Текст книги "Пять шагов после смерти"

Я вошёл в подъезд и первым человеком, которого я увидел, была моя соседка по лестничной площадке Нина Николаевна. Сегодня она была уже без своих фирменных бигюдей на голове. Но, в общем, образ классической домохозяйки от этого сильно не пострадал. Она в очередной раз копошилась в своём почтовом ящике, перебирая рекламную макулатуру. Видимо, снова искала свои непришедшие квитанции. Другие люди в такое время уже сладко спали, а эта бабёнка опять страдала ерундой. Паранойя в чистом виде.

Я тенью пролетел мимо неё и поднялся к себе на этаж. В моей лачуге было достаточно прохладно. Но мне это нравилось. После ужасного рабочего дня среди не приятных мне людей я вновь получил невероятный экстаз, оказавшись в полной тишине и одиночестве. Для счастья мне многого не было нужно. Уверен, я это уже говорил не раз.

Я принял душ, сделал кофе, взял сигареты и направился на балкон, предвкушая эмоции, которые буду получать от созерцания уснушего района. Полагаю, это моё самое любимое занятие за последние два месяца. То, в чём я растворялся без остатка. То, что лечило мои раны и успокаивало нервы.

Но что снова пошло не так. У меня зазвонил мобильник. Вообще, это крайне редкое явление. Я недавно приобрёл себе новый номер, который знали всего несколько людей. Кто бы это мог быть, на ночь глядя? Я поставил кружку на подоконник, отыскал телефон в кармане своей куртки и посмотрел на экран. Номер мне показался очень даже знакомым, но в контакты почему-то он не был занесён. Трубку брать не хотелось, но любопытсво всё-таки пересилило:

– Да, слушаю.

– Привет, Марк, – раздался в трубке знакомый женский голос.

Это была моя тётя Света. Очень неожиданно. На сколько я помню, свой новый номер я ей не давал. Да и вообще последний раз мы контактировали с ней ещё перед моим уездом в Полумановск. Тогда я не говорил, что скоро изчезну из её жизни навсегда, но мне кажется, она сама всё понимала. И вот спустя пару месяцев я снова слышу её нежный голос. В какой-то степени, даже родной.

– Тётя… – я выдыхаю воздух. – Зачем ты мне звонишь?

– Хотела узнать, как у тебя дела?

– У меня всё замечательно! – резко отвечаю я. – Намного лучше, чем было дома… У тебя.

– Это хорошо, – ответила она с неким сожалением, а потом добавила: – Как дела на работе? Ты уже куда-то устроился, да? Илья сказал мне, ты теперь ему помогаешь.

– Естественно, – практически не соврал я, понимая, откуда у неё взялся мой номер.

– Коллектив хороший?

– Не то слово! – я истерически хохотнул. – Все такие заботливые…

– Подружку себе не нашёл?

– Ты что, уже ревнуешь?

– Ну, знаешь, мне нелегко будет смириться с тем, что какая-то другая женщина вместо меня займёт главное место в твоей жизни, – как-то достаточно откровенно ответила она.

– Тебе не придётся, не переживай. Ты же как никто другой знаешь, что я вряд ли с кем-то уживусь.

Тётя моей иронии не поняла и неожиданно сказала:

– Я по тебе скучаю.

– Это вряд ли. Ты вроде как хотела спокойной жизни. Так вот, ты её получила. К чему сейчас эти сопли?

– Несмотря ни на что, я всегда тебя любила.

– Пожалуйста, не надо всего вот этого! – волна отвращения захлестнула меня. – Я уверен, ты сама мечтала о моём исчезновении.

Тётя замолчала. Очевидно, я сказал нечто такое, что задевало её чувства. Или она просто задумалась.

– Ну? – не выдержал я.

– Ты никогда не знаешь наверняка, на что идёт другой человек ради любви к тебе.

Меня словно облили холодной водой. Нет, я не понял, что она имела ввиду. Но знал, что сейчас прозвучало то, смысл чего я возможно не пойму никогда.

– О чём ты говоришь? – спросил я.

– Не только у тебя одного есть чувства, Марк, – спокойно ответила тётя Света. – Ты просто не видишь всего, на что идут люди ради того, чтоб сделать твою жизнь лучше.

