Текст книги "Концерн"

Глава 9
Фальшивомонетчик

Паровоз медленно втянул состав на вокзал, в последний раз пыхнул перегретым паром, обдав дощатый перрон белым облаком, тут же устремившимся вверх, разрастаясь все шире, пока наконец не истаяло. Наконец двери вагонов открылись, и утомленные долгим путешествием пассажиры потекли наружу. Тут же появились носильщики со своими тележками, споро укладывая на них багаж и препровождая прибывших к выходу, где с рук на руки передавали их извозчикам. Еще немного времени – и те с задорным «пошла, ми-илая» увозили пассажиров к их домам или к гостиницам – кому куда.

Антон легко соскочил на перрон и полной грудью вдохнул холодный владивостокский воздух, хотя ароматы были не от Диора. Пахло машинным маслом, перегретым паром, пирожками, да чем только не пахло, но это был воздух его родного города.

Выдохнув, он заметил облачко пара. Да, холодновато, ну да конец октября, чего же вы хотели. Еще две-три недели – и выпадет снег. Наступление зимы уже чувствовалось.

Следом за ним вывалились пятеро сопровождающих под предводительством Варлама: без охраны с таким грузом Антон решил не выезжать. Заявили-то они золота на пятьдесят тысяч, да вот обменяли еще на сотню. Весьма серьезная сумма. Оставшееся Песчанин обменивать не спешил: уж больно идея была заманчивой. Именно из-за этой идеи в Хабаровск поехал Варлам, а в помощь Гаврилову остался только Фролов. Николай конечно же был неплохим помощником, но ни в какое сравнение не шел с Варламом, однако для последнего было куда более важное задание, чем подбор людей.

Знаменитый в узких кругах фальшивомонетчик, или, как еще называли, блинодел, за серьезное вознаграждение и жизнь в придачу согласился уступить свое оборудование. Выход на него нашел именно Варлам, для виду закупивший у него небольшую партию монет.

Потом уже один из парней, Кротов, обратился с этими монетами к специалисту, который уверил его в том, что хотя монеты выполнены с исключительным качеством, все же являются фальшивками, как ему ни жаль разочаровывать посетителя. Тот весьма правдоподобно изобразил отчаяние, так как убыток составил аж пятьдесят рублей, и был таков, оставив ничего не стоящие монеты у эксперта. Это дело такое – делай ноги, пока тебя не загребли для разбирательства, а там еще попробуй докажи, что не умышлял на монетный двор его императорского величества и казну в целом.

Перед отбытием Песчанина из славного города Хабаровска неизвестные с закрытыми лицами нанесли визит блиноделу и выпотрошили все его оборудование, а чтобы у того не осталось осадка, оставили энную сумму в качестве возмещения. Чай, не беспредельщики, просто надобность возникла. А в багаже Антона и его спутников появились три тяжелых ящика, которые сейчас дружно перегружались из багажного вагона сначала на тележку, а потом и на подводу.

Иметь золото, по всем показателям пригодное для чеканки монет, и не воспользоваться этим? Антон не смог устоять пред соблазном. Опять же в обход казны, чистая прибыль, так сказать. Пока все это должно было разместиться даже не на заимке, а еще дальше в тайге, подальше от людских глаз. Впоследствии оборудование перекочует в Магадан, существующий только в планах, но уже на будущий год Антон планировал заняться этим вопросом вплотную.

До мастерских – а где еще искать Звонарева? – извозчик домчал его мигом, – относительно, конечно: конная тяга – она и есть конная тяга, но зато с залихватским покриком и посвистом – чай, двойная оплата на земле не валяется.

Мастерские размещались неподалеку от берега, но на задворках Владивостока: место подбирали с прицелом на будущее, чтобы имелась возможность для расширения. На этот раз картина сильно отличалась от виденного ранее, так как перед его взором предстала большая территория, огороженная высоким, крепким забором, с широкими воротами и… проходной с вахтером. Справа от ворот стояло одноэтажное, вытянутое бревенчатое здание, над входом в которое висела вывеска «ШКОЛА». Возле этого здания крутилась толпа азиатов – как видно, японские рабочие, некоторые из них время от времени бросали взгляды на проходную.

