Текст книги "Пёс. Боец"

Глава 6
Родовое гнездо

Авене. Положа руку на сердце новый барон признался сам себе, что ожидал чего-то большего. Нет, он, конечно, понимал, что баронство находится в упадочном состоянии, что ему понадобятся средства как для восстановления самого замка, так и для налаживания хозяйства. Но он даже предположить не мог, что эта земля по-настоящему скудна. Единственное, что могло привлечь в баронстве, – это выгодное местоположение, да и то привлекло бы оно не самого владетеля.

По сути, земли баронства представляли собой обширную горную долину в пойме реки Вейна, берущей свое начало в графстве Хемрод и впадающей в Беллону уже на территории Памфии. Протекая по данной местности, она как бы разделяет две горные гряды. Южная гряда отстояла от берега на две-три мили, а северная приближалась практически вплотную.

Река, будучи вполне судоходной, не являлась водной артерией, так как имела слишком малую протяженность и неудобное направление. Конечно, некоторые торговцы пользовались ею, но это капля по сравнению с оборотом, имеющимся на других реках. Владетель не мог взымать плату за проход по реке, так как этим занимался королевский мытарь. Тот вместе с четырьмя солдатами, древними ветеранами, располагался на небольшом посту, оборудованном причалом. Больше народу содержать просто не имело смысла, слишком уж скудный ручеек тек отсюда в казну.

Единственное, что оставалось барону, – это его земли и люди. Разумеется, он мог установить плату за стоянку на его землях для купцов, но те предпочитали проходить мимо. Народу здесь мало, все бедны как церковные мыши, а на стоянку можно встать и дальше, нужно только правильно подгадать время, чтобы проскочить этот убогий район.

Вдоль южного берега Вейны местность имела довольно обширные равнинные участки, но беда в том, что плодоносный слой здесь очень тонкий. Уже на глубине фута начинались камни, что делало землю непригодной для пахоты.

Имелись участки, где булыжники валялись прямо на поверхности, – нельзя было устроить даже сенокосы. Большие каменные курганы из уже покрывшихся древним мхом булыжников указывали на то, что здесь когда-то пытались бороться с этим явлением, но человек проиграл битву: земля всякий раз исторгала из себя новые камни. Казалось бы, при таком раскладе камнями должно быть завалено все пространство, но не тут-то было. Эти булыжники лежали, словно редко просыпанный горох, не препятствуя буйному росту травы, но начни их убирать – на следующий год появятся новые, причем в том же количестве. Правда, места, богатые разнотравьем, в качестве пастбищ очень хороши.

Наличествовала и земля, пригодная для пашни. Располагалась она по южному берегу Вейны и имела весьма незначительную площадь. По прикидкам, ее вполне могли обрабатывать всего два десятка семей. Но это не являлось проблемой – в настоящий момент здесь не было и этого количества народу. Маленькая деревенька, всего-то на десяток дворов и сорок пять душ, принадлежавших барону, – вот и все население на весьма обширные угодья.

Но замок представлял собой настоящее укрепление. По сути, это была крепость, расположенная на берегу реки и рассчитанная на гарнизон в сотню воинов. Эта сотня здесь, кстати, имелась. Постоянного управляющего не было. Его обязанности выполнял командир гарнизона – как правило, какой-нибудь безземельный рыцарь, находящийся на службе у короля.

Ни взимаемых налогов с торговли, ни немногочисленных крестьян не хватало для того, чтобы полностью содержать такое большое количество войск. Это бремя на себя целиком взвалила корона, которой необходимо было иметь здесь столь сильный гарнизон. Все дело в долине и реке – по сути, это удобный путь для проникновения памфийских войск в глубь графств Гиннегау и Хемрод.

Второй такой путь лежал через баронство Кастро, гораздо более богатое. С чего это королю вздумалось облагодетельствовать Георга именно этим захудалым владением, а не тем, вторым, тоже принадлежащим королевскому роду?