– О, да! – разозлился я, поджигая сигарету прямо в кухне.

– Я больше не позвоню, – неожиданно сказала тётя.

– Что? – опешил я от такого резкого заявления. – В смысле?

– Нам нет смысла разговаривать, ты всё равно сейчас меня не услышишь.

– Так я ещё и виноват?

– Марк, удачи тебе, – она сделала вид, что не услышала моего вопроса. – Надеюсь, время пройдёт и ты всё поймёшь. Вот тогда мы встретимся и поговорим. До свидания.

Она положила трубку. Внутри меня повисла угрюмая тишина. По всем законам жанра прощальные диалоги длятся долго и трогательно. По крайней мере, так показывали в фильмах. А тут раз – и резко всё оборвалось. Словно мне сказали только то, что хотели и бросили трубку. Я, наверное, даже полностью не осознавал, что произошло. Тётя со мной попрощалась. И почему-то не навсегда, а на какое-то неопределенное время. С чего она взяла, что в нашей жизни что-то поменяется. Чёрт возьми, что я поменяюсь?! Я смотрел на экран телефона, потом на сигарету и так по кругу. Пепел маленькими серыми сугробами падал на пол. Не знаю, сколько времени я так простоял, но понял, что этот день изрядно меня утомил. Я подошёл в шкафу, достал бутылку с виски и припал к горлышку. Я выпил много. Столько, сколько нужно для того, чтобы сознание вскоре отключилось. Я направился в комнату, подошёл к кровати и завалился спать.

Утро порадовало меня холодным ливнем. Правда, это создало мне небольшую проблему, но я решил, что не стоит из-за этого переживать. Поскольку в квартире был несусветный бардак, а убираться мне сегодня было лень, я позвонил хозяйке и сказал, что сам привезу ей деньги. Да, Илье я соврал, что она не местная. Но это не важно. Она была крайне удивлена, потому что время оплаты ещё не пришло. Я сослался на то, что потом у меня будет много работы и времени на эти хлопоты не останется. Мне показалось, она даже почувствовала некое облегчение, убедившись, что её квартирант отвественный и платежеспособный парень.

Поездка выдалась тяжелой. Общественный транспорт был набит до отказа. Лица людей были уставшими и хмурыми. Повсюду царили лужи и грязь. Я промок полностью, в кроссовках хлюпала вода. Ужасное ощущение. Но я сделал то, что хотел и наконец-таки вернулся в лачугу.

Чуть позже мне позвонил Илья. Сначала я не хотел брать трубку, ибо желание разговаривать с кем-либо у меня не было. Но потом сдался:

– Да, я слушаю.

Илья спрашивал, когда я в следующий раз выйду к нему на подработку. Он перечислил мне ближайшие даты, на которые им требуются дополнительные рабочие руки. Мы долго что-то обсуждали. В итоге, на какие-то несколько дней мы договорились. Потом он мне рассказал, что вчера вечером ему звонила моя тётя и пыталась узнать, как со мной связаться. Как я и предполагал, это Илья дал ей мой номер. Я сделал вид, что абсолютно на него не злюсь и соврал, что мы очень хорошо и душевно с ней поговорили. Илью это успокоило. Это то, что мне и нужно было. Иначе он так и продолжал бы лезть не в своё дело, пытаясь создать мир в моей «семье». Ложь всегда меня спасала. Мой друг искренне порадовался за нас и пожелал нам и дальше поддерживать хорошее общение. Наверное, на этой ноте мы бы и попрощались, если бы Илья вдруг не вспомнил, что у него украли деньги.

Я затаил дыхание. Честно, у меня этот инцедент с изъятием купюр из его куртки уже давно вылетел из головы. Очевидно, моя совесть всё-таки крепко спала. Но, как оказалось, волноваться мне не стоило вовсе. Вчера ночью у Ильи на квартире была отпадная тусовка со своими сожителями и их общими приятелями и приятельницами. Молодежь пила, курила, танцевала, пела в караоке и всячески развлекалась. Вообще, я был крайне удивлён. Я и не догадывался, что Илья вот так проводит свой досуг. Интересно, Екатерина знает? Я полагал, что он либо смотрит интеллектуальные программы либо читает книги. Как оказалось, я ошибался. Ладно, вернёмся к рассказу. В общем, только на утро мой друг заметил, что деньги пропали. Конечно, он грешил на кого-то из гостей. На тех, кого он сам лично мало знает. Но, естественно, никто в воровстве не признался, а деньги так и не были найдены. Я выразил ему свои соболезнования и вскоре попрощался.

