Текст книги "Пять шагов после смерти"

– Мам? Ты дома?

Ну, конечно она дома, понимал я, что за идиотский вопрос? Я слышал, как где-то очень тихо работал телевизор, издающий звонким весёлым голосом какие-то фразы, за которыми следовал нелепый закадровый смех. Опять она смотрела старые комедии, пытаясь не сойти с ума от безумного пьянства.

– Мам?

Её тело я нашёл в гостиной на мягком угловом диване. Серые шторы из жаккарда на окнах были задвинуты, поэтому в помещении царил полумрак. Комод, два уютных кресла, стеклянный кофейный столик, книжный шкаф, на боковых полках которого стояли старые семейные фотографии, и даже декоративная люстра с кристаллами-сосульками прятались от моего взора в густых серых красках этого вечера. И только свет от огромной плазмы на противоположной стене комнаты как-то пытался исправить это недоразумение. Мама спала в своём любимом сиреневом махровом халате с очередной, как я полагаю, бутылкой в руках. Точнее сказать, валялась. По всему дивану и около него были рассыпаны остатки картофельных чипс. Видимо, душ она не принимала уже несколько дней, потому что в комнате бродил жуткий запах человеческого пота и грязной одежды. Короткие тёмно-русые волосы настойчиво прилипли к её голове, напоминая помятую шапочку для плавания в бассейне. Ужасное зрелище.

Главное, мама дышала. Жива – и слава богу! Хорошо, что хоть не додумалась курить в зале в таком состоянии, иначе бы спалила всю квартиру к собачим чертям. Но эта мысль не совсем меня успокаивала.

– Мам? – вновь позвал её я, открывая окно на проветривание. – Ма-ма!

Честно, я и не надеялся, что у меня получится её разбудить. Но что-то всё-таки произошло. Она зашевелилась, потом медленно открыла свои глаза. Её рука устало потянулась ко рту, пытаясь худыми пальцами прикрыть зевоту. Вероятнее всего, мама вряд ли сейчас что-то понимала.

Я подошёл к дивану, сверля её детским возмущённым взглядом. Уверен, со стороны это выглядело крайне глупо. Хорошо, что свидетелями данной ситуации были не менее глупые рожи на экране телека.

– Ты зачем напилась? – грубо спросил я. – Ты что вообще делаешь?

Её взгляд сфокусировался на мне, и женщина довольно улыбнулась. Я не разделял с ней этой радости, так как был чрезвычайно зол на неё.

– О, сыночек приехал, – усмехнулась она. – Представляешь, меня снова уволили из салона? Только в этот раз без шанса на восстановление в должности.

Мама была до сих пор пьяна. И, самое главное, ей это нравилось. Она не испытывала никакого чувства стыда за происшедшее. Скорее всего, убивалась водкой эта женщина уже давно. Пять лет назад, когда мама только начинала свой алкогольный марафон, перед тем, как в очередной раз приложиться к рюмке, она вечно мне повторяла: «Серёжа, мамочка выпьет немного перед сном». А на утро, если водки в её организме было больше чем достаточно, звучала фраза: «Что-то мамочка вчера перестаралась». Потом это «немного» вошло в привычку и она уже ничего мне не говорила.

Сколько мы с ней не виделись? Месяца три-четыре? Странно, что за это время она ни разу мне не позвонила пьяная. В школьные годы мама делала это регулярно, не обращая внимание на то, что я мог находиться на уроках.

– Меня Борис бросил, – выдала она мне таким тоном, будто бы это я в этом виноват.

– И что? – недоумевал я. – Нужно хвататься за бутылку?!

– Ой, можно подумать, ты не бухаешь там по подворотням! – со злостью выпалила женщина и села на диване, нервно стряхивая с себя остатки чипс.

– Представь, нет! После всего того, что я насмотрелся здесь, мне и капля в рот не полезет.

– Я не виновата, что только алкоголь может разделить со мной мою печаль, – с наигранной грустью произнесла мама. – Вам же всем плевать!

– Никому на тебя не плевать! – чуть ли не закричал я. – Дядя рядом, я – недалеко. Ты могла хотя бы позвонить и сказать, что в данный момент нуждаешься в поддержке.

