Текст книги "Эффект Рози"

30

Ставший моей спальней кабинет Дейва представлял собой катастрофическое зрелище. На столе громоздились кипы документов, семь лотков для бумаг были переполнены, а картонные ящики со скоросшивателями, которые он использовал вместо картотечного шкафа, могли развалиться в любой момент. У меня не осталось сомнений в причинах, по которым его бизнес преследовали неудачи.

Читать лекции в этом учебном году я уже закончил. Данные о состоянии мышиной печени могла компетентно проанализировать Инге, и в проекте «Матери-лесбиянки» я был уже не нужен. Прежде я бы потратил освободившееся время на совместные занятия с Рози. А в нынешних условиях предложил Дейву навести порядок в его делах.

Дейв, очевидно, вконец отчаялся, раз согласился доверить свой бизнес генетику, не склонному к административной деятельности. А мне нужно было чем-то заняться, чтобы отвлечься от мыслей о Рози и тридцать четвертом номере.

– Копии счетов хранятся в этой папке, – сообщил Дейв.

– Но они уже есть у тебя в компьютере. Зачем их распечатывать?

– А если компьютер сдохнет?

– Тогда ты воспользуешься резервным копированием.

– Резервным копированием?

На то, чтобы наладить систему, ушло всего два дня целенаправленной работы, без учета времени на обед.

– Где документы? – поинтересовался Дейв.

– В компьютере.

– А бумажные копии?

– Уничтожены.

Дейв выглядел удивленным, даже потрясенным. Если быть точным, раздавленным.

– Там были материалы, пришедшие от заказчиков: схемы, заказы, распоряжения. Это все было на бумаге.

Я показал ему, что устройство, купленное мною за восемьдесят девять долларов и девяносто девять центов, может работать в качестве сканера.

– Ты выставляешь каждый счет вручную. У тебя разве нет приложения?

– Им слишком сложно пользоваться.

Обычно сложностей с использованием компьютерных программ я не испытываю, но в этот раз я столкнулся с некоторыми трудностями из-за незнания бухгалтерских правил. Пока Дейв был на работе, я обратился за профессиональной помощью к Соне, которая в ожидании родов сидела дома.

В компьютерном обеспечении она не разбиралась, но могла ответить на любой вопрос, связанный с бухгалтерией.

– Не могу понять, почему Дейв не попросил меня помочь со всем этим. Он всегда говорит, что все под контролем, но видно же, что это не так.

– Я подозреваю, что после того, как он в первый раз решился на обман – чтобы избавить тебя от стресса, – ему было все труднее в этом сознаться.

– У супругов не должно быть секретов друг от друга, – сказала женщина, изображавшая итальянку, которая учится на медицинском факультете, и просившая меня ничего не рассказывать Дейву, который склонен к чрезмерному беспокойству.

– Можешь распечатать для меня список должников? – спросила Соня, когда система была налажена и все данные введены. – Хочу знать, сколько нам должны.

Отчет о задолженности был доступен в меню.

– Четыреста восемнадцать долларов и двенадцать центов по текущим счетам.

– А по просроченным?

– Девять тысяч двести сорок пять долларов по четырем счетам. Все выписаны более четырех месяцев назад.

– Боже, – сказала она. – Господи боже мой. Не удивительно, что он не хотел покупать детскую коляску. Раз прошло уже четыре месяца, значит, не устроило качество работы. Можешь показать мне счета? Те, просроченные.

– Конечно.

Несколько минут Соня рассматривала экран, затем показала на телефон в купленном мною многофункциональном устройстве:

– Он работает?

– Разумеется.

Соня проговорила по телефону пятьдесят восемь минут, используя разные тактические уловки, призванные вызвать у собеседников чувство вины, жалости, страха или просто осознания происходящего. Это было невероятно. Когда разговор закончился, я сообщил ей о своем впечатлении.

