Текст книги "Демонтаж патриархата, или Женщины берут верх. Книга для мужчин"

Он часто советовался с личным астрологом, прежде чем принять важные политические решения. Одна из самых известных телевизионных предсказательниц рассказала, что Миттеран обсуждал с ней планы военной операции против Ирака и дату референдума о судьбе Европейского союза. По ее словам, президент считал астрологию реальным инструментом политики и заказывал астрологические прогнозы Михаила Горбачева, Саддама Хусейна и Маргарет Тэтчер.

Предсказательница стала частым посетителем президентского дворца и регулярно отвечала на вопросы:

– Что ждет меня и Францию? Вы умеете предсказывать смерть? Я знаю, что должен умереть очень скоро.

Она подобрала день, благоприятный для увольнения министра обороны Жан-Пьера Шевенмана, который надоел президенту.

– Следующая полная Луна плоха для Скорпионов, – сказала она. – Пожалуй, для него плох день 29 января.

В этот день министр и был уволен.

Откровения астролога не шокировали, а скорее веселили друзей Миттерана. Они знали, что он пригласил ее в президентский дворец все-таки потому, что на него произвели впечатление ее стройные ноги, а не умение предсказывать будущее. Он признался:

– Я хотел познакомиться с вами как с женщиной.

Его улыбку портили передние зубы. Резцы были необычно длинные и острые, улыбка казалась угрожающей. На публике он прятал улыбку за платком. Если его смешили, он вытаскивал платок. Миттерану очень помог Жак Сегела, врач-фармацевт по профессии, один из лучших знатоков рекламного дела в Европе. Сегела обратил внимание на то, что когда Миттеран улыбался, эти зубы делали кандидата в президенты похожим на вампира. Сегела уговорил Миттерана подшлифовать себе два резца. В шестьдесят четыре года он согласился сточить резцы, чтобы смягчить улыбку. На следующий год он выиграл выборы.

Франсуа Миттеран покорял женщин не только своей высокой должностью. Он был старомодно галантен.

Все послевоенные президенты Франции не отказывали себе в таком удовольствии, как любовницы. Такие истории в Соединенных Штатах привели бы к фантастическим скандалам, но у французов нет англо-саксонского пуританства.

Даже Шарль де Голль кое-что себе позволял, хотя его жена требовала, чтобы неверные мужья немедленно исчезали из правительства.

Валери Жискар д'Эстен питал слабость к молоденьким актрисам, среди них была Сильвия Кристель, исполнительница главной роли в знаменитом эротическом фильме «Эммануэль».

Жорж Помпиду был серьезно болен в последние годы, и ему было не до женщин. Зато наследник Миттерана Жак Ширак взял свое. Считается, что у Ширака было несколько любовниц. Из них самая известная – итальянская актриса Клаудиа Кардинале. Все знали, что в ночь, когда в Париже трагически погибла британская принцесса Диана, президента страны Жака Ширака невозможно было отыскать в Елисейском дворце, потому что он наслаждался жизнью в объятиях своей любовницы.

Ширак признался, что у него были другие женщины – помимо законной супруги:

– В моей жизни были женщины, которых я любил. Но как можно более незаметно.

Все знали о приключениях Миттерана. Все молчали, в том числе и журналисты. Они не хотели лишаться доступа к источникам информации в президентском аппарате, влезая в личную жизнь Миттерана.

Когда однажды журналисты задали ему прямой вопрос о внебрачной дочери, Миттеран ответил:

– Да, это правда. Ну и что? Общество это не должно интересовать.

Президенты многих стран могут только позавидовать тому, что французскому президенту такой ответ позволителен.

