Текст книги "Китайская роза"

Тайна прошлого Розы

Эрик отправился на юг в Уданские горы, а Вильям, придя к Розе, разместил на подоконнике купленную в магазине у старой цветочницы «китайскую розу». Пока на этом растении не было цветка, но спустя несколько дней, он появился, и его красные бархатистые лепестки подобно солнечным лучам утренней зари радовали глаз. Цветок и впрямь оказался достаточно нежным и, как предсказывала цветочница, он в скорее завял – через двое суток, превратившись в черный. На его смену появился другой цветок, маленький, распускающийся и тянущийся своими тонкими лепестками, словно руками, к солнечным лучам, ласкающим его со всех сторон, окутывая его своей лаской и заботой.

Вестей от Эрика пока не было.

Рано утром в клинике появился мужчина лет сорока. Поначалу профессор посчитал, что это старый приятель Ван Пен решил навестить его, но он ошибся. В просторном холле клиники его ожидал мужчина незнакомый ему. В его походке и манере держаться была заметка военная выправка.

– Я – профессор Ронг Бао, – представился профессор, – вы меня искали?

– Здравствуйте профессор, мое имя Чонг, – профессор кивнул головой в знак приветствия. – Вы меня не знаете. Я офицер специального отдела, работаю в службе безопасности Нанкина и являюсь переводчиком на службе у генерала.

– Что же вам от меня нужно? – поинтересовался профессор.

– Мой начальник генерал Ли Цзя Вень послал меня к вам с поручением.

– Какого же рода это поручение? – спросил профессор и внимательно посмотрел на незнакомца.

– Генералу попалась на глаза газета с вашей статьей о некоей девушке с рыжими волосами.

– Что же вам нужно от нее? – насторожился профессор.

– Генерал понимает, что речь идет о пациентке клиники, поэтому он хотел бы пообщаться лично с кем-нибудь из тех, кто занимается будущим этой девушки.

– Интересно, зачем же ему это так необходимо? – спросил профессор еще более удивившись.

– Дело в том, что ему известно кое-что о родителях девушки.

– Понимаю. И он хочет сообщить эти сведения мне?

– Совершенно верно. Именно вы, как мне известно, занимаетесь ее восстановлением и ее дальнейшей судьбой. Поэтому вам было бы небезинтересно узнать о ее прошлом.

– Это не просто интересно, это – жизненно важно, – сказал профессор, поглаживая свою бородку, – давайте-ка пройдем в мой кабинет.

– Желаете кофе? – предложил профессор.

– Не откажусь. Спасибо.

И по указанию профессора его секретарь уже начала приготовление напитка.

– Вот так, когда я уже находился в безнадежности, что-либо раскопать о судьбе Розы в старых архивах города, неожиданно появляется удача. Приходите вы и предлагаете свои услуги. Это великолепно. Но, к сожалению, я не смогу сейчас поехать с вами к вашему начальнику. Через несколько недель.

– Генерал предполагал это. У него не будет более времени, поэтому он предложил отправить к нему одного из европейцев, что обнаружили эту девушку. Кажется, его зовут Вильям, он из Лондона.

– Вы хорошо информированы.

– Служба такая, – произнес Чонг.

– Видите ли, боюсь, что Вильям, тоже не сможет поехать. Он мне нужен здесь, к тому же он плохо знает китайский язык.

– Это не беда, я владею английским и смогу быть переводчиком.

– Знаете что, давайте поступим следующим образом. – он налил кофе своему гостю и продолжил, – Для меня эти сведения, а точнее для будущего пациентки очень важны и поэтому я не хочу упустить такой возможности. Вы где остановились?

– Вы не волнуйтесь. Все в порядке, мне уже предоставили жилье.

– Ну, тогда предлагаю вам подождать до утра. А утром я сообщу вам, кто поедет с вами к генералу.

– Хорошо, но я прошу вас, чтобы это было не позднее завтрашнего вечера, – сказал Чонг.

– Хорошо, договорились.

Вечером Ронг Бао попросил Вильяма зайти к нему. Он рассказал об утреннем визите офицера. Вильям согласился с профессором, что эти сведения могут существенно повлиять на будущее Розы и поэтому от них нельзя отказываться. Но ни Вильям, ни профессор ехать сейчас не могли, к тому же Вильям не владел китайским языком в необходимом объеме. Сотрудников клиники отправлять в незапланированную командировку было тоже нежелательно. Поэтому Вильям предложил кандидатуру своего друга Эрика Диксона.