– Я полжизни провела в разговорах с обычными людьми, которые залезли в долги, пытаясь завести ребенка. Могу их понять. После этого то, что ты наблюдал, – детский лепет.

– Они собираются платить?

– Винный бар на Девятнадцатой Западной должен переговорить со своими владельцами. После того как Дейв сделал для них работу, там появился новый управляющий, а старый, похоже, оставил после себя хаос. С тремя остальными счетами все в порядке. Им просто надо было придать небольшое ускорение.

К обсуждению этой темы Соня ненавязчиво вернулась за ужином.

– У тебя есть какие-то деньги? Мне надо положить на карточку, – обратилась она к Дейву.

– Сейчас нет. Я жду, деньги должны прийти. Никто не торопится платить, но работа сделана.

– Сколько, ты говорил, нам должны?

– Много, – ответил Дейв. – Не беспокойся об этом.

– Я все-таки беспокоюсь. Если нам нужны деньги, может быть, я вернусь на работу после родов? На неполную ставку.

– В этом нет необходимости. Просто надо дождаться, когда придут деньги.

– Скажи мне, сколько нам должны, и я решу.

Дейв пожал плечами.

– Ты меня знаешь, я за каждым центом не слежу. Двадцать тысяч, может, тридцать. Все в порядке.

На следующее утро Соня злилась на Дейва. Но, поскольку Дейв рано ушел на работу, свою злость она направила на меня.

– Он пропадает целыми днями, приходит домой за полночь и при этом ничего не зарабатывает. Он вообще работает? Или сидит в библиотеке, как те парни, которые потеряли работу и боятся сказать об этом своим женам? Скажи мне, что происходит, Дон!

Эта версия выглядела маловероятной. Дейв в подробностях обсуждал со мной свою работу. Похоже было, что ее у него много, но то ли он брал с клиентов слишком мало, то ли лгал, когда говорил, что они оставались довольны результатом.

В прошлом я часто ошибался в отношении своих друзей. Я до сих пор не уверен, правду ли говорит Джин, когда утверждает, что определяющая особенность его характера – не более чем выдумка. В том, что Клодия состоит в отношениях с Симоном Лефевром. А Рози любит другого мужчину.

– Если мне придется вернуться на работу, Дейв может оставаться дома и смотреть за ребенком. Может быть, это пробудит в нем какую-то заинтересованность.

Я удалился в кабинет Дейва и занялся решением проблемы. Один из вариантов заключался в том, что Дейв мог не внести все счета за сделанную им работу в компьютер. Это предположение подтвердилось, и я восполнил пробелы. Но таких случаев было всего два, и счета были на небольшие суммы. После некоторого размышления мне показалась странной предельная аккуратность Дейва в выставлении счетов.

И тут меня осенило. Аккуратность здесь ни при чем. Нет, конечно же! Дейв был последовательно небрежен. Он просто забывал эти счета выставлять.

Я открыл файл со сметами на выполненные работы и начал сравнивать их с выставленными счетами. Так и есть. Бóльшую часть выполненных работ Дейв не вносил в компьютер и, соответственно, не предъявлял клиентам счета. Для того чтобы окончательно разобраться с проблемой, мне нужна была помощь. Выставление счетов требовало знаний бухгалтерии, которыми я не обладал. В случае ошибки Дейва могли заподозрить в некомпетентности или мошенничестве.

К счастью, под рукой у меня был квалифицированный бухгалтер. Мы с Соней работали над составлением счетов до 15.18: налоги разнились от штата к штату, счета на работу и на материалы выставлялись отдельно, к тому же Дейв предлагал массу нелогичных скидок и наценок.

Соня высказывалась то сочувственно, то критически:

– Господи, как же это сложно. Не удивительно, что Дейв отложил все на потом. Восемь тысяч долларов! Работа сделана три месяца назад. А мы все это время жили на наличные, которые он получил от Джорджа-барабанщика. Дейв идиот!

