Текст книги "Монах"

«Тут чешуи на полки латников! – думал он. – Гора не менее пяти метров высотой и длиной метров десять! Это сколько же лет… нет, тысяч лет!.. они накапливали эти сокровища? Впрочем, это для нас сокровища, а для них просто чешуя. Вот было бы забавно, если бы гномы собирали наши отстриженные ногти или серу из ушей и считали это величайшим сокровищем! Хорошо хоть дерьмо драконов не считается лучшим средством от импотенции! Хотя откуда мне знать, может, и считается!»

От этой мысли Андрей засмеялся, закашлялся, а дракончик больно вцепился коготками ему в плечо, достав до тела.

– Эй, мелкий, ты там поосторожнее с когтями-то! Расцарапал, демон когтистый!

– А ты не дергайся – я чуть не свалился! И вообще, сам мелкий! Вот увидишь мою маму, узнаешь, какие крупные-то бывают!

Впереди забрезжил свет, ослепивший глаза оборотня яркими лучами, и он стал моргать, нормализуя свое зрение. Зрачки моментально сузились, стали человеческими, и Андрей вышел из темного тоннеля.

– Ты сам слезешь или тебе помочь спуститься? – спросил Андрей, не решаясь дотронуться до дракона.

– Помогай. Только аккуратно. Без резких движений. Поставь меня вот сюда, на камень.

Андрей снял существо, взяв его обеими руками – весил он не больше маленькой кошки, но оставлял ощущение какой-то силы, вряд ли та же кошка или даже собака с ним бы справилась, его тело было как стальной механизм, сгибающийся во всех направлениях. Андрей даже подумал: «Может, они какие-нибудь искусственные создания? Типа искусственные интеллекты в механических телах? Ну где это видано, чтобы живое существо жило столько лет?» Он оставил эти мысли до лучших времен и сосредоточился на драконе.

Дракончик стоял на камне, весело задрав хохолок – что-то вроде гребня на голове, держась за камень крепкими, слегка кривыми лапами, заканчивающимися острыми серпообразными когтями. Андрей подумал, что, вероятно, они очень ловко лазят по скалам и бегать тоже должны неплохо, если смогут убрать когти – они же должны им мешать бегать?

Дракончик был очень красив – сияющее бирюзовое брюшко, серебристо-серые бока, а сверху темно-зеленый цвет с коричневыми пятнами и полосками – похоже на армейский камуфляж.

Андрей сразу понял, зачем нужна такая раскраска. Бирюзовый цвет – когда дракон в полете, то, посмотрев наверх, потенциальная жертва увидела бы только голубое небо, перед тем как на нее обрушится летающий хищник. Камуфляжный – ну тут понятно: прижавшись к земле, дракон точно не был бы виден противнику, можно было бы пройти мимо него и запросто принять его за камень.

«Ох и красавец!» – подумал Андрей, и, как нарочно, из-за нависших серых осенних облаков вышло солнце и осветило эту «зверушку» – дракон засиял как яркая елочная игрушка, и Андрей замер в восхищении, боясь упустить такое зрелище.

Неожиданно солнце исчезло. «Опять облака! Не дадут полюбоваться!» – с досадой подумал Андрей и только сделал шаг к дракончику, как вдруг тот радостно воскликнул:

– Вот и мама! Мама прилетела! Сейчас я вас познакомлю!

Андрей поднял голову и увидел пикирующий на него объект размером с КрАЗ, нет – с два КрАЗа!

Эта самая «мама» была настроена очень решительно – с вытянутыми вперед лапами, украшенными метровыми когтями, с наполовину сложенными крыльями, она напоминала истребитель-бомбардировщик. Из ее «ноздрей», которые так живо описал Федор, неслась струя огня, точно нацеленная в макушку непрошеному гостю – благо, что он стоял метрах в пяти от дракончика, отступив от него, чтобы полюбоваться этим чудом природы.

Думать тут было нечего, и, переключившись на сверхскорость оборотня, Андрей рванул вниз по склону со всей возможной прытью, которую мог развить.

Дракониха пропахала когтями то место, где он находился секунду назад, сложила крылья и, превратившись уже в сухопутное, бегающее со скоростью буйвола существо, бросилась в погоню, отбрасывая когтями огромные камни и стреляя струей из «огнемета».

