Текст книги "Homeland. Родина Кэрри"

Глава 21
Баальбек, Ливан

Вестибюль отеля «Пальмира» ломился от пальм, предметов старины и пыльной мебели, оставшейся еще со времен, когда Ливан был французской колонией. Тут пахло плесенью; место будто взяли со страниц произведений Агаты Кристи, зато из окон номеров наверху открывался изумительный вид на римские развалины. Вписавшись, Верджил и Зияд принялись разбирать оборудование и оружие в комнате с балконом и видом на колонны храма Юпитера.

Въезжая в город на арендованной «хонде-одиссей», команда Кэрри даже не думала тешить себя ложными надеждами на безопасность: всюду, на каждом доме и фонарном столбе, висели флаги «Хезболлы». Верджил отслеживал телефон Раны по GPS-навигатору, так что можно было держаться от актрисы на большом расстоянии, не попадаясь ей на глаза. Единственная проблема, как сказал Верджил, заключалась в соотношении огневой мощи.

Сколько же человек приведет с собой Соловей?

С балкона Кэрри и ее помощники осмотрели руины в бинокли, но так, чтобы солнце не бликовало на стеклах.

– Видишь ее? – спросила Кэрри.

– Пока нет, – ответил Верджил, настраивая резкость бинокля. – Ага, вот она, возле храма Вакха. Слева. Видишь?

Кэрри навела бинокль на практически целый храм древнего бога. Руины просто поражали; это был, наверное, самый обширный и лучше всего сохранившийся комплекс римских построек на Ближнем Востоке. Его возвели еще в те времена, когда Баальбек назывался Гелиополисом и служил важным местом поклонения Юпитеру, Венере и Вакху. Культ первых двух из этой троицы слился с культом местных Баала и Астарты. Храмовый комплекс был выстроен вкруг прямоугольной площади, на которой Кэрри и заметила Рану: та говорила с кем-то у колонны подле ступеней храма Вакха.

– Да, вижу. С кем она говорит?

– Отсюда не видно, но с этим типом вооруженная охрана, – ответил Верджил и ткнул Кэрри в руку. – Глянь туда: возле большого покосившегося камня, рядом с храмом Венеры.

Кэрри увидела мужчину: вооруженный «АК-47», он стоял на вершине камня. Другой – на ступенях, ведущих во двор, и еще двое – у храма Венеры.

– Я насчитала четверых.

– Какого хрена… – пробормотал Верджил. – Кто их пустил с оружием в музейный комплекс?

– А ты как думаешь? – ответил Зияд. – Они же из «Хезболлы».

– Можем их подслушать? – спросила Кэрри.

Зияд достал из чемодана параболическую тарелку-микрофон с многоканальными эквалайзерами. Установил ее и нацелил через открытую дверь балкона прямо на Рану.

– Может, и получится, – пожал он плечами. – До храма что-то около четырех сотен метров. Я настроил эквалайзеры, шансы – пятьдесят на пятьдесят.

Вручив Кэрри наушники, Зияд включил на запись видеокамеру.

Кэрри напряженно вслушивалась в беседу. Говорила Рана: что-то (слова звучали нечетко) про «него», про дополнительные меры предосторожности после (неразборчиво) в Нью-Йорке. Мужской голос ответил, дескать (неразборчиво) и «нужно сосредоточиться на Анбаре».

Кэрри резко выпрямилась.

Что-то не так. Какая связь между актрисой, которая трахается с шефом конторы ЦРУ, и провинцией Анбар? Какое до этого дело «Хезболле»? Им Ирак побоку, он нужен разве что Ирану, их спонсору. И все равно… странно это, неправильно. Рана, как и Дима, – суннитка и притворяется католичкой. Тогда зачем скармливает информацию «Хезболле»? Или сирийскому шпиону, который вообще алид?

В этот момент мужчина отошел от колонны, и Кэрри навела на него фокус.