Только когда президентский срок Миттерана уже заканчивался, журнал «Пари-матч» рассказал то, что было известно давно: у президента есть внебрачная дочь по имени Мазарин. Ее мать Анн Пенжо, музейный работник, состоит в связи с Миттераном больше двадцати лет…

Дочь родилась 18 декабря 1974 года в Авиньоне. Говорят, Миттеран не хотел ребенка, но Анн твердо решила родить. Через десять лет Миттеран официально признал свою дочь, но этот документ должен был оставаться в тайне до его смерти. Он решился признать дочь, потому что очень любил ее и не хотел, чтобы она оставалась незаконнорожденной.

Он беспокоился о безопасности ребенка, потому что многие знали о его внебрачной дочери и ее могли похитить ради выкупа. Когда он стал президентом, вопрос решился – вторую семью Миттерана охраняло специальное подразделение по борьбе с терроризмом.

Когда тайное стало явным, Миттеран перестал скрывать свою дочь. В октябре 1994 года Мазарин присутствовала на торжественном обеде, который Миттеран давал в честь императора Японии.

Миттеран очень часто проводил ночь не с женой, а с Анн Пенжо. Он подарил ей дом, купленный с помощью его друзей. Ближе к концу жизни он все больше времени проводил у нее. Он обожал дочь.

При этом он уважал жену. Даниэль была защитницей прав человека, что иногда ставило Миттерана в сложное положение. Ее ненавидели турецкие власти за поддержку курдов. Она дружила с вдовой чилийского президента Сальвадора Альенде, с вдовой одного из руководителей Китая Лю Шаоци.

Миттерана хватало на обеих жен. Рождество – с Анн, Новый год – с Даниэль. Одни друзья приглашались в дом к Анн, другие – в официальную резиденцию. Самые близкие бывали в обоих домах.

Даниэль переносила все это стоически. Она знала о девочке с момента ее рождения. Но она приняла Мазарин, объяснив журналистам:

– Тут даже не было вопроса, потому что она дочь Франсуа.

Она просила журналистов не считать ее жертвой, несчастной, брошенной женой. Но ей, конечно же, было непросто с мужем, который так любил женщин. Однажды в ходе интервью у нее вырвалось признание:

– Да, Франсуа был большой ходок, и я должна была с этим жить.

Интересно, что и после его смерти ни Даниэль, ни Анн Пенжо практически ничего не рассказали журналистам о своей жизни с Миттераном. Он разбирался в женщинах…

Что было для него на первом месте – женщина или политика? Миттеран, конечно, использовал свое положение, чтобы добиваться расположения женщин. Но некоторым женщинам он помог сделать карьеру.

Наверное, Миттеран слишком долго пробыл на своем посту. Он растерял своих сторонников и утратил симпатии избирателей. Поредел круг верных соратников, которым нечего делать возле человека, уходящего из политики. Покончил с собой бывший премьер-министр Пьер Береговуа. Пустил себе пулю в висок Франсуа де Гроссувр, который исполнял самые деликатные поручения президента.

В конце жизни Франсуа Миттеран сильно страдал.

Дважды его оперировали по поводу рака предстательной железы. Ему прописали мучительный курс химиотерапии. В последние годы он очень плохо выглядел, болезнь совсем его состарила. Все гадали, как долго он протянет. С мрачным юмором он говорил, что, когда он пожимает кому-то руку, тот словно проверяет, есть ли у него пульс. Ходили слухи, что из-за болезни Миттеран досрочно уйдет в отставку. Но он твердо заявил:

– Я останусь на своем посту до окончания срока. Те, кто стремится вывести меня из равновесия разговорами о моей болезни, пусть знают – им это не удастся!

До последних дней на посту президента он оставался хозяином в военной сфере и в иностранных делах.

Его спросили, боится ли он смерти. Он ответил:

– Я боюсь не смерти, я боюсь перестать жить.

Он чувствовал приближение смерти:

– Вечером, прежде чем лечь и почитать что-нибудь на ночь, я люблю вспомнить какие-то интересные эпизоды жизни или людей, которых уже нет. Не бывает дня, чтобы я не думал о людях, которых я любил в моей жизни.

