Текст книги "Разведись со мной"

Глава 20

– Вчера я спрашивала вас, есть ли у кого-то планы на сегодняшний вечер и вы обе сказали нет. Поэтому, скорее одевайтесь и поехали в потрясающий ресторан азиатской кухни! – объявляю девчонкам, которые за сегодня устали так, что едва стоят на ногах. – Столик заказан! Живо! Живо!

– О, боже! – оживляется Кристина. – Как же давно я не ела роллы!

– Удон с морепродуктами, мм!

– Сегодня вы можете позволить себе всё, что только желудку будет угодно. Я плачу!

– Ты лучшая начальница из всех существующих! – обнимают меня девчонки. – У нее день рождения и она платит! Ю-ху! А саке будет?

– Спрашиваешь!

Правда уже через полчаса, когда я сворачиваю на парковку одного из лучших японских ресторанов города, мои пассажирки заметно падают духом.

– «Ункай»? – таращится на меня Кристина. – Ты заказала столик в «Ункай»?

– Саванна, но здесь ведь очень дорого! – подключается Милана.

– Самое ужасное то, что мы с тобой одеты совсем не для ужина в этом ресторане.

– А что в нем такого? – не понимаю их. – Ресторан, как ресторан. А вы у меня красотки, так что выше нос, плечи назад и пойдемте уже отмечать мои двадцать семь!

Это вранье. Помимо звезды Мишлен и разнообразного меню, включающего в себя невероятное количество блюд, «Ункай» является местом притяжения известных людей и гостей города. Девчонок я понимаю, но предупредить их заранее я не могла, поскольку всего пару часов назад забронировала здесь столик. Причем, самый дорогостоящий по депозиту, ведь он единственный, который располагается в самом центре круглого зала на высоком подиуме, а окружает его настоящий пруд с каменистым дном и живыми рыбками. Его видно с любого столика, а для меня сегодня это очень важно.

– Только посмотри, – шепчет Кристина, когда мы следуем за девушкой в черном японском халате к нашему «трону». – Как же здесь красиво.

В стенах аквариумы по полтора метра в ширину, которые тянутся от самого пола до потолка. Свет от чистейшей воды причудливо играет на лицах гостей, поскольку в самом зале освещение более чем интимное. Напольные лампы здесь служат исключительно, как элементы декора.

Проходим по мостику через пруд, поднимаемся по широким деревянным ступеням к нашему столику, над которым, словно купол, светится настоящий аквариум, утопленный в темные деревянные балки.

– Обалдеть, – улыбается Милана, усаживаясь в мягкое и глубокое кресло. – В выходные мне будет о чем рассказать бабуле.

Пока изучаем меню, к нам присоединяется Диана. Она садится справа от меня, заряжает девчонок энергией, бросает шутки, только так, а потом, когда они делают заказ, слушая рекомендации официанта азиатской внешности, подруга смотрит на меня с натянутой улыбкой и тихо спрашивает:

– Видела его?

– Нет, – отвечаю одними губами, потому что также по-идиотски улыбаюсь. – Хартманн ещё не здесь. Ты уверена, что встреча пройдет в этом ресторане?

– Леон так сказал. Время ещё детское. Скоро появится.

Да. В этом роскошном ресторане, за этим дорогущим столиком я собрала своих подруг вовсе не потому, что хочу отметить свой день рождения и, как говорится, шикануть от души. Мне просто нужен Влас Хартманн, а со слов Леона, который случайно проболтался Диане о планах своего паршивого братца, тот приедет в «Ункай», чтобы встретиться с приятелями. Я не могу больше унижаться и откровенно искать с ним встречи. Даже то, что она вынужденная и необходимая ради нашего общего блага, не запретит ему думать обо мне, как о преследовательнице. А для меня, очевидно, имеет значение то, что он обо мне думает. Сначала я по доброте душевной решила подарить ему свечу на новоселье, но оказалось, что дом он купил не для себя. Потом отправилась с ним на поиски женщины, зарегистрировавшей наш брак, а после снова приперлась домой к его брату, куда мне дорога была закрыта, чтобы всего лишь получить объяснение на вполне разумный вопрос. Унижаться перед охраной его офиса, требуя пропустить меня, не стану. Теперь я буду провоцировать его сделать первый шаг, а дальше и узнаю, какого хрена и куда делась его гребаная подпись. Либо его рук дело, либо я начну верить в невозможное.