Андрей мчался как скаковая лошадь, с ужасом чувствуя, что вот-вот споткнется о камень и она его настигнет. Однако расстояние между ними оставалось прежним, и, петляя как заяц, он спустился с горы, молясь, чтобы не подвернуть ногу, и бросился в сторону стоящих вдалеке спутников с лошадьми.

Напрягшись, Андрей припустил сильнее – на ровной местности ему было легче бежать, чем по склону горы, перепрыгивая через валуны, – расстояние между ним и преследующей его взбешенной драконихой стало увеличиваться, и уже было хорошо видно наемников, запрыгивающих в седла.

Дракониха, видимо поняв, что на бегу достать его не сможет, распахнула крылья, которыми можно было бы, наверное, покрыть футбольное поле, и, тяжело взмахивая ими, понеслась низко над землей.

Андрей этого не видел, он был сосредоточен на том, чтобы не споткнуться о лисью нору или о случайный камень, однако краем глаза заметил, что наемники пришпорили лошадей и помчались прочь, бросив его на произвол судьбы.

Стальные когти схватили его сзади, сжав как тисками, и земля стала уходить вниз. Деревья, прибрежные камни, скачущие наемники все уменьшались и уменьшались, и побережье показалось во всей своей красе с высоты птичьего полета…

Сердце Андрея захолодело, и он попробовал ослабить хватку когтей, кольцом сомкнувшихся вокруг тела, но не смог сдвинуть их даже на миллиметр…

Дракониха сделала вираж и зашла на пике, похоже решив вбить негодяя в грешную землю, как пикирующий бомбардировщик бомбу во вражескую автоколонну.

Уже отчаявшись, предвкушая сброс «бомбы», Андрей обернулся Зверем, извернулся, сдирая кожу с боков, и со всей мощью своей звериной силы вонзил когти в брюхо драконихи так, что сумел пробить чешую и зацепиться как раз в тот момент, когда она разжала свой захват.

Оборотень повис у нее на животе как огромный клещ, а дракониха трубно заревела и, распахнув крылья, стала выходить из пике, едва не касаясь брюхом склона горы. Наконец ей это удалось, и она заработала крыльями, направляясь в сторону своего гнезда, видимо рассчитывая расправиться с «клещом» уже на месте, Неизвестно почему, но, похоже, она не догадалась попробовать сорвать этого «наездника» тут же, в воздухе.

Андрей ни разу не разговаривал, когда находился в обличье Зверя, потому не знал, сумеет ли его звериное горло выдать членораздельные звуки, однако решил попробовать:

– Эй, Гараскарания, хватит чудить! Давай поговорим! – Получилось хрипло и отрывисто, как будто он лаял. – Я не трогал твоего дракончика, я его лечил!

Дракониха молчала, будто и не слышала.

– Опусти меня на землю, давай все обсудим!

– Молчи! – громыхнул голос драконихи, похожий на раскаты грома. – Я, по-твоему, куда лечу? У меня от твоих когтей просто зудит все! Не дергайся! Сейчас прилетим…

Сделав вираж, огромное существо приблизилось к площадке, откуда началось бегство Андрея, дважды хлопнуло крыльями, приземляясь, приняло горизонтальное положение на земле и сказало:

– И что бы это значило? Слезай с меня, надоел!

Андрей, сжавшись как пружина, отпрыгнул от драконихи и приготовился дать деру, если повторится атака.

Уж теперь, в обличье Зверя, он точно не даст ей себя обидеть!

Глава 14

– Так, объясните, что здесь происходит! – Голос драконихи был холодным и грохочущим, как глыбы льда, отрывающиеся от айсберга и падающие в воду.

– Мам, он меня лечил! Я тебе же кричал, что не надо его трогать, а ты вошла в раж и ничего не слышала! – Дракончик расправил свои убогие крылья и помахал ими в воздухе. – Теперь у меня ничего не болит. Правда, летать я все равно не могу.

– Я бы мог попробовать тебя вылечить, но боюсь, что она меня сожрет! – вмешался Андрей, внимательно следя за движениями драконихи. Как он успел выяснить, Гара могла рвать с места, как гоночный автомобиль, а он не собирался сложить свои кости на какой-то гребаной горе неизвестно в каком мире.

