Текст книги "Беглецы"

46

– Посмотрите сегодня вечерние новости, – заинтриговала их на прощание Серьга.

Вечером все Беглецы, Энгус и Кэтлин сгрудились в гостиной перед телевизором. Джейку и Олли не хватило места на диване, и они сидели на полу – поэтому Олли не знал, куда деть свои длинные ноги. Даже Кэсс была здесь: она сидела на коленях сестры. Джейк не знал, стало ли ей хуже за последние несколько дней или он только сейчас смог как следует разглядеть девочку, когда им не приходилось все время бежать и прятаться. Под глазами малышки были черные круги, а ее бледное личико настолько осунулось, что казалось почти прозрачным.

Он подошел к ней и дал в руки ошейник Джета.

На экране появилась элегантно одетая ведущая. Она прочитала что-то в планшете, а затем взглянула в камеру:

Срочные новости: сегодня беспилотники атаковали научновоенный комплекс на юго-западе Англии. Мы надеемся получить комментарий от представителей Министерства обороны.

– Ого! Лаборатория уничтожена! – Дэви и Олли вскочили на ноги, радостно крича. – Это мы! Беглецы лучше всех!

– Тихо! – стал успокаивать их Браконьер. – Смотрите дальше.

На экране появились снятые сверху белые здания, охваченные пламенем.

Камера приблизилась, и стали видны пожарные машины, пытающиеся потушить огонь, доходящий до самого неба.

Ведущая шотландского телевидения продолжила сообщение:

По нашим данным, поводом для атаки послужили недавно полученные Шотландией разведданные.

Согласно изображениям, сделанным со спутника, английский научный комплекс был практически полностью уничтожен в течение нескольких минут.

В настоящий момент руины здания охвачены пожаром.

Возможно, имеются жертвы.

Пожарные расчеты не смогли оперативно приступить к работе на месте происшествия из-за усиленных мер безопасности на объекте.

Первые сообщения Министерства иностранных дел опровергали участие Шотландии в атаке. Однако, по данным нашего высокопоставленного источника, атака была спланирована шотландской службой безопасности из-за (цитирую) «серьезной реальной угрозы, исходящей непосредственно от английского лабораторного комплекса». Несмотря на это, министр обороны Шотландии Александр Хэмиш выражает соболезнования семьям погибших в результате нападения и объявляет о готовности нести личную ответственность за этот инцидент перед международной общественностью.

Мы будем сообщать о новой информации по мере ее поступления.

Кроме того, далее в программе вы услышите официальный комментарий Министерства обороны.

Вернемся к другим новостям…

Кэтлин убавила громкость.

Браконьер дал пять Ласточке. Олли и Дэви радостно скакали по комнате.

– У нас получилось! – кричал Браконьер. – Лабораторию уничтожили благодаря нам. Джейк? Ты молодчина!

– Да, – Джейк попытался улыбнуться.

Все было хорошо, разве нет? Лаборатории Коалиции уничтожены вместе с наномикрочипами, которые под видом вакцины были способны управлять жизнью и смертью людей. Почему же тогда ему было не по себе?

– Вы сделали что-то чрезвычайно важное, – сказал отец Энгус. – И дело не только в уничтожении лаборатории. Благодаря вам жизнь англичан уже никогда не будет прежней.

– Власти обвинят во всем Шотландию, подземщиков или вас. Скажут, что лишились возможности защитить граждан от вируса, – вмешалась Кэтлин. – Коалиция начнет закручивать гайки так сильно, что это скажется на всем острове.

– Все так, – кивнул отец Энгус. – Хотя, мне кажется, в этот раз Коалиции никто не поверит.

Джейк натянул капюшон. Его щеки горели от стыда. Он знал, почему ему плохо, и ему хотелось просто провалиться под землю. Он хотел, чтобы все это закончилось. Или никогда не начиналось.

– Ты в порядке? – спросила Кэтлин.

– Я там был, – тихо ответил он, – в этом здании.

Кэтлин взволнованно взглянула на него.

