Текст книги "Нефертум. Запретная кровь"

Глава 4
Эрик

Ярмила разбудила Эрика на рассвете, накормила завтраком и показала на карте, где в последний раз видели монстра. Она дала Циглеру теплые вещи и немного еды в дорогу. Помогла обработать глаз, шепча заговор «на скорейшее заживление», и пообещала помолиться Лешаку – духу лесов и болот, покровителю Горста.

«Вряд ли это поможет», – вздохнул про себя Эрик, но все же поблагодарил девушку.

Даже если она помолится всем богам и духам одновременно, это не спасет обережника от острых когтей и зубов.

Оказавшись за воротами Горста, Эрик поставил метку для чертей. Если он не справится, у жителей деревеньки будет хоть какой-то шанс.

За ним следила старуха со скисшими мозгами. Увидев, как он поставил метку, старуха трижды плюнула на землю и пригрозила незванному гостю кулаком. В ответ Циглер показал ей меч. Злобная карга закудахтала что-то невразумительное и поспешила скрыться.

Оседлав Нэнэ, он отправился на запад, куда указала Ярмила. Там должна быть роща духов, которую Эрик узнает по пестрым лентам и колокольчикам. Именно там в последний раз видели монстра. Возможно, в роще он найдет погибших людей графа. А если повезет (или не повезет?), то и чудовище.

День выдался удивительно ясный: небеса василькового цвета казались небывало высокими, солнце светило так жизнерадостно и непринужденно, что Эрик Циглер почти забыл о предстоящем. Он вспоминал детство, проведенное в Бъерне, как строил снежные замки с другими ребятами, как играл в снежки, как приходил весь мокрый домой, а мама долго ругалась, потому что снег, прилипший к полушубку, быстро таял и образовывал лужицы, которые матушке приходилось как можно быстрее вытирать, но даже это не омрачало его настроения. Зима была его любимым временем года. Разумеется, до того как он стал магом.

Пробираясь через красные стволы столетних сосен, вдыхая влажный аромат хвои и свежей смолы, он не чувствовал ничего, кроме радости. Глаз, смазанный особой травой Ярмилы, больше не болел, да и рука будто бы совершенно зажила. В такт хрустящему под копытами Нэнэ снегу он принялся невольно напевать простенькую мелодию какой-то похабной песенки, которую помнил еще со времен Академии, про купающихся в озере дев.

Когда он заметил ленты, висевшие на кривых сосновых ветках, то хорошее настроение улетучилось. Ленты замерли в безветрии зимнего леса. Эрик спешился и вытащил меч из ножен. Тишина стояла такая, что, кажется, звенело в ушах. Ох, только дурак не знает, что если в лесу тихо – значит, где-то поблизости опасность.

Оглядев снег, он нашел лишь следы мелких зверьков и птиц. Ни человеческих, ни следов чудовища. Может, пришел не в ту рощу?

– Кажется, пора возвращаться назад, – задумчиво проборморал Эрик.

Нэнэ одобрительно заржала в подтверждение его слов. По правде говоря, Эрик был очень даже не прочь вернуться, но тут он почуял странный запах, который ветер донес с востока.

Стволы сосен здесь были прямые и высокие, не то что в горах: на смену деревьям с искривленными, будто в агонии, силуэтами и с толстыми, цепкими корнями, которыми те вгрызались в камни, пришли высокие разлапистые сосны. Ничего не разглядеть за тянущимися единой стеной стволами…

Указатель! Выцарапанные и залитые красной краской каракули «Горст». И вот сейчас на них виднелись четыре ровные бороздки от когтей.

Нэнэ недовольно заржала и двинулась вперед, выпуская из ноздрей пар. Жить ей оставалось всего ничего.

* * *

Циглер осторожно вошел в рощу, держа меч наготове. Впереди, среди деревьев, виднелась гора чего-то темно-серого, похожего на слипшийся ком глины. Странный металлический запах с каждым шагом становился все сильнее.

Ближе. Еще ближе. И вот Циглер уже разглядел чью-то замерзшую руку. Лошадиную голову. Ногу в сапоге. Альхор Всемогущий!.. Мертвяки.

