Текст книги "Разведись со мной"

Глава 16

Подписанные Власом бумаги о разводе я получаю во вторник вечером. Из-за огромного количества покупателей и просто заглянувших гостей, девчонки не замечают, как я забираю долгожданную синюю папку из рук представительного на вид мужчины в черном костюме. Возможно, он личный водитель Власа или какого-нибудь другого крутого перца из его компании.

В среду я передаю документы своему адвокату, он заверяет меня, что всё пройдет быстро и никаких проблем не возникнет, а результат будет готов ровно через месяц.

В четверг я получаю новый заказ на формовые крошки для предсвадебной фотосессии. На следующей неделе синоптики прогнозируют выпадение первого снега, а по задумке фотографа и его молодых клиентов, влюбленная пара будет стоять на пирсе и смотреть на холодное озеро под падающим снегом, а у их ног должны быть разбросаны, как капли, горящие свечи. Ну, что-то вроде того. В аромате и подкрашивании они не нуждаются, так что на изготовление ста пятидесяти штук у меня уходит всего-то полдня.

– Мне кажется, или кто-то тоскует? – вертит головой Диана. – Чувствуешь? Как будто кому-то грустно, да?

Оглядываю закутавшихся гостей нашей любимой кофейни у озера, а потом вопросительно смотрю на подругу.

– Да тебя я имею в виду, а кого же ещё!

– Почему это мне должно быть грустно? – закатываю глаза.

– Потому что прошла неделя с тех пор, как ты вернулась из незапланированной поездки в Сочи. Хотя, нет. Прошло чуть больше. Сегодня ровно неделя, как документы о разводе с Власом Хартманном ушли в суд.

– Ты прям считаешь? – удивляюсь.

– А ты как будто нет.

– У меня нет времени на эти глупости.

– Глупости, которые заставляют тебя грустить, – иронизирует Диана и наклоняется к столику. – Я знаю тебя, как свои пять пальцев! От меня ничего не утаишь. Хартманн произвел на тебя впечатление.

– Пф! – фыркаю тут же. – Разве что самое неприятное! Почему мы о нем говорим вообще? Лучше расскажи мне, как обстоят дела с новым тренером?

– Очень даже продуктивно. Но мы уже обсуждали с тобой эту тему три дня назад и за это время ничего не изменилось. А вот ты стала ещё унылее, чем была.

– Ты видишь, какая погода? Солнца больше нет, с неба то и дело срывается снежная крошка. Банально, но зима уже очень близко, а я ещё не продумала новогоднюю коллекцию. Постоянные покупатели интересуются, а я ответить толком ничего не могу. Даже не знаю, за что зацепиться.

– А ты подумай, что было самым приятным в этом году для тебя, – предлагает Диана и тут же посмеивается. – Может, что-то впечатлило тебя или ты узнала, что-то новое. Кхм. Например, что можно оказаться замужем и не знать этого.

– Сейчас запущу в тебя этой кружкой! Я серьезно, у меня нет идей, а такого ещё не случалось. К середине ноября я уже должна изготовить новогоднюю коллекцию свечей. А середина ноября через две недели!

– А перед этим твой день рождения и годовщина вашей с Власом «свадьбы»! Но документы о разводе уже там, где надо, так что до семи лет «совместной жизни» вы не дотянули совсем чуть-чуть.

Вчера я подумала о том же, когда ложилась спать. Я стараюсь не вспоминать события недельной давности и находить для себя занятия, способные затянуть меня с головой. Разумеется, на первом месте работа. Но почему-то с ней я разделываюсь на раз-два и готово. На втором месте уборка, которую я никогда особо не жаловала, но на выходных мне удалось отполировать всю квартиру и избавиться от старых и ненужных вещей. А ещё на днях я позволила себе застрять в книжном магазине на полтора часа и ознакомиться со всеми аннотациями новинок жанра «Романтика». Из магазина я вышла с двумя бумажными пакетами, в которых было одиннадцать книг.

Экран моего мобильника озаряет фотография Кристины. Если она сообщит, что в галлерее сейчас яблоку негде упасть, мне придется немедленно завершить эту встречу и мчаться к девчонкам.

