Текст книги "Хроника воздушной войны над Африкой. 1939-1941 гг."

Экипажи четырех «бофайтеров» установили своеобразный рекорд, заявив, что уничтожили все на том же аэродроме в Тмими 14 бомбардировщиков Ju.87 и один истребитель Bf.109. Согласно немецким данным, в ходе этого налета был сильно изрешечен пулями и снарядами всего один Ju.87 из II/StG 2, и еще три Ju.87 получили легкие повреждения. Кроме того, британцы обстреляли топливный склад, который взорвался и полностью выгорел, в результате чего люфтваффе лишились 5400 л бензина.

Около полудня 12 «томахауков» 250‐й эскадрильи и 11 «харрикейнов» из состава ВМС перехватили в районе Бир-эль-Гоби группу бомбардировщиков Ju.87 в сопровождении дюжины Bf.109. Имея численное превосходство, британские истребители прорвались к пикировщикам и изрядно их потрепали, заявив целых восемь бомбардировщиков, уничтоженных наверняка, и еще четыре – правдоподобно. По три сбитых Ju.87 записали на свой счет сержант Уиттл из 250‐й эскадрильи и суб-лейтенант Карлтон из ВМС. Кроме того, флайт-лейтенант Бэри из 250‐й эскадрильи доложил об одном уничтоженном Bf.109. Собственные потери британцев составили два сбитых «томахаука», один из пилотов которых погиб, а также два «томахаука», вынужденных приземлиться из-за сильных повреждений. Немцы отрицают столь высокие потери в этом бою. По их данным, были сбиты всего два Ju.87, оба экипажа которых погибли.

Со стороны люфтваффе неординарного успеха добился лейтенант Штальшмидт из состава штабного звена I/JG 27. Бомбардировщики «мэриленд» в этот день бомбили под прикрытием истребителей моторизованные и танковые колонны на дорогах между Тобруком и Габр-Салехом. Однако девятка бомбардировщиков из 21‐й эскадрильи SAAF волею случая оказалась без сопровождения, и именно она попалась на глаза Штальшмидту, быстро доказавшему экипажам союзников, что бортовые пулеметы «мэрилендов» являются весьма ненадежной защитой против опытного пилота истребителя. Невзирая на пулеметный огонь, он раз за разом атаковал вражеский строй, и почти всегда из него вываливался подбитый бомбардировщик. Всего Штальшмидт заявил после возвращения три воздушные победы, однако на самом деле южноафриканская эскадрилья потеряла четыре «мэриленда», три экипажа которых погибли, а один экипаж оказался в плену.

Утром 21 ноября британское командование все еще не приняло никаких мер, чтобы собрать свои наступающие войска в единый кулак. В соответствии с планом, 7‐й танковой дивизии было приказано двигаться к Тобруку, а гарнизон Тобрука в это время должен был прорываться ей навстречу. Но уже в 8.00 планы союзников были сорваны появлением у Сиди-Резеха двух немецких танковых дивизий, навстречу которым пришлось бросить два полка 7‐танковой бригады. 6‐й танковый полк остался в резерве, чтобы проложить в последующем путь к Тобруку. В развернувшемся встречном сражении 7‐й гусарский полк союзников был полностью смят и разгромлен немецкими танками 21‐й дивизии, однако 2‐й танковый полк удерживал свои позиции против сил 15‐й дивизии противника вплоть до отхода немцев для перегруппировки. Новую атаку немцы предприняли после полудня, расположив на флангах противотанковую артиллерию, в первую очередь 50‐мм и 88‐мм орудия. На этот раз досталось и частям 6‐го британского полка, оказавшегося в пределах досягаемости немецкой артиллерии. А 7‐ю танковую бригаду от полного уничтожения спасло только прибытие к месту сражения 22‐й танковой бригады. К концу дня в 7‐й танковой бригаде союзников осталось всего 28 исправных танков из 141.

Гарнизон Тобрука, прорывавшийся из окружения, сумел вклиниться узким коридором только на 4 мили в глубь обороны противника. После полудня начали движение на север войска XIII корпуса союзников, обходя с запада Сиди-Омар и Сиди-Азиз.

