Текст книги "Огненные дороги Геона"

Глава 11
Я – ВАЛЛИН БАРТОЛИН

Гостиница «Веселая вдова» оказалась очень даже ничего. Большое красивое двухэтажное здание находилось недалеко от городских ворот и имело большой задний двор, на котором с комфортом размещался транспорт постояльцев. Цены оказались божескими, и полный пансион для всей моей команды обошелся в два империала в день. Наверное, сказывалось то, что Шателье находился на границе с афрами и особых караванных путей через него не проходило. Меня поселили на втором этаже гостиницы в небольшом, но чистом и ухоженном номере с видом во двор. Из окна номера мне хорошо было видно шака и Тузика, а также наших лошадей.

Я попросил согреть ванну, и прислуга проводила меня в специально выделенное для мытья клиентов помещение, похожее на баню, в котором всегда была горячая вода. Женщина, заведующая этим хозяйством, собралась помочь мне с мытьем, но я категорически отказался и попросил позвать Первого. Дама оказалась любопытной и, когда я разделся, стала подглядывать. За дверью раздался испуганный возглас.

«Сама напросилась, я предупреждал».

Мыться пришлось долго, почти до обеда. За это время Первый три раза менял воду и наконец оттер меня до блеска. Я оделся и загнал в бадью шака. Тот начал мыться со скоростью автомойки, а я стоял на страже, чтобы никто не влетел в баню. Мыть шака в бане – все равно что у нас привести в Сандуны облезлую собаку. Нам повезло, и нас никто не застал за этим противозаконным занятием.

За лошадей и вещи, которые мы оставили у коновязи, я не опасался, потому что героя, способного спереть что-нибудь у Тузика, найти было невозможно. Несмотря на его добродушный вид, все собаки, почуяв малхуса, разбегались в разные стороны и старались не попадаться ему на глаза. Щенок довольно быстро вымахал размером с овчарку, но хвост крючком, отвислые уши и лохматая шерсть придавали ему безобидный и не агрессивный вид. Он больше походил на плюшевого медведя, нежели на безжалостного магического волка. Тузик, наверное, умел отводить глаза, потому что окружающие его просто не замечали и смотрели на него как на пустое место. Но когда ему требовалось, то он без лая и рычания, одним только взглядом заставлял противника ретироваться.

«Пора, наверное, его учить разговаривать, а то может остаться щенком до скончания века».

В ресторане гостиницы меня уже поджидал Луц с двумя телохранителями. Контрабандист разительно изменил свою внешность. Если бы он меня не окликнул, то я бы его не узнал. Передо мной стоял этакий джентльмен в темно-зеленом камзоле с искусной вышивкой на груди и в дорогих сапогах из мягкой кожи. На поясе Луца висел кинжал в изящных ножнах. Потерянный глаз закрывала черная повязка с золотой простежкой, а весь ансамбль подчеркивала кожаная шляпа с красивым пером.

– Луц, а ты, случайно, не из благородных? – задал я вопрос контрабандисту.

– Только наполовину. Отец был из благородных, а мать из купеческой семьи, так что ты видишь перед собой барона Турвиля. Отца убили, когда я был совсем маленьким. От него мне достался титул, куча долгов и семеро незаконно рожденных братьев и сестер. Папаша был очень любвеобильным, за что и поплатился. Его зарубил ревнивый муж прямо в постели своей жены. Ладно, садись обедать, у нас еще много дел на сегодня.

Обед продлился около часа, и мы успели обсудить свои планы. На первом месте у нас был поход в префектуру к человеку Луца для оформления наследства. Поход в кузницу к Лили мы отложили на завтра, было пока не ясно, как пройдут дела с оформлением бумаг. Я сходил в номер и спустился в ресторан с документами Валлина, оговорив, что сразу по прибытии в город смотался к тайнику. Луц быстро осмотрел бумаги и сказал, что они в порядке.

Префектура находилась в центре города. По дороге я вовсю крутил головой, рассматривая Шателье, чтобы в случае надобности сориентироваться в лабиринте его улочек. Городишко оказался ухоженным, но явно провинциальным. Арис, а тем более Мэлор выглядели намного богаче.