Когда мы закончили, перед нами громоздилась гора конвертов со счетами, которые предстояло отправить обычной почтой. Еще кучу счетов мы отправили по электронной.

– Покажи мне сначала полный список кредиторов. Я хочу знать, сколько мы должны, прежде чем слишком разволнуюсь.

Я проверил: ноль долларов, ноль центов.

– Вот он, твой Дейв, – заявила Соня. – В доме есть нечего, но ни у одного производителя холодильного оборудования никогда не будет проблем с финансовыми потоками благодаря Дейву Бехлеру. Теперь можешь показать мне список должников. Я раньше боялась в него заглядывать.

– Пятьдесят три тысячи и двести шестнадцать долларов, шестьдесят один цент, – сообщил я. – Дейв ошибался, когда думал, что эта сумма составляет от двадцати до тридцати тысяч. Но на самом деле она меньше той, что я назвал. Только что пришло извещение об оплате двух счетов, по поводу которых ты звонила.

Соня расплакалась.

– Ты надеялась на большее? – поинтересовался я.

Соня плакала и смеялась одновременно. Как можно разобраться в этих проявлениях чувств?

– В честь такого события я собираюсь приготовить кофе, – сказала она. – Настоящий кофе.

– Но ты же беременна.

– Наконец-то ты заметил.

Не заметить было трудно. Соня значительно увеличилась в размерах. Что было самым сильным аргументом в пользу снижения уровня потребления кофеина.

– Сколько чашек ты уже выпила сегодня?

– Я итальянка. На вопрос, хочу ли я кофе, в любое время суток у меня нет другого ответа, кроме утвердительного!

Она продолжала смеяться сквозь слезы.

– Когда Дейв вернется домой, мы с ним выпьем что-нибудь покрепче.

Я заранее сочувствовал Дейву.

– Это все из-за него. – Постепенно Соня начала успокаиваться. – Дон, ты спас мне жизнь.

– Ошибка. Я…

– Знаю, знаю. Дон, я не могла спросить в присутствии Дейва, но, когда ты говорил о враче, который сказал тебе, что ты не подходишь Рози, ты ведь не имел в виду Лидию?

Что меня раздражает в вопросах, содержащих двойное отрицание, так это невозможность недвусмысленно ответить на них. Что я должен был подтвердить – что я не подхожу для Рози? Или что я не имел в виду Лидию? Однако выражение моего лица было таким, что ответ Соне не понадобился.

– Дон, Лидия никогда не встречалась с Рози. Она знает только меня.

– В этом-то и проблема. Я гожусь в качестве отца ребенка для тебя, но не для кого-то вроде Рози. Лидия очень точно описала Рози.

– Господи, Дон, ты совершаешь страшную ошибку.

– Я действую в соответствии с самыми надежными рекомендациями. Они объективны, профессиональны, научно обоснованны.

Соня не хотела принимать во внимание очевидные факты, которые свидетельствовали о том, что я был не нужен Рози, и были подкреплены оценками Лидии.

– Ты хочешь сохранить ваш брак? – спросила она.

– Согласно сравнительной таблице…

Ее выражение лица я истолковал следующим образом: «Ни слова больше об этой сраной таблице. Ты, взрослый, состоявшийся человек, хочешь прожить оставшуюся жизнь вместе с Рози и ребенком? Или ты хочешь, чтобы это решение принимал за тебя компьютер? Что говорят твои чувства, ты, жалкий зануда?»

– Хочу. Но я не думаю…

– Думай поменьше. Пригласи Рози поужинать и поговори с ней.

31

Джин, Инге и я могли зайти на сайт ресторана «Момофуку Ко» с семи разных устройств: у каждого из нас было по планшету и по мобильному телефону, плюс стационарный компьютер в моем кабинете в Колумбийском университете. Я руководил их действиями, чтобы максимально увеличить наши шансы на бронирование столика, когда на сайте начнется прием заявок.

Джин поддержал идею поужинать с Рози, предложенную Соней.

