Текст книги "Диктатура трезвых"

Кроме бомбардировки дезинформацией общественного сознания, систематически и методично проводимой партийно-советскими СМИ, кроме отъявленной лжи, старательно вкрапляемой чиновниками в устные доклады, лекции и беседы, полным ходом с помощью самых разнообразных административных мер осуществлялась диверсия, направленная на подрыв антиалкогольного курса, который в умах несведущих людей совмещался с трезвенническим движением, и, конечно же, с теми, кто находился в его авангарде – Ф. Г. Углов, Г. А. Шичко, В. Г. Жданов, Б. И. Искаков, В. С. Стольникова…

Постановление ЦК КПСС «О ходе выполнения постановлений ЦК КПСС по вопросам усиления борьбы с пьянством и алкоголизмом», опубликованное в газете «Правда» 26 октября 1988 г., лирически поименует эту диверсию, в основе которой известный метод – «доведение до абсурда», как «забегание вперед».

О чем тут речь? О том, что за полтора года, т. е. к 1987 г. сеть магазинов, торгующих спиртным, сократилась почти в пять раз [33]. Перед носом поколения, воспитанного на «Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальем!» и «я пью до дна за тех, кто в море», – вдруг как-то враз захлопнулись магазинные двери?! Ни с того, ни с сего?!

Такое однажды уже было – в 1914 году. Но ведь тогда перед тем, как Николай II повелеть соизволить установить ограничения на продажу спирта, вина и водочных изделий для местного потребления, в России велась огромнейшая просветительская работа, участие в которой принимали представители интеллигенции: Л. Н. Толстой, А. Ф. Кони, Ф. М. Достоевский, Д. Н. Бородин, Н. М. Нижегородцев, В. М. Бехтерев, Д. Н. Воронов, И. В. Сажин… К 1913 году в России насчитывалось около 1800 обществ трезвости с общим числом членов более полумиллиона [34], т. е. больше, чем во всех вместе взятых политических партиях того времени! С 1911 года действовал Всероссийский трудовой союз христиан-трезвенников. Издавалось множество журналов – «Деятель», «Царицынский трезвенник» и др. Выходили специальные трезвенные издания: «Трезвые всходы», «Сеятель трезвости», «Вестник трезвости», газета «Трезвость»… Троице-Сергиева лавра выпускала Троицкие листки: «В чем корень пьянства», «Всем пьющим и непьющим»… Великая кропотливая антиалкогольная работа – по всей стране!

А тут… Ни одной трезвеннической газеты, ни одного журнала… Лишь несколько похабных плакатиков, выпущенных Санпросветом, да пустопорожние серые статейки под бессмысленной рубрикой «Пьянству – бой», т. е. «много не пей, пей свою норму». И – все?!..

В Томске, где первым секретарем обкома КПСС был А. Г. Мельников, за два с половиной года (1985—1987) душевое потребление алкогольных изделий снизилось с 10 до 1,7 литра [35]. Спрашивается, какое постановление, какой указ обязывал без должного информационного обеспечения лезть со своими административными мерами в налаженную социально-бытовую жизнь и, тем самым, из томящихся в винно-водочных очередях, из искренне непонимающих, почему с ними так обращаются, создавать армии врагов трезвеннического движения?

«Что же касается очередей, – напишет через несколько лет Ф. Г. Углов, – то их создавала торговая мафия специально. Сократив продажу водки на 20—30%, количество магазинов, торгующих водкой сократили в 10 раз, чем и были вызваны эти очереди, которые специально снимали и показывали по телевизору» [36].

А где, волен спросить читатель, было оно, все это трезвенническое движение в то самое время, когда прекрасную, чистую идею трезвости столь нагло и немилосердно поганили торгаши и партийно-советские лиходеи?

А вот там оно и было – стояло, бессильно и растерянно трепыхаясь, у позорного всесоюзного столба. Возникла ситуация паралича: молчать – недопустимо, а говорить, значит, проявлять солидарность со всеми «антиалкогольными» безобразиями, творимыми в стране мафией.