– То самое, которое не могут потушить?

– Да. Там была лаборатория моих родителей, которая сейчас горит. Папа однажды взял меня с собой показать, где он работает. Это был день «Покажите детям, где работаете». Его ассистентка Джейд сделала мне горячий шоколад и угостила шоколадным батончиком.

Он вспомнил Джейд, ее широкую улыбку, помаду и белоснежный халат.

– Она работала там каждый день, – вспомнил он.

Кэтлин села на пол рядом с ним.

– Пока нет информации о погибших. Может, с ней все в порядке.

– Возмездие за грех – смерть[63]63
  Библейская цитата, с помощью которой Дэви хочет напомнить о том, что смерть вошла в жизнь после грехопадения первого человека, то есть смерть – это следствие греха.


[Закрыть], – нараспев произнес Дэви. – Ибо все взявшие меч мечом погибнут[64]64
  Цитата из Библии, которая говорит о духовном законе: если человек поднял на кого-то меч, то очень вероятно, что он падет на его собственную голову, а не на голову противника.


[Закрыть].

– Хватит, Дэви, – попыталась остановить его Ласточка.

– Я уверен, что она ничего не знала, – продолжил Джейк. – Уверен, что она понятия не имела, чем они занимаются. Она была очень доброй.

Он подошел к окну и посмотрел на темноту снаружи. Он всего-навсего хотел жить с дедушкой, бабушкой и Джетом. Он не хотел, чтобы из-за него гибли люди.

– У нас у всех руки в крови, – сказал Олли.

– Нет. Это у Коалиции руки в крови, – возразила Ласточка.

– Послушайте меня, – мягко, но настойчиво обратился к ним отец Энгус. – Не только потому что я священник, но и потому что я прожил на этом свете дольше любого из вас. Это будет моя самая короткая проповедь. В любом случае вы знаете обо всем этом гораздо больше меня. Но я знаю одно: Коалиция угрожала жизням невинных людей. Миллионам ни в чем не повинных англичан и европейцев. Их так называемая вакцина – чудовищное преступление, попирающее права не только англичан, но и шотландцев, и людей во всем мире. Коалицию надо было остановить. Сегодняшняя атака – намного меньшее зло, избавившее нас от куда большего зла. Каждая жизнь священна, но…

– …но мы не должны были допустить, чтобы вакцина увидела свет, – закончила за него Кэтлин. – Вы поступили правильно и отважно.

– Даже если могли погибнуть люди? – спросил Джейк.

– Даже если могли погибнуть люди.

Позже вечером Олли приготовил незабываемый ужин: пиццу и жареные рисовые шарики с сыром внутри. Когда все сели за стол, он обратился к ним.

– Приезжайте ко мне в Италию, – сказал он. – Мой отец приготовит для вас настоящую пасту. В Италии все могут позволить себе пасту. И он сделает самые вкусные аранчини[65]65
  Итальянское блюдо, которое представляет собой обжаренные в панировке рисовые шарики с мясной, сырной или другой начинкой.


[Закрыть] на свете. Нет ничего вкуснее в мире. Теперь можно приступать.

Он закрыл глаза и прошептал слова молитвы.

Джейк съел всю свою порцию, но не мог избавиться от ощущения пустоты внутри. Судя по серьезным лицам остальных, они испытывали похожие чувства. Завтра они пойдут в разных направлениях. Ласточка повезет Кэсс на лечение в Эдинбург – девушка остановится у друзей Кэтлин. Олли полетит в Рим к отцу. Браконьер вернется в Англию.

– Многих еще нужно спасать. Я поведу их через границу, – уверял он.

– А как же полиция? – спросил отец Энгус. – Ты в розыске. Если тебя поймают, тебе не выбраться.

Парень пожал плечами.

– Я делаю то, что должен.

Дэви забарабанил пальцами по столу с немыслимой скоростью. Пальцы мелькали в воздухе, словно крылья колибри.