Префектура встретила нас огромной очередью и перманентным скандалом за место в ней. Но Луц ни в какую очередь вставать не собирался, а сразу зашел в один из кабинетов. Через некоторое время меня пригласили туда же, и я с замиранием сердца вошел в дверь.

– А где Бартолин? – удивленно произнес обрюзглый чинуша.

Мои планы рухнули, и нужно было мгновенно разруливать ситуацию. Я вошел в транс и попытался просканировать мозг чиновника. Мне это удалось сразу, не встретив ни малейшего сопротивления. У меня не было никакого плана, я действовал по наитию. Первое, что мне удалось узнать о нем, было его имя – Райнер.

– Ну что же ты, Райнер, не узнаешь своего друга Валлина, – начал я мягко продавливать чинушу, одновременно подменяя образ Валлина, всплывший в его голове, своим.

Глаза Райнера осоловели, и он узнал меня. Возбуждение спало, и я, выйдя из транса, вернулся к нормальному состоянию.

– И чего это, Бартолин, ты так вырядился? Тебя родная мама бы не узнала, – неожиданно продолжил чиновник, убедившийся, что он просто обознался. – Деньги для отступного и за налог на наследство принес?

– Райнер, дорогой, все денежные вопросы буду решать я, – взял в оборот чиновника Луц. – Сейчас мы все утрясем. Сколько должен юноша?

– Пятьсот империалов вдове и сто двадцать пять на налог и оформление.

– Райнер, какие пустяки, вот здесь в кошельке семьсот империалов, и сдачи не надо. Разве могут быть мелочные счеты между друзьями? – продолжал обрабатывать чиновника Луц. – Когда будут готовы бумаги?

– Через час, – ответил чиновник.

– Мы тебя в таверне подождем. Когда закончишь оформлять бумаги, заходи, отметим сделку.

– Не получится, Валлину нужно будет к магам зайти личность удостоверить и магическую подпись поставить на документах на право собственности на кузницу. Я за ним пришлю человека, когда будет все готово.

– Ну, тогда мы пошли столик заказывать и твое любимое гвельфийское вино, – сказал Луц, и мы направились в таверну.

Я сидел как на иголках, дожидаясь момента, когда меня позовут к магам. Выдержит ли проверку моя поддельная ксива? «Вот сейчас и узнаем, насколько я крут, – думал я, проигрывая варианты отхода в случае провала. – Первого я предупредил, и он меня ждет с оседланными лошадьми. Главное – из города выскочить, а там уже будут варианты».

– Парень, да успокойся ты! Райнер все оформит в лучшем виде. Ты не смотри, что он все мозги пропил, когда он трезвый, то все вопросы решает на лету! А то, что он тебя сразу не узнал, так он себя в зеркале по утрам не узнает, – заржал Луц.

Время тянулось, как черепаха, и прошло почти два часа, пока, наконец, прибежал молодой служка и позвал меня в префектуру. Я шел, как на расстрел, готовясь в любую секунду нанести ментальный удар любому противнику, но, войдя в комнату мага, сразу успокоился. Меня встретил молодой практикант с аурой, не отличающейся особой силой, и посадил в кресло с «феном». Началась стандартная процедура снятия характеристик моей ауры. Я, наверное, слегка переборщил с амулетом, блокирующим мою ауру. Парнишка никак не мог настроить агрегат и психовал. Я, заметив, что работа с моими документами застопорилась, снял амулет с шеи и зажал его в вытянутой руке. Моя аура сразу усилилась, и агрегат начал работать стабильно. Молодой маг решил, что это его заслуга, сразу заулыбался и продолжил работу. Я внимательно следил за процедурой установки магической печати на документы. Затем наступила очередь проверки подлинности документов на мобильном сканере.

