Текст книги "Владимирский централ. История Владимирской тюрьмы"

На строгом режиме паек и того скуднее: ни сахару, ни жиров не полагается вообще ни грамма; хлеба черного 400 г, на завтрак только килька и кипяток; обед – одни щи, без второго; ужин такой же, как и на общем.

Еще в паек входит пачка махорки (50 г) на шесть дней. Причем заключенный на общем режиме может пользоваться ларьком. До 15 ноября 1961 года разрешалось тратить три рубля в месяц на ларек, после 15 ноября 1961 года эту сумму уменьшили, теперь можно только два рубля пятьдесят копеек. И можно получить раз в году одну посылку, не более пяти кг – пять килограммов продуктов в год!

На строгом режиме не полагается никаких дополнительных продуктов – ни в посылке, ни в ларьке; только то тюремное питание, которое я описал. В ларьке можно купить только зубную щетку и зубной порошок, больше ничего.

Но о тюремном ларьке надо рассказать особо. Он бывает дважды в месяц – раз в пятнадцать дней. За несколько дней до этого заключенные начинают гадать – когда? В обед надзиратель через кормушку подаст список продуктов, которые можно купить, и бланки для каждого заключенного. После обеда он собирает заполненные бланки – кто что хочет купить, и продукты могут принести или в тот же день вечером или на следующий утром. Все напряженно ждут этого момента. Вернее, ждут и обсуждают не все: один лишен ларька, другой имеет право купить, да у него нет денег – некому прислать; мог бы сосед написать своим родным, прислали бы денег товарищу, два с полтиной в месяц никого не разорят – да ведь письма проверяет цензура, не пропустят такую просьбу. Итак, одни с нетерпением, другие с грустью ждут дня, когда можно заказать продукты. Что купить, как распорядиться этой суммой в один рубль двадцать пять копеек? Я имею право купить до двух килограммов хлеба (с 1961 года – только черного), до 200 г маргарина, до 200 г колбасы, до 200 г сыру… Масло, сахар – это в ларьке запрещено. Но разрешенной суммы не хватит, чтобы купить то, на что я имею право, тем более что колбаса и сыр только дорогие, по три рубля – три рубля сорок копеек. Кроме того, нужно мыло, зубной порошок, носки, конверты. Так что приходится брать колбасы, сыра, маргарина даже меньше, чем разрешено (от хлеба никто не откажется – он стоит дешево, и им можно хоть раз наесться досыта). А тем, кто курит, и того хуже: почти все деньги уходят на курево. В тюрьмах курят много, пачки махорки хватает от силы на два дня; а в ларьке махорки нет, только папиросы – “Беломор”, по двадцать две копейки пачка, “Север” – четырнадцать копеек. Пачки на день еле-еле хватит, значит, в дополнение к махорке надо бы еще двадцать пачек в месяц – двух с полтиной не хватит…

Но вот принесли заказанные продукты. Изголодавшиеся за две недели люди набрасываются на них и съедают все за каких-нибудь два-три часа – и два кило хлеба, и маргарин, и сыр, и колбасу – что там купили. Далеко не у всех хватает выдержки растянуть удовольствие на два-три дня; и снова на голодном пайке две недели – чтобы потом набить себе желудок двумя килограммами зараз.

Я тоже решил наесться досыта; съел буханку хлеба сразу, мне стало очень плохо, поднялась изжога, замутило, но сытым все равно я себя не почувствовал, глазами ел бы еще и еще.

Очень скоро у заключенных в тюрьме начинаются желудочные болезни, катары, колит, язвы. От неподвижности – геморрой, болезни сердца. От всего вместе – нервные болезни. В тюрьме нет ни одного здорового человека, разве что новички, да и те ненадолго. Во всяком случае среди тех, с кем меня сталкивала судьба и начальство с 1961-го по 1963 год, не было ни одного здорового.

Нет, невозможно передать, что это такое, эта пытка голодом. Кто сам не пережил ее, тот вряд ли поймет.

…Наступает утро. Задолго до подъема уже никто из нас пятерых не спит. Все ждут подъема, а вслед за ним – хлеба. Только прогудел подъем – встаем. Наиболее нетерпеливые расхаживают по камере: два шага вперед, столько же назад. Всем ходить невозможно – нет места, поэтому остальные сидят. Ждут сидя. Вот прошла оправка. Открывают кормушку, в нее заглядывает раздатчик – сверяет для верности наличие со списком. Вся камера уже у кормушки – скорей бы, скорей!

