Текст книги "Грязная работа"
Автор книги: Кристофер Мур
Жанр: Городское фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
15. Красота вянет, а чувство – долга
– Резиновые куклы, – ни с того ни с сего произнес Рей.
Он произнес это с лестничного тренажера – Рей с Чарли потели и пыхтели, не сводя глаз с шеренги из шести идеально откалиброванных женских попок на машинах прямо перед ними.
– Это что? – спросил Чарли.
– Резиновые куклы, – повторил Рей. – Вот это что.
Рей уговорил Чарли сходить в оздоровительный клуб под предлогом того, что Чарли надо нырнуть в поток холостяцкой жизни. На самом деле, поскольку Рей некогда был полицейским, он, как правило, – наблюдал за людьми пристальнее, чем полезно для здоровья, рас-полагал кучей свободного времени, а сам выходил на лю-ди нечасто и потому хотел не просто размяться, а получше узнать Чарли за пределами лавки. После кончины Рейчел бывший полицейский подметил странную закономерность: Чарли всегда появлялся с новыми старыми вещами после того, как в газете печатали некролог их владельцев. Поскольку в светском отношении Чарли держался сам по себе и особо не распространялся о том, чем занимается вне работы, – не говоря уже обо всех зверюшках, что у него в квартире повстречались с Создателем, – Рей подозревал, что Чарли может оказаться серийным убийцей. Потому и решил сблизиться с боссом и убедиться в этом наверняка.
– Ты бы потише, Рей, – сказал Чарли. – Господи. – Поскольку Рей не мог повернуть голову, излагал он прямо в женские попки.
– Они меня не слышат. Посмотри, у каждой наушники. – Это правда: все до единой разговаривали по мобильным телефонам. – Мы с тобой для них невидимки.
Отлично зная, каково быть невидимкой для людей – ну, или почти, – Чарли огляделся. Дело шло к полудню, и в спортзале было навалом поджарых женщин в спандексе – чуть за двадцать, с непропорционально крупными грудями, идеальной кожей и дорогими прическами; казалось, все они умеют смотреть прямо сквозь него, Чарли, как смотрели сквозь него все прочие, когда он выходил на охоту за сосудами. Только вступив с Реем в зал, Чарли помимо воли стал присматриваться, не светится ли что-нибудь красным, – может, он утром не заметил имя в ежедневнике?
– Когда меня подстрелили, я какое-то время ухлестывал за физиотерапевтом отсюда, – сказал Рей. – Это она их так называла – резиновые куклы. У всех до единой – квартиры, за которые платит какой-нибудь хрыч из важного кабинета, и он же башляет за этот клуб. И за фальшивые сиськи. Целыми днями у этих кукол одни маски для рожи да маникюры, а по ночам они под каким-нибудь пиджаком, только без пиджака.
Чарли стало неловко за эту литанию Рея – женщины, про которых тот бухтел, крутили педали всего в паре футов от них. Как любому бета-самцу, Чарли все равно бывало дико не по себе среди такого множества красивых баб, но так еще хуже.
– Они, значит, вроде трофейных жен? – спросил Чарли.
– Не-а, они только хотят быть трофеями. Никогда не заполучат ни хрыча, ни дом, ничего. Существуют только ради идеальных перепихонов.
– Резиновые куклы? – уточнил Чарли.
– Они самые, – сказал Рей. – Да ну их к буйволу, ты тут не из-за них.
Рей, конечно, был прав. Чарли пришел сюда не ради них. Рейчел умерла пять лет назад, и все говорили, что ему нужно вернуться к игре, но пойти с бывшим полицейским в спортзал он согласился не из-за этого. Слишком много времени он проводил один, особенно когда Софи пошла в садик; ведя двойную жизнь, Чарли стал подозревать, что все вокруг, наверное, такие же. А поскольку Рей тоже держался наособицу, много разговаривал об умерших соседях и, похоже, не выходил ни в какой свет, за исключением филипин, с которыми общался онлайн, Чарли заподозрил, что Рей – серийный убийца. И потому решил поближе сойтись с Реем и выяснить наверняка.
– Значит, они вроде любовниц? – спросил Чарли. – Как в Европе?