– Саванна! Саванна! У меня потрясающая новость! Ты сейчас просто упадешь! На почту пришло письмо от администрации «Симфонии»! Ты в курсе, что это такое?!

– Это самый высокий небоскреб в городе, я знаю.

– «Симфония»? – тут же вытаращивает глаза Диана. – Речь о «Симфонии»?

– Они хотят сделать внушительный заказ, Саванна. Им нужны свечи в квадратных стаканах трех разных объемов и формовые свечи всех представленных размеров. А так же, саше в мешочках. Указано девять ароматов. В общем, – вздыхает она, – общее количество всего, что они указали равняется… – Слышу барабанную дробь от Миланы на заднем фоне. – Семь тысяч пятьсот штук.

– …Что-что ты сказала? – ахаю, а Диана без конца спрашивает, что там у меня происходит.

Кристина повторяет, Милана верещит от радости, а Диана уже машет перед лицом рукой, потому что её бросает в жар от неведения.

– Они ожидают получить свой заказ к двадцать пятому ноября. Если ты готова за него взяться и выполнить в указанный срок, нужно сообщить ответным письмом в течение двух дней.

– Три с половиной недели, – задумываюсь. – Семь с половиной тысяч штук… Да мы и втроем за два месяца не справимся!

– Я тебе помогу! – шепотом кричит Диана. – Сделаю всё, что от меня потребуется!

– Саванна, это ведь «Симфония», – говорит Кристина.

– Это «Симфония»! – повторяет Диана, правда с таким лицом, словно штангу поднимает. – Выставишься там и у тебя будут ого-го какие клиенты!

– Как они узнали о нас? – спрашиваю Кристину.

– Я думаю, что кто-то из руководства был у нас в галлерее. Эти дни творилась такая суматоха. Наверняка, кто-то был у нас и ему понравились свечи. А теперь ими собираются оснастить всё здание.

– Для всего здания это скудный заказ.

– Какая разница, откуда, как и зачем? Главное, что это вау, какой заказчик!

– У нас в мастерской места не хватит для такого количества продукции.

– Не знаю, что там, но соглашайся! – твердит мне Диана. – Соглашайся тебе говорю!

С таким количеством свечей я теперь точно не управлюсь на раз-два. Уйду с головой, а там и всё в моей жизни вернется на круги своя. Уже возвращается и я этому только рада.

* * *

Сообщение о том, что Влас Хартманн был замечен на роскошной яхте в компании известной модели, застревает у меня костью в горле. Медленно заливаю расплавленный воск по квадратным силиконовым формам и замечаю, как от раздражения вздрагивает рука.

– Ну и ну! – комментирует Кристина, пролистывая дурацкие публикации на своем телефоне. – Ещё развестись не успел, а уже развлекается вовсю.

Издаю терпеливый вздох, который прекрасно слышит Милана. Она маячит Кристине, чтобы та заткнулась и больше не упоминала в моем присутствии о связи с Хартманном. Если бы не «ошибка системы», как я объяснила им, то у нас бы сейчас уже полным ходом шел ремонт по расширению галлереи. Разумеется, у меня язык не повернется сказать, что всё это затеял мой отец. Ну, и родители Власа.

– Шучу ведь, – говорит она, глядя на меня виновато. – Это же всё несерьезно было!

– Так и что теперь, каждый день надо подшучивать и напоминать об этом любителе эскортниц? – фыркает Милана.

– Наташа Марокко – не эскортница, а высококлассная модель.

– Ой, да брось! Знаем мы, как они моделями становятся. Они эти две профессии отлично умеют совмещать.

– У тебя слишком предвзятое мнение.

– А ты слишком наивная, – отвечает ей Милана, продолжая раскладывать ароматные восковые медальоны по мешочкам из льна. – Такая, как твоя Наташа Марокко, спит с богатыми мужиками исключительно ради денег и вот такой дешевой славы. То тут про нее предложение напишут. То там. И неважно, что именно, главное быть рядом с очень богатым и известным человеком. Они цепляются за него, как клещи, сосут денежки, а потом прыгают на другого.

– Не думаю, что с такого, как Хартманн, можно перепрыгнуть на другого.

