Электронная библиотека » Эшли » » онлайн чтение - страница 12

Текст книги "Ты знала"


  • Текст добавлен: 9 мая 2021, 11:21


Автор книги: Эшли


Жанр: Триллеры, Боевики


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Глава 64

В первый год после твоего ухода было больше шансов встретить королеву, чем тебя. Мы виделись только на школьной парковке, когда я передавала тебе Вайолет, на эсэмэски ты отвечал коротко. Я мечтала хоть одним глазком взглянуть на женщину, пришедшую мне на замену и живущую в квартире, где моя дочь проводит половину времени, сравнить ее с собой, увидеть вас вместе. По твоей просьбе мы обошлись без судов и адвокатов, поэтому у меня было некоторое преимущество. Обычно ты удовлетворял мои просьбы и лишь в одном оставался тверд: ты познакомишь нас, когда сочтешь нужным, и этот вопрос не подлежит обсуждению.

– Я бы с удовольствием встретилась с папиной подругой, – сказала я Вайолет, узнав, что та женщина отвезла ее в школу. Была пятница, и я забирала дочь на выходные.

– Может, она не хочет с тобой встречаться.

– Возможно.

Вайолет пристегнулась и нетерпеливо взглянула на замок зажигания, давая понять, чтобы я скорее заводила машину. Чем быстрее приедем, тем меньше ей придется сидеть близко ко мне. Я посмотрела на нее в зеркало заднего вида. Ее лицо изменилось: теперь на нем читалась жалость, уж не знаю, искренняя или нет. Понизив голос, словно доверяя ключ к неведомой мне загадке, Вайолет произнесла:

– Есть причина, по которой папа не хочет, чтобы вы встречались. – Она отвернулась и стала смотреть в окно на знакомые бурые тротуары и многоквартирные дома семидесятых годов постройки. Вечером мы едва перекинулись парой слов.

В общем, ты не оставил мне выбора.


Вайолет обмолвилась, что в следующую среду вы с ней идете на балет – вдвоем, так как по средам та женщина ходит на какое-то мероприятие, которое всегда начинается в одно и то же время. Я нашла в Интернете афишу – начало в семь вечера. До спектакля вы с Вайолет договорились поесть пиццу.

Мне было известно, где ты живешь. Я взяла такси и попросила высадить за пару кварталов. Было уже полседьмого, начиналась пробка. Водитель пристально посмотрел на меня в зеркало заднего вида, словно почувствовал мое волнение. Я оставила щедрые чаевые, не желая дожидаться, пока он наскребет сдачу. Выйдя из машины, я натянула капюшон, закрыв бо́льшую часть лица. Добравшись до твоего дома, я прислонилась к кирпичной стене, сняла перчатки, достала из кармана телефон. У меня не было плана; с телефоном я выглядела занятой, увлеченной чтением сообщений, как многие прохожие.

Краем глаза я наблюдала за входной дверью – с наступлением темноты стало хорошо видно, что происходит в фойе. Из дома вышли несколько женщин; слишком пожилая, слишком толстая, слишком много собак. А потом появилась молодая женщина в дутом пуховике. Улыбнулась консьержу, поправила сумочку, достала перчатки с леопардовым принтом. Кудрявые каштановые волосы переброшены через плечо, в тусклом свете фонаря блеснула бриллиантовая сережка. Стемнело, наступил промозглый вечер. Я догадалась – это она, и на свой страх и риск двинулась за ней.

Держаться поблизости оказалось нетрудно: в замшевых сапогах на низком толстом каблуке женщина шла медленнее других прохожих. Чувствовалось, что она не местная: нажимала кнопку на каждом перекрестке, хотя все знают – это бесполезно. Мне казалось, я буду нервничать из-за того, что занимаюсь таким скользким делом, но преследовать ее было как идти за ребенком, едва научившимся ходить. Перед светофором она позвонила по телефону (я в это время стояла в паре метров), прибавила шаг, чтобы успеть на зеленый, а через полквартала вошла в хорошо мне знакомый книжный магазинчик с резными стеллажами и люстрами из матового стекла.