Эти два баронства являлись воротами Гиннегау, остальные гористые участки преодолимы только для одиноких путников, не боящихся свернуть себе шею. Несмотря на относительно небольшую высоту, эти две горные гряды весьма коварны. И если Кастро – центральные ворота, с большой и удобной водной артерией, то Авене – черный ход, так сказать.

Вот такой вот подарочек. Хоть бери и быстренько возвращай прежнему хозяину. Тут ведь какое дело. Теперь защита рубежей королевства целиком становится заботой барона, вассала короля Гийома Второго. В этом и состоит его служба и долг перед сюзереном. В его обязанность не входило предоставлять воинов для армии короля, даже если начнется война, за исключением тех случаев, когда это коснется непосредственно баронства. Но поди еще управься с охраной границы.

Сразу по окончании гор начиналась низменность с плодородными и возделанными землями. Лакомый кусочек для того, кто захочет совершить набег. Разумеется, случись такое – в дело сразу вступят дипломаты, глядишь, и ответный выпад последует. Все это не такая редкость в приграничных областях. А уж если соседи – давние враги… К тому же в подобных рейдах бароны враждебных государств стараются не отсвечивать собственными гербами, чтобы не создавать лишних трудностей для короля. Но с барона, допустившего прорыв грабителей через свои земли, тоже будет спрос.

Все указывало на то, что придется содержать изрядную дружину, дабы надежно перекрыть путь памфийским баронам. Ну и как это сделать? Ведь новоявленный барон Авене не имеет королевской казны. Да, сейчас средств вполне достаточно, чтобы содержать его сотню, но эти деньги очень быстро истают. И что делать через год? Доставшиеся ему крестьяне не способны даже прокормить всю эту ораву. О том, чтобы взимаемого с них хватило на жалованье наемникам, нечего и говорить. Тем более что с появлением барона скудный ручеек налогов с торговцев тут же был перенаправлен прямиком в графскую, считай королевскую, казну. Вот как хочешь, так и выполняй долг вассала перед сюзереном.

Здесь имелся лишь один плюс. Немаловажный, но один. Эта земля была его. Теперь Георг имел свой дом. А уж каким он получится, будет зависеть от него. Впрочем, едва осознав, какое именно богатство попало в его руки, Георг сильно засомневался в том, что у него что-либо получится. Да всех его денег не хватит, чтобы наладить здесь хозяйство в кратчайшие сроки, при этом не потеряв свой отряд.

Война для него закончилась очень удачно. Памфийцы подступили к Хемроду и даже предприняли штурм, но быстро убедились в том, что поспешные решения редко бывают верными. Только после того, как они понесли изрядные потери из-за неподготовленной атаки, барон Гатине сделал так, что король Джеф узнал о нахождении здесь шести сотен подготовленных бойцов. Началась планомерная осада. Но и тут памфийцам не повезло. Гийом оказался весьма деятельным полководцем и довольно быстро появился у стен мятежного города. Сказали свое слово и политики. Армия Бесфана сосредоточилась на границе, готовая двинуться на соединение с армией Несвижа. Кое-какую роль в этом сыграли и посланцы Лангтона. Жаклин, дочь тамошнего короля, являлась супругой Гийома. Одно дело – иметь в соседях дружественное королевство и совсем другое – враждебное, к тому же еще и усилившееся.

Понимая, что дальнейшее продолжение войны чревато лишними потерями и, что немаловажно, затратами, король Джеф решил пойти на мирные переговоры. Казалось бы, Несвиж находится в таком состоянии, что самое время добивать противника, но барон Гатине не зря утверждал, что из Гийома выйдет умный и деятельный правитель. Королевство уже понесло изрядные потери как на юге, так и на севере. Половина графства Хемрод находилась под пятой захватчиков, и не нужно быть гением, чтобы понять: уходя, памфийцы оставят после себя разруху и пепел. Этого пока не происходило, поскольку король Джеф вполне серьезно намеревался вернуть себе графство, а кто же будет грабить и разорять свои же земли?!

