Текст книги "История суда и правосудия в России. Том 1: Законодательство и правосудие в Древней Руси (IX – середина XV века)"

Докладчик привел убедительные фактические и исторические аргументы несостоятельности позиции оппонента. В частности, он отмечал, что Древняя Русь – государство, где феодальные порядки можно найти лишь в зачаточном состоянии, а доминирующими являлись рабовладельческие отношения. Первые известия о существовании рабов в обществе у восточных славян исследователь находил в VI в. Но тогда в силу первобытнообщинного равенства рабство не приобрело массового характера. Ситуация поменялась с началом социальной дифференциации древнерусского общества. Выделение класса профессиональных воинов способствовало тому, что рабы превратились в важную часть военной добычи, за счет которой существовали дружинники[91]91
  Там же. С. 39.


[Закрыть].

Оппонент Б. И. Сыромятникова, защищая свою позицию, использовал марксизм на уровне цитат. В. В. Тихонов отмечает, что Б. Д. Греков и поддержавшие его историки апеллировали к Ф. Энгельсу, который писал о том, что славяне, как и германцы, миновали стадию рабовладения, сразу перейдя к феодальным отношениям[92]92
  Там же.


[Закрыть]. На поиск доказательств наличия феодальных отношений, в существование которых верили Б. Д. Греков, С. В. Юшков и другие ведущие советские историки, были брошены основные научные силы, а ведущее направление научных исследований и, соответственно, публикации составили проблемы социального состава крестьян, их экономических, имущественных отношений с феодалами-вотчинниками. Однако, как показали исследования И. Я. Фроянова и его последователей, проведенные в 1980-х гг., в работах, опубликованных в середине 1950-х гг., значение феодальных отношений в системе общественных отношений Древней Руси X—XIV вв. было во многом абсолютизированно.

Таким образом, Б. И. Сыромятников и Б. Д. Греков пытались решить фундаментальную научную проблему первоначально посредством цитат, найденных ими в работах основоположников марксизма, а затем путем подбора под эти положения соответствующих исторических фактов. Но подобный метод исследования не имеет отношения не только к марксизму, но и к научному исследованию. Закономерное можно выявить только посредством конкретно-исторического анализа исследуемого, в данном случае – конкретных фактов, событий истории Древнерусского государства, дошедших до наших дней. Как отмечал К. Маркс, изучая каждую из эволюций «в отдельности, а затем сопоставляя их, легко найти ключ к пониманию этого явления; но никогда нельзя достичь этого понимания, пользуясь универсальной отмычкой в виде какой-нибудь общей историко-философской теории»[93]93
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч.Т. 19. С. 121.


[Закрыть].

Но можно ли всерьез утверждать, что ученые, желавшие следовать марксизму и впавшие в догматизм, убедительно доказали несостоятельность марксизма как научной теории и метода? Между тем именно так и пытаются рассуждать противники марксистской доктрины, а неумение советских ученых творчески применять диалектико-материалистический метод признают свидетельством его научной несостоятельности. Подобным образом рассуждает, например, А. Б. Венгеров, уверяя, что «постепенно окостеневавшая и догматически толкуемая марксистско-ленинская методология, которая лежала в основе всех монографий, учебников и учебных пособий по теории государства и права, уже не могла быть использована для познания и объяснения новых государственно-правовых явлений и процессов»[94]94
  Венгеров А. Б. Теория государства и права. М., 1998. С. 5.


[Закрыть]. В итоге эволюцию современной теории государства и права он видит в переходе к одному из немарксистских направлений научного изучения государства и права[95]95
  Там же. С. 16.


[Закрыть], причем неважно к какому.

А может быть, все же нужно попробовать правильно использовать диалектический метод в соответствии с его назначением и сообразно его принципам, методологическим и теоретическим требованиям? Именно таким образом в 1964 г. поступил ЦК КПСС, приняв постановление «О мерах по дальнейшему развитию юридической науки и улучшению юридического образования в стране», в котором в числе наиболее значимых недостатков советской правовой науки отметил несовершенство ее методологии, сведение юридических исследований к догматизму и поверхностному комментированию. Постановление открыло новый этап в развитии советской правовой науки, выразившийся в расширении эмпирической, фактологической базы правовых исследований, использовании конкретно-социологических методов в познании социальных результатов действия законодательства, творческом применении метода материалистической диалектики. Была осуждена практика обоснования научных положений, выводов лишь с помощью цитирования, без обращения к непосредственной действительности, фактам реальной жизни.