21 ноября британцы впервые использовали в боях техническую новинку – шесть самолетов «веллингтон» из 109‐й эскадрильи получили специальное оборудование для глушения танковых радиостанций. Внешне эти самолеты отличались от обычных антенной диаметром 7,5 см и длиной 2,13 м, размещенной вертикально под фюзеляжем. Один из таких «веллингтонов» «радиоэлектронной борьбы» уничтожил восточнее Сиди-Омара лейтенант Реммер из 1./JG 27, а второй в районе Эль-Адема пал жертвой обер-фельдфебеля Шульца из 4./JG 27.

Четыре «бофайтера» из 272‐й эскадрильи около полудня нанесли штурмовой удар по немецкому аэродрому, расположенному в окрестностях Мартубы. По данным британских экипажей, там были уничтожены на земле пять самолетов, в том числе три Ju.87. Фактически у немцев на аэродроме был уничтожен только один бомбардировщик He.111, и два самолета (Hs.126 и Fi.156) получили различные повреждения. Нужно заметить, что за четыре дня боевых действий за «бофайтерами» числилось уже более 20 уничтоженных бомбардировщиков Ju.87, т. е. около трети всех имевшихся у немцев таких самолетов, и это говорит о том, что заявки экипажей сильно завышены. Да и тактика действий «бофайтеров» не позволяла вести строгий учет уничтоженных целей – обычно они, набрав большую скорость, обстреливали самолеты противника на земле с бреющего полета и сразу уходили, чтобы избежать огня зенитной артиллерии. Кроме того, немцы нередко выставляли рядом с взлетной полосой либо негодные самолеты, либо их деревянные макеты.

Во второй половине дня «томахауки» из 112‐й эскадрилья встретили во время патрульного полета над Эль-Адемом пару итальянских истребителей CR.42 из состава 376‐й эскадрильи, летевших у самой земли. Естественно, что устаревшие бипланы имели мало шансов в бою с численно превосходящим противником, и оба они вскоре были сбиты, а их пилоты оказались в плену.

После кратковременного затишья 22 ноября, во время которого отступившие от Сиди-Резеха немецкие танки пополняли запасы топлива и боеприпасов, сражение вновь разгорелось после полудня. В соответствии с приказом Роммеля 21‐я танковая дивизия прошла по долине севернее Сиди-Резеха и неожиданно атаковала западный фланг британских позиций, уничтожив часть группы поддержки противника и возвратив назад аэродром. Британцы силами 22‐й танковой бригады и остатками 7‐й бригады попытались вернуть утраченные позиции, но их атаки оказались несогласованными и после ожесточенного боя были отбиты.

В связи с наступившей ясной и солнечной погодой в полную мощь разгорелась война в небе. Бомбардировщики обеих сторон были подняты в воздух для бомбежки вражеских колонн в зоне боевых действий. Истребители обеспечивали их тесное сопровождение, получив указание не отвлекаться на замеченные самолеты противника. Так, около 10 часов утра пять «бленхеймов» из 45‐й эскадрильи под прикрытием 12 «томахауков» из состава 3‐й эскадрильи RAAF отправились бомбить врага на шоссе Акрома – Эль-Адем. Шестерка «томахауков» шла выше группы бомбардировщиков, а две тройки второй шестерки летели, постоянно петляя, по бокам группы. При подходе к целям австралийские пилоты обнаружили вдалеке немецкие самолеты, бомбившие позиции союзников, но тем не менее продолжили выполнение задания. Немцы, в свою очередь, тоже игнорировали самолеты союзников. Однако в районе цели британские бомбардировщики были перехвачены поднятыми по тревоге 15 истребителями Bf.109, которые, разбившись на две группы, приступили к атакам.