Я дважды перечитала табличку на двери – по средам магазин закрывался в шесть (у меня даже осталось смутное воспоминание об этом), – тем не менее внутри горел свет. В стеклах отражался свет уличных фонарей. Я подошла к витрине вплотную. Там собралось сорок или пятьдесят человек, все женщины. Пуховики и куртки брошены на скамейке, на столе – вино и башня из кексов, любезно предоставленных соседней пекарней. Вроде бы контроля на входе незаметно – не спрашивают ни имен, ни билетов. Я ожидала увидеть объявление о творческом вечере и стопки книг для автограф-сессии, но, кажется, здесь что-то другое. Большинство женщин моложе меня, многие в таких же сапогах, как у нее, – в этом дорогом районе полно бутиков, битком набитых одинаковыми вещами. У двух женщин, стоящих ближе к витрине, на груди висели младенцы в слингах. Во время беседы мамочки ритмично покачивались из стороны в сторону; я хорошо помнила это тиканье внутреннего метронома, не покидающее тебя, пока ты ощущаешь вес своего ребенка.

Та женщина стояла в глубине зала и поправляла прическу. К ней приблизилась высокая блондинка, положила руку на плечо, привлекая внимание. Они обнялись. У нее светлая кожа, большие глаза (слишком много туши), чувственный рот, растянутый в улыбке. Она о чем-то вспомнила, порылась в сумке и вручила подруге нечто серое и вязаное. Та прижала подарок к груди и рассыпалась в благодарностях. К ним подошла третья женщина и принесла вина.

Зал постепенно заполнялся. Вскоре я потеряла ее из виду. У меня упало сердце: мне требовалось больше информации. По идее, не следовало заявляться туда – скорее всего, она знает, как я выгляжу, наверняка видела на фотографии, – однако я решительно открыла дверь, зашла внутрь и положила пальто в общую кучу.

– Вы, случайно, не в курсе, где организатор этой… вечеринки? – негромко справилась я у кассирши, запирающей кассу.

– Это не вечеринка, а встреча клуба молодых мам. Они собираются здесь каждую неделю. Иногда приглашают кого-нибудь выступить с докладом, представители брендов дарят им детские вещи. Мы сдаем им помещение.

– То есть все эти женщины недавно родили?

– Ну, наверное, наличие ребенка не обязательно, просто бездетным тут делать особо нечего. – Кассирша попрощалась и удалилась в подсобное помещение с мешком денег. Я огляделась, прислушалась к гулу женских голосов, обсуждающих вечные материнские проблемы – как приучить к ночному сну, когда вводить прикорм, что лучше – комбинезончик на молнии или на кнопках, сколько ждать очереди в детский сад. Я плеснула вина в пластиковый стаканчик, неторопливо проследовала в противоположный угол зала, стараясь держаться так, чтобы она меня не заметила, и уткнулась в телефон, надеясь, что никто не станет со мной разговаривать. Она рассказывала какую-то историю, помахивала свободной рукой, будто подражая крыльям бабочки. Две другие женщины кивнули, одна из них картинно закатила глаза, и все трое расхохотались. Я заметила, что она часто прикасается к людям, – трогает за руки, за плечи, обнимает за талию. Ей явно нравится демонстрировать свои чувства. Ты тоже постоянно старался нащупать ступней мою ступню под одеялом, потереться о мои икры, ощутить мое тепло, а я всегда отодвигалась. С каждым разом все дальше и дальше.

– Привет! В первый раз?

Передо мной возникла дамочка с ярко накрашенными губами и волосами, собранными в высокий хвост. В руках у нее была открытка с надписью «Вечер молодых мам» и логотипами местных магазинов.

– Да, в первый раз.

– Здорово! Идемте, я вас познакомлю. Как вы о нас узнали? – Не слушая мой ответ, она подхватила меня под руку и повела через зал. – Сидни, у нас тут новенькая, – громко объявила она и ткнула в меня пальцем, словно призывая наклеить мне на ухо бирку, чтобы все знали: я новенькая.