С другой же стороны, трезвенникам попросту затыкали рот.

Вот, только несколько эпизодов из бурной жизни абаканского клуба трезвости «Луч», который был создан в начале июля 1985 года, и председателем которого мне довелось быть.

Будучи знакомыми с научно-теоретической антиалкогольной концепцией Ф. Г. Углова, суть которой на тот момент можно было свести к утверждению: люди пьют, потому что они не знают правды об алкоголе, – мы поставили перед собой задачу донести эту самую правду до непросвещенных масс. И от нашего клуба трезвости с антиалкогольными лекциями пошли в народ прокурор отдела гражданско-судебного надзора в прокуратуре хакасской автономной области А. Е. Матросов и старший научный сотрудник областного научно-методического центра народного творчества и культпросветработы В. П. Кривоногов.

И вот тут-то, очень тем самым нас озадачив, и натянула административно-партийные вожжи инструктор отдела агитации и пропаганды горкома партии Г. В. Кобыляцкая: до предела возмущенная, она обвинила нас в том, что мы берем на себе функции, не свойственные клубу. «Лекции на антиалкогольную тему, – заявила она, – у нас читают только наркологи, да и то не все».

Таким обрезом, фактически сразу, причем, после выхода постановления ЦК КПСС «О мерах по преодолению…» на нашу лекторскую работу был наложен жирный партийный крест.

Однако же при этом совсем никаких указаний не было дано в отношении такой формы просвещения населения, как стенгазета. И мы, видя, что на предприятиях города фактически всюду отсутствует наглядная антиалкогольная агитация, естественно, дружно взялись за эту работу сами. В рамках клуба незамедлительно была образована секция по изготовлению стенгазет, которую возглавила наша славная соратница, архитектор Е. Л. Колбасова, и группа сбора антиалкогольной информации под руководством инженера Л. А. Трофимовой. За основу для стенгазет обычно брали публикации из газет и журналов. Затем, после обязательного согласования с руководством предприятий и секретарями парторганизаций, стенгазеты вывешивались на всеобщее обозрение.

Но, не долго эта вольница наша, даже, можно сказать, безнадзорность длилась. Вскорости, неугомонная, бдительная Кобыляцкая Г. В., не доверяя классовому сознанию парторгов, обязала нас приносить стенгазеты в горком партии для тщательного досмотра. И мы приносили. А она нас тыкала носом в нами принесенное, и поучала, и поправляла. И все же, однажды, на всякий случай, запретила вывешивать стенгазеты даже после показа их в горкоме КПСС. Теперь нам было позволено лишь показывать на предприятиях, чтобы тамошние редколлегии включали, если того пожелают, какую-то часть наших стенгазетных материалов в свои стенгазеты.

Дико? Да только ли?..

А мы согласились даже на это. И даже включили эту дурь в устав клуба.

И, тем не менее, в понедельник 26 августа 1985 года инструктор ГК КПСС Г. В. Кобыляцкая и зампред горисполкома А. А. Озерова нежданно нагрянули на очередное заседание клуба, которое проходило в прекрасном зале гражданских обрядов салона «Синильга», и, потрясая проектом устава еще не учрежденного Всесоюзного общества трезвости, не без злорадства, заявили: коль образовано Общество, значит, ваш клуб должен прекратить своё существование.

?!..

Поднялась – буря.

А клубистов присутствовало более 30. Трезвых, горячих, тонко чувствующих подлость и несправедливость. В выражениях себя не ограничивали. Например, зампред горисполкома А. А. Озерова, в прошлом учитель русского языка и литературы, хищно уставясь на скромного прокурора, поэта, члена совета клуба А. Е. Матросова, едко съехидничала: «Клуб состоит наполовину из фанатиков, наполовину из шизофреников, вы себя к кому причисляете!?»