– Так даже лучше… – сделал я вывод после телефонного разговора.

День был долгий и нудный. Я практически не вылазил из своей постели, слушал музыку и пил кофе. Мне было скучно. Я понял, что необходимо найти себе какое-нибудь хобби. То, что занимало бы моё свободное время. Воровать в магазинах алкоголь и сигареты к хобби я не относил, хотя мне тоже это нравилось делать. Нужно что-то другое. Я долго пребывал в своих размышлениях. Кажется, уже даже стемнело за окном.

Но тут случилось что-то странное. Даже невероятное. Кто-то позвонил в мою дверь. Я сначала решил, что у меня звуковые галлюцинации, потому что за два месяца проживания в лачуге мою персону тут никто никогда не беспокоил. Однако звонок настойчиво повторился. Я медленно поднялся с постели, подошёл к двери и прислушался. Правда, кроме лёгких шорохов на лестничной площадке я ничего так и не услышал. Но там определённо кто-то стоял и ждал. Не знаю почему, но я почувствовал, что у меня начинается лёгкое неприятное волнение. Это была моя обычная реакция на неизвестность. Я сделал глубокий выдох и резко открыл дверь.

Сказать, что я был удивлён, это значит ничего не сказать. Я полагал, это приехал Илья, чтобы в очередной раз пожаловаться мне на свою пропажу денег. Или моя тётя Света всё-таки нашла меня в этом городе и решила посмотреть, как я живу. Ну, на крайний случай соседка Нина Николаевна заглянула узнать, получил ли я свои долбанные квитанции. Или кто-нибудь другой. Но только не этот человек.

На пороге стояла Лина. Моя любопытная «коллега». Девушка, которая решила, что имеет право читать мне морали. Человек, которого я начинал по-немногу ненавидеть. Правда, сейчас она выглядела совсем не так как вчера. Аккуратно уложенные волосы, золотые серьги в ушах, яркий блеск на губах, синее облегающее платье до колен, туфли на высоком каблуке… Я почувствовал нежный цитрусовый аромат её духов. От удивления я замер как истукан. Нет, пожалуй, сегодня она была крайне соблазнительна. И в ней не наблюдалось ничего общего с обычной милой девушкой-кассиром из «Корзинки». Это всё конечно хорошо, но её появление всё-таки вызывало у меня уйму вопросов. В этот момент мои брови проехались по лбу и трусливо спрятались в волосах.

– Ты что тут делаешь? – недовольно спросил я. – Заблудилась что ли?

– Я пришла поговорить, – ответила она сходу, словно знала, что я это спрошу.

– О чём это интересно? – я едва сдержал смех. – Я думал, ты уже всё сказала.

– Я пришла не за этим, – сдержанно сказала Лина.

– А зачем?

– Можно я войду? – поинтересовалась она, заглядывая мне через плечо.

– Нет!

– Почему?

– Ты что, ненормальная? Я тебя вообще звал сюда?! – разозлился я.

– Я принесла это, – она протянула мне квадратный бумажный пакет, который всё это время был у неё в руках. – Думаю, это поможет нашей беседе.

Я растерялся, недоумённо посмотрел на неё, но потом заглянул в пакет и обнаружил в нём пару бутылок хорошего красного вина, сыр и несколько гроздей белого винограда. Лина молча ждала.

– Илья сказал, что я люблю выпить? – усмехнулся я. – Очень мило с его стороны.

– Нет, это было моим решением, – ответила брюнетка, без спроса входя в квартиру. – Сама я обычно не пью, но сегодня почему-то захотелось.

– Ну да, а по мне сразу видно, что я хороший собутыльник.

– Я просто предположила, что тебе это понравится.