Сидни протолкалась сквозь толпу и представилась.

– А вы?..

– Сесилия, – выпалила я первое, что пришло в голову, и бросила взгляд на дальний угол – ее уже там не было. К горлу подкатила тошнота.

– Добро пожаловать, Сесилия! Поздравляю с выходом в свет! Сколько вашему малышу?

– Спасибо… знаете, я просто хотела узнать, что да как. Зайду к вам на следующей неделе. – Я продемонстрировала ей экран телефона, словно только что получила сообщение. Как будто я кому-то нужна. – Мне пора бежать.

– Ну конечно, приходите еще. – Сидни глотнула вина и огляделась, не требуется ли где ее помощь.

Хотя мое пальто лежало сверху, я принялась рыться в куче одежды, чтобы потянуть время и найти в толпе ту женщину. Нужно было идти, я и так задержалась. Я надвинула капюшон на лоб, вышла на улицу, где началась настоящая метель, перешла на другую сторону улицы и села на скамейку, опустив голову между колен.

У нее есть ребенок. Ты нашел лучшую мать для нашей дочери. Идеальную жену, о которой мечтал.

Глава 65

Во второй раз я ужасно нервничала.

Я купила в ателье театральных костюмов парик с длинными каштановыми волосами. Ты назвал бы этот цвет мышиным; именно такой мне и требовался. С замиранием сердца я убрала светлые волосы под шелковую шапочку. Уж не знаю, удалось ли мне изменить внешность, но ничего другого в голову не пришло. Я посмотрела на себя в зеркало, попробовала радостно улыбнуться – и тут же пала духом. Идиотка. Полная идиотка. Из-за парика, из-за дурацкой идеи выйти в нем на улицу, из-за того, что поверила, когда в ответ на мой прямой вопрос ты сказал, будто у той женщины нет детей. Из-за всего разом.

Сидни, неформальный лидер клуба молодых мам, встречала всех у входа в магазин и раздавала бесплатные образцы крема под подгузник. Я поправила свою новую прическу.

– Привет! В первый раз? Добро пожаловать! – произнесла она куда-то мне через плечо, словно ожидая, что за мной появится кто-то получше. Я поблагодарила и положила крем в сумку. Докладчица готовилась к презентации под названием «Естественный дом, естественная ты». Я налила себе вина, обошла зал, сделала вид, что изучаю книжные полки, а сама поглядывала на дверь. Женщины сбивались в группки, отпускали друг другу комплименты, беседовали о детях. Каштановые пряди закрывали обзор; мне хотелось отогнать их, словно надоедливых мух, – я не привыкла быть брюнеткой. Женщина-организатор, подошедшая ко мне в прошлый раз, помахала из другого угла зала. Боже, неужели она меня узнала? Щеки запылали огнем. Я отвернулась, надеясь заговорить с кем-нибудь, но все вокруг были заняты разговором. Поэтому я присоединилась к группе из трех женщин, обсуждающих стратегию «не наказывать, а объяснять», и улыбнулась, намереваясь представиться, однако организатор подошла сзади и дотронулась до моего плеча.

– Привет, я Слоан. Держите буклет. Кексы из пекарни «У Луны», вино – из «Эдин эстейтс». На следующей неделе будет выступать консультант по засыпанию, просто потрясающая, рекомендую. Вы состоите в нашей группе в фейсбуке? – Облегченно вздохнув, я взяла буклет и включилась в беседу. Той, другой, пока не было. Слоан пригласила всех занять свои места; докладчица начала выступление. Я села в заднем ряду, поближе к двери, ожидая удобного момента, чтобы уйти. Парик ужасно кололся, к тому же без нее не было смысла здесь находиться.

Только я собралась встать, как в спину дохнуло холодом от двери. Я обернулась. Наконец-то. Она виновато помахала докладчице, на цыпочках подошла к скамейке и принялась расстегивать пуховик. Я затаила дыхание. Она уселась на свободное место рядом со мной, обдав меня сладким ароматом духов.

