Текст книги "Берлога. Большой бизнес. Большие деньги. Большая любовь"

Глава 51. Да здравствует Пионер!

Так кто же у кого позаимствовал? Лагин у Булгакова или Булгаков у Лагина. Где оригинал, и где подобие? Эти вопросы не давали Димону покоя.

Он разыскал в Сети все биографии двух писателей, какие только смог найти. Внимательнейшим образом изучая их, он установил следующее. Не мог Лагин быть в гостях у Булгакова и слушать чтение неоконченного романа Мастер и Маргарита. Не мог!

Лазарь Лагин работал в «Крокодиле» и действительно жил в Москве в 30-х годах. Он занимал не очень важный пост, был всего лишь замом главного редактора журнала «Крокодил», еще не был известным писателем, и, скорее всего, не мог появляться в кругу друзей Булгакова, который в то время был уже достаточно известным драматургом и режиссером МХАТА. Пьесе Булгакова «Дни Турбиных» неоднократно аплодировал сам Сталин!

Была еще одна причина, по которой два писателя не могли встретиться: после ареста и расстрела знаменитого журналиста Михаила Кольцова, Александр Фадеев, понимая, что следующей жертвой может стать Лагин, отправил его с глаз НКВД долой в длительную командировку аж на Шпицберген. Вместе с Борисом Ефимовым, братом Кольцова, известным художником-карикатуристом.

Кстати, именно лагинские впечатления о Заполярье и легли в основу описания путешествия Вольки с Хоттабычем за Полярный круг на теплоходе «Ладога».

Значит, не Лагин позаимствовал у Булгакова! Мастер то был тогда только в рукописи! Хотя, на самом деле сюжет Хоттабыча Лагиным все же был позаимствован, только не у Булгакова, а у английского писателя Энсти. Именно ему принадлежит авторство популярной в Англии книги «Медный кувшин», в которой герой находит медный кувшин и освобождает заточенного там джинна.

Лагину показалась очень интересной идея ввести волшебного джинна в Москву победившего социализма и показать, как освободившийся от гнета капиталистов народ может творить реальные чудеса!

С другой стороны, Димона насторожил тот факт, что в самом начале своего писательского пути Лагин написал рассказ «Эликсир Сатаны». Явное подобие Мастера! Значит, оригинал принадлежит все-таки Булгакову!

Но Димон скачал этот рассказ, прочел и успокоился, ничего похожего на булгаковского Воланда он в этом рассказе не нашел. Не было подобия. Про какие-то уколы, от которых бычки привесы набирали, пустяки, в общем, сегодня допинг – обычное дело.

– Землю буду жрать, что не брал, а Коровьев – он черт, – часто вспоминал Димон слова Никанора Ивановича.

Как и Никанор Иванович, Димон тоже был готов жрать землю, что подобия неслучайны, но никак не мог доказать или хотя бы объяснить самому себе, как эти подобия могли возникнуть.

Где находился Лагин, когда вышел его роман? Или еще на ледоколе по пути к Шпицбергену, или только что вернулся в Москву.

А где был Михаил Афанасьевич Булгаков в 1938 году?

Он разыскал книгу дневников Елены Сергеевны Булгаковой, жены писателя. Оттуда, а также из нескольких биографий Булгакова выяснил, что к лету 1938 года писатель закончил работу над окончательной, третьей редакцией романа «Мастер и Маргарита»

Он начал эту работу в ноябре 37-го и закончил к весне 38-го года. За весну рукопись была напечатана на машинке и впоследствии, хотя и подвергалась правкам, но они уже не сильно изменили ее окончательный вид.

Но как, каким образом Булгаков мог натолкнуться на Хоттабыча?

Из биографических данных Лагина Димон сделал вывод, что Хоттабыч в версии 1938 года был далеко не так популярен, как сегодня, когда общее количество его тиража измеряется миллионами книжек.

Толчок популярности дал знаменитый фильм 1956 года, а тогда, в далеком 1938-м Хоттабыч никому не был известен. Сам Лазарь Лагин с горечью говорил в одном своем интервью, что до войны на Хоттабыча вышло всего две рецензии, да и то не слишком хвалебные.

Так каким же образом Булгакову попался на глаза Хоттабыч? (Димон уже не сомневался, что именно Булгаков воспользовался текстом Хоттабыча, а не Лагин текстом Мастера!)

Но как? Откуда он его взял? Ну, не в магазине же купил Булгаков детскую книжку! С какой стати? Зачем она ему? Как детская книжка могла попасться ему на глаза? Никогда он сам не писал книжек для детей.