Сканер оказался размером с маленький ноутбук с несколькими рычажками и профилем левой ладони на крышке. Практикант подозвал меня к себе и попросил прижать ладонь к крышке сканера. Затем он положил под зажим мое удостоверение личности. Прошло три секунды, и на сканере загорелась красная лампочка, – я похолодел, но маг спокойно отложил удостоверение в сторону и стал проверять другие документы. Я незаметно просвечивал Силой корпус сканера, и мне удалось разобраться с принципом его работы. Прибор снимал с левой ладони образ и частоту пульсации моей ауры и закачивал ее в камень Силы внутри прибора. Затем маг активировал магическую метку на печати удостоверения личности, проверяя подлинность бланка. Проверив подлинность бланка, он проверил метку мага, поставившего печать на удостоверении, по каталогу на крышке сканера. На последнем этапе он сравнил магическую метку на месте моей подписи на удостоверении личности. Каждый раз при проверке загоралась красная лампочка на сканере. Я успокоился: это у нас на Земле красный цвет – сигнал тревоги, а здесь совсем наоборот, или сигналом является просто свет в определенном камне, а цвет вообще не имеет значения. Если бы у меня была возможность потренироваться на сканере, то я смог бы, контролируя свою ауру, подтвердить подлинность вообще любого документа, настолько прибор был грубым, – разброс по настройкам оказался около двадцати процентов.

«Нужно стырить такой сканер, – решил я. – Когда буду уходить из Шателье, нужно будет наведаться сюда».

Наконец все процедуры были закончены и меня отпустили. Я вернулся в таверну, куда через полчаса пришел Райнер с кожаной папкой с моими документами. Он подробно объяснил, какие документы для чего, и только после этого началась банальная пьянка. В гостиницу я вернулся далеко за полночь и практически на бровях, но со всеми документами. Спрятав папку в сундук, сразу упал на кровать как расстрелянный.

* * *

Утром мне снова пришлось прибегнуть к чудодейственному эликсиру от похмелья, приготовленному Первым. Вкус этой отравы остался прежним, но эффект не изменился: меня снова чуть не вывернуло наизнанку. Через полчаса я, уже свежий как огурчик, надев лучшие вещи из своего гардероба, дожидался посыльного от Луца в ресторане гостиницы. В процессе поглощения завтрака в моей голове непрерывно крутилась идея создания на Геоне алкогольной промышленности или хотя бы пивоваренной. Сладкая бражка, называемая мной для простоты вином, на вкус была очень ничего и пилась как пепси-кола, но наутро буквально убивала. Самогон, которым меня поил Луц в Гедеоне, отличался большой крепостью, но очень тяжело ложился на душу. За время близкой дружбы с Вакулой, моим наставником в кузнечном ремесле, мне удалось перенять от него древнее искусство самогоноварения. Вакула являлся большим любителем этого напитка, и у нас в кузнице стояло два прекрасных самогонных аппарата.

Мои романтические грезы по поводу выпуска на местный алкогольный рынок водки под названием «Слеза Виканы» были прерваны появлением посыльного. Я отложил свои мечтания и направился за провожатым. Мы пришли в знакомую таверну напротив префектуры, где нас уже ждали Луц и Райнер. Чиновник был уже слегка навеселе, но вел себя вполне адекватно.

– Валлин, я по некоторым причинам пойти к Лили не смогу, но с тобой пойдут двое моих людей для поддержки и Райнер, который вручит ей постановление префектуры о вступлении тебя в права наследования, – начал с места в карьер Луц. – Будь потверже, Лили – женщина тертая и может выкинуть какой-нибудь фортель. Документы с собой не бери, хватит ей и выписки из префектуры. Успехов тебе, а мне пора.

Луц раскланялся и вышел из таверны. Я торопить Райнера не стал и дождался, пока он закончит трапезу. Чиновник, поняв, что выпивку никто заказывать не собирается, со вздохом поднялся из-за стола. По дороге я обрадовал Райнера, сказав, что когда мы закончим официальную процедуру передачи кузницы в мое владение, то сразу вернемся к продолжению банкета. Нам снова пришлось зайти в гостиницу за документами, шаком и Тузиком. Луц предупреждал меня, чтобы я не брал с собой документы. Однако я решил, что если дело пойдет наперекосяк, то придется смываться из города, а документы оставлять нельзя.

Наша кавалькада выехала из гостиницы и направилась к городским воротам. Через полчаса мы подъехали к глубокому каменному карьеру, до половины заполненному водой, и остановились возле здания, окруженного трехметровой каменной стеной. Ворота во двор оказались закрыты, и Райнер начал стучаться в обитую железом калитку в стене. На втором этаже открылось окно, и из него высунулось красивое женское лицо.

