Текст книги "Альтернатива выживанию. Введение в психосинтез"

Трансперсональное развитие

Не стоит думать, что получить трансперсональный опыт можно только через борьбу с кризисом или что это доступно Льву Николаевичу одному и еще нескольким великим писателям, художникам или святым. Джон Ферман приводит данные по опросам общественного мнения в США, в ходе которых около 35 % респондентов сообщили о том, что в их жизни был трансперсональный опыт в том или ином виде. Большинство описывало его как чувство глубокой умиротворенности, уверенности, что все будет хорошо, чувства собственной потребности участвовать в жизни других, убеждения в том, что любовь стоит в центре всего и т. д.

Трансперсональный опыт знаком каждому – или почти каждому – из нас. В общем виде он переживается как нечто более глубокое, чем наша обыденная жизнь. Нечто одновременно очень простое и при этом сложно описываемое. Часто подходящие слова находятся сильно позже, когда мы начинаем осмыслять то, что произошло. Потому такие переживания называют «тонкими», и потому их так легко обесценить или посчитать иллюзорными.

Но из-за их природы, из-за того, что они дают нам ощущение исполненности, многие осознанно стремятся пережить их вновь и вновь, перестраивая всю свою жизнь таким образом, чтобы она была направлена только на трансперсональные переживания. Одновременно это сопровождается тем, что эти люди как бы отворачиваются от своего персонального развития и от участия в мире. И здесь уже мир вокруг нас начинает казаться иллюзией, в противовес «настоящему» высшему миру, к которому доступ простые смертные не имеют. Если к этому моменту времени личность недостаточно развита, а персональное измерение недостаточно интегрировано, персональное могут начать попросту игнорировать.

Часто случается так, что в стремлении к трансперсональному измерению возникает еще больший дисбаланс, и человек развивает преимущественно ту модальность, в которой ему проще пережить духовное и с которой он начинает идентифицироваться. Например, это могут быть чувства, и тогда их развивают и направляют на духовное, забывая про тело и мышление. И – да – таким образом достигают очень сильных экстатических переживаний, не сравнимых по ощущениям ни с чем другим.

Или же, например, это может быть разум, и тогда человек практикует концентрации и осознанность, исключая из своей жизни или частично игнорируя свое тело. И – опять же да – достигает с большой частотой переживания большой ясности, свободы и слитости с миром.

В общем и целом, здесь нет ничего плохого, если мы говорим о развитии тех или иных навыков, позволяющих нам обращаться к духовному измерению. Опасность возникает, если мы имеем также ошибочную установку, что такие переживания можно сделать постоянными. Не интегрировать, к примеру, состояние просветленности в свою жизнь, а сделать всю свою жизнь этим состоянием.

Ассаджиоли (как и Франкл, но с другим смыслом) использует по отношению к человеку метафору самолета: мы можем взлететь в воздух и увидеть вершину горы, но мы не можем оставаться в воздухе бесконечно долго, и мы вынужденно идем на посадку. Это не делает наше переживание вершины горы менее значимым, наоборот: так мы можем удостовериться, что она существует.

Если мы упражняемся в концентрации и созерцании, в чувствовании или телесных практиках, направляя наше развитие к все более чистому, более полному духовному опыту, мы сталкиваемся с тем, что, получая этот опыт, с каждым разом все интенсивнее, мы не менее интенсивно ощущаем, насколько он остается далеким от нашей обыденной жизни. Ощущение того, что до этих переживаний рукой подать, как было, так и остается, но само «расстояние» не меняется. Каждый раз мы соприкасаемся с тем, что за пределами нас, – и оно всегда где-то там. С этим осознанием приходит другой кризис – кризис дуальности (the crisis of duality), как осознание того, что существует барьер между нашей обыденной жизнью и духовным измерением, который не позволяет объединить эти две сферы в одну.

Как и любой другой кризис, при правильной постановке вопроса он становится в большей степени возможностью для нашего развития. Духовное развитие, на котором мы делали акцент, пока не столкнулись с этим кризисом, было не бессмысленным, но теперь настало время заняться своим персональным измерением. Мы научились в той или иной модальности контактировать со своей глубокой внутренней сущностью, и теперь можем научиться действовать вовне соответствующим образом.

