу святого, много часов проплакал он, в молитве забывая о своей болезни. Неожиданно почувствовал он себя совершенно здоровым и со слезами стал благодарить преподобного.

После нескольких случаев исцелений тяжело больных людей в монастыре начали вести запись чудес, происходивших у гроба преподобного Мартиниана. В соседнем Кирилло-Белозерском монастыре тоже оказались свидетели чудес, творимых преподобным Мартинианом. Один священник Кирилловой обители, также носивший имя Мартиниан, часто приходил в Ферапонтов монастырь служить вместе с братией свою череду службы. В это время пришли в монастырь из ближайшей деревни просить священника для исповеди к больному. Поскольку монастырского священника на месте не оказалось, то кирилловский священник Мартиниан сам отправился к больному. Здесь, в доме больного, он увидел женщину, сидящую на печном примосте, которая в безумии кривлялась и шумела. Спросив о ее болезни, священник узнал, что уже давно постиг ее это тяжелый душевный недуг. В ночном сумраке женщина становилась совершенно глухой, немой и слепой, днем же она кривлялась и шумела. Священник посоветовал родственникам привести больную женщину в Ферапонтов монастырь для молитв у гроба преподобного Мартиниана. Через несколько дней, когда этот священник опять совершал службу в Ферапонтовом монастыре, привели туда больную женщину и, подведя ее ко гробу прп. Мартиниана, начали петь молебен. Больная, почувствовав облегчение болезни, повернувшись к родственникам, сказала, что сам чудотворец, поднявшись из гроба, благословил ее крестом и ушел.

Похожий случай произошел с Акулиной из села Сусло, которая долгое время была одержима нечистым духом, терзавшим ее душу и тело. Ее водили к разным святыням, но облегчения она не получала. Как-то вместе с родственниками проходили они мимо Ферапонтова монастыря. Вдруг больная женщина стала сильно кричать, говоря: «Чернец бьет меня деревом!» Ее привели ко гробу прп. Мартиниана, и священник стал петь молебен. Здесь она продолжала говорить, что видит монаха, изгоняющего из нее нечистого духа. Все поняли, что видит она прп. Мартиниана, полностью ее исцелившего. Так же исцелилась и другая женщина, по имени Екатерина, из деревни на Бородавском озере. Ее семья была настолько бедна, что не имела даже средств, чтобы заказать в монастыре молебен. Но преподобный Мартиниан всегда помогал бедным, и родственники со слезами благодарили его за оказанную им помощь. Брат исцелившейся женщины стал потом монахом Ферапонтова монастыря и носил имя Иоасаф.

Другой случай исцеления произошел с неким юношей по имени Гавриил. Он страдал припадками, во время которых переставал узнавать даже отца и мать. От болезни он не мог есть и пить, так что многие предсказывали ему близкую смерть. Родной дядя этого юноши служил священником в церкви святого пророка Ильи, находившейся неподалеку от Ферапонтова монастыря. Вместе родственники решили идти к гробу прп. Мартиниана. Положили больного на повозку и повезли в монастырь. Больного положили у раки святого и начали служить молебен. Понемногу больной начал говорить, смог подняться на ноги и стал молиться вместе со всеми. С того дня он полностью выздоровел и с благодарностью почитал всегда чудотворца Мартиниана.

Священник церкви пророка Ильи рассказывал еще про своего брата, жившего на Волоке, по имени Симеон, что по грехам вошел в него лютый бес, заставляя неистовствовать и бить всех домашних. Пришлось связать ему руки и ноги, заковать, но он продолжал кричать и неистовствовать. Тогда четверо мужчин поволокли его связанного в монастырь ко гробу прп. Мартиниана. Когда начали петь молебен, Симеон начал постепенно утихать, что позволило развязать ему руки. Вскоре заметили, что Симеон полностью исцелился. С этого времени он стал сам приходить в гробницу прп. Мартиниана и, молясь ему, непрестанно целовал его гроб, благодаря за свое исцеление.

Помощь прп. Мартиниана испытал на себе и некий юноша по имени Стефан. Родом он был из Пскова, сын благочестивых родителей. Отец его Федор Клещев был мастером-серебряником. Сын также был научен этому ремеслу. Но однажды Стефан покинул своих родителей и, скитаясь в разных странах, заболел тяжелой болезнью. Правая рука его была поражена проказой, и он едва мог ею владеть. В надежде получить исцеление он начал ходить по разным монастырям, но нигде не мог получить желаемого. Побывал он в Кириллове и Ферапонтове монастырях, затем пришел в волость Сяму к чудотворной иконе Пресвятой

Богородицы. Но и здесь болезнь не оставляла его. Тогда Стефан решил надеть на себя иноческие одежды, и стал просить игумена Кириллова монастыря, чтобы он разрешил ему жить в монастыре, но его не приняли по причине тяжелой болезни. Болезнь усиливалась, и несчастному Стефану ничего больше не оставалось, как умолять Бога о помощи. В пост перед Рождеством Христовым по совету добрых людей пришел он опять в Ферапонтов монастырь. Здесь стал он умолять игумена Гурия (1545–1551) причислить его к братии монастыря. Некоторые монахи, знавшие его, тоже стали просить за него. Тогда игумен разрешил ему остаться и жить в келье монаха, поручившегося за него. Прожив в монастыре двенадцать недель, Стефан видел, что рука его настолько уже сгнила, и что никто больше не может держать его в келье по причине смрада. Он стал бояться того, что может лишиться и последней возможности жить в монастыре. Наконец решился он с великой верой идти в гробницу к раке прп. Мартиниана и, прижимаясь к ней, стал молить преподобного об исцелении от тяжелого недуга, обещая до конца дней своих оставаться в обители Пречистой Богородицы и чудотворца Мартиниана. Дав свой обет Богу, он пошел к келарю и покаялся в том, что самовольно носил иноческие одежды, и стал просить, чтобы совершили над ним пострижение. Братия пожалела несчастного, и вскоре его постригли с наречением нового имени Сергия. Для духовного попечения отдали его старцу священнику Симону, который долго отказывался от попечения о нем по той же причине его тяжелой болезни. На следующий день после пострига, в воскресенье, пришел Сергий опять в гробницу прп. Мартиниана и со многими жалобами и слезами долго молился он у раки святого. Ночью после того дня, задремав в своей келье, он вдруг увидел, как кто-то пошевелил его и сказал: «Встань и молись!» Проснувшись, он ощутил безмерную легкость от отсутствия болезни. Он посмотрел на свою руку, которая была замотана тканью, поскольку огромная рана тянулась по всей руке до пальцев и в четырех местах виднелись кости. Сняв повязку, он обнаружил свою руку совершенно здоровой и не имеющей никакого изъяна. Старцы и братия сообщили игумену о полном выздоровлении новопостриженного Сергия, и все возблагодарили Бога и Пресвятую Богородицу, исцеливших больного по молитвам чудотворца Мартиниана.

Все записанные случаи исцеления, засвидетельствованные братией и игуменом Ферапонтова монастыря, были приложены к составленному иноком Матфеем житию преподобного и доставлены в Москву на церковный собор, который собирался по благословению митрополита Макария в середине века, где и состоялось причисление Мартиниана к лику святых.

«Память твоя, отче Мартиниане, иногда забвению предана бысть от неимущих к тебе от сердца теплыя веры, ныне же, преподобие, сияет память твоя пресветлая, яко заря невечерняя, испущающи лучи исцеления, и мы празднуем днесь верою и любовию, просвещаеши бо поющих и превозносящих Христа, прославльшаго тя, во вся веки».

Из канона прп. Мартиниану