Это был главный вопрос.

Почему Булгаков решил воспользоваться впечатляющими выходками Хоттабыча Димон, в принципе, понимал. Это можно было объяснить обычными человеческими слабостями.

В конце концов, Булгаков придумал Мастера, придумал роман в романе, придумал Ершалаим. Работал над романом более 10 лет! Создал яркие образы Иешуа, Маргариты, Бегемота, да мало ли чего? Одно только «…Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавистный прокуратору город Ершалаим…» уже делало роман великим произведением литературы!

Ну, так почему бы ему было не разукрасить немного роман некоторыми яркими подробностями, которые не пришли ему в голову самому, но которые так и просились в сюжет! Заменить блеяние баранов на пение совслужащих, переделать наездницу, надергать всего понемножку из никому не нужной пустой детской сказки!

Переделать их немного и вставить! Ну, кто это заметит? Понимал ведь Михаил Афанасьевич, что Мастера если и напечатают, то напечатают только через много лет, и к тому времени никто уже и не вспомнит какого-то Хоттабыча, которого и сейчас-то не заметил никто в читающей публике!

Да и спешил он, Булгаков тогда весной 1938-го! Как загнанный волк у Высоцкого, рвался он из всех сил и всех сухожилий!

Димон наизусть знал жизнь Мастера в том 1938 году. Тем летом Елена Сергеевна жила на даче в Лебедяни – местечке на Дону. Она часто писала Булгакову и звала его поскорее из душной Москвы к себе.

Манила покоем и тишиной, прохладой реки, холодным нарзаном из погреба.

Он, измученный неудачами прошлых лет, рвался к ней всей душой, торопился закончить поскорее Мастера и поехать к ней в Лебедянь. Там его ждала работа над текстом «Дон Кихота» для Вахтанговского театра.

Уже был заключен договор на этот сценарий, Мастер писался «в стол», а нужно было на что то жить, нужно было зарабатывать на жизнь, кормить жену и ребенка…

– Стоп! – сказал себе Димон. – Секундочку. Какого ребенка? Какого такого ребенка? У него же не было детей!

Нет, не все он, оказывается, учел. У Булгакова не было своих детей, но были дети его жены Елены Сергеевны Булгаковой, по прошлому браку Шиловской. Старший Женя остался с отцом, ему в 1938 году было уже 17 лет. А вот младший Сережа переехал вместе с матерью жить к Булгакову! И ему в 1938 году было 12 лет!

Так, может быть, у этого младшего была книжка «Старик Хоттабыч»? А что? Вероятно!

Хотя, нет, вряд ли. Никому она тогда не была известна. Булгаков следил, конечно, как литератор, за всеми новинками, но детским писателем он никогда не был, и вряд ли мог интересоваться подобным чтением.

Димон вновь погрузился в биографию Лагина.

– Должен быть ответ на этот вопрос, должен! Когда вышел первый Хоттабыч? В 1938-м году! Постой-постой, а вот еще в 1940 году было издание отдельной книжкой.

Но это не то, Булгаков умер в 1940-м году. А что же было издано в 1938-м? Если она никому не была известна, зачем ее дважды издавали?

А-а, так вот в чем, оказывается, дело! В 1938-м Старик Хоттабыч, оказывается, печатался с продолжением в журнале «Пионер».

Вот оно! Есть ответ! Все понятно теперь.

Да здравствует «Пионер»!

Димон воскликнул и сам тут же поймал себя на подобии: «Да здравствует петух!» – сидело у него в голове это название главы в Мастере. Значит, подобия могут возникать и неосознанно!

Может, зря он так на Булгакова?

– Нет, не зря! Я, может быть, и неосознанно, но не просто так ведь выпалил! Главу то я читал! Она у меня сидела эта фраза в башке и ждала своего часа. Вот, например, итальянские фразы иногда и то в голове всплывают ни с того ни с сего, хотя их никто не звал!

Адреналин бурлил у Димона в крови!

Это было счастье. Не то, конечно, счастье когда они танцевали с Женькой в поезде, и не то, когда он рано утром увидел Антоху с коньком в руках. Другое чувство. Как его назвать он не знал, знал только, что счастье.

В те годы журнал Пионер должен был быть у каждого пионера, как газета «Правда» у каждого коммуниста. И младшему Шиловскому обязательно должны были выписывать этот журнал! А как же! Двенадцать лет – самый что ни на есть пионерский возраст!