Всех удивляло, почему он так охотно встречался с немецким писателем Эрнстом Юнгером. Тонкий прозаик, блистательный стилист и философ, Эрнст Юнгер вошел в историю как певец войны. Он храбро воевал в Первую мировую, командовал ударной ротой, был четырнадцать раз ранен, и кайзер Вильгельм отметил его высшим знаком отличия. Вернувшись с войны, разочарованный поражением, распадом империи, демократическим переустройством Веймарской Германии, Юнгер написал книги, сформировавшие немецкую молодежь между двумя мировыми войнами. На его книгах «В стальных грозах» и «Роща 125» воспитывались молодые люди, которые позволили Гитлеру вовлечь себя в губительную для Германии войну.

Сам Эрнст Юнгер не любил нацистов. Для него, аристократа духа, нацисты были плебеями. Он воевал и во Вторую мировую, был во Франции, дошел с вермахтом до Кавказа. Его сын, солдат вермахта, был арестован за неодобрительные высказывания о Гитлере, попал в штрафную роту и погиб. Но это не снимает с Юнгера ответственности за то, что он внушал немцам, будто война пробуждает в человеке некие благородные качества.

Миттеран несколько раз на вертолете летал к Юнгеру, чтобы поговорить о смерти и Боге. Юнгер потом сказал журналистам:

– Он спрашивал меня о загробной жизни. Я ответил, что ничего об этом не знаю и узнать что-либо невозможно.

В последние два года Франсуа Миттеран приезжал к жене только на воскресный обед. Остальное время проводил с Анн и Мазарин. Если он мог встать с постели, то к половине десятого приезжал на работу. На лифте поднимался на второй этаж, где находится президентский кабинет. Просматривал самые важные бумаги, проводил заседания кабинета по средам и удалялся в свою спальню в Елисейском дворце. Он встречался только с премьер-министром, важными иностранными гостями и помощниками. Обедал в одиночестве, иногда к нему присоединялась сестра.

Он с трудом исполнял свои обязанности. Ему было тяжело часами сидеть на официальных встречах. Он боялся не выдержать и упасть. Однажды на встрече с министрами он потерял голос – рак добрался до горла. Он не смог закончить фразу и страшно замолчал…

Его тело умирало по частям. Он терял нить разговора или внезапно засыпал. В своем последнем обращении к народу по случаю Нового года он сказал:

– В следующем году уже мой преемник будет желать вам всего доброго. Оттуда, где я буду находиться в тот момент, я буду слушать его, испытывая благодарность французскому народу, который доверял мне свою судьбу на протяжении столь долгого времени.

Когда-то на официальном приеме в Елисейском дворце Миттеран обратил внимание на привлекательную блондинку. Заинтригованный, он подошел к ней и поинтересовался, чем она занимается.

– Я даю советы умирающим, – спокойно ответила она.

Эта встреча стала началом долгой и тесной дружбы. Уйдя в отставку, бывший президент, который умирал от рака, обратился к Мари д'Энзель за профессиональной помощью. Мари – опытный психолог и психоаналитик – привыкла к тому, что люди чувствуют себя неуютно при упоминании смерти. Миттеран поразил ее тем, что говорил о смерти если и неспокойно, то во всяком случае без страха.

Миттеран дважды гостил у Мари в Провансе в ее маленьком крестьянском доме без электричества. А однажды побывал в хосписе – приюте для безнадежно больных, который Мари основала в Париже. Миттеран заходил в палаты, присаживался поговорить с людьми, которым оставалось жить несколько недель, и был потрясен их умиротворенным спокойствием на пороге смерти.

Однажды Миттеран сказал Мари:

– Мы все словно летим на самолете, который когда-то неминуемо врежется в гору. Но все забыли, что их ждет, а я думаю об этом каждый день. Возможно, потому, что я уже ощущаю приближение горы…

После того как Миттерану сделали операцию по поводу рака предстательной железы, он позвал Мари:

– Теперь вы должны мне помочь. Я не боюсь смерти. Я знаю, что она приближается. Но я люблю жизнь, и мне кажется, что смерть слишком торопится.