И тут же сама заполучила вопрос, поставленный ребром – от члена клуба, инспектора по делам несовершеннолетних Н. Н. Козлова: «Если люди собираются за бутылкой, то это не привлекает внимания горисполкома, а вот если люди собрались чай пить, так это надо непременно запретить?» Конечно, подобная вопросительная наглость, обращенная к начальствующей особе, не могла и не осталась без последствий: на следующий же день молодой офицер был вызван «на ковёр» начальником ГОВД А. М. Бедненко, где ему было решительно и четко предложено: либо клуб трезвости, либо – служба в МВД.

Не поздоровилось и многим другим.

В частности, С. Ю. Гудзенко, конструктор опытно-механического завода, которая была выдвинута на должность секретаря райкома, встретившись в горкоме партии с Г. В. Кобыляцкой, естественно, не проходит собеседование.

Член облсуда, зампред клуба «Луч» О. И. Трофимов, попадает под партийный пресс на работе, а его непосредственный руководитель – зампред облсуда М. А. Митюков вызывается в горком партии на беседу к зав. отделом пропаганды и агитации Л. И. Орешковой. Хуже того, по городу побежал слушок, будто бы коммунист О. И. Трофимов на одном из заседаний клуба восклицал: «Мы обойдется без этих Советов и без этой партии!»

Попал «под пресс» и Г. И. Тарханов, главный сварщик контейнерного завода объединения «Абаканвагонмаш», впервые посетивший наш клуб. Вот, несколько строк из его воспоминаний: «…ко всем активистам клуба были предприняты меры давления. На кого по партийной линии, на кого – по производственной. Меня, например, на другой же день после производственной планерки пригласил в кабинет главный инженер объединения. „Куда ты лезешь, с кем ты споришь? Ты хоть представляешь, на кого вы там голос повышаете?“ – была суть его вопросов. И рекомендации: „В клуб не ходи. Занимайся своей сваркой, иначе три шкуры спущу“. Я был уже готов к такому разговору и достаточно спокойно ответил, что это мое личное дело, где и чем заниматься в свободное от работы время. „Ну, смотри!“ – угрожающе сказал мне главный, по иронии судьбы носивший одну фамилию с великим трезвенником Игорем Александровичем Красноносовым…» [37]

Не обошла власть своим вниманием, разумеется, и меня.

На тот момент по городу уже настойчиво расползались слухи о том, что клуб трезвости «Луч» – антисоветская организация, имеющая связь с западными спецслужбами, расклеивающая по городу прокламации и листовки, и что во главе её стоит экстремист Батраков, который хочет всех перевешать и немедленно ввести повсеместный «сухой закон».

Сейчас вот пишу обо всем этом и – самому смешно: это ж надо до какой подзаборной дури снизошли тогда партийно-советские работнички?! Сейчас – смешно, тогда – было иначе.

В ночь с 14 на 15 августа в 11 часов ночи ко мне на дом заявился лейтенант милиции Болганов В. С. После проверки паспортов и домовой книги, сообщил, что по имеющейся информации у меня бывают «какие-то сборища и, может быть, тут даже притон». Впрочем, не обнаружив ни притона, ни сборища – ничего и никого, кроме сонных домочадцев, блюститель порядка, уже уходя, с нотками многозначительности в официальном голосе, пригрозил: «Я вас предупреждаю».

А я уже был в курсе – о чем это он. Намедни у меня в гостях побывал наш соратник – прокурор А. Е. Матросов, который по большому секрету сообщил: «в верхах» принято решение о твоем аресте, нужно на время срочно из Абакана уехать.

Естественно, «в бега» уходить я отказался.