Ещё несколько мгновений я находился в состоянии лёгкого шока. Вся текущая ситуация мне казалась какой-то нереальной. Малознакомая девица приходит чуть ли ни ночью ко мне в гости, чтобы выпить со мной пару бутылок вина. Вроде ничего удивительного, но только не для меня. В общем, пока я разбирался со своими новыми чувствами и эмоциями, Лина быстро адаптировалась в квартире. Она шустро нашла на кухне бокалы и чёрные стеклянные блюдца под закуску. Судя по всему, сущий бардак её вовсе не смущал. Либо она просто делала вид, что ничего не замечает.

Сам не знаю, как это произошло, но уже через пятнадцать минут мы стояли с ней на балконе, смотрели на вечерний двор и пили вино. Она загадочно молчала. Я почувствовал, что больше не злюсь на её внезапную выходку прийти ко мне в гости. Точнее, злюсь, но уже не так сильно. Может виной всему этому алкоголь, а может и спокойствие самой Лины. Во всём этом было что-то сказочное, фантастическое. Я занимался своим любимым делом, созерцая свой спящий район, что медленно таял во тьме надвигающейся ночи. Но в первый раз в жизни я делал это не один. Мне казалось, что Лина разделяет моё восхищение.

– От чего ты бежишь, Марк? – вдруг неожиданно спросила она.

– С чего ты решила, что я от чего-то бегу? – напрягся я.

– Я достаточно наблюдательная.

– Да, я заметил! – огрызнулся я. – Везде засунешь свой нос.

– В этом нет ничего плохого. Чем больше я знаю о людях, тем проще мне понимать их, – ответила она. – Я не собираюсь никого обсуждать, тем более, с кем-то посторонним. Я увидела, что ты несправедлив по отношению к Илье и сказала тебе об этом. Дальше выбор за тобой.

Я устало вздохнул, но почему-то решил оправдаться:

– Мы с ним абсолютно разные люди. Хоть и с раннего детства знаем друг друга. Он вырос в хорошей семье, всегда был прилежным мальчиком и…

– Да, а тебя бросили.

– Что ты сказала? – меня словно резанули ножом.

– Тебя бросили родители. Тебе было два года, – она сказала это так, словно это всем известный факт.

– Ты… Ты откуда это знаешь? – у меня от шока задрожала челюсть.

– А вот это мне сказал Илья, – спокойно ответила Лина. – Точнее, предупредил, чтобы я была осторожна в общении с тобой касательно темы семьи. Но я, естественно, его не послушала.

В моей жизни редко бывают такие ситуации, когда мне не находится, что сказать. Чаще случается, что я попросту не хочу ни о чём говорить, хоть эмоции и просятся наружу. Это не то мгновение. Сказать, что я разозлился или был крайне удивлён, это значит бессовестно соврать самому себе. В данную минуту все негативные чувства собрались в один огромный пучок и грозились разорвать моё сердце на куски. Грусть, страх, боль, агрессия, ненависть – всё это переполняло меня до краёв, обжигая душу горячими каплями. Значит, Илья всё знал. Но молчал. Видимо, ждал, пока я сам с ним заведу об этом разговор. Ладно, это ещё полбеды, хоть я и не хотел, чтоб этом вообще кто-то был в курсе. Но зачем он сказал ей? Она ему даже не близкая подруга! Просто коллега. Полагаю, я уже давно не чувствовал себя так дерьмово.

– Уходи… – чуть ли не прошептал я, чувствуя, как моё сознание тонет в океане безудержной злобы.

– Что? – Лина опустила бокал.

– Пошла вон! – закричал я, хватаясь за перила.

– Марк, я не хотела, чтобы ты… – девушка запереживала. – Что ты чувство…

– Убирайся!

Она посмотрела на меня с неподдельной жалостью. Её взгляд был таким искренним и пронзительным, словно я являюсь ей очень близним человеком и она действительно переживает вместе со мной мою нынешнюю боль. И это меня разозлило ещё больше. Не нужно меня жалеть! Я сам справлюсь. Всегда справлялся. Так что же изменилось?

Лина по-прежнему стояла напротив меня. Мне казалось, она сейчас сама расплачется. Уж слишком яростно я кричал, прогоняя её. Обычно девушек ранит такое грубое поведение по отношению к себе. Ну, или я плохо их знаю.