Куски человеческих и лошадиных тел срослись в одно сплошное месиво, скрепленное мерзлой кровью и чуть присыпанное снегом. Эрик замер на месте, не в силах ни убежать, ни отвести взгляд от отвратительного, но в то же время завораживающего зрелища. На ум пришло лишь одно слово: святотатство. Кто-то нарочно разодрал тела несчастных и свалил их в одну кучу, словно издеваясь. Человек не стал бы делать такого из уважения к мертвым, чудовище – из-за жадности. Оно скорее лопнет, но сожрет все. Существо, которое сотворило такое, не было ни тем, ни другим.

Это существо не только кормилось, оно развлекалось. Тогда оно вдвойне – нет, втройне! – опасно. Тварь, что убивает для развлечения, тем более заслуживает смерти.

Хруст. Где-то скрипнула ветка? Эрик вгляделся в глубину леса. Ничего. Неужели показалось? Черт, будь у него целыми оба глаза, он бы наверняка что-то увидел! А сейчас оставалось полагаться лишь на нюх, но из-за снега ничего не учуять! Только бы эти следы на знаке с названием «Горст» оставил медведь, только бы…

Эрик успел пригнуться и невольно закрыть руками голову, как над ним пролетело огромное черное пятно. Оглушительно заржала Нэнэ, встала на дыбы и попятилась назад.

За короткое мгновение Циглер смог со сверхъестественной четкостью разглядеть монстра. Небольшой, но крепко сложенный, с мощными передними лапами, покрытыми черными перьями, с короткой шеей и загнутым клювом, созданным для разрывания плоти. Его продолговатую голову украшал хохолок из перьев, который сейчас возбужденно топорщился. Серые глаза чудовища не мигали. Промелькнув над обережником, тварь скрылась в зарослях.

Сражаться? Удастся ли убить монстра в одиночку? Или бежать, оставляя Горст на произвол судьбы?

Внезапно он услышал клекот. Чудовище возвращалось, чтобы закончить начатое. Эрик едва успел вскочить в седло, как в следующий миг кусты всколыхнулись, и он снова увидел эту отвратительную морду с хищно загнутым клювом. Нэнэ пронзительно заржала и в ужасе бросилась вверх по склону.

Кобыла была так напугана, что ей едва ли можно было управлять. Поводьев она не слушалась, голоса и колен – тоже. Пару раз она чуть не налетела на дерево, постоянно спотыкалась. Ледяной воздух бил Эрика по лицу, и он не мог даже вздохнуть. Желудок растрясло, в горле стоял скользкий ком. Зрение вдруг обрело странную четкость, мир стал ярче и объемней: перед глазами плясали стволы, кусты, ветки, вихляла дорога. Она совершенно не подходила для быстрой езды, и если Нэнэ споткнется (а когда-нибудь это точно случится), они вместе упадут.

Когда всадник и лошадь поднялись на холм, копыта Нэнэ что-то задели.

Сердце пропустило удар. Сугробы, силуэты деревьев, затянутое паутиной веток небо. Все, что Эрик успел, – выскользнуть из стремян, и это спасло ему жизнь. Он вылетел из седла и рухнул на снег животом, выбив из легких весь воздух. Ладони порезало что-то острое, в каком-то шаге мелькнули копыта. Еще чуть-чуть, и они раздробили бы ему голову. Эрик откатился подальше и наконец вдохнул.

Затем рывком сел и ощупал себя: вроде цел, только порезал руки. Слава Альхору, даже ничего не сломал.

Нэнэ, хрипло дыша, лежала на боку и никак не могла подняться. Ее нога была сломана. Из-под разорванной шкуры виднелась желтоватая кость.

Сбежать не удалось. Остается только сражаться.

* * *

Нэнэ жалобно ржала, умоляя о спасении. От вида ее изувеченной ноги Эрику стало дурно, в горле мешался тугой ком. Циглер сжал кулаки. Ну почему он все время все портит?! Почему из-за него вечно страдают все вокруг?!

Клекот. Монстр почти догнал их! Разумеется, чудовище в десять раз быстрее любой лошади и не сцапало огневика раньше только потому, что ему нравилось играть в охоту.

Эрик оглянулся. Охота? Ну ладно. А как этой твари идея сыграть в прятки?

В глубине души он надеялся, что монстр обнаружит и сожрет Нэнэ. Вдруг ему окажется достаточно лошадиного мяса и тварь просто забудет про него?

