Текст книги "В поисках Валгаллы"

41

Городок Территау в штате Нью-Йорк – одно из самых живописных мест исторической части долины реки Гудзон. На трех параллельных улицах расположены многочисленные антикварные магазины, маленькие ресторанчики, специализирующиеся на голландской кухне, и лавочки, торгующие местными сувенирами. Спальный район представлен особняками в готическом стиле и крупными поместьями, сохраняющими свое патриархальное великолепие. Наиболее значимым объектом местного ландшафта является знаменитая Сонная лощина, прославленная бессмертным творением Вашингтона Ирвинга.

Питт мирно посапывал на заднем сиденье арендованного автомобиля, управляемого уверенной рукой Джордино, пока Келли шумно восторгалась красотами местности. Узкая извилистая дорога вела к студенческому кампусу Меримаунт, расположенному на вершинах холмов, нависающих над долиной реки Гудзон.

Джордино не мог отказать себе в удовольствии пожирать глазами сексапильных девиц, заполнявших центральную улицу студенческого городка. Он миновал Батлер-холл, внушительное здание из темно-красного кирпича, увенчанное огромным куполом с золотым крестом, и остановил машину рядом с Джералд-холлом, где на первых двух этажах размещались административные офисы основных факультетов колледжа.

Поднявшись по ступеням, они подошли к столу справок. Молодая блондинка привстала им навстречу.

– Чем могу помочь? – любезно осведомилась она, сопроводив свои слова ослепительной улыбкой.

– У нас назначена встреча с доктором Джерри Уансдеем, профессором антропологического факультета.

– Поднимитесь по левому крылу главной лестницы, затем сверните направо. Антропологический факультет расположен в конце коридора.

– Благодарю вас.

– При виде всех этих пышных блондинок, – пробормотал Джордино, – меня так и подмывает снова заняться высшим образованием.

– Тебе не повезло, – сухо заметил Питт, – не забывай, что это женский колледж. Мужчинам здесь нечего делать.

– Может быть, я смог бы здесь преподавать, – вякнул Джордино с надеждой.

– Тебя бы вытряхнули отсюда раньше чем через неделю за аморальное поведение, – безжалостно заключил Питт.

Очередная молоденькая красотка провела их к кабинету доктора Уансдея. Мужчина, стоявший у полки с книгами, повернулся к ним.

Доктор Уансдей был ненамного выше Джордино, но заметно уже в плечах и талии. Он не носил куртки из твида с кожаными заплатами на локтях и не курил трубки, подобно большинству своих коллег. На нем был тонкий свитер и сапоги для верховой езды. У него было узкое, чисто выбритое лицо с небольшими залысинами, темно-серые глаза и ослепительно белые зубы.

– Насколько я понимаю, – осведомился он, – кто-то из вас звонил мне вчера и договорился о встрече?

– Это был я, – сообщил Питт. – Позвольте представиться. Мисс Келли Иген, Ал Джордино. Мое имя Дирк Питт.

– Располагайтесь поудобнее, господа. Вам повезло. Ближайшие два часа я совершенно свободен. – Он бросил любопытный взгляд в сторону Келли. – Если не ошибаюсь, вашим отцом был доктор Элмор Иген?

– Да, это был мой отец, – подтвердила Келли.

– Я был очень расстроен, услышав о его смерти. Как вы, возможно, знаете, я переписывался с вашим отцом и несколько раз встречался с ним. Он очень интересовался походами викингов 1035 года.

– Да, мой отец посвятил несколько лет жизни поискам и изучению камней с руническими надписями, которые викинги оставили по пути своего следования.

– Доктор Мэрлис Кайзер порекомендовала нам встретиться с вами, – сообщил Питт.

– Удивительная женщина, – улыбнулся Уансдей, усаживаясь за рабочий стол. – Полагаю, Мэрлис уже рассказала вам о том, что, по мнению доктора Игена, викинги, обосновавшиеся на территории, были вырезаны местными индейцами.

Келли кивнула:

– Она рассказывала нам об этом.

Уансдей выдвинул один из ящиков письменного стола и достал из него пачку бумаг.