Извозчик остановил у проходной, получил причитающееся и укатил восвояси. Антон направился прямиком к двери, за которой обнаружились узкий коридорчик и вертушка. Антон хотел было по-хозяйски толкнуть ее, да не тут-то было: конструкция осталась неподвижной, лишь слегка завибрировала.

– Куды, мил человек? – Это старичок, выглянувший в приоткрытое окошко. Во как! Прямо родная проходная на какой-нить завод из прошлого или будущего. Совсем запутался.

– Так в мастерские, отец.

– А пропуск есть?

– Нет.

– А за какой такой надобностью? – Увидев сходящиеся к переносице брови, старик развел руками: – Вы уж не серчайте, господин хороший, но без пропуска никак не могу. Служба.

– Понятно, что служба, – быстро успокоился Антон. И то – чего это он решил тут из себя крутого разыгрывать? Персонал его в лицо не знает, все верно. – А как мне-то быть?

– А к кому вы, господин хороший?

– К Звонареву.

– Ага, стало быть, к Сергею Владимировичу. Прошка!

– А, деда.

– Бегом до Сергея Владимировича и скажи, что к нему… Как вас величать-то?

– Скажите, Песчанин.

– Ага. Скажи, что Песчанин пожаловали.

– Понял, деда.

Пострел пулей сорвался с места и исчез за дверью, ведущей непосредственно на территорию мастерских. Или уже завода? Дела-а. Только две недели не было, а тут уже наворотили. Точно, теперь японцы на какашки изойдут, чтобы разнюхать, что это там русские за забором прячут.

– Что это вы тут наворотили? – расположившись на стуле в конторке Звонарева, поинтересовался Антон.

– Сам сказал налаживать службу безопасности, – прогудел Гаврилов, оказавшийся тут же.

– Я говорил о службе безопасности, а не о стариках-вахтерах, – улыбнулся Антон.

– Ничего, будет и служба безопасности, и режимность объекта. Не все сразу, людей нужно еще готовить. А это? Пусть понемногу привыкают: если сразу закрутить, так и глаза могут повылазить. Сейчас пока благо охранять нечего. На будущее задельчик.

– Понятно. Кстати, как с людьми?

– Нормально. Подобрали пару десятков. Там на заимке с ними пока Фролов. Но ты вернулся – значит, и ребятки тут, отправлю ему парочку в помощь.

– А сам чего же здесь?

– Понаставил задач, а теперь вопросами сыплет, – пробурчал Семен. Застарелая его неприязнь к ответственности за что-либо никуда не делась, и Антон понимал, насколько трудно другу. Однако бурчит, но не жалуется, да оно и понятно: никто не говорил, что будет легко.

– Антон, ты и впрямь осади. Мне ведь не разорваться, вот Гризли и помогает.

– Да я-то что, я ничего.

– Вот и ладушки. Как съездил? – тут же переключился на насущное Сергей.

– А хорошо. Правда хорошо. Генерал-губернатор встретил благосклонно, я бы сказал, не без радости. Идея с корейцами прошла на ура, так что зеленый свет, только занимайся. А как у вас?

– Помимо того, что ты увидел, есть предварительная договоренность, что шхуна отойдет нам, задаток я уже внес, окончательный платеж к концу недели. Так что ты вовремя.

– И сколько?

– Ты будешь смеяться. Неплохая шхуна, в хорошем состоянии – и всего за двадцать тысяч.

– Смеешься?

– Не-а. Ну, там еще чинушам червонец, но без этого никуда. Чай, в России живем.

– А как с командой?

– Кинули клич. Объявили собеседование для шкиперов на понедельник. Команду комплектовать начнем, уже когда будет капитан, – улыбнувшись, произнес Гаврилов, явно довольный, что уж этим-то займется теперь Антон.