Начинают подавать пайки. Один заключенный взял поскорее пайку и отошел, другой караулит у кормушки пайку побольше, пытается на глаз определить и выбрать кусок побольше, ревниво сравнивает свой кусок с куском соседа – как будто эти десять граммов спасут его от голода! Дальше один несет свой хлеб в “буфет”, в свою ячейку. Другой старательно и аккуратно разламывает его на три части: к завтраку, обеду и ужину. Все крошки при этом тщательно подбирает – и в рот. Третий не выдерживает и съедает всю пайку тут же, у кормушки, еще до завтрака. И как же он потом смотрит весь день на своих более терпеливых сокамерников, когда они обедают и ужинают с хлебом!

А каково весь день испытывать мучительный голод, зная, что в твоей ячейке лежит твой хлеб, оставленный на обед и на ужин! Помнишь про этот хлеб весь день до ужина, пока хоть кусочек еще есть. Как тебя тянет к нему! Как хочется достать его и съесть! Иногда не выдерживаешь, подходишь к ящику, отламываешь крохотный кусочек корочки – положишь его на язык или за щеку и сосешь, стараясь протянуть подольше, сосешь, как ребенок конфету, только этот кусочек хлеба еще слаще. Но вот корочка кончилась – и как тебя опять тянет к хлебу!

А.Н. Кузнецов, старший по корпусу. Владимирская тюрьма. 1960 г.

Вот так и идет день за днем. Ложишься спать и думаешь: скорее бы ночь прошла да хлеба дали. Встал, дождался хлеба, баланды, еще пьешь ее, а уже думаешь: скорей бы обед, торопишь вечер, скорей бы ужин. Вытирая корочкой (если есть) со дна миски следы картофельного пюре, мечтаешь – скорей бы отбой, а за ним утро, свою пайку получишь… Свой счет времени, свой календарь у зэка в тюрьме: хлеб – завтрак – обед – ужин, и снова хлеб – завтрак – обед – ужин, день за днем, месяц за месяцем, год за годом».

В этот период во Владимирской тюрьме отбывали срок:

ПИМЕНОВ РЕВОЛЬТ ИВАНОВИЧ (1958–1963), осужден за антисоветскую агитацию; математик, подготовил в тюрьме к защите кандидатскую диссертацию, написал воспоминания «С бериевцами во Владимирской тюрьме». После освобождения был депутатом Верховного Совета Российской Федерации, работал над проектом новой Конституции России;

ЛЮБАРСКИЙ КРОНИД АРКАДЬЕВИЧ (1974–1977), диссидент. Арестован 17 января 1972 года Следственным отделом КГБ при Совете Министров СССР за антисоветскую агитацию. В ходе проведения обыска у него на квартире было найдено более 600 документов, книг и рукописей самиздата. До задержания был старшим научным сотрудником НИИ содержания и методов обучения Академии педагогических наук СССР. Активно участвовал в распространении самиздата. Осужден Московским областным судом 30 октября 1972 года по статье 70, ч. 1, УК РСФСР на пять лет лишения свободы. Находясь в лагере, в 1974 году выдвинул идею создания единого Дня сопротивления политических заключенных, с тех пор день 30 октября отмечался как День политзаключенного в СССР. С 1991 года стал Днем памяти жертв политических репрессий. За активную антисоветскую агитацию и отрицательное влияние на заключенных по Определению Зубово-Полянского народного суда Мордовской АССР от 16 октября 1974 года водворен до конца срока в тюрьму. Прибыл во Владимирскую тюрьму 22 октября 1974 года. После освобождения из тюрьмы жил в городе Таруса Калужской области. Под давлением властей 14 октября 1977 года вместе с семьей покинул СССР. Жил в Германии, работал на радиостанции «Свобода». В 1989 году вернулся из эмиграции и вошел в состав возрожденной Московской Хельсинкской группы. В 1994–1996 годах был ее председателем. В 1992 году Любарскому К.А. и его семье вернули российское гражданство. В 1991 году был участником обороны Белого дома, а во время октябрьских событий 1993 года оборонял радиостанцию «Эхо Москвы». В 1993 году, переехав в Москву, был первым заместителем главного редактора журнала «Новое время». Был членом Комиссии по гражданству, участвовал в разработке либерального «Закона о гражданстве». Входил в состав Конституционного совещания, автор нескольких статей новой Конституции, важнейшими из которых считал статьи о свободе передвижения и выбора места жительства, а также о свободе выезда за пределы России. После принятия Конституции совещание было преобразовано в Общественную палату при Президенте РФ, из которой в 1994 году Любарский вышел в знак протеста против войны в Чечне. 23 мая 1996 года К.А. Любарский утонул во время поездки на остров Бали. Похоронен в колумбарии на Донском кладбище в городе Москве;

