Текст книги "На орлиных крыльях"

Конечно, неплохо несколько дней погостить у своей сестры Вики, но Эмили не так уж нуждалась в перемене места. Ей нужен был только Билл.

Она стала терять надежду и думать о том, удастся ли ей прожить без него. У нее была тетушка, работавшая в вашингтонском универмаге «Вудиз». Может быть, Эмили тоже удастся получить там место. Или стоит поговорить с отцом, чтобы он устроил ее куда-нибудь секретаршей. Если, не дай Бог, Билл погибнет в Тегеране, сможет ли она полюбить другого? Ей казалось, что нет.

Она вспомнила то время, когда они с Биллом собирались пожениться. Он тогда еще учился в колледже, и им не хватало денег, но они не сдавались и, в конце концов, добились своего, потому что не могли друг без друга жить. Потом, когда дела у Билла пошли в гору и он сделал карьеру, они разбогатели и постепенно стали приобретать машины получше, дома попросторней, одежду подороже… и все больше и больше вещей. Какими ненужными сейчас казались ей все эти вещи. Теперь уже было совсем не важно, богата она или бедна. Ей нужен только Билл, а все остальное не имеет значения. Билл – ее единственное желание. С Биллом рай в шалаше.

Только бы он вернулся.

* * *

Карен Чиаппароне вдруг спросила:

– Мама, а почему папа не звонит? Ведь он всегда звонит нам, когда бывает в отъезде.

– Он звонил сегодня, – солгала Рути. – У него все хорошо.

– Почему же он звонил, когда я была в школе? Мне тоже хочется с ним поговорить.

– Деточка, из Тегерана очень трудно дозвониться. Линия сильно перегружена, поэтому ему приходится звонить не когда хочется, а когда можно.

– Ну-у…

Карен отправилась смотреть телевизор, а Рути села и задумалась. Ей становилось все труднее говорить окружающим неправду о Поле.

Именно поэтому она уехала из Чикаго в Даллас! Живя с родителями, невозможно было утаить от них случившееся с Полом несчастье. Мать то и дело спрашивала ее:

– Почему тебе постоянно звонит Росс? Почему так часто звонят другие ребята из ЭДС?

– Ну ты же знаешь, они просто хотят убедиться, что у нас все в порядке, – обычно отвечала Рути и при этом принужденно улыбалась.

– Росс очень любезен. Хорошо, что он нас не забывает.

Здесь, в Далласе, она, по крайней мере, могла открыто беседовать с другими сотрудниками ЭДС. Более того, сейчас уже ясно, что иранский филиал компании закроется и Полу какое-то время придется работать в штаб-квартире ЭДС. Значит, жить они будут в Далласе. К тому же Карен и Энн Мэри предстоит учеба в школе.

Все они жили у Джима и Кэти Найфелеров. Кэти относилась к ним с особым сочувствием, поскольку ее муж был одним из четырех сотрудников ЭДС, чьи паспорта первоначально затребовал Дэдгар. Если бы Джим находился в то время в Иране, он попал бы в тюрьму вместе с Полом и Биллом. «Оставайтесь с нами, – предложила Кэти. – Самое большее через неделю все образуется и Пол вернется домой». Так она думала в начале января. Теперь Рути хотела съехать и снять себе квартиру, но Кэти и слышать об этом не желала.

Сейчас Кэти была в парикмахерской, дети смотрели телевизор в одной из комнат, а Джим еще не пришел с работы. Рути осталась наедине со своими мыслями. С помощью Кэти она старалась заниматься делом и не выказывать слабости. Она устроила в школу Карен и подыскала место в детском саду для Энн Мэри, ходила завтракать вместе с Кэти и женами других сотрудников ЭДС – Мэри Булвэр, Лиз Коберн, Мэри Скалли, Маревой Дэвис и Тони Дворанчик, писала веселые и полные оптимизма письма Полу, выслушивала по телефону его не менее радужные и обнадеживающие ответы на них из Тегерана, ходила за покупками и посещала званые обеды.