– Да не буду я тебя есть… и вообще, я людей не ем. Я не ем разумного. Впрочем, разве можно такой мусор, как вы, назвать разумным? Но все равно я по привычке вас не ем. Но вот убить – это могу. Ну что вы все претесь в мое гнездо?

– А ты не знаешь? За чешуей, конечно.

– Какой чешуей? – неподдельно удивилась дракониха. – Это вот за этим мусором, что валяется в углу пещеры? Нет, ну вы точно неразумные, надо пересмотреть мое правило вас не есть!

– А то ты не ешь… а куда девались пропавшие люди? Сколько ты загубила за эти годы?

– Убила, да. Но я их не ела. Хотя могла бы. А ты почему с таким осуждением говоришь? Кто моему ребенку крылья сломал? Кто мою девочку изуродовал?! Кто постоянно лез в мой дом, чтобы там пошариться? А? Ты вот – зачем сюда пришел? Поздороваться и пожелать удачной охоты?

– Девочку?! – ошарашенно переспросил Андрей. – Шанти, ты – девочка?! О господи! А я считал тебя мальчиком…

– Ну и что? – обиженно сказал дракончик. – Ну девочка! Дальше-то что? Что, ты с девочками не общаешься, что ли? Зря мама тебя не убила! Все-таки вы, люди, бесцеремонные, наглые, бестактные существа!

– Во-первых, я тебе уже говорил, я не совсем человек. Во-вторых, просто я немного ошеломлен тем, что общался с тобой как с мальчиком. Что такого-то? Я был восхищен твоей красотой, ты прекрасна! Но я думал, что ты мальчик. Извини.

– Стоп-стоп! Оборотень, а что ты сказал до этого?

– Про мальчика?

– Нет-нет! – Дракониха опустила голову и внимательно посмотрела на Андрея громадными, сияющими глазами цвета бирюзы. – Что там про «господи»?

– Ну я сказал «о господи!» А что такое?

– Это хорошо. Это очень хорошо. Пожалуй, я погожу тебя убивать, надо с тобой пообщаться – ты слишком интересная личность, чтобы так просто с тобой расстаться.

– Ты точно не будешь меня убивать? – осторожно осведомился Андрей. – Я могу тебе верить?

Дракониха презрительно фыркнула:

– Это вы, люди, лжете! А драконы не лгут! Можешь снова становиться человеком, не бойся…

Андрей подумал и решительно перекинулся в свое человеческое тело. Оглядев себя, он с сожалением констатировал, что от его одежды остались одни лохмотья, куски ткани, обрывки и клочки. Все уничтожено при трансформации. Самое печальное, он лишился и сапог – на голых ногах болтались только голенища, остальное разорвано мощными когтями оборотня.

Шанти радостно засмеялась:

– Ну и вид у тебя! Да, в отличие от нас вы никогда не станете красавцами – тебя как будто кто подрал!

– Радостно, да? – угрюмо буркнул Андрей. – Мамочка твоя драла! За то, что я тебя полечил! Спасибо вам, драконы, за щедрость, за благодарность! Еще людей обзываете глупыми и неблагодарными!

– Ну-ну, не зарывайся! – громыхнула дракониха. – Ну да, произошла ошибка, так и тебя сюда никто не звал! А ты, Шанти, могла бы и пораньше предупредить! Чудо, что я не оторвала голову этому существу! Ты такая беспечная, такая непрактичная – я тебе сколько раз это говорила!

– Сколько? Сейчас подсчитаю… – Дракончик помолчал и объявил: – Каждый месяц на протяжении девяноста девяти лет… итого… итого… много, в общем! Лучше бы ты гнездо устроила там, куда эти двуногие червяки долезть не могут! Вон на нашей горе! А ты зачем-то здесь гнездо сделала! По твоей милости я уродка!

– Там я не могу. Там слишком много воспоминаний… извини, возможно, я и частично виновата, но и тебе не следовало тянуться к первому встречному, который зашел в наше гнездо.

– А чего ты спросила про Господа? – поинтересовался Андрей. – С какой целью?

– Ты веришь в Светлого Бога? Молишься ему?

– Да. А что, не имею права? – насторожился Андрей, готовый пуститься наутек.

– Имеешь. Это очень хорошо, что ты ему молишься. Мы, драконы, ненавидим исчадий, и ты, если бы был исчадием, не прожил бы и секунды. Исчадиям верить нельзя. А ты действительно можешь вылечить мою дочь? Тебе-то можно верить?