Когда воцарился мир, Георгу за все его деяния перепали щедрые премиальные. Очень большие деньги, причем не только для наемника. Учитывая средства, что были у него до войны, а также те, что ему удалось добыть в ходе нее, он оказался весьма состоятельным человеком. Однако этого явно недостаточно для решения стоящих перед ним задач. Баронство нужно поднимать с нуля. Даже замок больше похож на большую и грязную казарму, нежели на дом владетеля.

По прибытии Георг три дня занимался тем, что выслушивал наставления коменданта гарнизона, прослужившего здесь пять лет и знающего каждый уголок. Не сказать, что рыцарь был доволен сменой своего положения. С одной стороны, он вроде как покидал это захолустье, но с другой – уже успел тут обжиться и попривыкнуть. Он чувствовал себя тут безраздельным владетелем. То, что этот безземельный рыцарь увозил с собой три повозки, груженные различным добром, говорило о том, что время здесь он провел не зря.

Все эти дни Георг занимался объездом территории баронства, знакомясь с его сильными и слабыми местами, отмечая для себя порядок действий на случай возникновения опасности, причем не только со стороны Памфии. Кто сказал, что если у него выйдет сделать эти земли достаточно процветающими (а именно эту мечту он собирался воплотить в жизнь), то соседи из несвижцев не захотят его слегка пощипать?

Но вот с вопросами, касающимися безопасности и службы, покончено. Пора приступать к делам хозяйственным. И тут вдруг выясняется, что это-то как раз – самое сложное. Он даже не представлял, с какого бока браться за все это, поскольку просто не имел подобного опыта.

Объезд баронства показал, что земли здесь достаточно скудны, а жизнь сытой не может быть по определению. Ну и как тут быть? Подобно горцам, жить грабежом? А ведь именно этим, похоже, грешил прежний владетель этих земель. Нет, не король, а тот, кто владел баронством до того, как оно отошло короне.

– Сэр, разрешите? – В комнату, которую Георг пока определил как свой рабочий кабинет, заглянул мужчина, бодро ковыляющий на деревяшке.

– Заходи, Сэм. Какие-то вопросы по обозу?

– С обозом все в порядке.

– Тогда получается – хочешь отправиться в торговый поход?

– Хорошо бы, но еще рано. Я уточнить хотел. Раз уж теперь вы владетель и находитесь у себя дома, то с походной жизнью пока покончено. Потому мне стало интересно – кем теперь буду я?

– Смеешься? Сотня не распущена, без обоза ей не обойтись. Так что ты тот, кто и есть.

– Если позволите, то я не соглашусь.

– Сэм, а не много ли я тебе стал позволять?

– Но пока моя дерзость всегда шла вам на пользу, – все же отшагнув назад, слегка дрогнувшим голосом произнес старший обозник. Смелостью он никогда не отличался.

– С этим спорить трудно. Ладно, рассказывай, что надумал. Ведь вижу, что не с пустыми руками пришел.

– Ваша милость, думаю, с наемничеством сотне пора прекращать.

– Ну и как ты предлагаешь мне содержать столько бойцов, если мы откажемся от прежнего занятия? Надолго моей казны не хватит, – раздраженно бросил Георг. – Да не трясись ты каждый раз как осиновый лист. Не на тебя злюсь, а на себя. Тут впору продать это баронство и возвращаться к прежнему занятию, пока не поздно.

– Ваша милость, вы все время двигались вперед, и это баронство – очередной шаг, и немаловажный. Теперь у вас есть дом. Остается обустроить его.

– Я могу вложить в эти земли все свои деньги и проиграть. Жить грабежом? Но такое долго продолжаться не может. Короля не устроит барон, который вечно доставляет неприятности.

– Значит, нужно будет поднимать хозяйство. Сажать на землю крестьян…

– Сэм, ты понимаешь, что говоришь? Каких крестьян? Арендаторы сюда не пойдут – слишком скудные земли. Выкупать сервов – тут никакой казны не хватит.

– Если идти по этому пути, то вы правы. Но ведь можно пойти и по другому.