Через сорок минут наш стол превращается в островок с самыми разными блюдами азиатской кухни. Роллы, суши, рис с маринованной икрой кита и лосося, цыпленок кацу с азиатским йогуртом, татаки из тунца с манго и чили, лапша мезмен с икрой и креветками! Сомневаюсь, что кто-кто из нас осилит десерт. С этим бы добром справиться.

– Он идет, – тихонько говорит мне Диана, и вдруг начинает смеяться, без конца мне кивая. Девчонки фотографируют аппетитные блюда в неподражаемой подаче и наверняка думают, что пропустили очередную веселую шутку моей подружки-хохотушки. – И не говори! И не говори!

– Что ты делаешь? – пихаю её ногой под столом. – Веди себя естественно.

– Это сложно, когда поблизости этот зверь. Серьезно, он меня пугает. Сначала идея «случайной» встречи показалась мне перспективной и даже веселой, но вот я увидела этого негодяя и всё, поджилки затряслись. До сих пор забыть не могу, как грубо он с тобой разговаривал.

– О чем это вы шушукаетесь? – спрашивает Милана, положив телефон на стол. – Давайте ещё раз выпьем за нашу неподражаемую именинницу! Будь счастлива и богата!

– Оставайся такой же красивой!

– И стройной! – подмигивает мне Диана.

Чокаемся белыми фарфоровыми кувшинами и потягиваем саке. Понимание того, что где-то в этом зале находится Влас, который не может не видеть нас, заводит в моем теле мурлыкающего кота. То мурашки по рукам пробегут, то холодок по спине. Но у меня точно не трясутся поджилки от страха. К тому же, с каждым крошечным глотком алкогольного напитка делается даже спокойнее.

– А ты уверена, что это был он? – спрашиваю Диану, позволив себе похитить из её тарелки осьминога в кляре.

– Ага. С двумя мужиками. Ты ещё не встретилась с ним взглядом?

– Здесь слишком темно, а из-за бликов воды в аквариумах я вообще ничерта не вижу.

– Саванна, мы с Кристиной приготовили для тебя кое-что, – вдруг говорит Милана. Она таинственно улыбается, достает из сумочки белый конверт. – Ничего особенного…

– Но мы думаем, что тебе очень понравится! – перебивает её Кристина. – Хотели после работы подарить, но тут ты сообщила, что мы едем в ресторан и…

– Мы решили, что сделаем это здесь.

Смотрю на обеих с такой доброй укоризненностью, ведь мне очень приятно их внимание, но я не хочу, чтобы они тратились на меня. У обеих кредитные обязательства, бабушки, которым нужно помогать, и собственные нужды.

Девчонки поднимаются с кресел, чтобы вручить мне конверт, а я крепко обнимаю обеих.

– Что там внутри? – не терпится узнать Диане. – Что, показывай!

Продолжая стоять, я осторожно отклеиваю золотую наклейку и достаю плотную молочного оттенка и свернутую пополам карту.

– «Волшебный билет для того, кому необходимо убежать от реальности, – читаю заголовок большими прописными буквами. – Если когда-нибудь тебе будет очень плохо, твое сердце разобьется на миллион частиц и покажется, что жизнь утратила привычный смысл, позвони по этому номеру и скажи мадам Дуду, что хочешь сбежать. Максимальная продолжительность – 3 дня. Срок годности волшебного билета не ограничен».

– Бог мой! – ахает Диана. – Где вы его достали? Это то, что я думаю?

– А что именно ты думаешь? – смотрю на нее с улыбкой, не понимая, о чем речь.

– Это крутейшая идея, которую точно придумали женщины! – хлопает в ладоши Диана. – Каждой из нас такой билетик определенно не помешает.

– Это билет в одно очень особенное и тихое место, где можно побыть наедине с собой, – объясняет мне Милана.

– Правда, мы не знаем, что это за место такое, – смеется Кристина, – но говорят, что там по-настоящему волшебно. Если вдруг когда-нибудь тебе захочется убежать от всего, что тебя окружает, сделай так, как сказано в билете.

– И ты не пожалеешь, это точно! – соглашается Диана.

– Я заинтригована! – И это правда. – Девочки, огромное вам спасибо! Удивительный подарок, от которого не знаешь, чего ждать.