– Ну, это ведь не девицам решать, – рассуждает Милана. – Смотря, как они «обслуживают» его.

– Фу.

– Ну, устраивают! – исправляется Милана. – Если мужчине, вроде Хартманна, нравится, как она удовлетворяет его в постели, то он придержит её на какое-то время. А, когда надоест и захочется свежатины, мы увидим какую-нибудь Викторию или Изабеллу рядом с ним. Тут уж всё зависит от него.

– Девочки! – восклицаю громко. Улыбка на моих губах притянута за уши. – Уже поздно! Думаю, вам не стоит больше задерживаться.

– Но вчера мы до девяти сидели, а сейчас только половина седьмого, – удивленно смотрит на меня Милана.

– Знаю, да. И поэтому говорю вам, собирайтесь и отправляйтесь по домам. Завтра воскресенье, выходной день. Я и без того заставляла вас работать сверхурочно. Не смотрите на меня так! У вас что, нет никаких планов на субботнюю ночь?

– …Есть вообще-то. Но у нас ведь большой заказ.

– Да, но это не значит, что мы обязаны проводить здесь время сутками напролет. Кристина! – поворачиваюсь к ней. – Разве у тебя нет парня, который скучает по тебе и хочет сделать массаж твоим уставшим ножкам?

Но вместо того, чтобы сорваться с места и на радостях бежать к своему любимому, Кристина с открытым ртом таращится на экран своего телефона.

– Крис? – зову её с улыбкой, но терпение мое на исходе. Вместо того, чтобы навсегда закрыть тему с браком и Хартманном, я только и слышу везде его фамилию. В телевизоре, по радио в машине, теперь ещё и на работе! – Ура! Можно идти домой и кувыркаться с парнем!

– Тут кое-что интересное есть, – поднимает она на нас глаза и громко сглатывает. – Рассказать?

– Если это снова про чью-нибудь фигуристую эскортницу, то уволь, – отмахивается Милана. – Пользуясь случаем, я собираюсь домой!

– Молодец! – хлопаю в ладоши. – Иди домой, к бабушке, к родственникам, к друзьям – куда угодно! – улыбаюсь, счастливая, что смогу, наконец, поработать в тишине. – И не забудь захватить с собой любительницу сплетен!

– «Подписчик канала „В курсе“ поделился с редакцией весьма любопытными снимками, на которых запечатлен известный бизнесмен Влас Хартманн, будучи на отдыхе в горах Сочи. Примечательно, что компанию миллиардеру составила привлекательная брюнетка, которая уже была замечена с ним на ежегодном благотворительном ужине в начале октября. Со слов подписчика, пара выглядела счастливой. Они поужинали в одном из лучших ресторанов на вершине горы, а уходили, держась за руки. Кто эта неизвестная брюнетка и знает ли она о Наташе Марокко, которая в данный момент проводит время на яхте бизнесмена, неизвестно», – заканчивает читать текст Кристина. – Кхм, – смотрит на меня виновато. – И фото есть.

– Что за чушь? – рычу от злости. На нечетком фото и правда мы с Власом. Сидим друг на против друга, между нами стеклянный чайник с облепиховым чаем. – Мы не выходили из ресторана «держась за руки»! И мы не были похожи на счастливую пару! Гниды чертовы!

– Такими темпами ты обретешь сомнительную славу, – комментирует Кристина, явно не подумав о своих словах. Нет, всё же поняв, что сказала чепуху, она виновато смотрит на меня и извиняется. – Я просто имела в виду, что кто из простых смертных может оказаться в новостной ленте с пометкой «СЕНСАЦИЯ», да ещё и рядом с настоящим миллиардером… Да и вовсе не сомнительная эта слава… Всё, я молчу.

– Никакого отдыха не было! Мы застряли там, потому что из-за дождя не могли попасть в аэропорт.

По легенде, которую я впопыхах сочинила для девочек, мы с Власом прилетели в Сочи, чтобы «заручиться» поддержкой одного «влиятельного человека», который поможет нам «ускорить» бракоразводный процесс. Ерунда полная, но правду я точно не смогла бы им рассказать.