– Думаешь, до тебя тут были глупцы? Ты видел те каменные курганы? Знаешь, что это? Эту землю уже пытались возделывать, вложили много труда, но в конце концов все пришло в упадок.

– Именно по этой причине я и предлагаю идти иным путем, а не тем, который однажды не принес положительного результата, – упрямо гнул свое Сэм, хотя и старался держаться поближе к двери. С того момента, когда Георг ступил на свои земли, он был весьма раздражителен.

– А ну-ка, присядь и рассказывай.

Сэм был очень необычным человеком. Не воин, не купец, не ремесленник – но сколько всего полезного и разумного он уже успел поведать своему господину! Георг всегда отличался тем, что умел услышать этого калеку. Его задумки, воплощенные в жизнь как Георгом, так и самим Сэмом, всегда на поверку оказывались очень полезными. Многие из его предложений касательно воинского дела нашли воплощение на поле боя, и эффект от них просто поражал. Его небольшая торговая деятельность была прибыльной настолько, что вполне компенсировала затраты на фураж для всей сотни, то есть не так уж и мало. А если вспомнить тот факт, что, имея под рукой пятерых неумех в ремеслах, он умудрился наладить изготовление великолепных легких арбалетов, с которыми не могли сравниться другие подобные образцы… В общем, послушать этого человека всегда имело смысл, и барон приготовился сделать это в очередной раз, набравшись терпения и спрятав подальше свое раздражение.

– Любое владение может стать прибыльным, просто нужно понять, в чем будет польза, а в чем вред. То, что здесь делали раньше, хорошо для тех мест, где много плодородной земли, поэтому тут от подобного проку мало.

– Конкретно есть что сказать?

– Есть. Здесь очень мало пахотной земли, зато богатые пастбища и превосходные сенокосы, полные разнотравья. Много леса, причем не абы какого, а самого настоящего строительного.

– Мясо, как и лес, ничего не стоит.

– Мясо – это так, только чтобы разнообразить стол. Но если сделать основной упор на овец, а не на коров и быков, это совсем другое дело.

– Шерсть? Конечно, здесь от этого пользы будет побольше, чем от пашни, но опять-таки дешево.

– А сукно?

– Мне все из тебя тянуть клещами?

– Простите, ваша милость. Я предлагаю закупить и развести овец. Я тут со старостой проехался по округе. Можно построить пять ферм, на каждой из которых смогут находиться по две тысячи овец. Там имеется в достатке и пастбищ и сенокосов.

– Ты еще и в скотине разбираешься?

– Я? Нет, я в этом ничего не понимаю, а вот староста – тот да.

– Так он и считать-то не умеет.

– Конечно, не умеет. Но ведь они держат овец. Я спрашиваю, сколько овец можно держать на этом пастбище, он прикидывает и говорит – десять раз по столько, сколько у нас. А в вашей деревушке держат две сотни. Они регулярно поставляли мясо в гарнизон.

– Ладно, дальше.

– Вы ведь знаете, что я всегда не просто закупал товар, но еще и интересовался, как и что делается. Смотрел я и ткацкие станки. Ничего особенного. Я смогу сделать лучше. Безусловно, это будет не механический станок… Ага. Не обращайте внимания, опять заговорился. В общем, полотно будет ткаться куда быстрее. Посадим ткачей – вот и сукно, которое стоит очень даже хороших денег. А если сможем закупить у горцев хотя бы немного их горных овец…

– Стой. Ты предлагаешь призвать сюда ткачей. Дело хорошее, но зачем им сюда ехать?

– А за лучшей долей.

– Это на границу-то? Все вольные ткачи живут в городах, под защитой стен – зачем им ехать туда, где довольно опасно? У них есть крыша над головой – с какой стати им ехать в чистое поле? Или я что-то не понимаю?

– Насчет защиты. Скажите, много найдется баронов, которые захотят беспокоить сотника Георга, который стал бароном, сделав наемников из той сотни своими дружинниками? С этим ясно. Насчет ткачей и домов. Подумайте, а нужны ли нам именно ткачи? Нам подойдут любые люди, которые пожелают осесть на новом месте и заняться ткачеством.