Димон, воодушевленный открытием, продолжил поиски и через полчаса наткнулся еще на упоминание о том, что Хоттабыч одновременно с «Пионером» печатался еще и в «Пионерской правде».

– Вот оно что!

Вот теперь он окончательно поверил в свою гипотезу! Ну, конечно! Это же так просто и понятно!

Возможно, дело было так: весной 1938-го Булгакову на глаза попался уголок Пионерской правды или Пионера. А может быть и Женя, восхищенный Хоттабычем, поделился с ним своей радостью? Он ведь был с Булгаковым в хороших отношениях. Говорят даже, что Женя шутливо называл Михаила Афанасьевича Потапом. (Почему, кстати, Потапом? А, может, Хоттабом? Может, они Хоттабыча вместе и читали?)

Булгаков спешит, он горит романом, дело двигается! И вдруг, благодаря Жене, он видит текст про цирк и про то, как джинн, найденный советским пионером, разрывает пополам китайского фокусника! Но в его первоначальном варианте, том еще, от двадцать девятого года, сам Воланд отрывает башку конферансье! Надо быть каменным истуканом, чтобы не поверить в знак, который посылает ему судьба.

В сущности, что там какая-то глупая детская сказка! Кто кроме него был способен понять ее истинный смысл? Все правильно! Это не дурацкий старик из бутылки! Это Воланд так жестоко шутит над советскими людьми!

И не в цирке дело, цирк это действительно забава для детей. Это театр Варьете, театр для взрослых, как и во все времена погрязших в жадности, разврате, да еще вдобавок испорченных квартирным вопросом.

Когда он показал свои наброски Карло, тот задумчиво ответил:

– Я когда-то слышал о параллелях между «Мастером» и «Хоттабычем», но, в основном, литературоведы сходились на мысли, что только нечистая сила была способна противостоять большевистскому режиму в СССР в те годы. И два автора по-своему пытались провести эту мысль в своих произведениях. Но это все так, мельком. Никто так и не исследовал эту тему подробно.

Но у вас, Дмитрий, у вас совершенно иной подход к теме. Вы сделали открытие, как мне кажется!

Подобного внимательного сравнения текстов, насколько мне известно, до вас никто не делал, хотя Мастера уже второе поколение литературоведов во всем мире изучает чуть ли не под микроскопом.

И эта ваша догадка про журнал Пионер! Поздравляю вас. Надо подготовить статью, я пошлю ее в научный журнал, в университет, в Италию. Браво, Дмитрий!

– Вот пришлют мне из Италии журнал с моей статьей, – думал Димон, корпя над окончательным текстом статьи, – покажу Женьке, вот тогда пусть она еще раз скажет, что литература не самое мое сильное место!

Глава 52. Кто выписывает Внуковские посиделки

Из того креатива, который предложило рекламное агентство, Димон, с чувством большой неуверенности, купил две рекламные статьи и один сценарий радиопередачи. Больше покупать было нечего: все остальные тексты, так или иначе, перефразировали эти статьи.

Ни в одной статье так и не обыгрывались ни Зевс, ни Анти-Зевс, шла пустая болтовня про грозу, про то, как она опасна, приводилась статистика смертельных случаев, но даже и статистика не пугала! Скучные были статьи.

Времени на переделку уже не было, монтажники сидели без дела, и Димон решил запускать рекламную кампанию. Рекламщики уломали его все-таки на две публикации в каждой их 30 подмосковных газет вместо одной.

За две недели после выхода первой серии газет Машенька приняла всего два звонка!

И какие звонки – слезы!

Одна женщина спрашивала, нельзя ли ее мужу устроиться к ним на работу.

Второй звонивший представился как экстрасенс и предлагал свои услуги по рассеиванию грозовых облаков. Просто издевательство. Ни одного заказа! Даже ни одного звонка с вопросами по существу!

Это был шок! Такого жуткого провала от огромной статьи в тридцати газетах он не ожидал.

Первые два дня он утешал себя тем, что газеты еще не дошли до подписчиков, потом решил, что во всем виновата неудачная, вялая статья. Потом уже не думал ничего, только бесился, глядя на кипу газет на углу своего рабочего стола:

– Семьдесят тысяч рублей коту под хвост! Хорошо еще, что не зарядил все полтора миллиона на эту кампанию!

Он собрал совещание и попросил всех высказаться. В разгар спора в кабинет вошла Машенька и увидела на столе стопку газет, на самом верху которой лежал номер газеты «Внуковские посиделки».

– Ой, – вырвалось у нее, – а можно мне эту газетку взять, Дмитрий Иванович?