– Настя Каменских! – невольно вырвалось у меня.

Девушка не просто походила на напарницу Потапа по дуэту, она оказалась точной копией певицы, даже голос один в один.

– Что угодно господам? – раздался нежный голосок из окна.

– Это я, Райнер, заместитель префекта по недвижимости. Госпожа Лили, я пришел к вам, чтобы передать постановление префектуры.

– И что же это за постановление?

– «Ваш племянник Валлин Бартолин вступил в права наследования на кузницу и остальное имущество», – зачитал какую-то бумагу Райнер. – Я принес вам копию постановления префектуры и чек на получение пятисот серебряных империалов отступного.

– Значит, нашел деньги, гаденыш, – сказала Лили. – А чего он сам не пришел?

– Ну вот опять, почему ты, тетушка, не хочешь признавать племянника? – вступил я в разговор. – Что, красавица, рожей не вышел?

– Если по поводу рожи, то она у моего племянничка действительно сильно ободранная, только какое отношение имеешь ты к моему племяннику? Думаешь, если рожу платком замотал, значит, за Валлина сойдешь? Господин Райнер – это самозванец! – сказала Лили, указав на меня пальцем.

– Госпожа Лили, не тяните время и впустите нас в дом. У господина Валлина все документы проверены, и они в абсолютном порядке. Не заставляйте нас применять силу, – подал голос Райнер.

– Вот так всегда, каждый хочет обидеть беззащитную вдову! – раздался всхлипывающий голосок. – Сейчас открою.

Я не очень поверил в такой быстрый испуг энергичной красотки, все выглядело как издевательство.

Сканирование показало присутствие в доме еще шести человек. Двое находились во дворе, а четверо внутри дома. Калитка со скрипом открылась, и мы с Райнером вошли в дом. В прихожей нас встретили вдова и два мордоворота, «один другого шире». Далеко Лили нас не пустила, а тут же, в прихожей, прочитала бумаги, забрала чек, поставила отпечаток указательного пальца в амбарной книге, принесенной Райнером, и выдворила нас на улицу.

– Вы располагайтесь, а я пойду в префектуру, работы много, – почему-то засуетился чиновник и быстро потопал в сторону городских ворот, даже про обещанный ему банкет не вспомнил.

Я остался стоять, как идиот, перед закрытыми воротами в полной растерянности и не знал, что делать дальше. Два бойца Луца, выделенные мне в поддержку, ехидно улыбались и грызли какие-то орехи. Я готовился вступить в драку с серьезным противником или поучавствовать в базарном скандале, но меня банально послали, и все. Чем дольше я стоял перед закрытой дверью, тем глупее выглядел. Бойцы Луца начали откровенно посмеиваться, и у меня буквально «снесло башню». Каким образом мне удалось одним прыжком перепрыгнуть во двор через забор, я даже вспомнить не могу. От злобы в глазах стало бело, и я начал действовать. Деревянный засов вылетел из проушин от удара кулака, и ворота медленно открылись.

– Первый, заводи лошадей! – крикнул я. – Тузик, ко мне!

Два амбала, находившиеся во дворе, остолбенели от такой наглости.

– Первый, лошадей в конюшню, и сиди там, как мышь! Понял?

– Да, хозяин, – ответил шак и повел лошадей под навес в углу двора.

– Это кто тебе разрешил здесь командовать? – раздался злой голос Лили, вышедшей во двор в сопровождении еще четырех обломов. – Закройте ворота, ребята. Видно, этот жареный козел не хочет по-хорошему.

Два мордоворота бросились к воротам и начали их закрывать. Люди Луца кинулись ко мне на помощь, но один улетел на улицу, получив удар кулаком в нос, а другой ускакал в том же направлении, схлопотав ногой в промежность. Створки закрылись, и засов занял свое законное место. Меня окружили со всех сторон, и я услышал голос Лили:

– Ребята, проучите этого придурка, если он на словах не понимает, только не зашибите до смерти. Повезло тебе, парень, Алой Темный приказал тебя не убивать.

Вены обожгло адреналином, и все тело затрясло, как в лихорадке.

– Смотри не обделайся, парень, а то нам дерьмо за тобой убирать неохота, – сказал ехидно один из амбалов, заметив мое состояние.

