Текст книги "Слова Будды"

2. Первые поучения

Тогда Возвышенный так говорил сангхе пяти бхикку:

«Тело, о бхикку, лишено "я". Если бы, о бхикку, это тело было бы "я", оно не было бы подвержено болезни, и мы могли бы говорить о нем: да будет мое тело таким, да не будет оно таким.

Но поскольку это тело, о бхикку, не есть "я", поэтому оно подвержено болезням; и вот потому нельзя сказать о теле: да будет мое тело таким, да не будет оно таким.

То же самое справедливо и по отношению к чувствам, восприятию, действиям и сознанию – они не суть "я"[14]14
  Здесь имеется в виду «пять совокупностей», панча-кхандха-аттабхаво, личность.


[Закрыть].

Ибо если бы сознание, о бхикку, было бы "я", тогда оно не было бы подвержено болезням; и можно было бы говорить о сознании: "Да будет оно таким, да не будет оно таким". Но, поскольку сознание не есть "я", поэтому оно подвержено болезням. Вот почему нельзя сказать об этом сознании: "Да будет оно таким, да не будет оно таким".

– Что же думаете вы, бхикку, постоянно тело или непостоянно?

– Непостоянно, господин.

– А непостоянное – радостно или горестно?

– Горестно, господин.

– Тогда можно ли считать то, что непостоянно, горестно, неустойчиво по природе, – можно ли считать его таким: это мое, я есмь это, это мое "я"?

– Конечно нет, господин.

– Точно так же обстоит дело с чувствами, восприятиями, действиями и сознанием. Поэтому, о бхикку, каждое тело, будь оно в прошлом, будущем или настоящем, будь оно внутренним или внешним, грубым или тонким, высоким или низким, далеким или близким, – каждое тело следует считать таким, каково оно есть в действительности, каким оно видится правильному прозрению: это не мое, это не "я", это не мое "я".

Видя это, о бхикку, хорошо обученный благородный ученик чувствует отвращение к телу, отвращение к чувствам, отвращение к восприятиям, отвращение к действиям, отвращение к сознанию[15]15
  Имеется в виду, что тело, чувства, восприятия, действия и сознание не влекут его, не отвлекают.


[Закрыть]. Испытывая отвращение к сознанию и прочим скандхам, он не привязан; не будучи привязан, он освобожден; возникает знание о том, что «в освобожденном существует освобожденная вещь»; так что знает он: разрушено повторное рождение, прожита праведная жизнь, выполнена моя задача – ибо для жизни такого качества не существует будущего».

Так говорил Возвышенный; и община из пяти бхикку радовалась этому и приветствовала сказанное Возвышенным. Более того, благодаря этому произнесенному учению сердца этих пяти бхикку, пяти нищенствующих, освободились от асав, вожделений[16]16
  «Асава» – трудное для перевода слово; буквально оно означает «течение; текучесть; опьянение». Асав четыре, а именно: кама, чувственность; бхава, жажда жизни; диттхи, мнение, или рассудок; авиджджа, или неведение. Освобождение от этих четырех делает человека арахантом, т. е. святым, «победителем омрачений».


[Закрыть].

(«Виная-питака» I, 6; повторение в «Самъютта-никае» III, 66 и след.)

3. Первые проповедники

И вот в то время в мире насчитывался шестьдесят один арахант.

Тогда Возвышенный сказал своим бхикку:

«О бхикку, я освобожден от всех оков – от божественных и от человеческих. Идите же, бхикку, идите своим путем для блага многих, для блаженства многих, из сострадания к миру, для благоденствия, для пользы, для блаженства дэвов и людей!

Не ходите вдвоем. Провозглашайте дхамму, о бхикку, благодатную в ее начале; провозглашайте дхамму благодатную в ее середине и благодатную в ее конце. Как в духе, так и в букве объявляйте всесовершенную, наичистейшую, праведную жизнь. Есть существа, глаза которых лишь немного покрыты пылью страсти. Они погибают, ибо не слышат дхаммы. Будут и такие, которые поймут. Я сам, о бхикку, пойду в Урувелу, в пригород верховного вождя, чтобы провозгласить дхамму».

Тогда Мара, злодей[17]17
  «Злодей» Мара – олицетворение смерти и принципа разрушения; искуситель страстей.