– Ну вроде, – ответил Рей. – Вот только ты видел когда-нибудь, чтобы любовницы так старались понравиться? Мне кажется, “резиновые куклы” будет точнее, потому что с возрастом хрычи перестают обращать на них внимание и у них больше ничего не остается. С ними покончено, они сдуваются.
– Боже мой, Рей, ты к ним суров. – “Возможно, Рей преследует кого-нибудь из этих баб”, – подумал Чарли.
Рей пожал плечами.
Чарли снова оглядел ряд идеальных “мадам сижу”, пригнулся под бременем собственных лет – все равно, есть у него ребенок и две гигантские собаки или нет их, – и сказал:
– Я хочу себе резиновую куклу.
“Ага! – подумал Рей. – Он выбирает жертву”.
– Я тоже, – сказал он. – Но таким, как мы, Чарли, резиновых кукол не видать. Нас они просто игнорируют.
“Ага! – подумал Чарли. – Проглядывает озлобленный социопат”.
– Так ты меня поэтому сюда привел – чтобы я демонстрировал роскошным женщинам, насколько я не в форме, а они бы меня все равно не замечали?
– Не, на резиновых кукол прикольно смотреть, но сюда и нормальные тетки ходят. – “И тоже со мной не разговаривают”, – подумал Рей.
– И тоже с тобой не разговаривают, – сказал Чарли. “Просто видят, что ты убийца-психопат”.
– Это мы поглядим в баре, когда пойдем пить сок, – ответил Рей. “Где я сяду так, чтобы видеть, как ты выбираешь себе жертву”.
“Больной дрочила”, – подумали оба.
Чарли проснулся и обнаружил в ежедневнике не одно имя, а три; на последнее – Мэдисон Маккёрни – ему оставалось всего три дня. Чарли держал дома стопку газет и обычно просматривал все за месяц – искал некролог на своего нового клиента. Однако чаще, если адские псы хоть немного его не теребили, он просто ждал, когда имя возникнет в похоронной колонке, и только потом отправлялся изымать сосуд, когда легче было проникнуть в дом – вместе со скорбящими или под видом скупщика. Но теперь ему выпало всего три дня, Мэдисон Маккёрни в газетах не объявилась, а это значило, что она еще жива, только в телефонной книге Чарли ее тоже не нашел, а это значило, что шевелиться надо быстро. По субботам миссис Лин и миссис Корьева любили ходить на рынок. Чарли позвонил сестре и вызвал ее посидеть с Софи.
– Я хочу братика, – заявила Софи тете Джейн.
– Ой, милая, прости, но это вряд ли, потому что для братика папе придется заниматься сексом, а этого не произойдет никогда.
– Джейн, не разговаривай с ней так, – сказал Чарли. Он делал всем сэндвичи, не понимая, отчего делать сэндвичи всегда выпадает ему. Софи же он посоветовал: – Солнышко, ты бы сходила к себе в комнату и поиграла с Элвином и Мохаммедом? Папе нужно поговорить с тетей Джейн.
– Ладно, – ответила Софи и ускакала к себе.
– И не переодевайся больше, и так хорошо, – крикнул Чарли ей вслед. – За утро у нее это уже четвертый наряд, – сообщил он Джейн. – Она меняет их с такой же скоростью, как ты подружек.
– Ай. Нежнее, Чак, я чувствительная и по-прежнему в силах надрать тебе задницу.
Чарли шлепнул майонез на ломоть пшеничного хлеба – показать ей, что не шутит.
– Джейн, я не уверен, что ей полезно, когда вокруг разнообразные тетушки. Ей и так уже досталось, когда она мать потеряла, а теперь, раз ты уехала, по-моему, ей вредно привязываться ко всем этим женщинам. Их опять выдернут у нее из жизни. А ей нужно постоянное женское влияние.
– Во-первых, я не уехала. Я просто переехала на другой конец города и с девочкой вижусь так же часто. Во-вторых, я не развратна, у меня просто говенно получается с отношениями. В-третьих, мы с Кэсси вместе уже три месяца и пока у нас все прекрасно, поэтому я и переехала. И в-четвертых, Софи не теряла мать – у нее никогда не было матери, у нее был ты. И если хочешь остаться приличным человеком, тебе нужно трахнуться.
– Вот об этом я и говорю – нельзя так разговаривать при Софи.