– То есть ты предлагаешь собрать неумех и научить их ткацкому делу? Сделать так же, как в случае с изготовлением арбалетов?

– Не совсем так же, но примерно. А чтобы привлечь их, вы пообещаете им дома. Просторные, светлые и теплые дома, причем им это не будет стоить ни серебряника, они просто приедут и поселятся. Мало того, им не нужно будет покупать или мастерить станки, им их предоставят бесплатно.

– Ты издеваешься?

– Нет. Вы сами говорите, что лес почти ничего не стоит. Деревянные дома куда дешевле каменных, и в то же время они теплые. Вам ведь главное – привлечь сюда людей. Да, поначалу вы потеряете, но потом получите несомненную пользу.

– А что ты там удумал насчет бесплатных станков?

– А вот это самое любопытное. Это называется мануфактура. Станки не будут находиться у ткачей дома. Они будут установлены в одном большом помещении, где все ткачи станут работать, а за это – получать жалованье. Все сукно будет вашим. Если захотят установить станки и у себя дома – нет проблем, они смогут это сделать, и совсем недорого. Мы их сами будем мастерить. Это чтобы женщины, у которых малые детки, тоже могли работать. Так они смогут и по хозяйству управляться, и заработок иметь. А еще – тоже для дополнительного приработка – мы поставим им механические прялки. Ага. Опять. Ну, такие прялки, которые будут выдавать гораздо больше пряжи, чем ручная прялка. Я тут подумаю и выдам. Ничего сложного, у моей бабушки была, так что вспомню, не вопрос. А пряжи на мануфактуру нужно будет много.

– Но ведь твои парни, да и ты сам, – не мои сервы. Значит, и вам нужен прибыток. Так какой вам будет смысл задешево делать станки? Ведь если ты откроешь мастерскую, то с тебя я буду взимать налог.

– Мастерскую открою не я, а Алан.

– Какой Алан? Не помню такого среди твоих обозников.

– Десятник Алан.

– Десятник Алан?

– Ну да. Он как раз подумывал осесть, да еще после такой удачной кампании. Вот и решил. У него получится, он когда-то плотником был, что-то я подскажу. Станки будут стоить вдвое меньше от нормальной цены, вторую половину уплатите вы.

– Я?

– Ну да. Да не смотрите на меня так. Ведь эти станки будут уже не на вашей мануфактуре, а у них дома. Значит, они должны платить налоги. Произведенное сукно они смогут продавать как им угодно и кому угодно. Могут вам, по не такой уж высокой цене, а могут купцам, тут уж как договорятся.

– Здесь купцы не задерживаются.

– Потому что им тут делать нечего. А как появится причина, то причалят. Вот и налог с торговли образуется. Но лучше бы и дальше не задерживались. Торговлю нужно брать в свои руки, хотя бы вначале, эдак выгода куда больше получится. Дальше. Бен может наладить производство арбалетов. Сейчас обозники у вас на жалованье, но это неправильно. Сделайте Бена своим компаньоном. Вы предоставляете все инструменты и помещение, взамен он отдает вам половину прибыли. Поверьте, арбалеты станут разлетаться, как горячие пирожки, потому что стоить будут дешевле.

– А как же быть с крестьянами? Ведь есть пахотная земля, немного, но есть.

– Призовите арендаторов. Также пообещайте дома, живность, семена, а главное – инвентарь, и не абы какой, а самый лучший.

– Опять вполцены?

– Именно. И оплата не сразу, а постепенно. Скажем, в течение пяти лет. Все окупится, поверьте. Конечно, на все баронство зерна не хватит, но чтобы обеспечить лично вас и дружину, а также кое-что положить в закрома – вполне. Остальное будет привозным.

– Так я из воина превращусь в бог знает кого.