Впрочем, и мои противники на арест не пошли, т. к. к тому времени абаканский клуб, актив которого насчитывал около 50 человек, уже получил весьма широкую известность. Достаточно сказать, что среди моих корреспондентов на тот момент были представители примерно из 120 городов Советского Союза…

Правда, через год по команде из обкома партии местные холуи Алкобизнеса все же предпримут попытку упечь меня в местную «психушку», используя для этого медкомиссию военкомата. И, очевидно, упекли бы, если б не решительные, грамотные и своевременные действия Г. И. Тарханова…

Нужно сказать, что помещение за инакомыслие в психиатрические диспансеры в советское время было практикой самой обычной. Вспомним, в этой связи хотя бы В. Н. Емельянова, кандидата экономических наук, автора знаменитой книги «Десионизация», преподававшего политэкономию, арабский язык и иврит в МГПИИЯ.

Подобная же участь по свидетельству доктора экономических наук Б. И. Искакова ждала в самом начале 80-х годов и Ф. Г. Углова: «…в порядке пробного шара для провокации – Швондеры из ЦК и КГБ объявили академика Углова „сумасшедшим“, чтобы готовить общественное мнение для варианта „психушки“» [38].

Кстати, что касаемо самого Бориса Ивановича Искакова. Несмотря на то, что М. С. Соломенцев лично звонил в МГК КПСС и настаивал, чтобы не препятствовали в проведении трезвеннических лекций и выступлений в Москве, и даже «предупредил, что каждый факт отменённых или сорванных трезвеннических лекций будет особо рассматриваться в КПК» [39], выступления и отменяли, и срывали. Хуже того, по инициативе и под давлением первого секретаря Московского горкома КПСС В. В. Гришина, партком МИНХ им. Плеханова 30 декабря 1986 г. принял решение об исключении из партии и отстранении от работы доктора экономических наук, профессора Б. И. Искакова. За антиалкогольные лекции.

И такое, заметим, творилось по всему Советскому Союзу. КПСС, принявшая постановление «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма», похоже, видела в активистах трезвеннического движения не помощников своих, но – досадную помеху. И ради окончательной нейтрализации этой-то помехи, 25 сентября 1985 г. в Москве, в Колонном зале Дома союзов и состоялась учредительная конференция Всесоюзного добровольного общества борьбы за трезвость!

Самое первое, что не могло не озадачить, так это то, что председателем ВДОБТ стал – специалист в области биоорганической химии и молекулярной биологии, лауреат Ленинской и Государственной премии СССР, Герой Социалистического Труда академик Юрий Анатольевич Овчинников, – человек, вне всякого сомнения, достойный, но не имеющий к борьбе за трезвость ни малейшего отношения, и являющейся в борьбе за трезвость наиполнейшим профаном. К тому же, академик Овчинников был «назначен» председателем ВДОБТ уже после того, как главный гематолог страны А. И. Воробьев поставил ему страшный диагноз – лейкемия…

Скончался Ю. А. Овчинников 17 февраля 1988 года в возрасте 53 лет [40].

Спрашивается, с какой же целью на весьма ответственный пост был назначен человек больной и неграмотный, вместо грамотного и полного сил Ф. Г. Углова?

Ответ очевиден: если из двух претендентов на пост – хорошо дело знающего и не знающего выбирается последний, значит, такой выбор делающих заботит не результативность, а – провал. И, действительно, руководство ЦС ВДОБТ этот провал обеспечило. С блеском. С помощью молниеносно проведенной добровольно-принудительной мобилизации 13 миллионов «борцов», путем партийного и административного шантажа превращенных в «пятую колонну» трезвеннического движения. Нет лучшего средства для дискредитации идеи трезвости, чем проведение идеи трезвости усилиями пьющих.

И понимая все это, и желая отмежеваться от чудовищной профанации, из Центрального Совета ВДОБТ в 1986 г. выходят академик Ф. Г. Углов и писатель В. И. Белов [41]. А в 1988 году Ф. Г. Углов, а за ним и писатель И. В. Дроздов, – выйдут по этой же причине еще и из редколлегии печатного органа ВДОБТ – журнала «Трезвость и культура» [42].