Однако ни постановление ЦК КПСС, ни принятые в его развитие меры по совершенствованию методологии научного правового познания не изменили в лучшую сторону отношение правоведов к проблемам Древнерусского государства, его права и правосудия. Активизации исследований по этой проблематике не произошло. Заметным событием 1960-х гг. явилось открытие берестяных грамот в Новгороде как достоверного источника знаний о праве и правосудии Древней Руси. В найденных грамотах XII—XV вв., авторами которых выступают весьма широкий круг лиц от простолюдинов до принадлежащих к властным структурам Новгорода, содержатся купчие, завещания, займы, акты дарения, челобитные крестьян, исковые заявления в суд, деловые письма по имущественным и личным вопросам. Юридическое содержание берестяных грамот и вытекающих из них обобщений о праве и правосудии Новгорода обстоятельно освещаются в монографиях В. Л. Янина и Л. В. Черепнина[96]96
  См.: Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 1962; Он же. «Я послал тебе бересту…». М., 1965; Черепнин Л. В. Новгородские берестяные грамоты как исторический источник. М., 1969.


[Закрыть].

Благодаря берестяным грамотам в настоящее время можно достоверно судить о Новгороде как о государстве, в основе которого лежал принцип равного представительства от концов, а сами концы могут быть признаны самоуправляющимися районами с собственными вечевыми собраниями, посадниками, тысяцкими, кончанскими игуменами. При этом Новгородское государство исторически сложилось на своей территории самостоятельно, без какого-либо внешнего участия[97]97
  См.: Янин В. Л. Возможности археологии в изучении Древнего Новгорода // URL: http://istina.msu.ru/publications/article/3366395.


[Закрыть].

К проблемам общественно-политического строя и права Псковской феодальной республики обращается И. Д. Мартысевич в докторской диссертации[98]98
  См.: Мартысевич И. Д. Общественно-политический строй и право Псковской феодальной республики, XIV—XV вв.: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1965.


[Закрыть]. Одновременно публикуются работы Л. В. Черепнина и Б. Б. Кафенгауза[99]99
  См.: Черепнин Л. В. Образование русского централизованного государства в XIV– XV веках: очерки социально-экономической и политической истории Руси. М., 1960; Кафенгауз Б. Б. Древний Псков: очерки по истории феодальной республики. М., 1969.


[Закрыть], посвященные анализу политических процессов и явлений, имевших место в процессе формирования и укрепления Древнерусского государства, борьбе за власть между обществом, народными массами и крупными землевладельцами. Предметом специального исследования В. В. Мавродина[100]100
  См.: Мавродин В. В. Народные восстания в Древней Руси XI—XIII вв. М., 1961.


[Закрыть] была наивысшая форма классовых противоречий социальных групп, слоев древнерусского общества – народное восстание. Особе внимание в работе уделяется социально-политическим причинам народных восстаний, их формам и правовым последствиям.

Из числа специальных работ, посвященных истории Древнерусского государства и его права, изданных в этот период, следует отметить монографию Р. Л. Хачатурова, посвященную изучению Русской Правды[101]101
  См.: Хачатуров Р. Л. Некоторые методологические и теоретические вопросы становления древнерусского права. Иркутск, 1974. В 1988 г. Р.Л. Хачатуров в Институте государства и права АН Украинской ССР (Киев) защитил докторскую диссертацию на тему «Становление древнерусского права».


[Закрыть], в которой обоснованно показывается, что процесс становления древнерусского права начался в VI в. н. э. и прошел в два этапа. Первый этап формирования и функционирования казуального права завершился в VI—IX вв. Второй этап первоначально характеризовался действием обычного права, которое функционировало в устной форме и передавалось из поколения в поколение, а завершился переходом от казуального к обычному праву. Затем появляется писаное право. В X в. завершается окончательный переход к писаному праву, создаваемому государством.

В работах А. Д. Горского, Л. И. Ивиной, А. Л. Шапиро[102]102
  См.: Горский А. Д. Борьба крестьян за землю на Руси в XV – начале XVI века. М., 1974; Ивина Л. И. Крупная вотчина Северо-Восточной Руси конца XIV – первой половины XVI в. Л., 1979; Шапиро А. Л. Проблемы социально-экономической истории Руси XIV—XVI вв. Л., 1977.