– Прости! – попросил Циглер у кобылы и бросился искать укрытие в лесу.

На душе было совсем гадко, он чувствовал себя настоящим предателем. Черт, это ж надо было так вляпаться!

Снова клекот. Совсем близко, кажется, за тем деревом… Быстрее, туда!

Тело сводило от напряжения, в ушах стучала кровь. Циглер перепрыгнул через валун и скользнул за уступ. Упал на спину и чуть не взвыл от боли – камни под снегом врезались в ребра. Чтобы звук собственного дыхания не выдал его, он зажал руками рот.

Тварь, потеряв Эрика из виду, издала разочарованный крик. Как будто позвала по имени. Услышав это, Циглер от страха и вовсе перестал дышать.

Нет, ему показалось! В клекоте твари не было ничего человеческого. Всего лишь набор звуков, но от ужаса разум Эрика принял его за нечто связное. Откуда бы монстру знать его имя?

Чудовище прошествовало где-то совсем рядом, шумно всасывая воздух и тихо, зазывающе урча. Оно искало его, чуяло по запаху магии и крови. Когда найдет, сожрет целиком, и даже меч ему не поможет.

Острые ветки упирались в щеку, но обережник, согнувшись пополам, не шевелился.

Сколько времени он пролежит здесь? Час? Два? Либо чудовище уйдет, позабыв про него, либо оно его найдет. А когда найдет, Циглеру придется сражаться. Но ведь он не черт! Ни разу в своей жизни он еще не дрался с чудовищем!

Пронзительно заржала Нэнэ, брошенная на произвол судьбы. Чувствуя себя перед ней виноватым, Циглер рискнул выглянуть из-за камней.

Чудовище было не таким большим, как сперва показалось. Оно стояло, по-звериному опираясь на мощные передние лапы, и водило головой из стороны в сторону, надеясь отыскать его след. Затем тварь распахнула пасть и издала отвратительный звук, похожий на плач ребенка.

Шакал рассказывал про бой чертей с монстром. Ворона была самой быстрой и всегда атаковала первой. Сначала она вонзала клинки в глаза чудовища, чтобы ослепить его. Если тварь была некрупной, как та, что сейчас перед ним, ей оставалось перебить шею. Тогда чудовище умирало мгновенно.

Эрик опустил взгляд на рукоять своего меча. Жаль, Аста плохо подходит для боя с монстром, но Эрик может напасть со спины и ударить тварь в основание черепа.

Осторожно, стараясь не производить лишнего шума, Циглер вылез из кустов. Выбора у него не было. Над головой быстро, как течение горной реки, плыли облака.

– Инхар, – прошептал он, и Аста вспыхнула ровным голубым пламенем.

Он уже замахнулся, но… Не выйдет! Спина монстра оказалась покрытой острыми шиповидными наростами. Услышав его, чудовище резко развернулось и полоснуло кривыми когтями воздух, пытаясь поймать своего неожиданного противника. Эрик ловко отпрыгнул в сторону, уходя от удара.

Это было его ошибкой.

В следующее мгновение лапа монстра, похожая на человеческую, – с суставчатыми пальцами и взбухшими жилами, с острыми черными когтями, – проскользнула совсем рядом, едва не зацепив его. Циглер лишь чудом не попался.

– Ри! – требовательно тявкнуло чудовище, глядя Эрику прямо в глаза. – Э!.. Ри!..

Оно не спешило нападать. Оно будто бы стремилось донести до него какую-то идею. Взгляд его янтарных глаз на мгновение показался Эрику осмысленным, вовсе не безумным. Будто под личиной монстра скрывался кто-то, кто его знал.

Холодея от всех этих предположений, Эрик осторожно попятился, и тут под его сапогом со звуком ломающейся детской кости хрустнула ветка. Для чудовища это был сигнал. Мгновение «перемирия» кончилось – тварь не смогла совладать с инстинктами хищника. Эрик едва успел приготовиться. Монстр бросился на него.

* * *

Эрик двигался легко – так, как запомнило его тело еще с тренировок. Перекатился, ушел влево, в слепую зону. В следующий миг его клинок со свистом рассек воздух, – Эрик молниеносно ударил.