В этой связи представляется весьма любопытным то, что материалы ВДОБТ, а также материалы ЦК КПСС 1985—1986 гг., имеющие отношение к созданию ВДОБТ, почему-то сразу же были засекречены, а рассекречены были только в 2010 году [42]. Представляется весьма любопытным также и то, что, – вполне допускаю – мне просто не повезло в плане поиска, – ни в одной автобиографической справке нет упоминания о том, что вице-президент АН СССР Ю. А. Овчинников некоторое время возглавлял ВДОБТ. Более того, в интернете, где есть все, почему-то нет ничего о создании и функционировании ВДОБТ – этой преступной организации, роль которой в дискредитации независимого 5-го трезвеннического движения еще предстоит установить добросовестным исследователям.

Что же касаемо печатного органа ВДОБТ – журнала «Трезвость и культура», то сегодня мне думается, нужно занять позицию более сдержанную и снисходительную, чем та, которую мы некогда занимали. Да, в те времена трезвенники, воодушевленные Ф. Г. Угловым и поднятые на борьбу лекцией В. Г. Жданова, поставившего вопрос по-гамлетовски: «Быть или пить?», не могли смириться с либерализмом редактора С. Н. Шевердина. Мятежный, политизированный авангард движения неудержимо рвался вперед, и на его виртуальных знаменах ярко пламенело: «Если пьешь вино и пиво, ты – пособник Тель-Авива!», «Алкоголь и социализм – не совместимы!» и еще ленинское: «мы этого не допустим»…

Максимализм – квинтэссенция и эманация 5-го трезвеннического движения. И поэтому убийственно нестерпимы были все эти умные рассусоливания об обыденной пьяной бытовухе, переливания из пустого в порожнее, так подозрительно смахивающие на подлую попытку заболтать архиважную тему и дать разгорячившимся не в меру экстремалам «выпустить пар»… Но что же мог себе позволить в те времена главный, но всего лишь редактор С. Н. Шевердин? При том-то уровне свободы слова и степени бесправия журналистов?

У меня в архиве сохранился ответ за №5826 от 25.11.1986 г. от редактора отдела пропаганды и науки журнала «Трезвость и культура» К. Г. Сурнова: «В редакционном портфеле есть работы Ф. Г. Углова, Б. И. Искакова, Н. Г. Загоруйко. В настоящее время ведется подготовка их к публикации».

Ни одна из работ этих авторов так и не увидела свет!

Возмутительно?

Безусловно!

Но, при всех наших симпатиях и антипатиях, надо ж не сбрасывать со счетов и само местонахождение действующих лиц – по какую сторону «баррикады» находится? Ведь, одно дело, когда редактор газеты «Советская Хакасия» В. Г. Брюзгин, глядя немигающе в добрые, синие глаза члена клуба «Луч» Тарханова Г. И. с металлическими нотками в голосе заявляет: «Пока я здесь работаю, ваши статьи о трезвости пройдут в печать только через мой труп!», и совсем иное дело, когда позиция редактора: я готов умереть за ваше право сказать то, что вы считаете нужным, но то, что вы считаете нужным сказать, не выйдет из типографии, даже если я при этом умру.

Таким образом, представляется совершенно очевидным, что в 1985—1987 гг. в стране шла борьба не с пьянством и алкоголизмом, в стране шла борьба с 5-м трезвенническим движением! В том числе и с помощью того, что «ломехузы» обозначили период действия частичных ограничительно-запретительных мер – «сухим законом», а все бытующее тогда дуроломство увязали с теми, кто выступал за трезвость. И увязали настолько успешно, что до сих пор основная масса общества смотрит на пытающихся заговорить о трезвости, как на недоумков, которые «не в теме», смотрит сквозь свои, искаженные личным пристрастием к алкоголю, воспоминания об очередях, смотрит сквозь мифы о, якобы, вырубленных виноградниках и о бедолагах, загнувшихся от клея «Момент» и «плохой, некачественной водки». Этим скорбящим, лоза дороже людей. И им не важно, что «…во время антиалкогольной компании и благодаря ей сохранили жизнь более 1 миллиона человек» [43], если за этот же период, за три года – 1985—1987 – от суррогатов умерло 62 тысячи человек! Они согласны спасти эти 62 тысячи, и при этом угробить более 1 миллиона человек! Такова, к сожалению, логика сторонников пьяного образа жизни.