– Независимо от того, удастся вам восстановить отношения или нет, вы останетесь родителями ребенка. Не похоже, что у нее много друзей помимо этой еврейской мамы, с которой Рози консультируется каждый день.

Я предположил, что он имеет в виду Джуди Эслер.

Когда год и восемь месяцев тому назад мы впервые приехали в Нью-Йорк вдвоем, Рози организовала ужин в «Момофуку», и ничего вкуснее я в жизни не ел. На Рози это место тоже произвело впечатление.

Ровно в 10:00 мы все одновременно нажали на кнопку «Зарезервировать» на сайте ресторана. Перед нами появился список свободных мест на новый день, и мы, как и было запланировано, выбрали каждый свое время.

– Мимо, – сообщил Джин. Кто-то уже занял его время. – Попытаю счастья со вторым вариантом.

– Я тоже мимо, – сказала Инге.

– Второй вариант – с тем же успехом, – пожаловался Джин.

– И у меня, – констатировала Инге.

Мои запросы возвращались без ответа. Мы потерпели неудачу, взявшись за дело, с которым программное обеспечение справляется лучше ограниченного в своих возможностях человека.

Я обновил страницу. Возможно, кто-то применил стратегию, аналогичную нашей, и сейчас освободит ненужные ему места. Обновил еще раз. Безуспешно.

– А этот вариант чем не годится? – поинтересовалась Инге, заглянув мне через плечо. Она ткнула пальцем в экран.

Я сосредоточился на открывшихся предложениях на ближайшие десять дней вперед и не заметил, что на сегодня на 20:00 остался последний незарезервированный столик. Вполне возможно, что он висел там все время. Я кликнул на него, и программа резервирования запросила у меня данные моей кредитной карты. Мне удалось заказать столик на двоих на сегодняшний вечер!

– Что произошло с твоей рубашкой? – спросила Соня.

– Несчастный случай при стирке.

– Выглядит так, как будто ты хотел изготовить «варенку». В таком виде идти в ресторан нельзя.

– Представляется крайне маловероятным, что меня не пустят в ресторан. Вот если бы моя рубашка была в антисанитарном состоянии или я забыл бы ее постирать…

– Дело не в ресторане, а в Рози.

– Рози меня знает.

– Тогда, наверное, пора тебе стать менее предсказуемым. В хорошем смысле.

– Я одолжу…

– У Дейва ты ничего не одолжишь. Ты давно его видел? Попытки Дейва похудеть принесли примерно такой же успех, как мои – создать счастливый брак.

По дороге домой я отклонился от маршрута и зашел в «Блумингдейл». На пути моего следования были магазины мужской одежды, но я решил не тратить время на изучение местоположения незнакомых объектов. Результатом умело осуществленных закупок стала пара новых джинсов, которые соответствовали увеличившемуся объему талии. По моим оценкам, мой ИМТ составлял сейчас двадцать четыре, на два пункта больше, чем раньше. Это оказалось полной неожиданностью. Я вернулся к Типовому Плану Питания, и это означало, что потребление углеводов вновь оказалось под жестким контролем. Я регулярно занимался бегом и боевыми искусствами, ездил на велосипеде, а холодная погода должна была способствовать сжиганию дополнительных килоджоулей. Мне хватило нескольких секунд на то, чтобы выявить переменный фактор: алкоголь. У меня появился еще один довод в пользу того, чтобы сократить потребление спиртного.

У входа в здание я встретил мужчину примерно моего возраста, который подошел с другой стороны, держа в каждой руке по стакану кофе. Он улыбнулся мне в ожидании, когда я наберу код на входной двери. Университетские лаборатории и компьютерные классы устроены таким же образом, и на обязательных для посещения курсах по безопасности нам рассказывали именно о таком сценарии.

– Давайте я подержу один стакан, чтобы вы могли набрать код, а меня тогда никто не обвинит в нарушении правил безопасности, – предложил я.