Тварь успела уклониться от его смертоносного меча. Утробно зарычала, полоснула когтями по пустому месту – здесь он только что стоял – тщетно! Взбешенная неудачей, она кинулась на него – и получила клинком прямо в грудь. Удар вышел несерьезным – Циглер слишком рано увернулся, – но ощутимым. Чудовище прижало лапу к порезу и с удивлением поглядело на собственную кровь.

– Ри! – рявкнуло оно обиженно. – Лер!

– Что?.. – Циглер нахмурился. Тварь старательно выговаривала звуки, будто пыталась донести до него что-то. Нет, нет, не может быть, ему послышалось! – Ты что-то сказала?!

Короткого промедления хватило, чтобы в морду обережнику прилетел кусок льда. Небольшой – ударил над бровью, рассекая кожу. Эрик вскрикнул, зажимая пораненный лоб. Кровь заливала ему глаза.

Вслепую он поменял местоположение и полоснул по воздуху наугад. Когда к нему вернулась способность видеть, поле боя опустело. Лишь где-то в чаще раздавался треск ломающихся веток.

Маг почувствовал себя оскорбленным до глубины души. Монстр сбежал! Он его провел!

Конечно, его легко обмануть, ведь он всего лишь ни на что не способный обережник. Убивать монстров – не его работа, зачем он вообще в это ввязался? Вот и итог – сделал только хуже. И теперь жители Горста обречены. Когда черти увидят метку, может быть уже поздно. Тварь придет в деревню и сожрет женщин вместе с детьми.

Но он не может этого допустить. Неужели Эрик Циглер, маг-огневик, личный обережник графа, вот так запросто отпустит монстра?!

Нет. Пусть он ни на что не годится, пусть он слаб, пусть немощен, пусть покалечен. Пусть он даже погибнет, но не позволит этой твари жить!

– Мы не закончили! – заорал Эрик, и эхо понесло его голос над горными вершинами. – А ну, выходи!

Чудовище не могло уйти далеко. Он стер с лица кровь и ринулся вдогонку по его следам. Поиски окончились быстро: монстр проворно взбирался на дерево, цепляясь когтями за кору, будто гигантский паук.

– Ри!.. Э! Ри! – верещала тварь, заползая все выше и выше.

– Думаешь, я тебя так отпущу? – усмехнулся Циглер. Эта усмешка была похожа на смех безумца. – Нет, никуда ты не уйдешь!

– Лер! – завопило существо.

В его крике сквозило отчаяние.

Оно что, боится?! Эрик приободрился, не в силах поверить собственной удаче. Чудовище его боялось!

Тогда огневик решил напугать монстра еще сильнее. Он создал огненное кольцо из мотыльков и велел им грызть ствол дерева, на которое взбиралась тварь. Чудовище, видя, как истончается кора, жалобно завыло.

– Давай спускайся! – Эрик пригрозил ему мечом. – Поговорим как положено!

Бой раззадорил его. Кровь вскипала в жилах от мысли, что скоро он убьет эту тварь! Чудовище чувствовало его настроение и испуганно верещало. Ствол истончился и опасно накренился набок.

«Боишься? То-то же!» – злорадно подумал Эрик и прибавил жару.

Дерево рухнуло со страшным треском. Тварь метнулась в сторону, но он оказался быстрее. Нанес первый удар, второй, третий, отпрыгнул, ушел от когтистой лапы, чуть не упал, устоял, снова прыгнул…

Ударил, ударил, ударил.

Циглер рассек чудовищу предплечье, перекатился под живот. Тварь сделала судорожное движение, пытаясь схватить его. В следующий миг Аста вошла в брюхо монстра по рукоять – легко, как в масло. Чудовище испуганно взвизгнуло и схватило Эрика за плечи. Циглера окатило волной ледяного ужаса: вот сейчас оно откусит ему голову!

– Э…рик… Ци…лер… – вдруг отчетливо сказала тварь.

Воцарилась мертвая тишина. Эрика снова окатило волной ужаса, руки его задрожали, он едва не выронил Асту. И тут когти чудовища пропороли куртку и вонзились прямо ему в кожу. Эрик взвыл.

– Э… рик… – в последний раз просипел монстр, пошатнулся и завалился набок.