– Все в порядке, Дэви, – успокоил его Джейк. – Браконьер умеет за себя постоять.

– Ты в любой момент можешь вернуться сюда, – сказала Кэтлин. – Эти двери для тебя всегда открыты.

– Спасибо, – ответил Браконьер, улыбаясь. – Не откажусь от ночлега и ужина.

Он и Ласточка стукнулись кулаками.

Джейк заметил, как Кэтлин и отец Энгус заговорщицки посмотрели друг на друга.

– А ты, Дэви? Ты остаешься в Шотландии? – спросил священник.

Дэви закрыл глаза, отвернулся и молча продолжил стучать по столу.

Джейк заметил, как Кэтлин приподняла бровь, как многозначительно взглянула она на отца Энгуса и взяла очередной кусок пиццы. Только когда мужчина снова заговорил, Джейк понял, в чем дело.

– Дэви, мы не просим тебя принимать решение прямо сейчас. Наше предложение всегда останется для тебя в силе. Мы хотели бы, чтобы ты жил у нас здесь.

– Мы? – удивился Олли.

– Да, – ответил отец Энгус и покраснел[66]66
  Возможность вступления в брак священника в целом невозможна ни для католика, ни для православного (этот вопрос решается один раз в жизни, еще до рукоположения). По всей видимости, отец Энгус принадлежит к англиканской церкви, в которой весьма свободно относятся к повторным бракам, а также с недавнего времени рукополагают в священники женщин и даже избирают их епископами.


[Закрыть].

Дэви продолжил барабанить, но уже гораздо медленнее. Олли недоуменно посмотрел на Джейка, и тот пожал плечами. Он сам не мог объяснить, что происходит. Все замерли в ожидании.

– В любом случае, Дэви, – продолжил отец Энгус, – мы всегда рады тебе помочь. Мы хотим, чтобы ты чувствовал себя у нас как дома. Вот. Я сказал все, что хотел.

Дэви застыл и открыл глаза. Он не сводил взгляда со стола.

– Я буду жить в настоящем доме?

– Да, – тихо, но твердо ответила Кэтлин.

– С вами?

– Да.

Он поднял взгляд на Кэтлин и отца Энгуса.

– Я не… – он запнулся, как будто не мог подобрать нужных слов. – У меня будет своя комната?

– Да, – Кэтлин с улыбкой посмотрела ему в глаза.

– У меня никогда не было настоящего дома. Возвращение блудного сына[67]67
  Дэви вспомнил библейскую притчу о блудном сыне, когда сын вернулся в дом к отцу после многочисленных испытаний.


[Закрыть], да?

Краем глаза Джейк увидел, что отец Энгус улыбнулся.

Кэтлин достала мороженое из холодильника, и Олли полил его горячим шоколадом. Джейк зачерпнул ложкой, но ему не хотелось есть. Ощущение пустоты по-прежнему не покидало его. Завтра он поедет в Эплкросс и увидит дедушку с бабушкой.

Но он будет один. Без Джета. Без друзей.

Он встал и вышел во двор. Он ощущал прохладный соленый воздух на своем лице, по которому катились слезы.

Через несколько минут к нему подошел отец Энгус. Они стояли вдвоем и смотрели, как темные волны бьются о берег.

– Я больше не знаю, кто я, – сказал Джейк. – И где теперь мое место.

Браконьер ушел до рассвета, оставив на кухонном столе записку:

Из-за нас в англии не спокойно. Я ушол помоч другим детям. Еще увидемся. Беглецы на всегда. Удачи мой отряд

После завтрака Олли, Ласточку и Кэсс забрал вертолет. Он приземлится на крыше Королевского госпиталя. Там врачи положат Кэсс на лечение, Ласточка останется с ней, а Олли встретит представитель посольства, с помощью которого он улетит в Италию.

– Вы – особенные дети, – призналась Кэтлин. – Дайте нам знать, что долетели нормально.

Пятеро оставшихся Беглецов собрались в гостиной, чтобы попрощаться.

За окном вертолет уже начал вращать лопастями.