Но то, что произошло в следующий момент, меня удивило ещё больше, чем само появление Лины в этой квартире.

– Нет, – холодно сказала она, ставя бокал на поддоконник.

– Что нет? – я растерялся.

– Я не уйду.

Я не могу подобрать правильных слов, чтобы описать то, что произошло потом. Вернее, то, что мы чувствовали в этот самый момент. Я ненавистным взглядом смотрел на Лину, желая вмиг испепелить её тело и развеять ещё тёплый прах прямо с этого балкона, чтобы больше никто и никогда не напоминал мне о том, что было в моём детстве. Может быть, тогда я бы почувствовал хоть какое-то облегчение. Но она до сих пор была здесь, стояла и смотрела на меня в ожидании, пока я наконец успокоюсь. Казалось, весь мир вокруг замер, ожидая того же. Это было невыносимо.

Я схватил бутылку и припал к её горлышку. Красное полусладкое вино полилось в мою глотку, медленно дурманя моё сознание. Окружающая реальность плавно превращалась в искусственный мир, созданный Линой специально для меня. Я был потерян. Я не знал, что делать. Мне казалось, что я оказался без спасательного жилета посреди бескрайнего ледяного океана, где просто бесполезно ждать чей-то помощи. Звезды угрюмо повисли надо мной, зловеще осуждая. Хотелось кричать, но я знал, что меня всё равно никто не услышит. Не здесь, не сейчас. Никогда. Холодный осенний ветер дул в лицо, но это абсолютно не трезвило. Я сел на пол, облокотившись о перила и закрыл глаза. Хотелось найти у себя заветную кнопку и нажать на неё, отключив наконец своё сознание. Я слышал её голос, но вряд ли понимал, о чём она мне говорила.

– Я так больше не могу…

Надеюсь, однажды наступит такое утро, когда я проснусь без жуткого похмелья. Я даже забыл, как это бывает. Во рту было сухо как в пустыне во время полудня, а в голове трещало так, как сухие поленья в камине. Мне было плохо. Не-ет! Мне было убийственно хреново. Причём, если к такому физическому состоянию по утрам за пару месяцев я уже привык, то к моральной разбитости абсолютно нет. Вчера мою душу словно вывернули наизнанку. В очередной раз беспощадно покалечили словами, как тогда в девятилетнем возрасте. Казалось, меня выталкали на площадь, раздели догола и тыкали пальцем, смеясь над всеми моими недостатками. Сущий кошмар. И всё это устроила она. Лина.

Я попытался вспомнить, чем закончился вчерашний вечер, и меня снова накрыло очередной волной ужаса. Я так напился, что, кажется, рассказал ей всё. О детстве, о настоящих родителях, о многолетней лжи моей тёти… Чёрт, что я наделал? Хорошо, что про деньги, которые я украл у Ильи, не успел проболтаться. Мало ли, что Лина решила бы сделать с этой информацией.

Лицо горело то ли от стыда, то ли от внезапного прилива крови. Лоб покрылся липкой испариной. Я почувствовал будоражащий позыв к рвоте, вскочил с постели и бросился в санузёл, спеша повиснуть над унитазом. Но ничего не произошло. Вся отрава, что в данный момент находилась в желудке, не спешила покидать моё тело, предпочитая мучить меня неприятными спазмами. Я не знаю, сколько времени я просидел на холодном кафельном полу, но как только мне чуть полегчало, я поднялся и отправился на кухню. Стакан холодной воды я выпил залпом. Затем налил себе ещё один. Я с удовольствием ощутил, как спасительная жидкость сквозь глотку проникает в мой желудок, заставляя его радостно бурчать. Кажется, мне даже стало легче. Хотя, скорее всего, это самовнушение.

Я вышел на балкон, вдохнул утренний осенний воздух и попытался в очередной раз покопаться в глубинах своей памяти, чтобы понять, чем же всё-таки закончился вчерашний вечер. Лина была очень красива и крайне болтлива. Мы стояли здесь, говорили обо мне, а потом… Потом всё размывалось в туманной дымке.