– Это он, Соловей? – спросил Верджил.

Да, Кэрри узнала его, хотя с такого расстояния лицо сирийца видела нечетко.

– Он. Подружка Филдинга – и есть наш драный «крот».

– Мать твою в бога душу! – выдохнул Верджил. – Дэвис – шеф местной конторы, у него же ключи от царства небесного. Что он ей передал?

Нет, вопрос не в том, чту он передал, а кому он это передал. На кого он работает? Кэрри в голову пришла одна мысль: что, если Соловей – двойной агент?

Тогда вопрос стоит иначе: кто его ведет? Иранцы – через Сирию и «Хезболлу»? Или «Аль-Каида» в Ираке? Есть только один способ выяснить: допросить Рану.

Кэрри еще напряженнее вслушалась в разговор.

– Все, что касается Ирака (неразборчиво) первостепенной важности, понимаете? Вот если бы вы добрались до его ноутбука, – говорил Соловей.

– Это нелегко, – отвечала Рана. – Что с Димой?

– Операция провалилась. Готовьтесь к худшему. Кстати, у вас ведь осталась еще подруга. Мариэль.

Выходит, Кэрри права: Мариэль тоже готовятся взять в оборот.

Соловей сказал еще что-то, но Кэрри не разобрала его слов. Ад-Доуни с Раной скрылись за камнями. Вот дьявол!

– На чем Соловей приехал? – спросила Кэрри у Верджила.

– Возле рынка я заметил два внедорожника «тойота»…

Прямо возле храмового комплекса располагался небольшой рынок с сувенирными лавками и лотками с шаурмой.

– …И двух боевиков «Хезболлы» на стреме, – добавил Верджил.

– Можно их отвлечь, чтобы поставить «жучки»? – спросила Кэрри.

– Только если у тебя есть гарем шииток, – отрезал Верджил.

Зияд ухмыльнулся, блеснув золотым зубом.

– Нет, гарема у нас нет, и сама я никого соблазнять не собираюсь, – ответила Кэрри.

Она посмотрела в бинокль, как Рана с Соловьем проходят внутрь храма Вакха. Сквозь толстые мраморные стены расслышать их стало вовсе невозможно.

– Надо брать Рану.

– Что, прямо здесь? – возмутился Верджил, обведя жестом долину.

Кэрри прекрасно его понимала: они зашли на подконтрольную «Хезболле» территорию, и если что-то пойдет не так, черта с два они выберутся отсюда живыми.

– Она приехала на собственной тачке, – заметила Кэрри. На боковой улочке, ведущей к рынку, они заметили голубой седан «БМВ».

– А если она не одна? – спросил Зияд.

– Одна, одна. И на обратном пути попутчиков не возьмет. Иначе зачем было переться аж в самый Баальбек? Рана не хотела, чтобы кто-то узнал про ее тайное свиданьице.

– Надеюсь, ты права. Если завяжется перестрелка, нас, считай, изнасилуют во все щели, – сострил Зияд.

– Если Рана окажется в беде, Соловей и его люди могут вступиться за нее, – добавил Верджил.

– Я ее задержу, – вызвалась Кэрри. – После встречи Соловей вряд ли задержится, чтобы съесть шаурмы. Хоть бы он уехал прежде Раны.

– Значит, здесь мы закончили? – уточнил Верджил.

– Да, пакуем вещи. Вы двое, переоденьтесь и подпортьте Ране машину. Я постараюсь задержать ее.

Мужчины кивнули. Они достали из сумок зеленые береты с кокардами «Хезболлы», военную форму и штурмовые винтовки. Переодевшись, Верджил и Зияд принялись собирать оборудование. Замаскированные, они смогут спокойно перемещаться по городу, а если кто их и остановит – Зияд отбреет кого угодно. Кэрри тем временем будет действовать по обстоятельствам – смотря чем завершится встреча Раны и Соловья.