Ещё раз обнимаю их, оставляю поцелуи на румяных щечках. Осторожно сворачиваю билет и укладываю обратно в конверт, на долю секунды ощутив необъяснимый трепет. Такое странное и покалывающее кожу волнение… Официант наливает саке, девчонки смеются, а мой взгляд попрыгунчиком, скачет от одного незнакомого лица к другому, пока не попадает в ловушку мужского силуэта, восседающего за одним из столиков в покровительственной позе.

Я не вижу его лица. Оно будто нарочно прячется в тени, куда не достает свет аквариума.

– За вас, девочки, – предлагают тост. Беру кувшин с саке и поднимаю его над столом. – Вы самые лучшие и душевные подруги на свете.

– О-о-о! Я сейчас расплачусь! – тянет Кристина.

– За всех нас! – улыбается Диана и останавливает на мне вопросительный взгляд. Отвечаю на него едва заметным кивком, выпиваю саке и снова опускаюсь в кресло. Да, я увидела Власа, только не поняла, в курсе ли этого он. – У тебя ведь есть план?

– Буду действовать интуитивно, – отвечаю тихо и, промокнув губы салфеткой, выхожу из-за стола. – Схожу-ка я в дамскую комнату.

– Точно! – поддакивает Диана. – Сходи на разведку. Зуб даю, что и в туалетах есть аквариумы.

– Тогда рыбкам в них точно не повезло! – говорит Милана, и наш столик заливается смехом.

Торопиться мне некуда, так что к выходу из зала иду с достаточной медлительностью, чтобы Хартманн заметил мое присутствие, если этого ещё не случилось. Сомневаюсь, что так. И дело вовсе не в расположении нашего столика, над которым свисает настоящий аквариум, а в моих ощущениях. Я чувствуя на себе взгляд Власа. Ощущаю его движение по моей коже так же явно, как прикосновение теплого ветра. Я поняла это ещё в ресторане на вершине горы, когда случилась наша первая и последняя беседа, исключающая всякое злорадство. Мы просто общались, как те самые герои фильма, которые знают, что дальше этого момента ничего не случится. Можно говорить, о чем угодно и просто быть собой. Я чувствовала его взгляд, когда смотрела в окно. Когда с наслаждением вдыхала аромат из стеклянного чайника. Когда мы спускались к подножию горы по канатной дороге и пешком возвращались к домику. С наступлением ночи стало прохладнее, но у меня тогда пылали щеки. И теперь я точно понимаю, почему.

Но, какими бы светлыми и приятными не были мои воспоминания о том действительно чудесном вечере, относиться к Власу иначе, чем сейчас, мне не позволяет гордость. Я не давала ему ни повода, ни права так грубо и бессовестно говорить со мной, откровенно считать меня какой-нибудь сумасшедшей преследовательницей. По-моему, я достаточно много рассказала ему о себе, чтобы он мог не сомневаться в моей абсолютнейшей незаинтересованности в нем. Ни как в мужчине, ни как в денежном мешке. Поэтому, сполна ощутив на себе чокнутость его натуры, мне остается лишь одно – хитрость, смекалка и ложь во благо счастья и спокойствия себя любимой.

Бог мой, в женском туалете и впрямь есть аквариум! Взбиваю волосы пальцами, расправляю ткань белой футболки, заправленной в узкие черные джинсы. Хартманн не мог меня не заметить. Я видела, с каким откровенным любопытством он провожал задницу стюардессы. Моя-то в сто раз привлекательнее и особенно сейчас. Быстро перебираю в уме варианты, ведь отправляясь сюда, я преследовала только одну цель – зацепить Власа. Разумеется, таким образом, чтобы инициатором разговора стал именно он. Уверена, он уже извинился перед приятелями, и отправился в мужской туалет. Сам стоит, небось, в коридоре и ждет, когда появлюсь я, чтобы наброситься с вопросами. Главное сохранять спокойствие и демонстрировать недовольство.

– Ты что, следишь за мной, Хартманн? – спрашиваю возмущенно перед зеркалом. – Боже, Хартманн, а ты никак не можешь оставить меня в покое!

Ну, что-то вроде того. Только бы не растеряться, ощутив этот густой и проникновенный запах…

Тряхнув головой, выхожу из дамской комнаты, сердце в груди колотится. Интуиция у меня – профи своего дела. Влас точно стоит за углом и ждет меня.

– Послушай, что вообще происходит! Уже который раз вселенная сталкивает нас! Что бы это могло значить, как считаешь? – с притянутым за уши восторгом, восклицает Лия Персона.