Правильно радуется: именно Песчанин и займется. Работы для посудины предстоит много, очень много, так что этот вопрос Антон не хотел передоверять никому. Вызвано это было в первую очередь тем, что именно ему придется много времени проводить с этими людьми. Хотя об этом еще и не догадывались его друзья.

– Шхуну-то кто-нибудь осматривал или так, голословно: «в хорошем состоянии»?

– Обижаешь, – довольно улыбнулся Сергей. – Машину посмотрели наши инженеры, само судно от киля до клотика облазил наш новоявленный судостроитель. Я тебе озвучил их оценку, ну а если быть более точным, то звучало это как: «Хоть завтра в кругосветку».

– Без дураков?

– …

– Все, понял. Больше дурацких вопросов задавать не буду. Надеюсь, билет мне еще не взяли?

– Да какой билет! Судно ожидается со дня на день, но не переживай: посадим тебя на пароход – и в путь-дорожку.

– Отставить пароход.

– Не понял.

– У нас имеется великолепная шхуна – так чего еще желать?

– Ты серьезно?

– Абсолютно. Ну подумай, Сережа. Во-первых, ни от кого не завишу. Во-вторых, несмотря на то что скорость получается ниже, на круг доберусь я до Одессы куда быстрее. В-третьих, у шхуны имеется трюм, в который я вполне смогу затолкать все ваши заказы. Ну и наконец в-четвертых, возьму на борт наших горе-старателей, содрав за билеты по сто пятьдесят рубликов: чистой прибыли тысячи четыре, не меньше, так что все путешествие окупится.

Часть пятая
1900 год

Глава 1
Минный офицер Назаров

– Игорь Иванович?

Мужчина средних лет и такого же телосложения, в лейтенантском мундире Императорского Российского флота, поднял взгляд на неожиданно подошедшего штатского. Довольно приятная наружность, загорелое, обветренное лицо, что характерно для людей, долгое время находившихся в довольно суровых условиях, или для моряков. Одним словом, тот тип, который импонировал ему. Поэтому, несмотря на бесцеремонность незнакомца, офицер отложил вилку с ножом и, промокнув салфеткой губы, ответил:

– Лейтенант Назаров Игорь Иванович. С кем имею честь?

– Песчанин Антон Сергеевич, промышленник из Владивостока. Позволите присоединиться? – указав на свободное место, поинтересовался незнакомец. Правда, он только что представился. Впрочем, это только имя.

– Я так понимаю, у вас ко мне какое-то дело?

– Хотелось бы совместить приятное с полезным. Я еще не обедал.

– Извольте.

Едва Антон опустился на стул, официант поспешил принести заказ, о котором посетитель позаботился заранее. Так что не прошло и минуты, как он смог присоединиться к обедающему офицеру. Тот только ухмыльнулся подобной оперативности.

– Однако. Я гляжу, вы предпочитаете сразу брать быка за рога. Видна деловая хватка.

– Есть такой грешок, Игорь Иванович. Но что поделать, жизнь коротка, а успеть хочется очень много. Так что уж не обессудьте, но я сразу к делу. Насколько мне известно, вы минер по специальности?

– Интересно. А что вам еще известно?

– То, что вы прекрасный специалист в своей области. Что вами разработано принципиальное усовершенствование двигателя самодвижущейся мины Уайтхеда, состоящей на вооружении нашего флота, которое позволяет увеличить как дальность хода, так и скорость мины.

По мере того как Антон говорил, активно поглощая обед, его собеседник вовсе позабыл о еде и внимательно рассматривал Песчанина. Конечно, особой тайны из своих исследований он не делал, но вот так, ни с того ни с сего, в ресторанчике, где он любил иногда пообедать, к нему подходит неизвестный человек и начинает настораживающие разговоры. Кто он? Что ему нужно? Вопросы, вопросы.

– Кто вы на самом деле?