– Он меня бросил…

– Ну, бросил и бог с ним, – уже спокойно ответил я, бродя ко залу из угла в угол. – Он всё равно был тряпкой, а тебе нужен нормальный мужик. Но не надо сразу заливать свою боль алкоголем. Я повторю: мы тебя поддержим.

– Знаю я вашу поддержку, – мама возмущённо взмахнула руками. – Сдали меня в лечебницу и успокоились!

– Мы хотели тебе помочь, – честно ответил я, надеясь, что хоть сейчас она меня услышит.

– Так себе помощь, если честно, – она подняла бутылку на уровне глаз, проверяя её содержимое. – Жаль, закончилась… Я что, не заслуживаю счастье? Ты знаешь, что сказал Борис мне перед уходом?

– Разумеется, нет.

– Это были слова: «Ты всегда в своих бедах винишь только других»! Представляешь?

– В этом он прав. – гордо согласился я, резко меняя своё мнение о Борисе.

– Он тоже хотел меня вылечить! – женщина нервно бросила бутылку на ковёр. – А я здорова. Со мной всё в порядке.

– Мама, ты нуждаешься в лечении. Возможно, Борис хотел создать с тобой нормальную семью. Уверен, он готов был ждать, пока ты не избавишься от своей зависимости.

– Нет, это не правда! Он не такой.

– Ты никогда не знаешь наверняка, на что идёт другой человек ради любви к тебе. – ответил я, глядя на глянцевое фото в рамке, которая стояла на одной из полочек книжного шкафа. На нём мама обнимала Бориса на фоне персикового сада.

– Давай, сыночек, ты не будешь учить меня жизни. Я и без тебя справлюсь.

– Так вот и справляйся тогда! – не выдержал я и направился к выходу. – А то только и знаешь, что жалеть себя.

– Какие громкие слова! – прозвучало мне в ответ.

Я выскочил из квартиры, громко хлопнув дверью. Эмоции били через край, заставляя испытывать к себе то жалость, то гнев, то презрение. Да, отнестись несерьёзно к происходящему в маминой квартире у меня всё-таки не получилось. И это жутко злило! Как же так? Видимо, прошлые обиды и страхи меня всё-таки не отпустили.

Я быстро спустился по лестнице и выбежал из подъезда, не обращая внимания на стоящих у крыльца гламурных подростков. Сколько их там было? Четверо? Два пацана и две девчонки. Они над чем-то задорно смеялись, неосознанно раздражая этим меня.

Я никак не мог понять, что произошло с моей жизнью за последнее время. Ещё месяц назад, будучи уверенным в себе парнем, я ходил по улицам с гордо поднятой головой, клеил девчонок и радовался каждому моменту. А сейчас вновь ругаюсь с матерью-алкоголичкой и общаюсь с какой-то шизофреничкой, предсказывающей мне возможную смерть во имя какого-то там Марка.

Я выдохнул, достал из кармана мобильник и набрал один из знакомых мне номеров. В трубке раздались гудки.

– Серёга, привет! Неожиданно это ты позвонил! На ночь глядя. Что-то случилось?

– Здравствуйте, дядь Слава, – я постарался отвечать ровным, спокойным голосом, но это едва удавалось. – Мама… Опять начала…

Он помолчал секунд десять, обдумывая услышанное, потом сказал:

– Я тебя понял. Уходи оттуда. Дальше я сам. По старой схеме.

– Ты же знаешь, она нас за это не простит.

– Она и в прошлый раз не простила.

Я не хотел показывать дурочке Лине, что я слегка опечален ситуацией, случившейся дома у матери вчера вечером. Я надеялся, что у меня всё же получится искренне улыбаться и пускать свои нахальные шутки. Но не вышло. Обычно, когда она приезжала, то всегда заставала меня на старом диване с моим ноутбуком в руках. Я полдня мог увлечённо играть в различные игры, даже не вставая перекусить. Но сегодня я лежал на кровати молчаливым трупом и тупо пялился в потолок.

– Что случилось? – осторожно поинтересовалась девушка, медленно усаживаясь рядом со мной.

– Не знаю, – я оторвался от своих мыслей и выдавил из себя глупую банальную шутку: – Моя жизнь пошла под откос.