– Чарли, но это же правда! Софи сама все видит. Хоть и не знает, зачем это, но у тебя на лбу написано, что тебе этого не хватает.
Чарли оторвался от конструирования сэндвичей и подошел к стойке.
– Дело не в сексе, Джейн. Дело в человеческом контакте. Я как-то на днях стригся, парикмахерша грудью задела мне плечо – и я чуть не кончил. И едва не расплакался.
– Похоже на секс, братишка. Ты был с кем-нибудь после того, как Рейчел умерла?
– Сама же знаешь – нет.
– Это неправильно. Рейчел бы так не понравилось. Ты должен об этом помнить. В смысле, она тебя пожалела и с тобой связалась, а это нелегко, если учитывать, что она была достойна лучшего.
– Пожалела?
– Ну да. Она милая женщина, а тогда ты еще не был так жалок, как сейчас. И волосы погуще, и не было ребенка и двух собак размером с “вольво”. Черт, наверняка же есть какой-нибудь орден, где монашки лягут с тобой из милости. Или епитимью отработать.
– Прекрати, Джейн.
– Сестры Неослабных Мук Суходрочки.
– Да у меня все не так плохо, – возмутился Чарли.
– Священный Орден Святых Стояка и Отсоса, покровителей сетевой порнухи и неизлечимых дрочил.
– Ладно, Джейн, прости меня, что я так сказал про смену подружек. Я был не вправе.
Джейн откинулась на табурете и скрестила на груди руки с видом удовлетворенным, но скептическим.
– Однако проблема остается.
– У меня все прекрасно. У меня есть Софи и свое дело. Мне подружка не нужна.
– Подружка? Подружка для тебя – это слишком амбициозно. Тебе просто надо кого-то уестествить.
– Не надо.
– Надо.
– Да, надо, – сдался Чарли. – Только сейчас мне пора. Тебе нормально за Софи присмотреть?
– Конечно, я ее к себе отвезу. У меня на улице есть противный сосед, я хотела познакомить его с щеночками. Они умеют какать по команде?
– Сумеют, если Софи им скажет.
– Идеально. Ну, до вечера. Дай мне слово, что позовешь кого-нибудь на свидание. Или по крайней мере поищешь, кого бы позвать.
– Даю.
– Хорошо. Тебе уже подогнали тот синий костюм в полоску?
– Не лазь ко мне в гардероб.
– Ты разве никуда не собирался?
Рей прикинул: история запросто могла начаться, когда Чарли поубивал зверюшек, которых натаскал домой. Может, купить пару здоровенных собак – это был вопль о помощи: пропажу таких любимцев наверняка заметят. Судя по кино, все так начинают: сначала зверюшки, совсем немного погодя – автостопщики и уличные шлюхи, а скоро уже мумифицируют целый выводок вожатых из детского лагеря и рассаживают их заскорузлые останки за карточный стол в своей горной берлоге. Горная берлога Чарли как-то не подходила, потому что у него аллергии, но это может указывать на его дьявольский гений. (Рей работал патрульным, изучать психологию преступника ему не было необ-ходимости, а все его теории тяготели к красочности – побочка воображения бета-самца и обширной коллекции DVD.)
Но Чарли раз десять просил Рея выйти на знакомых в Отделе транспортных средств и отыскать каких-то людей – и все эти люди через пару недель оказывались на кладбище. Но не убитыми. И хотя за последние годы в лавке появлялось много вещей свежих покойников (на каких-то Рей отыскивал номера, которые ставили на случай ограбления, передавал их приятелю в полиции, и тот по ним определял владельцев), никого из хозяев тоже не убивали. Было несколько несчастных случаев, но по большей части смерть наступала от естественных причин. Либо Чарли хитроумен до необычайности, либо Рей лишился рассудка, а такую возможность он не отвергал хотя бы потому, что в ее пользу могли свидетельствовать три его бывшие жены. Вот он и придумал эту уловку с тренировкой в спортзале – выведать у Чарли хоть что-нибудь. Но с другой стороны, Чарли всегда относился к Рею очень хорошо, и если окажется, что у него и впрямь нет горной берлоги, набитой мумифицированными вожатыми, Рей знал, что ему будет неловко.