Джейк прикусил губу. Он не знал, что сказать. Дэви без остановки качал головой.

– Нам пора, – сказала Ласточка, но Дэви лишь сильнее замотал головой и побежал наверх.

– Да благословит вас Господь, да благословит вас Господь, – повторял он нараспев.

– Дэви? – Олли догнал его на лестнице. – Дай мне свою руку.

Дэви нехотя протянул руку. Олли начертил пальцем на его ладони невидимый круг и коснулся центра, ставя точку.

– Это ты. Здесь, в центре, а вокруг все мы. Вспомни Браконьера. Беглецы навсегда.

– Навсегда? – переспросил Дэви.

– Да, – сказал Олли.

Он сбежал вниз по лестнице, обхватил Джейка за плечи и поцеловал в обе щеки. Джейк снова закусил губу.

– Так прощаются у нас в Италии, брат, – сказал он и, не дожидаясь ответа, поспешил в вертолет.

– Береги себя, Дэви, – Ласточка взмахнула на прощание рукой, и мальчишка махнул ей в ответ.

Девушка коснулась плеча Джейка.

– Джейк, – мягко сказала она. – Кэсс должна тебе кое-что отдать.

Кэсс протянула хрупкую худую руку, в которой держала ошейник Джета. Когда Джейк нагнулся, чтобы его забрать, девочка трижды погладила его большой палец. Джейк изумленно замер. Кэсс никогда не проявляла внимания ни к кому, кроме Ласточки и Джета.

– Когда он вернется, я приведу его поиграться с тобой, – пообещал он, от всей души надеясь, что его слова когда-нибудь сбудутся.

Через мгновение вертолет уже был в воздухе.

Теперь Джейк сам сидел в кабине вертолета. Не считая сопровождающего и пилота, он был совсем один, без отряда и Джета.

Кэтлин и отец Энгус стояли внизу в обнимку и махали ему вслед.

За несколько секунд вертолет набрал высоту, и деревня превратилась в набор игрушечных домиков и полей на зелено-желтом фоне.

– Посмотрите! – пилот указал на контуры Новой Стены, прежде чем развернуться на север.

Серьга сделала себе копию диска, а затем вернула Джейку оригинал. Теперь диск снова хранился в ошейнике Джета. Когда-нибудь он дослушает запись до конца. Возможно, ему будет проще, если рядом будут дедушка с бабушкой.

Они пролетали над иссиня-зеленой долиной и снизились настолько, что Джейк смог разглядеть голубое озеро. Шотландия была очень красивой. Он снова закрыл глаза и, должно быть, на этот раз задремал, потому что следующее, что он услышал, – это голос пилота в наушниках:

– Посадка через пять минут. Пристегнитесь.

Местный воздух был холоднее и пах по-другому. На противоположном берегу возвышались горы, скрытые за облаками. Казалось, они летели над самой гладью воды, а затем приземлились на полоске травы. Перед ними простирался песчаный залив. Лопасти замедлили вращение, и вертолет застыл на земле.

– Узнаёшь? – спросил пилот.

Но Джейк уже не слышал его. Он бежал к дому, летел по песку, спотыкался о гальку, рюкзак стучал по его спине. Мальчик уже мог различить занавески на окнах, открытую дверь, две фигуры, сидящие спиной к нему в саду перед домом. Он остановился и обернулся. Сопровождающий остался далеко позади. Джейка внезапно охватило волнение, ноги стали наливаться свинцом.

Что, если…

Тихо ступая, он подошел к садовой ограде и посмотрел поверх нее. Мужчина и женщина, оба седые. На ступеньках крыльца поднос с кофейником и двумя кружками. Возле их ног – газета, придавленная камнем, чтобы ее не унес ветер. На первой полосе Джейк увидел знакомое изображение охваченной пламенем лаборатории. Заголовок сверху гласил:

Агрессия или освобождение? Беспилотники уничтожили английскую лабораторию.