Наконец, собравшись, Зияд и Верджил унесли оборудование и оставили Кэрри только бинокль.

Кэрри проверила «глок-26», маленький девятимиллиметровый пистолет, который оставил ей Верджил, и убрала его в сумочку. Только бы не пригодился, только бы не пришлось стрелять, не дай бог… Кэрри навела бинокль на храм Вакха.

Соловей спешным шагом покинул строение, глянул на своих людей, и те отправились во двор. Спустя минуту из храма в зеленом хиджабе – цвет «Хезболлы» – вышла Рана.

Спрятав бинокль в сумку, Кэрри выбежала на улицу. На рынке она остановилась, притворяясь, будто рассматривает сувениры, рядом с выходом, через который, как она думала, пойдет Рана. Кэрри прикрыла лицо хиджабом, чтобы Соловей не узнал ее. Верджил и Зияд сейчас, наверное, занимались машиной Раны. После они подгонят к условленному месту минивэн «хонда».

– Как думаешь испортить ей машину? – спросила Кэрри у Верджила, когда они выезжали из Бейрута.

– Выдерну провод из катушки зажигания. – Он пожал плечами. – Машина просто не заведется.

– Потом вставишь его в гнездо, и все будет как прежде?

Верджил кивнул.

Оставалось надеяться, что их с Зиядом в форме «Хезболлы» никто не задержит.

Показались Соловей и его люди. Кэрри отошла к лотку с древностями: монеты, керамика, янтарь, украшения из серебра – предположительно из римской и финикийской эпох. (Как же, только метки «Мэйд ин Чайна» не хватает.)

– Настоящее? – спросила Кэрри у продавца, пухлого усатого мужчины.

– Сейчас покажу сертификат о подлинности из Бюро древностей, мадам!

В этот момент мимо прошел Соловей с телохранителями. Один из них посмотрел в сторону Кэрри, и у нее по спине побежали мурашки.

– Только взгляните, мадам, римские украшения! – сказал продавец, показывая серебряные браслеты с цветными стеклами.

– Подлинные? – спросила Кэрри, отходя в сторону и выглядывая в проулок.

– Сто пятьдесят тысяч ливров, мадам. Или восемьдесят пять долларов.

– Я подумаю, – ответила Кэрри, возвращая браслет на прилавок.

– Семьдесят пять тысяч, мадам, – крикнул ей вслед продавец. – Пятьдесят тысяч! Двадцать пять долларов!

Кэрри направилась к девочкам – лет десяти и семи, – продававшим мусульманские четки.

– Знаете Рану Саади, телезвезду? – спросила она.

Обе девочки кивнули.

– Она здесь! Пройдет мимо вас через пару секунд. Попросите у нее автограф. Или хотя бы поздоровайтесь.

Кэрри завела девочек в проулок. Как раз в это время Рана спустилась по ступенькам к рынку.

– Вон, смотрите! – Кэрри подтолкнула девочек к актрисе.

Когда Рана приблизилась, Кэрри громко крикнула:

– Смотрите, это знаменитая Рана! Звезда! Onzor![21]21
  Глядите! (араб.)


[Закрыть]

Люди сразу переполошились: полдюжины женщин и обе девочки кинулись к актрисе. Сначала та опешила, но потом заулыбалась и принялась махать рукой, будто оказалась на параде роз.

Пока она раздавала автографы, Кэрри ушла.

Верджил и Зияд ждали через дорогу от машины Раны, у закусочной, и ели шаурму.

– Где фургон? – спросила Кэрри.

– За углом, – ответил Верджил и мотнул головой в сторону перекрестка.

– Соловей?

– Уехал. Обе «тойоты» скрылись.

Через пару минут в проулок вышла Рана и села в свою машину.

– Подгони фургон, – велел Верджил Зияду, и тот побежал за машиной.

Рана тем временем безуспешно пыталась завести двигатель.