– Видишь, очередное доказательство, что эта помойка, которую ты читаешь взахлеб, просто публикует чьи-то выдумки. Как и свои собственные. Саванна, – с улыбкой смотрит на меня Милана, – не бери в голову. Это же просто чья-то отрыжка.

– Точно, – усмехаюсь, глянув на фото, – отрыжка.

– Хартманн девиц этих меняет, как перчатки, так что уже завтра о тебе все забудут. А ты, – смотрит она на Кристину строго, – перестань читать это дерьмо и болтать.

– Да что я такого сказала? – стонет Кристина и спешит за Миланой. – Я думала, вам будет интересно!

Через несколько минут я, наконец, остаюсь одна. Закрываю галлерею изнутри, опускаю рольставни и возвращаюсь в мастерскую. Может я просто не замечала этого раньше, но по-моему, фамилия Хартманн не мелькала в моей жизни с такой завидной периодичностью, как сейчас. Одна часть меня ликует, ведь бракоразводный процесс уже осуществляется, выдерживается лишь положенное количество дней. Почти семь лет я понятия не имела о своем семейном положении, но теперь, когда я знаю, что у меня имеется официальный супруг, мне это, мягко говоря, не нравится. Это, как невидимые веревки на руках и шее, которые с каждым днем затягиваются всё сильнее. Я привыкла жить одна. Быть одна! Даже гребаная запись на какой-то бумажке уже мешает мне жить.

Поставив локти на стол, прячу лицо в ладонях и позволяю глубокому вздоху усталости вырваться из моих легких. Другая часть меня тоскует. Нет, тоска – это удел тех, чье теплое отношение к определенному человеку весит намного больше массы зубной нити. Подавленность, что я испытываю на протяжении нескольких дней, является лишь ответной реакцией на совокупность определенных действий и обстоятельств. С той самой минуты, как я узнала, что состою в браке с мужчиной, моя устоявшаяся, незапятнанная и спокойная жизнь превратилась в неконтролируемый фейерверк на открытой площади, где в роли зрителей выступают люди из прошлого и настоящего. Чего только не случилось за день с лишним в компании Власа Хартманна! Несколько раз я прилюдно унизила его и получила то же самое в ответ. Я рыдала при нем, кричала на него, держала оборону, наслаждалась вкусом самого вкуснейшего чая в своей жизни, который выбрал он. Я втайне наслаждалась ароматом его парфюма, а под конец дала волю откровениям. Да тут любая женщина даст слабину и позволит себе окунуться в легкую меланхолию.

Одна часть меня довольна. Влас Хартманн – человек слова. Сказал, что по возвращению в Москву, наши пути разойдутся навсегда, так и случилось. Сказал, что отправит подписанные документы во вторник – в тот же день я их и получила. Сказал, что, вернувшись в привычную жизнь, мы оба забудем об этом паршивом браке и друг друге навсегда… Не сомневаюсь, что и это у него получилось. И у меня тоже получится.

Глава 17

– Эта шутка?

– К сожалению, нет. Такое случается, это человеческий фактор, – говорит мне адвокат. – Нам придется снова подавать заявление и ждать месяц.

Мужчина серьезный, солидный, в костюме с иголочки. Его услуги обходятся недешево, потому что Милана обращается только к лучшим профессионалам своего дела. А я перед ним в рабочем фартуке, помятой белой футболке и платком-твилли в волосах. Должно быть, меня очень сложно сейчас воспринимать всерьез.

– Но уже две недели прошло, – смотрю на него во все глаза. – Неужели всё сначала?!

– Такова процедура. Саванна, вы не первая, с кем случается подобное. Очень часто специалисты, регистрирующие в базе номера заявлений и данные супругов, совершают ошибки. В моей практике была одна супружеская пара, которая не могла развестись только лишь потому, что каждый новый специалист в окошке совершал ошибку в написании их фамилии. Закончилось тем, что они просто передумали разводиться.

– Это вы меня успокоить решили? Почему об этой ошибке не стало известно раньше? Черт возьми, мы две недели потеряли!