Неожиданно дрожь прекратилась, и по телу прошла волна мышечного напряжения, до треска в костях. Зрение стало двухуровневым, и я начал видеть в обычном и энергетическом диапазоне одновременно. Мне даже показалось, что мои глаза засветились.

«Главное – никого не убивай, зачем тебе заморочки с трупами», – подсказывал здравый смысл.

В исходе боя у меня никаких сомнений не было, просто мозг просчитывал ситуацию.

– Ребята, вам не кажется, что вы выбрали неудачный день, чтобы умереть? – начал я морально давить противника. – Смотрите, какая прекрасная погода, солнышко светит. Пошли бы лучше искупались, на солнышке погрелись. В земле холодно, червяки дырки в вас к вечеру начнут грызть. Шли бы вы лучше на речку!

Закончив выступление, я сорвал платок со своего лица. Мордовороты отшатнулись от неожиданности. В их глазах промелькнул страх и неуверенность. Если бы я начал орать, брызгать пеной изо рта, то это на них впечатления не произвело бы, но я говорил полушепотом и абсолютно не боялся. Мои идиотские советы никак не вязались с ситуацией. Интуиция подсказывала им, что нужно отсюда сматывать, но тут вмешалась Лили. Девушка стояла немного сбоку и позади и не видела моей рожи, в противном случае была бы уже за версту отсюда.

– Чего вы телитесь, вас же шестеро на одного!

От неожиданности один из амбалов дернулся, это движение послужило сигналом для нападения, но нападали они по-идиотски, мешая друг другу.

Я привычно вошел в транс, замедляя течение времени, и все звуки перешли в нижний регистр. Есть такое приспособление для тренировки каратистов – макивара называется. Шестеро бойцов застыли во время движения, как замороженные, и превратились в макивары для битья. Воздух стал вязким, как кисель.

«Двигайся плавно, не торопись, – звучало в голове, – порвешь все мышцы и сухожилия к чертовой матери! Бей основанием ладони, а то пальцы на руках поломаешь».

Я проплыл медленным шагом вокруг всей шестерки, нанося удары на выбор, как по манекенам, затем боевой азарт спал, и время вернулось к обычному состоянию. Вокруг в живописных позах валялись вырубленные мордовороты, но все остались живы. Одному, правда, повезло меньше остальных – его отбросило ударом на стену сарая, и он проломил ее своей спиной, из дыры торчали только ноги. Позади меня послышался вскрик и топот ножек Лили. Я хотел крикнуть: «Тузик!» – но не успел.

Малхус одним прыжком настиг девушку и сбил ее с ног. Тузик уловил мысленную команду – приказывать голосом ему было не нужно. Повернувшись к Лили, я застал живописную сцену. Девушка лежала на спине и икала, а на ее груди стоял передними лапами Тузик и улыбался. Я как-то видел улыбающуюся собаку, это было смешно и прикольно. Но улыбка малхуса даже меня окатила холодом. Над девушкой стоял не плюшевый медвежонок, а самый настоящий эльфийский волк с красными горящими глазами и острыми, как бритва, зазубренными клыками.

– Тузик, фу, оставь ее и иди ко мне! – приказал я.

Малхус из эльфийского волка плавно перетек в лохматую дворнягу с загнувшимся крючком хвостом и подбежал ко мне.

– Молодец, Тузик, сторожи! – похвалил я его и потрепал по голове. Малхус в ответ лизнул мою руку. – Первый, перетаскай этих идиотов под навес и свяжи, я с ними попозже поговорю. А теперь, красавица, пойдем в дом побеседуем.

Лили никак не могла прийти в себя и непрерывно икала. Я помахал перед ее глазами рукой, но она никак не реагировала.

«Все понятно, подруга в шоке», – сообразил я и, взяв девушку под мышку, как мешок, пошел в дом.

На первом этаже оказались только подсобные помещения и кухня, поэтому мне пришлось тащить девушку наверх. На втором этаже лестница уперлась в дверь спальни, в которой я и положил Лили на кровать. Красавица никак не хотела приходить в себя, и мне пришлось погрузить ее в гипнотический сон. Удостоверившись, что девушка спит, я спустился во двор.