«Шестерка верхнего прикрытия могла свободно перемещаться во время боя, – вспоминал флаинг-офицер Джиббес, – тогда как мы были обязаны оставаться рядом с «бленхеймами». Наша шестерка, вступив в бой с противником, сорвала его атаки бомбардировщиков, т. е. проделала замечательную работу, хотя и дорогой ценой. Только два вражеских истребителя прорвались сквозь наш заслон, и один из них успел выпустить короткую пулеметную очередь по заднему «бленхейму», прежде чем двое наших пилотов его отогнали. Я сумел занять позицию позади него, но вскоре прервал атаку, чтобы не попасть под огонь бортовых стрелков бомбардировщиков. Я сомневаюсь, чтобы он нанес реальный вред «бленхейму», и знаю, что попал в него, хотя тоже не мог заявить о повреждении самолета противника, поскольку не видел, чтобы от него отлетели какие-либо части. Второй Bf.109 зашел в хвост моему третьему номеру – Малкольму Уотсону. В отчаянии я пытался предупредить его, но из-за плохой радиосвязи он меня не услышал и продолжил полет. После точного попадания его самолет наполовину перевернулся и пошел вниз по крутой спирали, поскольку пилот, очевидно, был убит в ходе атаки. Я развернулся на «сто девятого» и открыл по нему огонь, когда он пикировал, но попал или нет, не знаю. Два или три раза во время боя я чувствовал попадания в свой самолет, и сильный запах пороха проникал в кабину. И каждый раз у меня сердце почти останавливалось, поскольку я не видел нападавшего истребителя. Пережив этот ужас, я вдруг понял, что это я сам стрелял из своих пулеметов, а моя пятая точка, находясь в кабине, ощущала вибрацию от выстрелов. Это был единственный раз, когда я надевал перчатки во время полета, и, без нормальных ощущений, сильно напрягал пальцы на спусковой гашетке».

В процессе этого боя 3‐я эскадрилья RAAF потеряла три «томахаука», пилоты которых погибли. У немцев один «мессершмитт» из 1./JG 27 был разбит во время вынужденной посадки, а второй пропал без вести.

Немецкие бомбардировщики Ju.87 из состава 1‐й и 2‐й эскадр примерно в это же время бомбили моторизованные колонны союзников в районе Бир-эль-Гоби. Наземным огнем были сбиты три самолета.

Отметились в боях итальянские истребители MC.200 из 153‐й группы. Вначале они уничтожили очередной «веллингтон» «радиоэлектронной борьбы», а затем расправились около форта Капуццо с двумя «харрикейнами», принадлежавшими 237‐й эскадрилье тактической разведки. Оба британских пилота выпрыгнули с парашютами и остались живы.

Во второй половине дня «бленхеймы» из 45‐й эскадрильи вновь штурмовали шестерками вражескую технику на шоссе Акрома – Эль-Адем. Одну из таких групп немецкие летчики из II/JG 27 почти полностью разгромили, доложив после возвращения о семи сбитых бомбардировщиках. В реальности 45‐я эскадрилья лишилась четырех «бленхеймов», три экипажа которых погибли, а один попал в плен.

Наиболее крупный и длительный воздушный бой разгорелся в 16.15, когда девять «томахауков» из 112‐й эскадрильи и двенадцать – из 3‐й эскадрильи RAAF, во время патрульного вылета с поиском противника были атакованы 15–20 «мессершмиттами» в районе между Тобруком и Эль-Адемом.

«Наше авиакрыло плавно разворачивалось влево, – вспоминал флаинг-офицер Гиббс, – в то время как около 20 Bf.109 забрались наверх, к солнцу, и начали оттуда пикировать, атакуя нас. Завязался ожесточенный бой. Через некоторое время противник образовал круг выше нас, примерно, на 2000 футов, а затем парами и тройками начал нападать на нас со всех сторон. После атаки немцы снова карабкались вверх, а иногда пикировали через наш строй и отходили, прежде чем забраться наверх для последующих атак. В итоге мы и сами сформировали оборонительный круг, когда головной самолет пристроился в хвост последней машине. Этот круг являлся рекомендуемой тактикой и, предположительно, обеспечивал хорошую защиту всех находящихся в нем самолетов… Каким ужасным заблуждением на самом деле была эта теория. Все, что она гарантировала, так это то, что ведущий самолет больше не будет узнаваем, и фактически вся группа осталась без командования. Поскольку все пары были разбиты постоянными атаками противника, мы превратились в стаю одиночных самолетов. «Мессершмитты» имели преимущество в высоте, и когда они пикировали на нас, то оказывались весьма трудными целями из-за большой скорости, которую они развивали. Удавалось лишь выпустить в них мимолетную пулеметную очередь, когда они проносились мимо».