Рути потратила массу времени на поиски дома. Она плохо знала Даллас, но слышала, как Пол однажды сказал, район автострады Сентрал Экспрессуэй просто ужасен. Поэтому она старалась найти что-нибудь подходящее в стороне от него. Наконец, она отыскала дом, который ей понравился, и решила его купить. Теперь Пол сможет вернуться именно в свой дом, правда, для этого предстояло уладить кое-какие юридические формальности, поскольку в отсутствие Пола некому было подписать бумаги. Однако Том Уолтер взялся ей помочь.

Рути изо всех сил старалась выглядеть бодрой, но в душе она чувствовала, что погибает.

По ночам она спала не более часа, то и дело просыпаясь и холодея от ужаса при мысли о том, что, может быть, никогда больше не увидит Пола. Она пыталась представить себе, что будет делать, если он не вернется. Скорее всего, она уедет в Чикаго и на некоторое время останется у родителей, но жить с ними постоянно ей бы не хотелось. Конечно, она могла бы найти работу. Но ее беспокоило совсем не то, как прокормиться без мужа. Она бы сумела о себе позаботиться. Ей невыносима была сама мысль о том, что теперь уже всегда придется жить без Пола. У нее просто в голове не укладывалось, как это Пола может не быть. Что тогда делать, о ком заботиться, чего желать, где искать счастья? Ведь она полностью зависела от него. Без него нет жизни.

Рути услышала шум подъезжающей машины. Наверное, это Джим возвращается с работы. Может быть, он узнал что-нибудь новое.

Через минуту Джим вошел в комнату.

– Привет, Рути. А Кэти что, нет дома?

– Она в парикмахерской. Что они предприняли сегодня?

– Видишь ли…

По выражению его лица она поняла, что он не скажет ей ничего хорошего. Новости были невеселые, и Джим думал, как ей преподнести их, чтобы хоть чем-то обнадежить.

– Видишь ли, сегодня намечалась встреча, где можно было бы завести речь о выкупе, но иранцы на нее не явились. Завтра…

– Но почему? – с трудом сохраняя спокойствие, спросила Рути. – Почему они назначают встречи, а сами на них не являются?

– Понимаешь, иногда их призывают бастовать, а часто бывает, что они просто не могут проехать по городу из-за… нескончаемых демонстраций на улицах, ну и по разным другим причинам…

Рути казалось, что уже несколько недель она слышит одно и то же. Все задерживается, откладывается, срывается.

– Но, Джим… – обратилась она к нему и не смогла продолжать. Слезы потекли у нее по щекам, и ей никак не удавалось справиться с ними. – Джим… – У нее перехватило дыхание, и она вновь замолчала. «Мне ведь нужен мой муж, только и всего», – подумала она. Джим стоял перед ней беспомощный и смущенно глядел на нее. Ей не под силу стало скрывать свои страдания, она совсем расплакалась, выбежала из комнаты в спальню и упала на кровать. Ее душили рыдания.

* * *

Лиз Коберн потягивала коктейль. Напротив нее за столом сидели жена Пэта Скалли, Мэри, и супруга другого сотрудника ЭДС, эвакуированная из Ирана, Тони Дворанчик. Все трое собрались в далласском ресторане «Ресайпс», расположенном на Гринвилл-авеню. Они пили земляничный коктейль «Дайкири».

Муж Тони Дворанчик находился здесь, в Далласе. Лиз знала, что Пэт Скалли испарился, как и Джей, вероятно, уехал куда-нибудь в Европу. А тут из того, что говорила Мэри Скалли, выходило, что Пэт отправился вовсе не в Европу, а в Иран.

– Разве Пэт в Тегеране? – спросила она.

– Думаю, они все в Тегеране, – ответила Мэри.

Лиз ужаснулась.

«Джей в Тегеране…» Она почувствовала, что сейчас расплачется. Ведь он сказал ей, что уезжает в Париж. Зачем он обманул ее? Пэт Скалли же не стал скрывать правду от Мэри. Да, Джей не похож на других. Обычно мужчины играют в покер несколько часов. А Джей так увлекается, что может просидеть за карточным столом всю ночь напролет, да еще и следующий день. «Нормальные» мужчины играют в гольф до девяти-восемнадцати лунок, а Джей не успокоится, пока не загонит мяч в тридцать шесть. Большинство мужчин стараются найти работу попрестижней, а Джей вкалывает в ЭДС. Даже в армии, когда он и Пэт были еще мальчишками, неоперившимися юнцами, Джей добровольно пошел на выполнение наиболее опасных заданий. Он стал пилотом вертолетной службы. Теперь он отправился в Иран в самый разгар революции в этой стране. «Он неисправим, – с горечью подумала Лиз, – уехал, наврал мне и теперь рискует жизнью». Ее вдруг охватила дрожь. Лиз была в шоке. Он больше не вернется. Она похолодела от ужаса. Живым ему оттуда не выбраться.