ЩАРАНСКИЙ АНАТОЛИЙ БОРИСОВИЧ, правозащитник, отказник, сионист, писатель, государственный, общественный деятель. В середине 70-х годов был переводчиком академика Андрея Сахарова, был инициатором создания Московской Хельсинкской группы, которая осуществляла контроль за соблюдением Хельсинкских соглашений в области прав человека. Активный участник еврейского движения в СССР. Автор ряда открытых писем к общественности и к руководителям Советского правительства. Арестован Следственным отделом УКГБ при Совете Министров СССР по городу Москве и Московской области 15 марта 1977 года. Характер преступления – измена Родине. Обвинен за то, что передал на Запад списки лиц, которым было отказано в выезде из СССР под предлогом сохранения государственной тайны. Кроме измены Родине в форме шпионажа, ему вменялось «оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР». Осужден Верховным судом РСФСР 14 июля 1978 года по статьям 64, п. «а», 70, ч. 1, 40 УК РСФСР на 13 лет лишения свободы, из них три года тюремного заключения с конфискацией имущества. Прибыл во Владимирскую тюрьму 20 июля 1978 года. В октябре 1978 года переведен в тюрьму города Чистополя Татарской АССР. Находясь в местах заключения, неоднократно проводил голодовки протеста, выдвигал требования по соблюдению прав заключенных. В 1986 году после обращений общественности и ведущих политиков США и Европы Щаранский А.Б. и еще несколько человек (два гражданина ФРГ и гражданин Чехословакии) были обменены на трех человек (советского разведчика, польского разведчика и разведчика ГДР). В Израиле занимал посты министра труда и министра внутренних дел;

БУКОВСКИЙ ВЛАДИМИР КОНСТАНТИНОВИЧ, публицист, писатель, общественный деятель, один из основателей диссидентского движения, ученый-нейрофизиолог. Был организатором поэтических чтений на площади Маяковского в 1959–1961 годах. Исключен с первого курса биолого-почвенного факультета МГУ в 1961 году за участие в подпольном журнале «Феникс-61». В 1962 году – организатор нелегальной выставки художников-абстракционистов. Был выписан ордер на его арест, но он бежал из Москвы и присоединился к шестимесячной экспедиции по Сибири. Арестован за изготовление фотокопий книги Милована Джиласа «Новый класс» 1 июня 1963 года, после чего помещен в Ленинградскую специализированную психиатрическую больницу с диагнозом «психопатия паранойяльного типа». Находясь в психиатрической больнице, стал изучать английский язык. Чтобы его выпустили на свободу, пришлось отказаться от своих взглядов. Арестован 5 декабря 1965 года за участие в демонстрации в защиту Синявского и Даниэля. Помещен в психиатрическую больницу в Люберцах, затем переведен в Институт имени Сербского. Один из организаторов демонстрации на Пушкинской площади 22 января 1967 года в защиту Юрия Галанского, Алексея Добровольского, Веры Лашковой, Петра Радзиевского. Арестован 26 января 1967 года и осужден по статьям 190-1,190-3 УК РСФСР на три года лишения свободы. Отбывал срок в лагере П/Я ОЖ-118/46 в поселке Бор Воронежской области. После освобождения не мог устроиться на работу. Работал секретарем у поэтессы Р.Л. Баумволь-Телесиной до ее отъезда в Израиль в апреле 1971 года. 16 мая 1970 года дал интервью газете «Вашингтон пост», где рассказал о себе и том, что видел в Ленинградской специализированной психиатрической больнице. После чего был вызван к прокурору города Москвы Ваньковичу, который его предупредил о том, что если он не прекратит свою деятельность, то будет привлечен за клевету на советский государственный общественный строй. В 1971 году составил «Белую книгу» о карательной психиатрии в СССР. Написал и отправил открытое письмо к врачам-психиатрам США, Англии, Израиля, Голландии и Канады с приложением копий и выдержек из судебно-психиатрических экспертиз. Арестован Следственным отделом УКГБ при Совете Министров СССР по городу Москве и Московской области 29 марта 1971 года за антисоветскую агитацию и пропаганду. Осужден на семь лет лишения свободы, из них два года тюремного заключения. Прибыл во Владимирскую тюрьму 28 февраля 1972 года. Находясь в тюрьме, неоднократно подвергался репрессиям. 25 марта 1973 года этапирован в Скальнинский отдел УНТУ УВД, станция Всесвятская Свердловской железной дороги. Как злостный нарушитель режима прибыл из ИТК – 35 УИТУ УВД 7 мая 1974 года. Находясь в тюрьме вместе с С.Ф. Глузманом, пишет «Пособие по психиатрии для инакомыслящих». Неоднократно помещался в карцер за отказ от принудительного труда. В течение длительного периода почти ежедневно писал жалобы о нарушении прав заключенных, в результате чего приказ на принудительные работы был отменен. 6 июля 1975 года Буковский пишет открытое письмо А.Н. Косыгину «Еще раз о русификации и национализме». В декабре 1976 года обменен на генерального секретаря Чилийской компартии Луиса Корвалана, выслан в Цюрих (Швейцария). В эмиграции опубликовал «Статус политзаключенного», был составителем сборника «Владимирская тюрьма». Автор книг «И возвращается ветер» (1977), «Письма русского путешественника» (они были изданы в России в 1990 году). После высылки из СССР он был приглашен на прием к президенту США Картеру. Поселился в Великобритании, где закончил Кембриджский университет по специальности «нейрофизиология». В 2007 году выдвигался кандидатом в президенты России на выборах 2008 года. В 2008 году принимал участие в организации Объединенного демократического движения «Солидарность», в 2009 году вошел в руководящий состав движения – Бюро федерального политсовета «Солидарность». В Великобритании, по собственному утверждению, являлся идеологом Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP).