Джон Ферман приводит притчу о мистике, который достиг большой чистоты в своем переживании любви. Чем больше он отдавал любви Богу, тем ближе он становился по отношению к нему. Но однажды он услышал, как Бог сказал ему, что вся эта любовь на самом деле – любовь Бога, которую мистик ему все это время отражал, что Богу любовь мистика не нужна, но нужна людям вокруг него. И теперь, когда он научился получать ее, важно научиться ее отдавать тем, кто не может по какой-то причине получить ее напрямую от Бога сам.

Таким образом, персональный и трансперсональный векторы развития сходятся в том, что разрешение кризиса в обоих случаях заключается в установлении новых отношений с миром. Принципиальная разница же остается в том, что персональной развитие – это прямой результат нашего осознанного выбора, непосредственное следствие цепочки наших действий, которые мы все более в силах осуществлять в ходе разотождествления и «центрирования» на себе как Я.

Трансперсональное же развитие происходит несколько иначе. Мы можем направлять энергии высшего бессознательного и делать их проявление более ощутимым в своей жизни – но только когда мы получаем к ним доступ. А когда мы его получим, как, при каких условиях или в связи с какими обстоятельствами мы услышим призыв Самости – мы не определяем и не контролируем. Но мы можем быть уверены, что если мы создадим для этого условия, то это обязательно когда-то произойдет: «ищите, и найдете; стучите, и отворят вам». И это то, что мы действительно можем и то, что на самом деле контролируем в своей жизни.

Персональный психосинтез

Поскольку Самость пронизывает все слои нашей психики, и в различные моменты нашей жизни может призывать нас и к персональному, и к духовному развитию, то для понимания того, на каком уровне и в каком измерении происходит работа над установлением отношений с Самостью, выделяют два условных направления работы: персональный и трансперсональный психосинтез (the personal and transpersonal psychosynthesis).

Если мы работаем в области низшего и среднего бессознательного, мы имеем дело с персональным психосинтезом. Разумеется, редко какая работа не включает все слои нашей психики, и в персональном психосинтезе нам приходится интегрировать и содержание высшего бессознательного – в частности, при работе с ранней детской травмой мы получаем доступ и к травматическим переживаниям, и к своим скрытым качествам и талантам.

Персональный психосинтез не обязательно включает в себя психотерапию, коучинг, обучение или целенаправленный тренинг навыков. Определенная переработка бессознательного материала и личностное развитие происходит и в обыденной жизни, когда мы сталкиваемся с трудностями и как-то их преодолеваем, вступаем в различные отношения, получаем обратную связь о себе и как-то с ней соотносимся. Наша жизнь достаточно терапевтична сама по себе. В то же время, осознанная работа со специалистом помогает сделать этот процесс более эффективным, сэкономив время и усилия.

Работа может происходить самым различным образом и включать множество разработанных разными школами способов исследовать себя и свое бессознательное. И – каким бы путем мы ни шли – мы рано или поздно выходим на глубокий уровень, где встречаем наши травмы, чувства вины или стыда, сценарии, которые разыгрываются в нашей жизни, и которые мы обычно не осознаем, страдание и ярость, разрушающие нас паттерны поведения, зависимости и многое другое.

В зависимости от того, с чем мы сталкиваемся внутри себя, персональный психосинтез может быть более или менее длительным процессом – но он в любом случае занимает достаточно большое время и включает в себя несколько принципиально важных моментов:

1. Осознание того, как и в связи с чем в нашей повседневной жизни проявляются те чувства и паттерны, которые мы в себе обнаружили.

А также понимание стратегий выживания, которые скрывают от нас разрушительный эффект этих паттернов.

2. Принятие того факта, что наше поведение не изменится просто так и не исчезнет само по себе. Трансформация требует времени и сил, и важно не ограничивать себя во времени и давать себе отдых при необходимости.

3. Исследование и принятие чувств и мыслей, связанных с нашим травматичным опытом, действительно очень важно.

4. Все это происходит в ходе нашей самой обычной жизни и позволяет нам актуализировать наш потенциал в мире, проявить себя.