[Закрыть] специально исследовались социально-экономические отношения между субъектами древнерусского общества, выступающие объективной основой правовых норм и служащие ценным источником достоверных сведений о действовавших в тот период нормах. Обзор источников по истории русских феодальных княжеств XII—XIII вв. изложен в издании 1979 г. «Советское источниковедение Киевской Руси» под редакцией В. В. Мавродина.

Была продолжена публикация текстов правовых актов Древнерусского государства, их текстологического анализа и юридических комментариев. Е. М. Шварц публикует Новгородские рукописи XV в. Софийского новгородского собрания[103]103
  См.: Новгородские рукописи XV в. М.; Л., 1989.


[Закрыть], а В. Ф. Андреев – новгородские частные акты XII—XV вв.[104]104
  См.: Андреев В. Ф. Новгородский частный акт XII—XV вв. Л., 1986.


[Закрыть] В 1984 г. вышел из печати подготовленный коллективом авторов – известных историков права под общей редакцией О. И. Чистякова первый том «Законодательство Древней Руси» девятитомного издания «Российское законодательство X—XX веков». В издании были опубликованы тексты Краткой и Пространной редакций Русской Правды, Устав князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных, Устав князя Ярослава о церковных судах, другие церковные уставы, а также Новгородская и Псковская судные грамоты. Издание органично сочетает материалы научного комментирования текстов источников права с монографическим освещением истории их возникновения и историографии о них. Авторы не только воспроизводят выводы и обобщения, высказанные в юридической литературе, но и высказывают свое мнение, выражают собственную позицию относительно тех или иных дискуссионных вопросов истории древнерусского права.

Каждый опубликованный источник дополнен двумя вспомогательными материалами: введением и достаточно обстоятельным постатейным комментарием. Отсутствие перевода текста источника на современный язык в какой-то степени затрудняет понимание смысла его нормативных положений читателем, не владеющим старославянским языком (а таковыми оказывается основной контингент читателей), но этот пробел в значительной мере компенсируется обстоятельными постатейными комментариями.

В целом издание, призванное решать прежде всего источниковедческие задачи, довольно удачно подводит итоги исследований, проведенных советскими правоведами по вопросам Древнерусского государства, его права и правосудия. О. И. Чистяков, как и другие члены авторского коллектива, твердо придерживается марксистской теории исторического процесса и понимания истории как классовой, партийной науки, которая всегда служит политически господствующему классу. В аналогичной зависимости от государственной власти, по мнению ученого, находится и летописец, воспроизводя легенду о неспособности славянских племен самостоятельно установить твердый порядок и вынужденных позвать на помощь варягов [105]105
  См.: Чистяков О. И. Введение // Российское законодательство X—XX веков. Т. 1. М., 1984. С. 12.


[Закрыть].

Солидаризируясь с С. В. Юшковым, О. И. Чистяков полагал, что Древнерусское государство является типичным феодальным государством. Он отмечал, что «Киевское государство первоначально было комплексом примитивных государств и племенных княжений. Вместе с тем оно выступало как единое целое. Степень этого единства, однако, колебалась, имея тенденцию по мере развития феодальных отношений к ослаблению»[106]106
  Чистяков О. И. Введение // Российское законодательство X—XX веков. Т. 1. С. 18.


[Закрыть]. В конечном счете Киевское государство распалось на множество самостоятельных государств, все более мельчавших, С этих позиций О. И. Чистяков скептически относился к концепции И. Я. Фроянова, согласно которой до конца X в. Русь была еще не государством, а племенным союзом, и на протяжении X– XIII вв. «глас народный на вече звучал мощно и властно, вынуждая нередко к уступкам князей»[107]107
  Там же. С. 16.


[Закрыть].

Право О. И. Чистяков также понимал в традиционном для советских правоведов смысле как волю государства, выраженную в законе. С этих позиций древнерусское право зародилось вместе с государством и содержало все необходимые черты феодального права. Он видел в праве в первую очередь привилегию, основанную на принципе неравенства различных социальных слоев общества. «Закон не только не скрывал этого неравенства, но всячески постоянно его подчеркивал», – признавал ученый[108]108
  Там же. С. 18.