Миттеран пытался понять, действительно ли глубоко верующие люди меньше боятся смерти. По словам Мари, «Миттеран не был уверен, что есть загробная жизнь, но верил, что существует некое иное измерение жизни, о котором нам ничего не известно».

Перестав быть президентом, уже смертельно больной, он жил отдельно. Обе жены, официальная и неофициальная, поочередно навещали его. Только для дочери была всегда готова комната рядом с ним. Она была счастьем его жизни. Она единственная могла помочь ему забыть о боли. Он тяжело умирал. Самым ужасным была невыносимая боль, невыносимая даже для такого волевого человека, как Миттеран. Болеутоляющие препараты не помогали, он периодически впадал в беспамятство.

Он ушел из жизни во сне утром 8 января 1996 года. Доктор позвонил Анн Пенжо и Мазарин, которые немедленно пришли. И только после этого поставил в известность официальную супругу Даниэль и сыновей Миттерана.

В Соборе Парижской Богоматери Миттерана отпевал парижский архиепископ кардинал Жан-Мари Люстиже. Он родился в еврейской семье в Польше. В тринадцать лет его крестили, чтобы спасти от немцев. После войны он приехал во Францию. Президента провожал в последний путь польский еврей, потерявший в Освенциме родителей и обретший во Франции новую родину.

Последний секрет Миттерана предал гласности его бывший врач: рак простаты с метастазами был диагностирован не в 1992 году, во время первой операции, как сообщила пресс-служба, а на одиннадцать лет раньше, в ноябре 1981 года. Иначе говоря, смертельный приговор был вынесен ему, как только он занял пост президента.

Миттеран приказал врачу молчать, хотя обещал стать первым президентом, который каждые полгода будет публиковать бюллетень о состоянии своего здоровья. В определенном смысле он сдержал обещание – бюллетени появлялись. Но президент заставлял своего врача лгать.

Когда Миттеран объявил, что болен раком предстательной железы, ему аплодировали за честность и открытость… Выходит, он обманул избирателей. Французы избирают президента на семь лет и вполне могли решить, что столь больного человека не стоит делать руководителем государства. Впрочем… есть и другая точка зрения. Прогноз был неутешителен – от трех месяцев до трех лет жизни. Но у Миттерана наступила стадия ремиссии. Прошло одиннадцать лет, прежде чем понадобилась операция, и четырнадцать лет, прежде чем болезнь одолела его.

Когда врач рассказал все это в книге «Великая тайна», французы обиделись не на покойного Миттерана, который их обманывал, уверяя, что он здоров. Французы решили, что это врач совершил преступление: он обязан был подать в отставку и все рассказать. У него отобрали лицензию, лишили ордена Почетного легиона, запретили ему заниматься медицинской практикой. Обе семьи Миттерана – и законная, и незаконная – подали на врача в суд за нарушение врачебной тайны. Суд приговорил бывшего президентского доктора за нарушение медицинской этики к четырем месяцам тюремного заключения с отсрочкой исполнения.

Франсуа Миттеран, человек великой гордыни, желал, чтобы благодарные сограждане проводили его аплодисментами. Он считал, что успешно управлял Францией, оберегая свою страну от всевозможных неприятностей. Он жаждал признательности и всенародной любви.

– После того как я уйду, – признавался Митттеран, – мне бы хотелось, чтобы обо мне говорили, что я был справедливым президентом. Что четырнадцать лет моего президентства были временем гражданского и социального мира. Что Франция в мое президентство сохранила свой статус одного из великих государств.

Президент Миттеран символизировал терпимость к различным идеологиям, нетерпимость к крайностям и стремление к реализму. Миттеран был олицетворением государственной мудрости, а это качество многие французы приравнивают к героизму.

Он же считал себя недооцененным. Однажды сказал, что хотел бы видеть на своей могиле ту же эпитафию, что начертана на могиле канцлера ФРГ Брандта: «Я сделал все, что мог».