– Мы очень мало знаем о жизни древних индейцев, обитавших в долине реки Гудзон. Первое упоминание о них содержится в бумагах Джованни да Верразано, датированных 1524 годом. Во время своего исторического плавания вдоль восточного побережья североамериканского континента да Верразано открыл залив Нью-Йорка и провел здесь около двух недель, изучая жизнь и обычаи местных индейцев, о которых оставил весьма примечательные записки. – Уансдей сверился со своими записями и продолжал: – Верразано описывает индейцев как людей с грубыми чертами лица, длинными черными волосами и темными глазами. Они одевались в шкуры лис и оленей, украшенные орнаментом из меди, умели выдалбливать лодки из цельных стволов деревьев и строить хижины. Если не считать этого описания, наши сведения о первых обитателях долины Гудзона очень неполны и не дают материала для серьезных научных обобщений.

– Иными словами, достоверная история американских индейцев начинается в 1524 году, – подвел итог Джордино.

– Письменная история, – поправил его профессор. – Следующим великим мореплавателем, оставившим записи, был Генри Гудзон. Он вошел в гавань Нью-Йорка и направился вверх по реке, которой впоследствии было дано его имя. Ему удалось подняться на десять миль, но дальше река стала непригодной для плавания. По его словам, индейцы, жившие в нижней части долины, были сильными и воинственными людьми. Обитатели верхней части долины были, напротив, дружелюбны и миролюбивы.

– Какое оружие они использовали?

– Главным образом луки и стрелы с наконечниками из камня, хотя умели изготовлять также палицы и томогавки из кремня.

– А что они употребляли в пищу? – поинтересовалась Келли.

– Дичь и рыбу, а также устрицы, которыми были богаты здешние места. Индейцы выращивали маис, тыкву, подсолнечник, бобовые и табак. Для курения использовали трубки из меди, единственного металла, который они умели обрабатывать.

– Похоже, у них была достаточно обеспеченная жизнь.

– Думаю, да. Во всяком случае, ни Гудзон, ни другие первопроходцы не упоминали о случаях голода или недоедания. – Уансдей слабо улыбнулся. – Интересно, что в записях первых мореплавателей ни словом не упоминается институт рабства или скальпирование поверженных врагов. Эти милые привычки они приобрели позднее, после общения с представителями западной цивилизации.

– Имеются какие-либо сведения о более ранних контактах с европейцами? – спросил Питт.

– О некоторых признаках таких контактов действительно сообщали и Генри Гудзон, и другие исследователи. Один из спутников Верразано сообщил, что видел у индейцев изделия из железа, напоминавшие лезвия старых проржавевших ножей. Другой описал железный топор, висевший на стене одной из хижин. Упоминаются и металлические котлы, использовавшиеся для приготовления пищи.

– Шлемы викингов... – задумчиво пробормотал Джордино.

Уансдей улыбнулся и продолжал:

– Первые легенды аборигенов стали известны европейцам не ранее 1613 года, когда голландцы начали осваивать долину Гудзона. Для более тесного общения с индейцами им поневоле пришлось изучить язык аборигенов.

– И о чем же повествовали эти легенды?

– Очень трудно отделить факты от вымыслов, – пожал плечами профессор. – Не забывайте, что легенды передавались из уст в уста на протяжении нескольких столетий. В одной из них рассказывается о свирепых бородатых мужчинах с белой кожей и головными уборами, блестевшими на солнце, построивших поселение где-то в долине. Спустя некоторое время часть из них надолго ушла в глубь страны...

– Магнус Сигватсон и сто его спутников, отправившихся на запад, – прервала его Келли.

– Да, я знаком с руническими надписями, обнаруженными вашим отцом, – подтвердил профессор. – Далее в легенде повествуется о том, что индейцы начали расхищать снаряжение, которое пришельцы привезли из-за океана. Свирепые белые люди с лицами, обросшими волосами – как звали их туземцы, – пытались вернуть свою собственность и отрубали руки пойманным ворам. К несчастью, среди воришек оказался сын вождя одного из племен, населявших долину. Объединенные силы индейцев атаковали поселение чужеземцев и разрушили его, уничтожив всех его обитателей. По одной из версий часть женщин и детей аборигены увели в рабство, но, как я уже говорил, этот обычай появился значительно позднее.

– Надо полагать, Магнус и его спутники испытали сильное потрясение, когда, вернувшись, обнаружили, что их близкие перебиты туземцами.

Уансдей кивнул:

– Об этом мы можем только догадываться. Как бы то ни было, теперь настал их черед. В легенде рассказывается о великой битве между свирепыми белыми людьми с блестящими головами и обитателями долины. Чужеземцы перебили более тысячи индейцев, прежде чем сами полегли на поле боя.

– Не слишком веселая история, – вздохнула Келли.

Уансдей печально развел руками:

– Кто может с уверенностью сказать, где здесь правда а где вымысел?