[Закрыть]. Холоп же вообще не являлся субъектом права, поскольку не обладал личной свободой. Отрицая наличие рабства на Руси, О. И. Чистяков назначение древнерусского холопства ограничивал хозяйственной деятельностью, использованием не столько в процессе производства, сколько в быту, в роли разного рода слуг. Перевод их в статус крестьян состоялся на более позднем этапе древнерусского общества.

О. И. Чистяков полностью разделял воззрения российских и советских правоведов на древнерусское право как право, выросшее преимущественно на русской почве. Он отмечал, что «древнерусское законодательство выросло из обычного права, а обычаи уходят корнями глубоко в историю народа». Наличие отдельных норм, аналогичных нормам западноевропейских государств, объяснял в основном сходством регулируемых отношений. «Да, – писал он, – в древнерусском праве встречаются нормы, аналогичные западноевропейским. Иногда здесь имело место и заимствование. Однако чаще сходные нормы порождались просто сходными общественными отношениями. Самое же главное то, что основная масса правового материала не может быть сведена к чужеземным источникам, ее происхождение никак нельзя объяснить заимствованием»[109]109
  Там же. С. 24.


[Закрыть].

Одной из причин недостаточно интенсивного развития науки истории государства и права в части исследований проблем Древнерусского государства и его права является полное отсутствие внимания историков-юристов к методологии историко-правовых исследований. Поставленная постановлением ЦК КПСС 1964 г. задача разработки методологии правовых исследований ими была провалена. Об этом убедительно свидетельствуют материалы, опубликованные по итогам научно-координационного совещания по теме «Методологические вопросы всеобщей истории государства и права», проведенного в мае 1979 г.[110]110
  См.: Методология историко-правовых исследований. М., 1980.


[Закрыть] секцией «Закономерности развития государства, управления и права» Научного совета АН СССР.

Выступивший на совещании с основным докладом О. А. Жидков вынужден был признать, что научные результаты собственно историков права являются относительно скромными. Немалая часть работ, опубликованных за предыдущие годы самими историками права, предназначена для учебных целей и представляет собой компиляции, не имеющие самостоятельной научной ценности. Наращивание методологического «потенциала» в работах историков права идет медленнее, чем в других отраслях юридической науки. К сожалению, сам докладчик недостаточно четко представлял себе пути совершенствования методологии историко-правовых исследований, ограничился призывами активнее использовать методы сравнительного правоведения и системного подхода, а также не сопоставлять напрямую исторические факты с общими социологическими законами[111]111
  См.: Жидков О. А. Некоторые теоретические проблемы науки всеобщей истории государства и права // Методология историко-правовых исследований. С. 3—16.


[Закрыть]. Еще дальше от методологических проблем отходили большая часть участников совещания, темой выступления которых были конкретные вопросы историко-правовой науки: история Веймарской Республики, «молодежная политика» империалистического государства и проведение судебной реформы в Царстве Польском и др. Симптоматично, что никаких специальных резолюций о путях развития, совершенствования марксистской методологии историко-правовой науки на совещании не принималось.

Отсутствие заметных успехов в исследованиях проблем древнерусского общества, государства и права у советских историков и правоведов, признающих себя выразителями марксистского учения в исторической науке, было восполнено в 1980-х гг. И. Я. Фрояновым и его последователями (А. В. Петровым, А. Ю. Дворниченко, В. В. Пузановым и др.). По обоснованному убеждению И. Я. Фроянова[112]112
  См.: Фроянов И. Я. Киевская Русь: очерки социально-экономической истории. Л., 1974; Киевская Русь: очерки социально-политической истории. Л., 1984; Курбатов Г. Л., Фролов Э. Д, Фроянов И. Я. Становление и развитие раннеклассовых обществ. Л., 1986; Фроянов И. Я., Дворниченко А. Ю. Города-государства Древней Руси. Л., 1988; Фроянов И. Я. Киевская Русь: очерки отечественной историографии. Л., 1990.


[Закрыть], древнерусское общество не было чисто феодальным, а представляло собой сложный социальный организм, сочетающий разные типы производственных отношений.

