Текст книги "Разведись со мной"

Глава 32

Находиться в четырех стенах оказалось сложнее, чем я себе представляла. В окружении людей, пусть даже и не знакомых, переживать смуту внутри себя чуть проще. Захожу в овальной формы бассейн и неспешно плыву к узкому туннелю, в котором бурлит вода. Стоит только почувствовать вибрацию, как поток уносит меня вперед и противиться ему практически невозможно. Стараюсь расслабить тело и полностью отдаться силе течения, которое, в конечном итоге, выталкивает меня в закрытый под сверкающим куполом бассейн поменьше. Внутри пахнет расслабляющей лавандой и игривой ноткой цитруса, а из колонок льется известная новогодняя песня группы ABBA.

Подплываю к ступени под водой и сажусь между двумя релаксирующими девушками. В спину приятно бьет мощная струя воды, играя с моими позвонками.

Я сделаю это после праздников. В галлерее будет передышка, моя помощь девчонкам точно не понадобится. Посижу несколько дней дома, если буду чувствовать себя более-менее, то возможно наведу долгожданный порядок на книжных полках. Давно хотела расставить все книги по алфавиту и жанрам. Да. Этим и займусь сразу после того, как из меня выскоблят ребенка.

Какое же это ужасное чувство. Нет там ещё никакого ребенка! Да и вообще, я поступлю очень даже гуманно по отношению, в первую очередь, к нему самому. Ему не придется скитаться из одного детского дома в другой или того хуже – жить с теткой, которая вроде как его родила, но не считает себя матерью. Мать.

Мать-одиночка Саванна Хок…

– С тобой всё в порядке? – вдруг спрашивает блондинка справа. Рыжеволосая слева обеспокоено заглядывает в мои глаза. От застывших в них слез всё вокруг расплывается. – У тебя что-то стряслось?

– Нет! Не обращайте внимания. Мне под конец года всегда грустно. Как-то так.

Позорище.

– Мадам Дуду отправила?

– Мадам Дуду, – усмехаюсь, качая головой. – Вы тоже от нее? – спрашиваю обеих.

– Я в прошлом году здесь была, – отвечает блондинка. – И как раз в это самое время. Сейчас я отдыхаю со своей большой семьей: с мужем, нашими родителями, двумя его сестрами и моим младшим братом.

– Здорово, – шмыгаю носом. – Весело, должно быть.

– Ещё как, – закатывает глаза и смеется.

– А я вообще не в курсе, о какой мадам идет речь. Я прилетела на свадьбу кузена из Испании, но он её отменил в самый последний момент, – улыбается рыжеволосая.

– Почему?

– Застукал свою невесту верхом на муже какой-то её подруги за день до свадьбы.

– Обалдеть!

– Я и подумала, чего уж там, встречу Новый год здесь, а через пару дней вернусь домой. Вероника, – представляется с улыбкой.

– Александра.

– Саванна, – стараюсь им улыбнуться. – Приятно познакомиться.

* * *

Мои новые знакомые приглашают меня встретить Новый год в их дружной компании. Не отказываюсь, но и не обещаю присоединиться. Пока косметологи делали нам массаж, по телеку шел сериал «Секс в большом городе». Мы с удовольствием комментировали происходящее, Вероника отпускала веселые и пошловатые шуточки, а потом мы вместе перекусили салатами и ароматным чаем на мягких шезлонгах у бассейна. Облепиховым чаем. И его заказала не я, а Саша.

К половине четвертого я возвращаюсь в свой номер. Включаю продолжение любимого сериала и только ложусь в постель, как телефон на тумбе подает сигнал.

– Да?

– Саванна, добрый вечер. Это Татьяна.

– Да, я поняла. Хорошо, что вы позвонили. Я как раз хотела заказать ужин в номер. Буду признательна, если его доставят к одиннадцати.

– Без проблем. Но прежде у меня для вас отличные новости. Вы стали одним из победителей нашего ежегодного розыгрыша и вам доступен номер-люкс на последнем этаже.

– …Вы шутите?

– Нет, что вы! Номер вашей брони стал счастливым. Примите мои поздравления! Вы готовы переехать на последний этаж в течение двадцати минут?

– Я в жизни ничего не выигрывала… Это странно.

– Приятный сюрприз к Новому году, согласитесь?

– Угу, – тяну с сомнением. – Извините, Татьяна, но вы точно не ошиблись? Просто одна ночь в номере-люкс стоит… неприлично дорого.