– Странно, однако, что никаких следов этого поселения так и не было обнаружено, – заметил Питт.

– Согласно той же легенде, разъяренные индейцы дотла сожгли поселение чужеземцев.

– В легенде имеются упоминания о пещере?

– Насколько мне известно, единственное свидетельство о ней содержится в надписи, обнаруженной доктором Игеном.

Питт не сказал ничего, однако само его молчание было достаточно красноречивым.

Уансдей понял намек.

– Тем не менее остаются несколько фактов, не получивших и по сей день разумного объяснения. К примеру, около 1000 года в жизни аборигенов долины произошли значительные изменения. Индейцы, до того времени не проявлявшие интереса к сельскому хозяйству, стали выращивать овощи и другие сельскохозяйственные культуры. Приблизительно в то же время они начали укреплять свои поселения, возводя вокруг них земляные валы и стены из камней и дерева. Наконец, они начали строить большие жилища овальной формы с деревянными платформами вдоль стен для сна, чего никогда не делали прежде.

– Значит, вы допускаете, что викинги научили индейцев всем этим премудростям, а после битвы между белыми и краснокожими индейцы использовали методы чужеземцев на случай возможного повторения вторжения из-за океана?

– Я реалист, мистер Питт, – произнес Уансдей, – и не предполагаю ничего подобного. То, о чем я вам рассказал, всего лишь вольный пересказ преданий местных индейцев. И пока не будут найдены серьезные доказательства, помимо надписей на камнях, в подлинности которых большинство археологов сомневается, все это – только одна из гипотез.

– А я верю, что отец нашел доказательства того, что в долине было поселение древних викингов, – заявила Келли. – Но он умер, прежде чем успел сделать их достоянием научной общественности, а мы не можем найти его заметки по этому поводу.

– Я искренне желаю вам успеха, – сказал доктор Уансдей. – Буду рад, если вам удастся найти эти доказательства. И это будет настоящая революция в истории североамериканского континента.

Питт встал и обменялся сердечным рукопожатием с профессором.

– Благодарю вас, доктор, за полезные сведения и потраченное на нас время.

– Право, не за что, – улыбнулся тот. – Я получил огромное удовольствие от разговора.

– Позвольте задать вам еще один вопрос, профессор.

– Я вас слушаю.

– Известны ли какие-то предметы, имеющие отношения к викингам, помимо тех, что упоминались в сообщениях первооткрывателей?

Уансдей задумался:

– Если мне не изменяет память, в двадцатые годы прошлого века некий фермер сообщил о находке древней якорной цепи, но мне ничего не известно о ее дальнейшей судьбе, как и о том, изучал ли ее кто-нибудь из специалистов.

– Еще раз благодарим вас, профессор.

Попрощавшись с Уансдеем, они покинули его кабинет и направились к автостоянке.

Низкие облака висели над головой, и можно было ожидать дождя с минуты на минуту. Друзья едва успели занять места, как первые капли застучали по крыше машины. Настроение у них было столь же унылым, как свинцовые облака, заволокшие небо.

– И все-таки я верю, что отец нашел это поселение, – твердо заявила Келли.

– Меня мучает другое, – проворчал Джордино, трогая машину с места. – Я не вижу связи между этим поселением и чертовой пещерой.

– Хотя все следы поселения уничтожены, я верю, что пещера все еще существует, – добавил Питт.

– Хотела бы я знать, где она, – пробормотала Келли. – Мы с Джошем так и не нашли ее.

– Индейцы вполне могли завалить вход в пещеру, – предположил Джордино.

– Тогда мы не найдем ее, – мрачно предрекла Келли, глядя в окно на мокрые кроны деревьев, возвышавшихся по обеим сторонам дороги.

– Думаю, для начала следует обследовать берега реки ниже скал, – предложил Питт. – Обнаружить полость под поверхностью земли не так уж и сложно, если использовать современное оборудование. Мы запросим Агентство и сможем начать работы послезавтра.

На этом месте писк телефона прервал дискуссию.

– Джордино... Один момент, адмирал. Он рядом. Передаю трубку.

– Сэндекер, – пояснил он шепотом.

– Да, адмирал, – сказал Питт. Последующие три или четыре минуты он молча слушал. – Да, сэр, – произнес он наконец. – Мы возвращаемся немедленно.

– Он требует прибыть в Вашингтон как можно скорее, – сообщил он, возвращая аппарат Джордино.

– Новая проблема?

– Скорее, чрезвычайная ситуация.