Что-то было не так. Я смотрел по сторонам и не мог понять, что же именно. Знаете, это такое ощущение, словно ты ищещь какую-то вещь, что на самом деле лежит у тебя под носом. Так было и сейчас. Всё, произошедшее вчера, казалось нереальным, и мой мозг, видимо, пытался найти этому прямые доказательства. И нашёл. Вот что было не так! На балконе не оставалось каких-либо следов от нашего с Линой пребывания здесь. Ни бутылок от вина, ни блюдец с сыром и виноградом. Даже моя пепельница была пуста, хотя я был уверен, что при таком непростом разговоре я бы курил много.

Неужели приснилось?

Не помню, когда в последний раз я испытывал такое облегчение. Вчера Лины здесь не было, а значит мои секреты так и остались секретами. Больше мне ничего не было важно. В этот момент я почувствовал, что у меня поднимается настроение. Неожиданно для себя я улыбнулся.

Я вернулся на кухню, открыл шкаф с посудой и ещё раз убедился в том, что всё стоит на своих местах. Никто ничего не трогал. После этого действия я точно убедился в том, что вчера переборщил с алкоголем и придумал себе странное романтическое свидание с симпатичной девушкой-кассиром на своём балконе. Только сейчас я понимал, насколько глупо и наивно было надеяться на такое. Очевидно, моё длительное одиночество давало о себе знать. А вот бутылка из-под виски действительно изрядно опустела. Видимо, я вчера сильно увлёкся. Больше так делать не буду, а то там и до галлюцинаций недалеко.

Я сходил в душ, умылся и впервые за длительное время причесался. Мои тёмные волосы уже достаточно отросли для того, чтобы назойливая чёлка постоянно лезла в глаза. Но меня это не смущало. Я считал, что чем меньше людей видят мой ненавистный взгляд, тем лучше для них.

Прохладная вода меня слегка оживила. Можно сказать, разбудила. Теперь я не мучился мыслями по поводу вчерашнего вечера, а твёрдо был уверен, что всё это мне приснилось. Полагаю, наш разговор с Линой возле «Весёлой корзинки» так сильно меня задел, что мне просто необходима была ситуация, при которой я смог бы выговориться ей. Но так как наяву я вряд ли на такое бы решился, судьба предоставила мне возможность сделать это во сне. Другими словами, это была репетиция перед выступлением, которого никогда не будет. Нет, я не хочу, чтоб какая-то девка из магазина знала обо мне всё. Это никому не нужно. И ей тоже.

Я усмехнулся своему отражению в зеркале и абсолютно голый вышёл из ванной. Обычно так я никогда не делал, но сегодня я почему-то чувствовал себя более свободным. Это странный сон про Лину заставил меня столкнуться с тем, чего я больше всего в своей жизни боялся – услышать о том, что кто-то ещё знает о моём прошлом. И я это всё-таки пережил. Пусть и не наяву, но всё же. Для меня это была маленькая победа.

Я вошёл в свою комнату, и в этот миг мои позитивные мысли резко оборвались. Мне даже показалось, что я услышал некий внутренний щелчок, который символизировал об этом моменте. Дыхание спёрло. Так бешено моё сердце не билось ещё никогда в жизни. Вы спросите, что случилось? На моём потрёпанном диване, что располагался возле окна, спала Лина. Свернувшись чуть ли не в позу эмбриона, она мирно лежала, укрытая моей курткой. Чёрные волосы были аккуратно рассыпаны по маленькой подушке. Хорошо хоть, что её синее платье было на ней, а то вышла бы совсем неловкая ситуация.

Чёрт, о чём я говорю?! Какая неловкость? Это был не сон! Чёрт, мне это не приснилось! Что я наделал?! За что?! И, наверное, я бы бросился корить себя по второму кругу, но тут я понял, что Лина уже не спит. Она лежала в прежней позе и недоумённо на меня смотрела, словно не понимала, что я тут делаю. Странно, вряд ли она употребила вчера столько вина, чтобы забыть, как сюда попала. Если то, что я помню, является правдой, то по сути девушка выпила один-два бокала. Порядок на балконе кто-то всё же навёл, посуда была вымыта. И этим мойдодыром был явно не я.