– Да берите, конечно, – ответил расстроенный Димон, – только зачем она вам?

– Да у нас дача во Внуково, а такой газеты я не видела. Может, там и про наши дачи пишут.

– И давно у вас там дача, Мария Станиславовна? – вкрадчиво спросил Девятов.

– Да, наши дачи старые, еще дедушка строил.

– А газету вы такую не знаете? Она с 1995 года издается, вот выходные данные на последней странице: издается с 1995 года, тираж 45 000 экземпляров.

– Да, что вы говорите, – изумилась Машенька. – Первый раз слышу.

Димона осенило.

– Петр Петрович, вы тут продолжайте, а я скоро буду! Если опоздаю на занятия – прикройте, прошу вас! Мария Станиславовна, машину. Срочно!

– Да куда вы, Дмитрий Иванович?

– Во Внуково! Туда и обратно. Я быстро!

– В газету?

– Нет, – уже на бегу прокричал Димон, – на почту.

Вскочив в машину, он скомандовал Борису:

– Во Внуково! Сейчас точно скажу куда именно.

Не успели они выехать с территории Берлоги, как он уже узнал адрес ближайшего отделения связи во Внуково и сообщил его водителю. Пока ехали, выяснил в Сети, сколько во Внуково всего почтовых отделений. Это оказалось несложно: по запросу «почтовые индексы» поисковик выдавал все адреса и номера отделений. Хочешь района, а хочешь – всей области.

По дороге остановился у метро и купил букет цветов и коробку конфет. Зайдя на почту, прошел сразу к заведующей.

– Помогите! – сказал он, пожилой женщине, разбиравшей какие-то квитанции, – помогите, судьба решается! Ищу девушку, которая выписывает «Внуковские посиделки». Помогите, умоляю!

Заведующая устало сняла очки и внимательно оглядела Димона с головы до ног. Прилично одет, не пьяный. И на наркомана не похож.

Димон, поняв, что удачно прошел фейс-контроль, положил на стол заведующей цветы и конфеты.

– Ну, я вообще-то не знаю, смогу ли я вас помочь, – смущено ответила заведующая. – У нас всего трое выписывают «Посиделки». Но они все вам не подойдут, все пенсионеры.

– Как? Всего трое? – вскрикнул Димон.

– Да, – расстроенно подтвердила заведующая, – я их всех лично знаю, нет там никаких девушек.

– Спасибо, – поскреб затылок Димон, – значит, будем искать дальше.

Он объехал еще три почты, и везде всеми правдами и неправдами выяснял, сколько подписчиков у «Посиделок». Результаты были печальными. На трех почтах всего нашлось 5 человек, подписчиков «Внуковских посиделок».

Чтобы не возвращаться сюда второй раз он решил не ходить не занятия, позвонил Петровичу, объяснил ситуацию. Вместо этого объехал пять киосков, где продавались газеты.

– «Внуковские посиделки» есть? – спрашивал он у всех киоскеров, – дайте все, что есть! Куплю все!

В одном киоске ему продали шесть газет, в другом одиннадцать.

– Что, все уже раскупили? – спрашивал Димон.

– Да нет, – не особенно ее и берут то, газету эту – откровенничали киоскеры, – мы ее понемногу заказываем, штук по двадцать.

На обратном пути Димон мрачно производил подсчеты на тяжелом ПЛОТе, он с его большими кнопками был удобнее коммуникатора.

– Значит, – всего четырнадцать отделений связи, на четырех из них 5 подписчиков. Задача для Антона: сколько всего подписчиков у этих несчастных «Посиделок»? Что, неужели и шестнадцати не наберется? А в рознице сколько? Ну, пусть всего будет пятьдесят киосков, по двадцать штук. Это что же – тысяча всего? Итого одна тысяча двадцать экземпляров. Круто!

Он открыл последнюю страницу газеты: глаза не обманывали его, тираж 45 000.

– По-о-нятно, – облегченно вздохнул Димон. – Значит, всякие там «Лыткаринские сплетники» и «Ногинские зори» такое же надувательство! А, собственно, что я так удивляюсь то? Если трафик у сайта можно накрутить, то тираж то и накручивать не надо, пиши, просто, сколько у кого наглости хватит!

Ну, что же. Теперь хотя бы понятно, в чем дело.

На следующий день он отправил Петровича, Игоря и водителя в разные районы Московской области с поручением выяснить реальные тиражи и реальных подписчиков местных газет. Результаты были похожи: тиражи безбожно накручивались, о миллионах, положенных Димоном в основу расчетов, не могло идти и речи!