* * *

Перо недолго радовался успеху. Да, ему удалось проникнуть в тюрьму. Здесь он перехитрил Дэдгара. Сумел он подбодрить и Пола с Биллом. Но все козыри остались в руках у Дэдгара. Прожив шесть дней в Тегеране, Перо понял, почему его политическое давление на Вашингтон не дало результатов. Старый иранский режим боролся за выживание и уже не был хозяином положения в стране. Даже если Пола и Билла освободят под залог – а до этого еще очень далеко, – их все равно не выпустят из Ирана. Да и план Саймонса рухнул, поскольку узников перевели в другую тюрьму. Положение казалось безнадежным.

Поздно вечером Перо отправился к Саймонсу.

Он специально дождался темноты, чтобы не подвергать себя опасности. На нем был спортивный костюм и кроссовки, а сверху он надел темный плащ делового покроя. Кин Тэйлор подвез его. Группа спасателей съехала от Тэйлора. Теперь, когда он встретился лицом к лицу с Дэдгаром, тот стал изучать отчетные материалы ЭДС и личные дела сотрудников компании. Вполне возможно, рассуждал Саймонс, что в поисках компрометирующих документов Дэдгар совершит налет на дом Тэйлора или произведет у него обыск. Поэтому Саймонс, Коберн и Поше переселились в квартиру Билла и Тони Дворанчиков, которые уже вернулись в Даллас. К группе присоединились еще два человека, прибывшие в Тегеран из Парижа – Пэт Скалли и Джим Швебах. Хотя они и не вышли ростом, но были крепкие ребята и встреча с ними в бою не сулила врагу ничего хорошего. В первоначальном сценарии освобождения Пола и Билла (теперь устаревшем) им надлежало прикрывать фланги.

Семья Дворанчиков снимала типичное для Тегерана помещение – весь первый этаж двухэтажного дома, хозяин которого жил наверху. Тэйлор и группа спасателей удалились, оставив Перо в гостиной наедине с Саймонсом. Перо с отвращением посмотрел вокруг. Когда здесь жила Тони Дворанчик, в комнате, несомненно, все было чисто и аккуратно. Теперь же, когда в ней поселились пятеро мужчин, ни один из которых не привык заниматься уборкой, все быстро пришло в упадок. Мало того, что комната утопала в грязи, так Саймонс еще провонял ее своими сигарами.

Огромная туша Саймонса погрузилась в кресло. Было заметно, что он давно не стригся, – у него отрасли длинные волосы, и седые пушистые бакенбарды почти полностью покрывали щеки. Как всегда, он беспрерывно курил. Не вынимая изо рта своей маленькой сигары, он глубоко затягивался, и каждая затяжка доставляла ему неизъяснимое наслаждение.

– Вы видели новую тюрьму? – заговорил Перо.

– Да-а-а, – подтвердил Саймонс неприятным скрипучим голосом.

– Ну и как она вам?

– Наш первоначальный замысел прямого нападения ни к черту не годится. Здесь это не пройдет. О штурме тюрьмы нечего и думать.

– Я так и полагал.

– Но у нас есть целый ряд возможностей.

«Неужели есть?» – подумал про себя Перо. Саймонс продолжал:

– Возможность первая: насколько я понимаю, на территории тюрьмы разрешена стоянка машин. Мы можем изловчиться и вывезти оттуда Пола и Билла в багажнике автомобиля. К составной части плана следует отнести возможный подкуп или шантаж генерала, выполняющего функции начальника тюрьмы. Кстати, этот способ вполне подходит в качестве альтернативного варианта.

– Вы имеете в виду генерала Мохари?

– Совершенно верно. Один из ваших иранских служащих составляет на него досье.

– Прекрасно.