– Наверное, да. Можно. Давай вначале я ее осмотрю, а потом уже скажу, можно что-то сделать или нельзя. Как раз этим я и собирался заняться в тот момент, когда ты решила разорвать меня на части!

– Не будем поминать старое… ты тоже меня поцарапал, у меня в четырех местах чешется, зудит все!

Андрей посмотрел на брюхо драконихи и усмехнулся – любое из человеческих существ, в которое оборотень вцепился бы когтями, как минимум было бы исполосовано на ленточки, а у этого летающего танка только зудит! Хорошо иметь непробиваемую броню…

– Ну давай, давай – вылечишь дочь, я тебе буду благодарна!

– То есть ты скажешь мне спасибо и полетишь охотиться на моржей и тюленей? А также на лосей, оленей и косуль, прихватывая по дороге крестьянских коров?

– Не прихватываю я коров, – ворчливо ответила дракониха, – мы стараемся не связываться с человеческим родом и никак его не затрагивать, пока к нам не лезут. Ладно, как я поняла, тебе хочется что-то более весомое, чем словесная драконья благодарность. Что же, я могу это понять. Озвучивай свои условия. Чего тебе надо? Золота? Драконьей чешуи? Что хочешь?

– И чешуя, и золото – это все отлично и вполне нужно, но мне больше хотелось бы иметь возможность общаться с драконами, узнать историю мира, а иногда чтобы ты выполняла мою просьбу – не часто, но, если мне очень понадобится, не отказала бы. Это возможно?

– Хм… возможно, если эти просьбы не будут касаться чего-то, что противоречит моим моральным принципам.

– А что именно противоречит твоим моральным принципам?

– А попросишь – узнаешь, – усмехнулась дракониха, громоподобно хохотнув, что было похоже на гул камнепада. – Вот только ты слишком много болтаешь, и я уже начинаю думать, что ты враль, умеющий только торговаться за неоказанные услуги. Займись делом.

– Сейчас займусь, – парировал Андрей, – дай только прикроюсь от ветра обрывками того, что раньше было одеждой, а по твоей милости стало драными тряпками!

Он снял с себя остатки рубахи, штанов, куртки, собрал все более-менее пригодные куски ткани и постарался обмотаться ими, сделав из полосок и обрывков подобие веревок – этому дранью надо же было как-то держаться. Посмотрел на ноги, поморщился и обмотал ступни кусками ткани – выглядело, конечно, ужасно, но теперь ноги хоть как-то защищены от холода. Впрочем, на руки ткани на хватило, и они торчали из этой похожей на крапивный мешок «одежды», ничем не прикрытые.

На удивление, целым остался вещмешок за спиной – лямки выдержали, а также не лопнул пояс, на котором висели кинжал и кошелек.

После всех этих процедур по одеванию стало немного теплее, но вообще-то не так чтобы очень – руки у Андрея озябли, и он отогревал их, дыша на них и потирая друг о друга.

– Что, замерз? – громыхнула дракониха. – Иди сюда, сейчас погреешься! – Она усмехнулась и выплеснула струю огня из «ноздрей» продолжительностью минуты три, направив ее в камень величиной с холодильник. – Иди, не бойся – тут тепло!

Андрей подошел – от разогретого до темно-вишневого каления камня исходил равномерный жар. Камень потрескивал, протестуя против такого варварского обращения, и медленно тускнел на холодном ветру.

«Ого! – подумал Андрей. – Это как она сумела такую здоровенную глыбу разогреть до такой температуры? Что-то тут не так… магией попахивает. Впрочем, все равно… хорошо-то как… настоящая печка!»

– Погрелся? Давай к делу! – нетерпеливо переступила мощными узловатыми лапами дракониха. – Потом еще погреешься, давай осматривай!

Подойдя к Шанти, Андрей осторожно обследовал ее спину, крылья, суставы в них, приподняв и расправив жалкие подобия великолепных приспособлений, что сейчас лежали на спине огромной Гары.

Его накрыла волна жалости к дракончику – лишиться возможности летать для дракона все равно как человеку отрубить ноги, даже хуже – еще и выколоть глаза. Это существо должно парить в вышине, наслаждаясь полетом и отдаваясь воздушным потокам, а не сидеть в темной пещере, как крыса.