– В чем дело? – спросила Келли.

– Похоже, Кертис Мерлин Зейл и его приятели из «Цербера» собираются устроить еще одну катастрофу, куда более серьезную, чем с «Изумрудным дельфином».

Часть четвертаяУловка

42

8 августа 2003 года

Вашингтон, округ Колумбия

Конгрессмен Лорен Смит чувствовала себя так, будто была привязана к спине дикой лошади, несущейся через раскаленную пустыню. Директорам компании «Цербер» было официально предписано предстать перед членами комитета Конгресса – их обвиняли в совершении нелегальных торговых сделок. Но они все как один дружно проигнорировали это приглашение. Вместо них появилась целая армия адвокатов компании, которые, используя всевозможные уловки, сделали все от них зависящее, чтобы по сути дела сорвать работу комиссии.

– Знакомая тактика бесконечных проволочек, – пробормотала Лорен. – Завтра повторится то же самое, и так может длиться до бесконечности.

Она еще не отошла от гнева и раздражения, когда демократ Леонард Старгис, конгрессмен от штата Северная Дакота, подошел к ней и ободряюще положил ей руку на плечо.

– Не следует отчаиваться, Лорен.

– Мы не слишком продвинулись сегодня, – сказала она с досадой. – За весь день мы не услышали от этой своры ничего, кроме дикого нагромождения лжи.

– Но вы же не можете отрицать, что все, о чем они говорили, имеет под собой совершенно легальную основу.

– Я намерена добиваться того, чтобы Кертис Мерлин Зейл вместе с членами Совета директоров своей компании лично предстали перед членами комитета, а не присылали шайку приспешников, способных только наводить тень на ясный день.

– Не сомневаюсь, что мистер Зейл появится в здании Конгресса в надлежащее время, – заметил Старгис. – Поверьте, это достойнейший человек. Думаю, он произведет на вас самое благоприятное впечатление.

Лорен бросила на коллегу насмешливый взгляд:

– Я уже имела честь встречаться с ним на одном из приемов и составила о нем совершенно иное мнение.

Старгис нахмурился, что было непохоже на него. Он редко появлялся перед членами комитета, как, впрочем, и перед избирателями, без дежурной обаятельной улыбки. Да и в стенах Конгресса он приобрел репутацию великого миротворца. У него было характерное обветренное лицо человека, проведшего большую часть жизни на ферме. Его братья все еще продолжали вести фамильное дело на своем ранчо недалеко от Буффало, в штате Северная Дакота, и он неизменно переизбирался на новый срок, подчеркнуто демонстрируя приверженность традиционному укладу американской сельской жизни. Тем не менее главной причиной его успеха была, как подозревала Лорен, его личная преданность интересам компании «Цербер» и Кертису Мерлину Зейлу.

– Вы встречались с Зейлом? – спросил конгрессмен, не скрывая удивления.

– Ваш так называемый «достойнейший» человек угрожал разделаться со мной, если я не прекращу расследование.

– В это трудно поверить.

– А вы попробуйте, – холодно произнесла Лорен. – Послушайте моего совета, Лео. Держитесь подальше от «Цербера» и его главы. Компания обречена на крах, и ваш Зейл еще легко отделается, если не сядет на скамью подсудимых.

Резко повернувшись, она направилась к двери. Несмотря на неординарность ситуации, Старгис не мог не отметить элегантность твидового костюма коллеги, перехваченного в талии замшевым поясом под цвет ее кожаного портфеля.

Сегодня Лорен решила не возвращаться в офис. Было уже поздно, и она направилась прямо к подземной стоянке для сотрудников Конгресса. Сорок минут спустя она подъехала к своему городскому дому в Александрии. Едва машина остановилась перед воротами гаража, из тени, отбрасываемой домом, выскочила какая-то женщина и бросилась к ней.

– Конгрессвумен Смит, извините мою назойливость, но мне необходимо срочно поговорить с вами.

– Кто вы такая?

– Мое имя Салли Морз. Я президент компании «Юкон Ойл».

Несколько секунд Лорен рассматривала стоявшую перед ней женщину, одетую в грубые хлопчатобумажные брюки и свитер из того же материала. Прямота и искренность ее взгляда вызывали доверие.

– Пройдемте в гараж, – сказала Лорен.

Оставив машину в гараже, она предложила незнакомке подняться в гостиную.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Хотите кофе?

– Благодарю вас, но я предпочла бы что-нибудь покрепче.

– Что вы желаете?

– Шотландского виски со льдом.