– Возможность вторая: использование группы, ведущей переговоры. Если ей удастся освободить Пола и Билла при условии, что они останутся под домашним арестом или что-то в этом роде, мы их выкрадем и увезем. Попробуйте сосредоточить внимание Тэйлора и его парней на идее домашнего ареста, соглашайтесь на любые условия иранцев, но вытащите ребят из тюрьмы. А мы выработаем новый план, исходя из того, что они будут сидеть дома и находиться под наблюдением.

У Перо улучшилось настроение. Этот тучный человек обладал поразительной способностью вселять уверенность. Всего лишь несколько минут назад Перо считал, что положение безнадежно. А сейчас Саймонс спокойно излагал ему новые возможности решения проблемы так, что перевод Пола и Билла в новую тюрьму, неудачные попытки взять их на поруки и падение законного правительства уже не казались полной катастрофой, а выглядели только временными трудностями, которые наверняка удастся преодолеть.

– Возможность третья, – продолжал Саймонс, – в стране совершается революция, а революции предсказуемы. Они как две капли воды похожи одна на другую. События в них повторяются. Мы не знаем, когда должно произойти то или иное из них, но нам доподлинно известно, что рано или поздно оно произойдет. Так вот, одна из характерных особенностей любой революции состоит в том, что толпа идет на штурм тюрем и освобождает всех заключенных.

Перо увлеченно слушал.

– Так всегда бывает? – спросил он.

Саймонс утвердительно кивнул головой.

– Итак, перед нами три возможности. Разумеется, на данной стадии игры мы не знаем, какую из них выбрать. Поэтому следует готовиться к использованию всех трех. Независимо от того, какая возможность появится первой, у нас должен быть план эвакуации всех наших людей из этой проклятой страны, как только Пол и Билл окажутся в наших руках.

– Согласен. – Перо вдруг забеспокоился о своем выезде из Ирана, хотя и понимал, что Полу и Биллу будет гораздо труднее и опаснее выбраться из этой страны, чем ему. – Наши военные обещали мне помощь…

– Да, конечно, – перебил его Саймонс – не хочу обвинять их в неискренности, но мне кажется, что у них есть дела поважнее. На вашем месте я бы не очень полагался на их обещания.

– Хорошо, я учту это, – согласился Перо. Саймонс лучше него разбирался в таких делах, и он решил предоставить Саймонсу судить о них. Перо вообще с удовольствием доверил бы Саймонсу все, что связано с выполнением их общего задания. Для такой работы, пожалуй, во всем мире не сыскать специалиста более квалифицированного, чем Саймонс, и Перо не сомневался в нем. – Ну, а мне что делать? – спросил он.

– Возвращайтесь в Штаты. Во-первых, здесь вам угрожает опасность. Во-вторых, вы мне нужны там. Судя по всему, если мы выберемся отсюда, то не на рейсовом самолете. Может быть, лететь нам вообще не придется. И тогда вы нас где-нибудь подберете – скажем, в Ираке, Кувейте, Турции или в Афганистане, а это требует организации. Так что поезжайте домой и будьте наготове.

– Хорошо. – Перо поднялся.

Саймонс сделал для него то, что сам Перо нередко делал для своих подчиненных – придал сил и вселил надежду. Так у бегуна, собравшегося сойти с дистанции, вдруг открывается второе дыхание

– Я полечу завтра, – сказал Перо.

* * *

Он заказал билет на самолет авиакомпании «Бритиш Эйруэйс», вылетающий на следующий день, то есть 20 января, рейсом № 200 в 10.20 утра по маршруту Тегеран – Лондон через Кувейт.

Он позвонил Марго и попросил, чтобы она встретила его в Лондоне. Ему хотелось несколько дней провести с ней вдвоем. Если начнется операция по освобождению Пола и Билла, у него уже не будет такой возможности.

Когда-то они с Марго чудесно проводили время в Лондоне. Останавливались в гостинице «Савой». (Марго предпочитала гостиницу «Клариджес», но Перо там не нравилось, потому что в ней слишком жарко, а если открыть окно, то всю ночь невозможно заснуть из-за интенсивного движения транспорта по Брук-стрит.) Они с Марго ходили бы в театры и на концерты, посещали любимый ночной клуб Марго в Лондоне «Аннабелз», короче говоря, несколько дней наслаждались бы жизнью.