В ходе персонального психосинтеза, пусть мы и исследуем преимущественно низшее бессознательное, в нас появляются тенденции, которые ослабляют наши внутренние конфликты, разгружают нас эмоционально, дают чувство освобождения, снижают самокритику, повышают принятие себя и чувство, что мы несем ответственность за свою жизнь. Качества, к которым мы получаем доступ, относятся к сфере высшего бессознательного: это спонтанность, креативность, свобода, уверенность в себе.

Трансперсональный психосинтез

Если персональный психосинтез занимается, в основном, низшим и средним бессознательным и их интеграцией в целостную личность человека, то трансперсональный психосинтез обращен к высшему бессознательному. Он тоже часто происходит спонтанно, без нашего сознательного участия в процессе. Маслоу называл это пиковыми переживаниями (the peak experiences) – внезапным ощущением интенсивного счастья, исполненности и ясности, единства всех вещей.

Прикосновение к содержанию высшего бессознательного также происходит и более «плавно», например, когда мы воспринимаем произведение искусства, молимся или медитируем, или общаемся с партнером не на поверхностном, а на глубоком уровне. Тогда трансперсональные качества вливаются в нашу жизнь естественным образом, мы становимся более сострадательными, мудрыми, принимающими.

Но бывает и так, что трансперсональный опыт сложно интегрировать: например, становясь более сострадательными, мы одновременно начинаем лучше видеть в себе ярость или желание кому-то отомстить, ярко вспоминаем прошлые ошибки, за которые раскаиваемся. Если пользоваться метафорой Ассаджиоли, прилив сменяется отливом, и мы начинаем видеть весь тот мусор, что скрывала вода.

Происходит определенная индукция низшего бессознательного материала, связанного с качествами, которые мы обнаружили в высшем бессознательном. В этом проявляется какая-то естественная тенденция к целостности: если мы осознаем один полюс, нам открывается и второй. При этом то, что открывается в низшем бессознательном, часто имеет тенденцию обесценивать или перечеркивать трансперсональные переживания. И в эти моменты трансперсональный психосинтез обязательно включает в себя работу с низшим бессознательным.

В примере выше желание кому-то отомстить имеет смысл проследить до момента его образования: и это может открыть для нас заново то, как этот человек поступил и как это на нас отразилось. Или, например, люди, пережившие сексуальное насилие или злоупотребление, и вытеснившие эти переживания, часто испытывают глубокое иррациональное чувство вины и стыда, от которого защищаются яростью. И это может дать о себе знать в моменты, когда они работают с высшим бессознательным, – например, в связи с близостью.

Другая сложность с интеграцией трансперсонального опыта заключается в том, что мы можем начать переоценивать то, с чем сталкиваемся. Как мы уже знаем, высшее бессознательное в достаточной степени идеализировано, это в определенном смысле «чистые» качества, которые воспринимаются очень отчетливо и объемно, и на их фоне наша обыденная жизнь может начать казаться малозначительной или даже иллюзорной.

Духовный брак

Получается, что независимо от того, занимаемся мы своими детскими травмами или неразрешенными конфликтами, сталкиваемся с архетипами или каким-то паранормальным опытом, работаем со своей семейной системой или принимаем сложный выбор, – нас всегда встречает Самость. Каждый из нас, так или иначе, переживает отношения с ней прямо сейчас – через отношения с кем-то или чем-то.

Как и все наши отношения, отношения с Самостью могут быть разными, и продолжаются они «в богатстве и бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас». Временами, когда зов ведет нас в бездну низшего бессознательного, к боли, одиночеству и внутренним конфликтам, может казаться, что это наоборот уводит нас от себя, от тех отношений с собой, которые мы с таким трудом выстраивали. Но в этом и проявляется в своей основе качество трансцендентности: Самость встречает нас везде, куда бы мы ни пошли, и мы можем быть уверены в том, что даже в большом страдании мы не остаемся одни – мы всегда остаемся с собой и у себя.

В мистических традициях такие отношения называются духовным браком, который заключается между человеком и Богом, душой или Основой бытия. И акцент здесь делается не на достижении трансперсональных состояний или доступе в сокровищницу высшего бессознательного, а на постоянных, эмпатичных отношениях с самим собой, с глубоким источником своей идентичности и чувства бытия-собой.

