Текст книги "Волшебник на войне"

Глава 7

Гар занялся Банхейлем в тот же вечер, за ужином. Разбойники зажарили оленя, и вся деревня расселась на площади, пируя олениной, корешками, орехами и ягодами, которые собрали женщины.

– У вас все трапезы такие? – поинтересовался Гар. – Я имею в виду не оленя, а что все едят вместе?

– Ужины – да, – буркнул Банхейль. – А в другое время каждый ест кто как может. Тем, что с женщинами, легче, чем остальным.

– Верно, женщины делают жизнь лучше, – согласился Гар. – Если они заботятся не только о том, чтобы греть постель мужчине. Честно говоря, я удивлен тому, что ваша шайка устроила жизнь так неплохо, что может позволить себе даже женщин.

Банхейль отозвался на этот несколько прямолинейный комплимент обычным своим бурчанием, но немного оттаял.

– В этих лесах мы самая большая шайка, сэр рыцарь, и мы хорошо спрятались и нас охраняют часовые. Да, мои люди могут предложить женщине безопасность и какие-то виды на неплохое будущее.

– Верно, до тех пор, пока в лесу хватает дичи, – задумчиво согласился Гар. – И пока другие шайки не объединились против вас.

Банхейль удивленно поднял на него взгляд.

– С чего бы это им вдруг?

– Чтобы не опасаться вашего на них нападения, – невозмутимо ответил Гар. – Ты ведь за этим укрепляешь свою шайку, разве не так?

Банхейль отвернулся и хмуро уставился в огонь.

– Пожалуй, что так – раз ты сам об этом заговорил. Тут ведь как – держаться вместе, а не то смерть.

Гар кивнул:

– Примерно так. В конце концов, какой самый надежный способ не допустить, чтобы на тебя напали?

– Напасть первому, – буркнул Банхейль, – По мне, так яснее ясного. А что, не так?

– И мнительно, – тихо пробормотал Дирк, однако Гар беззаботно продолжал разговор:

– Очень даже ясно. Мне кажется, кстати, что именно так пришли к власти самые первые господа.

– Господа? Нападали первыми? Держались вместе? – Банхейль удивленно поднял взгляд, потом задумчиво отвернулся и медленно кивнул. – Ну... да, может статься, что и так. А я-то всегда думал, что они с самого что ни есть начала уродились господами.

– Это они так хотят, чтобы ты в это верил, – с циничной улыбкой заверил его Дирк. Гар кивнул:

– Каждый благородный дом начинался с человека, который не был рожден для власти, но взял ее силой.

– Ну вам, господам, виднее, – недоверчиво буркнул Банхейль.

– Но не слишком, ты это хочешь сказать? – ехидно улыбнулся Гар. – Если мы правильно поняли, нам стоит захватить власть для себя, да?

– Ну конечно, мы и правда могли именно этим заниматься, – поправил его Дирк. – Только ты видишь нас в самом начале этого дела.

– Ага, и для этого вам нужна небольшая армия, а? Навроде шайки лесных разбойников? Уж не вздумалось ли вам, что я собрал себе армию только для того, чтобы вы пришли и забрали ее для своих целей? – насупился Банхейль.

Гар одобрительно кивнул:

– Ты ведь нас понимаешь, не так ли?

Да, сообразил Колл, Банхейль их понимает, только медленно, с каждым их новым намеком, шаг за шагом.

– Мне нет нужды в пахотах да пастбищах, – фыркнул Банхейль. – Мне и леса хватит.

– Верно, только сколько леса? – вкрадчиво спросил Гар. Послышались крики. Кто-то забил в барабан, а одна из женщин помоложе начала притаптывать в ритм его бою. Молодой парень выступил в круг и присоединился к ней, потом другой, двое разбойников постарше взяли один свирель, другой самодельную скрипку.

– Довольно разговоров о господах да армиях, – решительно заявил Банхейль и возбужденно отвернулся посмотреть на танцующих. – Жизнь дана для удовольствий.