– Когда вступаем? – спросила Кэрри.

– Ждем, когда она выйдет из машины, – ответил Верджил.

Зияд выехал из-за угла и остановился в пяти метрах от них.

Рана еще какое-то время пыталась завести «БМВ», потом просто в отчаянии откинулась на спинку сиденья. С каждой секундой, что она сидела в машине, команда Кэрри рисковала все больше. Верджил вынул из кармана шприц, снял с иглы колпачок и спрятал в ладони.

– Давай уже, вылезай из тачки, – еле слышно пробормотал он.

Стоило Ране открыть дверцу машины, и Кэрри с Верджилом двинулись к ней. Зияд подвел минивэн еще ближе.

– Ahlan[22]22
  Здравствуйте (араб.).


[Закрыть], вам помочь? – спросила Кэрри.

– Дурацкая машина…

Договорить Рана не успела. Верджил всадил иглу шприца ей в руку.

– В чем… – попыталась сопротивляться актриса, но кетамин уже подействовал.

Верджил потащил обмякшую Рану к минивэну, и Кэрри открыла им дверцу. Телезвезду усадили на сиденье, и Кэрри связала ей руки пластиковым ремешком. Впрочем, в этом не было необходимости. Кэрри пристегнула Рану ремнем безопасности, а Верджил отошел к «БМВ», поднял крышку капота и вернул на место головку катушки.

– Ключ зажигания в замке. Иди, – сказал он, вернувшись в минивэн и усаживаясь возле Раны.

Кэрри села в «БМВ» и поехала следом за Зиядом.

К тому времени, когда Рана очнется, они уже будут в Бейруте. Так или иначе ответы они получат.

Глава 22
Муниципальный квартал Башура, Бейрут, Ливан

Наконец Рана пришла в себя.

Ее перенесли в подвал под новой конспиративной квартирой близ кладбища Аль-Башура. В запертой звуконепроницаемой комнате было пусто; тускло светила единственная лампа под потолком. Актрису пластиковыми ремнями привязали к стулу. Из мебели здесь был еще стул, на котором устроилась Кэрри, два табурета (на одном лежал «глок-26» с глушителем) и скамья, а на ней – ведро с водой и полотенце.

– Кричи сколько хочешь, тебя не услышат, – предупредила Кэрри.

– Это не в моем стиле, – ответила Рана. – Я кричу, только если заплатят. Как-то в одном ужастике я накричалась. Фильм назывался «Улицы зловещих людоедов». Как будто есть «Улицы добрых людоедов». Хотите послушать?

– Я не продюсер, мне плевать на твои данные.

– Вам нужны деньги? Я не богата.

– Ты знаменита.

– Это не одно и то же.

– Дело не в деньгах. Давай поговорим о Тахе ад-Доуни.

– О ком?

Кэрри посмотрела в пол, затем снова на Рану.

– Я хочу узнать правду. Если все расскажешь, то уже через несколько часов вернешься к прежней жизни. Если нет – то никогда не выйдешь из этой комнаты.

Некоторое время обе женщины молчали. Рана огляделась, словно ища выход.

– В чем дело? – спросила она.

Ее голос дрогнул лишь самую малость. Правильно, она же актриса, и ложь – ее хлеб. Как и у агентов ЦРУ.

– Послушай, мы и так о тебе много знаем: о тебе, о Диме, о Мариэль и о том, что ты – шлюшка Дэвиса Филдинга, шефа бейрутской конторы ЦРУ. Мы все обсудим.

Рана явно не ожидала такого поворота событий.

Правило допроса 101: создай видимость, будто тебе известно о допрашиваемом, и он решит, что тебе известно больше, чем ты раскопал на самом деле. Сам удивишься, как он начнет сыпать подробностями, решив, что ты все уже давно выведал.

– В Баальбеке ты встречалась с Тахой ад-Доуни. Для чего?

– Не понимаю, о чем вы.