Женщина повернулась в сторону моря, и Джейк увидел профиль, как две капли воды похожий на мамин.

Что было сил он побежал к калитке, рывком дернул щеколду и помчался к паре. В нескольких футах от них он остановился и замер.

Все его путешествие, вся его жизнь были ради этого момента.

На лицах стариков читались радость и изумление.

Наконец дедушка воскликнул:

– Это же Джейк! Наш Джейк!

47

В первые дни жизни с мамиными родителями Джейку не казалось странным только одно: ему нельзя было пользоваться телефоном и планшетом.

– Ради твоей безопасности, – пояснила бабушка. – Нам дали четкие указания. И никакого телевизора тоже.

Все остальное казалось в новинку: он жил в доме, ел за столом, чистил зубы перед сном и спал по ночам в кровати. Было странно иметь чистую одежду. Странно было быть одному. Дедушка с бабушкой были добрейшими людьми и не задавали вопросов. Они спросили лишь о том, какой у него размер обуви и какой чай он предпочитает.

Бабушка постирала всю его одежду. Дважды. Ему нельзя было показываться на людях, так что они пока не могли пойти купить новую в магазине. В итоге она обзвонила знакомых и нашла ненужную им одежду, которая раньше принадлежала его ровесникам. Одежда, в которой он путешествовал, сушилась за окном, и он ждал, когда сможет снова ее надеть. Чужая одежда была ему впору, но, надевая ее, он чувствовал, будто живет не своей жизнью.

Почти каждую ночь ему снились кошмары. На Джета нападали собаки, Алия сидела связанной за решеткой, а Марта бежала ему навстречу, но раз за разом погибала на полпути.

– Дурной сон? – спрашивал в такие моменты дедушка и садился на край кровати, как когда-то делал папа Джейка.

Каждый день мальчик мечтал снова увидеть друзей.

Он представлял Браконьера с его волосами, похожими на змей, разводящего костер на пляже. Олли и Ласточку, держащую на руках Кэсс. Однажды он подумал, что увидел на пляже Олли, и радостно побежал навстречу. Но оказалось, что это просто был высокий худощавый парень с темными волосами, который гулял по берегу.

На четвертый день кто-то позвонил и сообщил последние новости. По телефону разговаривал дедушка Джейка.

– Кто это был? Что они сказали? – набросился на него с расспросами Джейк, едва он положил трубку.

Дедушка пробежал глазами сделанные им во время беседы записи.

– О Браконьере и Алии ничего не известно. Они проверяют все высказывания матери и ее посты в твиттере. Но там нет ни одного упоминания о дочери.

Раз о Браконьере не было слышно, значит, у него все было хорошо. В отличие от Алии. Джейк испугался, что его кошмар может оказаться явью.

– Олли живет у отца в Риме. Он оставил сообщение: «Привет, брат, отец хочет с тобой увидеться и угостить пастой. Приезжай в гости».

Джейк улыбнулся.

– Как там Кэсс?

– Лечение дало результаты, но пока она лежит в отдельном боксе.

– Туда не впускают даже Ласточку?

– Даже медсестер, – ответил дедушка.

– Ласточка пронесла ее на руках через всю Англию. Она любит Кэсс больше всех на свете, – заявил Джейк.

О Джете новостей не было. Впрочем, Джейк и не ожидал что-то услышать.

На пятый день он достал мамин зеленый кардиган и отдал бабушке.

– Он чистый, я его не носил. Но он продырявился. Мама надевала его, когда работала в саду. Всегда надевала, – пояснил он, опасаясь, что бабушка не поймет, что он хочет сказать.

Бабушка крепко прижала к себе кардиган. И затем вернула его ему.

– Когда-нибудь я его залатаю.

Он понял: чтобы научиться жить с чувством утраты, требуется время.

Фотографии мамы были повсюду. На одних она держала на руках маленького Джейка, на других – сама была еще ребенком. На всех фото она радостно улыбалась – как будто все было хорошо, мир был полон доброты и счастья и ничего плохого с ней не могло случиться.