Лина устало вздохнула, взяла меня за руку и с какой-то непривычной для меня искренностью сказала:

– У меня тоже ничего не получается. Уже девятый месяц пытаюсь добиться своей цели, но всё в пустую. Видимо, я что-то делаю неправильно.

– Ты о чём? – я с любопытством поднял голову и глянул на неё. Какие милые ямочки у неё на щеках! – Ты о своих картинах?

– Нет, я не о них, – Лина помотала головой из стороны в стороны. – По этому поводу я даже не переживаю. Однажды я нарисовала в качестве подарка портрет моей начальницы из супермаркета. И он у меня вполне удался. Большего мне не нужно. Вряд ли я когда-нибудь нарисую что-то более стоящее.

– Ты работаешь в супермаркете? – удивился я и присел на кровати, сминая ногами плед. – Ты никогда об этом не рассказывала.

– Это было давно, – с грустью ответила девушка. – У меня остались приятные воспоминания о людях, с которыми я там работала. Надеюсь, у них сейчас всё хорошо.

– Ты скучаешь по ним?

– Немного, – честно призналась Лина. – Но зато теперь у меня есть много времени, которое я могу проводить со своим отцом. Кстати, а как состоялась твоя встреча с мамой?

Я внимательно посмотрел на девушку. Сегодня Лина была какой-то не такой. Она была другой. Брюнетка уже не казалась мне сумасшедшей девахой, помешанной на своём погибшем парне. И, судя по её сосредоточенному взгляду, ей действительно было интересно знать, что же у меня всё-таки произошло. Я решил довериться и рассказал ей про самую неприятную историю в моей жизни. Про то, что творилось у меня дома пять лет назад, и про то, что происходит там сейчас. Девушка внимательно меня выслушала и, кажется, хотела расплакаться, но я её быстро успокоил, резко выдав известную пословицу: «Слезами горю не поможешь».

Чтобы как-то развеять мои печальные мысли, Лина предложила мне съездить вместе с ней на дачу к её отцу. По её словам, мужчина с утра до ночи там возится с посадками, да и к тому же настроился строить баню. Не знаю почему, но ей очень хотелось познакомить меня с ним. Может быть, она на будущее планировала что-то серьёзное между нами? В принципе, я был непротив замутить с ней. Возможно, тогда бы она перестала бредить своим Марком и нести какую-то чушь. Поскольку делать мне было особо нечего, я согласился.

Дача её отца находилась неприлично далеко от города. Добраться до неё можно было только по трассе Полумановск-Роминск. Во время пути я получил от дяди сообщение на телефон, в котором он написал, что сделал то, что должен был и что скоро всё вёрнётся на круги своя. Говорит прям как моя новая подруга когда-то. Я постарался больше не переживать по поводу мамы. Я знал, что теперь она точно справится со своей зависимостью.

Сидя в Лининой Хонде я долго наблюдал за цветущими полями с подсолнухами и рапсом, ромашками и васильками, быстро сменяющими друг друга, пока моему обзору глаз наконец не открылись дачные посёлки. Откуда у них здесь был такой участок, я спрашивать не стал.

Лина припарковала свою машину на пыльной обочине возле невысокого кованного решётчатого заборчика, по которому в произвольных направлениях плелась виноградная лоза с тяжёлыми синими гроздьями. Я вылез из салона, вдохнул непривычно чистый воздух с ароматами одуванчиков, огляделся. Хоть настырное солнце активно и грело землю своими непробиваемыми лучами, лёгкий прохладный ветерок слегка обесценивал всю его работу. Да, тут было хорошо. Казалось, я нахожусь совсем в другом мире. Возможно, мною придуманном.

Лина тоже вышла из машины, и мы двинулись вперёд по тонкой тропинке, выложенной из маленьких белых камушков различной формы. Очевидно, девушка не замечала моего лёгкого восхищения данной местностью, я тоже решил не палиться. Мы ещё не знаем, чем эта поездка вообще закончится. Вдруг её отец ещё более странный нежели она сама.

– Пришли, – радостно сообщила Лина.