Что, если у Чарли на самом деле все в порядке, – ну, кроме того, что ему надо с кем-нибудь трахнуться?
Рей болтал в чате с Эдуардо – своей новой подружкой с “Отчаявшихся-Филипин.ком”, – когда по черной лестнице спустился Чарли.
– Рей, ты не найдешь мне кое-что?
– Секундочку, только разлогинюсь. Чарли, глянь, какая у меня теперь девчонка. – Рей увеличил на мониторе фото очень накрашенной, однако симпатичной азиатки.
– Хорошенькая, Рей, только сейчас я не смогу дать тебе отпуск съездить на Филиппины. Пока мы не наймем кого-нибудь вместо Лили. – Чарли вгляделся в монитор. – Слушай, ее же зовут Эдуардо.
– Я в курсе. Это по-филиппински. Вроде Эдвины.
– У нее щетина.
– Ты просто расист. У некоторых народов на лице больше волос, чем у других. Мне это без разницы, я хочу личность – честную, заботливую и привлекательную.
– У нее же кадык.
Рей присмотрелся, затем быстро выключил монитор и развернулся на табурете:
– Так кого тебе найти?
– Все нормально, Рей. Кадык не мешает человеку быть честным, заботливым и привлекательным. Просто с кадыком все это менее вероятно.
– Ну да. Там, наверное, свет плохо упал. Ладно, кого искать?
– У меня есть только имя – Мэдисон Маккёрни. Я знаю, что она – хотя, может, и он – живет где-то в городе. Больше ничего.
– Она.
– Еще раз?
– Мэдисон – это имя стриптизерши.
Чарли потряс головой:
– Ты ее знаешь?
– Ее лично – нет, хотя имя вроде знакомое. Но Мэдисон – это имя стриптизерши нового поколения. Как Рейган и Морган.
– Не улавливаю.
– Я сколько-то времени провел в стрип-клубах, – Чарли. Гордиться тут нечем, но если работаешь в полиции, ту-да приходится заглядывать. И моду на имена у стриптизерш подмечаешь.
– Я не знал.
– Ну да, к пятидесятым уходит что-то вроде прогрессии: Шампань, Бум-Бум и Блестка родили Бэмби, Конфетку и Брюлик, которые родили Солнышко, Бренди и Корицу, которые родили Янтарь, Бриттани и Бри, которые родили Рейган, Морган и Мэдисон. Мэдисон – так зовут стриптизершу.
– Рей, в пятидесятых ты еще не родился.
– Ну и в сороковых я не родился, а знаю про Вторую мировую и биг-бэнды. Я увлекаюсь историей.
– Еще бы. Так что, мне стриптизершу искать? Ничего не выйдет. Я даже не знаю, с чего начать.
– Я проверю в транспортном отделе и налоговом архиве. Если она в городе, адрес у нас будет к концу дня. А зачем она тебе?
Повисла пауза: Чарли притворялся, что ищет пятнышко на витрине. Затем ответил:
– Э-э, наследство. В одной партии, что к нам недавно пришла, ей кое-что оставили.
– Так пусть этим занимается душеприказчик или его адвокат.
– Там пустяки, их даже не вписали в завещание. Душеприказчик меня и попросил. Тебе с этого пятьдесят дубов.
Рей ухмыльнулся:
– Да брось, я бы и так помог. Но если она все-таки стриптизерша, я пойду с тобой, лады?
– Договорились, – ответил Чарли.
Через три часа Рей вручил Чарли адрес и посмотрел, как босс выскакивает из лавки и ловит такси. Почему такси? Почему не взять фургон? Рею хотелось последить за ним – нужно было последить, – но полагалось оставить на кого-то лавку. Надо было такое предвидеть, но думал он о другом.
А о другом он думал после разговора с Чарли – и не только о том, как найти Мэдисон Маккёрни, но и как деликатно задать вопрос “У тебя есть пенис?” в беседе с новой любимой, Эдуардо. После пары дразнящих электродепеш он не выдержал и просто напечатал:
Эдуардо, мне разницы никакой, но я думаю послать тебе в знак дружбы какое-нибудь сексуальное белье, и хотелось бы знать, может, тебе нужно что-нибудь особенное в трусиках.