Он легонько погладил дракончика по спине:

– Бедная ты бедная, что эта тварь с тобой сотворила! Сам бы убил его, лично!

Шанти раскрыла пасть и, обнажив острейшие зубы, больше, чем у кошки того же размера, и похожие на небольшие клинки, зашипела:

– Нечего меня жалеть, сопли проливать! Можешь – лечи! Не можешь – пошел к демонам! Я тебе не убогая крыса, чтобы меня жалеть! Я дракон!

– Ну-ну, не хорохорься, подружка, – сказал Андрей, вытягивая крыло в сторону, – я не хотел тебя обидеть. Мне тебя как друга жалко, и все тут. Честно, не могу понять, как можно было сломать такую красоту!

– Не можешь? – громыхнула Гара. – Потому ты сейчас и живой! А те, кто мог, – голова валяется вон там, у горы, а ноги у берега. Крабы давно сожрали. Проклятые исчадия! Ты знаешь, что у них считается лучшей жертвой? Принести на жертвенный алтарь дракона! Больших они поймать не могут, так вот и уцепились за маленького, а чтобы не улетел – сломали ему крылья! Хорошо, что я вовремя прилетела. Твари! – Гара провела громадной лапой по скале, на которой сидела, оставив в ней длинные, покрытые белой каменной пылью глубокие борозды. – Тот, кто против исчадий, наш друг!

– В общем, так, – закончил осмотр Андрей. – Ей не были вовремя сделаны операции по восстановлению крыльев, не поставили на место кости, и они, раздробленные, сломанные, срослись абы как, перекрутившись самым немыслимым образом. Я устранил ей боли, но переломанные кости исправить не смог – нужна операция. Посмотрел суставы – они вроде как целы, а кости сложены вдвое, срослись, их надо ломать, выставлять в правильном порядке. Я бы мог это сделать, но у меня нет нужных инструментов, нет ничего. Надо – кусачки, очень острый нож, тампоны, крепкое вино для уничтожения заразы, нитки.

– Ты мог бы это где-то взять? – спросила Гара, задумчиво глядя на дочь.

– Да. Только мне надо попасть в город, туда, где есть лавки. И вообще, неплохо было бы взять Шанти с собой, я бы там и сделал все что нужно. Клянусь, что с ней ничего плохого не случится, пока я жив. Здесь делать операцию нереально – нет освещения, нет условий, может получиться плохо.

– Ты уверен, что в результате операции она сможет летать? Что крылья будут работать? – Гара пристально посмотрела на Андрея своими глубоченными, завораживающими глазами.

– Нет, не уверен, – честно ответил он. – В том, что крылья можно снова собрать, не сомневаюсь. А в том, что она будет летать, – нет. Слишком много времени прошло после того, как она стала инвалидом.

– Ну что же… это вполне честно, – задумчиво сказала Гара. – Ну что, дочь моя, пойдешь с этим человеком? Мне кажется, ему можно верить.

– Да мне надоело сидеть в этой черной дыре и общаться с тобой на расстоянии. Само собой, пойду… хоть мир увижу. – Дракончик фыркнул и переступил лапами. – А если попробует меня обмануть, я ему ноги оторву!

– Это как это ты ноги мне оторвешь, мелкота? – не выдержал Андрей. – Маму, что ли, покличешь? Мама прилетит и накажет, да?

– А сейчас вот попробуем… ты же полечил меня, может, и получится…

Дракончик неожиданно стал мерцать, и из мерцающего облака вдруг материализовалось нечто размером с некрупную лошадь, полностью повторяющее пропорции Шанти. И это нечто сказало сильным, чистым голосом, похожим на звук трубы:

– Ну что, человек, могу я оторвать ноги какому-нибудь негодяю?

Андрей потерял дар речи и только бессмысленно хлопал глазами, потом спохватился и хрипло каркнул:

– Это чего такое?! Это как?! И как я с этим пойду в город? Что за дела?