– Он и китайским языком владеет получше меня, – сказал Вильям.

– Вы правы, пожалуй, это хорошая кандидатура. Вы ему доверяете?

– О да. Он настоящий друг. Но… – Вильям опечалился.

– Что случилось? – спросил профессор.

– Понимаете, он сейчас уехал.

– Куда же?

– В Уданские горы. Это по моей просьбе. Я хотел, чтобы он выяснил там… Ну, в общем, я хотел узнать о прошлом Розы. И подумал, что если я обнаружил ее там, то может быть…

– Да… – профессор потер бородку и призадумался. – Когда же он должен вернуться?

– Я планировал, чтобы он справился до отъезда, – сказал Вильям.

– Осталось четыре дня, – профессор посмотрел на календарь, висевший на стене. – Может быть, он вернется завтра? Как думаете?

– А, что, завтра?

– Да, этот офицер тоже спешит. Он дал нам время на обдумывание до завтрашнего вечера. После этого он отправляется поездом в Нанкин. Мы можем потерять удачу, которая так внезапно появилась.

– Да, если бы знать наперед все события? – грустно произнес Вильям.

Познакомившись с хорошим экскурсоводом, Эрик договорился о цене и вместе с ним отправился в ближайший храм, расположенный на одной из Уданских гор. Экскурсовод сообщил Эрику, что он ничего не слыхал о рыжеволосой девушке и ее родителях. Иностранцы из Европы редко посещают эти горы и храмы. Тем более, что многие сооружения уже были разрушены. Однако Эрик не унывал. Он понял, что вряд ли ему удастся, что либо узнать о прошлом Розы, поэтому он решил сократить свое путешествие до минимума. Он предложил экскурсоводу провести его по тем местам, которые еще не были разрушены властями. Вместе они посетили замечательное озеро Тай Чи, берущее воды с вершин гор и разлившееся чудесным голубым покрывалом между ними. От монахов, оставшихся в храме, он узнал, что храм построили на вершине горных хребтов, дабы быть ближе к богам. Многие монахи были отшельниками, они проповедовали даосизм с присущими ему канонами: человек един с природой и неотъемлем от ее законов; он подчиняется истинному пути Дао. Даосизм – это жизненная философия, а не религия, в ее основе лежит концепция категорий двух противоположностей: Инь и Ян, а также поиски бессмертия. Даосизм возник в 7-13 веках. В Уданшань начали практиковать даосизм во времена династии Тан и Сун.

Они вдвоем посетили храм под названием Сяо Гун, что означает «Дворец под облаками». Там они встретили монаха, который славится своей великолепной памятью. Он знал наизусть все книги (около трехсот), что были в храме. Этот монах пожелал им любви и мира. От другого монаха, обитающего в нижнем храме, Эрик на свой вопрос о том, видел ли он рыжеволосых иностранцев за свою жизнь, услышал странный ответ: не следует уничтожать живое, созданное природой. Ему ничего не было известно о рыжеволосых людях, но он знает о том, что некоторые императоры имели детей от европейских женщин и на гравюре, в одном из восточных храмов он видел изображенного полководца с голубыми глазами, но возможно (он добавил к своим словам), эти голубые глаза были развлечением и фантазией художника.

От экскурсовода Эрик узнал, что построил храм, в котором они были, некий император Джу Ди и назвал его «Золотым храмом» в честь своего бога покровителя Сюань У, который т ак же изве ст ен был под име не м «Иде а ль ный воин». Мастера храма, продумывали самые тщательные детали при постройке сооружения. Император пригласил для строительства 300 тысяч солдат и построил множество храмовых комплексов. Строительство продолжалось свыше десяти лет. Сооружения охватывают 72 типа и тянутся на протяжении 80 км. Всего крупных достопримечательностей в Уданшань было построено 36. Это число в Китае считается счастливым. Многие монахи в своих молитвах к богам обращаются о благополучии и долголетии – двум основным для человека, вечным желаемым потребностям.

Монахи, в основном ведущие аскетический образ жизни, вегетарианцы. К одному из таких монахов, сидящему у входа в храм, подошел Эрик и спросил его о европейцах с рыжими волосами, не видел ли этот старик на своем жизненном пути таких людей. На что старик, подумав, ответил: «Красивые листья осени дарят нам незабываемые краски: желтый, красный и радуют бесконечно наш взор. Но разве могут они радовать, ведь они мертвы».