Возле железной калитки, открывающей вход на их семейный участок, широко раскинув в стороны свои кривые ветки, цвела старая сирень. Дерево желаний, как называли его мы с друзьями в детстве. Сейчас даже смешно об этом вспоминать. Весь прикол был в том, что нужно было найти цветочек с пятью лепестками, загадать желание и съесть его. И типа оно сбудется! Так наивные дети обглодали половину кроны бедного дерева, растущего у нас во дворе. Но мне сирень никогда не нравилась. Ни её запах, ни её внешний эстетический вид. Такое дерево только обнять и плакать! Только я почему-то даже боялся к ней приближаться. У меня она вызывала необоснованное чувство тревоги.

Лина открыла калитку и мы вошли на территорию. По середине дачного участка стоял небольшой симпатичный деревянный домик, стены которого были покрыты прозрачным сверкающим на солнце лаком. Окна данного строения были украшены ставнями, имеющими на себе незамысловатые резные узоры. Покрытая красной черепицей крыша была достаточно высокой и, казалось, тянулась к небу подобно цветку. На просторном крыльце слева от входа в домик стояло накрытое клетчатым пледом плетёное из ротанга кресло-качалка, а справа – глиняные горшки, из которых во всей своей красоте торчали карликовые деревья, похожие на бонсай. Рядом с ними с невозмутимым видом сидел чёрный как уголь пушистый котяра и наблюдал за непринуждённо летающей во дворе бабочкой. Возле каждого окна по самодельной деревянной беседке плелись ярко-жёлтые розы, некоторые из которых подобно холодным змеям обвивались и вокруг ставен.

Справа от дома раскинулся обширный сад с плодовыми деревьями и кустарниками, посаженными несколько десятков лет назад. Видимо, за дачей отца Лины ухаживало уже не одно поколение. Здесь росли и высокие развесистые яблони, и пушистая пахучая черёмуха, и длиннолистная груша, и нежная хрупкая вишня с большими кровавыми бусинами ягод. Из кустарников мной были замечены невысокие кусты ароматной красной малины и созревающего колючего крыжовника. Невероятно. Прямо какой-то райский сад! Краем своего сознания я понимал, что что-то это место мне напоминает, но никак не мог вспомнить, где я видел нечто подобное.

Справа от дома, как я понял, находилась покрытая зелёным ёжиком травы площадка для отдыха. Здесь для различных весёлых посиделок располагался круглый деревянный столик со стульями, мангал для жарки мяса, садовая скамья, пару шезлонгов и двухместные цепные качели. Единственное, чего здесь не хватало, на мой взгляд, так это небольшого бассейна, в котором можно было бы в такую погоду с радостью охладиться. Тогда я без замедления сюда бы переехал на всё лето! Даже без приглашения.

– Папа в огороде, – вдруг сказала Лина и махнула рукой в сторону. – Это там, за садом.

Она подошла к летнему столику, бросила на него телефон и ключи от автомобиля, а сама устало плюхнулась на стул. Я присел рядом, но уже не мог скрывать своего восхищения:

– У вас тут очень красиво!

– Спасибо. После того, как мама ушла из нашей семьи, папа практически здесь поселился. Всю свою душу он стал вкладывать в усовершенствование этого место, – рассказала Лина. – Он не стал себя жалеть. Ему хотелось созидать… Делать что-то хорошее, прекрасное… Вот результат.

– Да… – прошептал я, испытая лёгкое чувство зависти к девушке.

Я хотел пофоткать этот классный участок для своей интернет-страницы, но не вышло. Потому что Лина ошиблась. Её отец был не в огороде, а в домике. Он резко нарисовался на пороге в лёгкой летней рубашке и спортивных шортах чуть выше колен. На вид ему было лет сорок-сорок пять. У него было строгое выражения лица, а короткая чёрная бородка ещё в большей степени придавала ему брутальности. За стеклянными линзами очков прятались необычные зелёные глаза. Такие же, как и у его дочки.

Он спустился с крыльца и бодрым шагом направился к нам. С подносом в руках. Словно официант. Было ощущение, что я сижу в летнем ресторане. Лина приветливо ему улыбнулась, а я неожиданно для себя резко привстал.

– Привет, пап!

– Здравствуйте! – сказал я и протянул ему руку для рукопожатия.

Но слишком поспешил. Мужчина аккуратно опустил поднос на стол, чмокнул дочку в щёку и только потом ответил на мой знак приветствия.