– Еще как понимаешь. – Кэрри нахмурилась и показала на экране видеокамеры запись встречи Раны и Соловья. – Men fathleki, давай не будем все усложнять. Хотя нет, начнем вот с чего: что такая милая девушка-суннитка из Триполи делает с шиитским шпионом, который работает на сирийскую разведку и «Хезболлу»?

Рана выпучила на Кэрри глаза.

– Кто вы? Чего вам от меня надо? – прошептала она.

– Правду. В Библии сказано, что истина освобождает. В твоем случае это следует понимать буквально. Попытаешься мне солгать, – Кэрри взглянула на ведро с водой, – сама не рада будешь.

– Откуда вам про меня известно? Откуда знаете про Триполи? Это все Дима, да? Сучка. Она не умела держать рот на замке, как не умела держать колени вместе.

– Думала, можешь спать с шефом отделения ЦРУ и встречаться с сирийскими шпионами, не привлекая внимания? – намекнула Кэрри. – На кого работаешь?

– Сами не знаете? – Рана облизнула губы. Волосы у нее были темные и глаза тоже.

Привлекательная. Такие всегда полагаются на свою внешность, даже в трудные минуты.

– Господи, убить готова за сигарету.

– Потерпи. – Кэрри снова нахмурилась. – Ты либо начнешь отвечать, либо тебе туго придется. На кого работаешь? На «Хезболлу»?

Рана покачала головой и чуть заметно улыбнулась.

– Kos emek[23]23
  В задницу (араб.).


[Закрыть] «Хезболлу», – грязно выругалась актриса. – Ни на них, ни на сирийцев.

– На кого тогда? Ад-Доуни – сирийский разведчик.

– Кто вам это сказал? Дима? Вы из ЦРУ? Дима у вас? Она раскололась?

Кэрри подумала: говорить или нет? Может, Рана играет с ней? Ну, сейчас посмотрим, кто с кем играет.

– Дима мертва, и шансы у тебя немногим лучше, – предупредила Кэрри. Рану это зацепило: актриса побледнела и покачала головой, ее роскошные каштановые пряди разметались по лицу. – Даю последний шанс, потом впущу мужиков. Они прямо умирают от нетерпения поработать с хорошенькой моделькой.

А ведь мы, женщины, хорошо знаем, – Кэрри закинула ногу на ногу, – что красота – штука хрупкая. На кого работаете ты и ад-Доуни?

Рана мотнула головой, и Кэрри решила еще немного подпустить правды.

– Ад-Доуни – двойной агент? Ну же, не запирайся, помоги себе. Просто кивни, если я права.

Рана очень неохотно кивнула.

Разум Кэрри лихорадочно заработал: если ад-Доуни и правда двойной агент, то на кого он работает? Кто его ведет? Парень Димы, Мохаммед Сиддики? Если Мариэль не соврала, то этот иракец притворялся катарцем. Или Рана просто говорит то, что Кэрри хочет услышать?

– На кого он работает? На самом деле?

– Точно не знаю. Он свел Диму с ее парнем, катарцем.

– С Мохаммедом Сиддики? Говорят, никакой он не катарец.

– Это вы с Мариэль пообщались? – Рана нахмурилась. – Inshallah, дайте только закурить, и я отвечу на любые вопросы.

Кэрри вышла из комнаты и вернулась с прикуренной сигаретой «Мальборо». Сунула ее в рот Ране. Вот сейчас она выяснит, правду ли говорит актриса.

– Ладно, – сказала Рана, затянувшись и выдохнув струю дыма. – Вы правы, я работаю на Таху… то есть на ад-Доуни. Я и Диму подрядила, хотя она притворялась католичкой. Вы же знаете, что обе мы с севера, обе суннитки и что отцы наши воевали за «Мурабитун».

– Таха ад-Доуни приказал соблазнить Дэвиса Филдинга?

– Я никого не соблазняла, – возразила Рана.