– В барона и владетеля, ваша милость. Пора уже подниматься на следующую ступень. Но только покоя я вам не обещаю. Уже через год все это начнет приносить прибыль, а через два, я думаю, вы сможете вернуть все вложенное, если не станете вкладываться в другое. Но мне кажется, станете. Здесь будет многолюдно и даже очень. Как думаете, понравится вашим соседям, что рядом с ними кто-то живет богато? Разбойнички появятся, куда ж без них. Вот и дружина не станет простаивать. Так что еще намашетесь мечом, не сомневайтесь.

– Ну, что еще намудрил?

– Тут еще кое-что. Тим из четвертого десятка решил открыть трактир. Том из третьего – пивоварню. Рик из шестого хочет мельницу поставить, зерном-то закупать дешевле, а там народ подтянется, вот и будет в прибытке. Тиль из седьмого тоже думает о мануфактуре из пары дюжин ткацких станков, а там как пойдет. Он вообще из семьи ткачей, так что с делом знаком. Пол из пятого хочет большую кузницу поставить. Работы у него будет просто уйма, если все наладим. Я тут для него уже кое-что придумал, чтобы труд облегчить, ну и изделия ладить.

– Шестеро, да еще и Брук, который сейчас в Памфии у своей милой под бочком… Да сотня столько за всю войну не потеряла! Вот не зря говорят, что наемнику лишнее серебро ни к чему.

– Но вы ведь можете возразить, ваша милость, у них с вами договор.

– А ты как считаешь?

– Вам всего не объять, так что лучше бы другие занялись многими вопросами, а вам доставались налоги. Они собираются осесть на ваших землях, так что вам от того только прибыток.

– Вот и я о том же. Но только договор с ними разрывать не стану, просто приостановлю выплату жалованья, а если через год не будет никакой пользы от их начинаний – прошу опять в строй. Это будет для них лишний повод стараться получше, а то все вложенное прахом пойдет. А что это ты – то за одних, то за других? Сам-то себя где видишь?

– А себя я вижу в просторном доме и в мастерской, где буду придумывать что-то полезное. Потом буду находить того, кто возьмется за это полезное.

– А жить за счет чего?

– Хм… Тут ведь какое дело… Хочу я получать со своих задумок двадцатую часть дохода.

– Не так чтобы много получится. Но если подумать, то… Там кусочек, тут чуток, оттуда щепотка. Ну, в общем, получается не так чтобы мало.

– Будет еще больше. Зря, что ли, я собираюсь строить себе мастерскую?

– Тут я тоже в доле?

– Э нет, ваша милость. Положенный налог я платить буду, но все поставлю за свои сбережения.

– Вот знал я, что ты не только для меня торговлишку ведешь.

– Простите, ваша милость.

Секунду назад был вполне уверенный в себе мужчина, но едва Георг нахмурился, как Сэм тут же сжался от страха. Вообще-то барон так решил пошутить. Неужели есть чего бояться?

– Ты меня обкрадывал?

– Н-нет в-ваша милость, как можно. Я только чуточку своих товаров в обозных повозках размещал да кое-что мастерил в походной кузне. Вы только не подумайте, обозу или сотне от этого никакого убытка не было. Я только…

– Стоп. Все, Сэм. Я все понял. Ничего такого страшного ты не сделал. Успокойся.

– Ага. Ваша милость, я никогда… Оно же мне дороже…

– Стоп!

– Молчу.

– Нет, не молчи, Сэм. Ты так все складно говорил, давай дальше. С чего начинать-то?

– Сейчас начало осени, так что с домами нам не успеть. Но это и хорошо. За зиму можно подготовить лес, а его много понадобится, стройка развернется такая, что только держись. Вот с лесорубов и надо начинать. Потом, пока не ударили холода, мастерские нужно поставить, чтобы за зиму наладить выпуск станков, а к следующей осени запустить мануфактуры. Но тут вам легче, потому как хозяева сами будут все это налаживать.

– Я вот одного понять не могу. Это ведь моя земля, а все эти мастерские, кузницы, мельницы – не мои, получается. Какой мне от этого прок?