Возможно, я бы ещё долго мучился в своих догадках. Но тут Лина опустила свой взгляд чуть ниже, глядя мне куда-то в область живота. И в этот момент меня осинило: я же стою перед ней абсолютно обнажённый. Сколько времени она меня уже разглядывает? Я выскочил в коридор, невольно краснея от стыда. Вообще я не знаю, почему у меня была такая реакция, ведь стесняться мне было нечего. Скорее всего, я чувствовал, что нарушены мои личные границы. Лавина идиотизма накрыла меня с головой. Теперь мне было противней от себя вдвойне. Ещё сутки не прошли, а я уже облажался дважды. Теперь я не только не хотел говорить с Линой, но и показываться ей на глаза.

Я заскочил в ванную и неуклюже повязал у себя на поясе полотенце, отчаянно пытаясь сообразить, что делать дальше. Это моя квартира и прятаться в ней от нежелаемого гостя я не собирался. Но и просить девушку уйти было как-то неправильно. Я боялся, что если я выгоню Лину, то от обиды она может рассказать всем про то, что она вчера узнала. А этого мне не хотелось больше всего. Значит придётся проявить абсолютно не своейственную мне терпимость.

– Такого доброго утра у меня ещё не было, – услышал я голос девушки.

Я напряжённо выдохнул и смело направился в комнату. Мы столкнулись с ней прямо на входе, рискуя разбить её лоб о мой подбородок. Она резко отшатнулась, а я схватил её за плечи, боясь, что она сейчас упадёт. Девушка этого не ожидала. Я, кстати, тоже.

– Ого, какая реакция, – Лина улыбнулась. – В предыдущей ситуации ты долго соображал…

– Прекрати, – слегка смущаясь, перебил её я.

– Ладно, я поняла… – она обошла меня и направилась в прихожую. – Я уже вызвала такси, мне ещё к дяде нужно заехать.

– Хорошо, – кивнул я, успокаиваясь тем, что мою гостью не нужно выгонять самому.

На самом деле, в этот момент мне хотелось достать из-за пазухи договор о неразглашении и заставить Лину подписать его. Сейчас она уходила в другой мир. В тот, который находился за пределами этой грязной лачуги. А вместе с ней – и история моей никчёмной жизни. И теперь я не знал, чего мне ожидать: насмешек со стороны окружающих, жалости или прямого безразличия?

Лина обулась, поправила волосы, схватилась за ручку дверцы и замерла на мгновение. Видимо, ей хотелось сказать мне что-то на прощание, но она не могла подобрать слова. Я затаил дыхание. И пауза затянулась. Неприлично долго в квартире звучала только давящая тишина. Я взглянул на неё, пытаясь понять, почему она так временит с уходом.

– Марк…

В этот момент внутри меня всё замерло, ожидая нового приговора на всю оставшуюся жизнь. Вчера я совершил ошибку, впустив Лину к себе на порог, и теперь мне предстояло найти способ её исправить. Но пока я не буду торопиться. Главное, чтобы девушка ничего не поняла.

– Я заеду к тебе завтра? – вдруг спросила брюнетка.

– Что? – её голос вернул меня в реальность. – Завтра?

– Да, – кивнула она. – Ты не против?

– Нет, – ловко соврал я. – Конечно не против.

Она искренне улыбнулась, вышла из квартиры и закрыла за собой дверь. Я остался один. Полагаю, что поступил правильно, разрешив ей приехать ко мне снова. Если я не могу стереть из её памяти то, что сказал некогда сам, нужно было держать девушку поближе к себе до того момента, пока не решу, что мне делать дальше. Кто-то решит, что я сумасшедший, раз так сильно напрягаюсь из-за такой ерунды. Но только для меня это не было ерундой.

С тех пор прошёл месяц.

Лина достаточно часто приезжала ко мне в гости, и мне приходилось терпеть её общество, притворяясь другом. Она вновь и вновь задавала различные вопросы, заставляющие меня вспоминать не самые приятные моменты моей жизни, и часто обижалась, когда сталкивалась с моей агрессивной реакцией. Но девушка почему-то этого абсолютно не боялась. Наоборот, это ещё больше вызывало у неё интерес ко мне. Казалось, она была моим доктором и изо всех сил пыталась найти корень моих психологических проблем. Возможно, для неё это была некая игра, из которой ей очень хотелось выйти победителем.