– Верно, – согласился Гар. – Только порой приходится биться не на жизнь, а на смерть, чтобы было чему радоваться.

– Или работать, или землю возделывать, – добавил Дирк. Колл даже испытал благодарное чувство к обоим: все эти разговоры об армиях и борьбе не очень-то ему нравились. И потом, разве не говорили сами Гар с Дирком, что хотят положить этому конец?

Похоже, они и правда на время забыли обо всех этих страстях. Гар хлопал в ладоши в такт музыке, а Дирк так и вовсе присоединился к танцующим. Дицея с озорным блеском в глазах тоже пошла танцевать, и остаток вечера прошел в веселье. Ну и – для Колла, конечно – в огорчении, ибо он-то понимал, что его сестренке не светит ничего, кроме разочарования. Дирк мало походил на человека, готового осесть для семейной жизни, да и Гар, если уж на то пошло, походил на такого еще меньше. А в его случае это было очень даже существенно, ибо кто-кто, а Колл-то видел, как поглядывает она на рослого рыцаря. И потом, была в Гаре какая-то отчужденность, которая шла вразрез с дружелюбием, а порой и теплотой его слов – словно он стоял и смотрел на жизнь со стороны, сам в ней не участвуя. Вздор, конечно: ведь видел же Колл собственными глазами, в скольких схватках участвовал Гар... или разве не он, Гар, повел Дирка на выручку Коллу? Или взять хоть последнюю битву, которой командовал Гар? Да и правда вздор... только ощущение от этого не пропадало.

* * *

Банхейль сам завел об этом разговор за завтраком – или скорее за тем, что у них сошло за завтрак: ржаным хлебом, сыром и теплым пивом.

– Послушайте, – решительно заявил он. – Я хочу сказать, биться с господами дело пропащее. Уж я-то знаю: тому скоро два года, как я собрал с полсотни человек, что спали и видели, как бы господам отомстить, и мы вышли из лесу, чтоб деревню захватить. Так ихний лорд вывел супротив нас своих рыцарей и пехоту да перебил половину моих людей. Второй половине посчастливилось смыться, да только прошло два года да четыре победы над шайками поменьше, чтоб они снова в меня поверили.

Коллу все это решительно не нравилось. Пытаться захватить деревню? Выходит, этот Банхейль ничуть не лучше самих господ... «Вернее, – подумал он и сам ужаснулся своей мысли, – это господа ничуть не лучше Банхейля. И разве не это говорил Гар давешним вечером?»

Да нет, он имел в виду куда больше – судя по тому, как одобрительно он кивал в ответ на слова Банхейля и внимательно слушал его рассказ.

– Значит, у тебя достало храбрости попытаться! Но что могут полсотни лучников и копейщиков против рыцарей в броне и солдат с алебардами? Сколько их там было? Сотня вас? Две сотни?

– Раза в два больше нас, никак не меньше, – буркнул Банхейль. – Да какая разница сколько? У лорда, стоит ему только кликнуть, всегда будет больше солдат, чем у меня моих мужичков. И они у него вымуштрованные – все до одного.

– Так вымуштруй своих людей, – возразил Гар. – Я и так вижу, что лучники они у тебя хоть куда. Сколько шаек в этих лесах? Дюжина? Пара десятков?

– Только две или три навроде нашей, – отвечал Банхейль. – Достаточно больших, чтоб строить избы да детей заводить. Но есть еще шестнадцать других, о которых я слышал, хоть по большей части в них по полудюжине людей и они едва перебиваются в лесу.

– Значит, всего человек двести, – подытожил Гар. – А в этой твоей стране таких лесов, как твой, дюжина...

– Двенадцать? – поражение глянул на него Банхейль.

– Точнее, четырнадцать, – поправил его Дирк. Колл изумленно уставился на них. Откуда этим двоим, родом из дальних стран, знать такие вещи, которых не знает даже он, Колл, выросший в этих краях? Да еще говорить об этом с такой уверенностью?