Может быть, так оно и есть.

Роли меняются. Подруги Саркози, Олланда и Макрона

Ночь. Никого. К дому подъезжает мопед. Двое в шлемах. Они не замечают в темноте подстерегающего их человека. Он наводит на них объектив – и в стране вспыхивает скандал! Об этой фотографии французский парарацци мечтал год. Признавался коллегам:

– Вот бы сфотографировать президента с его новой любовницей!

После Рождества он занял пост на лестнице возле той квартиры, где президент Франции тайно встречался с актрисой Жюли Гайе. Ходили слухи, что она уже представила своего любимого мужчину бабушке и чуть ли не беременна от него.

Конспиративная квартира расположена в ста пятидесяти метрах от президентской резиденции – Елисейского дворца. По странному стечению обстоятельств некогда совсем рядом в такой же тайне жила вторая, параллельная семья другого президента страны – Франсуа Миттерана. Многие годы глава государства успешно скрывал от публики свою вторую семью, которую охраняли и оберегали за казенный счет.

В 1994 году журнал «Пари-матч» заплатил рекордный гонорар – полмиллиона франков – за сенсационный снимок президента Миттерана вместе с незаконнорожденной дочерью. Тот же фотограф двадцать лет спустя сфотографировал нового президента страны Франсуа Олланда, который завел себе любовницу.

Охотиться на президента страны – рискованное дело. Среди ночи охрана могла принять фотокамеру с мощным объективом за оружие, взять журналиста на мушку, а то пристрелить. Но выяснилось, что это некому было сделать.

Опубликовав разоблачительные снимки, журнал еще и написал, что когда президент ночует в квартире молодой актрисы, его сопровождает всего один телохранитель: «Совершить покушение на президента не составило бы труда. Каждую ночь он приезжает сюда на мопеде, а иногда приходит пешком, и остается здесь практически без охраны».

Президент Франции Франсуа Олланд не стал ничего опровергать, но просил соотечественников не тревожиться:

– Причин для беспокойства нет. Я был в полной безопасности.

Актриса Жюли Гайе подала в суд на журнал и выиграла процесс. Редакция, заработав огромные деньги на фотографиях любвеобильного президента, легко выплатила ей компенсацию за нарушение тайны частной жизни.

А супруге президента эта история обошлась дорого. Первая леди Франции Валери Триервейлер, вторая жена Олланда, не перенесла унизительного скандала. Нервный срыв. Она слегла. Президент послал ей в больницу цветы и шоколад. Французская галантность.

Больше всего поражались соседи-немцы. Им трудно представить себе канцлера Ангелу Меркель, мчащейся на мопеде по ночному Берлину, чтобы провести время с любовником, скажем, с актером Тилем Швайгером, признанным красавцем.

А вот французским президентам позволено многое. Супружеская неверность – не порок. Кто-то и позавидовал. Президенту тогда было пятьдесят девять лет, его красивой любовнице – сорок один. Французы, скорее, не готовы к гласности. Греши, но тайно!

Когда Франсуа Олланд одолел на выборах Николя Саркози, это можно было назвать местью. Он сквитался за жену. Ведь на предыдущих выборах Саркози выиграл у первой жены Олланда – Сеголен Руаяль, которая хотела стать и первой женщиной-президентом Франции!

Но была ли это месть? К тому времени Сеголен Руаяль уже выставила Олланда из дома. Они прожили вместе почти три десятилетия, она родила четверых детей. Но поражение на выборах 2007 года совпало с крушением их брака. Однако же и радость Николя Саркози от победы была сильно подпорчена – и его бросила жена.

Французские политики последнего времени пожелали, чтобы избиратели делили с ними их радости и неудачи. И приоткрыли завесу над личной жизнью. Столь откровенным никто из прежних президентов страны не был.