На самом деле, я смутно понимал, почему она так много времени проводит со мной. Мы не так уж и хорошо были с ней знакомы. А моё высокомерие и грубое поведение вряд ли нравилось кому-то терпеть. Мы часто ругались, дважды я выгонял её из своей лачуги. Но она всё равно возвращалась в надежде, что сможет что-то исправить. А зря. Она не понимала, что своей настойчивостью и упорством может только себе навредить. Объясню, что я имею ввиду. Однажды, когда она в очередной раз без спроса лезла в мою душу со своими вопросами, я очень сильно взбесился. В тот миг мне очень трудно было себя контролировать. Мы сидели на кухне за чашкой кофе. Да, остановка была крайне романтической, но идиотские вопросы Лины не давали мне это прочувствовать. Я был на грани. Я просил её прекратить, но она не унималась. Первый полезный предмет, что тогда попался мне на глаза, так это была старая стеклянная ваза, красующаяся на поддоконнике. На моём веку живых цветов в этой квартире никогда не бывало, поэтому обычно она стояла без дела. В тот момент я представил, как бросаю Лине в голову эту вазу и она наконец замолкает. В фильмах обычно от таких ударов люди часто теряют память, а это сейчас мне было только на руку. Я даже не знаю, как я смог сдержаться. Если вы думаете, что я пожалел Лину, то вы ошибаетесь. Я просто побоялся, что смогу случайно убить её. А умению избавляться от трупов меня не учили.

Чтобы выводить меня хоть на какие-то личные разговоры, девушка сначала начинала рассказывать о себе и своей жизни. Сегодня была идентичная ситуация. Она приехала ко мне с продуктами и сказала, что будет готовить макароны с мясом. Подсунув мне овощи и зелень, Лина попросила сделать салат, пока сама крутилась у плиты. Идея мне не понравилась, но я смиренно промолчал, косо поглядывая на старую вазу.

– Это любимое блюдо моего отца. Когда он ещё был жив, мы часто с ним вместе готовили ужин, – сказала Лина, увлечённая своим делом. – Сейчас, когда я это вспоминаю, даже удивляюсь, как он вообще находил время на меня.

– А где была твоя мать? – спросил я, так и не решаясь начать готовить салат.

– У моей мамы есть другая семья. И, честно сказать, это даже к лучшему. Мы никогда не находили понимания, – Лина перебирала пакетики с приправами. – Отец полностью взял на себя отвественность за моё воспитание. Когда он сутками торчал на работе, то оставлял меня у дяди. Но я не обижалась. Я знала, что он трудится ради меня и ради моего будущего. Так и вышло. Перед смертью он продал свой магазин, оставив мне приличную сумму денег.

– Что? – я навострил уши.

– Разве я не говорила?

– Если бы у тебя были деньги, ты бы вряд ли работала каким-то кассиром в магазине.

– Знаешь, Марк… – Лина повернулась ко мне лицом. – Возможно, я могла бы до конца жизни вообще не работать, спокойно тратя деньги отца. Но меня воспитывали по-другому. Если я могу работать, я иду и работаю. Да, в магазине не платят миллионы, но вполне достаточно для того, чтобы обеспечивать себя самой.

– Самое странное, что я слышал за последнее время, – я невольно закатил глаза. – Тогда зачем тебе деньги отца?

– В жизни бывают разные ситуации. – Лина повернулась к плите и принялась мешать макароны на сковороде. – Никогда не знаешь, когда они могут пригодиться. Если моему дяде всё-таки понадобится операция, я с радостью подарю ему нужную сумму, чтобы сохранить ещё несколько лет его удивительной жизни.

Не знаю почему, но когда Лина в очередной раз похвасталась своей святостью и благородностью, мне жутко хотелось спустить её с небес на землю и доказать обратное. Всё-таки у меня редко получалось быть её «другом», хоть я и старался.

– Ну, конечно, у вас же всегда так.

– У кого у нас? – удивилась девушка.

– У богатых… У обеспеченных. Или как вас называть? – моя злость вырвалась наружу. – Меня вообще очень удивляет, когда вы говорите о каких-то проблемах. При вашем материальном положении главное найти дырку, в которую вовремя нужно воткнуть пачку купюр.