– Не беспокойтесь, – сказал он. – Игра не стоит свеч.

И пошел прочь.

Создалось впечатление, что я предотвратил попытку кражи со взломом. Но, если я не позвоню в полицию, этот человек может вернуться, чтобы воспользоваться несознательностью других жильцов. Вдруг он окажется убийцей, насильником или нарушителем многочисленных правил внутреннего распорядка, действовавших в доме. А в здании находилась Рози!

Я уже достал из чехла на поясе мобильный, чтобы набрать 911, и тут подумал о другой возможности. Акцент незнакомца показался мне знакомым, равно как и употребленное им выражение про свечи и игру.

Я окликнул его.

– Вы в гости к Джорджу?

Мужчина вернулся.

– Была такая идея.

– Вы можете позвонить в домофон. Он живет на верхнем этаже.

– Я знаю. Хотел постучать в его дверь.

– Лучше позвонить. Тогда, если он не хочет вас видеть, он не станет открывать.

– Точно.

Я принял верное решение. Стоило помнить, что Джордж – рок-звезда, пусть даже и в прошлом, и его могли преследовать охотники за автографами и всякие праздношатающиеся личности.

– Вы фанат Dead Kings?

– Не сказал бы. Мне их хватило в детстве. Джордж – мой отец.

Я плохо распознаю лица, а склонность людей находить сходство там, где его нет, объясняется их боязнью упустить его. Но тонкое лицо и длинный крючковатый нос незнакомца действительно напоминали Джорджа.

– Вы наркоман?

– Мне кажется, таких, как я, здесь принято называть излечившимися от зависимости. Меня зовут Джордж.

– Тоже Джордж?

– Собственно говоря, Джордж-четвертый. Все началось с прадеда. Таким образом, мой отец – Джордж-третий. Вы с ним знакомы?

– Совершенно верно.

– Мы похожи, верно? Джордж-третий такой же сумасшедший. А я Джордж-четвертый, наследный принц. Так меня и звали в семье – Принц.

Я по-прежнему не исключал того, что человек, выдающий себя за Принца, был всего лишь изобретательным охотником за автографами. Но я знал, что в случае необходимости смогу защитить Джорджа – при условии, что незнакомец не вооружен.

Принц засмеялся.

– Вы мне не доверяете.

– Мы находимся в Америке, – сказал я, надеясь, что это прозвучало достаточно строго, и подверг предполагаемого Джорджа-четвертого обыску. Он был чист.

Джорджа то ли не было дома, то ли он не отвечал. На часах было 19:36, а на то, чтобы добраться до ресторана, требовалось тридцать пять минут.

Оставить Принца в здании без присмотра я не мог.

– Предлагаю позвонить вашему отцу.

– Не беспокойтесь. Послезавтра меня уже здесь не будет. Зашел просто так, на удачу.

– Если он не захочет вас видеть, это будет то же самое, как если бы вы сейчас просто ушли. Вы не встретитесь.

– Это вовсе не то же самое. Но давайте, звоните.

Джордж не ответил.

– Я пойду, пожалуй, – сказал Принц.

– Может, я пошлю Джорджу СМС?

– Скажите ему, что он не виноват. Каждый сам отвечает за свою жизнь.

Я не хотел, чтобы Принц уходил. У меня создалось впечатление, что Джордж сожалеет о том вреде, который нанес своему сыну, и ему было бы приятно услышать непосредственно от него, что он, Джордж-третий, не виноват. Но я не видел очевидного способа удержать Принца в здании, не оставаясь в нем самому или не нарушив правила безопасности.

– Я рекомендую вам зайти еще раз попозже.

– Спасибо. Может быть, я так и сделаю.

Я точно знал, что Принц говорит неправду. Возвращаться он не собирался. Для меня странно быть совершенно уверенным в чем-то, не располагая необходимыми доказательствами. Вероятно, подсознательно я обрабатывал какую-то информацию. Продолжая размышлять об этом, я постучал в дверь собственной квартиры.