[Закрыть], подступил к Возвышенному и, подойдя, обратился к нему в стихах:

 
Мара сказал: «Связан ты всеми оковами, человеческими и божественными, окован могучими оковами. Ты не уйдешь от меня».
Возвышенный сказал: «Свободен от всех оков я, божественных и человеческих.
Свободен я от оков! Ты побежден, всеобщая погибель!»
Мара сказал: «В самом воздухе скрыты оковы, там, где ум бегает туда и сюда.
Этим свяжу тебя, отшельник! Ты не уйдешь от меня!»
Возвышенный сказал: «Формы и звуки, запахи и вкусы, все приятные касания чувств,
Желания и воля ушли от меня. Ты побежден, всеобщая погибель!»
 

Тогда Мара, злодей, говоря: «Возвышенный знает меня! Благотворитель знает меня!» – ушел, опечаленный и унылый, – и исчез в отдалении[18]18
  «Антака», «создатель конца», имя Мары, олицетворения всех вещей, доступных гибели; его также называют Искусителем страстей, Смертью и Принципом разрушения.


[Закрыть].

(«Виная» I, 21; «Самъютта» I, III)

4. Свет мира

(Возвышенный сказал:) «До той поры, о бхикку, пока Луна и Солнце не взошли над Землей, до той поры не видно сияния великого света, не видно сияния великого блеска. Все окутывает плотная тьма, тьма заблуждения. Не различить ни дня, ни ночи, ни месяца, ни двух недель, ни времен года.

Но, бхикку, когда взошли над Землей Луна и Солнце, тогда сверкает великий свет, великое сияние, и нет больше плотной тьмы, тьмы неведенья. Тогда можно различить день и ночь, тогда различимы месяцы, двухнедельные промежутки и времена года.

Точно так же, бхикку, пока не появляется в мире татхагата, арахант, высочайший будда, нет в мире сверкающего великого света, нет великого сияния, а есть плотная тьма, тьма заблуждения, которая окутывает мир; нет призыва, нет учения, нет указания, нет устойчивости, нет открытия, нет анализа, нет разъяснения четырех благородных истин.

Но, бхикку, как только появляется татхагата, происходят все эти явления; раздается призыв, появляется учение, указание, устойчивость, анализ, разъяснение четырех благородных истин.

Каковы же эти четыре? Это благородная истина о страдании, благородная истина о возникновении страдания, благородная истина о прекращении страдания и благородная истина о пути, ведущем к прекращению страдания.

И потому, о бхикку, старайтесь постичь: это страдание, это возникновение страдания, это прекращение страдания, этот путь, ведущий к прекращению страдания».

(«Самъютта-никая» V, 442)

5. Город и старинная дорога

...Вблизи Саваттхи...

(Возвышенный сказал): «Ранее, о бхикку, до своего просветления, когда я еще не был просветленным, а был бодхисаттвой, пришла ко мне мысль: мир, поистине, попал в беду! Существуют рождение, смерть, переход из одного состояния в другое, повторное рождение. И все-таки непонятно, как спастись от этого страдания, даже от разрушения и смерти. О когда же будет известно спасение от этого страдания, даже от разрушения и смерти?!

Тогда, о бхикку, пришла ко мне мысль: что существует сейчас, не разрушение ли и смерть? Чем же обусловлены разрушение и смерть?

И тогда, о бхикку, после разумного размышления и прозрения пришло ко мне понимание: где рождение, там также разрушение и смерть; разрушение и смерть обусловлены рождением.

Тогда, о бхикку, пришла ко мне такая мысль: разве не существует рождение, становление, желание, вожделение, ощущение, соприкосновение, шестеричная сфера ощущения ума и тела? Чем же обусловлены ум и тело?

Тогда, о бхикку, после разумного размышления и прозрения пришло ко мне понимание: где сознание, там также ум и тело; ум и тело обусловлены сознанием.

Тогда, о бхикку, пришла ко мне еще такая мысль: то, что сейчас существует, разве это не сознание? Чем же обусловлено сознание?

Тогда ... пришло ко мне понимание: где ум и тело, там есть сознание; ум и тело обусловлены сознанием. И тогда, о бхикку, пришла ко мне еще такая мысль: это сознание отвращается от ума и тела; оно не идет дальше. В этих границах может человек рождаться, гибнуть или умирать, переходить из одного состояния в другое или возникать снова. Иными словами, сознание обусловлено телом и умом, а тело и ум обусловлены сознанием; обусловлена умом и телом вся шестеричная сфера ощущения; шестеричной сферой ощущения обусловлено соприкосновение и т.д.

Таково, о бхикку, возникновение всей этой массы страдания.

Возникновение, возникновение! При этой мысли, о бхикку, возникло у меня видение вещей, ранее не приходивших на ум, возникло познание, возникло прозрение, возникла мудрость, воссиял свет.