Возвращаясь обратно в Чженьчжоу, Эрик часто вспоминал последние слова монаха. Эрик прибыл в Чженьчжоу дневным поездом и в полдень уже был в клинике профессора Ронг Бао.

Он нашел Вильяма сидящим вместе с Розой на скамейке напротив фонтана. Как только Вильям заметил Эрика, он тут же подошел к нему, и они оба отправились к профессору. По дороге Эрик вкратце рассказал о своих приключениях в Уданских горах. Профессора в кабинете не оказалось, и они решили его подождать.

– Я очень рад, Эрик, что ты появился вовремя, – сказал Вильям. – Это не беда, что ты ничего не выяснил. За время твоего отсутствия в клинику пришел некий офицер по имени Чонг. – И Вильям рассказал Эрику о предложении Чонга. – Мне еще раз нужна твоя помощь Эрик.

– Ты хочешь, чтобы я с этим Чонгом отправился к генералу и выяснил все, что ему известно?

– Да, верно. Может быть, это будет и пустая поездка, но надо выяснить все, что ему известно о Розе. У тебя получится лучше, чем у меня, с моим знанием языка. Ну что, ты согласен? – спросил Вильям.

– Ну, разумеется. Ради твоего счастья Вильям, я все разузнаю.

– Выясни насколько эти сведения, что ты получишь, правдивы.

– Я понял.

– Ты должен успеть вернуться обратно до нашего отъезда, – сказал Вильям.

– Хорошо, я постараюсь. Можно тебя кое о чем спросить, Вильям?

– Ну конечно, что за вопрос.

– Там в Уданских горах, я встретил одного монаха. Я задал ему вопрос о европейцах с рыжими волосами, не видел ли он таких людей в горах Уданшань.

– Так, и что он ответил?

– Он как-то странно сказал. Он сказал, что листья осени очень красивы своими красками, а потом добавил: разве мертвые листья могут радовать. Странно это, не правда ли?

Вильям задумался, а затем сказал.

– Да, действительно, странный ответ.

– Ты знаешь. Я долго думал об этом, пока возвращался. Возможно, этот старый монах хотел сказать мне, что природа хрупка и может легко погибнуть, она посылает любовь и надежду на гармоническое созидание. Мы порой этого не замечаем.

– Да, ты, дружище, стал настоящим философом-даосом! – сказал иронически Вильям.

– Да… – казалось, Эрик о чем-то задумался.

– Если ты готов, то я познакомлю тебя с этим Чонгом, он переводчик и работает на некоего генерала Ли Цзя Веня, который живет в Нанкине.

– Стало быть, мне нужно отправиться с Чонгом в Нанкин?

– Да, и не забывай, по завершении поездки, сразу же возвращайся обратно.

После разговора с профессором, Вильям и Эрик вечером встретились с Чонгом и отправились вместе с ним на вокзал. Там они купили два билета для Чонга и Эрика. Посадив в поезд друга, Вильям отправился к себе на арендованную квартиру.

Поезд прибыл ранним утром в Нанкин. Эрик Диксон вместе с переводчиком Чонгом сошли на платформу. Множество людей, словно муравьи, сновали в разных направлениях. Привокзальная площадь и прилегающие улицы были битком заполнены. На улицах китайцы в основном перемещались пешком, изредка встречались такси в виде небольшой тележки, запряженной вместо лошади самим таксистом. К Эрику неожиданно подскочил молодой китаец и предложил свои услуги, но Чонг отказал ему.

– Нас встретят на машине. – сказал Чонг Эрику – и привезут к генералу. Вы не переживайте, он хоть и строгий человек, но всегда выполняет обещания и доводит дело до конца.

– Это хорошо, что есть машина. – сказал Эрик. – Я смотрю, что машина здесь – это большая редкость, наверное, и роскошь.

– Генерал Ли Цзя Вень – большой человек. Он управляет областью. В его руках власть в этом районе, пожалуй, и сила тоже.

Что имел в виду Чонг под словом «сила» Эрик не понял. Он хотел переспросить, но потом передумал.

За железнодорожным вокзалом на улице стояло несколько десятков таксистов со своими повозками. На противоположной стороне стоял черного цвета автомобиль европейского производства, но на нем отсутствовали знаки марки автомобиля. Шофер в военной форме поприветствовал Чонга и открыл перед Эриком дверь машины. Они ехали по шумным улицам, заполненным многочисленными крестьянами, рабочими, служащими, солдатами, детьми, торговцами. Кругом были шум и суета.