– Саванна, вы и ваш супруг непременно получите свидетельство о расторжении брака. Ваше дело не сопряжено взаимными претензиями, требованиями и множественными спорными моментами. Да и общих детей у вас нет. Никто из вас ни на что не претендует. Суд получит ваше заявление и, не задумываясь, примет положительное решение.

– Ага. Через месяц, – хмыкаю, рухнув на стул.

– Время нам никак не обогнать, так что придется ждать. Я уже подготовил новый бланк заявления. Как и в прошлый раз, подписываете вы и ваш супруг, а дальше направляем дело в суд.

– Пока какой-нибудь идиот снова не пропустит цифру или не поставит верх ногами букву.

– Мы будем надеяться, что больше такого не случится. Вот, возьмите, – достает из кожаного чемоданчика знакомую синюю папку. – Новый пакет документов, изменены только даты. Подпишите их с мужем и отправьте мне. Чем быстрее вы это сделаете, тем раньше мы передадим их в суд.

– Мой «муж» находится сейчас в другой стране. За него ведь может расписаться представитель?

– Если у его адвоката или иного лица есть нотариально заверенная доверенность, которая наделяет его такими правами, то, конечно же, может. Саванна, если желаете, я сам свяжусь с вашим супругом или его представителем. Можете подписать бумаги сейчас, чтобы не терять времени…

– Отлично! – не даю ему закончить. Выхватываю ручку из органайзера, достаю из папки распечатанные листы и ставлю подписи напротив своих инициалов. – Вот! Держите! Делайте, что нужно и побыстрее, пожалуйста. Как вы поняли, я очень тороплюсь.

– Да, я это заметил, – улыбается мужчина и прячет папку обратно в чемоданчик. – Буду держать вас в курсе! Хорошего вам дня.

Когда он выходит из мастерской, мой взгляд, уставший и отчаявшийся, медленно ползет по выстроенным в несколько рядов коробкам с готовыми свечами для «Симфонии». Ещё столько работы впереди, но даже она не в силах утянуть меня с головой. То есть, она, конечно, затягивает, но уже который раз в процесс нагло и бесцеремонно врываются охренеть какие паршивые новости.

– Такое действительно может случиться, – успокаивает меня Диана. Пока я осторожно перемешиваю стеклянной палочкой аромат в горячем воске, её голос звенит колокольчиком в моем правом ухе. – Ты вспомни, как два раза подряд налажали с моим паспортом, который я меняла в двадцать лет? Допустили ошибку в имени, потом в дате рождения. Ошибки случаются, никуда от этого не деться.

– Так же, как и от Хартманна, – бурчу, не подумав.

– Что?

– Так, мысли вслух. Ты на тренировку?

– Ага. Сегодня решила растрясти жирок ближе к вечеру, чтобы вернуться домой и, как убитая, завалиться спать.

– Милая, у меня входящий вызов. Возможно, это адвокат, посмотреть не могу, руки заняты.

– Поняла-поняла! Отключаюсь!

Два быстрых раза стучу подушечкой пальца по корпусу беспроводного наушника и отвечаю на входящий звонок.

– Да, слушаю?

– Привет, Саванна! – раздается веселый мужской голос.

– …Привет. Кто это?

– Леон. Помнишь такого? – смеется он.

– Рада слышать тебя! Как поживаешь? Распаковал вещи?

– Да, теперь каждый уголок в доме точно стал моим.

– Я очень рада. Как ты узнал мой номер?

– Это не так трудно, как ты себе представляешь. Ты наверное гадаешь, почему я звоню тебе.

– Есть такое.

– А звоню я, поскольку хочу пригласить тебя на ужин. Я решил отметить свое новоселье, которого без тебя точно бы не случилось.

– Отличная идея, только я не думаю, что твой брат будет от этого в восторге. Да и у меня очень много работы, Леон. Огромный заказ, а времени остается всё меньше.

– Влас не в городе. Более того, он даже не в этой стране, – смеется Леон. – Прошу тебя, приезжай! Гостей будет немного, так, самые близкие друзья. Возьми с собой подруг. Веселее будет!

– Леон…

– Нет, ничего не говори! Захочешь – приедешь. Завтра в шесть.

– Ничего не обещаю.