Затем, бхикку, пришла ко мне мысль: чего сейчас нет, не разрушения ли и смерти? Что, исчезая, вызывает исчезновение разрушения и смерти? Тогда, о бхикку, после разумного размышления и прозрения возникло у меня понимание: где нет повторного рождения, нет также разрушения и смерти. От прекращения перерождений проистекает прекращение разрушения и смерти.

Затем пришла ко мне, о бхикку, мысль: чего сейчас нет – не рождения ли, не становления, не желания ли, не страсти ли, не ощущения ли, не соприкосновения, не шестеричной ли сферы ощущений, ума и тела? Что, прекратившись, вызвало прекращение ума и тела?

Тогда, бхикку, благодаря разумному размышлению и прозрению возникло во мне понимание: нет сознания – нет ума и тела: благодаря прекращению сознания прекратились ум и тело.

Затем, о бхикку, возникла у меня мысль: без чего же нет сознания? Благодаря прекращению чего прекращается сознание?

Тогда, о бхикку, после здравого размышления и прозрения пришло ко мне понимание: благодаря прекращению ума и тела происходит прекращение сознания.

И вот, бхикку, пришла ко мне мысль: я пришел к пути просветления, к пониманию того, что прекращение ума и тела есть прекращение сознания. Благодаря прекращению сознания (наступает) прекращение ума и тела; благодаря прекращению ума и тела (наступает) прекращение шестеричной сферы ощущений; благодаря прекращению шестеричной сферы ощущений (наступает) прекращение соприкосновения и т. д. Таково прекращение всей этой массы страдания.

«Прекращение существования, прекращение существования». При этой мысли, о бхикку, у меня возникло видение вещей, ранее не приходивших на ум, возникло знание, возникло прозрение, возникла мудрость, воссиял свет.

Точно так же, бхикку, как если бы человек, пробираясь по горным высотам через лес, случайно наткнулся на старинную дорогу, проложенную людьми прошлых дней, и пошел по ней; и когда шел, неожиданно увидел древний город, царский город давнишних лет, населенный людьми прошедших времен, с парками, рощами и водоемами, окруженный высокими стенами, – прекрасное место!

Предположим тогда, о бхикку, что этот человек расскажет о своей находке царю или царскому министру следующим образом: "Простите, государь, но мне хотелось бы, чтобы вы знали, что, пробиваясь по горным вершинам, через лес, я случайно наткнулся на старинную дорогу... (как выше)... прекрасное место. Государь, восстановите этот город".

Затем, предположим, о бхикку, что царь или царский министр восстановил бы этот город, так что впоследствии он стал бы процветающим, счастливым, многолюдным, с толпами обитателей, возрос бы и увеличился.

Точно так же, о бхикку, увидел я древний путь, древнюю тропу, проложенную полностью просветленными прошлых времен. И что же это за путь? Это – Благородный Восьмеричный Путь»[19]19
  Заслуживает внимания то обстоятельство, что в этой сутте не упомянуты неведение и деятельность, камма, первые две ниданы; ибо, как говорит комментарий, эти две всегда принадлежат прошлому рождению, т. е. являют собой основание и источник происхождения всего мира и каждой последующей живой личности.


[Закрыть].

(«Самъютта-никая» II, 103, 104)

6. Закон причинности (патичча-самуппада)

Так я слышал. Возвышенный пребывал вблизи Саваттхи, в роще Джета, в парке Анатхапиндики. Там Возвышенный обратился к бхикку: «О бхикку!» – «Да, господин», – отвечали эти бхикку. Возвышенный сказал:

«Я буду учить вас, бхикку, закону причинности. Слушайте же: пользуйтесь своим умом. Я буду говорить». – «Точно так, господин», – ответили бхикку. Тогда Возвышенный говорил так:

«Что такое закон причинности, о бхикку? Вот что это такое:

Действия предопределяются неведением; сознание предопределяется действием; название и форма предопределяются сознанием; ощущение предопределяется названием и формой; соприкосновение предопределяется ощущением; чувство предопределяется соприкосновением; вожделение предопределяется чувством; становление предопределяется вожделением; рождение предопределяется становлением; старость и смерть предопределяются рождением; а также печаль, горе, заботы, сожаление, отчаяние. Таково возникновение всей этой массы страдания.

Но вследствие полного угасания и прекращения неведения наступает также окончание действий; вследствие окончания действий наступает окончание сознания; вследствие окончания сознания наступает окончание названия и формы; вследствие окончания названия и формы наступает окончание ощущений; вследствие окончания ощущений наступает окончание соприкосновения; от окончания соприкосновения наступает окончание чувства; от окончания чувства наступает окончание желания; от окончания желания – окончание вожделения; от окончания вожделения наступает окончание становления; от окончания становления наступает окончание рождения; от прекращения рождения наступает конец старости и смерти, печали и горя, забот, сожаления, отчаяния. Таков конец всей этой массы страдания».