Областное военное управление, которым заправлял генерал Ли Цзя Вень, находился в центральной части города. Трехэтажное роскошное здание располагалось в окружении небольшого сада, внутри которого несколько аллей соединяло военные офисы с улицами Нанкина. Эрик и Чонг по аллее дошли до входа в административное здание военного округа. Часовой внимательно осмотрел Эрика и разрешил подняться к генералу.

Когда Эрик и Чонг вошли в большой кабинет с табличкой на дверях «Приемная генерала Ли Цзя Веня» их встретила секретарь, женщина средних лет. Она спросила, по какому вопросу посетители и тут же провела в кабинет генерала, словно давно ждала их.

– Генерал ждет вас – коротко, словно отрапортовав, произнесла она. Эрик и Чонг вошли в просторный кабинет.

Кабинет показался Эрику, несмотря на внушительное здание и военную атмосферу, присутствующую здесь, довольно скромно меблированным. Небольшой стол у окна, один шкаф с книгами и небольшой кожаный диван у стены, несколько стульев заполняли просторный кабинет. Генерал стоял у шкафа, читал какую-то книгу. Увидев вошедших, один из которых был европейцем, он тут же отложил книгу и подошел к столу.

– Юнь, налей, пожалуйста, товарищам чаю. – сухо и с небольшим хрипом в голосе произнес генерал. – Прошу Вас, присаживайтесь.

Эрик и Чонг сели к столу.

Секретарша отправилась выполнять поручение, хлопоча в своем небольшом кабинете – приемной генерала.

Генерал Ли Цзя Вень был немолодой человек, лет пятидесяти пяти, худощавый, со шрамом на левой щеке. Генерал подошел к столу и присел на стул. Он достал сигарету и закурил ее. Затем начал громко кашлять, но подавив этот кашель и успокоившись, предложил Эрику и Чонгу закурить.

– Спасибо, я не курю. – коротко ответил Эрик.

Он немного знал разговорный китайский язык в отличии от Вильяма, так как он часто приезжал в Гонконг к своему отцу, где тот работал в посольстве бухгалтером. Эрик довольно сносно умел читать китайские иероглифы, не так хорошо владел разговорной речью, поэтому и обратился с просьбой к услугам переводчика Чонга. Генерал не хотел доверять посторонним лицам свои дела и поэтому поручил доставить англичан к нему своему помощнику и переводчику Чонгу.

– Вы приехали один? – спросил Эрика генерал. – Я читал, что англичан было двое.

– Да, это верно. – ответил спокойно Эрик. – Но Вильям не смог приехать. Он должен находиться рядом с девушкой.

Генерал качнул головой, словно понял о чем идет речь.

– Я слышал, что она в доме для душевнобольных? – спросил генерал.

– Да, она там. Ей не позволили находиться среди здоровых людей, учитывая ее состояние.

– Я понимаю. Мне уже обо всем доложили. – сказал генерал. – Как она себя сейчас чувствует? – спросил он, чеканя каждое слово.

– С ней обходятся хорошо, мы с Вильямом за этим следим и делаем все возможное, чтобы она смогла начать новую жизнь среди людей.

– Я готов помочь этой девушке во всех направлениях. Вы только скажите, что необходимо.

– Пока у нее всего в достатке. Проблема лишь в ее адаптации к миру людей. Она ведь почти всю свою жизнь пребывала в дикой природе. – ответил Эрик.

– Да, я читал об этом. Мне попалось на глаза ваше интервью, точнее интервью с вашим другом и вот эта фотография: «рыжеволосая дикарка в Удане». Это ведь ваша статья. – Он вынул из ящика стола газету с таким заголовком и фотографией молодой девушки и положил ее на стол перед Эриком.

– Чонг сказал, что вы можете сообщить о ней, – Эрик указал в сторону газеты, – что имеются данные о ней. Скажите, а вы уверенны, что эти данные верны. Дело в том, что с тех пор прошло пятнадцать лет. – Эрик внимательно посмотрел на генерала.

– Шестнадцать. – поправил генерал.

– Да, шестнадцать. – повторил он, как бы вспоминая что-то.

В этот момент вошла секретарша, подала Чонгу и Эрику чаю и удалилась.

– Скажите, – сказал генерал, – вы позаботитесь о ней? – словно он не находился у вершины власти и ничем не мог сам помочь ей.

– Вы не волнуйтесь. – произнес Эрик. – Вильям не оставит ее. Мы сделаем все, что в наших силах.