Сеголен Руаяль, тогда еще жена Франсуа Олланда, первой решила попытать счастья в борьбе за власть. Из них двоих ее в ту пору больше знали в стране. Она находилась в центре внимания, а не он. Его карьере не хватало гламура, а ему самому – обаяния.

Когда Сеголен Руаяль – ей было пятьдесят три года, мать четверых детей, – захотела стать первой женщиной-президентом Франции, она позволила фотографировать себя в купальнике. Ее снимки украсили страницы французских журналов. Многие женщины могли только позавидовать ее фигуре. Надо признать, она была хороша. Не выглядела на свой возраст. Напоминала американскую актрису Деми Мур в известном фильме «Солдат Джейн».

Николя Саркози, тогда министр внутренних дел, тоже позволил фотографировать себя в трусах бегающим на пляже. Амбициозные политики превратили гламур в политический аргумент. Нарушили табу, которое существовало десятилетиями. Началась политизация личной жизни.

Сеголен Руаяль после родов пригласила к себе журналистов, чтобы они сфотографировали ее вместе с ребенком. Рядом лежали деловые бумаги. Избиратели должны были убедиться, что она всегда думает о Франции! Она поделилась рецептами борьбы с целлюлитом – водная аэробика. Рассказала о принципах своего брака:

– Мы два свободных человека.

Ее муж Франсуа Олланд высказывался столь же современно:

– Одна семья, две свободы.

Сеголен и Франсуа не были венчаны. Свободные отношения самой могущественной пары во французской политике воспринимались как символ нового времени.

Сеголен Руаяль на год старше Франсуа Олланда. Ее отец, полковник-артиллерист, вышел в отставку глубоко разочарованным человеком. Потомственный офицер, он участвовал в колониальных войнах, которые Франция вела в Индокитае и Алжире. Семья вместе с ним переезжала из гарнизона в гарнизон. Сеголен родилась в Дакаре, столице Сенегала, бывшей французской колонии в Западной Африке. Четвертый ребенок в консервативной католической семье, где было восемь детей: три девочки, пять мальчиков.

Отставной полковник управлял семьей, как воинской частью. Порядок, дисциплина, послушание. Кто– то из сыновей провинился – стриг его наголо. Каждое воскресенье вся семья во главе с отцом отправлялась в церковь. Отец все решил за детей. Сыновья станут солдатами. А дочки выйдут замуж, так что учиться им незачем. Обычная судьба девочек в закрытом мире провинциальной Франции.

Сеголен пожелала учиться и проявила характер. Вырвалась из-под власти отцовской тирании. А когда разочарованный отец ушел из семьи, Сеголен обратилась в суд и добилась взыскания с него алиментов, на которые дети могли получать образование.

Парижские студенты делали революцию, она училась. Свободная любовь, секс-коммуны, травка – это не ее стиль.

Она сдала экзамены в самое престижное учебное заведение – Национальную административную школу, где воспитывают будущих политиков и крупных бизнесменов. Здесь встретила Франсуа Олланда.

Когда Франсуа Миттеран стал президентом, его помощник Жак Аттали привел в Елисейский дворец группу талантливой молодежи, в том числе Олланда и Руаяль. Они работали в президентском аппарате и постигали науку управления. Сеголен сразу обратила на себя внимание. Ходили слухи, будто она внебрачная дочь президента, и в аппарате ее именовали «Принцессой».

Президент Миттеран симпатизировал привлекательной молодой женщине и ввел ее в большую политику. Позволил ей баллотироваться в депутаты. Она победила и переизбиралась вновь и вновь. Выиграла десять выборов за семнадцать лет. Избиратели оценили ее борьбу за экономические интересы региона. Ради местных фермеров она сопротивлялась требованию Европейского союза пастеризовать все сыры. Провинции она нравилась тем, что выступала за крепкую семью, против секса и насилия на телеэкране.