– Извините, – шепнула она, задев меня сумкой. Я вежливо улыбнулась. Сердце так бешено колотилось, что мне не удалось запомнить ни слова из выступления. Я покосилась на ее рваные джинсы, замшевые сапоги, такие же, как у многих присутствующих, на дорогую сумку, небрежно брошенную на пол. – Я подписана на нее в соцсетях, классный специалист. – Ее шепот меня напугал. Я оживленно закивала. Она достала маленький розовый блокнот – на обложке золотой фольгой было вытиснено слово «Радуйся» – и стала записывать рецепт нетоксичного средства для уборки. Я делала вид, что слушаю, и время от времени понимающе кивала. У нее были длинные, красивые руки – руки молодой женщины, которой еще далеко до тридцати. Я сложила на коленях свои, покрытые веснушками и морщинами; мне уже исполнилось сорок. Она не носила колец. Я до сих пор не рассталась с обручальным кольцом, но этим вечером решила его снять.

Казалось, презентация длилась целую вечность. Когда наконец все закончилось, я обратилась к ней:

– Здорово, мне очень понравилось. Действительно интересный доклад.

– Правда? Одна моя подруга применяет все ее советы и вообще не болеет. Хотите вина?

Она направилась к столу, по пути то и дело здороваясь со знакомыми и постоянно трогая их то за руку, то за плечо. Поцелуйчики, обнимашки. Налила вино в два стаканчика и указала мне на свободный пятачок среди шумной толпы. Наконец нам удалось устроиться в относительно спокойном месте.

– Ну слава богу. Здесь столько народу. Зря я так утеплилась. – Она оттянула ворот бордового шерстяного джемпера и сделала крошечный глоток вина. – Ой, простите, я не представилась. Меня зовут Джемма.

– А я Энн.

– Сколько вашим малышам?

Я подготовилась к подобному разговору и заранее придумала легенду. Одинокая мать с двумя девочками, старшей пять, младшей два. Рыженькая и блондинка. Футбол и балет. Я затвердила наизусть их имена.

– Сыну четыре года. Его зовут Сэм.

Слова эхом отдались внутри меня. Я необычайно ясно ощутила его присутствие; голова закружилась, будто после понюшки кокаина. Я представила, как он ждет меня дома с тобой и Вайолет, гадает, куда запропастилась мама. Сейчас бы он уже вовсю болтал, рассказывал бы мне всякие глупости. Я люблю тебя до луны и обратно, мамочка.

– У меня тоже сын. Ему завтра четыре месяца.

Она вновь пригубила вино, совсем чуть-чуть, чтобы ощутить вкус. Только сейчас я заметила – ее груди торчат, как торпеды, начиненные молоком.

– Простите, вы сказали, четыре месяца?

Вино выплеснулось на ее замшевые сапоги. Я застывшим взглядом смотрела на пустой пластиковый стаканчик.

– О боже… чем бы вытереть?.. – Она выудила из сумочки влажные салфетки, а я достала телефон и открыла календарь. Стоял ноябрь. Ты уехал в январе? Да, точно, как раз после Рождества.

– Ваш малыш родился в июле?

– Да, пятнадцатого… Принесите, пожалуйста, бумажные салфетки, эти не впитывают.

– О черт, простите. – Я подбежала к столу с угощением, схватила пачку салфеток, вернулась к ней и принялась вытирать ее сапоги. Она сбросила их и уселась на стул, повернув стопы внутрь. Я терла потемневшую замшу, рассыпаясь в извинениях. – У меня, случается, дрожат руки. – Ложь на удивление легко сошла с моих уст.

– Ничего, ничего. – Услышав о моем мнимом нездоровье, она смягчилась и положила ладонь мне на плечо, как старой знакомой. – Ради бога, не волнуйтесь. Они высохнут.

Мы обе встали. Джемма оказалась чуть не на голову выше меня, даже без каблуков, так что пришлось смотреть на нее снизу вверх.

– Значит… всего четыре месяца. Совсем еще маленький! – Как ни странно, у меня хватило сил заговорить и не сорваться. – Вы отлично выглядите.