ГИНЗБУРГ АЛЕКСАНДР ИЛЬИЧ (1970–1972), правозащитник, редактор самиздатского журнала «Синтаксис», составитель сборника «Белая книга» по политическому процессу Синявского и Даниэля. Из материалов тюремной карточки: «Гинзбург Александр Ильич, 1936 года рождения, уроженец города Москвы, профессии не имеет, работает разнорабочим в Государственном литературном музее. Ранее судим 17 января 1961 года по статье 196, ч. 1, УК РСФСР на два года лишения свободы. Арестован Следственным отделом УКГБ при Совете Министров СССР по городу Москве и Московской области 23 января 1967 года. Характер преступления – антисоветская агитация. Осужден Московским городским судом 12 января 1968 года по статье 70, ч. 1, УК РСФСР на пять лет лишения свободы. Направлен для отбытия срока в Дубравлаг УИТУ МВД Мордовской АССР, поселок Явас. За участие в голодовках и отрицательное влияние на заключенных по Определению Зубово-Полянского народного суда водворен до конца срока в тюрьму».

Прибыл во Владимирскую тюрьму 26 августа 1970 года. Находясь во Владимирской тюрьме, неоднократно участвовал в коллективных голодовках, основными требованиями которых были улучшение условий содержания заключенных, против вербовки осведомителей среди политзаключенных. Освобожден по отбытии срока 22 января 1972 года и направлен к месту жительства в город Таруса Калужской области.

После освобождения из мест заключения продолжает правозащитную деятельность. В 1974 году становится первым распорядителем Русского общественного фонда помощи политическим заключенным, основанного писателем А.И. Солженицыным. Находясь на свободе, Гинзбург подвергся жесткому административному преследованию. Его не брали на работу и угрожали, что он будет осужден за тунеядство, неоднократно задерживали и подвергали обыскам. В феврале 1977 года был арестован. В защиту Гинзбурга было собрано свыше трехсот подписей: бывшие политзаключенные, представители религиозных общин и независимые художники. Госдепартамент США после ареста Гинзбурга сделал заявление по этому поводу. В 1978 году А.И. Гинзбург осужден Калужским областным судом по статье 70, ч. 2, УК РСФСР за хранение и распространение самиздата, участие в составлении документов Московской Хельсинкской группы, деятельность в качестве распорядителя фонда помощи политзаключенным. Отбывал наказание в ЖХ-385/1, п. Сосновка, Республика Мордовия. В 1979 году лишен советского гражданства, впоследствии был обменен на советских граждан – сотрудников ООН, обвиненных в шпионаже. В эмиграции Гинзбург работал сотрудником «Вестника РСХД» и сотрудником газеты «Русская мысль». Проживал во Франции;