Только бы выбраться из Ирана.

Чтобы как можно меньше сидеть в аэропорту, Перо до последней минуты оставался в гостинице. Он позвонил в аэропорт и справился, не задерживается ли рейс. Его заверили, что нет.

Перо пришел на регистрацию около десяти часов.

Рич Гэллэгер, сопровождавший его в аэропорт, отправился выяснять, не станут ли иранские власти препятствовать вылету Перо из страны. Гэллэгер и раньше занимался такими делами. Он взял с собой знакомого иранца, с которым поддерживал дружеские отношения, и направился к регистрационной стойке. Его иранский друг, работавший в авиакомпании «Пан Америкэн», объяснил чиновнику, регистрирующему билеты, что принес паспорт высокопоставленного должностного лица, и попросил заранее оформить документы. Чиновник был достаточно любезен. Он внимательно перелистал толстый журнал с фамилиями лиц, которым запрещено покидать страну, и сказал, что у господина Перо не возникнет трудностей с оформлением. Гэллэгер поспешил сообщить ему эту приятную новость.

И все-таки Перо волновался. Если они вдруг решили снять его с самолета, они могли просто обмануть Гэллэгера.

Приветливый и вежливый Билл Гэйден, занимавший пост президента дочерней компании ЭДС «ЭДС-Уорлд», в это время летел в Иран, чтобы взять на себя руководство группой, вступившей в переговоры с иранцами. Гэйден еще раньше отправился из Далласа в Тегеран, но задержался в Париже, узнав о том, что от Банни Флейшейкер поступило сообщение о возможности новых арестов. Однако теперь Гэйден, как и Перо, решил рискнуть. Случилось так, что, войдя в здание тегеранского аэропорта, он увидел там ждущего своего вылета Перо и они смогли поговорить.

Гэйден привез в своем чемодане восемь американских паспортов сотрудников ЭДС, отдаленно напоминавших Пола или Билла.

Услышав об этом, Перо заметил:

– Я думал о том, чтобы достать им фальшивые паспорта. Не знаете, как их получить?

– Знаю, – ответил Гэйден. – Если вам срочно нужен паспорт, быстро соберите все документы и отнесите их в здание суда в Далласе. Там их положат в пакет, вернут вам, и вы повезете их в Новый Орлеан, где выдают паспорта. Так вот, вы берете этот обычный правительственный пакет, заклеенный липкой лентой, и вскрываете его на пути в Новый Орлеан, отдираете фотографии, наклеиваете фотографии Пола и Билла, которые у вас есть, вновь запечатываете пакет – и порядок: у вас есть паспорта Пола и Билла, выданные на чужое имя. Но это противозаконно.

– Ну а вы что сделали вместо подобной махинации?

– Я сказал всем, кто эвакуируется из Ирана, что мне нужны их паспорта, чтобы получить разрешение на вывоз их вещей из столицы. Таким образом, у меня оказалось сотни две паспортов, и я выбрал из них восемь наиболее подходящих. Затем я сварганил следующее фальшивое письмо, написанное несуществующим лицом в США кому-нибудь из наших сотрудников в Тегеране. «Направляем вам паспорта, которые вы просили вернуть для установления взаимоотношений с иммиграционными властями». Эта бумага оправдывает наличие у меня восьми чужих паспортов.

– Следовательно, если Пол и Билл воспользуются ими для пересечения иранской границы, то безусловно нарушат закон.

– Зайдя столь далеко, мы в любом случае его нарушим.

В знак согласия Перо кивнул.

– Логично.

Объявили посадку. Он попрощался с Гэйденом и Тэйлором, который подвозил его в аэропорт, а теперь собирался подбросить Гэйдена в «Хьятт». Затем Перо отправился на посадку, где ему и предстояло узнать, действительно ли его нет в списках лиц, не имеющих права покидать страну.

Сначала он прошел через небольшие ворота с надписью «Только для пассажиров», предъявил свой посадочный талон и двинулся дальше по коридору. На пути ему попалась будка, где он заплатил небольшую сумму в качестве налога за пользование аэропортом. С правой стороны он увидел стойки паспортного контроля.

Там и находился список лиц, которым запрещено выезжать из страны.