Первый за это время упаковал всю компанию под навесом. Бандиты уже очухались и испуганно смотрели на меня. Только один из шестерых стонал и кашлял кровью, остальные отделались синяками и отбитыми внутренностями. Просканировав наиболее пострадавшего бандита, я понял, что у него сломаны ребра и обломок задел легкое. За несколько минут мне удалось остановить внутреннее кровотечение. Парень задышал ровнее и перестал кашлять. И тут в калитку заколотили.

– Кто там? – спросил я.

– Валлин, это мы, люди Луца. Тебе помощь нужна?

– Да, нужна, заходите, – ответил я и открыл дверь.

Во двор вбежали парни Луца с дубинками в руках.

У одного был сломан нос, и вся одежда оказалась испачкана кровью, а второй боец прихрамывал, сгибая колени. Отбитые гениталии не давали ему возможности нормально передвигаться.

«Блин, не хватало, чтобы они мне раненых добили», – мелькнуло в голове.

Сладкая парочка побежала под навес, предвкушая расплату.

– Стоять! – заорал я.

Ребята остановились как вкопанные.

– Куда разбежались? Пленных не трогать, они мне живые нужны. Идите лучше к Луцу и передайте, что у меня все в порядке и я благодарю его за вашу помощь. Передайте также, что если его не затруднит, то через пару дней жду его в гости.

Парни подозрительно посмотрели на меня и вышли со двора. Я закрыл калитку и вернулся к пленным.

Дальнейший план действий у меня уже созрел в голове, и я занялся инструктажем бандитов.

– Слушайте сюда, ребята! Вы ни в чем не виноваты, вам просто не повезло. Вы оказались здесь в очень неудачное время и попали под раздачу. Я вас предупреждал, но судьба распорядилась по-своему. Я так понял, вы люди Алоя Темного?

Пленные дружно закивали.

– Так вот, я вас отпускаю с условием, что вы передадите Алою мои слова, – сказал я и посмотрел на бандитов, те снова закивали. – Передайте Алою, что мне нужно с ним поговорить, и я приглашаю его к себе на переговоры. Пусть приходит послезавтра вечером, когда стемнеет. Если боится, то пусть возьмет с собой двух человек. Если приведет больше, то их все равно двое останется. Вы меня поняли? Если решит сегодня заявиться всей толпой, то переговоров не будет, а будут его похороны. Я, конечно, понимаю, что Алой не захочет терять лицо, но будет по-моему. Вам без разницы, кто над вами паханом будет, так что лучше живыми остаться, так и объясните своим друзьям. Если Алой решит власти города подключить или магов, то я отсюда все равно уйду. Правда, потом вернусь и вырежу всю вашу шайку поголовно. Я не собираюсь лезть на место Алоя, у меня свои интересы в городе. За Лили пусть не переживает, ей здесь ничего не грозит. Вы все запомнили?

– Да, – хором ответили пленные.

– Тогда чешите отсюда! Первый, развяжи ребят.

Бандиты, охая и помогая друг другу, встали на ноги и вышли со двора.

Меня начал колотить озноб, и зубы громко застучали во рту. Пошел адреналиновый отходняк. Первый быстро сбегал в дом и принес какой-то отвар, похожий на чай. Зубы стучали по ободку кружки, и мне с трудом удалось выпить горячий напиток. Я лег на сено под навесом и закрыл глаза. Шак заботливо накрыл меня попоной, и сознание погасло.

Я проспал почти до вечера, пока Первый не разбудил меня на ужин. Умывшись, я пошел в дом, где в столовой на первом этаже нас ждал накрытый стол. Перед ужином мне удалось вывести из гипноза и привести в чувство Лили. Слава богу, я вовремя заметил, что забыл закрыть лицо платком. Не хватало еще во второй раз откачивать девушку. Лили просыпалась нехотя, с трудом, как будто боялась вернуться в этот страшный мир. Лицо девушки приняло полудетский вид, с него исчезла маска прожженной девицы из борделя. Только сейчас я понял, как она молода, ей было не больше двадцати лет. Сначала-то я принял ее за свою ровесницу, но сейчас отчетливо увидел, что старили ее не года, а пережитые ею беды. Мне пришлось брызгать на нее водой, чтобы она очнулась. Открыв глаза, она шарахнулась в сторону, увидев мое лицо, закрытое платком. Я сидел молча и ждал, когда она успокоится. Наконец напряжение спало, и Лили поняла, что ее никто не будет убивать или насиловать, по крайней мере сейчас.