Считается, что материнский характер влияет на пол ребенка. Чем решительнее и жестче женщина, тем больше шансов, что у нее родится мальчик. Женщины с твердым, мужским характером в пять раз вероятнее родят мальчика, а не девочку. Возможно, все дело в том, что в организме вырабатывается больше тестостерона. Во всяком случае у британской королевы три сына, у леди Дианы – двое сыновей. У Индиры Ганди, премьер-министра Индии, – тоже двое.

А вот Сеголен Руаяль родила двух мальчиков и двух девочек. Жесткость политика сочетается в ней с привлекательной женственностью. Добиваясь эмансипации, она отстаивала право женщины не становиться мужеподобной. На своем примере показывала, как можно совмещать детей и работу.

В 1992 году восходящая звезда социалистической партии Сеголен Руаяль стала министром по делам окружающей среды. Муж, Франсуа Олланд, галантно уступил ей место в правительстве, потому что президент Миттеран распорядился:

– Министром станет только один из вас.

Беременная четвертым ребенком, она возглавила французскую делегацию на саммите, посвященном судьбам Земли. Она не только работала в правительстве, но и руководила одним из двадцати шести регионов Франции – Пуату– Шарант.

Когда она заявила о намерении баллотироваться в президенты, тогдашний премьер-министр Лоран Фабиус, считавший себя более подходящим кандидатом, высокомерно заметил:

– А кто же позаботится о детях?

Он имел в виду, что женщине следует сидеть дома.

Во Франции, стране свободы, равенства и братства, мужчины желали бы сохранить за своими подругами прежнюю роль жены и матери. Основные политические партии остаются бастионами мужской силы. Когда женщина чего-то настойчиво добивается, на нее косятся. А для мужчины это нормально. У мужчин могут быть большие аппетиты. Но не у женщин. Женщина, которая желает слишком многого, пугает.

Сеголен отстояла свое право претендовать на высший пост в государстве, в котором доминируют мужчины. Партийный съезд социалистов выдвинул ее кандидатом в президенты. Она серьезно готовилась к борьбе. Похудела. Заботясь о своей улыбке, посещала дантиста. Подобрала новую прическу. Сменила гардероб. Все было бы хорошо, если бы именно тогда ее любимый мужчина не завел роман на стороне.

Почему Франсуа Олланд изменил жене?

Говорят, что женщина, пожелавшая сделать карьеру в политике, превращается в железную леди, жертвуя женственностью ради дела. Если это так, то из супружеских отношений, видимо, ушли нежность и страсть.

Сеголен сочла, что муж предал ее дважды – в личной жизни и в политической. Он уговаривал ее не выставлять свою кандидатуру на выборах. Она зло ответила: откажусь от выборов, если ты уйдешь от своей любовницы.

Узнав о неверности мужа, бросилась за помощью к старшему брату Жерару. Это исторический человек: Жерар Руаяль, боевой пловец, служил во внешней разведке и участвовал в печально знаменитой акции против судна организации «Гринпис» под названием «Рэйнбоу уорриор» («Воин радуги»).

Экипаж судна протестовал против французских ядерных испытаний на атолле Муруроа. В Париже распорядились заткнуть рот экологам. Судно стояло в порту Окленд (Новая Зеландия).

Ночью 10 июля 1985 года французские разведчики заложили в корпус судна два взрывных устройства. Португальский фотограф Фернандо Перейра, не подозревая, что первый взрыв – «предупредительный», побежал за оставшейся на борту камерой и погиб от второго взрыва. Эта история дорого обошлась Франции. Боевую группу в Новой Зеландии арестовали и судили. Министр обороны Шарль Эрню ушел в отставку. Пожертвовал собой, чтобы снять ответственность с президента страны. «Гринпис» получил компенсацию.

Жерар Руаяль, дослужившийся до полковника, помог сестре. Любовница Франсуа Олланда словно испарилась. И Сеголен Руаяль вступила в бой за президентское кресло. Дама, рискующая всерьез заняться большой политикой, производит впечатление. Особенно когда речь о красивой женщине и многодетной матери. В списке женщин, которые больше всего им нравятся, французы поставили Сеголен Руаяль после Анжелины Джоли, но перед Наоми Кэмпбелл и Пенелопой Крус. Неплохо для матери четверых детей, разменявшей шестой десяток! Но ей еще предстояло доказать всем избирателям, что Франции нужна женщина-президент.