Хуже того, для дискредитации трезвости, Алкогольная мафия с самого начала «антиалкогольной кампании» использовала два наимощнейших инструмента – полумеры и непоследовательность. И довольно успешно. И вот, доведя страну к 1987 году до состояния фрустрации – ощущения бессилия и бесперспективности борьбы, по всей стране, даже там, где «трезвые зоны» дышали благополучием и здоровьем, началось расширение алкогольное торговли. Так, например, в газете «Правда» от 16 декабря 1986 г. была опубликована статья В. Воробьева «А в нагрузку… бормотуху», из которой мы узнали, что Минторг РСФСР увеличил план реализации спиртных изделий. Например, в Хакасии увеличение плана по реализации пива – на 20%, по винно-водочным – на 6%. Причем, делалось это, опять же, директивно, без какого-либо обсуждения. Хуже того, попытки возражать – тут же пресекались. Например, В. С. Иваненко, председатель Хакасского областного совета ВДОБТ, как только посмел сказать на пленуме облсовета ВДОБТ 24 января 1987 г.: «Делая свое дело, мы постоянно получаем удар в спину со стороны торговли», так тут же был грубо прерван секретарем обкома КПСС и посажен на место.

Кстати, в это же самое время у нас в Абакане по приглашению клуба «Луч» присутствовал новосибирский лектор В. Г. Жданов, исколесивший с лекциями СССР вдоль и поперек. Так вот, Владимир Георгиевич, при обсуждении вопроса этой, нежданной алкогольной экспансии, остро, едко и точно подметил: я лично знаю, и лично был непосредственным свидетелем множества случаев, когда люди требовали закрыть винно-водочный магазин, но чтоб люди требовали открыть магазин, торгующий алкоголем, – о таком мне даже слышать не приходилось!

И, тем не менее, реставрация былого курса началась… Алкогольная мафия из «антиалкогольной кампании» даже «состряпала», фактически, всесоюзный референдум: принимает ли население трезвость? А поскольку СМИ были в руках этой самой мафии, то и поток статеек был организован соответствующий. В частности, заявлялось, что народ будто бы проголосовал против трезвости ростом самогоноварения, и что будто бы в стране за 1987 год «произведено и потреблено алкоголя больше, чем до принятия Постановления о борьбе с пьянством и алкоголизмом» [44]. Правда, авторы не смогли толком объяснить даже сами себе, почему же выпили больше, чем до постановления, а смертность по причине пьянства уменьшилась на 54% да еще и на 11% снизилась заболеваемость алкоголизмом?

Впрочем, снизилась-уменьшилась – кому это вообще интересно? Важно, что идея трезвости опоганена, трезвенники – опорочены, и можно теперь преспокойненько приторговать зельем, и наверстывать, вынужденно потерянные барыши.

Хорошо понимая, что на самом деле происходит в стране, участник Великой Отечественной войны, академик АМН СССР Ф. Г. Углов 10 декабря I988 г. выступил с обращением «К Народам Страны Советов!», в котором, в частности, сказал: «Алкогольная мафия, проникшая во все поры Управления, одержала верх: снимаются ограничения с торговли спиртным, смолкли протестующие голоса средств информации – по стране вновь разливается алкогольное море. Правда, некоторые официальные лица еще призывают к борьбе за трезвость, но за общими словами нетрудно разглядеть покорную сдачу тех результатов, которые были достигнуты в последние три-четыре года. Бюрократически созданное Всесоюзное Добровольное общество борьбы за трезвость заняло соглашательскую с алкоголизаторами позицию, чем окончательно дискредитировало себя в глазах народа.…