После этого он стал ждать. И ждать. А поскольку в Маниле всего пять утра, он гадал и перегадывал, изводя себя. Не слишком ли он был невразумителен – или вразумителен чрезмерно? И вот теперь ему нужно ехать. Он знал, куда отправился Чарли, но туда следовало прибыть, пока ничего еще не случилось. Рей набрал мобильный Лили в надежде, что она не на другой своей работе и согласится ему удружить.
– Говори, неблагодарный, – ответила Лили.
– Откуда ты узнала, что это я? – спросил Рей.
– Рей?
– Ага, но как ты поняла, что это я?
– Я не поняла, – ответила Лили. – Тебе чего надо?
– Ты можешь посидеть за меня в лавке пару часиков? – Затем, услышав в трубке глубокий вдох – движущую силу, мнилось ему, словесных оскорблений, – быстро добавил: – Тебе с этого лишних пятьдесят дубов. – Рей услышал, как она выдохнула. Ага! Закончив Кулинарный техникум, Лили устроилась – помощником шеф-повара в бистро на Северном пляже, но денег – съехать с материной квартиры все равно пока не хватало, поэтому Чарли удалось убедить ее отсиживать пару смен в “Ашеровском старье” – пока он не найдет замену, по крайней мере.
– Ладно, Рей, я приду, но только часа на два, мне к пяти в ресторан. Поэтому возвращайся – или дверь на лопату.
– Спасибо, Лили.
Чарли искренне надеялся, что Рей не серийный убийца, хотя все улики указывали на обратное. Чарли никогда бы не нашел эту женщину без знакомств в полиции, а что ему делать потом, если понадобится кого-нибудь найти, а Рей будет в тюрьме? Но, опять-таки, у Рея – опыт работы, потому, наверное, он никогда и не оставляет следов. Однако зачем охотиться на филипин в интернете, если на самом деле ему хочется просто убивать людей? Может, правда, он этим и занимается, когда ездит на Филиппины в гости к своим дамочкам. Может, убивает отчаявшихся филипин. Может, Рей – серийный турист-убийца. “Потом разберусь, – решил Чарли. – А сейчас нужно изъять сосуд”.
Чарли вышел из такси у “Фонтаны” – многоквартирного дома всего в квартале от площади Гирарделли, шоколадной фабрики у набережной, переоборудованной в туристический торговый пассаж. “Фонтана” была зданием из стекла и бетона, огромным, извилистым. Из окон открывались превосходные виды на Алкатрас и мост Золотые Ворота, и сан-францисканцы его презирали с тех пор, как его, собственно, и построили где-то в 1960-х. Нет, здание вовсе не было уродским, хотя никто не стал бы утверждать, что оно не уродское, просто среди викторианских и эдвардианских построек оно походило на гигантский кондиционер из далекого космоса, напавший на мирный квартал XIX столетия. Тем не менее виды из окон были поразительны, в “Фонтане” имелся привратник, подземный гараж и бассейн на крыше, и если вас не колебала стигма проживания в архитектурном парии, проживать в нем было великолепно.
Квартира, номер которой сообщил Рей, находилась на двадцать втором этаже – там же, предположительно, обитал и сосуд души. Чарли не был уверен насчет точного радиуса действия своей незаметности (он отказывался считать ее невидимостью, ибо таковой она не была), однако надеялся, что на двадцать два этажа хватит. Нужно просочиться мимо привратника и в лифт, а за скупщика тут себя не выдашь.
Ну что ж, кто смел, тот и съел. Если его поймают, придется искать другие ходы. Он подождал у дверей, пока в здание не вошла молодая женщина в деловом костюме, и проследовал за ней в вестибюль. Привратник даже не взглянул на него.
Рей увидел, как Чарли выходит из такси, и велел своему водителю остановиться в квартале от дома, выскочил, кинул таксисту пятерку – сдачу оставьте себе, – затем сунул руку в карман за остатком денег, поскольку таксист нетерпеливо колотил кулаком по рулю и вполголоса матерился на урду.
– Простите, давно не ездил на такси, – сказал Рей.