В смертельной карусели небо время от времени перечеркивали дымные следы падающих самолетов. Пайлот-офицер Сэндс отметил в своем докладе немецкие потери:

«Пилот выпрыгнул из самолета, сбитого Дюком. Bf.109 загорелся после удачной атаки неустановленного «томахаука». Bf.109 с отлетающими и вращающимися в воздухе кусками, с хлопающими колесами и оторванной частью крыла, вероятно, после столкновения с «томахауком», у которого отвалилось крыло. Флайт-офицер Хамфри видел, как этот самолет разбился».

Описание сражения оставил и австралийский летчик, пайлот-офицер Нэвилл Дюк:

«Я участвовал в воздушном бою с «мессершмиттом», когда сделал ужасное открытие, что мой рефлекторный прицел больше не работает, и мне пришлось использовать механический кольцевой прицел. Успех привел меня в изумление. Один из моих австралийских товарищей рассказал мне потом, что видел, как «мессершмитт» просто разлетелся на куски. Немецкий летчик выпрыгнул. Я облетел его и помахал ему рукой. Позднее он был схвачен. В моем дневнике до сих пор хранится его фотография. Всего за четыре боевых вылета в тот день мы потеряли 14 «томахауков». Большинство из них было сбито «мессершмиттами».

Всего в этом воздушном бою союзники заявили 5 Bf.109 сбитыми, 1 – сбитым вероятно и 8 – поврежденными. Собственные потери союзников составили 8 истребителей – семь Р-40 и один «харрикейн».

Согласно немецким данным, летчики JG 27 сбили в этот день 21 самолет врага, потеряв при этом пять истребителей и двух пилотов, которые попали в плен. Кроме того, получил ранение лейтенант Шепп из 5./JG 27, погибший на следующий день вместе с 23 итальянскими солдатами в госпитале, разбомбленном союзниками. Наиболее успешно действовал в боях гауптман Редлих, который одержал четыре победы, доведя свой личный счет до 30 сбитых самолетов. Три победы заявил гауптман Липперт, по две победы – обер-лейтенанты Шнайдер и Рёдель.

На стороне союзников отличился пайлот-офицер Уэд из 33‐й эскадрильи, уничтоживший над собственным аэродромом два разведывательных Ju.88 из состава группы II/LG 1, а в следующем бою рассеявший вместе с ведомым группу итальянских бомбардировщиков SM.79, сбив еще два самолета.

В ночь на 23 ноября 15‐я танковая дивизия Роммеля, двигаясь на запад для выполнения обходного маневра, неожиданно столкнулась с британскими танками 4‐й бригады, экипажи которых расположились лагерем для ночного отдыха. Воспользовавшись сложившейся ситуацией, немцы немедленно бросились в атаку при свете ракет и автомобильных фар, не оставив противнику никаких шансов на победу в бою. Через час был полностью разгромлен 8‐й британский гусарский полк и захвачен в плен штаб 4‐й бригады. Всего немцы взяли в плен 175 британских солдат и офицеров, захватили 35 танков «стюарт», 8 бронемашин и 11 грузовиков. Собственные их потери составили 20 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, были выведены из строя 22 танка, в том числе 5 – безвозвратно.

Любопытно, что у самих немцев утром 23 ноября попал под удар штаб Африканского корпуса. После взятия новозеландцами форта Капуццо, 6‐й бригаде ХIII корпуса было приказано продвинуться к Сиди-Резеху. На рассвете 23 ноября она натолкнулась на штаб Африканского корпуса и разгромила его. Немецкий командующий, генерал Крювелл, избежал плена лишь потому, что в это время отсутствовал в штабе, занимаясь непосредственным руководством своими соединениями.