– Один миллион двести тысяч, вы правы, – сообщает с таким спокойствием, словно это – тьфу, а не деньги. – Смиритесь, Саванна, вы счастливица! Три ночи в роскошнейших апартаментах.

– Три ночи?!

– Ваш выезд запланирован на третье января.

– Но я ведь уже провела здесь одну ночь.

– Я же говорю, вы счастливица! – не объясняет ничего толком. – Прошу вас, скажите, вы готовы переехать в течение двадцати минут?

Готова ли я? Господи боже, я ведь и впрямь в жизни ничего не выигрывала. А тут… три миллиона шестьсот тысяч?

– …Хорошо. Сейчас только вещи соберу.

– Отлично. Сотрудник отеля будет у вас в 16:00. Он поможет вам с багажем и проведет в номер-люкс.

– …Спасибо.

– Кстати, под ёлкой вас ждут приятные сюрпризы так же от отеля «Симфония». Я позвоню вам чуть позже и приму у вас заказ, договорились?

– …Угу. Буду… ждать.

Мне кажется, или я с каждым днем становлюсь всё более тормознутой?

* * *

Встретить Новый год в дорогом ресторане? А разве он роскошнее двухэтажного номера-люкс с панорамным видом из окна и собственным кинотеатром? Здесь две спальни с королевскими кроватями, внушительных размеров гостиная, а о ванной комнате я вообще молчу.

– Как насчет того, чтобы принять душ и смотреть на город с высоты девяностого этажа? – спрашиваю свое обалдевшее отражение в зеркале. Бросаю взгляд на душевую зону, что расстилается во всю ширину стены из толстого стекла, за которым так… высоко. – С ума сойти можно.

Закрываю за собой дверь и возвращаюсь в гостиную. У искусственного камина стоит высокая ёлка. Огоньки на ней желтые, а игрушки исключительно зеленые и белые. На полу и правда стоят подарки. Я бы даже решила, что бутафорские, однако на каждой коробке одинаковая карточка:

«С наступающим Новым годом, Саванна! Пусть все ваши мечты непременно сбудутся! С наилучшими пожеланиями, отель „Симфония“».

Если это мадам Дуду постаралась, то мне уже страшно представить, сколько денег девчонки выложили за этот волшебный билет! Впрочем, уж точно не три с половиной миллиона.

– Неужели и впрямь выиграла?

Опускаюсь на колени и нерешительно разворачиваю первую коробку. Она небольшая и в высоту не больше пяти сантиметров, зато обтянута ярко-красной подарочной бумагой, а в самом центре вдвое больше упаковки торчит огромный белый бант. Снимаю плотную крышку и достаю две книги.

– «Недержание – это не приговор. Полезные советы для тех, кто боится обмочить репутацию»? – Смотрю на другую. – «Как бороться с упрямством? Пособие для тех, кому хочется стать покладистым котенком»? Что за чушь?

В следующей коробке обнаруживаю «Набор для тех, кому иногда нужно преподать урок».

– Наручники, плеть и кляп? Серьезно? Солидный отель не может преподносить своим гостям настолько специфические подарки.

В подарочных пакетах косметика для ванны и душа, а так же сертификат в один из парфюмерных магазинов. Мой взгляд резко устремляется к последней коробке. Из всех она здесь самая большая и какая-то уж больно подозрительная. Поднимаю крышку с огромным бантом и вижу, как под толщей разноцветного серпантина и конфетти лежит знакомая розовая бумажка…

– …Что это? – ахаю. – Какого черта?

В моей дрожащей руке свидетельство о браке, заключенное всё тем же одиннадцатым ноября. Часто моргаю, протираю глаза пальцами и снова таращусь на бумажку, которая должна была исчезнуть раз и навсегда.

«Ты, очевидно, плохо меня слушала».

О чем тогда шла речь? Фраза, произнесенная низким голосом, без конца раздается в моих ушах. Лихорадочный взгляд пробегает по цифрам и буквам на документе, который, какого-то черта снова в моих руках!

«Не беспокойся. О нашем разводе не узнает ни одна живая душа».

В горле пересыхает. Что значит – ни одна живая душа? Не потому ли, что Влас в тайне от меня забрал наше заявление, а вместе с ним и это свидетельство?

На ватных ногах тащусь к мини-холодильнику и достаю бутылку воды. С тошнотой помогают бороться только холодные напитки или мороженое.