7. Анализ закона причинности

(Возвышенный продолжал:)

(1) «Что же такое, о бхикку, старость и смерть?

Это разрушение, старение, распад, седые волосы, морщины, окончание жизни, увядание способностей у всех живых существ и у всего рода. Это называется старостью.

Исчезновение, распадение, рассеивание, угасание, умирание и смерть, конец и распад на элементы, отбрасывание тела у всех живых существ и у всего рода – это называется смертью. Это разрушение и умирание – вот что называется старостью и смертью.

(2) Что же такое, бхикку, есть рождение?

Это зачатие, нисхождение, рождение, проявление элементов, захват сфер ощущений у всех живых существ и у всего рода. Это называется рождением.

(3) Что же такое, о бхикку, становление?

Есть три вида становления: становление в мире желания; становление в мирах видимой формы; становление в невидимых мирах (в мирах без форм).

Это называется становлением.

(4) Что же такое, о бхикку, вожделение?

Есть четыре вида вожделений: вожделение к желаниям, вожделение ко мнениям, вожделения к обрядам и церемониям, вожделение к представлению о "я". Это называется вожделением.

(5) И что такое, о бхикку, страсть?

Есть шесть групп страсти: страсть к форме, страсть к звуку, страсть к запахам, страсть ко вкусам, страсть к прикосновениям, страсть к мыслям. Это называется страстью.

(6) И что такое, о бхикку, чувство?

Есть шесть групп чувств: чувство, рожденное от зрительного соприкосновения; чувство, рожденное от слухового соприкосновения; чувство, рожденное от обонятельного соприкосновения; чувство, рожденное от вкусового соприкосновения; чувство, рожденное от телесного соприкосновения; чувство, рожденное от умственного соприкосновения. Это называется чувством.

(7) И что такое, о бхикку, соприкосновение?

Есть шесть групп соприкосновения: зрительное, слуховое, обонятельное, вкусовое, телесное и умственное. Это называется соприкосновением.

(8) Что же такое, о бхикку, шестеричное ощущение?

Это зрительное ощущение, слуховое, обонятельное, вкусовое, осязательное, умственное. Это называется шестеричным ощущением.

(9) Что же такое, о бхикку, название и форма?

Чувство, восприятие, воля, соприкосновение, деятельность ума: манасикаро; это – название. На них основаны четыре великих элемента и тело. Это называется формой. Одно – название; другое – форма. Это и есть название и форма.

(10) Что же такое, о бхикку, сознание?

Есть шесть групп сознания: зрительное, слуховое, обонятельное, вкусовое, осязательное, умственное. Это называется сознанием.

(11) Что же такое действие?

Существуют три вида действия: телесное, словесное, умственное. Это и есть действие.

(12) А что такое неведение?

Не знать о страдании, о возникновении страдания, о прекращении страдания, о пути, ведущем к прекращению страдания. Это называется неведением.

Итак, о бхикку, действия вызваны неведением, сознание вызвано действиями, название и форма вызваны сознанием и так далее.

...Таково возникновение всей этой массы страдания.

Но из полного угасания и окончания неведения проистекает также окончание действия; от окончания действия наступает окончание сознания и так далее. Таково окончание всей этой массы страдания».

(«Самъютта-никая» II, 3, 4)

8. Связанность: зачатие, рождение, младенчество, детство, зрелость, смерть и рождение

«И вот, о бхикку, в силу сочетания этих трех возникает развитие зародыша. В этом событии происходит встреча родителей; но если мать не зачала, если около нее не оказалось ни одного гандхарва, не происходит развитие зародыша. Опять-таки в этом событии при встрече родителей, если мать при том зачала, но вблизи не оказалось ни одного гандхарва, развития зародыша не происходит. Но когда, о бхикку, имеет место встреча родителей, когда мать зачала, когда около оказался гандхарва, тогда в силу сочетания этих трех происходит развитие зародыша[20]20
  Гандхарва – вид божественных существ; утверждается, что они охраняют процессы зачатия.


[Закрыть].

Этот зародыш мать носит в своей утробе около девяти или десяти месяцев с большими заботами, как тяжелую ношу. Затем в конце девяти или десяти месяцев она рожает – с большими заботами, как бы снимая с плеч тяжкую ношу. Когда дитя родилось, она кормит его собственной кровью; ибо в дисциплине благородных мужей материнское молоко называется "кровью".