– А налоги?

– Но ведь если бы это все было мое, а к делу приставить сервов да кабальных, вышло бы больше.

– Не выйдет так больше, ваша милость. Тут ведь дело какое. Когда на себя работаешь, то заинтересован в труде и будешь делать больше и лучше, чтобы прибыль была повыше. Прибыток растет у них – растет и у вас. А так все будет на месте. Какой прок человеку стараться, если работать только за еду? Будут люди побогаче, и купцы сюда потянутся, потому что покупатели появятся, вам опять прибыль. Поверьте, так будет лучше.

– Ладно. Вроде все правильно. Одно непонятно. Откуда ты собираешься столько народу взять, да еще и сразу? Люди так просто с насиженных мест не сорвутся.

– Я не собираюсь и не смогу. А вот вы – совсем другое дело.

– Думаешь, другие бароны не пытаются посулами заманить к себе людей? Но дело это нескорое, на годы растянется.

– Но не у всех ведь есть такая матушка, как у вас.

– И этот туда же. При чем тут матушка?

– Вы только не гневайтесь. Ну сами посудите. Теперь у вас есть дом. Неужели вы матушку оставите в Хемроде? Ведь нет же?

– Нет, конечно. Вот приведу немного дом в божеский вид и поеду за ней. Я ее сын, так что, думаю, уговорю ее.

– А как это понравится горожанам?

– Не понравится, чего уж там. Но бунтовать, как в прошлый раз, не станут, ведь сын забирает, не кто-то чужой… Погоди. Ты хочешь сказать, я объявлю, что если кто желает, то может перебираться в баронство, дела для всех хватит?..

– Именно. Совсем не обязательно работать на мануфактурах. Есть желание – пожалуйста, занимайся тем, чем и прежде. Товар вы купите в лучшем виде, так что они ничего не потеряют, и матушка Аглая рядышком. Вилан из обоза – очень оборотистый малый. Если сделаете его приказчиком, то он начнет торговлю в баронстве под вашим главенством. Конечно, парень не промах и к рукам что-то прилипнет, но пользы будет все равно куда больше. Только с переездом матушки вам бы повременить. Вот сладятся дома, будет куда людей селить – тогда об этом и надо думать. Так-то, по чуть-чуть, уже можно заманивать, а что касается основного переселения, то лучше бы обождать.

– Сэм, а ты не хочешь в управляющие?

– Прошу прощения, ваша милость, но нет. Я тут вдруг понял, что мне понравилось всякое-разное придумывать, а при вашей поддержке все это очень даже может воплотиться в жизнь.

– И много у тебя еще этих задумок?

– На мой век хватит. Ведь задумать мало, нужно еще и до ума довести, а это время. Хорошо, если к концу зимы успею доделать станок и прялку, так чтобы они работали как положено. А управляющим можно Дорна. Он не такой предприимчивый, как Вилан, но зато исполнительный и, самое главное, честный. Уж у этого к рукам ничего не прилипнет, а если его еще и ценить будут, душу отдаст. Может, он ничего дельного удумать и не сможет, но точно ничего не порушит.

– Ты только что разогнал всех тех, кто ладил арбалеты. Ну и как быть с их изготовлением?

– Так ведь и они не мастера, научим других. Дело нехитрое – наловчиться делать пару деталей. А так у вас при деле проверенные люди, про которых вы многое знаете. Кто там придет со стороны – поди еще угадай.

Планы просто огромные, оставалось воплотить все это в жизнь. И вдруг Георг понял, что, хотя его полностью захватили идеи Сэма, он ищет любую причину, чтобы отказаться от их осуществления. С чего бы это? Он ведь был рад, когда у него появился свой удел, а точнее – дом. Строил планы, прикидывал, как и что здесь устроить. Даже о семье начал задумываться.