Гара радостно засмеялась, вернее – загрохотала:

– Молодец, дочка! Сумела! Понимаешь, Андрей, когда дракон вылупляется из яйца, он очень маленький, вот такой, какой ты видел до того мою Шанти, и остается он таким до тех пор, пока сам не сможет искать себе пищу, летать, охотиться. До тех пор его кормит мать. Как только он развивается в достаточной мере, дракончик восстанавливает свое тело в том размере, который должен быть, теперь ты видишь, какая Шанти на самом деле. Она не могла до того перейти в свое нормальное состояние – после ранения и болезни что-то разрушилось в этом механизме, и переход стал очень болезненным, практически невозможным. Конечно, мы пробовали трансформировать ее, она делала много попыток, но после нескольких раз, когда она сутками лежала без сознания, решили оставить эти упражнения. Видимо, ты как-то отладил механизм перехода – и вот результат!

– Это все хорошо, но как она увеличила массу в сотни раз?!

– Я не могу тебе объяснить. Ее тело одновременно находится и тут, и где-то там. Часть, сохранившая пропорции хозяйки, – тут, а основная часть – там. Где там? Я не знаю. Может, знает твой Светлый Бог, но нам это недоступно. Мы просто пользуемся этим, и все. И кроме того, у нас есть еще одна способность. Попробуй сосредоточиться и передать Шанти образ какого-нибудь четырехногого существа, которого ты хотел бы увидеть. Давай, дочка, как я тебя учила?

Андрей закрыл глаза, сосредоточился и передал Шанти образ черной кошки – зеленые сияющие глаза, мягкие лапы, хитрая морда, белые «носочки» и белая манишка на груди. Открыл глаза и вытаращился на то, что сидело перед ним, – эта же кошка, только громадная, с лошадь величиной!

Потом кошка замерцала и стала обычного для этих животных размера, хитро поглядывая на человека.

– Это вы что, можете любой облик принять? – ошеломленно спросил Андрей. – И людей тоже?

– Людей – нет. Мы бы резко отличались от людей, нас сразу бы разоблачили – мы не привыкли ходить на задних ногах, да и других отличий много, а вот животные – другое дело, люди мало обращают внимания на неразумных существ, если только не хотят их съесть. Ты бы отличил чужую кошку от другой такой же чужой? То-то же…

– А еще что-то есть, чего я не знаю о вас, и какими способностями вы обладаете?

– Ну конечно, сейчас я выдам тебе все наши секреты! – усмехнулась дракониха и уже серьезно сказала: – Бери мою дочь, сажай на плечо и полезай мне на спину. Мешок свой с мусором не забудь. Куда тебя довезти, в какой город?

– Давай в столицу Славии – я кое-какие дела завершу и твоей дочерью как раз займусь… Только один вопрос еще: скажи, а много драконов вот так, под видом животных бродят среди людей?

– Не твое дело. Когда-нибудь узнаешь, но не сейчас. Давай-давай, не мешкай, забирайся на спину!

Дракониха опустила крыло, и Андрей, закинув за спину мешок, посадив на плечо весело поблескивающую глазами Шанти, взбежал по этому «подиуму» на широкую спину фантастического существа. Осмотрелся и решил усесться у нее ближе к шее, где торчал гребешок, там можно было спустить ноги вниз, да и к тому же держаться за гребень. Поерзал, прилаживаясь – не дай бог ветром скинет, – и сказал:

– Готов!

– Передай мне мысленно картинку, куда ты хочешь попасть!

Андрей представил карту, на которой отметил столицу Славии – Гаранак, и открыл глаза.

– Увидела?

– Увидела. Держись!

Это было похоже на взлет тяжелого бомбардировщика – многотонная махина стала разгоняться, поднимая громадными крыльями тучу пыли и песка, отбрасывая камешки, потом прыгнула с края площадки на вершине горы и понеслась над землей, медленно и плавно взмахивая крыльями.

У Андрея от восторга захватило дух – картина потрясающая: внизу проплывала земля, уходя все ниже и ниже, а по сторонам, мощно завихряя воздух, колыхались два огромных полотнища, окрашенные в камуфляжный цвет.

Он задумался – как такая громадина может летать? Чтобы поднять такой вес, нужно невероятное количество энергии, крылья еще огромнее, чем эти, и то вряд ли такой живой бомбардировщик поднимется в воздух.

Поразмыслив, пришел к выводу – если драконы умеют прятать образ своего тела в подпространство, почему туда же не отправить свой вес? То есть образу автоматически придается процентов восемьдесят веса тела, и тогда «летающая крепость» фактически будет почти невесома! По-хорошему, они могут быть вообще легче воздуха! А при охоте, к примеру – в пикировании, вес увеличивается, уменьшаясь в момент выхода из маневра.