Со времен антов, признавал ученый, в недрах первобытного общества зародился рабовладельческий уклад, который в связи с развитием крупного землевладения во второй половине X – XI в. вступает в новую стадию развития. Примерно со второй половины XI в. развивался феодальный уклад, вследствие чего вотчина становилась одновременно и рабовладельческой, и феодальной. Но в целом феодальный уклад уступал рабовладельческому. Однако подавляющая масса земледельческого населения Киевской Руси оставалась свободной. Поэтому и рабовладельческий уклад, и феодальный решительно проигрывали по сравнению с общинным укладом. Вотчины были немногочисленны, базируясь на рабском и полурабском труде, они являлись островками в море свободного общинного землевладения. Ни в X—XI вв., ни в XII в. правящая верхушка не имела достаточно сил, чтобы «переварить» свободную земледельческую общину[113]113
  См.: Пузанов В. В. Феномен И. Я. Фроянова и отечественная историческая наука // URL: http://www.e-reading.by/chapter.php/1006995/1/Froyanov_-_Zagadka_krescheniya_ Rusi.html.


[Закрыть].

Воззрения И. Я. Фроянова на формационную принадлежность Древней Руси, как признают Ю. Г. Алексеев и В. В. Пузанов, носят «фундаментальный характер. Концепция феодализма в Киевской Руси получила удар, от которого нельзя было оправиться. Сомнения, возникавшие в рамках концепции Б. Д. Грекова, превратились в уверенность – от тезиса о феодализме в Киевской Руси приходилось отказываться, и это было крупнейшим шагом в отечественном исследовании русского Средневековья со времен Н. П. Павлова-Сильванского. Не феодальная вотчина, а свободная крестьянская община становилась основной ячейкой, несущей конструкцией древнерусского общества»[114]114
  Алексеев Ю. Г., Пузанов В. В. Проблемы истории средневековой Руси в трудах И. Я. Фроянова//URL: http://froyanov.csu.ru/kontsept/Alexeev_Puzanov_2006.shtml.


[Закрыть].

Характерно, что методологической основой концепции И. Я. Фроянова выступала не модная философская идеалистическая школа, а традиционная марксистская теория, на которой основывали свои взгляды и его оппоненты[115]115
  См.: Солдатов В. Н. Историческая концепция И. Я. Фроянова – проблема определения и характеристики структурных элементов // Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 23 (238). Сер. «История». Выл. 47. С. 83.


[Закрыть]. И этот факт еще раз свидетельствует о том, что изучение конкретных проблем основывается не на формальной подгонке той или иной совокупности фактов под заранее установленную схему, как поступали Б. Д. Греков и его сторонники, а на изучении конкретно-исторических условий функционирования исследуемого во всей полноте и всесторонности. Следование этому подходу И. Я. Фроянова позволило вс крыть явления и процессы, которым сторонники концепции Древнерусского государства как феодального не придавали большого значения, рассматривая их как случайные. В результате удалось раскрыть действительную структуру общества, составляющие его слои и противоречивый характер их взаимоотношений, которые оказались намного сложнее и многообразнее, чем это представлялось в работах Б. Д. Грекова и его сторонников.

С учетом положений И. Я. Фроянова юристам также следовало бы уточнить свои воззрения относительно сущности права, его источников и механизма действия. Ибо далеко не все нормы древнерусского права носили явно феодальный характер, закрепляли правовое неравенство социальных слоев общества, равно как и не все суды, действовавшие в тот период, стремились непременно защищать права и интересы феодалов. Однако советские правоведы проделать подобную работу не успели в связи с распадом СССР.

Глава 4.
Российская историография древнерусского законодательства и правосудия (90-е годы XX века – начало XXI века)

С 1990-х гг. берет начало современный период исследований проблем законодательства и правосудия Древней Руси, характеризующийся широкой свободой слова и научной мысли, возможностью беспрепятственного выбора темы исследования, а также философских методологических основ и конкретных методов научного познания. Значительная часть российских правоведов и историков сочли необходимым принять активное участие в дальнейшем углубленном развитии, совершенствовании истории отечественного государства и права, поиске научно обоснованных ответов на вопросы, которые на протяжении нескольких столетий оставались мало исследованными и порождали различные предположения, представления, выводы.

За прошедшие 25 лет были исследованы практически все основополагающие проблемы истории законодательства и правосудия Древней Руси и получены новые, заслуживающие внимания результаты как в области истории государства и права, так и в отраслевых науках гражданского, уголовного, семейного права, науках о судоустройстве и судопроизводстве. Творчески были использованы практически все традиционные формы научного исследования: издавались монографии, учебники и учебные пособия, осуществлялись инкорпоративные издания исторических источников, готовились и успешно защищались докторские и кандидатские диссертации. Статьи, посвященные актуальным вопросам истории государства и права Древней Руси, активно и заинтересованно обсуждались на научных и научно-практических конференциях, круглых столах, семинарах, в статьях, публикуемых в центральных и региональных юридических журналах.