Мне открыла Рози. Она накрасилась и надушилась, надела новое платье, которое облегало ее изменившуюся фигуру, и выглядела невероятно привлекательно. Рядом с ней стоял Джин.

Рози улыбнулась.

– Привет, Дон, ты что здесь делаешь? Я думала, что Джин ведет меня ужинать.

Рози улыбнулась вновь.

– Все верно, Джин ведет тебя ужинать. Мне просто надо было проверить пиво. Но никаких признаков протечек нет. Инспекция окончена.

Я бегом вернулся к лифту и успел просунуть ногу в дверь прежде, чем она закрылась. Джин последовал за мной.

– Какого черта, Дон? Куда ты собрался?

– Ситуация чрезвычайная. Я занят. Рози думала, что ты поведешь ее в ресторан. Значит, ей не надо ничего объяснять.

– Я не поведу Рози в «Момофуку Ко».

Времени на споры не было.

Лифт остановился на первом этаже, я выскочил на улицу, огляделся и увидел Принца, который ловил такси. Я подбежал как раз вовремя, чтобы оттащить его от открытой дверцы автомобиля, и не отпускал, пока таксист не уехал.

– Какого черта?

Для выражения удивления Принц использовал тот же оборот, что и Джин.

– Хочу пригласить вас поужинать. В «Момофуку Ко», лучший ресторан в мире. Там мы подождем возвращения вашего отца.

Я понял, что чувствует Принц, когда Рози открыла мне дверь. Мне стало больно, я понял, что теряю ее и что жизнь теряет смысл. Это было необычайно сильное чувство, которое порождало нелогичные умозаключения, но такое состояние было временным. Я переживал нечто подобное в молодости, когда оказывался на краю бездны под названием депрессия, но находил в себе силы отступить от него. Я увидел, что Принц находится именно в таком состоянии. Он оказался на краю бездны. А до этого он сказал, что послезавтра его здесь уже не будет.

Когда я решил догнать его, я полагался на те навыки, которыми владею хуже прочих. Возможно, при этом я упустил последний шанс спасти свой брак. Я был уверен, что Рози или Джин сказали бы мне, что я все понял не так. Но риск, связанный с возможной ошибкой, был слишком велик.

Я перестал держать Принца.

– Прежде чем мы куда-нибудь пойдем, вы должны объяснить, что происходит, – сказал он. – Кто вы такой?

– Объясню по дороге. Сейчас наша главная задача – успеть на метро. Бронирование столиков аннулируется, если опоздание составляет больше пятнадцати минут.

Нужно было найти способ проверить гипотезу о депрессии, избегая прямых вопросов. Я попытался вспомнить свое состояние в тяжелые для меня моменты, чтобы сформулировать такой вопрос, на который смогу получить честный ответ.

– С вами все в порядке? – спросил Принц.

– Просто вспомнилось кое-что неприятное, – ответил я. – Однажды у меня была такая депрессия, что я думал о самоубийстве.

– Вы мне будете рассказывать, – хмыкнул он.

Я отправил Джину сообщение о том, что воспользуюсь забронированным столиком, на случай, если он передумает и решит повести Рози в «Момофуку Ко». Мы с Принцем опоздали на двенадцать минут, прибыв в ресторан за три минуты до истечения контрольного времени. Я бы предпочел ужинать с Рози, но тогда возникла бы проблема – о чем с ней говорить. Хотя Соня меня подбадривала, но решения Проблемы брака я так и не нашел.

Но ужин с Принцем оказался восхитительным.

– Джордж сказал мне, что сам убедил вас попробовать наркотики и в результате вы стали наркоманом.

– Он сказал именно так?

– Совершенно верно.

– Что ж, он не соврал. Тогда, вероятно, я могу посвятить вас в подробности.