Вот он, секрет драконов, вот как они могут подниматься в воздух, и, если хоть как-то восстановить Шанти крылья, чтобы они могли бы ее нести, она точно сможет летать! Ей нужно будет всего лишь уменьшить вес – и вот он, дракон, король воздуха.

Дракониха разгонялась все сильнее, свистел воздух, вспарываемый огромным, обтекаемой формы телом, норовя сорвать человека с магического существа, и Андрею пришлось вжаться в шею Гары. И только Шанти все было нипочем – она забралась на спину Андрея, выпустив когти, вцепилась в остатки его одежды, и, пустив хвост по ветру, с горящими глазами стояла и смотрела вперед, довольная, как девчонка, получившая на день рождения куклу Барби.

«А не поговорить ли мне с драконихой, пока мы летим? – подумал Андрей. – Только я, в отличие от нее, не могу без должной тренировки мысленно передать ей слова, мне надо говорить вслух. А то, что мои слова унесет ветер, – это ничего не значит, слова служат только для того, чтобы облечь мои мысли в нужную оболочку. Конечно, дракониха довольно скрытна и не все рассказывает, но это и понятно – с чего вдруг она будет доверять людям? Однако я не человек… ну почти не человек. Уж драконам-то точно должен быть известен порядок вещей в этом мире. Лететь еще долго, не меньше пяти-шести часов. Главное – не околеть во время полета… очень, очень холодно. Если бы не моя сущность оборотня, я бы уже обморозился, сидя на этом небесном скакуне. Хорошо хоть гребень немного прикрывает от ветра…»

– Гаракарания! Можно, я с тобой поговорю, пока мы летим?

– Гараскарания! Лучше Гара – меня раздражает, когда мое имя коверкают.

– Извини… Гара. Так можно, я поспрашиваю тебя, узнаю кое-что о твоем мире?

– О моем мире? А разве это и не твой мир тоже?

– Нет. Я оказался здесь случайно и не знаю, как это произошло и, самое главное, зачем.

– Ты меня удивляешь все больше и больше! Расскажи мне, кто ты и откуда, а потом я удовлетворю твое любопытство. Мы, драконы, тоже очень любопытны – в общем-то это наше единственное развлечение, кроме охоты…

Андрей начал свой рассказ и закончил его через полчаса – он вкратце описал то, что с ним происходило с тех пор, как он попал в этот мир, и рассказал, откуда он сюда попал, умолчав на всякий случай о том, кем был на Земле, сказал, что просто воином. Кто знает, как отреагирует дракониха на его откровения по поводу работы наемным убийцей…

Выслушав рассказ, дракониха минут пять молчала, затем с различимым оттенком благодарности сказала:

– Ты доставил мне удовольствие своей историей и заставил задуматься о множественности миров. Это интересно. Что ж, ты заслужил ответной услуги – спрашивай, о чем могу, я тебе расскажу.

– Откуда взялись драконы?

– А откуда взялись люди? – усмехнулась дракониха. – Наверное, Бог создал. Теорий много, как и о происхождении мира, самое главное, что никто ничего не знает.

– Хорошо. Спрошу по-другому: как живут и размножаются драконы?

– Ох ты какой… может, тебе еще интимные подробности размножения рассказать? Я детям такие вещи не рассказываю! – рассмеялась дракониха. – Ладно. Самка дракона носит в себе оплодотворенное яйцо, а потом откладывает это яйцо в укромном месте и ждет, когда из него вылупится злющее, вредное и непослушное существо, которое никогда не слушает маму и делает все по-своему!

– Ну не такое и вредное и злющее! Уж не злее мамочки! – обиженно вмешалась в разговор Шанти. – Какая мамочка, такое и существо! И не стыдно дочь позорить при каком-то там человеке? Вообще с тобой разговаривать не хочу!