Примечательной чертой современного этапа российской правовой науки является значительный интерес российских правоведов к дореволюционной юридической литературе, для удовлетворения которого были переизданы наиболее значимые работы известных дореволюционных ученых-юристов. Большой популярностью пользуются творческие монографические и учебные издания, посвященные проблемам законодательства и правосудия Древней Руси, в том числе работы И. Д. Беляева, М. Ф. Владимирского-Буданова, В. О. Ключевского, С. М. Соловьева, Д. Я. Самоквасова, Н. М. Карамзина, Н. Л. Дювернуа, Н. Ланге, В. Н. Лешкова, С. Ф. Платонова, А. Е. Преснякова, В. И. Сергеевича[116]116
  См.: Беляев И. Д. История российского законодательства. СПб., 1999; Дювернуа Н Л. Источники права и суд в Древней России: опыты по истории русского гражданского права. СПб., 2004; Пешков В. Н. Русский народ и государство: история русского общественного права до XVIII в. СПб., 2004; Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. М., 2005; Карамзин Н. М. История государства Российского: в 6 т. М., 2005; Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций. М., 2003; Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 2002; Платонов С. Ф. Полный курс лекций по русской истории. М., 2007; Сергеевич В. И. Древности русского права. М., 2006; Ланге Н. Древние русские смесные, или вобчие, суды; Пресняков А. Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории, Киевская Русь. М., 1993.


[Закрыть] и других дореволюционных правоведов.

Имея столь блестящие образцы творческого решения исследуемых проблем права и правосудия, современные авторы стремятся всемерно использовать наличное научное знание, а также плодотворные методологические приемы своих предшественников для получения новых, полезных для науки и практики знаний, выводов, обобщений, для проведения системного комплексного анализа, который рассматривается ныне в качестве необходимого условия познания закономерностей функционирования и развития исследуемых явлений и процессов. Заметно обогащается современная методология научных исследований. Применение положений и выводов современной герменевтики для познания смысла исследуемых исторических источников права способствует устранению в них неясных мест и логических противоречий. Творческое применение данных смежных с правоведением социальных наук, экономики, археологии, филологии, антропологии значительно расширяет возможности юристов в понимании и объяснении исследуемых явлений и процессов по сравнению с российскими правоведами XIX в. Все это не может не способствовать дальнейшей творческой разработке российскими правоведами проблем законодательства и правосудия Древней Руси с желанием внести достойный вклад в развитие истории отечественного государства и права.

Т. Ю. Амплеевой, В. В. Момотовым, Ю. В. Оспенниковым и другими российскими правоведами были проведены исследования, характеризующиеся высоким творческим потенциалом их авторов и наличием новых, обоснованных, заслуживающих внимания результатов относительно таких традиционных для истории отечественного государства и права проблем, как формирование древнерусского права и правосудия. Добыты дополнительные свидетельства в целом самостоятельного, независимого от внешних, иностранных интервенций пути формирования славянскими племенами своей государственности, обычного и позитивного права, а также правосудия.

В монографических исследованиях и докторской диссертации В. В. Момотова содержатся новые концептуальные взгляды на начальные этапы формирования права в Древней Руси в IX—XIV вв.[117]117
  См.: Момотов В. В. Судебный процесс в Древней Руси (на основе анализа берестяных грамот). Краснодар, 1998; Он же. Формирование семьи и брака в русском средневековом праве ГХ—ХГУ вв. Ростов н/Д, 1999; Он же. Формирование русского средневекового права в IX—ХIV вв. М., 2003; Он же. Формирование русского средневекового права в IX—ХIV вв.: дис.... д-ра юрид. наук. М., 2003.


[Закрыть]Отличительная особенность исследований состоит в том, что при их проведении ученый активно и творчески использовал современные достижения археологии, антропологии, филологии, социологии права. Особенно широко ученым использовались достоверные факты о юридическом средневековом быте, содержащиеся в берестяных грамотах, найденных в Новгороде. В конечном счете ему удалось дать более глубокое объяснение процессов становления древнерусского права, а также влияния на него зарубежного права.