– Они сказали тебе, что произошло? – спросил он бабушку после ужина, когда она мыла посуду.

Он не видел ее лица, но она напряженно застыла. Он не дождался ответа и продолжил:

– Их машина вылетела с моста и упала в реку. Это был вторник, они возвращались с работы. Мне сказали, все случилось быстро и им не было больно.

Он хотел, чтобы бабушка повернулась к нему, подошла и села рядом.

– Бабушка, ты меня слышишь? Я говорю, что их машина упала в реку, но им не было больно. Машина заполнилась водой, и они утонули. Все случилось очень быстро, они были вдвоем. Им не было больно. Ты меня слышишь? Им не было больно.

Бабушка неподвижно стояла к нему спиной. Он хотел, чтобы она развернулась, ответила что-нибудь, как-то успокоила его.

– Ни ты, ни дедушка не спрашивали меня о них. Почему?

Он не заметил, что дедушка зашел на кухню и сел возле него.

Бабушка обернулась и села напротив. Она даже не вытерла руки, и капли воды падали на стол. Ее руки были похожи на мамины. «Сильные, чтобы было проще тебя щекотать», – говорила мама.

Бабушка обняла его. Кто-то из них заплакал: на столе были темные капли от слез.

– Нам сказали, что тебя нельзя расспрашивать, – ответила бабушка. – Нам ничего не говорили. Сказали, что ты сам расскажешь, когда будешь готов.

Джейк снова посмотрел на ее руки. Представил, как мама пыталась такими же руками открыть окно и выбраться из тонущей машины.

– Это все из-за неполадок в электронике, – сказал он. – Но им не было больно. Не было…

Он остановился. От слез у него болели глаза и горло. Он задыхался.

– Им не было больно, – еще раз выдавил он.

Дедушка обнял его и заплакал.

Джейк впервые оплакивал с кем-то смерть родителей. Вскоре стол был завален скомканными бумажными платками. Джейк говорил без остановки. Чем больше он говорил, тем больше вспоминал всё новые и новые подробности. Как он пришел домой в тот день и увидел, что полицейские в синих перчатках обыскивают все комнаты, роясь даже в его вещах. Как он спрятал фотографию, кардиган и нож в черный ящик. Как сбежал из Академии – дедушка с бабушкой засмеялись, узнав про трюк с завернутым в бумагу мясом. Бабушка захлопала в ладоши от радости, когда он рассказал, как спас Джета.

– Ты смелый мальчик, – сказала она, но Джейк ответил, что по-настоящему смелыми были его родители, потому что они записали диск.

– Можете послушать, если хотите, – он достал ошейник Джета. – Мама с папой сами расскажут вам обо всем.

Джейк вышел во двор. Он сел, прислонившись к стене, нагретой ярким солнцем. До него доносились обрывки фраз. В углу сада стояло дерево. Он забрался наверх и удобно устроился между двумя огромными ветками. С высоты открывался замечательный вид на залив и горы Разей.

На дальнем холме он увидел чью-то фигуру и тень, похожую на собаку. С тех пор как он сбежал из Академии, он мечтал оказаться здесь: в доме дедушки с бабушкой, у самого моря с видом на горы. Но сейчас каждой своей клеточкой он желал, чтобы Джет тоже был здесь, чтобы Олли сидел рядом с ним и мечтал о еде.

Джейк отчаянно скучал по своему отряду.

«И что ты будешь делать, Джейк?» – прозвучал в его голове голос матери.

Джейк сидел неподвижно так долго, что на ветку рядом с ним сели два дрозда и стали безмятежно клевать ягоды. Они были так близко, что он мог коснуться их рукой. Дедушка с бабушкой по очереди вышли в сад и окликнули его. Он ответил, что с ним все в порядке, и они вернулись в дом.

Он спустился, когда солнце уже начало садиться. В кухне было темно, но в окне гостиной мерцал голубоватый свет телевизора.