Она глубоко затянулась и позволила Кэрри забрать у нее сигарету изо рта. Выдохнула.

– То есть? Хочешь сказать, что вы не трахаетесь? Ты ведь красивая. Знаменитая.

– Все не так просто. Сначала мы спали, потом Дэвис начал использовать меня для показухи: таскал на вечеринки, дипломатические приемы… – Рана пожала плечами.

– Шпионишь за ним?

Рана кивнула.

– Он в курсе?

– Понятия не имею, может, и в курсе. – Рана снова пожала плечами. – С появлением Мохаммеда все сильно изменилось.

– В каком смысле?

– Сперва нам были интересны дела ЦРУ в Ливане и Сирии, теперь занимаемся Ираком: выясняем, что известно американцам и что они затеяли.

– Ад-Доуни работает на Мохаммеда?

Рана насмешливо фыркнула.

– На этого ibn el himar?[24]24
  Ишачий сын (араб.).


[Закрыть] Он прост курьер, мальчик на посылках. Никто.

– И Дима его боялась?

Рана кивнула.

– Эта сволочь, свинья, бил ее. Запугивал. Ее трясло от одного его взгляда.

То же сообщила и Мариэль. Значит, вот как они заполучили Диму, тусовщицу-суннитку, сделали ее смертницей. Соловей – вовсе не главный, а Мохаммед – просто посыльный. Кто же тогда руководит операцией? Кому понадобилась инфа о действиях Америки в Ираке? Ответ очевиден.

– Мохаммед работает на «Аль-Каиду»? Он связан с Абу Назиром?

– Не знаю. Никто не говорит об Абу Назире, никто не знает, кто его связные. Таха один раз только упомянул помощника Назира, Абу Убайду.

– Что он сказал?

– Назвал его палачом Абу Назира.

Глава 23
Ипподром, Бейрут, Ливан

Они засели в зарослях позади ипподрома; в закатных лучах трибуны отбрасывали тень на беговую дорожку и рощу. Кэрри взяла с собой Верджила и Зияда, который привел еще четырех бойцов «Ливанских сил», вооруженных карабинами «М-4» (у одного даже имелся подствольный гранатомет «М-203»).

Идея привлечь коллег Зияда Кэрри пришлась не по душе, но выбора не оставалось. События разворачивались чересчур быстро, а задействовать группу специального назначения ЦРУ времени не было – Саул просто не успел бы прилететь в Бейрут и все уладить.

Имелась сотня причин, по которым не следовало привлекать «Ливанские силы»: они не подготовлены, они не подчиняются Кэрри и они – религиозны до мозга костей. Плюс им придется иметь дело с заклятыми врагами, шиитами. В общем, неизвестно, чего от них ждать.

Одна загвоздка: Таха ад-Доуни никуда не выходил без сопровождения боевиков «Хезболлы», так что Кэрри могла понадобиться грубая сила. Саул во время переписки неохотно согласился привлечь ливанских ополченцев.

Кэрри отправилась в интернет-кафе на улице Махуля в Хамре, близ Американского университета, и села за компьютер у стены, рядом с арабским мальчиком, который резался в онлайн-игру. Кэрри договорилась с Саулом выходить на связь не по официальным каналам – чтобы Дэвис Филдинг их не спалил, – а именно в чате для подростков. Трафик здесь был настолько плотный и загруженный, что даже самые мощные поисковые устройства конторы не смогли бы вычленить из него переписку Кэрри с Саулом.

Они условились, что Кэрри будет Брэдли, старшеклассником из колледжа в Блумингтоне, штат Иллинойс, а Саул – школьницей по имени Тиффани, из Нормальской средней школы для малолетних правонарушителей. Кэрри отправила Саулу отчет и фото Мохаммеда Сиддики во вложенном файле.