Его лапы бешено задергались, когти разжались и отпустили огневика. Тот облегченно выдохнул. Монстр издал последний жалобный визг, в его мутном взгляде промелькнуло что-то человеческое, что-то бесконечно печальное. А потом глаза закатились под красноватые веки и потухли.

Эрик Циглер справился. Чудовище было мертво.

* * *

Он устал, устал как никогда в жизни. А ведь еще столько оставалось сделать! Похоронить людей и разобраться с Нэнэ. Эрик про себя усмехнулся. Он только что убил монстра. Неужели какая-то лошадь станет для него проблемой?

Нэнэ лежала на прежнем месте и плакала. Лошади ведь умеют плакать? Ее бока раздувались при каждом вдохе, как меха исполинской печи. Сломанная нога безжизненно покоилась на земле. Кобыла даже не пыталась подняться, по всей видимости уже сдавшись. Она была не молода и, наверное, прожила неплохую лошадиную жизнь. Теперь ее ждала смерть – либо долгая и мучительная, либо быстрая.

Рука больше не могла рубить, ныли плечи. К тому же снова дал себя знать заживший перелом. Циглер каким-то чудом еще мог держать оружие.

Услышав его шаги, кобыла подняла морду. Она знала, что ее жизнь зависит от него, понимала и все равно глядела растерянно.

«Ты правда убьешь меня? Меня? За что?..» – читалось в ее глазах.

– Прости. О великий Альхор, прости, – попросил Эрик. Одно он знал точно: если хочешь убить, рука не должна дрожать, иначе страдания несчастной лошади будут еще сильнее.

Но он не мог. Просто не мог. Почему монстра убить гораздо легче, чем несчастное покалеченное животное?! Ну что он за слабак?!

Тогда Циглер поднял руку и выпустил пламя. Огненная струя прошила Нэнэ череп. Кобыла умерла мгновенно, не успев издать ни звука. Запахло паленой шкурой. Вот и все.

Чтобы не смотреть на это, он вернулся назад к туше монстра. Склонился над тварью, внимательно ее разглядывая. Альхор Всемогущий! А что, если чудовище – и правда Эйлит? Вдруг он убил ее вот этими самыми руками?

Нет… Никаких признаков того, что это могла быть девчонка. Обычное чудовище – черные перья, клюв, кривые сильные лапы. Да, глаза у него, кажется, были серые, и звало оно его по имени… А может, это новая уловка монстров, которые теперь могут узнавать их имена?

«Это не она», – успокоил себя Циглер голосом графа. Только мысль о Теодоре и придала ему сил.

Нужно до темноты вернуться в Горст и завтра же отправляться в Марый острог. У него еще очень много дел.

Подойдя ближе к горе трупов и отогнав от нее голодных воронов, он обнаружил чью-то руку с деревянным наручем, на котором были вырезаны волки и луна. Никто из людей графа не носил такие, так что, вероятнее всего, он принадлежал кому-то из жителей Горста.

От этой мысли сделалось еще хуже. Как он расскажет Ярмиле, что мужчины из их деревни мертвы?

Спрятав наруч в сумку – мертвецу он ни к чему, – Эрик поискал вокруг хворост, чтобы сложить костер. Но ветки были мокрые из-за снега, такие будут плохо гореть. Придется сжигать мертвецов своим огнем.

На это ушло несколько часов, но все же он справился. Когда прочитал молитву об упокоении их несчастных душ, на лес уже опустились сумерки.

Эрик сел на землю и некоторое время тупо смотрел перед собой, в никуда. Облака над головой были темно-серого цвета. В Дильхейме наступала длинная зимняя ночь. Нужно выдвигаться, не то он умрет здесь от холода. Раны, нанесенные чудовищем, пусть и не были глубокими, но уже начинали болеть. Маг мог потерять из-за них много крови или заразиться чем-то.

Бросив на погребальный костер последний взгляд, Эрик оставил метку, чтобы черти могли отвезти труп в могильник. Затем срезал у чудовища лапу, сложил ее в мешок и отправился в обратный путь. Дорога петляла, огибая особо густые заросли, то поднимаясь вверх, на самую вершину горы, то вновь спускаясь в ущелье. Эрик Циглер, упрямо переставляя ноги, брел вперед.

Сирша мертва. Эйлит мертва. Нэнэ мертва. Люди графа мертвы. Жители Горста тоже мертвы. Смерть, как тень, шла за ним по пятам, а он ничего не мог с этим поделать.