Джейк заглянул в окно. Бабушка и дедушка смотрели новости. Он не мог расслышать, о чем говорили голоса, но на экране показывали Новую Стену с колючей проволокой и камерами наблюдения. Напротив стены стояла огромная толпа людей, размахивая бумажными листками. Там были мужчины и женщины, молодые и старики. Кто-то размахивал кувалдами и кирками, а кто-то держал на руках детей. Полицейские в защитном снаряжении и со щитами недовольно смотрели на собравшихся, но не открывали огонь.

Изображение сменилось: теперь более агрессивная толпа протестовала перед Биг-Беном.

Кто-то стоял на стремянке и кричал в мегафон. Полиция окружила толпу, опустив визоры шлемов и держа наготове тазеры и дубинки.

Джейк прочитал бегущую строку:

Англичане организовали мирную демонстрацию у Новой Стены… Митинг возле Парламента Коалиции… Министерство иностранных дел Коалиции требует от посла Шотландии объяснений по поводу инцидента с листовками… по всей Англии были разбросаны тысячи листовок, раскрывающих планы Коалиции по вживлению секретных наномикрочипов…

Так вот чем размахивали люди: листовками, сброшенными с неба.

– Да! – радостно воскликнул Джейк.

От такого нельзя отгородиться ни цензурой, ни стеной. У Беглецов все получилось.

«Мама, папа, надеюсь, вы это видите», – подумал он.

Дедушка с бабушкой услышали его голос за окном и, улыбаясь, позвали внутрь.

Когда он зашел и сел у экрана, картинка снова сменилась: люди сидели за столом перед заполненным журналистами залом. У Джейка оборвалось сердце.

– Алия, – прошептал он.

Она сидела с краю, маленькая на фоне взрослых, голова опущена, волосы закрывают лицо. Но он узнал ее. Сразу же узнал. Рядом с ней сидела женщина в строгом костюме. Джейк догадался, кто это: Алия внешне была похожа на мать. По правую руку от министра сидел белобрысый Сёрфер, тоже в костюме. По сторонам стояли полицейские.

Джейк не мог оторвать глаз от Алии и пропустил мимо ушей вопросы журналистов. Что они с ней сделали? Все ли с ней хорошо?

Сперва что-то говорил Сёрфер, потом – представитель полиции. Затем последовал вопрос, обращенный к матери Алии:

– Госпожа министр, удалось ли вам задержать банду, похитившую вашу дочь?

Миссис Хан повернулась к Алии и обняла ее за плечи. Он по-прежнему не мог видеть лицо Алии, но видел, как она вздрогнула.

– Мы сделаем все возможное, чтобы арестовать нелегалов, ответственных за похищение, – она не сводила взгляд с Алии. – Моя дочь получила серьезную эмоциональную травму, и я убеждена, что только усилия талантливого и высококвалифицированного персонала Академии помогут ей прийти в себя. Врачи заверили меня, что со временем моя дочь полностью оправится от случившегося.

Миссис Хан крепко сжала плечо дочери.

– Ты ведь хочешь в Академию, Алия?

К ужасу Джейка, девочка подняла взгляд, улыбнулась и кивнула.

– Нет! – завопил Джейк, пытаясь докричаться до нее через экран.

– Я очень хочу в Академию, – тихим голосом произнесла Алия. – Там мне станет лучше.

Журналисты наперебой начали задавать вопросы. Алия что-то шепнула на ухо матери, и та, кивнув, обратилась к репортерам:

– Извините. Моя дочь очень устала и не может больше отвечать на ваши вопросы.

И пока внимание журналистов снова было приковано к белобрысому Сёрферу, Джейк видел, как Алия встала со стула. Но перед тем, как уйти, она пристально посмотрела в камеру, словно этот взгляд был адресован только ему. Едва заметным движением она нарисовала пальцем на столе круг и коснулась его середины, ставя невидимую точку. Затем она развернулась и покинула пресс-конференцию.

«Я не оставлю ее там, – решил Джейк. – Что бы ни случилось, я ни за что не оставлю ее в Англии».