Эта паршивая овца уже идет ко мне навстречу. Волосы нарастила до самой задницы белые-белые. Декольте обтягивающего черного платья настолько откровенное, что видны края кружевного лифчика. Господи, Лия, ты далеко не Моника Белуччи, очнись!

– Наверное, эта твоя вселенная испытывает наше терпение, – натянуто улыбаюсь в ответ. Паршивая у меня интуиция. – Я бы с радостью поболтала, но меня ждут подруги, извини.

– И больше никто? – Я и двух шагов сделать не успеваю. – Разве в зале нет твоего мужа?

О, господи. Муж.

– Мы вместе вещи в гардероб сдавали, но он меня даже не заметил, а я, как-то, постеснялась с ним поздороваться. Мне показалось, что он не в духе.

Лия Персона, как рыба-прилипала. Она и раньше отличалась своей поганой вездесущностью. Куда не приедешь, не пойдешь, а Лия уже тут, как тут. Поражает тот факт, что за семь лет жизни в одном городе мы ни разу нигде не столкнулись. Правда, места подобные этому, я перестала посещать, да и окружение подчистила.

– Ты права, тебе показалось.

– Вы что, поругались в день твоего рождения? – изображает тревогу. – Кстати! С днем рождения, Саванна. Извини, что без подарка. Я не думала, что мы встретимся. Да и ты не сообщала, что будешь отмечать.

– Спасибо за поздравление. Насчет подарка не беспокойся. Как ты верно тогда сказала, угодить мне очень сложно. Не хотелось бы расстраивать тебя в случае неудачного выбора.

– Надеюсь, Влас успел вручить тебе подарок до того, как поругаться с тобой? – спрашивает с ядовитой улыбкой. – Или же, – подходит чуть ближе, переходя на шепот, – его подарок заключается в тех мерзких фотографиях, где он проводит время на огромной яхте в компании известной модели? Когда я их увидела, мне стало так обидно за тебя. Так больно!

Что это с ней? Такое чувство, что вот-вот и у Лии начнется словесная диарея.

– Ну, что ты. Не принимай так близко к сердцу то, что тебя не касается.

– Я подумала, господи, бывает же такое! Раньше глупая и наивная девочка имела нескончаемые интимные связи с женатыми или почти женатыми мужчинами, – поднимает на меня деланно бесхитростный взгляд, – а теперь такие же делают то же самое с её мужем. Всё-таки эффект бумеранга действительно существует. Ты согласна со мной?

– Мне пора идти, Лия. Всего тебе доброго.

Обхожу её, до входа в зал остаются считанные шаги…

– Одним с рождения дарована скромность, а другим это драгоценное украшение ни за какие деньги не получить! – бросает мне вдогонку.

– Это ты к чему? – спрашиваю, обернувшись.

– Так, – пожимает она плечами, – мысли вслух. Должна тебе признаться, раз уж мы говорим начистоту.

– Серьезно? – усмехаюсь, демонстративно глянув по сторонам. – В коридоре мы говорим «начистоту»?

– Когда я увидела те фотографии, где твой муж отдыхает с известной моделью, я почувствовала свою вину. Видишь ли, когда мы катались на лыжах, я ляпнула кое-что… Просто я и подумать не могла, что Влас Хартманн женится на такой, как ты. То есть, на тебе. В общем, – резко выдыхает она, изображая виноватый взгляд, – я сказала, что он сделал правильный выбор. Ему повезло, ведь ты профессионал. Всем известно, что Хартманн предпочитает именно таких в этом деле, – говорит мне заговорщическим тоном. – А ты, как никто другой, знаешь все тонкости интимных утех. Правда, я сказала это в более смелой форме. Но, оказалось, что вы женаты! Неудобно получилось, извини. Надеюсь, ваш брак не висит на волоске?

– Тебе бы лучше к собственному относиться с тем же интересом и вниманием.

– Ну, мне-то удалось создать крепкие и настоящие отношения, – усмехается она. – А тебе, судя по тому, что происходит у вас, как-то не очень. Тут ведь всё от женщины зависит.

– Я не понимаю, ты умом тронулась? Или у тебя кризис какой-нибудь?

– Не отчаивайся, Саванна. Когда-нибудь и на твоей улице будет праздник. Возможно, ты сможешь стать такой же счастливой женой, как и я.

– Твое «счастье» весьма сомнительно, – показываю кавычки пальцами.