НЕКИПЕЛОВ ВИКТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ (1973–1974 и 1979–1983), поэт, правозащитник, участник диссидентского движения, врач-фармацевт, издал книгу стихов, большая часть которых посвящена Камешковской ссылке и Владимирской тюрьме. Родился 29 сентября 1928 года в городе Харбин. В 1937 году вместе с родителями переехал в СССР. В 1939 году его мать была арестована, позднее скончалась в местах заключения. В 1950 году с отличием окончил Омское военно-медицинское училище, а в 1960 году, также с отличием, военно-фармацевтический факультет Харьковского медицинского института. В мае 1974 года за распространение антисоветских материалов, в том числе и собственных стихов, был осужден Владимирским областным судом на два года лишения свободы по статье 190, ч. 1, УК РСФСР. После заключения находился в ссылке, работал заведующим аптекой в городе Камешково Владимирской области. С 1977 года член Московской Хельсинкской группы. Участник создания группы по защите прав инвалидов в СССР. В 1979 году вновь арестован и осужден по статье 70, ч. 1, УК РСФСР к семи годам лишения свободы. 20 марта 1987 года Некипелова В.А. помиловали, после чего он уехал в эмиграцию во Францию, где скончался 1 июля 1989 года;

МАРЧЕНКО АНАТОЛИЙ ТИХОНОВИЧ, заключенный Владимирской тюрьмы (1961–1963 и 1981), правозащитник, написал книгу воспоминаний о лагерной жизни «Мои показания», значительная часть которой посвящена Владимирской тюрьме. Родился 23 января 1938 года в городе Барабинск Новосибирской области. В первый раз был необоснованно арестован как участник массовой драки с чеченцами в рабочем общежитии в 1958 году. После чего был осужден по статье 74–11 УК РСФСР на два года лишения свободы 13 марта 1958 года. Должен был быть досрочно освобожден по Указу Председателя Верховного Совета от 14 августа 1959 года со снятием судимости. Не зная об этом указе, 18 декабря 1959 года бежал из Карагандинского лагеря, пытался нелегально преодолеть советско-иранскую границу, но был задержан и осужден Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда Туркменской ССР, а затем приговорен по статье 64 УК РСФСР на шесть лет лишения свободы. Для отбытия наказания направлен в Дубравлаг, п. Явас, Республика Мордовия, оттуда пытался бежать, но был задержан и этапирован во Владимирскую тюрьму. Из тюремной карточки осужденного Марченко А.Т.: «…арестован 2 ноября 1960 года, характер преступления – “попытка измены Родине”. Прибыл во Владимирскую тюрьму 11 октября 1961 года. Во Владимирской тюрьме потерял слух и заболел менингитом».

После освобождения работал грузчиком в городе Александрове Владимирской области. В период 1966–1967 годов работал над книгой «Мои показания». В 1969 году она была издана в Париже и Франкфурте-на-Майне, была переведена на иностранные языки. Автор открытых писем об угрозе советского вторжения в Чехословакию. По сфабрикованному обвинению «за нарушение паспортного режима» был осужден на один год лишения свободы в 1968 году. Находясь в лагере, был осужден за антисоветскую агитацию среди заключенных и получил два года строгого режима по статье 190-1 УК РСФСР. После освобождения жил в Калужской области, городе Таруса. В декабре 1974 года подал заявление вместе с женой Богораз Л.И. об отказе от советского гражданства и о желании эмигрировать в США. В феврале 1975 года был арестован и осужден за нарушение правил надзора. Ссылку отбывал в Иркутской области в поселке Чунский, там написал книги «От Тарусы до Чуны», «Живи как все» (неоконченное произведение). Один из членов и основателей Московской Хельсинкской группы (МХГ). После высылки Марченко из Москвы академик А.Д. Сахаров выступил в его защиту. Арестован 17 марта 1981 года за антисоветскую агитацию. Осужден Владимирским областным судом по статье 70, ч. 2, УК РСФСР на 10 лет лишения свободы со ссылкой на пять лет. Прибыл во Владимирскую тюрьму 18 марта 1981 года. Убыл 5 декабря 1981 года в учреждение ВС-389/35, станция Всевятская Пермской области. Содержался в Чистопольской тюрьме, где неоднократно проводил голодовки против издевательства над политическими заключенными. В августе – ноябре проводил голодовку с требованиями освободить всех политических заключенных в СССР. Через 10 дней после прекращения голодовки скончался в тюрьме города Чистополя Татарской АССР 8 декабря 1986 года. В 1988 году Европарламент наградил Анатолия Марченко премией имени академика Сахарова посмертно;

АБАНЬКИН ВИТОЛЬД АНДРЕЕВИЧ, правозащитник. Арестован 4 августа 1966 года. Характер преступления: покушение на измену Родине. Осужден военным трибуналом воинской части № 75092 19 октября 1966 года по статье 64, п. «а», на 12 лет лишения свободы с конфискацией мотоцикла «Ява». Отбывал наказание в Дубравлаге. После забастовки в Пермском лагере этапирован во Владимирскую тюрьму. С 27 августа 1974 года находился в тюрьме № 2 города Владимира.