– Я вас умоляю. Уж не за шпиона ли вы меня приняли? Уверяю вас, я именно тот, кем назвался. Многие офицеры не стесняясь обсуждают ваши достижения, одно из таких обсуждений я случайно и услышал, меня это заинтересовало. Причина же, по которой я появился здесь, банальна. Деньги. Если удастся разработать усовершенствования самодвижущейся мины и добиться хороших результатов, то на этом можно хорошо заработать. Я и мои компаньоны вообще падки на все новое. В этом году во Владивостоке открылось два института. Первый – Восточный. Второй – наш, который мы обозвали научно-исследовательским. Правда, в нем сотрудников раз, два и обчелся, и он никак пока не зарегистрирован, но это только пока. Планы у нас грандиозные. Вижу недоверие в ваших глазах. Хорошо. Слышали ли вы что-нибудь об отбойных молотках, которые позволяют со значительно меньшими трудозатратами производить клепку?

– Кое-что подобное слышал.

– Это работа наших инженеров. Более того, хочу заметить, что это только первая ласточка. Есть еще несколько изобретений, которые мы пока не озвучиваем.

– Отчего же так?

– Шутите? Мы не имеем производственной базы – пока не имеем, – так к чему нам выдавать на-гора то, с чего нам не удастся получить большой прибыли? Вот, к примеру, производство отбойных молотков нами уже налажено, и никому патент продавать мы не собираемся, есть желание – заказывайте готовую продукцию.

– И как?

– Должен признать, что пока посредственно, но с другой стороны, уже есть солидный заказ от японцев. Скоро подтянутся и американцы, они пока только входят во вкус, но когда распробуют…

– А что же наши?

– Небольшую партию закупила эскадра Тихого океана, но у них пока нет как таковых портовых служб, все только в зачаточном состоянии. Вот привез опытный образец в Севастополь – на четверг назначены показательные испытания. Кстати, можете посетить.

– Благодарю за приглашение.

– Так вот, я к вам с деловым предложением. Если вы изъявите желание перевестись на Дальний Восток, то во Владивостоке вас ждет радушный прием, оборудование, финансирование и любимое дело. Сможете довести вашу идею до ума и дать в руки флота усовершенствованное грозное оружие или изобрести свое. Как вам такое предложение?

– Даже не знаю, что и ответить.

– А вы подумайте хорошенько. Ну, дадут вам премию, ну, признают ваше изобретение, которое, к слову сказать, скорее всего, в сыром состоянии и требует доработки, но никто не станет финансировать дальнейшей работы в этом направлении. Я же не предлагаю ничего непотребного. Вы по-прежнему будете служить во флоте, но свободное от службы время сможете посвятить интересной работе на благо Родины. Ну и себя грешного не забудете.

– Я подумаю.

– Вот и хорошо.

Глава 2
«Кровь – не водица»

На все про все у Антона было только два месяца. Предстоял еще переход обратно на Дальний Восток, а это занимало не так мало времени. Понятное дело, что этот переход его шхуна совершала гораздо быстрее пассажирского парохода. В порты они заходили крайне редко, только для пополнения угля – иногда приходилось подключать машину, так как случались полные штили, – или пополнения воды и продовольствия. Иных причин не было, лишнее это все. У него была определенная цель, и он неуклонно к ней двигался. Понятное дело, что Антона раздирало любопытство, так как он никогда не был за границей, но они пребывали в жутком цейтноте, а потому он задвинул все свои желания на дальнюю полку, сосредоточившись только на своей цели.

Вояж по Центральной России занял около двух месяцев. Песчанин всем своим существом понимал, что практически ничего не успел, но поделать с этим ничего не мог. Он сильно рассчитывал на то, что сможет подобрать оборудование и техперсонал, чтобы наконец создать гирокомпас, но эта идея провалилась. Он хотел разыскать оружейника, которому можно было бы обозначить техническое задание на создание пулемета, но, как выяснилось, найти конструктора, который бы вплотную занимался автоматическим оружием, в России практически нереально – все они были за границей. Даже знаменитый пулемет Максима в России еще не производился, и, как выяснил Антон, доведись ему увидеть это оружие, он, скорее всего, его не узнал бы, так как то, что представлялось ему при упоминании этой легенды, и то, что оно представляло сейчас, – две большие разницы.