Установление и поддержание таких отношений происходит всю нашу жизнь и в традиции психосинтеза называется самореализацией (self-realization). Дать определение самореализации достаточно сложно: если Самость встречается нам в таком многообразии опыта, то ни один конкретный опыт и ни одно конкретное состояние мы не можем назвать самореализацией. Трансцендентная природа Самости делает и отношения с ней трансцендентными.

По той же причине мы не можем говорить, что самореализация начинается в каком-то определенном возрасте, при каких-то определенных условиях или требует обязательно каких-то больших и значительных поступков.

Она может происходить и в рамках персонального, и в рамках трансперсонального психосинтеза и не сводится к какому-то одному из этих процессов. Путь самореализации может выглядеть и так:

^{Рис. 6. Пример пути самореализации}

Не существует такой карты, заранее определенной для нас: мы можем только слушать себя и слышать, к чему именно мы призваны прямо сейчас, что бы это ни было. Самореализация – это конкретный процесс, а не абстрактные размышления о нем, и происходит она здесь и сейчас.

Мы можем в какие-то моменты включаться в этот процесс, отвечая на призывы Самости, в другие – выключаться и игнорировать или предавать себя, а потом снова обретать. Самореализация – это не конечная точка пути, это и есть путь.

Глава 7
Психосинтез

Ограниченность психосинтеза в том, что у него нет ограничений.

Роберто Ассаджиоли

В одном из своих писем Фрейду Юнг написал о знакомстве с молодым итальянским психиатром из клиники во Флоренции, который собирался писать диссертацию по психоанализу. Психиатра звали Роберто Ассаджиоли, и его диссертация получила название Психосинтез (1909). В своей работе Ассаджиоли представил свой собственный холистический подход к психологии человека, отталкивающийся от психоанализа и фокусирующийся на развитии и духовном опыте человека. В то время как Фрейд говорил о том, что ему интересен фундамент здания, Ассаджиоли интересовало все здание целиком. По его мнению, психоанализ слишком концентрировался на психопатологии и упускал то, что в психике является здоровым, чем закрывал путь к исцелению.

Мать и жена Ассаджиоли увлекались теософией, а сам он был близким другом Алисы Бейли – публично Ассаджиоли это никак не обозначал (разве что портретом Елены Блаватской в кабинете), но его интерес к теософии, восточной философии, духовным практикам и мистическим течениям легко проследить в его психотерапевтической работе. В его концепции Самости легко узнается описание Атмана или Дао, а в практике психосинтеза используется множество медитативных техник. В то же время Ассаджиоли считал необходимым и полезным и психоаналитическое исследование – в качестве первой стадии психосинтеза.

В общем смысле, психосинтез – это название для процесса развития человека, в котором происходит соединение различных аспектов личности, сознания и бессознательного, в гармоничное целое. Этот процесс происходит часто и без нашего сознательного участия, но теория Ассаджиоли и ее дальнейшая разработка его последователями дает возможность сделать этот процесс более осознанным, структурированным и эффективным.

Для этого в психосинтезе используется несколько «карт», которые помогают посмотреть на свою жизнь, проблемы в ней, личную историю и возможности развития с разных точек зрения. Мы знакомились с ними в предыдущих главах, и теперь имеем возможность систематизировать их.

Модель личности

Отправная точка в процессе осознанного развития – самопознание. Предыдущие главы этой книги фокусировались на отдельных аспектах самопознания, которые можно схематически изобразить таким образом:

^{Рис. 10. Модель личности в психосинтезе}

Пунктирные линии, отделяющие одну область бессознательного от другой, показывают возможность проникновения вытесненного опыта в том или ином виде в нашу обыденную жизнь, будь то невротический симптом или религиозный экстаз. На область коллективного бессознательного, которая расположена вокруг и не имеет границ, тоже частично заходит пунктир: архетипы коллективного бессознательного могут иметь природу, родственную низшему (архетип Тени) или высшему (архетип Грааля или Мандала) бессознательному.

Изначально в схеме, предложенной Ассаджиоли, Самость находилась на самом верху, примыкая к области высшего бессознательного. Однако со временем стало понятно, что это искажает смысл, который вкладывается в концепцию Самости: она пронизывает все существо человека, и ассоциировать ее только с высшим бессознательным – значит, ограничивать ее.