Спустя годы, 29 июня 2008 года, в интервью на онлайн-конференции председатель правозащитной организации «Путь к праву» Витольд Абанькин вспоминал: «Мне было 16 лет, когда расстреливали людей в Новочеркасске. Я писал стихи о расстреле и распространял их среди солдат в армии, в ГДР. Один мой товарищ бросил небрежно тетрадку на тумбочку, а старшина проверял порядок. Увидел тетрадь, прочитал и побежал в КГБ. Один из офицеров, с которым я дружил и который читал мои стихи, позвонил мне из штаба и посоветовал бежать в Западный Берлин.

…Переходя сложные пограничные сооружения, я нарушил сигнализацию. Меня взяли, дали 12 лет. На нас не распространялась амнистия, и я сидел полный срок»;

СУСЛЕНСКИЙ ЯКОВ МИХАЙЛОВИЧ, писатель, журналист, диссидент. Участник еврейских общеполитических движений. Жил в эмиграции с 1977 года, умер 19 октября 2009 года;

ШИЛЬКРОТ БОРИС (БАРУХ), участник еврейских общеполитических движений. Ныне проживает в Израиле;

ДАВЫДОВ ЕГОР ВАЛЕНТИНОВИЧ, советский инженер-геолог, публицист, распространитель самиздата, участник правозащитного движения, диссидент. 21 сентября 1972 года арестован Следственным отделом УКГБ по городу Москве и Московской области за активную антисоветскую агитацию. Осужден по статье 70, ч. 1, УК РСФСР Ленинградским городским судом на пять лет лишения свободы со ссылкой на два года. Находясь в Пермском лагере, активно выступал за права осужденных. 29 октября 1974 года Чусовской городской народный суд Пермской области водворил Давыдова Е.В. в тюрьму до конца срока. Во Владимирскую тюрьму Давыдов прибыл 20 ноября 1974 года. В 1980 году эмигрировал с семьей в ФРГ, проживал в городе Мюнхене, работал на радио «Свобода». Скончался 24 февраля 2011 года.

Одним из последних советских политзаключенных Владимирского централа был ИОСИФ ЗИСЕЛЕВИЧ БЕГУН. В начале 80-х годов он подал заявление на выезд в Израиль и почти сразу же был уволен с работы. На частных квартирах в Ленинграде и Москве он организовывал кружки по изучению еврейской культуры, преподавал иврит, участвовал в спектаклях подпольного еврейского театра в Ленинграде. Имя Бегуна становилось известным в Советском Союзе и на Западе, он превращался в явного антисоветчика. Иосиф Бегун был арестован 6 ноября 1982 года в Ленинграде сотрудниками КГБ. Ему предъявили классический букет обвинений в антисоветской агитации – «хранение и распространение клеветнических материалов с целью подрыва советского строя».

Следствие длилось 11 месяцев, все это время Бегун находился в тюрьме. Затем состоялся показательный суд 14 октября 1984 года, который проходил в тюремном клубе. На суде были все: судьи, обвинители, оператор с камерой, не было только защиты. Долго искали адвоката, но все, кто знакомился с делом, тут же отказывались от него, никто не хотел спорить с системой. Бегун на суде защищал себя сам. По совокупности обвинений он был осужден за подрывную деятельность на семь лет плюс пять лет ссылки. Во время почти двухлетней отсидки в тюрьме ему пришлось испытать все тяготы и лишения тюремной жизни: холодный карцер, где кормили через сутки, одиночество и все то, что мог получать советский зэк середины 80-х. После Владимирского централа Иосиф Бегун сидел в Чистопольской тюрьме, откуда вышел 21 февраля 1987 года, став последним политзаключенным СССР. Сейчас он живет в России и Израиле, является главным редактором русско-еврейского журнала «Новый век». Несколько раз Бегун был во Владимире, посещал место своего заключения.