– Спасибо. На самом деле я жутко устала. Он очень плохо спит. Жду не дождусь доклада консультанта по засыпанию. Может, вы что-нибудь подскажете? Вы приучали своего ко сну или ждали, когда накричится и сам уснет? Боюсь, этот метод не для меня. Не выношу его плача.

Она родила тебе сына. Ты получил второй шанс. И тут меня как током ударило – до рождения малыша прошло девять месяцев. Она забеременела за месяц до того, как ты потерял работу. Ты узнал о ребенке задолго до того, как я попросила тебя уйти. Ты был в курсе.

– Знаете, он хорошо спал. Я не прилагала особенных усилий.

– Правда? С какого возраста?

Меня замутило. Перед глазами встала картина – она тужится, а ты смотришь, как твой сын появляется на свет.

– Месяцев с четырех, точно не помню.

– Я вот думаю докармливать его на ночь смесью. Говорят, на полный желудок лучше спится. Только пока не определилась, какую…

– А отец?

– Прошу прощения? – Джемма наклонилась ко мне ближе, решив, что не расслышала. Вопрос показался ей странным.

– Я хотела спросить, у вас есть партнер?

– Да, он замечательный человек и прекрасный отец. Вот, недавно мне прислал. – Она с улыбкой достала телефон и принялась искать фотографию, шевеля губами, словно проговаривая свои мысли. Джемма повернула экран ко мне и приподняла брови, ожидая реакции, будто на фотографии изображен твой возбужденный член. В колыбели на постельном белье со звездами и месяцами спит запеленутый младенец. Снимок сделан с такого угла, что лица не разобрать. Я взяла у нее телефон и принялась разглядывать человеческое существо, в котором половина от тебя. Одна вторая его ДНК – такая же, как у нашего погибшего сына. – Он моментально его укладывает. Они обожают друг друга.

– Какая прелесть. – Я вернула ей телефон и поправила прическу, вспомнив о парике. Нужно было скорее выбираться – в зале внезапно стало слишком жарко и шумно.

– А у вас есть партнер?

– Нет… мы не общаемся. Я мать-одиночка. – Я кивнула, подтверждая свою ложь, в надежде, что она не станет расспрашивать.

– Знаете, Энн, ваше лицо кажется мне знакомым.

– Неужели?

– Наверное, мы с вами где-то встречались.

– Возможно. – Я повернулась к куче верхней одежды. Надо срочно сматываться.

– Какую школу вы заканчивали?..

– Я училась в маленьком городке на западе.

– Ходите на йогу?

– Да. Наверное, поэтому вы меня и запомнили. Я посещала много разных небольших студий. Возможно, где-то мы и пересекались.

– Нет, вряд ли…

Я начала пробираться к выходу. Джемма последовала за мной.

– Вспомнила! – Она щелкнула пальцами.

Я затравленно оглянулась на входную дверь.

– Потрясающее сходство! Вы очень похожи на мою фитнес-инструкторшу. Просто одно лицо.


Я позвонила тебе из такси по дороге домой. Четыре раза. Я знала, ты не ответишь. Мне до боли хотелось поговорить с тобой, спросить, похож ли он на Сэма, внешностью или запахом. Я забыла узнать у нее имя ребенка. С тех пор как у тебя появился сын, ты перестал отвечать на звонки. Наверное, считал, что я запятнаю, испоганю твою новую безупречную жизнь. Джемма – прекрасная мать, я убедилась в этом, пообщавшись с ней.