«превед кросафчег. мои шнурки от тебя прутся», – написал Саул. «Шнурками» он назвал Отдел разведки по Ближнему Востоку и Азии, элитную группу Управления, в которой трудились лучшие специалисты по Ближнему Востоку.

«ктц?» – написала в ответ Кэрри. Мол, Дэвид Эстес и его Контртеррористический центр тоже вовлечены?

«24/7. ревную. на тебя все девки вешаются». – Давно пора, сердито подумала Кэрри. В Лэнгли наконец начали считаться с ее мнением.

«знаешь в реале мс? ее хахаля?» – Это был самый главный вопрос, и ответ на него Кэрри должна была получить обязательно. Кто такой на самом деле Мохаммед Сиддики? Что на него есть, и на кого он работает?

«еще нет», – ответил Саул, – «но твой бывший парень, элли, обязательно узнает, кровь из носу».

То есть отдел Алана Ерушенко работает над этим без передыху.

«мэрри л больше нравится эрик а не каттер».

Оставалось надеяться, что Саул поймет: Мариэль полагает, будто Сиддики – иракец (эрик), а не катарец (каттер).

Соловей требовал от Раны сведений о действиях Америки в Ираке, а если к этому добавить события в Бейруте и Нью-Йорке, то можно смело предположить: в деле замешан Абу Назир.

«а бун не нравится?» – отписал Саул. Есть, он просек: «а бун…» значит «Абу Н.», Абу Назир.

«придешь меня навестить?» – спросила Кэрри.

«ага скоро. что там с нашей пташкой?» – Саул на пути в Бейрут, слава богу! Спрашивает про Соловья.

«седня большая туса. ливсы можно взять?» – «Ливсы» – «Ливанские силы».

Саул тянул с ответом так долго, что Кэрри подумала: не вышел ли из чата? К тому же нельзя было забывать о разнице во времени. Она взглянула на часы: 14:47 по Бейруту, то есть около восьми утра в Лэнгли.

«только если без них никак. аккуратней», – ответил наконец Саул. Ему тоже мысль пришлась не по вкусу. А все из-за Филдинга: водит шашни с двойным агентом, которого даже не трахает!

«пока», – написала Кэрри и вышла из чата.

И вот она сидит в засаде с Верджилом и Зиядом, на ипподроме, где, по ее приказу, Рана назначила встречу Соловью.

Скбчки проводились раз в неделю, по субботам, так что сегодня, в четверг, здесь было пусто. Больше шансов, что Соловей придет, а бойцы Кэрри смогут – если до этого дойдет – стрелять, не боясь задеть мирных жителей.

– Откуда они войдут? – спросила Кэрри.

– Оттуда, – показал Зияд. – Со стороны проспекта Абдаллы аль-Яфи они попадут на парковку. Могу оставить двух человек в роще рядом с французским посольством: они позаботятся о боевиках, которые останутся сторожить машины.

Кэрри глянула на тех, кого выделил Зияд. Остальные двое ополченцев спрятались в стойлах, откуда всего за полминуты могли добежать до трибун.

– Запомните: Таха ад-Доуни нужен живым. Даже если он начнет отстреливаться – не убивайте. Мертвый он бесполезен.

– Он подстилка «Хезболлы», кусок khara, – выругался один из солдат.

– Так не пойдет. – Эти психи, ливанцы, первыми же и начнут пальбу. – Отменяем операцию, – обратилась Кэрри к Верджилу.

– Поздно, – ответил тот и указал в сторону парковки. – Рана уже на месте.

К воротам подъехал голубой «БМВ». Ипподром был закрыт, но Рана заранее подкупила сторожа. Кэрри в бинокль посмотрела, как она въезжает на парковку. Потом обернулась к ополченцам.

– Если начнется стрельба, палите по внедорожникам, чтобы те не смогли уехать. Цельтесь в охранников, и только в них, ясно? Больше никого не трогайте.

– Хорошо, – ответил один, пожав плечами.