В 15.00 части немецких танковых дивизий, объединившись, атаковали позиции союзников у Сиди-Резеха. «Оглянувшись, – вспоминал оберст-лейтенант 115‐го пехотного полка Шмидт, – я увидел позади удивительное сборище машин всех типов, растянувшихся до самого горизонта. Здесь были танки и бронемашины, автомобили и грузовики разных марок с пехотой, артиллерийские тягачи и даже мобильные зенитные установки». Встреченная ожесточенным артиллерийским и танковым огнем союзников, эта атака в клубах пыли и дыма продолжалась три часа. Основной удар пришелся на 5‐ю южноафриканскую и 22‐ю танковую бригады союзников. Вынужденная отступить, 5‐я бригада потеряла в бою 3500 человек, т. е. ⅔ своего состава. В 22‐й танковой бригаде к вечеру осталось всего 20 танков. Значительно пострадала и 7‐я танковая дивизия союзников, в которой после двух дней боев осталось не более 70 танков из 500, имевшихся в ее частях в начале операции. Большие потери понесли и немецкие танковые части. Так, 5‐й полк 21‐й танковой дивизии в течение 22–23 ноября потерял 42 танка полностью уничтоженными, и еще 50 отправились в ремонт. К вечеру в его составе осталось только 32 исправных танка. 8‐й полк 15‐й танковой дивизии потерял за день 55 танков, в том числе 19 – безвозвратно. 65 осталось в боевой готовности. Таким образом, всего немцы располагали вечером 23 ноября 107 исправными танками из 279 танков, имевшихся в наличии на 18 ноября.

В воздухе наиболее крупный бой состоялся утром 23 ноября, когда 23 «харрикейна» из состава 229‐й и 238‐й эскадрилий перехватили над Сиди-Резехом группу из 30 – Ju.87 под прикрытием 20 – Bf.109 и G.50bis. Атаковав противника, британцы прорвались к бомбардировщикам, доложив после возвращения о шести Ju.87, сбитых наверняка, четырех – сбитых правдоподобно, и еще восемь были заявлены поврежденными. Цену они заплатили сравнительно высокую – жертвами вражеских истребителей сопровождения оказались целых семь «харрикейнов». Три уничтоженных самолета записал на свой счет гауптман Редлих, два – обер-фельдфебель Эспенлауб.

Четыре «бофайтера» из 272‐й эскадрильи навестили итальянский полевой аэродром в районе Барки, где, по докладам британских экипажей, были уничтожены на земле четыре бомбардировщика SM.79. Итальянские источники подтверждают потерю только двух самолетов – одного SM.79 и одного SM.81. Кроме того, повреждения получил бомбардировщик «Фиат» BR.20, а из наземного персонала были убиты один офицер и семь военнослужащих.

Довольно успешно сражались в этот день летчики 250‐й эскадрильи, которые трижды встречались в боях с одномоторными «мессершмиттами», заявив пять вражеских истребителей, сбитых наверняка, один – сбитый вероятно, и еще 11 Bf.109 были записаны поврежденными! При этом собственные потери англичан составили всего один «томахаук», получивший сильные повреждения. Немецкие документы утверждают, что в этот день были потеряны всего два «мессершмитта» из JG 27, и оба – модификации «F». Один из пилотов люфтваффе пропал без вести, а второй выбросился с парашютом и попал в плен. Вторым пилотом оказался командир группы II/JG 27, гауптман Липперт, имевший к тому времени на счету 25 сбитых самолетов. Судьба его закончилась трагично. Во время прыжка он сильно ударился ногой о стабилизатор самолета и потерял сознание. Тем не менее парашют раскрылся, на земле Липперта подобрали союзники и переправили в египетский госпиталь. Там пилоту ампутировали ногу, однако Липперт, находившийся в критическом состоянии, скончался уже через 10 минут после операции.