В. В. Момотов обоснованно показывает, что русское право в своем развитии прошло три стадии: символическую, вербальную и текстуальную. Эволюция права посредством заимствования чужого права была скорее исключением, чем правилом. Основной канал заимствования был опосредованным, когда некоторые христианские догматы были трансформированы в правовые аналогии в светских сборниках права. Дополнительным каналом таких заимствований стало использование терминологии, употребляемой византийской канонической традицией на Руси для обозначения новых правовых понятий. Заимствование иностранного законодательства происходило в виде свободной рецепции с учетом народных традиций.

Как признает В. В. Момотов, новые источники познания права убедительно доказывают, что значение рождающейся государственной власти в правообразовании в период раннего Средневековья невелико. Субъективное право в эту эпоху возникает до позитивного (объективного) права. Процесс начального правообразования касается прежде всего вещных отношений. И только с XI в. ведущую роль в создании крупных национальных правовых форм начинает играть государственная власть. Основная роль в генезисе права отводится культуре общества. Культура, выраженная в системе духовных ценностей, мировоззренческих, знаковых и символических системах, задает контуры правовой формы на этапе рождения права. А право, в свою очередь, легитимирует культуру, законодательно оформляя ее, придавая ей общеобязательный характер, создавая устойчивые основы для естественного развития общества.

В монографических исследованиях и докторской диссертации Ю. Т. Амплеева предприняла попытку определить критерии развития и смены моделей уголовного процесса России на протяжении тысячелетнего периода ее истории, что, по ее мнению, необходимо учитывать на современном этапе реформирования правовой системы Российского государства[118]118
  См.: Амплеева Т. Ю. История судоустройства и уголовного судопроизводства в России (IX—XIX вв.): средневековая Русь. Кн. 1. М., 2005; Она же. История российского уголовного судопроизводства: сб.лекц. М., 2001; Она же. По закону русскому. История уголовного судопроизводства Древней Руси. М., 2006; Она же. История уголовного судопроизводства России (XI—XIX вв.): дис.... д-ра юрид. наук. М., 2009.


[Закрыть]. Автор полагает, что эволюционный путь развития российской правовой системы в целом и уголовного судопроизводства в частности способствовал сохранению правовых традиций и институтов на протяжении нескольких столетий, обеспечивал действие гибкого и удобного в своей приспособляемости к текущим потребностям государства и общества сочетания норм писаного и неписаного (обычного) права.

Заслуживает внимания вывод Ю. Т. Амплеевой о том, что неразделенность уголовного и гражданского процесса в эпоху Средневековья обусловливалась целью судопроизводства в Древней Руси, ориентированного на восстановление нарушенного права лица независимо от характера этого нарушения. Этим объясняются и характер закрепленных в законе наказаний, исключавших смертную казнь (поскольку лишение жизни преступника в большинстве случаев делало невозможным возмещение нанесенного им ущерба), и существенная роль эмпиризма в становлении и развитии древнерусской правовой доктрины в целом и уголовной политики в частности.

Предмет монографических и диссертационного исследования Ю. В. Оспенникова составило брачно-семейное, обязательственное, уголовное и процессуальное законодательство Новгородской и Псковской республик и частично Полоцкого княжества XII—XV вв.[119]119
  См.: Оспенников Ю. В. Правовая природа частных актов Северо-Западной Руси XII—XV вв. М., 2003; Он же. Брачно-семейные отношения в праве Северо-Западной Руси XII—XV вв. Самара, 2004; Он же. Обязательственное право Северо-Западной Руси XII—XV вв. М., 2005; Он же. Правовая традиция Северо-Западной Руси XII—XV вв. М., 2007; Он же. Право государств Северо-Западной Руси в XII—XV вв.: дне. … д-ра юрид. наук. Казань, 2010.


[Закрыть]В процессе исследования основной акцент был сделан на анализе системных связей законодательства с источниками византийского и европейского происхождения, а также на углубленном изучении частноправовых актов как источника права, что позволило ему заметно расширить устоявшиеся представления об институтах и о нормах средневекового древнерусского права.