– А у вас мужской вкус, – невольно улыбнулась Лорен.

Она налила в бокал виски, добавив несколько кубиков льда, и передала его Салли. Для себя открыла бутылку пива и уселась напротив посетительницы.

– Что привело вас ко мне, миссис Морз? – спросила она.

– То обстоятельство, что вы возглавляете комитет Конгресса, расследующий деятельность империи «Цербер» и ее влияние на рынке нефти.

Сердце Лорен забилось быстрее.

– И вы располагаете информацией, которой хотите поделиться со мной?

Салли сделала большой глоток и с трудом перевела дыхание.

– Надеюсь, вы понимаете, что с этого момента моя жизнь в опасности. Моя собственность, скорее всего, будет потеряна для меня, а репутация погублена.

– В таком случае вы на редкость отважная женщина, – заметила Лорен.

Салли печально покачала головой:

– Вряд ли. Мне повезло, что у меня нет семьи, которая также была бы уничтожена бандитами Зейла. Впрочем, эта акция была бы не первой в длинном списке его преступлений.

Содержание адреналина в крови Лорен при первом упоминании фамилии Зейла резко возросло.

– У вас есть доказательства его криминальной активности?

– Начиная с того времени, как он сформировал свой картель и привлек меня, наряду с другими руководителями крупнейших нефтяных компаний, к его деятельности.

– Мне ничего не известно о существовании такого картеля, – пробормотала Лорен, чувствуя, что она наконец-то напала на след.

– Тем не менее, такой картель существует, – сказала Салли. – В планы Зейла входило создание секретного альянса крупнейших национальных нефтяных компаний, он стремился стать абсолютным монополистом на внутреннем рынке и больше не зависеть от поставок иностранной нефти. На первый взгляд цель представляется полезной и благородной. Но, как вскоре выяснилось, планы Зейла шли гораздо дальше намерений просто оградить внутренний рынок от поставок ОПЕК.

– И какова же его истинная цель?

– Подмять под себя правительство США. Диктовать цены на внутреннем рынке. Заставить нацию принять его план – полностью запретить поставки зарубежной нефти и стать единственным ее производителем на североамериканском континенте.

– Я, однако, не вполне представляю, каким образом подобный план может быть проведен в жизнь, – возразила Лорен, не в силах сразу осмыслить весь объем полученной информации. – Каким образом может быть достигнута подобная монополия без открытия новых нефтяных площадей в Северной Америке.

– Для этого необходимо снять все действующие в США и Канаде ограничения на бурение новых скважин и их эксплуатацию на территориях обеих стран и отменить принятые законы об охране окружающей среды. А это требует привлечь на свою сторону путем подкупа и шантажа членов Конгресса и Сената и часть правительственных чиновников. И, что хуже всего, убедить общественность США и Канады организовать публичные выступления, а при необходимости и массовые беспорядки в знак протеста против ввоза иностранной нефти.

– Но это невозможно, – возразила Лорен. – Ни один человек, каким бы могущественным он ни был, не сможет обрести подобную власть вопреки мнению миллионов сограждан.

– Что касается протестов, они уже начались, – заметила Салли, – да и массовые выступления не за горами. Вы лучше поймете меня, когда я расскажу вам о последних планах Зейла. На сегодняшний день в стране осталось слишком мало сил, способных помешать ему достичь абсолютной монополии на энергоносители. Речь идет об организации грандиозной диверсии, призванной окончательно склонить на их сторону общественное мнение.

– Повторяю вам, что подобное в нашей стране невозможно.

Салли мрачно усмехнулась:

– Вы перестанете сомневаться, когда я расскажу вам, каким способом Зейл собирается достигнуть цели. Это будет хладнокровное убийство многих тысяч ни в чем не повинных людей.

– Вы имеете в виду катастрофу, подобную взрывам на «Изумрудном дельфине» и «Золотом марлине»?

Салли на секунду смешалась:

– Вам известно о причастности Зейла к этим трагедиям?

– Раз уж вы были со мной откровенны, я, со своей стороны, могу вам сообщить, что ФБР, работавшее совместно с НУМА, имеет неоспоримые доказательства того, что обе эти катастрофы были не несчастными случаями, а диверсией секретной террористической организации «Цербера», известной под названием «Гадюки». По нашим данным, эти теракты преследовали цель скомпрометировать новые двигатели доктора Элмора Игена, запуск которых в промышленную серию произвел бы настоящую революцию в морском судоходстве. Вместе с новой формулой смазки, разработанной им же, это привело бы к значительному снижению доходов производителей нефти-сырца и владельцев нефтеочистительных заводов.