Сказать, что удалось найти грамотного торпедиста, он также не мог. За кого его принял Назаров и поверил ли, было абсолютно непонятно. Придется дать ему время подумать, все взвесить, и если он не проявится в течение года, искать другого. А с грамотными и квалифицированными специалистами в настоящее время в России был настоящий загон. Да, были умные самоотверженные люди, делавшие честь своей Родине, но их было крайне мало, а уж чтобы заманить их на Дальний Восток – тут пришлось бы очень постараться.

Другое дело молодые специалисты, полные энтузиазма, да и чего уж, просто с ветром в голове. Эти молодые люди, которых жизнь еще не била как следует и не обтесала в своем бурном течении, подобно реке, обкатывающей гальку, были полны надежд стать кем-то значимым. Ну и что из того, что только единицы добиваются по-настоящему выдающихся результатов и обретают мировую славу? Кто сказал, что они не являются этими самыми уникумами? Они готовы горы свернуть и поворотить реки вспять, это до них все были дураками, они же знают себе цену. Иными словами, их амбиции попросту зашкаливали, но именно такие и нужны были Антону, так как нашедшие свою нишу в этой жизни, обремененные семьей и ежедневными заботами зачастую не способны создать что-либо эдакое – они попросту не успевают поднять головы из-за постоянных забот.

Он подобрал четверых выпускников Санкт-петербургского электромеханического института. Впрочем, подобрал – это громко сказано, точнее будет сказать, сграбастал всех, кто возжелал продолжить свою деятельность во Владивостоке, в только что образованной исследовательской лаборатории. Все молодые, не обремененные семьями. Одним словом, вольные как ветер и достаточно взбалмошные, чтобы отправиться в подобное путешествие.

Удалось во многом выполнить заказы, расписанные Сергеем на нескольких листах. По мере выполнения пунктов из списка Антон буквально физически ощущал, насколько им недостает средств и насколько все более или менее продвинутое дорого стоит. Как при таком раскладе можно замахиваться на те задачи, что он наметил, было непонятно. Да, именно он, так как Сергей изначально был против, а Гаврилов просто поддержал командира, без оглядки окунувшись с эту авантюру.

Хорошо обстояло только с внедрением новинки, демонстрацию которой он провел в нескольких промышленных городах, в том числе и столице. Был проведен показ и на угольных шахтах: у него имелся комплект наконечников для демонстрации в угледобывающей отрасли. Как и ожидалось, с внедрением новинки на казенных заводах вышел затор. Чиновников она не заинтересовала, но промышленники чуть не клещами вцепились в отбойные молотки, осознавая, насколько поднимется производительность при меньших человеческих ресурсах.

Одним словом, успехи были весьма и весьма скромными, а на дворе уже вступил в свои права одна тысяча девятисотый год, времени оставалось совсем ничего, – и как в такой ситуации можно было рассчитывать на значительные результаты, было решительно непонятно.

Был момент, когда он отчаялся и едва не махнул на все рукой. Себе на безбедное существование они худо-бедно заработают, времени еще предостаточно, так что и прииск, и рыбка с пушниной помогут им обзавестись очень хорошим стартовым капиталом, а там можно и эмигрировать, устроив свою жизнь где-нибудь, скажем, в Америке. Благо было известно, что никакая война до них не докатится, – если только позабыть про Великую депрессию. Однако это желание пропало так же быстро, как и возникло. А поводом к этому послужила одна странная и неожиданная встреча.

Пообедав в одном из ресторанчиков, Антон уже направлялся на выход, запахивая пальто с каракулевым воротником. Он уже принял решение поддержать Звонарева и согласиться с его мнением о бесперспективности их затеи. В этот момент его сзади бесцеремонно дернули за рукав:

– Антон! Что это значит?