То, что происходило на фронте 24 ноября, воистину можно было назвать комедией ошибок. Генерал Роммель на основании полученных донесений о прошедших боях вдруг вбил себе в голову, что ХХХ корпус союзников практически полностью выбыл из строя и уже не стоит затрат на него никаких усилий. Вследствие чего он поставил своим войсковым соединениям новую задачу – ни много ни мало как уничтожение всей 8‐й армии противника. Для этого, невзирая на протесты генерала Крювелла, он приказал частям 15‐й и 21‐й танковых дивизий двигаться на восток вдоль побережья с целью выхода к египетской границе. Там они должны были повернуть на юг, чтобы добить остатки ХХХ корпуса противника и перерезать пути снабжения XIII корпуса. Оставив небольшие заслоны на пути союзников к Тобруку, первой выступила около 10 часов колонна 21‐й танковой дивизии, в составе которой находился автомобиль Роммеля, а в полдень за ней отправилась и 15‐я дивизия. В 16.00 танки 21‐й дивизии достигли границы в районе Сиди-Омара, и Роммель, окрыленный этим успехом, решил немедленно вторгнуться в Египет, чтобы захватить, в первую очередь, подходы к перевалу Хальфая. Однако к этому моменту у половины танков как раз закончилось горючее, а колонна снабжения и 15‐я танковая дивизия еще находились далеко позади. Следующей инициативой Роммеля стал розыск отставших войск. Вместе с двумя генералами он отправился назад в Ливию на автомобиле, но в темноте, разыскивая проход через колючую проволоку, заблудился и застрял до рассвета в 100 метрах от форта Маддалена, где располагались новозеландские части союзников. Союзники, обеспокоенные исчезновением противника, пребывали в нерешительности и не спешили воспользоваться сложившейся ситуацией. Наоборот, генерал Каннингхэм на встрече с командующим Окинлеком просил разрешения на отступление войск 8‐й армии, сильно потрепанных в предыдущих боях. Окинлек, в свою очередь, считал, что наступление следуют продолжать, пока Роммель не израсходует все свои резервы и запасы топлива. Действительно, снабжение Африканского корпуса осенью 1941 года значительно ухудшилось. Для доставки грузов на фронт не хватало грузовиков, а в море немецкие морские конвои подвергались постоянным налетам союзной авиации, базирующейся на Мальте. Так, в октябре не меньше трети всей военной техники и грузов, направлявшихся Роммелю, оказались на морском дне.

В воздухе очередную победу одержал утром обер-фельдфебель Эспенлауб из 1./JG 27. Недалеко от Газалы он перехватил тройку бомбардировщиков «бостон» из состава 24‐й эскадрильи SAAF, и точными очередями из своего оружия зажег оба двигателя одного из самолетов. Южноафриканский экипаж вынужден был покинуть горящую машину с парашютами, и в полном составе попал в плен.

Для штурмовки колонн противника на дорогах союзники привлекли «харрикейны» с подвешенными бомбами, принадлежавшие 80‐й и 94‐й эскадрильям. Во второй половине дня десять «харрикейнов» из 80‐й эскадрильи встретились над Сиди-Резехом с дюжиной «сто десятых», летевших несколько ниже на максимальной скорости. Поскольку «харрикейны» действовали в сопровождении истребителей «томахаук» 4‐й южноафриканской эскадрильи, завязался воздушный бой, в ходе которого союзники заявили сбитыми четыре Bf.110. Собственные их потери составили один уничтоженный «харрикейн», пилот которого погиб, а кроме того, получил значительные повреждения один из «томахауков». Немецкие источники сообщают, что группа III/ZG 26 лишилась в этот день двух Bf.110 и еще один разбился во время посадки от имевшихся повреждений.

25 ноября обстановка на фронте сильно не изменилась. Роммель, прорвавшись на автомобиле в Ливию, колесил по пустыне от одной танковой дивизии к другой, отдавая приказы. Танки 15‐й дивизии были отправлены на север, для обороны Эс-Соллума. По дороге они уничтожили мастерские 1‐й британской танковой бригады и к вечеру находились западнее Сиди-Азиза. 5‐й танковый полк 21‐й дивизии получил приказ захватить Сиди-Омар, но столкнулся там с хорошо организованной обороной индийской бригады союзников, и, после нескольких безуспешных атак, отошел, потеряв на поле боя 18 танков.

Ранним утром пять «бофайтеров» из 272‐й эскадрильи совершили налет на итальянский аэродром в Аджедабии. Заявки британских экипажей в этот раз были довольно скромными и поэтому правдоподобными. В рапортах сообщалось, что на земле получили повреждения три вражеских самолета – два истребителя CR.42 и один бомбардировщик Ca.310. Во время штурмовки один из «бофайтеров» столкнулся на бреющем полете с телеграфным столбом, потерял около метра правой плоскости крыла, но тем не менее вернулся на базу.