Но графа ей забрать не удастся, как бы она ни старалась. Этого Циглер просто не позволит.

Глава 5
Людвиг

Хожалка надела на него теплое шерстяное платье серого цвета с серебряной вышивкой на рукавах, на шею повязала алый шелковый шарф с гербом графства, а на голову натянула шелковый колпак с кисточкой. Его длинные волосы, аккуратно расчесанные и вымытые, лежали на плечах, показывая окружающим его истинное благородство. В Мирте светлые волосы считались символом непорочной крови. Такие люди не несли в себе искр ни магов, ни тем более чудовищ, оттого всегда были желанными женихами и невестами. Людвиг гордился своими волосами, унаследованными от матери, и не стриг их уже много лет, так что они отросли ниже поясницы.

Небесную гостью поместили в темницу, которая располагалась в подвале донжона. Слуги быстро протащили кресло с Людвигом вниз, толкаясь в каменном коридоре. С непривычки Вигги укачало.

Йоханна едва помещалась в узком проходе. Он тянулся вдоль пустующих камер, закрытых железными решетками. Макушка медведицы в чепце то и дело билась о деревянные балки.

У камеры их поджидали два испуганных солдата. Еще бы! Раньше им не приходилось оказываться к чудовищам так близко. Медведица жестом приказала мужчинам уйти, и те с радостью беспрекословно подчинились. Слуги удалились так же поспешно, едва только кресло с виконтом было поставлено напротив камеры с неизвестным существом. Решетка была достаточно крепкой, чтобы удержать мага. Но вот чудовище?..

Тварь стояла на четвереньках, завернувшись в свои тряпки, и хрипло дышала. Людвиг видел лишь лапы, покрытые перьями, и черные когти.

Если в чудовище есть хоть капля разума, вряд ли оно будет нападать. А разум в нем был: Людвиг различал его в блеске серых глаз, смотрящих на него из полумрака. Тварь мыслила, изучала противника, а на такое способен лишь человек. Или что-то очень на него похожее.

Йоханна нервно сжимала в руках фламберг, одного удара которого хватило бы, чтобы разрубить пополам взрослого мужчину.

Молчание затягивалось. Твари, казалось, не было до Людвига никакого дела.

– Я виконт Людвиг де Гродийяр, – не выдержал Вигги. – Ты в моем замке. Смотри на меня, когда я с тобой говорю.

Чудовище медленно повернуло голову на его голос. Его морда… Половина ее была человеческой!..

Женское лицо…

– Если ты понимаешь меня, кивни, – не сдавался Людвиг. Он верил: с ней можно договориться. – У тебя есть имя?

С небывалой ловкостью тварь вскочила на ноги и показала пасть, вдруг растянувшуюся от уха до уха и полную острых зубов. Сперва Людвиг невольно вжался в кресло, а затем и хожалка закрыла его собой.

Инхар! Ее фламберг вспыхнул праведным голубым пламенем, готовый в любой момент порубить существо на куски. Заметив меч, тварь попятилась. Она все отступала и отступала, пока не уперлась в каменную стену тюрьмы.

– Тише, Йоханна. Эту решетку ей не сломать, – уверенно отозвался виконт. – Так как мне тебя называть?

Чудовище недоверчиво посмотрело на него, а затем робко приблизилось к решетке. Его лапы (или все же пальцы?) обхватили прутья. В тот же миг на женской половине ее лица отразилось удивление и даже любопытство. Кивком она указала куда-то назад, за спину Вигги. Йоханна! Кажется, именно ее присутствие мешало твари говорить.

* * *

– Нечего с ней болтать, – вмешалась хожалка. Близилось время обеденного чая, который она никак не могла пропустить. – Захочет – все расскажет!

Людвиг посмотрел на тонкую девичью кисть, на худые пальцы, и что-то внутри него дрогнуло. Серые глаза узницы светились ненавистью и злобой. Это была ярость загнанного в ловушку зверя или все же негодование по поводу звезды, которую они с Йоханной отобрали? А может, это страх перед священным оружием, способным разрубить существо на части?

– Йоханна, оставь нас, – велел Вигги, не оборачиваясь. – Ты ей не нравишься.