Подошел официант с вопросом, что мы будем пить. Принц заказал пиво. Очевидно, программа, по которой он лечился от наркотической зависимости, не предусматривала запрет на алкоголь, поэтому я рекомендовал саке, как напиток более совместимый с меню ресторана. Себе я заказал содовой.

– В общем, папа был настоящий рок-н-рольщик. Я его полная противоположность. За исключением барабанов. И расширять сознание мне было не нужно.

Он произнес это со странной интонацией, как будто пародируя какого-нибудь супергероя из комиксов.

– Я стоял на своем. И тогда он сказал: «Нельзя прожить жизнь, не попробовав кайф, пусть даже слегка. Не узнав, что это такое». А я был таким дотошным – вы меня понимаете, – что решил: раз уж мне надо это испытать, я попробую лучшее из того, что есть.

– Вы занялись изучением наркотиков?

– Знаю, это звучит безумно.

Напротив, это звучало совершенно разумно. Я задумался, почему я стал употреблять алкоголь и кофеин, не изучив как следует альтернативы этим веществам – или реальные последствия приема внутрь того и другого. Они были разрешены законом, но и сигареты не были запрещены. Законность волновала меня меньше, чем опасность умереть. Исключением были амфетамины, употребление которых, с моей точки зрения, имело конкретную цель. Я рассказал Принцу, как экспериментировал с амфетаминами в студенческие годы и какая в результате меня постигла катастрофа на экзамене.

– Профессор показал мне доклад, отметку за который я требовал пересмотреть. В нем нельзя было понять ничего. Словоизвержение какое-то!

Принц расхохотался.

– Ну, в конце концов я решил, что ЛСД лучше всех. От него самые сильные ощущения. И он наиболее безопасный.

– Вы выбрали диэтиламид лизергиновой кислоты? В качестве идеального наркотика?

– Я принял одну таблетку. Вы наверняка слышали, что одна доза не сделает вас наркоманом? Так вот, меня надо показывать в учебных фильмах. После первого раза все, чего я хотел, – это повторения. И знаете, что произошло?

– Нет.

– Все было без толку. У меня случались дурные приходы, случались средние, случались черт знает какие, и тогда я начал пробовать все подряд. Это продолжалось долго. Но то первое ощущение не повторялось. И тогда я начал слезать с этого дела. Чем сейчас и занимаюсь. Вот так.

Он поднял свою чашечку с саке. Я не пил в соответствии с недавно принятым решением. Было любопытно наблюдать, как меняется настроение Принца под воздействием алкоголя. Мне пришло в голову, что Рози, временно переставшая употреблять алкоголь, вероятно, испытывала те же ощущения, наблюдая, как мы с Джином погружаемся в состояние опьянения.

– Значит, проблема осталась в прошлом, – сказал я.

– Да, как и лучшие годы моей жизни. У меня нет ни семьи, ни детей, ни работы.

Катастрофа.

– Вам нужна работа. Без остального можно обойтись, но работа нужна обязательно.

– Я ударник. Очень неплохой ударник. Знаете, сколько в мире хороших ударников? Я думал, может быть, здесь что-нибудь найдется, но ничего не вышло.

Пришла СМС от Джина. «Мы с Рози в кафе „Ва“. Где тебя черти носят?» Я ответил, и Джин предложил мне присоединиться к ним. Приказал, если быть точным.

– Не хотите послушать музыку? – спросил я Принца. Он оставался для меня задачей номер один. Хотя его эмоциональное состояние значительно улучшилось, я по своему опыту знал, что проблема не решена.

– Можно. Вдруг музыканты не придут, и я смогу пару часов посолировать на барабанах.

Я попросил Принца помолчать. Мне надо было подумать. Ходьба способствует мыслительным процессам, как и любые повторяющиеся движения. К сожалению, до Гринвич-Виллидж было недалеко, и я не успел найти решение проблемы Принца.

Кафе располагалось в подвальном этаже. Войдя, я понял, почему Джин повел Рози слушать живую музыку, что было для него нехарактерно. На ударной установке, стоявшей на сцене, была надпись Dead Kings. За барабанами сидел Джордж.