– И не надо. Я тебя пригласил, а дальше только твое дело. Но помни, что я давно мечтал закатить вечеринку и сделал внушительный заказ из обалденного ресторана!

Леон приятный молодой человек, веселый и общительный, но мне и прошлого раза хватило нарваться на его старшего братца. К тому же я стараюсь держаться подальше от фамилии Хартманн, представители которой будто нарочно не желают оставлять меня в покое.

* * *

Паршивенько. Очень даже паршивенько. Вопреки собственным желаниям, я снова делаю то, что должна, но исключительно ради благих целей. Благих целей ради себя любимой.

Новости от адвоката этим утром оказались неутешительными. Настолько неутешительными, что от вспыхнувшей во мне злости шариковая ручка треснула напополам в моей руке.

У Власа Хартманна действительно есть представительно и это далеко не тот мужик, который покупал от его имени мой дом. Очевидно, что для каждой сферы своей жизни Влас отобрал разных людей, которые заменяли бы его в случае необходимости, поскольку его распрекрасная задница слишком занята в Дубаи.

– Ты нервничаешь.

– Я не нервничаю. Так проявляется скрытое бешенство. У меня такое ощущение, что Хартманн нарочно всё это делает!

– Он не мог знать, что при регистрации вашего заявления допустят ошибку и его вернут обратно, – говорит Диана.

– Допустим! Но тогда, какого же черта, Леон отказывается подписывать это чертово заявление, являясь его представителем?

– Это ты спросишь у него сама. Наверняка, он тоже не может дозвониться до Власа и не хочет принимать неправильные решения, – говорит подруга на пассажирском месте.

– «Неправильные решения»? Влас подписал заявление, потому что мы оба хотим одного. А теперь его нужно подписать ещё разок! И преследуем мы всё те же цели.

– Слушай, не кипятись. Я знаю, тебе это всё порядком надоело, но ты сама говорила, что вы с Леоном нашли общий язык, вам было весело, пока не приехал его брат. Сейчас мы приедем к нему, вручим этот чудесный подарок, мило побеседуем, а потом ты поговоришь с ним и, я уверена, что всё сложится, как надо. Главное, успокойся. Твое напряжение за километр учуять можно.

Чтобы не показаться ещё большим параноиком, прикусываю язык и молча веду машину по узкой асфальтированной дороге, ведущей к клубному поселку, где теперь проживает Леон. Мне это всё совсем не нравится. Сначала кто-то ошибся, пропустив цифру в номере заявления, теперь Леон вдруг отказывается поставить подпись за брата, который, вроде как, желал избавиться от меня поскорее. Что происходит вообще?

– Как думаешь, мы не слишком поздно приехали? – спрашивает Диана, когда я заезжаю в открытые ворота.

– Сейчас половина девятого. Вечеринка в самом разгаре. Видишь, даже ворота не закрывают, потому что гости без конца то приезжают, то уезжают.

– А я думала, что все родственники миллиардеров живут в окружении охраны. А тут заходи, кто хочешь!

Плавно притормаживаю у крыльца, не сводя глаз с входной стеклянной двери, которая, не пойму никак, приоткрыта или мне кажется?

– Что-то не так, – говорю, глянув на огромные окна, в которых горит яркий свет.

– О чем ты? – отстегивает ремень безопасности Диана. – Да, музыки совсем не слышно. Домашние вечеринки стали каким-то скучными.

– Здесь нет ни одной машины, а ворота открыты, – говорю, отстегивая свой. – Что-то не так!

– Эй, о чем ты?

– Дверь входная открыта! – выпрыгиваю из машины. – Что-то случилось!

– Эй, постой! – кричит шепотом Диана, следуя за мной. – Ты что! Там могут быть грабители или ещё кто-нибудь! Саванна!

Входная дверь и правда приоткрыта. Тихонько толкаю её вперед и бесшумно захожу в дом.

– Что ты делаешь? – тычет в меня пальцем Диана. Глаза у нее перепуганные, брови сложились в зигзаги. – Вдруг там кто-то есть?