«Я никогда не позволю своей жене напяливать на себя искусственный живот, потому что он у нее будет настоящим».

Холодная вода фонтаном бьет из моего рта.

«И всё же, Саванна, ты плохо меня слушала».

– …Да он ведь мерзавец, – произношу, уставившись в одну точку. – Мер… мерзавец. Он всё это наро… нарочно сделал? О, господи, – опускаю ладонь на лоб и теперь тащусь к дивану. В голове чехарда, воздух исчезает. – Негодяй. Да какой же ты негодяй, Хартманн!

– Почему это?

Ужас переполняет меня. В глазах красные пятная, а между ними спускающийся по закругленной лестнице Влас Хартманн собственной персоной.

– Разве тебе не понравились мои подарки? – спрашивает. Как ни в чем не бывало!

– Негодяй! Что ты здесь делаешь? Что тут забыл? Это всё твоих рук дело? Я победительница розыгрыша, да? – свирепствую.

– Поздравляю! – хлопает в ладоши наглец.

– Какого черта я держу в руках это проклятое свидетельство, Влас? – не сдерживаю эмоций. – Не потому ли, что ты изначально делал всё, только чтобы не допустить наш развод?

– Зачем мне это?

– Да действительно! – взмахиваю руками и швыряю на пол смятую розовую бумажку. – Может ты просто очень злопамятный и ты – не ты, если не вознесешь над своей светлой головушкой знамя мести? Я спрашивала тебя! Спрашивала! – подхожу к нему и с силой толкаю в грудь. – Почему ты солгал мне? Что тебе мешало сказать мне в лицо, что когда-то я жестоко обошлась с тобой и ты до сих пор считаешь меня убогой идиоткой?!

– Но я не считаю тебя такой. И никогда не считал. Разве что, избалованной вертихвосткой. И глупенькой, – добавляет с издевкой. – И выскочкой.

– Почему мы не разведены, Влас? – прерываю его баловство. – У меня сердце сейчас от злости колотится так сильно, что больно в груди!

Выразительные губы превращаются в прямую линию, взгляд темных глаз моментально напитывается серьезностью.

– Потому что я этого не хотел, – отвечает Влас приглушенным голосом, глядя в мои глаза. – Такой ответ тебя устроит?

– Негодяй, – мой голос вздрагивает. – Какой же ты бессовестный. Считаешь себя вправе принимать решения за меня? Потому что тебе чего-то вдруг просто не захотелось?

– А ты не такая? – сощуривает он глаза. – Ты считаешь себя в праве распоряжаться тем, что принадлежит мне в той же мере, что и тебе, Саванна! – О чем это он? – Я не отзывал наше заявление, его вернули обратно, потому что в моей фамилии пропустили одну букву. И это случилось в тот день, когда мы улетели в Сочи.

– И ты думаешь, я поверю тебе? Ты только что сказал, что не хотел разводиться, а теперь в твоей фамилии допустили ошибку!

– Я не хотел разводиться! – повторяет, приблизившись ко мне. – Может именно поэтому случайно пропустили букву! Сила мысли – не вымысел, если что.

– Не хотел? – вытаращиваю глаза. Оборонительно складываю руки на груди, нервно покусываю губы, смотрю под ноги, на Власа, в сторону. – Что это значит? Снова поиграть захотелось? Развлечься? Высосать из меня энергию, а потом улететь ближе к солнцу и к своим гребаным сучкам?

– Вот это да, – произносит с дерзкой улыбкой, – а ты ещё бешенее стала, чем была.

– Мерзавец! – замахиваюсь ладонью, но он успевает схватить меня за запястье.

– Опять руки распускаешь? – усмехается. – Какая же ты страстная и необузданная! Что тебе поможет расслабиться и поднять настроение? Такие перепады сейчас ни к чему. Что ты так глазки округлила? Спасибо тебе за подарок на день рождения. Он незабываемый, хоть и был доставлен с опозданием. Видишь, на всё есть свои причины. Если бы я так сильно не хотел с тобой разводиться, сотрудница ЗАГСа не допустила бы ошибку и нас бы уже развели. А так ребенок родится в семье и возьмет мою фамилию. А там может и ты пожелаешь.

Сердце так бешено стучит… Так безудержно! И вдруг грохот в ушах плавно затихает, а перед глазами плывет всё: лестница, зерна граната в ночи и Влас. Мой всё ещё муж Влас.