– Что ещё может сказать девушка, у которой жизнь не задалась? – усмехается Лия и пожимает плечами. – Несчастная и никому не нужная.

– «Несчастная»? – смеюсь от души. – Уж кто из нас несчастный, жалкий и одинокий, так это ты, Лия! Погляди на себя, ты поймала меня у двери женского туалета, чтобы прихвастнуть своим безупречным браком, в котором муж изменяет тебе каждый божий день, а ты закрываешь на это глаза, поскольку считаешь, что так ты проявляешь истинное великодушие женской мудрости!

– Мой муж мне не изменяет! – смеряет меня озлобленным взглядом.

– Ага, – смеюсь. – Трусы верности, которые ты подарила ему на свадьбу, он никогда не надевал. Даже не примерял их!

– Тебя сжирают ревность и обида!

– Загнула же! – смеюсь. – Поверь, мне такие чувства не свойственны.

– Да неужели? – злорадствует она. – Твой муж спит с молоденькими девицами и об этом известно всему миру. А ты ничего не можешь поделать с тем, что есть кто-то, кого он желает больше тебя! Безответная любовь сделала Саванну Хок беспомощной, и я, как никто другой, этому рада.

– Я устала от этого бессмысленного разговора, который слишком затянулся. Как и от тебя.

– Теперь-то ты на собственной шкуре знаешь, что чувствовали женщины, перед мужьями которых ты раздвигала свои ноги! – не дает она мне уйти. И куда же тебя понесло, Лия? – «Приятное», должно быть, чувство?

– Ты мне скажи, – говорю с ухмылкой, ощутив внутри резкую боль от невидимого и глубокого пореза. – Ты ведь среди них и прекрасно знаешь это.

Оскалившись, Лия сжимает кулачки, но даже подойти ко мне не осмеливается.

– Тебе больно, что твой брак трещит по швам! Справедливость восторжествовала и тебя, наконец, настигла та же участь, что и других женщин, с мужчинами которых ты спала! Не удивительно, что даже собственному мужу ты больше не нужна. Ты себя давно обесценила. Твоему мужу даже противно сидеть с тобой за одним столом!

Адреналин кипятком ударяет в лицо. Пустота внутри мгновенно заполняется тварями самыми мерзкими и опасными, которых я с радостью… с радостью бы вывалила на эту гребаную сучку. Но этот брак лишь игра, в которую по глупости или намеренно втянул меня Влас. Я стою здесь и, как полная идиотка, пытаюсь отстоять то, чего на самом деле нет и никогда не было. Я не мечтала выйти замуж, надеть белое платье и верить в гребаную любовь до гроба! Да я и сейчас всего этого «добра» себе не желаю. Но что я делаю? Зачем слушаю бессмысленные речи обделенной мозгами дуры, которая пытается задеть меня тем, чего просто не существует? А самое ужасное и необъяснимое, что в какой-то мере ей это действительно удается.

Злясь на себя, я медленно надвигаюсь на Лию, которой приходится даже вжаться в стену. Трусливая и мерзкая гадюка. Не сводя глаз с её недоумевающего лица, я опасным шепотом говорю:

– Советую тебе прикрыть свой грязный ротик и не злить меня. Иначе очень скоро ты услышишь из уст своего любимого мужа мое имя, когда он будет трахать тебя. То с кем я спала и к чему это привело, касается только меня. – Выдержав вселяющую ужас паузу, заканчиваю: – Чтобы больше я тебя не видела и не слышала. Включаешь режим мышки и носа не высовываешь из своей норки. Иначе, ты знаешь, что я сделаю и труда мне этого не составит. Поняла меня?

Её перепуганные глаза вот-вот выпадут из орбит, из открытого рта пытается вырваться ругательство или крик о помощи, но страх за свою обновленную шевелюру не позволяет даже дышать. Всем известно, что в критической ситуации первым делом девушки хватают друг друга за волосы.

Делаю плавный шаг назад и Лия тут же спешит в дамскую комнату. Мда уж. Интуиция у меня вообще никакая.

– Да ты опасная штучка. Я удивлен.

Лениво склонив голову на бок, Влас Хартманн закрывает собой видимую часть зала. Его темный силуэт медленно приближается ко мне и надо бы поблагодарить Лию за этот разговор. Не случись его, я бы сейчас размякла, как булочка в теплом молоке. Настойчивый мужской аромат, следующий не за своим хозяином, а впереди него, выводит меня из себя. Абсолютно весь Влас Хартманн вызывает во мне неодолимый гнев, что питается ересью, которую изрыгнула из себя Лия.