Песчанин, вскинув в удивлении брови и ничего не понимая, уставился на женщину лет двадцати пяти весьма обольстительной стати и с миловидным лицом. Эта женщина только что прошла ему навстречу, весело беседуя с сопровождающим ее мужчиной в форме лейтенанта Императорского флота, который сейчас внимательно всматривался в лицо Антона. Красивая особа, но кто она? Будь он с нею знаком – нипочем не забыл бы. Таких женщин не забывают, они сами могут бросить и уйти к другому, но только не наоборот.

– Прошу прощения, но вы обознались, – понимая, что эти слова вызывают у него сожаление, произнес он.

– Разумеется, я обозналась, и тебя зовут не Антон Сергеевич, и фамилия твоя не Песчанин.

– Тут вы не ошибаетесь, я действительно Песчанин Антон Сергеевич, но, к сожалению, не имею чести быть с вами знакомым.

– Право, Антон, это уже не смешно, – обиженно надула губки женщина, не иначе ожидая, что вот сейчас мужчина начнет сыпать извинениями за неудачную шутку и предвкушая, как долго она будет непреклонна в своем гневе.

– Ха, Антон, а я поначалу и не признал тебя в штатском платье. Хватит ломать комедию. А ты что же, уже уходишь? Странно – то заявляешь, что вынужден будешь задержаться по службе, а тут оказываешься здесь раньше нас, да еще и успел переодеться.

Ага, психоз, похоже, вещь заразная. Этого лейтенанта он также видел впервые в жизни. Он никак не мог понять, что происходит. В столице у него не было знакомых, которые могли бы устроить ему подобный розыгрыш. Да что розыгрыш – его вообще никто не знал в Санкт-Петербурге, если забыть о молодых специалистах, которых ему удалось сманить, да тех, кто сопровождал его с самого Владивостока.

– Господа, а вот и я. Удалось высвободиться пораньше. Я вижу, вы только что пришли, еще и пальто скинуть не успели.

От этого голоса Антон вздрогнул, словно его только что перетянули плетью через всю спину. А что ему было делать, если из-за спины раздался голос, который он неоднократно слышал на аудио– и видеокассетах, – был у него грешок, играл на гитаре и пел, а знакомые записывали, были сослуживцы, что вели видеоархив… ЕГО СОБСТВЕННЫЙ голос. Он медленно обернулся и ошарашенно уставился в свое зеркальное отображение – вот только лицо менее обветрено, – отчего-то одетое в черную шинель с погонами лейтенанта. Уже снявший головной убор офицер не менее ошарашенно уставился на человека в темном пальто с каракулевым воротником. А из-за спины раздались мужской и женский голоса, в унисон произнеся:

– О господи!!! Не может быть!!!

Двое же мужчин продолжали смотреть друг на друга, словно в зеркало, храня молчание. Можно тысячу раз рассуждать на тему о невозможности подобного, еще тысячу раз назвать это Санта-Барбарой, но жизнь порой выделывает и не такие коленца. Все же не зря, рассматривая старые пожелтевшие фотографии, родители говорили о поразительном сходстве Антона с его прапрадедом, а именно он сейчас стоял перед ним, и возраст у них был примерно одинаковым.

Друзья уже давно обсуждали возможность разыскать своих пращуров – как гласит поговорка: «Кровь – не водица», – но отказались от подобной затеи. По большому счету они ничего не чувствовали к ним, возможно, оттого, что и понятия не имели, где их искать. Гаврилов знал, что его предки откуда-то с Тамбовщины, но конкретного места не знал. Звонареву вообще не было ничего известно даже о прадеде, не говоря о более глубоких корнях. Оставался Антон, но несмотря на то что он всем сердцем стремился спасти своих предков, его интересовал скорее вопрос глобальный, и тут Сергей был на сто процентов прав, говоря, что друг возомнил себя чуть не мессией. Ну не чувствовал он зова крови. До этой минуты. До того мгновения, пока не взглянул в зеленые глаза своего пращура – в свои глаза.