– И если в каждом из этих лесов народу примерно столько же сколько здесь, – продолжал тем временем Гар, – вместе выйдет тысячи две с половиной, если не больше. Не так уж и много, но хватит для того, чтобы выиграть несколько сражений – если драться по-разбойничьи, не по-солдатски.

– По-разбойничьи? – нахмурился Банхейль. – Это как?

– Солдаты бьются, выстроившись в чистом поле, а потом идут друг на друга. Разбойники налетают, выскочив из-за дерева, наносят удар или пускают стрелу, потом отскакивают обратно.

– А, так? – удивленно произнес Банхейль. – Ну да, верно. Ну и как спрячешься за деревом – в чистом поле-то?

– Найдешь то, что под руку подвернется – канаву, сарай, куст. Можно даже с собой зелени принести. Но скажи, зачем тебе биться в чистом поле?

– Потому что солдаты-то там!

Гар покачал головой:

– Ну и пусть стоят себе там на здоровье, пока вы поджидаете их в деревнях. Если подождать достаточно долго, они или уйдут, или пойдут на вас.

– Ну, подумать, так и пойдут, почему бы и нет, – удивленно согласился Банхейль. – Да только что в этом проку, если мне нужно, скажем, отбить деревню у лорда ихнего?

– Очень просто. Ты посылаешь деревенских в лес, а своих людей прячешь между домами... или еще проще: прячься в лесу сам и изруби солдат в капусту, когда они явятся за тобой. А уже потом и деревню возьмешь.

Банхейль расхохотался, хлопая себя по ляжкам.

– Да у тебя на все готов ответ, верно? Но вот скажи: как может разбойник одолеть солдата один на один, а? Солдата-то учили биться!

– А я тебе уже отвечал. – Гар широко развел руки. – Возьми да научи своих людей.

– Легко сказать, – нахмурился Банхейль. – Как это сделать?

– Давай покажу. – Гар легко поднялся и вышел на середину деревенской площади. – Приведи мне дюжину своих.

Банхейль улыбнулся во весь рот – ни дать ни взять, вылитый волк!

– Ваун! Брок! Лод! Энг! Приведите каждый по трое людей и ступайте вон туда, к сэру Гару.

Колл смотрел на то, как люди выстраиваются в два ряда лицом друг к другу, а Гар дает им указания. Понимает ли великан, что делает, какую свору гончих спускает со сворки? Колл ни на мгновение не сомневался в том, что Банхейль захватит столько земель эрла Инсола, сколько сможет. И, если подумать хорошенько, Колл еще не решил, чья власть ему предпочтительнее: эрла Инсола или Банхейля.

Лорд Банхейль? При этой мысли он вздрогнул и принялся смотреть за уроком Гара еще с меньшей радостью. Тот учил разбойников орудовать дубинами, как копьями, – и Колл не сомневался, что очень скоро эти увальни научатся драться не хуже любого солдата, знающего копье лишь как колющее оружие. И если Гар обучит их еще и мечом орудовать, как надо, может, и правда это разношерстное воинство беглых сервов сможет бросить вызов господской армии и победить?

Да, если только армия будет не слишком велика. Однако у господ куда больше солдат, чем разбойников в лесах, даже если бандитов и можно заставить подчиниться одному вождю. Колл немного успокоился. Военное обучение этих разбойников, может, и доставит местным лордам хлопот, но вряд ли сбросит их.

Тогда зачем Гар их учит?

Только тут Колл заметил, что не он один следит за уроком. Вокруг собирались другие разбойники, с живым интересом наблюдавшие за своими приятелями...

...и с ними Дицея.

Она сидела неподалеку от Колла и смотрела на происходящее сияющими от восторга глазами – да нет, вдруг сообразил Колл: она смотрела на Гара! Он вгляделся в ее лицо, в ее сияющую улыбку, и сердце его болезненно сжалось. Он пытался утешить себя мыслью о том, что, если ее мысли смущают и Гар, и Дирк разом, она не может привязаться к одному из них настолько, чтобы страдать... но мысль эта мало его утешала. Он очень любил сестру, но ни на мгновение не сомневался в том, что она вполне способна влюбиться в двух мужчин сразу – ну, не столько в самих мужчин, сколько в возможность сделаться настоящей леди.