– Вот еще, – фыркнула медведица и закинула меч на плечо. – Как говорится, нравится не нравится, все равно преставится!

– Выйди уже, наконец! – разозлился Людвиг. Иногда упрямство обережницы выводило его из себя. – Позову, когда будешь нужна.

Умом Йоханна понимала, что спорить с виконтом в присутствии кого-либо – дурной тон, порочащий его репутацию, но и оставлять Людвига наедине с монстром она не хотела – слишком боялась за его жизнь.

– Она не причинит мне вреда, – успокоил ее Людвиг, будто прочитав мысли хожалки. – Тварь знает, что в этом случае ей несдобровать, правда?

Тварь промолчала, продолжая держаться за решетку. Йоханна вздохнула и все же вышла. Людвиг даже ощутил укол вины: она готова рискнуть всем ради его безопасности. А ему приходится ее выставлять ради разговора с какой-то тварью.

– Теперь ты будешь говорить? – спосил Людвиг пленницу. – Нас никто не слышит.

– Отпустите меня, – попросила тварь. Голос молодой, с хрипотцой, даже в чем-то приятный, совсем не похож на хабалистые голоса крепостных служанок. – Я не сделала ничего плохого.

– Ты чудовище. По крайней мере, выглядишь как оно.

– А вы судите по внешнему виду, виконт?

– «Ваша милость».

– Что?.. – Девчонка нахмурилась, не понимая ответа.

– Ко мне нужно обращаться «ваша милость», – снисходительно пояснил Людвиг. Откуда же ей знать такие тонкости этикета? – А как я могу к тебе обращаться? «Леди-упавшая-с-неба»? «Госпожа монстр»?

– Эйлит, – буркнула она. – Меня зовут Эйлит.

Есть имя, уже хорошо. Теперь, когда оно известно, будет проще разговорить ее.

– Итак, Эйлит, как же так вышло, что ты упала прямо на замковую площадь, и на тебе ни одной царапины?

– Я разбила голову, – возразила она, – руки-ноги переломала. Просто все уже зажило.

– Потому что…

– Потому что я чудовище, верно! – разозлилась Эйлит и с силой дернула прутья. Петли жалобно скрипнули. – И я требую, чтобы вы меня выпустили, ваша милость! И вернули мне Искру!

Искра… Вот как это называется. Такие артефакты на дороге не валяются! Где она могла добыть ее? Украла? Нашла? Или ограбила кого-то и убила? Девчонка просто обязана все ему рассказать!

– Сперва я должен убедиться, что ты не опасна. Останешься здесь, пока я все не узнаю.

– Нет! – Она снова дернула решетку, и прутья на этот раз слегка прогнулись от ее чудовищной силы. Надо бы позаботиться о том, чтобы Эйлит тут все не разнесла. – Вы не понимаете! Я должна доставить Искру кое-куда, я должна ее отдать! Она не ваша! Как вы можете вот так взять и отобрать ее?!

– Почему она так важна?

– Я… я не могу вам сказать. Просто поверьте, от этого многое зависит!

– Так уж вышло, что ты оказалась в моем замке, – злорадно ухмыльнулся Людвиг. – И все здесь делают только то, что я прикажу. Искра останется у меня.

– Как насчет сделки? – тихо предложила девчонка. – В обмен на Искру и свободу я дарую вам исцеление.

* * *

Он не ослышался?.. Исцеление?.. Да как она смеет лгать?! Исцеление, черт бы ее побрал! Вот же хитрая змея! Никто не мог подарить ему исцеление: ни маги, ни боги, а тут какое-то недочудовище! Людвиг что, похож на идиота?

– А с чего ты взяла, что я болен? – едва скрывая раздражение, поинтересовался он.

– Если бы вы были здоровы, то не сидели бы в этом дурацком кресле, – парировала Эйлит.

– Почему я должен верить тебе?

– Я не просто чудовище, господин Людвиг. Моя звезда особенная. Она правильная.

Правильное чудовище?! Такое, каким их задумывал Альхор? Тогда у нее должен быть человеческий облик, невероятное исцеление и возможность иметь детей. Вот только девчонка не похожа на чудовище с правильной звездой. С виду она казалась жертвой собственной магии, не более. Интересно, как Эйлит выглядела, до того как покрылась перьями? Была ли красива?