Ученый дал новую классификацию видов древнерусских брачных союзов, существенно уточнив систему условий, при которых было возможно заключение и прекращение брака, юридическую природу таких сложных институтов древнерусского брачно-семейного права, как «смилное», «заставание». Им была предложена аргументированная трактовка ряда институтов древнерусского обязательственного права, о содержании которых в историко-правовой науке не было единого мнения (выкуп, приданое, изорничество, кормля и др.). Ю. В. Оспенниковым предложена новая классификация видов преступлений и наказаний, основанная на двух критериях – объект преступления и ответственность за совершенное преступление, а также раскрыта эволюция уголовно-правовых институтов, известных еще праву Киевской Руси, и выявлены факторы, под действием которых в рассматриваемый период изменялась система уголовно-правовых норм. Автором дано также оригинальное решение ряда проблемных вопросов в истории уголовного и процессуального древнерусского права (в частности, уточнено содержание понятий «перевет», «свидетел и» в праве Северо-Западной Руси и установлены особенности юридического положения отдельных категорий свидетелей).

Помимо названных работ, были опубликованы монографии О. В. Мартышина, И. Я. Фроянова, А. А. Горского, Б. А. Рыбакова, И. В. Петрова, М. Б. Свердлова[120]120
  См.: Мартышин О. В. Вольный Новгород: общественно-политический строй и право феодальной республики. М., 1992; Фроянов И. Я. Мятежный Новгород: очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX – начала XIII столетия. СПб., 1992; Он же. Рабство и данничество у восточных славян. СПб., 1996; Он же. Киевская Русь: главные черты социально-экономического строя. СПб., 1999; Горский А. А. Русь: от славянского Расселения до Московского царства. М., 2004; Он же. Древнерусская дружина (к истории генезиса классового общества и государства на Руси). М., 1989; Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII—XIII вв. М., 1982, 1993; Петров И. В. Государство и право Древней Руси (750—980 гг.). СПб., 2003; Свердлов М. Б. Домонгольская Русь: князь и княжеская власть на Руси VI– XIII вв. СПб., 2003.


[Закрыть], содержащие развернутую характеристику политико-правовых процессов и социально-экономического строя Древней Руси.

Признавая историю Новгорода как особую форму развития древнерусской государственности, О. В. Мартышин дает комплексное описание его экономического и политико-правового строя периода удельных княжеств и монгольского ига. Он справедливо подчеркивает уникальность Новгорода как одного из немногих древнерусских государств, не покоренных татаро-монголами и сохранивших верность демократическим основам управления делами общества и государства. В монографии исследован генезис Новгородской республики, ее общественный и государственный строй, дано системное описание уголовного, гражданского права, суда и процесса, закрепленных Псковской судной грамотой и иными источниками права.

В современный период ведется интенсивный поиск решения проблемы сущности Древнерусского государства и его социально-экономической основы. Развивая свою концепцию общественного и политического строя Древней Руси, И. Я. Фроянов пришел к выводу о том, что свободное население Руси посредством вечевых собраний формировало свою волю по важнейшим вопросам своего бытия и тем самым заметно ограничивало субъективизм князя в управлении делами общества и государства. Он заметно усилил аргументацию своего представления о Древней Руси как союзе племенных княжений и мотивах подчинения славянских племен Киеву.

Иного взгляда на историю становления Древнерусского государства придерживаются Б. А. Рыбаков и А. А. Горский. Так, Б. А. Рыбаков, последовательно развивая концепцию Б. Д. Грекова о Древней Руси как феодальном государстве, привел дополнительные аргументы в пользу понимания Киевской Руси как раннефеодальной монархии.

A. А. Горский, в свою очередь, феодализм на Руси связывает с государственно-корпоративной собственностью княжеской дружины. Он исследует также такие дискуссионные проблемы древнерусской истории, как публичная власть славянского общества в догосударственный период, соотношение политического и социально-экономического строя Древнерусского государства.

И. В. Петров признает, что среди вещных прав важное место занимали землевладение князей и их вассалов, имеющее сходство с феодом, а также персональное данничество, характеризуемое верховным правом великого князя Киевского на землю и отчуждением права взимания некоторой части дани в пользу третьего лица. В уголовном праве он выделяет два рода преступлений – против личности и против собственности, а наиболее динамичное развитие норм древнерусского права связывает с торговыми правоотношениями. М. Б. Свердлов в судебных функциях князя усматривает его видоизмененную обязанность времен «военной демократии» блюсти «правду» и творить «правый суд».