– Здравствуйте, молодежь. Ну, как у вас дела? – голос отца Лины был достаточно мягким, что очень сильно шло в разрез с его внешним холодным образом.

– Всё отлично! – ответила брюнетка, поднимая вверх большой палец правой руки. – Вот решила показать Сергею твою дачу.

– Так это он? – искренне удивился мужчина. – Наслышан, наслышан.

Я слегка смутился. Интересно, что она там обо мне ему нарассказывала? Мы не настолько с ней близки, чтоб об этом, на мой взгляд, болтать с отцом. Я, конечно, привык, что обо мне говорят. Только не такие чудачки как Лина.

– Так, ребята, раз вы здесь, давайте выпьем за знакомство! – радостно предложил мужчина в очках.

Я и не обратил внимание, что на подносе, который он только что принёс, стояла бутылка Шардоне, три хрустальных бокала, блюдце с сырной нарезкой и пиала с оливками. Пить вино в такую жару? Странные люди.

– Я смотрю, ты прямо готовился к нашему приезду… – заметила Лина.

– Ну, не каждый день моя девочка приводит в гости парней… – ответил мужчина, откупоривая бутылку.

Я не понял, как правильно в его фразе понимать слово «парней». Это он имел ввиду в общем или же намекает на наши пока ещё несуществующие отношения с Линой? Непонятно. Видимо, в этой семье принято говорить загадками.

– Я не пью, – резко выдал я, увидев перед собой уже наполненный бокал с красным напитком. – Я – зожник.

– Мы оба знаем, что это враньё, – неожиданно для меня сказала Лина.

Её отец удивлённо поднял брови, а затем улыбнулся:

– Сергей, у нас в семье Колесниковых есть такая традиция: если к нам в гости кто-то заглянул, то мы обязательно должны выпить с ним хотя бы один бокал вина. К сожалению, такие ситуации происходят крайне редко. Пожалуйста, не отказывай нам в этом удовольствии.

– Ну, хорошо, тогда за знакомство! – я не стал обижать хозяина и поднял свой бокал, стукнулся о чужие и сделал пару глотков. – М-м-м, вкусно! Я буду приезжать к вам почаще.

– Мы будем только «за». – ответила девушка.

– Да-да, – радостно закивал её отец. – Если ты вдруг сюда когда-нибудь вернёшься, заглядывай к нам. Твой папа тоже здесь. Недалеко.

Ещё несколько странных фраз от главы их семейства. Если я сюда приеду, то естественно к ним загляну. Вряд ли я буду добираться в такую даль, чтобы просто неспешно прогуляться мимо чужих участков. А насчёт моего отца что-то он вообще не то загнул. Я хоть и мало с ним общаюсь, но в курсе, что никакой дачи у него нет в помине. За такими участками нужно следить, часто приезжать, а мой папаша из своей конторы практически не вылазит. Только чтобы провести время со своей новой любовницей. Но все эти странности я решил проигнорить.

– А почему семья Колесниковых? – поинтересовался я, наконец-то обратно усаживаясь на стул. – Ты же сказала, что ты Матвеева.

– Лина-Лина, опять обманываешь мальчиков, – мужчина недовольно покачал головой.

– Это псевдоним, – то ли пошутила, то ли соврала брюнетка. – Для моей творческой деятельности. Если это можно так назвать.

Вскоре её отец нас покинул, вернувшись к своей работе на огороде, а затем и вовсе ушёл отдыхать в дом. Больше он нас не беспокоил, а мы – его. Лина рассказала мне историю их семьи, когда мы прогуливались с ней по саду. Я вдоволь наелся вишни, испачкав до ужаса свою белую футболку. Как я понял, в своём – относительно далёком – детстве брюнетка была достаточно примерным ребёнком, хорошо училась, ходила в различные кружки. Но гордость за своё чадо в их семье испытывал только отец. Её мать почему-то считала свой брак большой ошибкой молодости, а дочку – главным напоминанием об этом. Бывает же такое. После её ухода к другому мужчине, женщина больше никогда не объявлялась и вообще не интересовалась, как у её дочери идут дела – жива ли она, здорова? Эта ситуация помогла Лине и её отцу сблизиться, стать хорошими друзьями. Стать настоящей семьёй. Глядя на то, как взрослый мужчина не унывает, маленькая девочка решила брать с него пример. Она знала, что папа всегда будет рядом и обязательно её поддержит.