Черт, он думает совсем не о том! Надо решить, что делать с девчонкой и Искрой. Если этот артефакт и вправду так важен, нужно рассказать о нем Лорианне, вдруг он поможет в борьбе с Лордом-Магистром? А Эйлит пусть сидит в темнице до тех пор, пока не будет готова все ему рассказать. Отдавать девчонку магам слишком опасно: они убьют ее сразу, как только увидят. Так что здесь, в Аэноре, ей ничего не угрожает. По крайней мере, пока.

– Ну так что? По рукам? – Эйлит просунула через решетку тонкую черную кисть. Однако затем, сообразив, что он не может шевелиться, поспешно отдернула ее.

– Девушка с особенной звездой, – задумчиво произнес Людвиг. – Я до сих пор не знаю, почему ты упала с неба.

– Считайте это волей Альхора.

Ладно-ладно, потом она все расскажет Вигги, леди-с-небес.

– Зачем тебе Искра?

– Этого я тоже не могу вам сказать. Да и какое вам дело? Разве вам не важнее исцелиться? Обещаю, я смогу поставить вас на ноги, если вы мне поможете! – В глазах Эйлит вспыхнули искорки отчаяния, и Людвиг ощутил небывалую власть. О да! Она сделает все, что он скажет, пока у него артефакт. Пока он обещает отдать его.

Но виконт же не дурак, чтобы так быстро на все соглашаться. Сперва он сам должен во всем убедиться.

– Я подумаю над твоим предложением. А пока располагайся.

– Но… – Она совсем отчаялась и могла лишь беспомощно хлопать глазами.

– Йоханна! – позвал Людвиг, и медведица появилась через пару мгновений.

Наверное, подслушивала, ну и черт с ней. С видом крайнего облегчения обережница встала между Вигги и Эйлит, словно лишний раз напоминая девчонке, как легко она может с ней расправиться.

– Проследи, чтобы Эйлит накормили и дали теплую одежду, – велел Людвиг. – Если ее кто-то хоть пальцем тронет, получит сто ударов кнутом.

– Слушаюсь, вашмилость. – Медведица деловито кивнула и бросила на Эйлит презрительный взгляд. Она что, приревновала?

– Когда мне ждать ответа? – не сдавалась пленница.

– Как только я буду готов дать его, – уклончиво отозвался Людвиг. Слуги подняли его кресло и понесли прочь из темницы, однако он еще долго чувствовал обозленный взгляд девчонки-недомонстра. Девчонки, способной его исцелить.

* * *

Следующие несколько дней он провел в отцовской библиотеке, надеясь найти что-нибудь об Искре. Эта звезда не простой артефакт. Для чего же она нужна?

На одной из пыльных полок ему отыскали ветхий фолиант, в котором описывались все известные артефакты, созданные Альхором и подаренные знатным семьям Нефера. Ну же… Людвиг листал страницу за страницей, сжимая в зубах деревянную указку так усердно, что у него уже сводило челюсти. Где же она?

Вот. Шесть лучей. «Искры», или изид на аментете, – четыре звезды, каждая из которых символизирует звезду в груди альхоровых детей. Мороки, огневики, пересветы, аматы. Они нужны, чтобы…

…создать Нефертума.

О боже! Сила, способная все изменить!

От переполнявших его чувств Людвиг выронил указку, которой перелистывал страницы. Йоханна, все это время вязавшая в отдалении огромный носок, куда поместилась бы его голова, заворчала о том, какой он неуклюжий, и принялась искать палочку под столом.

И все же что-то здесь нечисто. Мятежная Королева не желала, чтобы Нефертум был создан, а значит, у нее были на это веские причины. Вот только какие?

– Как думаешь, для чего эта штука? – Вигги кивнул на рисунок Искры, когда медведица, наконец, достала палочку, вытерла о свой фартук и протянула ему.

Хожалка задумчиво почесала затылок:

– Похоже на что-то опасное.

– Эта вещь дарует силу Нефертума.

– Ох! – Йоханна от удивления рухнула на скамью. – Надо сдать ее в реликварий, подальше от всех, вашмилость. Она может быть опасна!

– Ты что, старая, шутишь? Эта вещь, – Людвиг кивком указал на звезду, – сейчас самая важная на свете. Только представь, Йоханна, что можно сделать, если собрать все четыре!