Дорогие соотечественники! Сплотим же свои ряды! Явим миру стойкость и высокий разум! Объявим алкоголю всеобщий бойкот! Пусть знают все, что каждый, кто покупает и пьет этот яд, становится пособником алкогольной мафии в ее обогащении и ее сообщником в уничтожении нашего народа!» [45]

Патриарх трезвости, великий гражданин России, наимудрейший наш современник 25 лет тому назад воскликнул: Алкогольная мафия проникла во все поры Управления! Он… так… сказал. И нам не довелось покамест слышать, чтоб она из этих самых пор исторглась бы или же издохла бы в оных. И коль так, то нам не остается ничего иного, как заявить: Управление, государство – есть составная часть Алкогольной мафии! И коль так, то чем являются попытки иных из нас посотрудничать с этой «составной частью» – с руководством местных и региональных администраций? И не выходит ли так, что когда пытающиеся сотрудничать воображают, будто бы это они исключительно в своих собственных интересах используют мафиозных деятелей, – на самом деле и в это же самое время – мафиозные деятели, попросту вербуют наших соратников? Вы ж посмотрите, во что превратились те, кто купился на гранты и т. п. подачки?!.. Один коллаборант досотрудничал уже до того, что в телепрограмме пропагандировал курение электронных сигарет. Другой перерожденец, называющий себя «доктором педагогических наук», 6 октября 2009 года в программе А. Малахова «Пусть говорят», откровенно встал на позицию алкотеррористов и заявил спившейся, плачущей, несчастной женщине: «Ты сама виновата в том, что с тобой произошло!».

Сама! Сама себя запрограммировала на питие, сама пила и вот, сама – спилась…

Между тем, наш учитель Ю. А. Соколов, проходящим у него курс освобождения от алкогольной зависимости, ободряюще и с верой говорил невероятное и, словно надежный посох, помогающее встать с колен: «Вы не виноваты в том, что пьете и курите».

Он так говорил! Потому что он был хорошим учеником Геннадия Андреевича Шичко, установившего: «Закономерные следствия всякой войны – раненые и убитые, неизбежные спутники массового алкоголепотребления – пьяницы и алкоголики. Подобно тому, как мы, инвалиды, являемся жертвами войны, так алкоголики являются жертвами сходного с нею противоестественного и нелепого занятия – поглощения дурманящих напитков» [46].

Представляется совершенно очевидным – главный итог периода 1985—1987 гг. таков: нам никогда не договориться с теми, кто спаивает и соучаствует в спаивании народа. И поэтому, не надо стучаться в высокие двери Соломенцевых и ему подобных, не надо зайцу воображать, что он превратит волка в вегетарианца, «не надо подходить к чужим столам, – как предостерегал В. С. Высоцкий еще в 1971 году, – и отзываться, если окликают».

С другой стороны, не нужно, конечно, и абсолютизировать мафиозные структуры – они не монолитны этически и не едины идейно. И хорошим подспорьем нам в плане установления «кто есть кто», может служить древний, но всегда актуальный определитель: «По делам их узнаете их» [47]. Например, если глава администрации города стремится к тому, чтобы реализовать все имеющееся антиалкогольное законодательство, и во главу угла ставит не шкурные интересы алкобизнеса, а жизнь, здоровье, естественные права и свободы людей, и поэтому количество питейных заведений в городе и, соответственно, количество выпитого алкоголя в городе из года в год сокращается, а городские СМИ систематически ведут качественную антиалкогольную пропаганду, благодаря которой успешно создается нетерпимое отношение как к алкобизнесу, так и к потреблению алкоголя, – можно не сомневаться – в городе действует настоящий народный герой, истинный патриот своего Отечества, достойный гражданин России.

* * *

Итак, первый вопрос, который мы должны себе задать, можно сформулировать так: что мы хотим и кто нам мешает иметь желаемое?