12 «томахауков» из 112‐й эскадрильи около 8 часов утра обстреляли вражескую колонну севернее Сиди-Омара и тут же скрылись, отделавшись легкими повреждениями двух самолетов. Не так повезло пилотам из 3‐й эскадрильи RAAF, которые атаковали ту же цель немного позднее. Они были встречены плотным огнем из всех стволов зенитной артиллерии. В итоге два австралийских «томахаука» были сбиты, один из пилотов погиб, а второй попал в плен, но сумел бежать и вскоре добрался до своей части. Еще два «томахаука» получили сильные повреждения, и один из них совершил вынужденную посадку «на живот».

Настоящая «собачья свалка» произошла после полудня над Сиди-Резехом, куда отправились на прикрытие войск 12 «томахауков» из 112‐й эскадрильи и семь из 3‐й эскадрильи RAAF. В зоне патрулирования они обнаружили целое скопище вражеских самолетов самых разных типов на разных высотах. По оценкам союзных пилотов, там имелось около трех десятков Ju.87 и более двух десятков Bf.109 и Bf.110. Кроме того, были замечены итальянские истребители CR.42, G.50bis и даже связные немецкие высокопланы Fi.156 «Шторх». Общий счет союзников после завершения сражения в воздухе составил уничтоженными: четыре Bf.110, один Bf.109, два G.50bis, один CR.42 и два Fi.156. Оба связных Fi.156, принадлежавших группе II/JG 27, сбил сержант Рекс Уилсон из 3‐й австралийской эскадрильи. Флаинг-офицер Гиббс из той же эскадрильи пополнил свой список побед двумя итальянскими истребителями G.50bis, которых никто из союзных пилотов в этом бою больше не встретил. А вместо СR.42, заявленного сбитым флаинг-офицером Хамфри, вероятно попался союзникам легкий разведывательный биплан Ro.37bis, потерянный итальянцами где-то в этом районе. Что касается немецких истребителей, то в реальности в этом сражении люфтваффе лишились только двух самолетов Bf.110, один из экипажей которых попал в плен, а второй пропал без вести. Собственные потери союзников составили два «томахаука», по одному из каждой эскадрильи, оба пилота которых погибли.

26 ноября стало знаменательным днем итальянской истребительной авиации. В этот день впервые приняли участие в боевых действиях в Северной Африке новейшие итальянские самолеты «Макки» MC.202 из состава 9‐й группы, разместившейся на аэродроме Мартуба. Около полудня 12 истребителей этого типа вылетели к Сиди-Резеху, где встретили более 20 «харрикейнов» 229‐й и 238‐й эскадрилий. Результат боя оказался плачевным для англичан – два «харрикейна» были сбиты, и еще два – разбиты в ходе вынужденных посадок. Итальянские летчики после возвращения доложили о восьми воздушных победах ценой одного поврежденного «макки». Союзники в своих рапортах не отметили появление в небе новых итальянских самолетов, идентифицировав их как немецкие Bf.109.

Успеха добились также устаревшие итальянские истребители СR.42 из состава 160‐й группы, атаковавшие шестерку «бофайтеров», штурмовавших аэродром в Аджедабии. Один «бофайтер» был сбит, но британцы отнесли эту потерю на счет зенитной артиллерии. Во второй половине дня девять CR.42 из 151‐й группы перехватили над Джиало два патрульных «харрикейна» 33‐й эскадрильи и сбили самолет пайлот-офицера Уинслэнда.

Таким образом, всего в течение дня итальянские пилоты одержали шесть реальных побед. В свою очередь, немецкие летчики заявили всего две воздушные победы.

В британском штабе Окинлек, наконец, завершил спор с Каннингхэмом самым решительным образом. Он снял его с должности и заменил генералом Нейлом Ричи. На фронте 2‐я новозеландская пехотная дивизия, продвигаясь к Тобруку, захватила аэродром Сиди-Резеха и ряд важных опорных пунктов. Быстро восстанавливал свои силы ХХХ корпус, поставив в строй около 70 отремонтированных танков. Вновь активизировался осажденный гарнизон Тобрука, удлинив пробитый в обороне противника коридор захватом еще нескольких опорных пунктов.

Немецкий штаб танковой группы в Эль-Адеме, осознав явную угрозу Тобруку, и в связи с отсутствием Роммеля, принял командование на себя и отозвал 21‐ю танковую дивизию назад, в Ливию. 15‐я дивизия после полудня вошла в Бардию для дозаправки и пополнения боеприпасов.