– Вставай, пошли ужинать, – сказал я и спустился в столовую. Через пару минут она спустилась и уселась за стол. – А ну, марш умываться, приперлась за стол с грязными руками!

Я накричал на девушку не потому, что являлся ярым поборником гигиены, а потому, что необходимо было переключить ее внимание с пугающих мыслей на что-то нейтральное. Есть такой психологический прием для выведения из стрессового состояния. Этот трюк сразу подействовал. Лили, оправдываясь, начала говорить всякую ерунду, что руки у нее чистые и она их недавно мыла, но, заметив мои смеющиеся глаза, осеклась и покраснела.

– А если я убегу? – придя в себя, заявила девушка.

– Ты уже бегала! Не набегалась? Отправляйся лучше к колодцу умываться. Первый, полей ей.

– Ой! – отпрыгнула Лили от двери, увидев «плюшевого» Тузика, сидящего перед крыльцом во дворе. – А где чудовище, которое меня чуть не загрызло?

– Иди, не бойся, его Тузик съел, – пошутил я и переключился на еду.

Девушка скрылась во дворе, а за ней увязался, виляя хвостом, малхус. Мои мысли снова вернулись к событиям дня.

«Я наделал, конечно, много глупостей, но теперь изменить все равно ничего было нельзя. Придется гнуть ту же линию. Страха и дыма я напустил много, теперь нужно самому от страха не обделаться и не задохнуться в этом дыму. Алой сегодня вряд ли полезет, ему сначала нужно выяснить, кто я такой. На переговоры он, скорее всего, придет, предварительно обложив все вокруг. Преподнесем ему сюрприз. Засяду на крыше с луком и перестреляю всех на хрен, кто будет в пределах досягаемости. Могут из-под земли повылазить, Луц говорил о подземном ходе из кузницы. Просканирую всю территорию кузницы и найду ход. Необходимо его чем-нибудь завалить или сделать так, чтобы бесшумно не открыли. Лили нужно запереть, пока будут идти разборки. Спать лягу во дворе на сене – и воздух чистый, и от соблазнов подальше».

Мои размышления прервала вернувшаяся Лили и, показав мне руки, как школьница, села ужинать. Я встал из-за стола и отправился с Тузиком искать подземный ход. Малхус мгновенно понял мысленный приказ и повел меня по двору.

Ходов удалось обнаружить целых два. Один, большой и хоженый, начинался в большой бочке, замурованной в стене подвала. По моим прикидкам, он был прорыт относительно недавно, значительно позже катастрофы. Вход оказался очень хитро замаскирован. Из крана бочки даже текло вино, и простучать ее тоже было невозможно, звук был как у заполненной под завязку. Рычаг, открывавший вход, я нашел в стороне от бочки, им являлся кронштейн держателя под факел. Дно бочки откатывалось в сторону и открывало проход высотой с человеческий рост. Мы с шаком заклинили люк бревном, и теперь открыть его снаружи стало невозможно.

Второй ход Тузик нашел за печью в кузнице, он оказался засыпан слоем земли в двадцать сантиметров. Это был круглый бетонный колодец, закрытый металлической крышкой с кольцом посредине. Расчистив крышку люка от грязи, мы вдвоем с Первым с трудом оторвали ее со своего места. Вниз вела колодезная труба с прогнившими скобами ступеней на стене. Из глубины понесло смрадом, как из канализации. Колодец явно был сделан задолго до подземного хода в подвале. У меня создалось впечатление, что про этот ход прежние хозяева ничего не знали или он просто не имел никакой ценности и никуда не вел. Первый принес длинную веревку из подвала, и я, привязав ее к столбу за печью, оставил рядом с люком, свернув в бухту. Я сделал это на тот случай, если придется спускаться вниз. Мы закрыли люк и забросали его мусором.

Закончив обследование территории, я отправился спать на сеновал.