– Антон, у меня двоится в глазах? Или ты обрел своего брата-близнеца, разлученного с тобой злой судьбой? – проговорил офицер, сопровождавший даму, стало быть, обращались не к нему.

– Хотел бы я знать ответ. Разрешите представиться, Песчанин Антон Сергеевич. – Офицер слегка кивнул, изображая вежливый поклон, по-военному четкий.

– Песчанин Антон Сергеевич. – Тот же кивок, движение один в один, словно зеркальное отображение.

– Господи, у них даже жесты одинаковые. – Ага, дама, похоже, впечатлилась и сейчас применит излюбленный прием всех женщин этого времени – рухнет без чувств.

Однако Антон ошибся в своих предположениях. Именно она, как выяснилось, Ирина Васильевна Травина, пришла в себя первой и предложила продолжить беседу и знакомство за столиком, который был заказан и уже давно ожидал своих посетителей. Вопрос о том, что, возможно, Песчанину нужно идти по своим делам, как-то вовсе не рассматривался, впрочем, он и не возражал, находясь под впечатлением. И это еще мягко сказано.

Примерно минут через пятнадцать благодаря неуемному темпераменту Ирины Васильевны, к слову сказать оказавшейся актрисой театра, а стало быть, по роду деятельности обладавшей весьма гибкими взглядами на то, что может быть и чего быть не может, беседа все же начала приобретать конструктивный характер.

– Значит, золотопромышленник из Владивостока? – все еще задумчиво поглядывая на Антона, произнес предок.

– Не только.

– Да, да, вы говорили. Но ваши механические мастерские, насколько я понимаю, пока не дают столь ощутимого дохода, как добыча золота.

– Мало того, и прииск пока не дает большой прибыли, но это только дело времени. Уже в этом году планируем увеличить число рабочих, а вот тогда можно будет говорить и о прибылях. Мы не собираемся зацикливаться только на золоте, оно лишь средство для накопления стартового капитала. Те места богаты рыбой, но эта отрасль в загоне, там есть пушнина, но она в большинстве своем уходит за границу, в основном в САСШ. И на все это мы имеем виды. Для того чтобы получать от всего этого прибыль, нужно сначала хорошо вложиться. Наконец, организация промышленных предприятий. Сейчас у нас уже имеется несколько специалистов, занимающихся научной деятельностью, мне удалось сманить еще четверых.

– И вы финансируете их деятельность?

– Разумеется.

– Но в ближайшее время на прибыли не рассчитываете?

Несмотря на то что Ирине удалось расшевелить собеседников, ей явно не понравилось то направление, куда завернул разговор. Она капризно надула губки, пытаясь привлечь к себе внимание, время от времени стреляя любопытными взглядами в Антона, но ни он, ни его пращур ничего не замечали вокруг. Ей оставалось только довольствоваться общением с лейтенантом, который, видя, что ему улыбнулась удача, резко активизировался. Судя по всему, в их трио первую скрипку играл Песчанин-старший, условно назовем его так, он и впрямь был старше на два года, но сейчас ему было недосуг.

Вскоре разобиженная Ирина Васильевна махнула на все рукой, и они с лейтенантом откланялись. Антон, находясь под впечатлением, так и не запомнил, как того зовут. Прапрадед отнесся к этому ровно. То ли ему было плевать, то ли знал, что он свое еще возьмет, но он предпочел остаться в обществе своего потомка, хотя и понятия об этом не имел. Было просто поразительно, как их тянуло друг к другу. Засидевшись в ресторане до закрытия, они направились в гостиницу к Антону, где продолжили общение до самого утра.