Я взглянул на Принца.

– Вы знали, что он здесь играет? – спросил он.

– Нет. Это результат межличностных коммуникаций.

Хотя я много раз слышал, как Джордж репетирует, мне ни разу не приходилось видеть его за ударными. Некоторое время мы стояли в дверях и наблюдали за происходящим в зале. Принц смотрел на своего отца, а я искал глазами Рози и Джина. Из-за большого наплыва посетителей мне не удавалось их обнаружить.

Я спросил Принца, какое впечатление производит на него игра Джорджа.

– Он стал лучше.

– Лучше вас?

– Он хорош для Dead Kings. Техника не все решает. Дело в сыгранности. Многие критиковали Ринго, но для Beatles он был отличным барабанщиком.

Мы стояли у входа, пока музыканты не сыграли еще три композиции. За это время я закончил работать над решением проблемы, заодно отметив про себя, что, возможно, не стоит так критиковать студентов, которые пользуются наушниками во время работы.

Солист объявил короткий перерыв, и я увидел, как Джордж подошел к столику рядом со сценой. Рыжие волосы Рози невозможно было с чем-либо перепутать. Я велел Принцу подождать, а сам направился к ним. Джордж и Джин были рады меня видеть, а вот Рози, кажется, не очень.

– Как приятно, что ты присоединился к нам, – сказала она. – Насколько я понимаю, ты сыт.

– Совершенно верно. Мне надо поговорить с Джином.

– Разумеется, конечно, тебе надо с ним поговорить.

Я отвел Джина в сторону и объяснил свой план. Мне удалось найти теоретическое решение проблемы, но соблюдение правил социального поведения было слишком трудной задачей. Джин, естественно, был полностью уверен в себе.

– Я поговорю с Джорджем. А ты поговори с этим, как его там зовут.

– Принц.

– С Принцем. Отлично. Но я это сделаю при двух условиях, Дон. Первое: ты должен, ты обязан сделать над собой усилие и наладить отношения с Рози.

– Я уже сделал все, что мог.

– Сегодня вечером я этого не заметил. И второе условие: ты должен нарушить одно правило.

Я вздрогнул. Джин запросил высокую цену. Он показал на объявление: «Фото– и видеосъемка строго запрещена».

– Держи телефон наготове. Этот момент войдет в историю.

Джин вернулся за стол. Я видел, как он разговаривал с Джорджем, который начал лихорадочно оглядываться вокруг. Время было выбрано идеально. Музыканты возвращались после перерыва, и Джорджа ждали на сцене.

Они сыграли одну песню, после чего Джордж, у которого был свой микрофон, сделал объявление:

– Здесь сегодня присутствует мой сын. Я не видел его очень давно. Его тоже зовут Джордж, и, когда я слышал его в последний раз, он играл намного лучше меня.

Присутствующие зааплодировали, и Принц помахал рукой. Джордж позвал его на сцену, тот стал отказываться, но я подтолкнул его и поставил в известность, что в случае необходимости буду настаивать.

Принц вышел на сцену, и Джордж уступил ему свое место за барабанами. Музыканты начали играть, а мы с Джорджем вернулись за стол к Джину и Рози. Джордж смотрел на сцену не отрываясь. Принц, похоже, знал свое дело. Когда песня закончилась, Джордж начал вставать из-за стола. Я положил телефон, где было запущено видеоприложение, ставшее причиной моего ареста, и встал у Джорджа на пути.

– Роли постоянно меняются, – сказал я. – Принцу нужна работа, а тебе пора избавиться от повторяющейся модели поведения, а именно – атлантических круизов.

Я почувствовал сопротивление.

– Еще это станет компенсацией за ту ошибку, которая едва не разрушила жизнь твоего сына.

Джордж сел и налил себе красного вина.

– И так как он – превосходный ударник, туристы получат лучшее шоу.