Глава 33

Медленно поднимаю веки, слыша отдаленный женский голос. Диана? Она здесь? Она простила меня? И что это за стук такой? Быстрый-быстрый, приглушенный. И ощущения такие щекочущие. Я всё ещё на массаже?

– Слышите? – спрашивает женский голос. – Это сердцебиение малыша. С ним и его мамой всё в полном порядке, Влас Каспарович. Беспокоиться не о чем.

Часто моргаю, избавляясь от смутной пелены в глазах. Незнакомая мне женщина сидит справа от меня, смотрит в плоский монитор и водит датчиком по моему животу. Стук становится таким быстрым и громким, что мое собственное сердце пытается за ним угнаться.

– …Это что? – спрашиваю, глянув на стоящего за ней Власа.

– Это бьется сердце нашего малыша. Ты упала в оборок, а я испугался. Как чувствуешь себя?

Упала в обморок, а он уже притащил сюда медицинскую бригаду с аппаратурой?

– Сносно, – обдаю его озлобленным взглядом и забираю предложенные женщиной в белом халате салфетки. – Спасибо.

Пока протираю от геля свой живот, слушаю рекомендации врача, которые Хартманн словно записывает в свой невидимый блокнот. Пока сотрудники отеля осторожно выносят медицинскую аппаратуру из номера, Влас делает телефонный звонок, после чего оставляет свой сотовый на комоде и садится на кровать рядом со мной.

Не могу понять, что испытываю сейчас. То, что он делает, расцениваю, как наглое вмешательство в мою личную жизнь. Нарушение моих границ. От этого невозможно испытывать что-то приятное. Но на это у него действительно есть право. Потому что ребенок внутри меня от него.

– Диана сказала?

– Нет. У меня просто хорошая интуиция, я ведь говорил, – улыбается. – И когда бы ты сообщила мне?

– Никогда.

– Я так и думал.

Смотрю на него без толики веселья.

– Я не хочу этого ребенка, Влас. И его не будет. Ты не заставишь меня родить его только потому, что так того хочется тебе. Эта моя жизнь и только мне решать, что менять в ней, а что нет.

– Ты права. Если женщина не готова становиться матерью, ей не стоит этого делать, – говорит вполне серьезно и спокойно. – Брошенных и недолюбленных детей и без того слишком много.

Мой взгляд опускается.

– Но ведь это мой ребенок тоже. И я не брошу его. Я буду держать его и любить, Саванна. Я уже его люблю.

– Ну, да! Конечно!

– Что не так? – наклоняется ко мне. – В твоей жизни есть хоть что-то, во что ты веришь?

– Врач сказала избегать стресса, а ты его во мне вызываешь.

– Раз ты не хочешь ребенка и планируешь от него избавиться, тогда и нет смысла придерживаться её рекомендаций, – поднимает он бровь. – Во что же ты веришь, Саванна Хок?

– В себя. Только в себя. Такой ответ тебя устроит?

Влас улыбается, а я уже не могу продолжать убеждать себя в том, что ничуть не скучала по нему. Что его улыбка не пробуждает во мне бабочек. Что его запах, который когда-то показался мне теплым одеялом, снова не укутывает меня с головой.

– А мне? Мне ты можешь постараться поверить так же, как и себе?

Месяц назад я целовала эти губы. Чувствовала их запах, моя кожа пылала под ними. Но стоило только ощутить их невероятную чувственность, открывшую занавес глубины моего собственного притяжения, как я оттолкнула их. Потому что оказалось, что мужчины и впрямь умеют делать женщин слабыми.

– Почему ты не сказал мне правду? – произношу полушепотом. – Я ведь спрашивала тебя. Почему не сказал, что те твои «личные наблюдения» имели место быть?

– Ты сказала, что тебе будет стыдно, если окажется, что мы с тобой знали друг друга в прошлом, – отвечает он, глядя в мои глаза. – Я не хотел, чтобы ты испытывала это чувство. И не вздумай делать этого сейчас. – Его мягкая улыбка попадает прямо в мое сердце. – У меня очень плохая память, если что.

– Сомневаюсь, Влас, – опускаю голову. – Ты поэтому делаешь всё это? Знаешь, как я хочу получить свидетельство о разводе, но намеренно препятствуешь, потому что однажды я повела себя с тобой очень не хорошо. Так ведь?