Приложив к губам указательный палец, медленно и осторожно иду вдоль широкого и длинного коридора. Звуков вообще нет, кроме тех, что издает Диана, двигаясь за мной черепашьими шагами. Замечаю на полу белую крошку, а потом и куски разбившейся фарфоровой статуи или какой-нибудь большой напольной вазы. Проглотив страх, осторожно выглядываю из-за выступа, приказывая выставленной вперед ладонью Диане остановиться.

В гостиной горит свет, в телевизоре фильм, но без звука. Недалеко от дивана установлен целый реабилитационный тренажер в виде узкой дорожки и длинных параллельных друг другу металических поручней. Инвалидной коляски нигде нет, зато на полу лежит костыль, а возле него… чья-то рука?

– Вот черт! – срываюсь с места. – Вот черт! Леон? Леон!

Брат Власа безмолвно лежит на холодном полу. Опускаюсь на колени, осторожно беру его лицо в ладони и легонько хлопаю по щекам. Над широкой бровью красное пятно и шишка.

– Леон? Леон, очнись, пожалуйста! Ты слышишь меня?

– Он упал? – спрашивает перепуганная Диана. – Саванна, он сильно ушибся? У него что-то болит?

– Я знаю не больше тебя. Он ударился… Видишь, шишка? Иди закрой дверь, здесь жутко холодно! Он весь ледяной!

– Одеяла! – кричит Диана, спеша к входной двери. – Где здесь одеяла?

– В спальне, наверное! Я не знаю, я здесь не живу! Леон? Леон, пожалуйста, очнись, – глажу его по лицу, а потом в панике бросаю взгляд на обеденный стол.

Еды на нем так много, что кажется, будто хозяин дома ждал очень много гостей. Три открытые бутылки вина, дорогой виски, водка… Наклоняюсь к мужскому лицу и осторожно принюхиваюсь. Да этот парень явно надрался!

– Вот одеяло! Вот подушка! Что ещё принести?! – возвращается запыхавшаяся Диана.

– Он напился! От него несет спиртным, – сообщаю и приподнимаю его голову, чтобы положить подушку. – О, господи-и-и-и-и!

– Что? Что?

– Он такой холодный!

– Его нужно переложить на диван! Или хотя бы на это одеяло, а я пойду ещё одно поищу! Согреем его и он очнется!

– А если нет? Вдруг он травмировал голову? Шишка-то большая! Вдруг он об эту железяку ударился? Вызови скорую, а я постараюсь подложить по него одеяло. Вдруг нам нельзя его передвигать? Вдруг он что-то сломал себе, и мы сделаем только хуже? Мы понятия не имеем, как он оказался на полу!

– Ты права! Ты права! – паникует Диана и достает сотовый из кармана пальто. – Права. Да, я вызову скорую. Вызову скорую. Секунду. Секунду!

Подоткнув одеяло со всех сторон, нахожу в шкафу три пледа, сложенные стопочкой, и накрываю Леона чуть ли не с головой. Прибавляю температуру на датчике теплого пола и в который раз за сегодня звоню Власу. Я хотела выяснить у него, почему Леон отказывается ставить дурацкую подпись на заявлении, а теперь собираюсь сообщить, что с Леоном произошла беда. Но, как того и следовало ожидать, абонент не абонент.

– Бригада едет, – сообщает Диана, тревожно оглядев Леона. – Вдруг здесь был грабитель? Вдруг он ударил его?

– Здесь никого не было. Леон просто напился и наверняка не смогу удержаться на ногах, – смотрю на него с тревогой. – Я думала он не может ходить… Я думала, что он пошутил, когда говорил, что инвалидная коляска ему не нужна.

– Здесь тренажер стоит. И костыли у него какие-то навороченные.

– Вижу. – Подхожу к столу с салатами, запеченной курицей, овощами и всякими деликатесами. Гостей ожидалось больше, чем пришло. Из восьми тарелок грязные всего три. – Три человека!

– Для троих здесь можно умереть от обжорства, – усмехается Диана.

– Нет, ты только посмотри! Три бутылки вина пустые. Бутылка виски пуста наполовину. И даже водку попробовали!

– Не удивительно, что он не может очнуться. А что, если к этому причастны гости? Вдруг они издевались над ним?

– Диана! – закатываю глаза.