Они и сами не заметили, как общение перешло на личные темы. Антону всячески приходилось изворачиваться, на ходу верстая свою родословную. Сам же он узнавал много неизвестного ему ранее из истории своей семьи. Заочно познакомился со своими прапрапра… Господи, и дед и отец Песчанины были еще живы, отец только год назад вышел в отставку. Прадеду Антона, Сереже, было только восемь. Антон едва не запутался в родственных хитросплетениях. В его время, в будущем, эти родственные узы были уже куда проще и подчас сводились в лучшем случае к общению двоюродных, третье поколение повсеместно просто терялось.

Но даже утром, несмотря на то что ему необходимо было отправляться на службу, Песчанин с большим трудом расстался с новым знакомым. «Кровь – не водица»… Нет, народ не с потолка берет все эти поговорки, они замешены на огромном, вековом житейском опыте. Если Антон знал, с кем разговаривает, то ничего не подозревающий его предок подспудно тянулся к своему потомку.

Именно встреча с лейтенантом Песчаниным поставила окончательную точку в принятии решения. Если возникшие трудности поколебали его решимость, то встреча с предком, которого, и это он знал точно, заколют штыками, заставила закусить удила.

О встрече они не уговаривались, так как у Антона уже лежал в кармане билет на поезд. Пришла пора возвращаться на шхуну и брать курс на Владивосток. Время безудержно отсчитывало секунды, минуты, часы, дни, про месяцы и годы думать не хотелось, так как их оставалось слишком мало, а дел… Как говорится, у них еще и конь не валялся, а прошло уже почти два года, за которые по большому счету не было сделано НИЧЕГО.

Однако кроме обретенной решимости Антону удалось еще одно приобретение. Ну, это как сказать. Одним словом, Песчанин-старший в разговоре, коснувшемся нового изобретения, пулемета Максима – о чем они только не разговаривали, – упомянул имя одного инженера, с которым он был дружен с детства, еще по гимназии.

Горский Константин Викторович, несмотря на то что являлся человеком сугубо штатским, если не вспоминать о его прапорщицком звании в случае мобилизации, был ярым любителем стрелкового оружия. Его жалованье не могло позволить иметь свою коллекцию, но это он компенсировал тем, что собирал чертежи всех систем, до которых успевал дотянуться, до чего не мог – вычерчивал сам на основе того, что сумел увидеть. Были у него и несколько единиц оружия собственного изготовления, винтовки и револьверы – все это были муляжи, изготовленные любовно, но из мягких сплавов. Из того, что стреляло по-настоящему, имелась одна двустволка и переделанная под гражданский образец берданка. Ну не сложилась личная жизнь у человека, вот он и нашел отдушину.

Так вот, узнав от Песчанина-старшего, что на вооружение флота стали поступать пулеметы Максима, Горский не на шутку загорелся и на днях буквально заставил офицера показать ему новинку. Новое оружие произвело на инженера неизгладимое впечатление – он попросту влюбился в него. Рассказывая об этом, пращур весело улыбался, сообщив, что тот всякий раз влюбляется в то, что намерен воссоздать. Посетовал, что теперь ему не будет житья, так как чертежей этого проклятого пулемета у него нет, а потому придется идти на нарушения и периодически представлять на рассмотрение другу пулемет, пока он его не скопирует. Ведь не отстанет.

Как там говорится: «За неимением гербовой пишут на простой»? Ну не было у Антона иной альтернативы. Имя и место работы – Путиловский завод – ему были известны: не сотни же инженеров работают на том заводе, – найдет. Попытка – она, как известно, не пытка. Поезд только во второй половине дня.

Горский с любопытством смотрел на незнакомого ему человека. Нет, поначалу он сильно удивился тому, что его друг ни с того ни с сего разыскал его на заводе, да еще и обрядился в гражданское платье, в наличии которого у него он сильно сомневался. Но когда выяснилось, что перед ним абсолютно другой человек, он, как говорится, впал в ступор.

– Это еще что, Константин Викторович. А вы представьте, что творилось со мной и моим тезкой вчера, когда мы встретились в ресторане… – весело улыбаясь и столь же внимательно рассматривая собеседника, произнес Антон.