Какую я там фразу репетировала у зеркала? И для чего, собственно, решила поужинать с подругами именно здесь?

К черту. Всех и всё к черту.

– Стой, стой, стой, – опускает он руки на мои плечи, не дав сдвинуться с места. – Подожди.

– Чего тебе? – огрызаюсь.

– Во-первых, привет.

– Во-вторых, всего хорошего!

– Саванна, – смотрит в мои глаза внимательно, – мне жаль, что так вышло.

– Что вышло? – распахиваю взгляд, сгорая внутри от злости. – Извини, но я не понимаю, о чем конкретно речь, поскольку всё, что связано с тобой, всегда просто «выходит».

Опустив руки и бросив терпеливый взгляд в сторону, Влас спрашивает:

– Мы можем поговорить в другом месте?

– Нет, не можем, – врезаюсь в его глаза острыми стеклами. – Меня ждут подруги, а ты можешь поболтать здесь со своей новой знакомой, которая вот-вот выйдет из дамской комнаты.

Делаю шаг в сторону, но рука Власа хватает меня за запястье. Не сильно, не больно, но так, чтобы я понимала – он настроен решительно.

– Мне жаль, что из-за меня тебе приходится терпеть чужие бредни, – говорит полушепотом, приблизив ко мне свое лицо. – Когда я сказал ей, что ты моя жена, я был уверен, что она не посмеет к тебе сунуться. Но…

– Ты думаешь, меня волнует эта чепуха? – перебиваю его. – Лия идиотка. Была ею и останется. Единственное, что меня заботит сейчас, это наш гребаный развод, который никак не может состояться, потому что ты намеренно его срываешь! Что мне нужно сделать, чтобы избавиться от тебя? – Кончик моего носа легонько задевает его. – Чтобы ты подписал заявление и по дороге в суд с ним ничего не случилось! Скажи мне, Влас, – говорю шепотом, – потому что я уже не знаю, что мне делать. Я не знаю, как избавиться от тебя, как вычеркнуть твое имя из моей жизни! Пожалуйста, – умоляю его. Гранаты в его глазах становятся ярче. Зерна как будто подсвечивает солнце, зачаровывая меня… Опускаю веки, следом голову и тут же упираюсь о крепкое мужское плечо. – Пожалуйста, разведись со мной, – говорю шепотом. Как же это приятно… Чувствовать его тепло, опору. – Ты ведь и сам знаешь, что этот брак – ошибка. Мы не муж и жена и никогда ими не были. Эта глупая формальность только досаждает нам обоим. Давай разведемся, пожалуйста.

Как приятно. Как мне хорошо стоять вот так неподвижно, чувствовать его присутствие и теплые пальцы на моем запястье. Их прикосновение такое осторожное и невесомое, словно я вся из хрупкого хрусталя. Никогда раньше такой себя не ощущала.

– Это чернила, – говорит Влас низким и приглушенным голосом. – В шариковой ручке были чернила, которое исчезают через двенадцать часов. Я вспомнил об этом, когда мне сообщили сегодня утром, что в заявлении нет моей подписи.

Из меня вырывается нервный смешок. Отчаянный и безнадежный.

– Леон так память тренирует. Делает записи, а потом их вспоминает.

– Значит, ты не препятствуешь разводу, – шепчу со вздохом, продолжая упираться лбом о его плечо. – И не пытаешься свести меня с ума. И не преследуешь никакого злого умысла. Верно? – неохотно поднимаю голову и заглядываю в его глаза.

– Разумеется, Саванна, – отвечает Влас, спустя слишком затянувшееся молчание. – Я предлагаю тебе отказаться от помощи адвокатов и собственноручно отправить заявление в суд. Вместе, – уточняет без единой эмоции, – чтобы мы оба были уверены в чистоте этого дела.

– Отличная идея. Я только за, – отвечаю всё тем же шепотом. Влас улыбается, его глаза опускаются на мои губы, и в моем животе мгновенно напрягаются мышцы. – Во сколько?

– Как проснемся.

Мои брови подпрыгивают.

– Это будет второе и самое важное дело завтрашнего дня.

Благо мне хватает ума не спросить, а какое же первое? Но сомневаюсь, что этот вопрос не отражается в моих застывших глазах.