Он поручил Петровичу отправить факс в «Твенти фо» об одностороннем расторжении договора:

– Если будут возмущаться, скажите им, что мы семьдесят тысяч просадили по их милости! А креатив свой могут себе назад забрать. Нету там у них никакого креатива.

Глава 53. Патиссоны

С Женей после больницы они встречались реже, дел было невпроворот. Димон использовал все выходные для учебы, времени не хватало катастрофически. Он сократил все ланчи и обеды до минимума, возвращался домой в одиннадцатом часу и все равно не успевал.

Свою первую стипендию он истратить не успел, после поездки в Питер и загула у Ляльки на карте оставалось еще около тридцати тысяч рублей. Новую стипендию он практически не расходовал. Некогда было. Отдал матери сто тысяч, остальные тратить было некуда, не на что и, самое главное, некогда. Единственное, что он купил, был новый коммуникатор. Еще он подарил Антону ноутбук и заменил в квартире оба телевизора на плазму.

Один только раз они с Женей вырвались на выходные в подмосковный дом отдыха, покатались на коньках по широким аллеям, залитым специально для конькобежных прогулок, поплавали в бассейне, погрелись в сауне.

А какие судачки «орли» подавали им там на обед! Нежнейшие, сочные, в хрустящем кляре, с тонким, еле слышным ароматом лимона. Официант доверительно сообщил, что это блюдо пользовалось большим спросом у членов ЦК КПСС в те еще, советские годы.

Была ясная зимняя ночь. Они лежали на широкой кровати в просторном номере санатория Управления делами Президента. Широкое окно на втором этаже выходило на заснеженные ели, луна ярко освещала их могучие лапы, обвисшие от тяжелого снега. Недавно шел густой снег, а сейчас тучи разошлись, и все пространство за окном заливал лунный свет.

На прикроватном столике стояли два бокала с красным «Абрау», коробка конфет, ваза с фруктами. Со дна бокалов тоненькими струйками поднимались мелкие бисерные пузырьки. Лунный свет, льющийся из окна, красиво подсвечивал их.

На двери снаружи висела табличка

«Do not disturb» – Не беспокоить

– Жень, я, кажется, стихи написал, – робко прошептал Димон. – Вот послушай. Бред, да? – И, запинаясь, он прочел:

 
Глядим в окно, как вьюжит,
Как снег летит на снег.
А на двери снаружи
Записочка «Нас нет».
 
 
Нас нет, мы растворились
В снегах, как это лес.
Нас нет, есть Божья милость,
Сошедшая с небес.
 
 
Мы нежимся в постели
И смотрим в полусне
Как снег летит на ели,
Как снег летит на снег.
 

– Да ты что? – Женя приподнялась на локте, – ты это сам? Когда?

– Вот только что, – неуверенно ответил Димон. – Бред, да?

– Обалденные стихи, у тебя талант. А ты раньше писал?

– Не, вообще никогда. Сам не понимаю, как это получилось.

– Ты меня просто поражаешь. Знаешь, был такой японский поэт Гедай. Читал?

– Нет, конечно.

– Тогда это его дух сегодня вселился в тебя. Вот послушай.

 
Лист летит на лист,
Все осыпались, и дождь
Хлещет по дождю.
 

– А дальше?

– Дальше нет. Это хокку. Японское трехстишие. А вот те слоганы, про которые ты мне рассказывал, ты тоже сам? Ну, там «гроза без угрозы», «укротители молний» и так далее.

– Ну, да. Тоже сам. И тоже не понимаю, как это получилось. Само как-то. Только что толку, нет риспонса. Надо срочно что-то думать.

– Подвели тебя, значит, твои рекламщики? – сочувственно сказала Женя.

– Да, хорошо еще, что не на всю сумму с ними договор подписали. Тут на кого нарвешься. Так могут ободрать, что без штанов останешься, – объяснял он Жене, – вот что теперь делать, ума не приложу. Время идет, люди простаивают, деньги теряю каждый день!

А, знаешь что? Я ведь полный идиот! Давай, пока нет «Ста пудов» иди к нам в PR-отдел. Мне же Кудрявцев еще в больнице говорил, чтобы я с этим не тянул, а вот доверился этой Алене, думал, они действительно знают свое дело! Может, еще и не будет никаких «Ста пудов», а реклама мне нужна сейчас позарез! Ну, согласна?

– Конечно, согласна. Только я не уверена, это же такая ответственность!