– Может, стоит позвонить его брату?

– Я пыталась. Он всё так же вне зоны.

– Симпатичный, – говорит Диана, сев на пол рядом с Леоном. – Почему у него нет сиделки? Или помощника? Всякое ведь может случиться.

– Его «умному» брату лучше знать, – фыркаю, оборонительно сложив руки на груди. – Поскорее бы медики приехали.

– В таком большом доме должен быть ещё кто-то. Он ведь сам не может здесь жить. Ему необходима чья-то забота. В его телефоне наверняка есть номера родителей!

– Точно! – вытаращиваю глаза. – Как я до этого не додумалась?!

Пока я бегаю по гостиной в поисках мобильника, Диана молча достает его из кармана спортивных штанов.

– Ты сегодня просто мозг!

– Ага. Повезло, что пароль не установлен. Так, здесь есть Ваня, Степа, Джон… Джон, представляешь? И номер у этого Джона какой-то заграничный.

– Напиши «мама», «папа» в поисковике! – закатываю глаза. – И звони им!

– Но здесь нет такого.

– «Бабушка»!

– И «дедушки» тоже нет. Говорю тебе, здесь только имена, никаких… Ах, вот смотри! Исходящий звонок сегодня утром некоему «Умнику». Единственный человек в контактах, у которого нет имени.

– Это Влас.

– Что?

– Это точно Влас! Какой у него номер?

Сравниваю с тем, что сохранен у меня, и терпеливо выдыхаю носом.

– Другой. Номер другой!

– С чего ты взяла, что это Влас?

Забираю у нее мобильник Леона и ударяю пальцем по зеленой иконке звонка.

– Потому что я обозначила его точно так же в своем списке контактов. Ой, надо же, – язвлю, – и вызов пошел! Надеюсь, его рот сейчас свободен, а не находится где-нибудь между женски ног!

– Да? – раздается в трубке нетерпеливый голос. Раздраженный, будто хозяину помешали. – Говори быстрее, я занят, Леон.

– Ах, ты занят! – вырывается у меня вместе с ядовитой улыбкой. – Ты занят, надо же! Извини, но сейчас тебе придется прервать все свои важные дела и выслушать меня!

– Саванна? – удивляется он. – Откуда ты взялась там? И почему звонишь с телефона Леона?

– Потому что номер, который ты мне дал, не работает! Я не могу до тебя дозвониться в течение всего дня!

– У нас сейчас есть дела поважнее! – фыркает Диана, указав обеими руками на Леона.

– Ещё одно доказательство того, что не стоит давать свой личный номер кому не попадя! Потом будут названивать сутками напролет!

Грубый ответ застревает в моем горле. Вдруг осознаю, что впервые за две с половиной недели слышу его голос. Низкий, волнующий, стекающий, как сладкий мед по кубикам льда. Или холодной стали. В любом случае, каким бы завлекающим и манящим он не казался моим ушам, резкие ноты неустанно напоминают об антипатии по отношению ко мне.

– Саванна? – шепчет Диана и смотрит на меня большими глазами. – Скажи ему!

Что это за ступор ещё такой? Что это я себе позволяю?

– Позвони родителям и скажи, чтобы немедленно приехали к Леону домой, – говорю сквозь зубы. – Он лежит на полу без сознания, а над его бровью огромная шишка.

– ЧТО?!

– Леон пьян, Влас. Настолько, что не может очнуться. Когда мы с подругой приехали, ворота были открыты, как и входная дверь. Я не знаю, сколько он пролежал на полу, но здесь было очень холодно… Мы с подругой вызвали скорую, она вот-вот приедет! Я не знаю, что случилось, просто позвони семье и сообщи. Пусть кто-нибудь приедет!

Не сказав ни слова, Влас завершает разговор. Поверить не могу, что он ещё смеет поднимать на меня голос. Сравнивать меня с «кем не попадя». Такое чувство, что в меня куском булыжника запустили и я умудрилась ловко увернуться. Но страх быть покалеченной всё равно не позволяет дышать.

– Скорая приехала, – говорит Диана, и я замечаю, как к дому подъезжает машина с проблесковым маячком.