Настала очередь Салли удивиться.

– Я не знала, что правительственным агентам известно о существовании секретной террористической организации Зейла, – призналась она.

– Ну, это только вопрос времени, – вздохнула Лорен.

– В том-то и дело, что этого времени у нас нет, – сокрушенно развела руками Салли. – Он уже знает обо всем.

– Каким образом? – скептически хмыкнула Лорен. – Расследование производилось в обстановке строжайшей секретности.

– Зейл потратил около пяти миллиардов долларов, чтобы подкупить в Вашингтоне всех, кто хоть каким-то образом способен помочь осуществлению его планов. Более сотни сенаторов и членов Конгресса США, не говоря уж о правительственных чиновниках, включая сотрудников Министерства юстиции, поставляют ему необходимую информацию.

– Вы могли бы назвать их имена? – спросила Лорен.

Вместо ответа Салли достала из сумочки дискету:

– Здесь вы найдете всю информацию. Полный список включает двести одиннадцать имен. Я не знаю, сколько было заплачено каждому из них, когда и в какой форме осуществлялись эти платежи. Дискета была по ошибке послана мне Сандрой Дилейдж, главным администратором картеля. Сделав для себя копию, я вернула дискету Сандре. К счастью, она не подозревает о моем отношении к планам Зейла и тем более ничего не знает о моих намерениях.

– Не могли бы вы назвать мне несколько имен, которые привлекли ваше особое внимание?

– Среди них лидеры большинства обеих палат и трое ведущих чиновников правительства.

– Конгрессмен Леонард Старгис входит в их число?

– Да, его имя я запомнила.

– Я боялась этого, – гневно прошептала Лорен. – А Президент?

Салли покачала головой:

– По моим сведениям, он не имеет никакого отношения к безумным планам Зейла. Разумеется, Президент тоже человек, как и все мы, но он знает достаточно о нефтяных магнатах, чтобы понимать, с кем имеет дело.

Женщины разговаривали почти до трех часов ночи. Лорен пришла в ужас, когда узнала о намерении Зейла взорвать супертанкер с нефтью в гавани Сан-Франциско. Затем они сделали несколько распечаток с дискеты, после чего оригинал вместе с кипой бумаг был спрятан в сейфе Лорен, расположенном под полом ее гаража.

– Вы можете оставаться у меня, – предложила Лорен, – пока мы не найдем для вас более надежного убежища на время проведения официального расследования. Если Зейлу станет известно о вашем намерении разоблачить его, он сделает все возможное, чтобы заставить вас замолчать навсегда. Кстати, его люди уже пытались вырвать у Келли Иген, дочери покойного изобретателя, сведения о том, где спрятана пресловутая формула.

– Им это удалось?

– Нет. Девушку удалось спасти.

– Мне бы хотелось повидать ее.

– Надеюсь, вам это удастся. Одно время она жила у меня, но после того, как Зейлу стало известно об этом, мне пришлось подыскать для нее более надежное убежище.

– Я прилетела в Вашингтон, взяв только косметику, кое-какие драгоценности и пару пижам.

Лорен задумчиво посмотрела на нее:

– Думаю, это не проблема. У нас с вами, похоже, один и тот же размер, и вы сможете воспользоваться моими вещами.

– Я буду по-настоящему счастлива, когда с этим грязным делом будет покончено.

– Вы отдаете себе отчет в том, что вам придется выступить перед членами комитета и другими официальными лицами?

– Я готова пойти на это, невзирая на все возможные последствия.

Лорен порывисто обняла собеседницу за плечи:

– Могу повторить свои слова еще раз: вы на редкость храбрая женщина.

– Увы, это один из немногих моментов в моей жизни, когда сознание общественного долга преобладает над амбициями.

– Я восхищаюсь вами, – произнесла Лорен совершенно искренне.

– Где вы собираетесь спрятать меня завтра?

– Раз уж у Зейла столько осведомителей в Министерстве юстиции, вряд ли стоит доверять вашу жизнь одному из правительственных заведений, – горько улыбнулась Лорен. – Но у меня есть друг, владелец старого ангара, в котором больше систем безопасности, чем в форте Нокс. Его имя Дирк Питт.

– Ему можно доверять?

– Если бы Диоген до сих пор бродил со своим фонарем в поисках честного человека, он закончил бы свой путь у дверей ангара Дирка, – рассмеялась Лорен.