Очевидно, каждый человек хочет:

1. быть здоровым;

2. чувствовать удовлетворение от жизни;

3. жить как можно дольше.

Что же подрывает здоровье, является причиной неудовлетворенности и средством сокращения человеческой жизни?

Алкоголь. Алкоголь, присутствующий в нашем обществе, потому что существуют социальные паразиты, заинтересованные в производстве наркотической отравы и продаже, как в источнике личного обогащения.

Однако есть проблема: естественная реакция человека на употребление алкоголя – тошнота и рвота, т. к. алкоголь – яд, вещество чужеродное для человеческого организма. Что же делать, чтобы люди вливали в себя эту дешевую жидкую дрянь? Очень просто: нужно яд назвать пищевым веществом, и убедить людей в том, что состояние отравления это – опьянение, расслабление, состояние психического и физического комфорта.

С первой задачей у нас лихо и давно справилась «крыша» Алкобизнеса – законодательная власть: она устранила из ГОСТа 18300—72 упоминание о том, что «этиловый спирт… относится к сильнодействующим наркотикам», и во многих своих документах, в частности, в Федеральном Законе РФ №171-ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции» (Принят Государственной думой 19 июля 1995 г.) прямо так и определила: «алкогольная продукция – пищевая продукция… Алкогольная продукция подразделяется на такие виды, как питьевой этиловый спирт, спиртные напитки (в том числе водка), вино (в том числе натуральное вино)». И пофигу нашим думцам, что алкоголь – яд, а яд, как его ни очищай, из чего его ни производи, как был ядом, так оным и останется.

Что касаемо задачи второй, – перевод негативно ощущаемых симптомов отравления в ощущения, истолковываемые и, соответственно, воспринимаемые позитивно, – то тут с блеском справляется обслуга Алкобизнеса, состоящая, в том числе, из продажных ученых, врачей и деятелей культуры, а также из уже одураченных – пьющих, да еще и убежденных в том, будто бы поглощать или же не поглощать ядовитую смесь – это именно их собственный выбор, и что никто не вправе покушаться на их собственный выбор, и что пить – это их конституционное, можно сказать, право…

Препарируя этого социального паразита – Алкогольную мафию, – мы хорошо видим, что в настоящее время он представляет собой явление глобальное, дифференцируемое на материальную составляющую – производство алкогольного зелья, на торговлю оным, и на духовную, в которой в полной мере выражается антиобщественная, шкурная, паразитарная сущность алкоголизаторов – эстетизация алкоголя и алкоголепития, фабрикация проалкогольных взглядов, идей, теорий, создание моделей поведения (фланирование по улице с бутылкой пива в руках), культивация ритуалов и обрядов (например, праздник пива)…

Кстати, мне, как читателю, взгляд на алкогольную проблему гораздо более широкий, чем узко-секторный – медицинский, этический, психологический, педагогический и даже политический, – быть может, впервые встретился в 1995 г. работе известного публициста, культуролога С. Н. Шевердина «Питейная традиция и современная цивилизация (Драма взаимности и перспективы „развода“)», которая была написана по заказу Европейского регионального бюро Всемирной организации здравоохранения. Причем, под понятием «питейная традиция» С. Н. Шевердин предложил понимать:

1) реальное питейное поведение людей;

2) их поведение по поводу питейного поведения;

3) овеществление питейного поведения в обычаях, обрядах, ритуалах, привычках и т.п.;

4) овеществление питейного поведения в идеальных формах (литература, искусство…) [48].

Емко, четко, наглядно. Однако, как мне представляется, при таком подходе к рассмотрению темы, из поля зрения совершенно ускользает сам организатор всей этой «питейной традиции» – Алкогольная мафия. Причем, вопрос об организаторе, как мне показалось, оказался скомканным, и сведенным, фактически, лишь к цитированию Маркса: «Производство идет впереди спроса, предложение силой берет спрос» [49].