Если так, она обречена на разочарование. Колл с замиранием сердца смотрел на сестру и надеялся, что она все-таки научится владеть своими чувствами так, как эти лесные разбойники учились сейчас владеть своими телами.

* * *

Колл понимал, что Гар неизбежно позовет его показать, как он обращается с копьем – и, конечно, припашет его к обучению этих увальней бою без оружия, когда ноги действуют не хуже, если не лучше кулаков, а ребро ладони рубит, что твой топор. Вообще-то Колл научился у Дирка легко переходить с кулачного боя на борьбу, так что достаточно превосходил разбойников умением, чтобы учить их. Всего через два дня Дирк поражался тому, насколько изменилось отношение к нему. Женщины, конечно, с самого начала приняли мать и Дицею в свой круг, но теперь и мужчины начали относиться к Коллу вполне приятельски, болтая с ним и приглашая пострелять вместе с ними из лука. Его навыки по этой части тоже произвели на них впечатление – короче, к исходу второго дня они шутили и трепались с ним как с закадычным другом.

При этом они даже не пытались скрыть тех похотливых взглядов, что бросали на Дицею, – и Колл слишком хорошо знал свою сестру, чтобы пытаться удержать ее от заигрывания с каждым встречным мужчиной. Для нее это было столь же естественно, как дышать; он даже не был уверен в том, что она сама осознает, что делает. Однако эти изголодавшиеся увальни-то этого не знали, так что Колл готовился к неизбежным стычкам.

Впрочем, прежде чем до этого дошло, Колл обнаружил, что уходит от разбойников.

– Что ж, – объявил Гар утром третьего дня. – Они уже знают достаточно, чтобы тренироваться дальше самостоятельно и чтобы объединяться с другими шайками.

– Скажи лучше, подчинить их, – поправил его Дирк. Гар только пожал плечами.

– Шайка Банхейля и так уже обладает достаточной репутацией, чтобы притягивать к себе новых рекрутов, особенно с наступлением зимы. Следующий же обоз, который Инсол пошлет через этот лес, никогда не доберется до места назначения, и репутация Банхейля возрастет еще сильнее. Другие шайки, может, и не сольются с этой, но будут поступать так, как он велит.

– А это правда хорошо? – спросил Колл.

– Достаточно хорошо для наших целей, – ответил Гар, но объяснять почему не стал. – А теперь нам пора двигаться дальше и поведать миру о том, что господ можно победить.

– Но разве это не ложь? – возмутился Колл.

– О нет, – мягко возразил Дирк. – Поверь мне, это вовсе не ложь.

– Но ведь во всей стране не наберется столько разбойников, чтобы биться со всеми солдатами!

– Почему же, наберется – если учесть, что большинство солдат большую часть времени заняты дракой друг с другом, – убеждал его Дирк. – И потом, кто говорил, что биться могут только разбойники?

– А кто тогда еще? – спросил Колл в совершеннейшем замешательстве.

– Пойдем и посмотрим, хочешь? – тихо произнес Гар. – Или ты предпочитаешь остаться здесь, с разбойниками?

– Только не принимай это так, будто ты должен идти, – поспешно добавил Дирк. – Нет, я серьезно: мы предпочли бы взять вас с собой, но мы поймем вас, и если вы решите остаться. В конце концов, здесь безопаснее, чем на дороге в чистом поле.

Колл согласился бы с этим, когда бы дюжий разбойник – из тех, что бреются раз в неделю, а моются раз в месяц – не задержался поглазеть на Дицею, когда та хлопотала у очага. А поскольку она делала это на глазах у Гара и Дирка, то выглядела и вовсе неотразимо.

– Я бы остался, – медленно произнес он, – но мои мать и сестра могут не захотеть этого, а я не могу бросать их еще раз.