– Но, ты знаешь, я её простила, – закончила свой рассказ Лина. – Не хочу чувствовать себя жертвой.

– Вот бы моя мать умела прощать так, как это делаешь ты, – обречённо вздохнул я. – А то теперь эта обида будет с ней до конца жизни.

– Тебя не за что прощать, – с полным равнодушием заявила девушка, срывая с яблони пожелтевший листочек. Откуда он тут взялся? – Ты ничего не сделал плохого.

Таких слов от этой чудачки я не ожидал.

– Ты меня плохо знаешь, – нелепо улыбнулся я. – Иногда я тоже совершаю безумные поступки.

– Однажды ради любви я сделала один безумный поступок, – с горечью в голосе произнесла Лина и смяла яблоневый лист в кулаке. – И я знаю, что меня за это никогда не простят. Но уже ничего не изменить.

– Кто не простит?

– Он.

Брюнетка опять говорила своими дурацкими загадками, но за последние несколько часов я получил уйму приятных впечатлений, что мне не хотелось на неё злиться. Да, она немного не в себе, но если смириться с этим огромным минусом, то Лина в принципе очень даже неплохая спутница для жизни. Думаю, такая мне и была нужна. По крайней мере, так подсказывало моё некогда разбитое сердце. Мне было крайне интересно, как же она сама отреагирует на моё предложение стать моей девушкой.

– Пора возвращаться домой, Сергей, – неожиданно сказала девушка и положила свои ладони мне на плечи. Блин, какая же она всё-таки красивая. Дурная, но красивая. И эти нежные губы…

– Мы уже уезжаем? – растерялся я. – Тогда…

Я немного нагнулся, чтобы поцеловал её. Это было неожиданно даже для меня. В предкушении удовольствия я закрыл глаза. После моих последних серьёзных отношений никто не вызывал у меня столь сильного желания. Я не переживал, что нас может увидеть её отец. Да и на территории этого красивого сада такой мой жест был вполне уместным. Думаю, со стороны эта сцена выглядела крайне романтичной. Прямо как в кино. Девушка затаила дыхание. Наши губы соприкоснулись и тут… Что-то произошло. Словно мир вокруг дрогнул.

– Ма-а-арк! – услышал в голове я крик Лины, когда острая боль холодным мечом пронзила моё сознание.

Я открыл глаза и отшатнулся от брюнетки. Что-то было не так. Она тоже недоумённо смотрела на меня. Я с ужасом в глазах нахмурился. Сейчас я видел перед собой не чудачку Лину, вечно отвечающую мне загадками, а ту – настоящую Лину, которая работает в супермаркете «Весёлая корзинка». Да, точно, был такой супермаркет. Я сам не понимал, откуда я это знаю, но это была она! Я знал её раньше.

Всё, что девушка говорила мне до этого, не было бредом сумасшедшей! Просто я всё забыл.

– Я вспомнил… – прошептал я. – Я вспомнил тебя!

– Прости, у меня не было другого выбора! – с испугом в глазах произнесла брюнетка.

– Ты что наделала, Лина?! – возмущённо спросил я и понял, что говорю не своим голосом. – Где мы?!

– Прощай…

Девушка растерянно сделала шаг назад. Я двинулся к ней, но тут перед моими глазами всё резко поплыло. Меня обдало нестерпимым жаром. Наверное, так чувствует себя человек, голову которого сильно напекло солнцем. Крайне неприятное ощущение. Силуэт Лины быстро растворился в бледно-жёлтых пятнах. Девушка молчала. Или её уже вовсе не было рядом? Я начал терять равновесие и попытался ухватиться за какую-то колючую ветку, но та предательски хрустнула, абсолютно не желая исправлять моё положение. Жуткая усталость подобно наркозу вмиг одолела меня. Глаза настойчиво стали закрываться, погружая мой мир в темноту. Тело перестало меня слушаться. Мои ноги подкосились, и я мигом рухнул на траву.

И тут моё сознание отключилось…