И вот ребенок, следуя росту, следуя созреванию своих способностей, играет со своими детскими игрушками – пашет землю согнутой палочкой, играет двумя палочками, прыгает со скалкой, играет с игрушечными мельницами, горшочками и кастрюлями, с луком и стрелами.

Затем этот ребенок, следуя росту, следуя созреванию своих способностей, блуждает в мире, оснащенный пятью наслаждениями, свойственными органам чувств, – и захваченный удовольствиями, восприимчивый к формам, познаваемым глазом, ухом, носом, языком, телесным прикосновением, он стремится к ним всем, влекущим, полным наслаждения, дорогим, зовущим к чувственным удовольствиям.

Видя глазами какую-то форму, он охвачен страстью к соблазнительным формам; его отталкивают неприятные формы; он пребывает в состоянии неустановившегося внимания и лишь немного размышляет. Он не знает освобожденности ума, не знает освобождения при помощи мудрости, каково оно есть в действительности, когда все эти страдания, все ненужные вещи прекращаются без остатка.

Так он узнает удовлетворенность и неудовлетворенность; какие бы чувства он ни испытывал, приятные, болезненные или безразличные, он приветствует их, призывает их и крепко за них держится. Из-за этого возникает ловушка. Эта ловушка скрыта в чувствах; она заключена в вожделении к ним. Обусловленное вожделением, возникает становление; становлением обусловлено рождение; а рождением обусловлены разрушение, смерть, горе, печаль, заботы, сожаление и отчаяние. Таково возникновение всей этой массы страдания.

Точно так же обстоит дело с сознанием слуховым, с обонятельным, вкусовым; точно так же и с осязательным, так же и осознанием вещей посредством ума. Они обольщают его и отталкивают; и он, как прежде, пребывает в неведении относительно освобождения».

9. Освобождение

(Затем в мире появляется татхагата, арахант, высочайший будда, совершенный в знании и практике, благотворитель, познавший мир; непревзойденный колесничий для укрощаемых людей, учитель дэвов и людей, пробужденный и возвышенный... и он проповедует дхамму. Человек слышит дхамму, отрекается от мира и вступает на путь благородного самовоспитания.)

«Тогда становится он господином этого благородного собрания добродетелей, мастером благородного сдерживания способностей и благородного внимательного самообладания; он находит какое-нибудь уединенное местопребывание – в лесу, у подножия дерева или на горе, в пещере, в горном гроте или на погребальном поле, в уединенной роще, на открытом воздухе, на охапке соломы.

Затем, после того как собрана милостыня и съедена пища, он садится со скрещенными ногами и держит туловище выпрямленным; он обуздывает свое внимание; отбросив алчность, присущую миру, он пребывает в мысли о том, что освобожден от горестей. Он устремляет мысль к устранению малейших оттенков недоброжелательства и пребывает в мысли о непричинении вреда; с добрыми мыслями к каждому живому существу, к каждому созданию, он очищает сердце от малейшего оттенка недоброжелательства. Отбросив леность и вялость, он пребывает в свободе от них. Осознавая просветленность, внимательный, владеющий собой, он очищает сердце от лености и вялости. Оставив суету и тревоги, он пребывает непоколебимым; полный внутреннего покоя в мыслях, он очищает свое сердце от суеты и тревоги. Он оставляет колебания и, пройдя через них, пребывает в покое; он более не задает вопросов о том, как и почему бывают вещи хорошими; он очищает сердце от колебаний.

Так, отринув пять препятствий, изжив при помощи мудрости все еще оставшуюся нечистоту, удалившийся от чувственных желаний и от дурных вещей, вступает он в четыре джханы (описанные выше).

Затем, когда он видит глазами какую-то форму, он более не оказывается охвачен страстью к обольстительной форме, и неприятная форма его не отталкивает; он пребывает с установившимся вниманием. Безгранична сфера его мысли. Он знает, что пришло освобождение сердца. Это освобождение при помощи мудрости, истинное освобождение, когда прекращаются все ненужные вещи, ничего не оставляя за собой.

Он отвергает удовлетворенность и неудовлетворенность. Какое бы чувство он ни испытывал, приятное, неприятное или безразличное, он не призывает его, не приветствует, не привязывается к нему. Благодаря этому не возникают ловушки; а с прекращением ловушек прекращается вожделение; с прекращением вожделения прекращается и становление... и таким образом прекращается вся эта масса страдания.

Это освобождение, о бхикку, благодаря разрушению желания, которое я здесь объяснил вам вкратце, – не забывайте о нем, о бхикку!»

(«Маджджхима-никая» I, 265–271)