– Конечно, нет, – согласился Гар и повернулся к женщинам. – Как, пойдете с нами, милая матушка?

– Э, да что я? – вздохнула мать. – Ясное дело, славно было бы пожить здесь, в лесу, и я сама ничего бы такого не боялась – но вот Дицея...

– Даже не думайте оставлять меня здесь! – возмутилась Дицея. – Здесь у них нет ни одного мужика, чтоб не раздевал меня взглядом, а вы уйдете, не пройдет и минуты, как они и рукам волю дадут! – Она искоса глянула на рыцарей.

Колл тоже покосился на них и увидел, что Гар рассудительно кивает.

– Нет, – сказал Дирк. – Вам и правда лучше идти с нами.

– Мы действительно будем рады вашему обществу, – добавил Гар. – Советам Колла цены нет, а присутствие женщин всегда скрасит дорогу.

Дицея покраснела и потупилась, и даже мать зарделась от удовольствия. Колл даже обеспокоился, не примет ли его сестра то, что рослый рыцарь почитал простой галантностью, за флирт.

Так и вышло, что в тот же полдень они распрощались с Банхейлем и его братией. Вожака их отъезд изрядно удивил, и он пытался уговорить их остаться.

– Вы желанные гости и останетесь желанными! – Он тоже косил глазом на Дицею, и Колл готов был убить старого козла: у того дома были женщина и трое отпрысков! – Вам нечего бояться с нашей стороны, сэр Гар...

– Я знаю! – Гар хлопнул Банхейля по плечу. – За эти два дня я начал всецело доверять тебе, Банхейль.

Из чего следовало, что он вообще не слишком-то доверял Банхейлю, решил Колл. С другой стороны, сам он вполне доверял Банхейлю в одном – в том, что тот, несомненно, попытался бы затащить Дицею в постель, стоило бы ее брату и двум рыцарям скрыться из виду. Хотя, если подумать, почему же в одном? В том, что тот сунет Гару нож в спину, как только Гар сделается ему не нужен; в том, что тот предаст рыцарей при первом удобном случае; в том, что тот использовал бы присутствие рыцарей для того, чтобы установить свою власть над этим лесом, а потом и над остальным миром...

– Есть ведь еще и другие леса, которые нам нужно навестить, чтобы рассказать другим шайкам про ваши намерения, – объяснил Гар.

Банхейль тревожно нахмурился: он-то, конечно, намеревался стать вожаком разбойников, чтобы править всеми лесами. Впрочем, эти слова Гара немного успокоили его.

– Нам нужно поискать других людей, желающих прекратить господские притеснения, – добавил Дирк. – Не можем же мы уступать врагу числом – вот мы и поднимем народ.

Вид у Банхейля был не самый одобрительный, но больше возражать он все же не стал.

– Что ж, коли переубедить вас я не могу, желаю вам удачи. Винал! Орам! Ступайте проводите наших гостей из леса самыми тайными нашими тропами!

И они покинули разбойничий поселок с прощальными подарками Банхейля: еще одним жеребцом для Колла и двумя осликами для женщин.

И, конечно, вместе с его провожатыми. Колл ехал, не выпуская копья из рук, да и Гар с Дирком, как он заметил, держали руки на рукоятях своих мечей. Как бы то ни было, они без приключений добрались до лесной опушки, где Винал и Орам почтительно коснулись пальцами лбов.

– Дальше, сэры рыцари, ничего, окромя пастбищ да пашен, – сказал Винал.

– И пожелаем вам вослед Банхейлю удачи, – добавил Орам. – Да не забывайте, если что у вас пойдет не так, вы тут завсегда желанные гости.

Колл всей душой надеялся, что до этого не дойдет. И до этого не дошло – по крайней мере в тот же день. Когда день сменился сумерками, они набрели на компанию каких-то оборванцев, сидевших у костра. За ними виднелись две запряженные волами телеги. Они с опаской подняли взгляд на подъехавших к костру Гара и Дирка, но кто-то из их женщин разглядел за спиной у рыцарей двух крестьянок, и это их немного успокоило. Старший из незнакомцев, здоровяк с окладистой седой бородой, встал, вышел к ним навстречу и, сняв шапку, поклонился.