Перо подошел к одной из стоек. За ней сидела девушка и увлеченно читала книгу. Он протянул ей паспорт и желтый бланк для оформления выезда. Вверху на бланке была указана его фамилия.

Девушка взяла у Перо желтый листок, открыла паспорт, поставила штамп и вернула его, даже не взглянув на клиента. Проделав эту операцию, она опять принялась за чтение.

Перо направился в зал ожидания для прошедших регистрацию пассажиров.

Объявили задержку рейса.

Перо сел в кресло. Он был как на иголках. Ведь каждую минуту девушка, проштамповавшая его паспорт, могла дочитать книгу или отложить ее в сторону, если та ей не понравится, и взяться за сверку фамилий на бланках со списком невыездных. Тогда, рассуждал Перо, полицейские, военные или ищейки Дэдгара придут за ним, заберут и отправят в тюрьму, а бедная Марго, подобно Рути и Эмили, не будет знать, увидит ли она еще своего мужа.

Через каждые несколько секунд он нервно поглядывал на информационное табло, но там по-прежнему горела надпись: «Рейс задерживается».

Не в силах успокоиться, он целый час проерзал в кресле.

Затем ему стало на все наплевать. Если они захотят поймать его, пусть ловят. Ничего не поделаешь. Он начал читать журнал. Прошел еще час. За это время он перечитал все, что было у него в портфеле. От скуки он разговорился с соседом. Тот оказался английским инженером, работающим в Иране по контракту с одной солидной английской фирмой. Они немного побеседовали, а потом обменялись журналами.

Перо погрузился в размышления. Через несколько часов, рассуждал он, я уже буду в красивом гостиничном номере вместе с Марго, если только не попаду здесь за решетку. Он постарался поскорее отогнать от себя мысль об иранской тюрьме.

Уже прошло время обеда, и наступила вторая половина дня. Перо слегка успокоился.

Наконец, в шесть вечера объявили посадку.

Перо поднялся. «Ну, может быть, сейчас они явятся за мной…» Он слился с толпой и направился к выходу на посадку. Там его обыскали и жестом велели следовать дальше.

«Что ж, как будто пронесло», – подумал Перо, поднимаясь по трапу. В самолете ему досталось дополнительное место между двумя толстяками. Это был уплотненный рейс «Пожалуй, теперь все позади», – мысленно обратился он к самому себе.

Входные двери наглухо закрылись, и самолет пошел на рулежку.

Он вырулил на взлетную дорожку и стал разгоняться.

Наконец он оторвался от земли.

Перо понял, что вышел сухим из воды.

Ему всегда везло.

Он снова вспомнил о Марго. Она так же стойко перенесла нынешний иранский кризис, как в свое время кампанию по улучшению условий пребывания американских военнопленных во Вьетнаме. Она понимала, что ее муж не может поступиться чувством долга, и никогда не жаловалась. Это давало ему возможность сосредоточиться на своей работе, отогнать прочь дурные мысли и не оправдывать ими свое бездействие. Ему повезло с женой. Ему было приятно сознавать, что он вообще везучий: у него хорошие родители, ему удалось поступить в военно-морскую академию, на своем пути он встретил Марго, обзавелся чудесными детьми, начал создавать ЭДС, привлек к работе в ней замечательных людей, а теперь вот встретил смельчаков-добровольцев в Иране…

Но тут ему в голову пришла суеверная мысль о том, что удача строго отмерена каждому из нас. Ему казалось, что, подобно песку в песочных часах, его везение медленно, но верно сходит на нет. «Что же будет со мной, когда упадет последняя песчинка?» – подумал он, и ему стало грустно.

Самолет пересек границу иранского воздушного пространства и стал снижаться над территорией Кувейта. Перо почувствовал себя в безопасности.

Во время дозаправки он подошел к открытой двери самолета подышать свежим воздухом. Стюардесса просила его занять свое место, но он не обращал на нее внимания. С предангарной бетонированной площадки доносился легкий ветерок и приятно обдувал Перо. Он испытывал большое облегчение от того, что рядом не было его тучных соседей. Стюардесса, отчаявшись вернуть его назад, удалилась. Перо остался один и наблюдал закат. «Мне и вправду везет, – решил он. – Надолго ли?»