– Я надеюсь. – протяжно ответил генерал. – Я смотрю, вы довольно хорошо общаетесь по китайски?

– Не так, как хотелось бы. Дело в том, что мой отец работает в Гонконге, и я частенько его навещаю. Каждое лето прилетаю к нему.

– Я думаю, что ваших знаний будет достаточно. Чонг, спасибо вам за работу. Вы можете идти. Я вас вызову, в случае необходимости.

Чонг попрощался с генералом и покинул кабинет. Эрик остался наедине с Ли Цзя Венем. Вероятно, генерал не хотел, чтобы его подчиненные знали какие-то эпизоды из его жизни. Эрик сразу понял, что судьба генерала как-то связана с Розой, иначе бы не было такого учтивого приема и секретности, с которой он столкнулся. Генерал встал и подошел к окну, в этот момент его одолел кашель, и он с трудом остановил его.

– Хотите я дам вам лекарство от кашля.? Его производят в Европе. Отличное средство …

– Нет, спасибо. Это не поможет мне. – спокойно ответил генерал, когда приступ кашля миновал.

– Я вас пригласил, чтобы поделиться тем, что меня мучает вот уже шестнадцать лет. – Так начал свой долгий рассказ генерал Ли Цзя Вень. Иногда в процессе повествования его одолевал жуткий кашель, он приостанавливал рассказ, а затем, преодолев боли в груди, по-видимому, сильно мучившие его, продолжал.

«У меня был сын по имени Чен, так я назвал его в честь дедушки. Я его очень любил и оберегал, но, наверное, слишком, и за это поплатился сам. Я не всегда был генералом и занимал такой большой пост. В прошлом я работал в округе, но уже был в чине майора, мы тогда совершали прорыв, как мы считали, к светлому будущему нашей страны и ее граждан. Мы боролись против врагов нашего социалистического государства. В основном, нашими врагами были мафиозные кланы и тайные общества. Тяжелое было время, чтобы выжить необходимо вести себя как дракон – извиваться, хитрить, быть беспощадным и сильным, как тигр. И поэтому я работал и на государство, и на кланы. Мне приходилось лгать, убивать и совершать такое, что никакими молитвами не искупишь. Но своему сыну я не желал такой участи, в какой по воле судьбы я оказался. Я не мог тогда отказаться от своей работы, но и не мог потерять сына, я его очень любил. И эта любовь, в конечном счете, привела к тому, что я оказался один. Моя жена умерла, когда ему не исполнилось и пяти лет, а сын … Я избаловал его тем, что сильно любил, у него было все, что он желал. Стоило ему только захотеть, и я все выполнял. Он у меня был всем, целым миром, без него я не мыслил своего существования.

Чен рос сильным телом и духом мальчиком, когда ему исполнилось восемнадцать, я позволял ему отлучаться из города по его собственному желанию. У него были друзья, он был молод и силен, почему бы и нет. Но я всегда приставлял к нему охрану, одного или нескольких своих людей, которым мог доверять. Ему это не нравилось, а в юношеском возрасте он хотел проявлять самостоятельность, и вот однажды он сбежал от своей охраны и отправился гулять в провинцию. С тех пор я его не видел. Сейчас ему было бы уже сорок два года».

Эрику показалось, что генерал замедлил слова, словно его одолевали тяжелые воспоминания, вызывающие печаль и переживания. Ему даже почудилось, что генерал всплакнул. После продолжительной паузы генерал продолжил свой рассказ.

– О дальнейших событиях из жизни моего сына я прочитал из его письма, адресованного мне, но так и не отправленного по почте. Я перескажу смысл этого письма от имени моего сына, так как, если бы вы читали его сами. Само же письмо я никому не показываю, так как оно мне очень дорого и это моя тайна, а вам никто не поверит, даже если вы все расскажете, так как вы иностранец, а в нашей стране мне доверяют, и стоит мне только захотеть, как… Но вы не бойтесь, последние годы я нахожусь между жизнью и смертью. Я много курю, может это и стало причиной того, что сейчас говорю с вами. У меня рак легких. Я медленно умираю. Врачи говорят, что мне осталось жить, максимум, три-четыре месяца. На мое генеральское место уже есть претенденты. Но мне уже вся эта борьба не нужна. Я лишь хочу напоследок помочь этой несчастной девочке. Итак, слушайте, – он раскрыл пожелтевший большой конверт, местами потертый и порванный, вынул из него небольшую тетрадь и начал читать.