У него самого была машина, славная маленькая “тойота”, но парковку для нее он нашел только одну – в восьми кварталах от дома, на стоянке отеля, где заправлял его знакомый, а если найдешь в Сан-Франциско парковку, держаться за нее приходится зубами, поэтому Рей ездил по большей части общественным транспортом, а на машине катался только по выходным, чтобы не разряжался аккумулятор. В такси он прыгнул у самой лавки и крикнул:
– Поезжайте вон за той машиной! – тем самым до смерти напугав японское семейство на заднем сиденье. – Извините, – сказал Рей. – Коннитива. Давно не ездил на такси. – После чего выскочил и поймал машину без пассажиров.
Он подкрался к дому по улице: от фонарного столба через газетный автомат к рекламному щиту, пригибаясь за каждым, не разгибаясь, как настоящий разведчик, – и не добившись этим ничего. Только пацан на автобусной остановке через дорогу решил, что Рей полный псих. До въезда в подземный гараж “Фонтаны” Рей добрался, в аккурат когда Чарли направился к двери. Рей притаился за стойкой шлагбаума, куда суют карточки допуска.
Рей не очень понимал, что станет делать, если Чарли войдет в дом. К счастью, он запомнил номер телефона Мэдисон Маккёрни – ее можно предупредить, что Чарли на подходе. В такси по дороге сюда Рей вспо-мнил, где видел ее имя, – в журнале посетителей своего оздоровительного клуба. Мэдисон Маккёрни была одной из утренних резиновых кукол. Как Рей и предполагал, Чарли ее преследовал.
Вот Чарли пристроился к молодой женщине в деловом костюме, которая шла по дорожке к “Фонтане”. И тут же исчез. Просто исчез.
Рей выскочил на тротуар, чтобы исправить угол обзора. Женщина по-прежнему на месте, она сделала всего пару шагов, а Чарли нигде не видно. Ни кустов вокруг, ни стен, вестибюль снизу доверху стеклянный – куда же, к дьяволу, он подевался? Рей был уверен, что ни на секунду не отводил взгляд, даже вроде бы не моргал; он бы заметил, если б Чарли куда-нибудь свинтил.
Вернувшись к тенденции бета-самцов во всем винить себя, Рей подумал, не случилась ли у него судорога малой эпилепсии и не вырубила ли его на миг. Но эпилептик он или нет, предупредить Мэдисон Маккёрни надо. Он потянулся к ремню, наткнулся на пустую кобуру от мобильника – и тут вспомнил, как сунул его под стойку заряжаться, когда пришел утром на работу.
Чарли отыскал нужную дверь и нажал на кнопку звонка. Если удастся выманить Мэдисон Маккёрни в коридор, он проскользнет внутрь у нее за спиной, обыщет квартиру и найдет сосуд. Чуть дальше на площадке был столик с какой-то искусственной икэбаной. Чарли опрокинул его – есть надежда, что у нее навязчивая страсть к порядку или ей достанет нездорового любопытства подойти ближе и посмотреть, в чем дело. А если дома нет никого – ну что ж, тогда вламываться. Раз внизу сидит привратник, сигнализации у нее наверняка нет. А если она его заметит? Иногда с клиентами так бы-вает. Нечасто, но бывает, и…
Она открыла дверь.
Чарли был потрясен. Потрясала она. Чарли перестал дышать и уставился на ее груди.
Дело было не в том, что перед ним стояла молодая и роскошная брюнетка с идеальными волосами и идеальной кожей. И не в том, что стояла она в белом халатике из тончайшего шелка, который едва прикрывал ее фигуру фотомодели в купальнике. И не в том, что у нее имелась пара непропорционально больших грудей в полной боевой готовности – они рвались из-под халатика, выскакивали из его запа́ха, когда Мэдисон нагибалась и выглядывала в коридор. От всего этого у бессчастного бета-самца сперло бы дыхание при любых обстоятельствах. Но дело было в том, что красным светились сами эти ее груди, – прямо сквозь белый шелк, и зарево поднималось в декольте, как спаренное солнце на восходе. Они пульсировали, как сиськи-абажуры китчевой гавайской танцовщицы с настольной лампы. Душа Мэдисон Маккёрни жила в ее грудных имплантах.
– Я должен их заполучить, – сказал Чарли, забыв, что он тут не совсем один и думает не вполне про себя.
Тут Мэдисон Маккёрни заметила Чарли, и начался визг.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.