Но понять то, что с ним происходит, оказалось делом не таким уж сложным. Он не хотел расставаться с уже ставшим привычным образом жизни. Сейчас в нем боролись две сущности. Одна – заматеревшая и закаленная за многие годы, сущность воина и наемника. Вторая – только-только народившаяся на свет, слабая, неуверенная в себе, природа владетеля.

Еще ничего не сделано. Только намечены смутные перспективы, и нет гарантии, что что-то получится. Еще есть время отвернуть в сторону и продать баронство. Конечно, найти покупателя на такие скудные земли непросто, но есть шанс, что король сам выкупит майорат. Ведь может статься так, что появится какой-нибудь рыцарь и купит владения, прикрывающие один из проходов в графство Гиннегау. Причем он может сделать это на золото памфийского короля, который, дождавшись удобного момента, когда-нибудь воспользуется таким ценным приобретением.

Решение нужно принимать, не откладывая в дальний ящик. Ведь те, кто решил обустроиться на его земле, ждут его слова, чтобы начать воплощать задуманное в жизнь. Не приступает к делу и Сэм, который тоже ждет. Если что-то делать, то нужно приниматься немедленно, времени с каждым днем все меньше.

Но Георг продолжал пребывать в нерешительности. В прошлой жизни все было предельно ясно. Новая стезя полна неопределенности. Идти проторенным путем, по которому шли многие поколения владетелей во всем известном мире, – зайти в заведомый тупик. Здесь уже пытались устроить все как везде и потерпели неудачу. Идти новым путем, прокладывая дорогу в неизвестность… Шанс вроде есть, но неопределенность пугала еще больше.

К тому же есть еще одна возможность. Можно выгодно жениться. А что? Он барон, в чести у нового короля, обладает такой серьезной силой, какой может похвастать далеко не каждый владетель. Составить выгодную партию и сосредоточить все усилия в другом месте, а этот майорат – все так же продать.

Мысль о женитьбе в целом не вызвала отторжения, но вот в том, что касалось кандидатуры… Боже, и почему он тогда не послушал того мастера! По меньшей мере у него сейчас было бы на тысячу золотых больше и не было бы этой головной боли. Подумать только – возжелать дочь короля. Что с того, что она незаконнорожденная? От этого она не становилась доступнее. Мало этой напасти, так он еще успел отличиться перед королем Джефом так, что тот с удовольствием увидит его на плахе, а не в качестве зятя.

Как ни странно, но его метаниям положил конец барон Гатине. С момента его появления в жизни Георга он сразу же стал играть в ней далеко не последнюю роль. Не сказать, что молодому барону все нравилось, но факты – вещь упрямая: за всю его недолгую жизнь не произошло столько перемен, сколько за неполных два года, что он знаком с Несвижским Псом.

Тот появился в баронстве на четвертый день пребывания там самого Георга. Новоявленный владетель как раз пребывал в нерешительности по части своего будущего. Не сказать, что Авене был рад появлению гостя. Даже если отбросить все то, что сейчас портило настроение хозяину, он никак не мог избавиться от неприязни к человеку, решившему использовать его матушку как разменную монету в политических играх.

– Вижу, ты не рад нашей встрече, – внимательно глядя в глаза Георгу, сделал вывод барон Гатине.

– А должен?

– Ну это уже тебе решать. Однако злиться на человека, указавшего тебе на твою сущность, по-моему, глупо.

– А может, я нас обоих ненавижу.

– Понимаю. Нелегко обнаруживать в себе качества, которые тебе всегда не нравились. Но ведь от этого мы не перестаем быть самими собой. Ты все так же любишь свою матушку и готов ради нее на все. Просто в тебе появилось еще что-то, но с годами это неизбежно происходит со всеми.

– Зачем вы здесь, барон? – решил отойти от неприятной темы Георг.

Слова гостя сильно его ранили. Ведь прав Гатине, тысячу раз прав. Мало произошедшего в Хемроде, так он ведь опять хочет использовать свою матушку, а вернее, ее авторитет, чтобы привлечь людей в свои владения. Нет, окончательное решение еще не принято, но ведь он рассматривает эту возможность и пока не отмахнулся от нее.