– А я, почему то уверен в тебе! – Димон нежно обнял ее и поцеловал, – ты справишься. Вот скажи, первое, что придет в голову, как бы ты поступила? Только не так как я до тебя поступил, а как-нибудь по-другому!

– Я бы? Я бы крутила по радио какую-нибудь песню, чтобы она у всех в мозгах засела! Ты же сам сказал, что газеты отпадают, телевидение никакой бюджет не потянет, полтора лимона улетят за три дня! Значит, что остается? Растяжки на дорогах и щиты рекламные? Но это уже как дополнение, для закрепления, так сказать, в сознании населения.

– Как и интернет! – добавил Димон, – там искать начнут, когда уже им объяснят все и разжуют. Значит, что остается?

– Радио! – ответила Женя почти одновременно с ним. – Ну, еще бы я листовки заказала, чтобы их разнесли по квартирам.

– Жень, ты что? – возразил Димон. Он через Женю дотянулся до столика, взял со столика бокалы и подал ей один из них. – Какие квартиры? Мы же частные дома собираемся обслуживать! В квартирах громоотводы стоят давно!

– А дачи? У всех дачи есть. Вот у тебя есть и у меня есть. А у меня громоотвода нет.

– И у меня нет, – усмехнулся Димон, вспомнив свой разговор с родителями. – Согласен. Значит, радио, листовки, растяжки и интернет! Ты знаешь, что такое контекстная реклама в интернет?

Женя отрицательно покачала головой.

– Это реклама, безошибочно находящая нужного читателя. Вот ищешь ты, например, в поиске что-нибудь, ну, например, колготки. А тебе в выдаче кроме основной информации справа выдается реклама, содержащая слово «колготки». Более того, на сайтах, которые ты в ближайшее время будешь посещать, тебе постоянно будут показывать рекламу колготок.

Женя задумалась:

– То есть, кто-то отслеживает, что я ищу в Сети, и предлагает мне рекламу исходя из этих моих поисков? В мои мысли влезают?

– Ну, да. Так что ты осторожнее с этим.

– В каком смысле?

– Вот представь, что ты при мне открываешь какой-то сайт, и я вижу внизу безобидную рекламу, которую каждый сайт у себя обычно вывешивает.

– И что ты там такое видишь?

– Вот, представь, что вижу лучшие тарифы на перелет в Штаты.

– И что? – заподозрила Женя неладное.

– А то, что ты недавно, искала или в Яндексе или на Гугле, сколько стоит билет до Америки. Угадал? К Максу собралась? Он, что, тебе, наконец, прислал приглашение?

Женя отвернулась к стене и глухо ответила:

– Ничего я не искала. Меня попросили.

– Да? Ну, ладно. Я ничего не имел в виду, просто имей это в виду и будь внимательнее. Так вот. Когда мы дадим на радио серию наших роликов, мы закупим всю контекстную рекламу со словами «гроза», «громоотвод» и так далее.

– Извини, не поняла. Какой смысл?

– Да просто есть такой эффект. Понимаешь, услышал человек по радио о чем-то, врубился не сразу, не запомнил ничего толком.

– Ты имеешь в виду номер телефона?

– Да нет, вообще ничего не запомнил, ну в машине едет человек, слушает радио вполуха, только ему и дел, что запоминать всякую рекламную чепуху. А вот когда он добрался до компа, вот тогда, он возможно и вспомнит, и решит уточнить, что же это было.

Ну, и наберет тогда в поиске, что запомнил. А тут ему наша контекстная реклама и вылезет на самое видное место! И телефон тут ему будет, и ссылочка на сайт, и все остальное.

Он допил бокал, аккуратно поставил его на ковер рядом с кроватью, откинулся на подушки и мечтательно закинул обе руки за голову.

– Значит, говоришь, песню? А кто будет петь? А слова кто будет писать? А музыку?

Женя все еще лежа к нему спиной, неохотно ответила:

– Есть одна шайка, способные ребята. Их не знает никто, они дорого не возьмут.

Димон нахмурился.

– Жень. Я не против никаких ребят. Ты мне только скажи, как они называются, и я по названию тебе скажу, чего они стоят.

Женя повернулась к нему лицом.

– О-оо! Название у этой шайки замечательное. «Патиссоны»

– Да, ладно! А почему не кабачки?

– Ты не понял! «Party’s sons» Дети тусовки, то есть.

Димон улыбнулся.

– Все, догнал. Дальше можешь не объяснять. С этими можно работать, это креатив.