Кэрри недоверчиво посмотрела вслед ливанцам, пробиравшимся сквозь рощу к парковке.

– Пошли, – сказал Верджил.

Взяв карабин на изготовку, он побежал к трибунам. Кэрри и Зияд – следом. Чутье подсказывало, что все идет наперекосяк.

Кэрри предупредила Рану, что еще какое-то время будет вести ее. Обещала заплатить, попросила никому ничего не рассказывать и больше не встречаться с Филдингом.

Первым приказом Ране стало назначить Соловью встречу на ипподроме, выманить его ложными новостями о том, что якобы есть информация о действиях американцев против «Аль-Каиды» в Ираке. Как и ожидала Кэрри, ад-Доуни купился на дезу. Он и назначил встречу на ипподроме. (Об этом Кэрри узнала, прослушивая сотовый Раны.)

– Что вам на самом деле надо? – спросила Рана.

– От тебя? Скормить ад-Доуни ложную инфу, – ответила Кэрри. – И выяснить, кому он ее передаст.

– То есть на кого он работает? Не верите, что он за сирийцев?

– Он и за них, и еще за кого-то.

– Так все работают. Это Бейрут.

Ее фатализм напомнил Кэрри о Мариэль.

Кэрри подбежала к четвертому ряду на трибунах и спряталась за сиденьями. Двое солдат «Ливанских сил» укрылись в уборной для жокеев, рядом с выходом из конюшен. Неужели они все такие? Обреченные? Неужели Бейрут так коверкает людей?

В щель между сиденьями Кэрри смотрела, как Рана подходит к загону и останавливается у загородки. Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо в розовый и золотой цвета. Как красиво, подумала Кэрри.

Тени удлинялись, ухудшая обзор. Еще чуть-чуть и совсем стемнеет.

Через несколько минут зажужжал телефон. Это подали сигнал солдаты, засевшие у парковки: значит, приехал Соловей.

Кэрри ждала. Каждый нерв ее гудел, как провод, по которому пустили ток. В любую секунду Соловей приблизится к Ране, и Кэрри надо всенепременно услышать, о чем они будут говорить. Что бы ни случилось, нельзя показываться раньше времени. На Рану повесили «жучок», передающий сигнал в наушник Кэрри.

Вот наконец появился Соловей – в сопровождении трех боевиков. Эта сволочь и правда никуда без охраны не выходит. Не зря Кэрри привела с собой поддержку.

– Салам. Мы совсем недавно встречались. Надеюсь, новости и правда важные, – сказал он Ране.

– Судить вам. Вчера я вернулась из Баальбека и сразу встретилась с американцем.

– В постели?

– Где же еще? Когда он уснул, я залезла в его компьютер. Вот файлы, – сказала Рана, вручая Соловью флэшку, полученную от Кэрри.

– И все?

Рана покачала головой.

– Есть еще кое-что. О делах Америки в Ираке.

– Говорите, – потребовал Соловей.

– Мохаммед Сиддики спалился. В ЦРУ знают, что он не из Катара, а из Ирака.

Кэрри напряженно слушала, боясь пропустить хоть слово.

– Khara, – выругался Соловей. – Что еще?

– Про вас тоже знают. Думают…

Договорить она не успела, потому что в этот момент показались ополченцы и начали стрелять по боевикам «Хезболлы». Первый охранник Соловья ничком рухнул на землю, второй стал отстреливаться.

Господи, нет! Кэрри не успела и рта раскрыть, как Соловей достал из кармана пиджака пистолет. Нет, только не Рану! Только не ее!

– Ах ты шлюха! – прокричал Соловей и выстрелил Ране в голову.

Внезапно с парковки раздался взрыв. Стреляли из гранатомета. Кэрри встала, пригибая голову.

– Не убивайте его! – крикнула она по-арабски.

Рядом поднялись Верджил и Зияд. Они принялись палить во тьму, озаряемую вспышками выстрелов.