– Конечно, Саванна. Я ведь злопамятный и мстительный. Испытываю ненависть ко всем, кто когда-то сказал мне недоброе слово. Ты это серьезно, да?

Нет, он не такой. Я несу чепуху, знаю! Но иначе не умею. До него мне никогда раньше не приходилось испытывать иное от физического влечения чувство к мужчине, которому суждено остаться безответным.

«Сама подумай, зачем ему нужны эти нескончаемые разборки с тобой? У него прекрасная жизнь, море телочек, денег и важных дел», – звучит голос Жанны в моих ушах.

«Ну, про его интрижки с эскортницами слухов ходит немало. Ему от них нужно лишь то, чем ты занималась с шестнадцати, если мне не изменяет память», – ехидничает безмозглая Лия.

«Ну и ну! Ещё развестись не успел, а уже развлекается вовсю на своей яхте с Наташей Марокко», – лепечет Кристина.

«Если мужчине, вроде Хартманна, нравится, как она удовлетворяет его в постели, то он придержит её на какое-то время. А, когда надоест и захочется свежатины, мы увидим какую-нибудь Викторию или Изабеллу рядом с ним. Тут уж всё зависит от него», – подключается Милана.

– Зачем ты всё это устроил? – спрашиваю, затыкая голоса в голове. – Это дурацкое свидетельство в подарочную коробку положил, чтобы – что?

– Мне показалось, что это смешно, – улыбается он, с трудом сдерживая смех. – Сколько раз мы пытались развестись и случались какие-то нелепости? Самое смешное, конечно, с исчезнувшей подписью.

– Я тогда решила, что с ума схожу, потому что своими глазами видела, как ты расписывался в заявлении, – вспоминаю с улыбкой. – Но в тот предыдущий раз ты собственноручно всё испортил.

– Веселье и легкая степень издевательства – заразны. От тебя научился, «племянница».

– Возможно тогда бы ничего не случилось. Почему не сообщил мне раньше, что документы вернули?

– Говорю же, веселье заразно, – улыбается Влас. – Хотел подождать до Нового года, чтобы сделать тебе «подарок». Да и ты взяла с меня обещание не попадаться тебе на глаза.

– Это совсем не смешно, Влас.

– А я думаю, что очень, – пожимает плечами и уводит хитрый взгляд в сторону.

– Дурак ты.

– Твои миллиардеры из книжек совсем не такие, да?

– Поумнее будут.

– Кстати, передаю тебе огромный привет и бесконечные благодарности от Матвея из Адлера. – Мой взгляд тотчас распахивается. – Он в восторге от телевизора и подарочной серии книг о Гарри Поттере, которые ему подарил Дед Мороз по имени Саванна.

– Ты приезжал к нему? – улыбка не сходит с моего лица.

– Два дня назад заехал в гости, чтобы проверить, все ли подарки были доставлены его семье.

– А что было в других письмах?

– Тебе интересно?

– Я спрашиваю! Конечно, мне интересно!

– Кухня для бабушки и мамы, – перечисляет Влас, глядя в потолок. – Новый холодильник. Удобная кровать для бабушки. Швейная машинка для мамы. Большой обеденный стол. Новая стиральная машина. Шкаф в комнату мамы. Комиксы о Человеке-пауке. Звездный потолок, чтобы каждую ночь загадывать желания. Крутящееся кресло для письменного стола.

– Боже мой! – прижимаю к груди ладони. – Какой заботливый мальчишка! Почти все желания связаны с его семьей. И ты все-все исполнил?

Влас просто смотрит на меня. Глупый вопрос. Конечно же, он все их исполнил.

– Это здорово, – говорю, стараясь скрыть свое восхищение. – Кхм. Как нашел меня? И кто сказал тебе о… беременности?

– Я ведь волшебник, забыла? – улыбается и поднимается с кровати. – Всё могу.

– Твои односложные ответы меня уже достали. Леон рассказал? А ему, соответсвенно, Диана.

– Диана ничего не говорила, – отвечает, спрятав руки в карманах темных джинсов. – У Леона хороший слух.

– Ясно, – поджимаю губы. – А он говорил тебе что-нибудь о… Диане?

Влас отрицательно качает головой, но смотрит на меня так, словно понимает, почему я задаю этот вопрос.

– Она не простит меня.

– Простит.

– Я поступила с ней ничуть не лучше, чем с тобой семь лет назад. Увы, но здесь ты бессилен.