Глава 66

Должно быть, ты видел, как ее опухшая покрасневшая вагина раскрывается и выпускает на свет новое живое существо, наполовину состоящее из твоих клеток, прямо в руки доктора. Медперсонал принес тебе поздравления с рождением сына. Мальчик, уже второй. Твои глаза наверняка наполнились слезами, когда скользкого младенца положили на ее потную грудь и он потянулся губами к соску. Ты держал эту женщину за руку, пока врач продергивал нить сквозь кожу ее промежности, накладывая стежки. Потом ты взял ее под локоть и повел в туалет, а она плакала от боли; ее ляжки тряслись, по ним текла кровь, между ног все налилось тяжестью, вульва пульсировала, тело ослабло от невиданно мощного усилия. Ты подмыл теплой водой ее окровавленную промежность, как учила акушерка? Ты прилег в широкую больничную койку вместе с ней и ребенком, недоумевая, как мог любить кого-то другого? Ты отключил звук у телефона, чтобы ее не тревожили мои эсэмэски, пока она пытается выдавить капли молозива младенцу в рот? Ты заставил ее сделать ему обрезание, как заставил меня учинить это с Сэмом? Скорее всего, на следующий день ты забрал их домой; на ней была мягкая хлопковая пижама, купленная специально по такому случаю. Я ведь правильно понимаю, что квартира, в которую ты их отвез, – та самая, где ты зачал этого ребенка, где входил в нее с такой эйфорией, что совершенно забыл о возможных последствиях?

После встречи с Джеммой я несколько дней не могла уснуть, пока наконец не пошла в подвал.

На коробке образовался слой пыли. Внутри лежали вещи, оставшиеся от Сэма: ползунки, одеяльца, пижамки, несколько любимых игрушек. Кролик Бенни. Я поставила коробку в ногах кровати и приступила к обряду. Включила ночник. Намазала руки лавандовым лосьоном, который обычно использовала после купания. На дне коробки лежал аппарат для создания белого шума «океанские волны». Я поставила его на тумбочку.

Я закрыла глаза и попыталась вспомнить в точности, что находится в коробке. Мягкий светло-зеленый комбинезон – подарок твоей матери. Пижамы, такие же как у Вайолет. Муслиновое одеяльце с сердечками. Крошечные красные носочки. Фланелевая больничная пеленка. Я могла перечислить все вещи до единой, могу и сейчас. Все нестираное. В каждой тряпочке сохранился его запах.

Я позволяла себе этот обряд всего несколько раз после смерти Сэма. Приберегала на случай крайней необходимости.

Я поднесла каждый предмет к лицу и вдохнула что есть силы, впитывая воспоминания. Сэм играет с кастрюлями на кухонном полу, пока я готовлю овсянку, теребит мокрое полотенце в ванной, прижимается ко мне в ожидании сказки, голый и счастливый. Я с тоской и нежностью смотрела маленькие немые фильмы про Сэма. Не важно, что воспоминания не отличались точностью и в действительности все происходило не совсем так, как в моих мыслях; мне необходимо было увидеть, почувствовать сына, прикасаясь к его вещам. Если как следует сосредоточиться, задержать дыхание и слегка прикрыть глаза в импровизированной медитации, Сэм оказывался рядом со мной и я вновь чувствовала себя живым человеком.

Закончив перебирать его вещи, я выбрала самую заношенную пижаму, протертую на коленях от ползанья за Вайолет и закапанную черничным вареньем, вязаное одеяльце из колыбельки и кролика Бенни. Раньше я безошибочно находила моего сына в теплой шерсти, дышала им, наполняя мозг запахом, словно обезболивающим, а теперь запах Сэма почти выветрился, игрушка порядком отсырела и истрепалась. Пятно крови на хвостике превратилось в бурую коросту.

Я прихватила неиспользованный подгузник и разложила все на постели, как полагается: подгузник внутри пижамы, снизу одеяло, кролика Бенни – у шеи, потом взяла его на руки, стала укачивать, целовать, вдыхать родной запах, покачиваясь в такт шуму волн и напевая колыбельную, которую всегда ему пела. Я качала его, качала, а когда он обмяк и потяжелел, когда его дыхание стало глубоким и ровным, осторожно легла с ним в постель, стараясь не разбудить. Я передвинула подушки, устроилась поудобнее и уснула с Сэмом на руках.


Утром я аккуратно убрала все в коробку и отнесла ее в подвал. Вернувшись на кухню, поставила чайник, подняла жалюзи и приготовилась прожить еще один день. Одна.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации