Текст книги "Разведись со мной"

Была.

Была!

Охренеть не встать: Влас Хартманн один из тех, с кем я по глупости и недоразвитости ума переспала много лет назад! И, вероятнее всего, это случилось в самый пик моей бурной половой жизни!

– Решила? – раздается нетерпеливый голос, напугав меня до чертиков. – Ты едешь в горы или нет?

Разве мне недостаточно сегодняшней порции позора с отчаявшимся отцом и его мерами воспитания? Рыданиями в машине, которые невозможно было избежать, да ещё и на глазах у мужчины, чье настроение меняется, как погода и за ним не поспеть? А ещё эти наглые выпады пустоголовой обезьяны, полагающей, что такая, как я, не создана для брака?

– Нет, – произношу едва слышно. – Я поеду домой.

Влас точно знает меня. Хорошо знает ту, какой я была, а той, что стала ни за что не перебить первоначальный образ в его голове. И пока я делаю вид, что этого не понимаю, могу выглядеть чуть менее опозоренной в его глазах.

Перекладываю вещи в один бумажный пакет, распутывая, словно комок шнурков, свои мысли. Если отец выбрал Власа в качестве моего мужа, значит он точно знал его родителей. Если я плохая, то Влас хороший и идеальный, а значит мы с ним точно не могли общаться. Такие парни меня не привлекали, но…

– Я переоденусь, – сообщаю не своим голосом и захожу в ванную комнату.

Но мы точно переспали, а после, как это происходило почти всегда, я молча ушла и больше не связывалась с ним никогда. При случайных встречах в клубах таких парней я игнорировала, а то и вовсе забывала об их существовании. Да я же была почти, как самка богомола! Только не съедала парней, которыми пользовалась, а просто забывала о них. Не о всех, но, кажется, Хартманн угодил именно в эту команду.

Вот только Мелания не знает Хартманна лично, а ведь они с моим отцом крутились в одних и тех же кругах. Я запуталась. Чтобы отметить все детали и провести параллели, нужен огромный ватман и разноцветные фломастеры. Влас обманывает меня. Он точно знает меня и возможно, что всё это время знал о нашем браке. Возможно, что эта его холодность и состояние удивления под тенью мрачности – всего лишь картинка. Всего лишь игра и я безоговорочно в нее поверила. Что, если он и не собирается давать мне развод? Ведь это Влас приехал ко мне вчера и сообщил информацию, которую удалось достать его частному детективу. Он спровоцировал меня, я повелась и по собственной инициативе приехала с ним сюда, чтобы выяснить правду, которую он и без того знал! Влас тянет время? Сегодня обещает подписать все бумаги, а завтра найдет ещё десять отговорок этого не делать?

Мне нужно немедленно валить отсюда. Прямо сейчас лететь домой, собирать женский совет и что-то решать. Диана, Кристина, Милана, Жанна, которая уже несколько лет счастливо живет заграницей со своим любимым мужем. Мы не общаемся каждый день, не отправляем друг другу дурацкие картинки из Интернета, но когда решаем созвониться, то наша беседа длится по несколько часов.

Влас обманывает меня. Именно поэтому он так спокоен, а история с браком не вызывает желания задать родителям вполне логичные вопросы. В этом нет необходимости, ведь ему и так всё известно. Вот только зачем Власу нужно всё это?

Зачем ему нужен союз со мной?

Глава 13

– Боюсь, что у вас ничего не получится. Видите ли, дорогу перекрыли из-за подтопления. Реки вышли из берегов, залповый дождь в этих краях частое явление. Такси не могут добраться сюда, как и выехать отсюда, – сообщает сотрудник отеля за стойкой регистрации. Тот же, что и вчера.

– Но все эти люди, – киваю в сторону толпы с чемоданами, – они ведь куда-то едут. Выходят на улицу компаниями и уезжают.

– Верно, в горы.

– А там, что? Дождя что ли нет?

Я спокойна. Спокойна, как удав.

– Там другая температура. Уже, как две недели снег лежит.

– Хотите сказать, что дорога наверх есть, а вниз её нет?

– Именно так.

– Ясно. Я вас поняла. Тогда не могли бы вы оставить номер 77 за мной? Я переночую сегодня в нем, а завтра, дай бог весь этот кошмар закончится, и я отсюда улечу.

– Боюсь, что…

– Что?! – вырывается у меня. Я не то, что теряю терпение, у меня его в принципе уже нет, как и сил. – Только не говорите, что и тут не можете мне помочь!

– …Именно так. Простите. Ваш муж…

– Никакой он мне не муж! Ясно вам?

– …Влас Каспарович и… вы освободили номер. Поскольку желающих остановиться в нашем отеле много, сами понимаете, номер уже занят. Его готовят для новых гостей.

– Но ведь я ещё не уехала отсюда! Как вы можете так бессовестно относиться к своим гостям?!

– Что здесь происходит? – вмешивается Влас. Я думала, что он уже уехал. По крайней мере, надеялась на это. Пятнадцать минут назад мы вышли вместе из лифта и молча разошлись по разные стороны. Опустив локоть на стойку, он смотрит на меня, а потом на беспомощного сотрудника с вытаращенными глазами. – Павел?

– Кхм. Влас Каспарович, возникло некоторое недоразумение относительно вашего выезда.

– Я что-то оставил в номере или наоборот забрал лишнее?

– …Нет, что вы!

– Номер уже сдан! А уехать отсюда я не могу, потому что из-за дождя перекрыли дорогу.

– Ну, а ты как хотела? – нагло усмехается Влас. – Такое случается, когда выпадает много осадков. Нужно просто подождать, пока вода не сойдет естественным путем. Сочи – это субтропики, а значит здесь влажно и часто идут дожди. Прежде, чем куда-то ехать, следует узнать о некоторых тонкостях определенной местности, чтобы потом не возмущаться на весь отель.

Поверить не могу. Да как ему вообще наглости хватает обвинять меня!

– Я возмущаюсь, потому что меня оставили без номера по твоей указке! И мне прекрасно известно, что Сочи – это субтропики! Знаете что, – бросаю на обоих обозленный взгляд, – здесь вокруг полно отелей! На вас, Павел, свет клином не сошелся!

– Не обращайте внимания. У нее сегодня был тяжелый день.

Фыркнув, хватаю свой пакет и иду к выходу. Машины подъезжают одна за другой, забирают гостей с чемоданами, которые предпочли забраться повыше от этого хаоса и прокатиться на лыжах. Прохладный ветер моментально пробирается под широкие рукава пальто и даже теплый свитер не препятствует холоду.

– Ну и?

Поворачиваю голову к Власу, который уже стоит справа от меня и смотрит на микроавтобус. В него садится большая семья с детьми.

– Слушай, я знаю, что тебе всё это очень нравится. Я злюсь, нервничаю, беспокоюсь, ненавижу тебя и ненавижу этого Павла за стойкой, а ты получаешь удовольствие, наблюдая за мной, как за обезьянкой в зоопарке. Но уже достаточно, ясно? Хватит. Отправляйся в эти свои горы, развлекайся и забудь о моем существовании.

– Пока это сделать сложно, учитывая, что ты действительно моя жена.

Тревожные мысли накатываю с новой силой. Одна часть меня боится, что домыслы насчет брака, Власа и его намерений в скором времени подтвердятся, а другая бьется головой о стену от ярости.

– Я тебе не жена, – говорю сквозь зубы. – А ты мне не муж.

– Я в курсе и полностью согласен с твоим мнением. Но теперь, когда мы оба решили не привлекать к ответственности причастную к этому женщину, потому что она оказалась совсем не такой, какой каждый из нас себе представлял, мы с тобой официально муж и жена. На следующей неделе мы положим этому конец, а пока, пожалуйста, прими единственное верное решение из возможных на данную минуту. Если снова пойдет дождь, в лучшем случае ты уедешь отсюда только завтра вечером. В других отелях ситуация такая же, как и здесь. Тебе придется ночевать в вестибюле или за столом в ресторане, если место найдется.

Как же я ненавижу, когда он прав. Когда обстоятельства ему только на руку. Было бы лучше скорее вернуться домой и устроить мозговой штурм, но пока это невозможно. Значит в ближайшие часов пятнадцать мне придется действовать в одиночку. Осторожными вопросами, а возможно и определенными действиями выяснять истинные мотивы Власа относительно нашего брака. Мне нужны подтверждения моим догадкам, а в кругу девчонок этого точно не добиться.

Но мне не по себе под пристальным взглядом его внимательных глаз. Он определенно знает больше меня, я чувствую это. Но, что именно – больше? Я ведь не могла разбить ему сердце и не помнить этого?

– У меня нет горнолыжной одежды, – произношу, шмыгнув носом. На улице так холодно, что у меня наверняка уже щеки и нос покраснели.

– Есть, – отвечает Влас и кивает мне следовать за ним. – В машине лежит.

– …Откуда?

– От верблюда.

Подготовился, лжец. Как какой-нибудь маньяк из жуткого фильма, основанного на реальной истории. Черт возьми, когда я стала такой подозрительной?

– Влас, привет! В горы собрался? – приветствует его улыбчивый паренек, который явно куда-то спешит.

Они жмут друг другу руки, ветер срывает с блондина капюшон синей ветровки. Плетусь, как черепаха, сомневаюсь в правильности этого единственного решения – уехать с ним ещё дальше.

– Мы тоже едем, никак собраться не можем! – отвечает парень и, взглянув на меня, кивает в знак приветствия. – Ладно! Скорее всего, ещё увидимся!

Они снова жмут друг другу руки, и паренек спешно возвращается в отель.

– Ты чего такая напуганная? – спрашивает Влас. Смотрит на меня, как на дуру.

– Не собираюсь я тебя убивать и в горах закапывать.

Его глаза смеются. Покачав головой, Влас идет к парковке отеля, спрятав руки в глубоких карманах темно-синей утепленной куртки.

– Спасибо, – буркаю и иду следом. – Обнадеживает.

* * *

– Почему мы пересели на другую машину?

– Потому что здесь зимняя резина.

Тащимся в пробке уже двадцать минут. На лобовом стекле за это время собралась россыпь из мелких капель. Замечаю, что дым из выхлопной трубы впереди стоящей машины внезапно стал более выраженным и белым.

– Сколько градусов на улице?

– Плюс три.

– Зима и впрямь в этом году торопится. – Чтобы не дать молчанию снова завладеть нами, бросаю взгляд через плечо на огромные бумажные пакеты из магазина и спрашиваю: – Пока я пыталась вернуть номер, ты себе шоппинг устроил?

– Звучит, как обвинение. Против что ли?

– Мне всё равно, чем ты занимаешься в свое свободное время. Но ты сказал, что у тебя есть одежда для меня и я решила, что в этих пакетах она.

– Так и есть. И для меня немного.

– Откуда ты знаешь мой размер?

– А что там не знать? – бросает на меня смеющийся взгляд. – У тебя сорок четвертый, а обувь – тридцать восьмой. Но я взял тридцать восемь с половиной, – усмехается он и добавляет противным голосом, – чтобы ботинки на теплые носочки налезли.

– Как это мило, – выдавливаю улыбку. – У меня есть сапоги, зря потратился. И я не собираюсь кататься на лыжах, как и высовывать нос на улицу.

– Активный отдых не твое?

– Мое, но только в более приятной компании.

– А-а, ну, да. Я забыл.

Искоса смотрю на него. Любопытство распирает, но страх перед правдой жмет во мне на тормоз.

– Влас, ты действительно собираешься со мной развестись? – ничего умнее я придумать не смогла. – То есть, ты не преследуешь никаких иных целей?

Он смотрит на меня. Вопросительно и удивленно. Очень даже правдоподобное удивление.

– Даже боюсь узнать, каких, например?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Может тебе в кайф вот так таскать меня повсюду за собой.

– «Повсюду»? Ты сама изъявила желание приехать сюда, более того, ты настояла на том, чтобы я взял тебя с собой.

– Да, всё выглядит именно так!

– «Выглядит»? Хочешь сказать, что это я тебя надоумил? – Мое молчание он воспринимает за положительный ответ. – Я уже тысячу раз пожалел о том, что приехал к тебе вчера и всё рассказал по доброте душевной. Только проблем с тобой нахватался.

– Скажи честно, – меня так и прет расставить все точки над «i» здесь и сейчас, – ты ведь знал об этом браке, так? Задолго до того, как я тебе о нем сообщила!

– Так вот оно что! – смеется он и прикусывает острым клыком нижнюю губу. Мы объезжаем какое-то препятствие, но смотрю я только на этот долбанный клык! – Значит, когда твой мозг начинает извергать бредовые идеи, ты зависаешь в пространстве на несколько долгих минут. А я-то всё думал, что это за такое странное явление было в номере.

– Не съезжай с темы, Влас! За эти семь лет ты не мог ничего не продать! Твои юристы не могли не знать о браке со мной. И это ты первым «предположил», что его причиной послужила я, которая осточертела собственному отцу!

– Я такого не говорил.

– Но подразумевалось именно это. Ты нарочно разозлил меня, вынудил доказать тебе обратное, поэтому я и приехала сюда. Ты отказался подписать документы, сославшись на справедливость, которой мы просто обязаны добиться! Не будь ты таким «правильным», нас бы уже как неделю ничего не связывало!

– Свидетельство о разводе выдают через месяц после подачи заявления, – смотрит на меня, взметнув бровь. – Ты бы это знала, если бы не была так сильно увлечена бреднями голосов в своей голове.

– Ты думаешь, я совсем дура? Не замечаю, как ты увиливаешь от моих вопросов, как провоцируешь меня на конфликт?

– Что изменится, если я отвечу? Тебя ведь всё равно не устроит мой ответ, ты всё равно будешь глазеть на меня с подозрением. Я тебе уже говорил, что понятия не имел о твоем существовании, – говорит Влас, глянув на меня резко. – И да, Саванна, я подпишу те документы, потому что иного способа отделаться от тебя не нахожу. Поэтому, извини, но я действительно думаю, что ты дура, когда задаешь мне эти вопросы. Ответы на них очевидны. Ты бы по собственной воле и желанию никогда не вышла за меня замуж, а я бы точно так же по собственной воле и желанию не женился на тебе. На погоду я никак повлиять не могу. Так же, как и ты, я вынужден ждать, когда появится возможность вернуться в Москву. Я, как никто другой, понимаю, что находиться рядом с человеком, который не вызывает ничего, кроме раздражения и усталости, очень сложно. Но что поделать? Давай постараемся пережить этот короткий и неприятный миг нашей жизни в максимальном спокойствии. Уверяю тебя, что вернувшись в привычную среду обитания, где есть друзья, любимая работа и заботы, забыть о нем будет легче легкого.

Правдоподобно звучит. Даже слишком. Но отчего-то неприятный комок застревает в моем горле и сколько бы раз я не пыталась проглотить его, он будто нарочно вскарабкивается ещё выше.

В полном молчании мы едем до самого конца маршрута, и всё это время я думаю о резких, но достаточно резонных словах Власа. Думаю, что до встречи с ним, я была более собранной, более уверенной в себе. Рядом с мужчиной будто слабеешь духом. Не то, чтобы не веришь в себя и теряешь решительность, но как будто испытываешь недостаток в этой слабости. Не поубавить ли бдительность? Не приоткрыть ли запертые мной же двери и заглянуть в мир, от которого я давно держусь как можно дальше?

– Приехали, – сообщает Влас и отстегивает ремень безопасности. – Можешь посидеть, я пока узнаю, куда нам идти.

Он уже захлопнул за собой громоздкую дверцу внедорожника, а его низкий голос всё ещё создает вибрацию в воздухе. Такую приятную и ласкающую мои губы вибрацию.

* * *

Домик из бруса, в который нас заселяют, достаточно просторный внутри для своих скромных внешних габаритов. Внутри очень тепло, хотя камин не зажжен, а батарей лично я не наблюдаю. Современная мебель, стильный дизайн с мотивами альпийской избушки – всё вызывает восторг. Кроме, пожалуй, одного…

– Здесь всего одна кровать.

– Видимо, родители твоей подруги не из тех, кто спят порознь, – острит Влас, поджигая дрова в камине.

– Я уже спала на диване. Теперь твоя очередь.

– У меня больная спина. Мне жизненно необходим ортопедический матрас.

– Ты собрался рассекать на лыжах с больной спиной? – складываю руки на груди.

– С ними я забываю о боли.

– В таком случае, сегодня ты ляжешь спать на этот диван в своих лыжах!

Ставлю телефон на зарядку, хочу написать сообщение Диане и высказать ей в трех очень ярких словах, как мне осточертело общество этого придурка.

– Здесь что, связи нет?

– Саванна, это эко-отель, – умничает Влас. – Чаще всего в таких местах полностью отсутствует сотовая связь, чтобы гости прониклись атмосферой единения с природой.

Слышу стук в дверь, но реагировать на него не собираюсь. Перезагружаю телефон в надежде, что может что-то изменится и я смогу-таки увидеть хоть одно деление антенны на экране. Но тщетно. Сети как не было, так и нет.

– …это отличная идея! – слышу блевотный голос Лии. Не успели приехать, а эта противная тут, как тут. – Тогда увидимся на подъемнике через сорок минут!

Выхожу из спальни, когда Влас закрывает входную дверь.

– Твоя подружка приходила.

– Она мне не подружка.

– Через сорок минут встречаемся с ней и её мужем у подъемника. Прокатимся пару раз и можем отправиться на ужин.

– Всего хорошего.

Влас усмехается и заходит в спальню со своим чемоданом.

– Твоя подружка сказала, что ты наверняка захочешь остаться здесь и оказалась права.

– Она мне не подружка! – повторяю сквозь зубы.

– Но она оказалась права, – смеется Влас. – Почему ты её недолюбливаешь? Она у тебя парня отбила и выскочила за него замуж?

– Не буду лишать твой изощренный ум удовольствия и позволю ему самому сделать выводы! Видел её и уже понимаешь, что она из себя представляет. Развлекайся.

– Знаешь, что я вижу, глядя на тебя? – спрашивает из спальни, пока я ищу телевизор в гостиной, пульт от которого держу в руке.

Ничего не понимаю, перед диваном пустая стена. На этом месте определенно должен висеть телевизор, но его нет.

– Мне твое мнение не интересно.

– Это вовсе не мнение, а констатация очевидного факта.

– Где в этом доме телевизор?

– Я вижу застенчивость, – говорит Влас, остановившись в дверном проеме. Поверх футболки он натягивает черную термокофту, облегающую каждую, как вторая кожа, каждую выпуклость его… тела. – И ты скрываешь это, потому что считаешь, что тебе эта черта несвойственна.

– Извини, конечно, но ты кажется пытаешься сочетать несочетаемое.

Он отлично понимает, что я имею в виду. Какая потаскуха может быть застенчивой? Или он таких и впрямь видел?

Бросив на диван пульт хрен пойми от чего, подхожу к кухонному гарнитуру, словно вросшему в самый угол, и поднимаю крышку стильного стеклянной чайника, чтобы налить в него воды из двухлитровой бутылки. Я жутко проголодалась и не помешало бы хоть сладкий чаек выпить, пока не найду, где здесь можно поесть.

– Я перегнул палку, – вдруг говорит Влас. Повернуться к нему я не решаюсь. Мне ещё не приходилось слышать в его красивом голосе искреннее раскаяние. – Я приехал вчера, чтобы извиниться за свои слова, но до этого дело так и не дошло. Точнее сказать, я нашел причину повременить с этим и кажется сделал только хуже, потому что теперь ты вынуждена находиться здесь. Я прошу у тебя прощения за эту непозволительную грубость.

– Я не из тех людей, кто умеет достойно принимать извинения, – отвечаю честно, после длительного молчания. – Я благодарна тебе за эти слова, но… Я никак не могу отделаться от чувства, что ты знал меня до нашей встречи на благотворительном вечере.

Влас задумывается, уводит в сторону предостерегающий взгляд и медленно ставит руки на бедра.

– Я что-то связи уловить не могу между моим извинением и твоими словами.

– Ты тогда сказал это слишком уверенно для человека, который, – показываю кавычки пальцами, – совсем меня не знает.

– Я сказал так, потому что был зол, Саванна. На эмоциях можно сказать, что угодно. Особенно чужому человеку.

– Но не правду, – смотрю на него внимательно. Его взгляд ускользает от меня. Фальшивое непонимание напрягает губы. – Ты знал меня. Знал до того, как я сама к тебе пришла.

– Саванна, – произносит мое имя будто на последних остатках терпения, – я впервые увидел тебя тем вечером у бара. Сказать по правде, что я подумал тогда? Что ты ещё одна чокнутая, которая утверждает, что мы созданы друг для друга. Только теперь она вышла на новый уровень: сделала в фотошопе весьма качественную подделку свидетельства о браке. Я не знал, кто ты, чем занимаешься, что вообще из себя представляешь, пока мой человек не подтвердил твои слова – мы действительно состоим в официальном браке! То, какой ты считаешь себя или видишь в зеркале – не моя проблема. Это мерзкое слово просто вырвалось из меня, потому что я был зол!

– Я не считаю себя потаскухой, Влас! Но в моей жизни был период весьма сомнительного характера и ты прекрасно об этом знаешь из «собственных наблюдений»! Я в этом не сомневаюсь!

– Знаешь, не удивительно, почему у тебя нет мужа, нет парня, нет даже кота! Ты сломаешь здоровую психику любому, кто рискнет провести с тобой пару дней!

– У меня нет мужа, потому что этот статус, как показывает практика, превращает мужчину в ещё большего дурака, чем он есть!

– Представь себе, у меня нет жены по той же причине! Потому что этот статус превращает её не только в ещё большую дуру, чем она есть, но и в ходячего параноика!

– Я тебе не жена!

– Так и я тебе не муж, Саванна! Какого же черта тогда ты предъявляешь мне то, чего никогда не было?

Логичный вопрос. Да, определенно, до встречи с Власом Хартманном я была намного более собранной.

– Потому что мне стыдно. Ясно? Так понятно? Потому что мне проще общаться и находить язык с людьми, которые не знают меня вообще. И если вдруг окажется, что кто-то из них всё это время меня обманывал, делал вид, что мы друг для друга, как чистый лист, то я начну запинаться, как с тобой теперь. Ты уже и без того знаешь обо мне достаточно. Но рассказы других или мои собственные – ничто по сравнению с твоими «наблюдениями».

– Я был прав, – говорит он, бросая на пол невидимое оружие, – ты действительно застенчивая девушка. Знаешь, я понятия не имею, что ты такого ужасного натворила, но думаю, что на свете не найдется человека, который в свои молодые да ещё и беззаботные годы чем-нибудь эдаким да не отличился. Все мы люди и склонны совершать ошибки.

– Сомневаюсь, что ты из их числа.

– Поверь, – на губах появляется уклончивая улыбка, – ты очень заблуждаешься. Точно не поедешь с нами?

– Нет, спасибо. – Буря во мне утихла. Какая-никакая уверенность заставляет расправить плечи. – Я видела где-то здесь шашлычную или что-то вроде того. Поем и вернусь сюда.

– Как знаешь. – Набросив куртку, Влас достает из белого пакета у входа мужские перчатки и шапку. – Свои ключи я забираю, твои вот на полке. Если замерзнешь, подкинь дров в камин.

– Хорошо. – Только он открывает дверь и в дом с гулом залетает холодный воздух. Пара секунд и его имя невольно слетает с моих уст: – Влас?

– Да? – оборачивается и смотрит в мои глаза.

– Дело ведь не в зимней резине, а в том, что на высокой машине не так сильно укачивает. – Он молча смотрит на меня. – Спасибо.

Не сказав ни слова, Влас закрывает за собой дверь, подтверждая мои собственные наблюдения: он очень заботлив и почему-то старается это скрыть.