– Ещё посмотрим, – усмехается и подходит к двери. – Кстати, ты взяла с собой какой-нибудь наряд?

– Он мне не нужен.

– Как же? Сегодня Новый год! Карнавальная ночь! Только не говори, что собиралась провести её в своем номере и смотреть плаксивые фильмы? – усмехается Влас.

– Это мое дело, – отвечаю едва слышно, потому что пока мне сложно понять его намерения. – Ты теперь что, здесь останешься?

Неопределенно пожав плечами, говорит:

– Нам ещё о многом нужно поговорить, ты и сама это знаешь. Но а пока давай повеселимся? Приглашаю тебя на ужин в ресторан! О наряде не беспокойся и оставайся в постели. Бутик организую тебе прямо здесь. Двадцать минут и всё будет готово, – подмигивает с улыбкой и шустро скрывается за дверью.

* * *

Говоря о бутике в номере, Влас подразумевал нескольких консультантов, бегающих вокруг меня, как курочки, и несколько десятков вечерних платьев моего размера, которые доставили из бутика дорогого и известного бренда. Обувь, аксессуары и даже ювелирные украшения – чем не новая версия старой и доброй «Красотки»?

Визажист придает моему слегка осунувшемуся лицу здоровый и живой вид. Парикмахер создает голивудские волны, которые идеально подчеркивают открытые плечи и длинную шею.

Когда я выхожу в гостиную, где меня уже ждет Влас, его мгновенная реакция вызывает во мне приступ смеха. Несколько раз он порывается что-то сказать, но так и не находит слов или просто не решается.

– Ладно тебе! – не выдерживаю, заливаясь краской. – Спроси меня уже: «Правда не плохо быть женой миллиардера, Саванна?»

– Согласись, не плохо иметь настолько прекрасную жену, Влас? – спрашивает, не сводя с меня глаз. Очаровательная улыбка медленно расползается на его губах, вынуждая мое сердце разгоняться.

– А ты в костюмчике! – избавляю нас от возникшего напряжения. – В рубашечке! Прям с обложки журнала сошел. Я жутко проголодалась, так что нам бы поскорее оказаться за столом и сделать заказ, иначе…

– Иначе ты съешь всех, кто попадется на нашем пути, – заканчивает он и вдруг оказывается возле меня так быстро и неожиданно, что воздух в моих легких тотчас замирает. Улыбаясь широко-широко, Влас предлагает мне свою руку. – Надо спешить. Не хочу, чтобы ты и меня съела.

– Тебе это не грозит, – беру его за руку, и мы плавно следуем к выходу. Наши взгляды встречаются, когда мы подходим к двери. – Ты не вкусный.

– Сомневаюсь, – говорит мне шепотом. – Ты беременна, милая моя, а это значит, что я охренеть какой вкусный.

– Это значит, что нужно выбирать более качественные презервативы, – говорю и мы выходим в просторный коридор.

– Куда уж качественнее тех, что мы использовали! – отвечает Влас с наигранной вежливостью и вызывает лифт. – Дело ведь в том, что частенько у нас просто руки до них не доходили.

Стальные створки разъезжаются, и в кабине с ненавязчивой новогодней мелодией нас встречает швейцар.

– Добрый вечер, Влас Каспарович! В ресторан?

– Вечер добрый. Да, мы с женой отправляемся на ужин.

Приветствую сотрудника отеля улыбкой и шепотом говорю.

– Не «у нас» руки не доходили, а у тебя.

– Вот как!

– Штурвал корабля у тебя, а значит это твоя ответственность. Ты капитан, а не я.

– Но бескрайнее и теплое море-то твое. Тебе бы следовало отнестись внимательнее к тому, какие выбросы в него… могут попасть.

– От тебя всего-то требовалось вовремя убрать свой… корабль.

– Корабль – не вертолет, знаешь ли, и он не может просто взять и взлететь, чтобы не соприкасаться с твоим морем и не сделать… выброс.

– Боюсь представить, как ты в другие моря заходишь, если к моему отнесся так безответственно.

– В других морях я никогда не тонул, – говорит, продолжая стоять прямо. Моя же голова медленно поворачивается к нему, взгляд замирает на расслабленном мужском лице. – А в твоем погиб и не раз.

– Семьдесят пятый этаж! – объявляет швейцар. – С наступающим вас! Пусть новый год подарит вам счастье и приятные заботы.