Утром 27 ноября пехотные бригады 2‐й новозеландской дивизии при поддержке танков пробили коридор к Тобруку и соединились с его гарнизоном в местечке с названием Эд-Дуда.

Роммель, наконец, встретился в Бардии с командующими своих танковых дивизий и снова взял руководство войсками в свои руки. 21‐я танковая дивизия была отправлена к Тобруку, а 15‐я дивизия получила приказ разгромить силы противника между фортом Капуццо и Сиди-Омаром. На рассвете 8‐й танковый полк успешно атаковал в Сиди-Азизе штаб 5‐й новозеландской бригады, захватив в плен около 700 человек, в том числе командира бригады. После этой удачной операции 15‐я танковая дивизия тоже была развернута на запад и двинулась вместе с итальянской дивизией «Ариете» в направлении Сиди-Резеха. В пути ее колонны неоднократно подвергалась налетам вражеских истребителей, а около полудня дорогу потрепанным немецко-итальянским войскам преградила 22‐я танковая бригада союзников, имевшая к тому времени около 50 танков. Завязалось танковое сражение, к которому спустя два часа подключилась еще 4‐я танковая бригада англичан со своими 65 крейсерскими танками. Перевес в силах у союзников был значительным, однако немцам и итальянцам ценой значительных потерь удалось продержаться в обороне до наступления темноты, когда англичане традиционно отступили для пополнения боеприпасов.

В небе в связи с ухудшившейся погодой активность авиации с обеих сторон снизилась. Тем не менее, союзники выполнили несколько налетов на вражеские танковые колонны, двигавшиеся по дорогам от форта Капуццо к Тобруку. Вначале их штурмовали истребители, а ближе к вечеру бомбили «бленхеймы» из состава 11‐й эскадрильи и «мэриленды» из 24‐й эскадрильи SAAF. Один бомбардировщик «мэриленд», изрешеченный осколками зенитных снарядов, с трудом дотянул до своей базы, и еще шесть самолетов этого типа получили от зенитного огня легкие повреждения.

«Бленхеймы» из 84‐й эскадрильи под прикрытием семи «харрикейнов» атаковали Эль-Адем, впрочем, без особого успеха. Один бомбардировщик был сбит зенитчиками, а второй потерпел аварию при посадке на своем аэродроме из-за имевшихся повреждений.

В ночь на 28 ноября 15‐я танковая дивизия немцев соединилась с флангом 21‐й дивизии, и остаток ночи был посвящен восстановлению поврежденной в боях техники. К утру, когда танковые бригады союзников снова начали атаки, в составе 8‐го танкового полка имелось 43 танка. Танковые дуэли вновь продолжались до заката и, несмотря на нехватку топлива (зачастую немецкие танки вели огонь, стоя на одном месте), части 15‐й дивизии не только удержали позиции, но и смогли прорваться на запад, к вечеру заняв высоту в 15 км юго-западнее Сиди-Резеха.

Девятка «бленхеймов» из состава 11‐й эскадрильи под прикрытием «харрикейнов» 274‐й эскадрильи и 1‐й эскадрильи SAAF бомбила немецкие войска юго-восточнее Тобрука. Два бомбардировщика стали жертвами зенитной артиллерии. Один врезался в землю вместе с экипажем и взорвался на собственных бомбах, а второй самолет, пилотируемый флайт-лейтенантом Прингл-Вудом, удачно приземлился «на брюхо». Рядом с ним таким же образом сел подбитый «харрикейн» капитана Либенберга из 1‐й эскадрильи SAAF. Все это хорошо видел лейтенант Паттерсон, который решился приземлиться и подобрать экипажи, чтобы не оставлять их на вражеской территории. Посадка прошла успешно, поскольку местность вокруг была ровной, и вскоре оба экипажа оказались на борту «бленхейма» Паттерсона. Вскоре бомбардировщик уже снова был в воздухе, направляясь домой, однако, по иронии судьбы, долететь до базы ему было не суждено. Недалеко от Гамбута самолет был сбит зенитным огнем, и все три экипажа попали в плен.