Исследуя себя, человек может встретить Самость не только в опыте единения с миром или в любви, но и в страдании. Важно помнить, что развитие предполагает то, что мы делаем своей всю нашу жизнь, не поворачиваясь спиной к тому, что нам в ней по каким-то причинам не нравится.

Стадии психосинтеза

В процессуальном смысле психосинтез – это ряд стадий развития. Выделение этих стадий важно, скорее, с точки зрения их содержания, и последовательность может отличаться от указанной.

«Нулевая» стадия – это состояние выживания, в нем мы пребываем в трансе, в который погрузились давным-давно в связи с травматичными отношениями с нашим неэмпатичным окружением. В этом трансе мы получаем возможность как-то существовать, не сталкиваясь со своими ранами, и платим за это обеднением собственной жизни. Для выживания мы формируем определенную личность, которая в большей степени соответствует ожиданиям нашего окружения и целям защиты, чем нам самим. Здесь мы теряем себя и свою аутентичность. Любое потенциально возможное столкновение с ранами страшно, и потому мы избегаем его – например, формируем зависимости, какие-то устойчивые паттерны поведения, которые нас в большей степени разрушают, чем спасают, и другие защиты.

Какие-то события нашей жизни запускают кризис, который проходит у всех по-разному, но сводится к тому, что «так жить я больше не хочу, но как хочу – еще не знаю». Наша выживающая личность дает трещину, и появляется зазор для того, чтобы изменить свою жизнь. Это может быть потеря работы, сложности в браке, тяжелая болезнь или несчастный случай.

Кризис дестабилизирует нашу жизнь, но одновременно выводит нас из транса, в котором мы все это время находились. Это дает почву для первой стадии психосинтеза – стадии Исследования личности. Помимо прочего она включает в себя исследование нашего бессознательного, семейной истории и истории прошлых поколений, текущие условия жизни, влияние общества и коллективного бессознательного. На этой стадии мы отвечаем для себя на вопрос «Кто Я?».

Вторая стадия начинается с Появлением Я. Если на прошлой стадии мы в большей степени задействовали сознание, то теперь подключаем свою волю. Мы получаем опыт разотождествления со всем тем, что мы исследовали до этого. Так мы разгружаем себя и, одновременно, получаем возможность взять на себя ответственность и за свои субличности, и за отношения с ними и между ними, и за свою жизнь в целом. Мы осознаем то, что способны помочь себе в развитии более аутентичного способа жить в этом мире через эмпатичные отношения с другими и с собой.

По мере развития аутентичности и знакомства с собой-настоящими, мы сталкиваемся с вопросом, как именно реализовывать эту аутентичность. Если раньше мы жили в большей степени для окружения и этим вопросом не задавались, то теперь он становится для нас одним из самых важных.

На этой – третьей – стадии происходит Контакт с Самостью. Зов Самости – проявление трансперсональной воли – начинает прослеживаться в прошлом, и кажется, будто вся жизнь вела нас именно к этому. Внешне это часто выглядит как углубление отношений с людьми, посещение каких-то важных для человека мест, исследование вопросов этики, морали, духовные практики, уход за ценностями в своей жизни – то есть, установление отношений с многочисленными аутентичными объединяющими центрами, отражающими наши отношения с Самостью и позволяющими слышать ее зов четче, понимать его.

На последней стадии мы даем Ответ Самости. Фактически, в жизни мы попеременно переходим от контакта (Самость запрашивает нас) к ответу (мы отвечаем Самости своей жизнью), и в этом проживаем наши отношения с Самостью, наполненные эмпатией, уважением, принятием и взаимностью. Это не выглядит так, будто мы автоматически или по принуждению реагируем на призывы Самости: находясь в резонансе с ней, мы всегда имеем выбор, оставаться в нем и реализовать себя, либо не сделать этого.

Очень часто мы возвращаемся назад, на предыдущие стадии, сталкиваясь с тем, что мы не исследовали что-то или с чем-то не разотождествились. Не менее вероятно и то, что голос Самости мы можем услышать и на ранних стадиях психосинтеза, поскольку Самость пронизывает собой все и присутствует в нашей жизни даже в период выживания.