– Это выбор, который требует мужества, – говорила Сеголен. – Но посмотрите: женщины повсюду руководят правительствами.

Непросто проложить путь через джунгли, чтобы достичь вершины власти, где уютно расположились одни мужчины, не терпящие конкуренции.

Президент Миттеран когда-то назначил премьер-министром Эдит Крессон. Она стала первой женщиной – главой правительства. Это имело большое значение для француженок, ведь они получили право голосовать только в 1945 году.

Но сразу пошли разговоры о том, что они с президентом – любовники.

– Неужели женщины, которые чего-то добились, – возмущалась Эдит Крессон, – всегда будут страдать от предположений, будто их карьера началась в будуаре?!

Она родила двоих детей, защитила докторскую диссертацию. Она не была феминисткой, но считала, что женщины ни в чем не уступают мужчинам:

– Мужчины незаменимы только в одной сфере. В нашей личной жизни.

Эдит Крессон сменила несколько министерских постов. Но с должностью главы правительства не справилась. Миттеран вынужден был ее убрать. Эдит была очень обижена. Она увидит Миттерана только на его похоронах.

От матери Сеголен Руаяль унаследовала волю и способность к самоконтролю. От отца-полковника – мужество и целеустремленность. Она обещала избирателям избавить страну от упаднических настроений и пессимизма, которые губят французское общество. В какой-то момент она была очень близка к цели.

– Я одна знаю, как осуществить то, в чем нуждается Франция, – доказывала Сеголен.

Уверяла, что видит, как загораются глаза людей, как они наполняются надеждой во время встреч с ней. После ее выступления вдохновленные слушатели запевали «Марсельезу». Она повторяла:

– Патриотизм – не монополия ультраправых.

На выборах Сеголен Руаяль противостояла Николя Саркози.

У него наполеоновский комплекс, свойственным политикам невысокого роста. А в ее речах – нечто мессианское. Словом, Наполеон против Жанны д'Арк.

В случае Саркози размер действительно имеет значение. На встречах с избирателями организаторы получали партийное задание – подобрать низеньких собеседников, чтобы на их фоне Саркози смотрелся внушительно. Его женщины предпочитают обувь без каблуков.

Николя Саркози все делал на публику. Понимал, что вокруг телекамеры. Как опытный шоумен, продавал свой товар – политику. Уверенно говорил:

– Франция поднимается. Кто такой Кеннеди? Обо мне весь мир говорит каждый день.

Французы оценили Николя Саркози, когда в мае 1993 года в детском саду сумасшедший компьютерщик взял в заложники двадцать детей и воспитателя. Потребовал выкуп в сто миллионов франков, обещав в противном случае взорвать здание. Угрозу приняли всерьез. Полиция готовилась к штурму, но все понимали: могут погибнуть дети.

К тому времени Саркози только-только вошел в правительство. Он примчался на место преступления и взял дело в свои руки. Драма продолжалась два дня. Семь раз Саркози бесстрашно отправлялся в детский сад на переговоры с террористом. И у него получилось! Предложив себя в заложники, он вывел и спас всех детей.

В роли министра внутренних дел Саркози железной рукой наводил порядок и показал себя человеком действия. Когда вел избирательную кампанию, все видели: он знает страну, каждый департамент с его нуждами и проблемами. Ему помогали друзья в средствах массовой информации и преданная команда.

Лозунг его кампании – «Если мы вместе, то все получится». Это принцип его жизни. Кто-то пошутил: у него самая толстая во Франции телефонная книжка. Своей карьерой он обязан умению устанавливать контакты и заводить друзей. Положение во французском обществе во многом зависит от того, с кем ты знаком.