– А кто тебя вообще просил вмешиваться в разговор? Сиди там и молчи – мама разговаривает! Ох уж эти невоспитанные дети! Ты тоже был таким невоспитанным, Андрей? По вашим меркам тебе уже прилично лет, взрослый, это по нашим меркам ты почти яйцо…

– Да все дети такие… а я вечно то окно разобью в школе, то в огород к кому-нибудь залезу, то устрою взрыв из подручных средств – в общем, хулиган был тот еще…

– Хе-хе… вот вы с моей дочей и нашли друг друга – два хулигана! Вечно не слушается, это ведь она потащилась к тому, кто ее изуродовал, любопытство ее заело. Хотя я сто раз ей говорила, что к людям подходить нельзя! Молчи, Шанти, даже слушать не хочу! В общем, дальше рассказываю: яйцо обычно хранится в укромном месте, прохладном, с постоянной температурой. Иногда проходит месяц, пока детеныш вылупится, иногда и полгода – зависит от его созревания в утробе матери. А в утробе яйцо носится несколько сотен лет… Да-да, мы размножаемся так же долго, как и живем. Убить нас трудно, и умереть нам трудно, но каждый детеныш для нас это чудо, иногда – единственное за всю жизнь. Никто не знает, почему так происходит, просто прими как факт. Нас мало на этой земле – несколько сотен. Это то, что осталось от великого народа, когда-то владевшего этим миром. Мы слишком долго живем и слишком плохо размножаемся. Драконы видели, как дикие существа, живущие в пещерах, превращались в цивилизованных людей… как образовывались и умирали империи… мы очень, очень долго живем. Настолько долго, что уже потеряли смысл жизни и интерес к ней. Если бы не Шанти, я бы тоже, может быть, где-нибудь в пещере впала в спячку и заснула бы до смерти… ну да ладно, хватит о нас! Есть более интересные темы, чем вымирающая раса драконов!

– Да. Извини, что задел тебя за живое. Меня интересует главный вопрос – что такое исчадия и откуда они взялись? Уж вы-то, драконы, должны это знать!

– Ну-у-у… мы тоже не всезнающи. Просто при нашем долгожительстве многое видим и много запоминаем. Итак, исчадия. Люди, которые обладают особыми свойствами – умеют убивать словом, взглядом и еще что-то там умеют, но вот про убийства – это точно. Рассказываю: несколько сотен лет назад, по-моему, около пятисот, драконы ощутили напряжение, всплеск магического пространства… Ну как бы тебе это сказать… Мы ощущаем, когда полотно пространства рвется, когда происходят в мире какие-то мощные процессы… Вот как извержение вулкана – оно мощное природное явление, взвихряющее и пространство магии, и какие-то концентрации паранормальных явлений, вроде куч шаровых молний и чего-то подобного… В общем, мы ощущаем все то, что выходит за пределы обыденности, ну вот такая наша суть – мы сами связаны с подпространством, как ты уже знаешь, и чувствуем его колебания. Возможно, что и твое появление было замечено, оно тоже дало всплеск в пространстве, уверена. Но это было другое – как будто здешнее пространство кто-то разорвал, вспорол, в нем образовалась дыра. И вот – в мире появился новый игрок, Саган. Что это такое? Бог? Демон? Не знаю. Но эта сущность явилась сюда из другого мира. Он может наделять определенных людей силой, позволяющей выделиться в этом мире, способной убивать, творить Зло. Питается он, как бы сказали люди, душами, то есть эманацией, информационным полем, которое выходит из человека во время его смерти. Саган не существо, это что-то вроде чистого информационного поля, всасывающего все души, что он может поглотить. Вот исчадия и занимаются тем, что поставляют ему новые и новые души. То есть – убивают. Но, похоже, он не может выпивать души всех умерших, а только тех, кого убили исчадия. Надо при этом, чтобы исчадие находилось в непосредственной близости от убитого. Наиболее, так сказать, питательны души младенцев, чистых людей – не замутненных злом, а еще – драконов! Были случаи, когда детенышей драконов захватывали и убивали на алтаре – после такого убийства само пространство колыхалось, грозя разрывом, – такое впечатление, что Саган пытался прорвать его, чтобы впустить себе подобных. Мне кажется, он суть энергетический вампир, разумный и жестокий. Они, саганы, опустошают миры – разорвав пространство, запускают своего эмиссара, тот подготавливает мир к вторжению, и в пробитую дыру лезут толпы таких саганов, можно назвать их демонами – сжирают мир и ищут новый, целый, свежий… Кстати сказать, возможно, после этого мира они примутся за твой мир. Вот примерная картина.