– Добрый вечер, дорогие сэры! Может ли труппа бедных шарлатанов помочь вам в чем-либо?

– Шарлатанов? – Гар с Дирком удивленно переглянулись, потом с улыбкой повернулись к незнакомцу.

– Так вы актеры? – спросил Дирк.

– Имеем честь ими быть, сэр.

– Вы разыгрываете пьесы? – уточнил Гар.

– Ну, в меру сил и способностей, – скромно ответил тот.

– Тогда нам хотелось бы составить вам компанию до вашего следующего представления, дабы посмотреть его, – заявил Гар. – Это вас не обеспокоит?

– Нет-нет, ни капельки! – заверил его мужчина в состоянии, близком к панике. Остальные актеры неуверенно заерзали, пытаясь скрыть охватившую их тревогу.

– О, еще как беспокоит, – с улыбкой возразил Дирк. – Раз так, мы разобьем лагерь рядом с вашим, но отдельно, и последуем за вами завтра утром. – Он повернул коня и поехал от костра, и Колл повернул следом, – но тут взгляд его упал на молодую женщину, рыжеволосую, с глазами, как спелые вишни. Его внимание не укрылось от нее, и она, забыв про опасения, медленно, оценивающе улыбнулась ему.

Дицея нахмурилась и тронула своего ослика вперед.

– Тогда давайте быстрее искать место для ночлега, пока еще не совсем стемнело.

– Да, конечно, – опомнился Колл. – Увидимся завтра, господа актеры.

– Доброй ночи и вам, сэры рыцари, – с явным облегчением сказал седобородый, и их отряд двинулся дальше, – но Колл еще дважды оглядывался, и сердце его каждый раз замирало, когда он видел, что рыжая красотка все еще, не отрываясь, смотрит на него.

Гар отвел их в сторону от дороги на небольшое вытоптанное место. Земля здесь была плотно утрамбована бессчетным количеством ног и копыт, а два круга из почерневших от копоти камней служили свидетельством множества разведенных здесь костров.

– Что ж, это, похоже, виртуальная дорожная станция, – непонятно выразился Гар. – Дирк, ты не забыл брезент?

– Брезент? Разумеется. – Дирк спешился и достал из седельного мешка увесистый сверток плотной ткани. Точно такой же достал и Гар. Они разбили лагерь, и мать сразу же принялась творить чудеса с вяленым мясом, какими-то надерганными ею корешками и котелком воды. Едва поставив котелок на огонь, она сокрушенно всплеснула руками.

– А чабрец! Чабреца-то здесь не найдешь. Пойду-ка я прогуляюсь к актерам этим – может, у них найдется немножко.

– Не ходила бы ты одна, мама, – поспешно сказал Колл. – Я схожу с тобой. – Он поднялся с места; сердце его забилось чаще при мысли о рыжих волосах и больших глазах. Уходя следом за матерью, он расслышал разговор за спиной.

– Да и с чего бы это почтенной вдове так беспокоиться? – вслух рассуждал Гар. – Уж наверняка какой-то корешок не так уж для нее важен.

Дицея повернулась к нему, и улыбка ее, поначалу натянутая, сделалась живее.

– На деле-то она вовсе не за чабрецом пошла, сэр, – поболтать с теми странниками.

– Ну да, конечно, – кивнул Гар. – Я думаю, общество других женщин должно ободрить ее. А вы уверены, что не хотите сходить с ней?

Дицея подняла на него взгляд, и ресницы ее затрепетали.

– С вашего позволения, сэр, я скорее осталась бы с вами и сэром Дирком.

Колл нахмурился. Как-то он недоглядел, не проявил должной бдительности, какую обычно проявлял в том, что касалось Дицеи. Он вздохнул и тайно порадовался тому, что не остается наблюдать за тем, как его сестрица флиртует с безразличным великаном.